Познав прошлое, мы построим будущее.

      Утро в городе Джаспер, штат Невада, было таким же, как и всегда: солнце только встало, а люди уже сновали туда-сюда. Кто-то спешил на работу, кто-то ехал на учебу, а кто-то неторопливо попивал утреннее кофе и смотрел новости. Люди вставали, завтракали и шли заниматься своими делами как ни в чем не бывало. Для них это было обычное утро. Никто из них, кроме трех детей, которые сейчас собирались в школу, даже не подозревал о том, что их недавно спасли от неминуемой гибели (так же, как и остальную планету). Не знали они и о том, что их спасители обосновались совсем рядом с ними.       А на бывшей ракетной базе, являющейся сейчас базой тех самых спасителей, было очень тихо. Прошло всего два дня с тех пор, как автоботы взорвали космический мост, спасли Землю, а также посодействовали смерти лидера десептиконов. Сейчас четверо автоботов из пяти находились вне базы: трое отвозили детей в школу, а один был на патрулировании. И только единственный медик, по имени Рэтчет, был на базе и занимался тем, что отслеживал сигналы энергона. В данный момент никаких сигналов хоть и не было, но на искре все равно было радостно: Мегатрон мертв, и пускай десептиконы до сих пор могут атаковать, но их главный и самый опасный лидер был повержен. Автоботский медик устало вздохнул и прикрыл оптику на пару кликов. Может Старскрим и был в некоторых аспектах хуже Мегатрона, и его приход к власти у десептиконов нельзя было считать хорошим событием, однако Рэтчет не мог не радоваться смене главнокомандующего у вражеской фракции. Автоботский медик открыл оптику и продолжил искать сигналы энергона на разных частотах.       Звук колес, доносившихся с другого конца базы, привлек внимание медика. Судя по глухому, низкому гулу ехал грузовик. «Оптимус вернулся с патрулирования», подумал про себя Рэтчет и повернулся к уже трансформировавшемуся меху. Лидер автоботов выпрямился и посмотрел на своего друга. Любой другой трансформер подумал бы, что с Праймом все в порядке. Однако, Рэтчет, который слишком хорошо знал своего друга, мог видеть, что автобота что-то тревожило.       — Оптимус, ты что-то быстро… Все в порядке? — голос медика как всегда был ворчливым, однако в нем проскользнуло беспокойство. Рэтчет быстро пробежался взглядом по своему другу: никаких физических повреждений обнаружено не было. И все же, что-то очень сильно волновало Прайма.       Рэтчет, конечно же, подозревал, что конкретно: его старый друг беспокоится о смене главнокомандующего у десептиконов. Автоботский медик знал, что Оптимус видит в приходе Старскрима на пост главнокомандующего десептиконов много плохих сторон, одной из которых было то, что Прайм не мог предсказать действия нового лидера фиолетовозначных. И это омрачало его мысли. Также Рэтчет знал и то, что его старый друг скорее всего размышляет над гибелью бывшего лидера десептиконов, и о том, что было бы, если бы Мегатрон все же каким-то образом признал все свои ошибки, помирился бы со старым другом и прекратил бы эту войну, вместо того, чтобы в погоне за величием умереть при взрыве космического моста. Рэтчет даже представить себе не мог, что такое должно было случиться, чтобы Мегатрон помирился с Праймом и признал свою неправоту. Тем более, что теперь это в принципе невозможно, так как бывший лидер десептиконов мёртв (и хвала Праймусу). Медик вздохнул, и уже готов был прочитать Прайму нотации и немного подбодрить, когда вдруг компьютер издал сигнал, что означало, что он что-то зафиксировал. Рэтчет повернулся обратно, слыша, как Оптимус подходит сзади, чтобы посмотреть на то, что обнаружили их поисковые системы.       — Я в порядке, старый друг, — ответил он на вопрос, который задал Рэтчет, и посмотрел на экран. На зеленом фоне была отображена карта, где была выделена мигающая точка с подписанными координатами. Рэтчет пару секунд всматривался, прежде чем отодвинуться от экрана с небольшим удивленным «ого».       — Оптимус! Это… аварийный сигнал корабля. — Рэтчет нахмурился, — Однако я не могу определить, автоботский или десептиконский, — он нахмурился еще сильнее и перезагрузил систему. Сигнал никуда не пропал. Пару секунд Рэтчет задумчиво смотрел, после чего его оптика широко раскрылась, а звуковой аппарат издал пару помех, прежде чем он сказал: — Это аварийный сигнал корабля кибертрона, но он… старый? Такие сигналы использовали еще до… еще до начала войны.       Оптимус нахмурился, а в его поле проскользнуло удивление.       — Старый сигнал? — он задумался. Рэтчет решил попробовать перезагрузить систему.       — Наверное, система глючит. — сказал он. — Все корабли, даже которые были изготовлены до начала войны, давным давно перешли на систему новых сигналов, по которым сразу понятно, автоботский он, или десептиконский.       — Рэтчет, а как насчет тех, кто бежал с Кибертрона до начала войны или в самом начале? — спросил Оптимус. — У них скорее всего были старые сигналы.       — Ты не хуже меня знаешь, что с ними потом стало. Большинство таких «бежавших» сейчас мертвы, скажи спасибо десептиконам, которые ради ресурсов готовы были истреблять и так голодающих беженцев. А те, кто выжил и решил примкнуть либо к ним, либо к нам, и соответственно поменяли системы сигналов. Оптимус, я очень сомневаюсь, что где-то еще остались корабли со старыми сигналами, — проворчал Рэтчет. Оптимус задумался.       — Хм, я помню, что в начале войны были еще скоростные корабли-капсулы. — сказал он. — Их трудно было поймать, и возможно, некоторые из них до сих пор сохранились. К тому же, из-за того, что они были в начале войны, в них могли быть настроены старые сигналы.       Маленькие скоростные корабли было сложно поймать, да и никому они особо и не были нужны; чаще всего они представляли из себя что-то типо спасательных капсул в с путевкой в один конец, и всегда были рассчитаны только на одного меха. Из-за этого их иногда использовали для транспортировки какого-нибудь ценного ресурса на дальние расстояния, а также на их основе были разработаны спасательные капсулы, которые были меньше и быстрее, и которыми были в последующее время оборудованы большинство военных кораблей.       — В свое время на них бежало большое количество кибертронцев, а так же были отправлены ценные ресурсы. Возможно мы сейчас наблюдаем именно такой корабль. — задумчиво сказал Прайм.       — Да, но чаще всего при транспортировке ресурсов все равно наводилась система сигналов соответствующей фракции. И даже бежавшие на этих капсулах обычно переустанавливали систему сигналов, — Рэтчет повернулся к Оптимусу, — и все же, твоя версия кажется мне наиболее вероятной. Скорее всего там сидит какой-нибудь нейтрал, который забыл переустановить систему.       — Или же, мой друг, там может быть какое-нибудь оружие, или артефакт, который отправили еще до войны, чтобы спрятать его от военных, — медленно проговорил Оптимус. Рэтчет пораженно выдохнул:       — И тогда сразу становится понятно, почему используется старый аварийный сигнал! — воскликнул он. — Но Оптимус, вероятность этого не очень высока. Мы даже не уверены, что это скоростной корабль-капсула, это все просто предположения!       — И все же, я бы не хотел, чтобы десептиконы добрались до корабля быстрее, чем мы, — Оптимус повернулся, подошел к земному мосту и начал вбивать нужные ему координаты.       — Стой! — воскликнул медик и резко повернулся к своему другу, от чего тот перестал настраивать земной мост и поднял взгляд. — Мы все еще не можем знать, что там. Крайне безрассудно выдвигаться в одиночку! Возьми с собой хоть кого-нибудь.       Оптимус пару кликов стоял, а потом кивнул. Рэтчет был прав: он все еще не уверен, что или кто может быть в капсуле. Стоило дождаться, пока кто-нибудь приедет. Он уже направил свою руку к аудиалу, как вдруг услышал шум от колес и звук мотора. Когда он повернулся ко входу в базу, он увидел, как Арси в форме мотоцикла подъехала, резко завернула и затормозила, а затем трансформировалась. Увидев, что Оптимус на нее смотрит, она наклонила шлем и спросила:       — Оптимус, все в порядке?       — Мы засекли аварийный сигнал корабля, — вместо Оптимуса ответил Рэтчет, даже не поворачиваясь — но этот сигнал использовался в довоенное время. Оптимус хочет проверить этот корабль, но идти туда одному небезопасно. Вдвоем будет гораздо лучше.       Арси вздохнула и закатила оптики.       — Когда выезжаем? — спросила она.       — Чем раньше, тем лучше. Раз ты приехала, то я думаю, что вам можно отправляться в путь, — снова прокомментировал Рэтчет.       Арси недовольно цокнула, снова закатила оптики и повернулась к земному мосту. Оптимус ввел нужные координаты и повернул ключ, открывая портал.       — Арси, я думаю, что в данный момент нам не нужно трансформироваться. Лучше вооружиться и исследовать территорию, — сказал он, подходя к автоботке. Та кивнула и вооружилась, шагая к земному мосту. Оптимус надел маску и вооружился бластерами. Рэтчет подошел к рычагу и кивнул.       — Держите связь. Если что, я тут же вызову подкрепление. — сказал он, немного обеспокоено смотря на удаляющихся автоботов.

***

      Теплые лучи и шелест листьев от небольшого ветерка встретили прибывших на место крушения корабля автоботов. Оптимус оглянулся: это было весьма умиротворенное место. Вокруг стояло много невысоких деревьев, и из-за ветерка, качающего ветви с листьями, по кругу прыгали солнечные пятнышки. И все бы ничего, но вот только вдали виднелись уже рассеивающиеся клубы пыли, а также поломанные деревья.       — Оптимус, вы на месте? — услышал он голос Рэтчета по связи.       — Да, мы на месте, — ответил лидер.       Земной мост за их спинами закрылся, и Оптимус повернулся к Арси. Та смотрела вперед на поваленные стволы, однако, почувствовав на себе взгляд, повернулась к Прайму.       — Продвигаемся вперед медленно, мы не знаем, кто или что может быть там внутри, — сказал он и пошел в сторону клубов пыли, слыша, как Арси идет за ним.       По мере приближения к месту пыль рассеивалась, открывая взору огромную траншею, где валялись части космического корабля. В самом конце траншеи виднелось то, что от него осталось: Праймусу известно, как корабль не взорвался, учитывая, что от него осталась только одна сильно деформированная половина, вокруг которой было много разлитого энергона. Следует заметить, что вся эта конструкция помимо прочего была завалена на правый бок. По оставшимся обломкам ясно было видно, что корабль был небольшого размера, однако, имел мощные двигатели, что было характерно для скоростных капсул.       Оптимус подошел ближе.       — Рэтчет, мы подошли к кораблю. Это скоростной корабль-капсула, как мы и предполагали. — передал он по связи на базу.       — Я понял. Оптимус, будьте аккуратнее. Бамблби уже на базе, если понадобится подкрепление, немедленно сообщайте. Докладывайте обо всем, что там происходит!       — Я тебя понял.       Оптимус и Арси осторожно спустились в траншею и подошли к кораблю. Он повернулся к Арси, которая с интересом рассматривала корабль, и сказал:       — Арси, я пойду вперед, аккуратно следуй за мной. Смотри назад на случай появления кого-нибудь.       Арси просто кивнула. Прайм, не сводя оптику с корабля, зашагал к нему, слыша, как автоботка следует за ним. Оптимус заметил, что над местом, где должны были находится металлические двери, закрывающие вход в капсулу, которые теперь обломками валялись вокруг за корабля, была видна какая-то эмблема, которая сейчас была скрыта за слоями пыли. Он подошел ко входу, и так как капсула была завалена на бок, эмблема была на уровне его плеч. Поэтому он без труда стер пыль и наклонил голову, чтобы получше рассмотреть. С начала гравировка показалась Оптимусу до боли знакомой, но он все еще не мог распознать ее, так как капсула была помята. Однако, после того как он наклонил голову и рассмотрел ее получше, он даже сначала не поверил своей оптике. Оптимус не просто знал этот символ. Он сам носил его раньше.       