Timere desideria tua

      Февраль в пригороде Добрича в этом году выдался тёплым. Гермиона лежала в постели и наблюдала за тем, как тяжёлые, с серым брюшком, облака лениво ползут по свинцовому небу. День обещал быть пасмурным, под стать её душевному состоянию. — Доброе утро, обич моя. — послышалось с соседней половины кровати. Постель зашевелилась и из-под одеяла показалась растрёпанная копна русых волос. Волшебница не удержалась и запустила пальцы, почёсывая голову лежащего рядом мужчины. Он потянулся всем телом, подставляясь под ласку и едва не мурлыкая. Гермиона улыбнулась, прижимаясь к горячей спине мужчины и наслаждаясь утренней полусонной негой. Она уткнулась носом в его шею, вдыхая тёплый аромат дорогого ей мужчины и легонько целуя чуть выступающий позвонок. Тиски непонятной тревоги в груди ослабли, но все же где-то на границе сознания маленький внутренний Грюм нервно ходил туда-сюда и твердил про бдительность. Прошло почти пять лет с тех пор, как Ричард и Гермиона обменялись клятвами в саду при храме Мокоши, традиционном месте брачных ритуалов местной волшебной общины. Церемония была достаточно скромной, только самые близкие и жрица, скрепившая их союз. Со стороны Гермионы были только, Джоан, Архелиус и Северус. Друзья Ричарда настороженно отнеслись к появлению на свадьбе бывшего мужа невесты. Однако жених сумел их убедить, что Снейп действительно в числе приглашённых, и они все действительны в дружеских отношениях.       И это было недалеко от правды. За год совместной борьбы с болезнью Гермионы мужчины, если не сдружились, то стали как минимум хорошими приятелями. Следующие годы они поддерживали переписку, обмениваясь мыслями, и даже вместе запатентовали протокол лечения последствия воздействия тёмной магии. А пару раз в год встречались в стенах Мунго или Вацлава, чтобы почитать для колдомедиков лекции на эту тему.       Ричард догадывался, что такое дружелюбие со стороны известного своей нелюдимость зельевара вызвано исключительно Гермионой, однако не предавал этому значению. В конце концов, он отдавал себе отчёт, что их брак больше договорной. Впрочем, это не мешало им по-своему любить друг друга. У них у обоих было тяжёлое прошлое и неудачный первый брак, они оба потеряли родителей и им обоим хотелось просто спокойной жизни рядом с надёжным человеком. Друг в друге они обрели то, что искали. Это больше напоминало союз, отношения супругов, проживших вместе большую часть жизни, и когда страсти и романтика уже не интересны, и остаётся только уют бытия друг с другом. Они разделяли любовь к книгам и педантичность, однако Ричард был более сдержанный и основательный. Весь его день, как и вся его жизнь были расписаны по часам и подчинялись строгому режиму. Даже для Гермионы с её бесконечными списками и разноцветными стикерами это казалось перебором.        Ричард мирился с её импульсивностью, она с его занудством. Они уважали особенности друг друга и позволяли друг другу быть самими собой. Время от времени Гермиона уезжала в очередную экспедицию Малфоев или чуть ли не ночевала в библиотеке с новым исследованием. Ричард же самозабвенно изучал тёмные проклятия в госпитале имени Вацлава хитрого, им действительно было хорошо вместе. Друмев оказался хорошим другом, нежным любовником и надёжным мужем. Он дал ей то, чего не хватало в отношениях со Снейпом.       С Северусом они поддерживали отношения по переписке, встретившись после свадьбы буквально несколько раз. В одну из этих редких встреч Северус, по своему обыкновению, внезапно появился на их пороге и протянул Гермионе маленькую шкатулку. Внутри лежало несколько флаконов с зельями, сложенные листы пергамента и фотография. Мужчина и женщина, сидящие на веранде небольшого аккуратного домика. Беглого взгляда хватило, чтобы волшебница испуганно всхлипнула, зажав рот ладонью. На фото были её родители.        — Они живут в Брисбене. Эти зелья помогут вернуть им память. Если тебе понадобится помощь, я буду рядом.       Северус хотел сказать что-то ещё, но тут вышел Ричард. Мужчины поприветствовали друг друга, и Снейп, быстро попрощавшись, растаял в ночи. Больше этой темы они никогда не касались. После поступления Скорпиуса в Хогвартс у него почти не оставалось свободного времени на встречи. По настоятельной просьбе Нарциссы он вернулся в школу на неполную ставку, и теперь вёл Защиту и Продвинутые зелья у старших курсов, а так же факультативный дуэльный клуб.       Этот день мало чем отличался от предыдущих. Сперва совместный завтрак на маленькой уютной кухоньке. Потом нужно проводить мужа в клинику. Разобрать почту. Сходить на рынок за сливками для домового. Погладить кота. Долго смотреть в окно. Обычное скучное утро вернувшейся из командировки женщины.       Гермиона заварила себе успокаивающий чай и, накинув на плечи пальто, вышла в сад. Там, под раскидистой яблоней, по случаю конца зимы всё ещё голой, было её любимое место для размышлений. Она опустилась на скамейку, отметив про себя, что пора освежить краску, и подняла лицо к небу, откинувшись на спинку. Кружка обжигала пальцы, но женщине было всё равно. Неясная тревога не давала ей покоя. Который раз за это утро она достала из-за пазухи галеон просто чтобы убедиться, что всё хорошо. Но спокойнее не становилось. Ближе к вечеру, снедаемая тревогой, она аппарировала к воротам клиники. На ресепшене её встретила встревоженная медсестра. — Вам уже сообщили? Вы так быстро добрались! Идёмте скорее, я провожу. Гермиона в недоумении последовала за смутно знакомой женщиной. Они шли по запутанным коридорам с низким потолком, и медсестра, не смолкая, всё тараторила о том, что всё будет хорошо, у них отличные специалисты, и они со всем справятся, что ей не нужно переживать, а волшебница шла следом и едва не задыхалась от сжавшего грудь дурного предчувствия. И сколько она не повторяла себе, что это всё атмосфера и запах больницы легче ей не становилось

***

Северус в своей обычной манере читал лекцию перед колдомедиками из Мунго. Он стоял за кафедрой, запахнувшись в длинную мантию и хорошо поставленным голосом вещал. Многие слушатели когда-то так же сидели перед ним в кабинете зельеварения, и сейчас испытывали что-то похожее на дежавю. — И последний случай, который мы с вами должны рассмотреть. Женщина. Магглорождённая. Моложе 30 лет. Участвовала во второй магической войне. Была замужем за тёмным волшебником из древнего рода. Забеременела в следствии темномагического ритуала. Имело место вмешательство Высших сил. Заболевание было спровоцировано бесконтрольным применением модифицированных успокоительных средств и крайне стрессового периода, выявлено на критических сроках. Это уже четвёртый зарегистрированный случай в этом веке. Напомню в 20 веке был зарегистрирован всего один. — Но разве это не в компетенции специалистов по тёмной магии? Мы же просто целители. — Дело в том, мистер Маклагенн, что специалисты по тёмной магии больше ориентированы на её применение и работу с артефактами. А для работы с человеческим организмом необходимы знания и навыки целителя. В случае с уже упомянутой пациенткой вылечить её удалось исключительно совместными усилиями целителя и специалиста по тёмной магии. И именно поэтому сейчас вы проходите курс повышения квалификации… Лекцию прервала серебристая сова, уронившая на кафедру конверт, подписанный рукой Ричарда. Искра (аналог маггловской телеграммы, особый вид волшебных сов, используемых для срочных сообщений) тихо угукнула, сделала круг под потолком, и покинула аудиторию. — Лекция окончена! — Северус, по привычке взмахнув мантией, стремительным шагом спустился с подиума перед доской, где стояла кафедра, и вылетел из аудитории. Грудь стиснула тревога. Что могло случиться в Болгарии, что не могло потерпеть пару дней, пока летит обычная сова? И почему тогда Гермиона не прислала патронус, который до сих пор мог найти его даже на другом конце света? Почему она не воспользовалась галеоном? Неужели с ней что-то случилось? Или с Джо? Северус накрутил себя почти до предела, пока снимал чары и вскрывал конверт. Внутри оказалась короткая записка.

Срочно! Портал сработает в 6 утра по Гринвичу.

Ричард.

Рука писавшего сильно дрожала, но это был определённо Друмев. Что же могло случиться? В пальцах тихо хрустела зачарованная бумага с оттиском болгарского министерства магии. Порт-ключ нужно заказывать заранее, минимум за несколько дней. Искра летит несколько часов. Портал сработает завтра утром… Слишком подозрительная ситуация выходит. И что-то подсказывало, что ждать утра не стоит. Два часа спустя Снейп смотрел на Ла-Манш из иллюминатора самолёта. В Софии погода, под стать его настроению, была пасмурная, и только у горизонта тучи рассеивались. Скорее всего, чтобы продемонстрировать ярко-алый закат, подсвечивающий брюшки туч и бросающий на мокрый асфальт длинные багряные полосы света. Снейп поправил воротник наспех трансфигурированного из мантии чёрного пальто, и направился в сторону стоянки такси. Аппарировать в незнакомом городе он не рискнул.