Прайм услышал, как пораженный вздох сам вырвался из него.       — Оптимус? Что там такое? — Арси подошла поближе и тоже попыталась рассмотреть гравировку. Лидер автоботов мгновенно пришел в себя и поднес руку к виску.       — Рэтчет… на этом корабле эмблема… — он замолчал, все еще удостоверяясь в верности своих предположений.       — Оптимус? — позвал его Рэтчет по связи. — Чья эмблема? Автоботов? Десептиконов?       — …Иаконских архивов. — закончил Оптимус. На том конце повисло недолгое молчание, а затем:       — Что? Иаконских архивов? — Рэтчет, видимо, от удивления, говорил гораздо медленнее, чем обычно. — Но… разве у архивов были в распоряжении какие-то межпланетные корабли?       — Я не знаю, старый друг. Но теперь я еще больше уверен, что внутри может быть ценный артефакт. — Оптимус выпрямился и повернулся ко входу, — Нужно как можно быстрее проверить содержимое корабля.       Сделав пару шагов, он оказался рядом со входом в капсулу. Он слышал, как сзади подошла Арси. Прайм осторожно поднял несколько обвалившихся обломков, чтобы заглянуть внутрь.       Внутри уцелевшей половины можно было увидеть торчащие провода, примитивную систему управления, которая, конечно, была поломана, и много, очень, очень много смятых обваленных поломков. Если снаружи капсула казалась частично уцелевшей, то внутри она явно таковой не являлась. Оптимус осторожно потянул обломок на себя так, чтобы вместе с ним не свалилась стена, и когда он отвалился, отбросил его в сторону. После этого он аккуратно ступил внутрь.       — Рэтчет, мы зашли внутрь. Пока ничего не обнаружили, слишком много обломков. — передал он по голосовой связи.       — Понятно. Сообщите, если что-нибудь найдете.       Оптимус сделал два небольших шага в сторону выделяющейся кучи обломков в углу. Стоит заметить, что корабль был настолько мал, что Оптимусу было достаточно пары шагов, чтобы оказаться на другом конце. Он присел и попробовал осторожно поднять небольшой, как ему казалось, обломок. Однако, каково было его удивление, когда тот не поддался. Внимательно присмотревшись, он обнаружил, что тот не был отдельным куском. Вся куча обломков оказалась каким-то большим смятым предметом, который, из-за того, что имел один цвет с остальной частью корабля, при не очень хорошем освещении казался просто грудой металла. При ближайшем рассмотрении становилось понятно, что этот предмет был похож на большую металлическую капсулу.       — Капсула внутри капсулы? — услышал он голос стоящей сбоку от него Арси.       — Это неудивительно. Для того, чтобы впасть в стазис, нужны стазисные капсулы, которые производятся отдельно от корабля. — сказал Рэтчет по голосовой связи. Арси хмыкнула в ответ и присела на корточки, чтобы получше рассмотреть.       — Я думаю, что это стоит либо переправить на базу, либо раскрыть прямо здесь, — снова послышался голос Рэтчета.       — Думаю, что лучше всего будет исследовать капсулу прямо здесь. Мы не можем рисковать, если вдруг в ней окажется что-то опасное. — сказал Оптимус.       Он положил манипуляторы на края капсулы и с силой дернул на себя. С первого раза металл не поддался, однако, немного дернулся наверх. Оптимус нахмурился, однако и не подумал останавливаться. Он дернул на вверх еще раз, прилагая гораздо больше усилий, и на этот раз у него получилось поднять обломок. Оптимус отложил его в сторону и повернулся обратно, посмотрев на то, что было внутри и…       — Оптимус, походу это была только верхняя оболочка, — сказала Арси, и усмехнулась. — Вот это реальная защита: капсула, внутри капсула, внутри еще…       — Видимо то, что находится внутри нуждалось в такой защите, — мрачно сказал Оптимус, глядя на гладкую, почти не поврежденную поверхность, которая открылась их взору, как только верхний слой обломков был убран. Оптимус осторожно коснулся гладкой поверхности и провел по ней манипулятор, ища место, где можно было бы все это вскрыть, параллельно стряхивая и убирая оставшиеся осколки и небольшие куски металла, которые нужно было отдирать. Арси присела рядом с ним и начала тоже очищать поверхность. Через несколько секунд она отодвинула очередной осколок и нашла панель, которая была другого цвета. Если вся капсула имела темно-синий оттенок, как и весь корабль, то панель была полностью черная.       — Оптимус, я нашла.       Прайм повернулся к фемм и посмотрел на черный экран, который выделялся на общем фоне. Лидер автоботов протянул манипулятор и коснулся его, отчего тот через несколько кликов засветился, а после… ничего. Он просто светился. Оптимус еще раз коснулся теперь уже светящегося экрана, после чего на нем начали бегать символы. Спустя пару кликов Оптимус понял, что это было похоже на какой-то шифр.       — Праймус, что же там такое, что нуждается в такой защите? — проворчала Арси.       — Оптимус, у вас там все хорошо? — послышался голос Рэтчета.       — Мы нашли панель, которая может открыть капсулу, но здесь шифр, — произнес Оптимус, все еще всматриваясь в бегущие строки, — Однако, я думаю, что смогу его разобрать.       — Ты уверен?       Вместо ответа Оптимус подвинулся еще ближе к экрану и внимательнее всмотрелся в символы. Он знал такие шифры. Он сам работал в базе данных Иакона, и знал такие коды, и немного поразмыслив, он нажал на пару символов, и, удостоверившись, что экран панели реагирует на его нажатия, принялся за расшифровку кода. Стоит отметить, что код был достаточно легок, в нем прослеживались знакомые дешифровки, которые часто использовались в архивах Иакона. Он достаточно быстро смог расшифровать код, так как он был очень простым, и получил слово из нескольких символов. Он нахмурился.       — Что значит С-А-П-Ф-И-Р? — недоуменно спросила Арси.       — Возможно это аббревиатура названия какого-нибудь научного проекта. — послышался задумчивый голос Рэтчета по связи.       Оптимус еще раз посмотрел на экран, где возникало поле для введения символов.       — Что это значит? — голос Арси уже становился раздраженным, нежели недоумевающим.       — Я попробую ввести код, но нужно быть начеку. Если капсула откроется, мы все еще не знаем, что внутри, — Оптимус начал медленно вводить код, наблюдая за реакцией системы. Однако она никак не реагировала, пока он не ввел последний символ. Пару кликов ничего не происходило, и Арси с Оптимусом посмотрели друг на друга, думая, что расшифрованное слово никак не было связано с «паролем», как вдруг вся капсула начала трястись, из нее повалил клубами белый пар, а все вокруг загрохотало.       — Рэтчет, кажется сейчас откроем капсулу. — хоть голос Арси и был серьезен, но в нем проскальзывали нотки чуть ли не спарковского любопытства.       За белым паром ничего не было видно, поэтому Оптимус и Арси просто сидели и ждали, когда дым рассеется и они смогут взглянуть на то, что находилось внутри. Когда все вокруг начало проясняться, то стало видно, что капсула открылась, однако изнутри до сих пор валил белый пар, поэтому мало что можно было разглядеть.       — Внутри кто-то лежит, но пока что не удается определить, кто это.       — Оптимус, Арси, не тяните! Скажите, кого вы там нашли! — просигналил Бамблби.       — Бамблби! Сейчас не время, отойди. — тут же послышался недовольный голос Рэтчета.       — Подождите, кажется, я что-то вижу! — вдруг вскрикнула Арси, и Оптимус сузил свою оптику, чтобы получше рассмотреть того, кто лежал в капсуле.       Вдруг все перестало трястись, и пар стал очень быстро рассеиваться, наконец-то открывая взору того, кто лежал внутри. В первый же клик было ясно, что это-какой-то бот: четко были видны очертания металлического шлема, повернутого набок, металлического корпуса и металлических конечностей. Так же сразу было понятно, что мех, который лежал внутри, был не очень большого размера; по росту он еле дотягивал до Арси. В том, что лежащий внутри бот был небольшого размера не было ничего удивительного и странного: трансформеры могли быть совершенно разных пропорций, и это вообще ни на что не влияло, однако, когда белый пар окончательно ушел, и Прайм с Арси смогли увидеть четкую картину, то в процессор мог описать открывшийся вид не иначе, как удивительным, странным и, даже, немного нереалистичным.       