***

Ричард Друмев с детства любил больницы. Ему нравился строгий распорядок и размеренность, свойственная жёстко структурированной организации. Здесь он всегда находил покой. Вечный, — невесело усмехнулся по себя Ричард. Мужчина подтянулся на кровати, усаживаясь поудобнее. Слабость накатывала волнами, и с каждым разом всё неохотнее отступала, предвещая скорый конец. Тёмная магия всегда берёт плату, и свой депозит он исчерпал. Оставалось одно незаконченное дело, и можно уйти с лёгкой душой. Друмев погладил кожаную обложку толстой книги, лежавшей рядом с ним на кровати. Он знал, чем закончится его история. Знал, и заранее готовился к неизбежному. Мужчина тяжело вздохнул. В палате все ещё чувствовался аромат кофе и булочек с корицей, которые принесла Гермиона. Мысль о жене заставила его улыбнуться. Его неожиданный подарок судьбы. Кто знал, чем обернётся просьба старого друга его отца? Он отправился в Ирландию попытаться спасти, но в итоге спасли его. Гермиона наполнила светом и тёплом его последние годы, подарила дочь, о которой он мечтал, и теперь пришла его очередь о ней позаботиться. Шаги Снейпа он услышал ещё от лестницы. Ричард не мог назвать его другом, однако, вопреки всему, безоговорочно доверял. И за это тоже стоило поблагодарить Гермиону. Они славно проработали вместе. Англичанин влетел в палату, не глядя швырнул пальто на подоконник и беспардонно принялся листать прикреплённую к кровати историю болезни, напрочь игнорируя самого больного. — Друмев, мать твою, вот скажи мне, какого хрена? — И тебе не хворать. — Не смешно. Тебя Гермиона тоже по голове сковородкой приласкала, или ты сам дурачком родился? Ты что с собой сотворил? И за каким хреном меня звал? Северус зло шипел, потрясая планшетом перед лицом Ричарда. — Ты её всё ещё любишь? Вопрос вышиб из волшебника воздух вместе со злостью. Таким тоном обычно интересуются повседневными рутинными вещами: сколько сахара тебе положить, смотрел ли ты новый фильм про чупакабру, любишь ли ты мою жену… Северус рухнул в кресло, сжав голову ладонями, чувствуя себя загнанным в угол и абсолютно беспомощным. — Какое это имеет значение? Я всё равно не смогу тебе помочь, да и никто не сможет. Это уже необратимо… — Я это знаю не хуже тебя, не увиливай. — Люблю, — тихо признал зельевар, Ричард в ответ только кивнул, подтверждая свои мысли. — Это настолько заметно? — Имеющий глаза да увидит. Но мне нужно было, чтобы ты признал это вслух. Как видишь, моё время на исходе… — Странно, что ты сам это только что заметил. Чёрная немочь развивается не за один день и даже не за один год. Волшебник твоего уровня не мог не заметить, что проклят. Как давно ты знаешь? — Достаточно. Северус грязно выругался. Потом выругался ещё раз, вскочил с кресла и принялся нервно мерить шагами палату. — А о Гермионе ты подумал, когда женился на ней? — Она знала с самого начала. И о ней я подумал в первую очередь, ты же здесь. — Не понимаю твоей логики. — Всё ты понимаешь, Снейп, ты же умный мужик. Ты сам понимаешь, что ни Драко, ни Поттер, ни кто-либо ещё не смогут её поддержать, так как нужно. Первый скатится в разгул, а второй в сопливое утешение, тогда как ей нужна передышка и сильное плечо, чтобы опереться . И чёрт возьми, если ты хочешь её вернуть, это отличная возможность. Вынь голову из задницы и сделай хоть что-нибудь, если она тебе всё ещё нужна. — Друмев, ты за кого меня принимаешь? — Северус застыл, едва сдерживая гнев. — Я хоть и мудак в некоторых вопросах, но не настолько, чтобы подкатывать к вдове, чей муж ещё не успел остыть. —Я не предлагаю тебе подкатывать, я прошу тебя быть рядом и позаботиться о ней. О них. Поэтому я тебя и позвал. Не знаю, в курсе ли ты, но у меня есть дочь от первого брака. — Какое совпадение. — Не перебивай. То, что я тебе сейчас расскажу, не должно выйти за пределы этой палаты. Нет, клятвы не нужно, — он слабым взмахом руки остановил Снейпа, уже доставшего из рукава палочку. — Не стоит связываться обетами с покойником. Достаточно твоего слова. Обещаю, эта информация никому не навредит, кроме человека, которого я хочу защитить. Северус молча кивнул. — Семья моей покойной жены бежала из Англии незадолго до первой волшебной войны. Девичья фамилия её бабушки — Мракс. Снейп почувствовал, как внутри все похолодело. — И твоя дочь… — Наследница древнего рода с сильной магией, — кивнул Ричард, подтверждая его догадку. — И любой другой род многое отдаст, чтобы её заполучить. — Августа не совсем обычная девушка. Она, как и Джо, родилась благодаря вмешательству сил, которые просто так ничего не делают. В итоге она… Недееспособна. Сейчас у неё как раз курс реабилитации этажом выше. А меня доедает проклятье. — И Гермиона вступила в магический брак, чтобы после твоей смерти законно взять опеку над девочкой и не дать какому-нибудь фанатику сделать её знаменем новой войны или получить доступ к наследию Мраксов… — Именно. — Ричард дышал все тяжелее и говорил всё тише. — Она невероятная, правда? Жаль, что мне приходится её оставить. В палате повисла тишина. Северус обдумывал только что услышал, и к своему стыду, испытывал нечто похожее на облегчение. — Пройдёмся? Хочу напоследок увидеть звёзды. — Ты сейчас и до туалета не дойдёшь. Решил сразу в морг ползти? — Мне хватит сил на ещё одну прогулку, — Ричард сосредоточено спустил ноги с кровати. — С тобой невозможно говорить на трезвую голову. Болгарин, пошатываясь, побрёл к двери. Северус пристроился следом, на всякий случай готовясь поймать упрямого приятеля. Идти пришлось недалеко, мужчина остановился возле двери, ведущей на открытый балкон. Постояв около минуты, он тяжело вздохнул и повернул блестящую ручку. В лицо ударил холодный ветер. Северус накинул на них обоих согревающие чары и отошёл к балюстраде. Клиника находилась на окраине города, и здесь почти не было фонарей, так что с балкона, расположенного почти пол самой крышей, открывался вид на лес под усыпанным звёздами небом. Разглядывая незнакомые созвездия, Снейп размышлял над словами болгарина. Острый нюх опытного зельевара уловил тревожно знакомые нотки в воздухе. — Я не буду спрашивать, где ты взял смолу Морфея, чтобы не попасть в Азкабан. — Хорошо, когда твоя жена поставляет редкие ингредиенты. Ричард глубоко затянулся маленькой стеклянной трубкой, так что тлеющие в чашечке кристаллы подсветили его осунувшееся лицо, и некоторое время спустя выпустил клуб ароматного дыма. С каждой затяжкой мужчина будто оживал, но это был кратковременный эффект, после которого наступит мгновенная смерть. — Спасибо, что пришёл сейчас. Я успею напоследок побыть с дочерью подольше и попрощаться. — А с Гермионой? — Мы простились ещё вечером. Я отправил её домой, не стоит ей тут быть и видеть это все. Сейчас ей нужнее ты. Но имей в виду, если ты её снова обидишь — я вернусь с того света и набью тебе морду. А теперь вон отсюда, не хочу перед смертью смотреть на твою рожу дольше, чем нужно. — Прощай, Ричард. Я был рад с тобой работать. — Я тоже, Снейп. А теперь свалил, нахрен. А то сейчас ещё начнём обниматься и рыдать друг другу в плечо. Мне для этого сейчас слишком хорошо, а тебя ждёт красивая женщина. Северус усмехнулся, кивнул, будто не навсегда прощался, а просто собрался к кофейному автомату в холле, и прямо с балкона аппарировал в Добрич. Дом Друмева встретил его тёмными окнами и тишиной, будто понимал, что хозяин больше не вернётся. Снейп некоторое время простоял, не решаясь нарушить торжественную скорбь здания. Ему казалось кощунством ступить на дорожку, по которой Ричард больше не подойдёт к порогу, и постучать в дверь, которую он больше не откроет. Чувствуя себя мародёром, пришедшим грабить оставшееся без хозяина жилище, волшебник все же отворил калитку и вошёл во двор. Ничего не произошло: земля не разверзлась под ногами, небо не рухнуло ему на голову, все было точно таким же, как в прошлый его визит, с поправкой на время суток. Во вселенском масштабе не изменилось ничего, просто не стало одного хорошего человека. Но для женщины, находящейся в этом доме, разом изменилось всё. Северус по привычке сжал в кулаке галеон, как делал всегда, когда тоска по Гермиона становилась особенно сильной. Обычно холод метала его успокаивал — значит, с ней все хорошо. Но не в этот раз. Золотой кругляш стал быстро теплеть, пока не стал нестерпимо горячим.