Во-первых, это была фемм, и это был последний неудивительный и не вызывающий никаких странных вопросов. Во-вторых, эта фемм была не взрослой. Она была спарком. Хоть и не маленькой, ведь по виду она была уже больше подростком, но все равно она была Юникрон ее задери спарком. В-третьих, на плече ее манипулятора была отчетливо видна эмблема иаконских архивов, что, конечно, тоже вызывало вопрос: почему у спарка эмблема работника архива? Мехов такого возраста не брали на работу в архивы, максимум на стажировку, и то за редкими исключениями (Оптимус, а точнее Орион был тем самым исключением).       Некоторое время Оптимус и Арси в шоке просто пялились на лежащего спарка, и в этот момент стояла тишина: на базе тоже никто не говорил. Однако, через несколько кликов, Арси, отойдя от небольшого шока, чуть ли не прокричала:       — Что?! Спарк?!       На секунду опять повисло молчание, после чего с базы раздалось тихое:       — Кто? Спарк? — неуверенно повторил Рэтчет, пытаясь понять, правильно ли он расслышал.       — Да не, это бред! — фыркнул Балкхед. — Новые искры не зажигались уже очень давно! Должно быть, около восемнадцати тысяч! И даже если так, большинство родившихся в то время спарков погибло.       — Балкхед, ну а вдруг они увидели как раз меха, которому около восемнадцати тысяч лет и попутали его со спарком? — послышались сигналы Бамблби в ответ на высказывание Балкхэда.       — Во-первых, не восемнадцать, а семьнадцать тысяч лет не зажигаются новые искры. Так что, чисто теоретически, спарк такого возраста мог бы быть. — начал ворчать на них Рэтчет, — А во вторых, не мешайте мне! Оптимус, вы точно уверены в том, что это спарк?       Оптимус наконец-то прочистил свой голосовой модуль и проговорил:       — Да, это точно спарк. По виду ей около пятьнадцати или шестнадцати тысяч лет, может чуть меньше… — сказал Оптимус.       Он еще раз оглядел фемм, стараясь подмечать более мелкие детали, и сразу заметил, что ее шлем имел схожую форму с его собственным: даже были схожие слуховые аппараты с антеннами. Такие особенности в строении шлема не часто встречались, однако в архивах Иакона было много таких работников: возможно аудиалы с антеннами помогали лучше улавливать, а потом и классифицировать информацию. Немного опустив взгляд Оптимус заметил на плечевом отсеке спарка каплю энергона. Нахмурившись, он аккуратно протянул манипулятор, коснулся ее шлема и медленно повернул его, чтобы голова лежала прямо. Когда он проделал эти действия и посмотрел на открывшуюся часть головы, он ахнул: половина шлема была залита энергоном, а так же торчало несколько проводов.       — Рэтчет, готовь инструменты. Она сильно ранена. — тут же скомандовал Прайм. Автобота тут же повернулась и удивленно взглянула на него.       — Оптимус, стой! Мы увидели ее меньше минуты назад, а вдруг это ловушка? — спросила она.       — Арси, твой процессор в порядке? Это спарк! Какая может быть ловушка? — просигналил разведчик с базы.       — А ты не подумал о том, что десептиконы могли все так подстроить, и что это может оказаться вовсе не спарк, а кто-нибудь еще? — ответила ему автоботка.       — Я понимаю, что есть вероятность того, что это все окажется ловушкой. Но я готов пойти на такой риск если на кону стоит жизнь невинного меха, особенно спарка. — сказал Оптимус, аккуратно беря на руки маленькое тело и стараясь придерживать ее шлем с ранением. — Рэтчет, открой земной мост.       — Рэтчет ушел за инструментами, Балкхед уже открывает! — просигналил разведчик.       Оптимус и Арси вышли из корабля и направились к уже открытому земному мосту. Сейчас все мысли Прайма были только о том, что нужно как можно быстрее доставить спарка на базу, поэтому они покинули место крушения как можно быстрее.

***

      Бирюзовое сияние земного моста погасло за спинами Прайма и Арси как только они перешагнули порог базы. К ним тут же подбежали все, кто в это момент находился в комнате, но, конечно, в первую очередь к ним подошел Рэтчет, чтобы осмотреть своего нового пациента.       — Рэтчет, насколько все серьезно? — спросил Оптимус, наблюдая за хмурым выражением лица своего друга.       Рэтчет несколько секунд молчал, сканируя ее шлем, после чего сказал:       — Неси ее на медицинскую платформу, мне надо будет провести ей операцию.       Оптимус кивнул и пошел в сторону так называемого «мед отсека», хотя полноценным медицинским отсеком это было назвать сложно: просто в углу главной комнаты базы стояла медецинская платформа, рядом с которой было много инструментов. Прайм аккуратно положил раненого спарка туда, придерживая ее шлем. Тут же сбоку появился Рэтчет и отодвинул Оптимуса, сказав ему не мешать. Прайм кивнул и отошел. Он знает, что его друг сделает все возможное.       — Я до последнего думал, что это не спарк. — задумчиво сказал Балкхэд, смотря в сторону мед отсека.       — А я говорил тебе! — просигналил Бамблби и тоже посмотрел в сторону Рэтчета, который проводил операцию. — Она такая… фиолетовая. Прям как будто бы десептикон! Арси, теперь я понимаю, почему ты ей не доверяла. Сколько ты говорила ей лет?       — Я точно не знаю, но выглядит примерно на пятнадцать-шестнадцать тысяч лет. У нее на плече эмблема работника иаконских архивов, так что наврятли она десептикон. — ответила автоботка и вздохнула, — В любом случае, мы могли бы спросить у нее все, но сейчас она не в том состоянии, чтобы нам ответить.       — Как думаете, с ней все будет в порядке?       — Не бойся Би, Рэтчет сделает свою работу. Я видел, как некоторых ботов и не от таких повреждений лечили. Уверен, пара дней и она будет в состоянии что-нибудь нам рассказать. А пока…       — Пока нам остается только ждать. — закончила за Балкхедом Арси.

***

      Первое ощущение, которое он почувствовал, едва выйдя из перезарядки — тепло. Тепло окутывало с головы до ног, исходя прямиком из его искры. Именно оно выдернуло его из оффлайна. Он тут же сел на своей платформе и уставился неверящим взглядом в стену. Процессор запустил кучу программ охлаждения, так как его тело слишком нагрелось от волнения. Из-за этого его трубы так активно циркулировали газ, что его корпус немного дрожал. Но это было неважно.       Он не мог поверить. Он не чувствовал этого тепла так долго. Целую вечность.       Не обращая внимание на дрожь в теле он резко встал с платформы и чуть ли не побежал в отсек управления. Оказавшись там, он еще один раз проверил координаты, которые являлись «пунктом назначения» космического корабля. Все было верно. Небольшая планета, третья в системе звезды C1989 или же Солнца. Земля. Он вздохнул и перевел взгляд в бескрайний космос.       — Скоро. Совсем скоро, осталось подождать еще совсем чуть чуть. — прошептал он сам себе. А затем улыбнулся. Искренне, радостно, счастливо улыбнулся. Впервые за много сотен лет.