Лорд Наоборот

— Нет, это всё-таки перебор, — пробормотал Геланор, взмахом палочки убирая поющий фонтанчик, представлявший из себя несколько глиняных блюдец с хрустальными трубочками, из которых со звоном вытекала вода и падала на блюдца, расположенные чуть ниже. Вода переливалась за край, но таяла, не достигая пола. Спальня преобразилась до неузнаваемости из-за свечей, парящих в воздухе над кроватью. Они горели довольно тускло — заниматься чтением при таком освещении было бы убийственно для глаз, а вот для занятий Этим Самым всё было идеально. Шампанское лежало в небольшом ведёрке с наколдованным льдом. Хотя его вполне можно было держать под простыми охлаждающими чарами, маггловский способ почему-то казался более романтичным. Геланор подумал, что, может быть, стоит украсить ведро розами, но потом решил отказаться от этой идеи из опасения, что Колин сочтёт это слишком девчачьим. Но ведро так и просило украшения, поэтому Геланор наколдовал еловые ветви. Выглядели они идеально, однако им чего-то не хватало. Аромата. Трансфигурированные ветви не источали запах хвои, а потому казались фальшивыми. Геланор отыскал ароматическую свечу и хотел поставить её рядом с ведром, но понял, что ему не нравится запах — слишком выраженный и равномерный. Он вспомнил, что у миссис Уизли где-то была банка сосновой смолы для придания особого вкуса чаю, поэтому поспешил на кухню. — Тебе для чая, дорогой? — ласково поинтересовалась Молли. — Он очень сложно заваривается. Давай я сделаю сама. — Нет, мне… — Геланор начал перебирать про себя причины, которые не вызовут подозрения. — Для творчества. Он так и не придумал, для какого конкретно творчества может использоваться смола, но миссис Уизли не стала допытываться. — Конечно, милый, бери сколько нужно. Геланор с трудом отмерил ложку загустевшей смолы, которая, несмотря на добавки, застыла, как засахарившийся мёд, и побежал обратно наверх. Там он с помощью чар расплавил смолу и осторожно окропил ею трансфигурированные ветви. — Вот, другое дело, — довольно сказал он, убирая заклинанием случайно пролившиеся капли. Теперь ему точно нравилось, как выглядит комната. Она и раньше была отличной, но Геланор чувствовал, что для такого важного события её следует преобразить, что он и делал на протяжении нескольких часов. Все пауки были убиты, паутина убрана, книги и пергаменты сложены по полкам и ящикам. Геланор взглянул на часы. Было уже почти семь. Он нервно поправил воротник и манжеты рубашки и уставился на дверь. Может быть, стоило частично обнажиться и встретить Колина в более боевом виде? Он тут же затряс головой, отгоняя эту мысль. Сердце колотилось всё быстрее с каждой минутой, в горле стоял комок, и Геланору всё больше начинало казаться, что свечи расположены как-то не так, у смолы слишком слабый запах, а дёшевое шампанское лучше вообще вылить. Когда часы показали ровно семь, все навязчивые мысли вылетели у него из головы, будто по приказу. И не прошло и пары секунд, как в дверь постучали. Колин явно ждал, отмеряя время, чтобы прийти минута в минуту. — Заходи, — отозвался Геланор. Криви робко проскользнул в комнату и остановился в полушаге от порога, тихо прикрыв за собой дверь. — Ничего себе… — пробормотал он, оглядываясь вокруг. — Столько свечей… — Я думал наколдовать ещё стайку ангелочков. Они бы порхали тут, играли на арфах, а когда всё закончится, запели бы «Аллилуйя!» Колин нервно рассмеялся и неловким жестом пригладил волосы. «Что я несу?» — подумал Геланор. — Хочешь шампанское? — Ага, — кивнул Криви. Повинуясь взмаху палочки, бутылка и два вытянутых бокала плавно подлетели к ним. Геланор откупорил бутылку, не забыв предварительно наложить на неё специальные чары, чтобы избежать выброса пены. Наполнив бокалы на три четверти, он поставил бутылку на пол. — Вкусное, — негромко сообщил Колин, попробовав напиток. Для такой цены шампанское и правда казалось неплохим. Не то, чтобы Геланор разбирался в дорогом и дёшевом алкоголе, но вкус у шампанского был приятным, и он посчитал это достаточным. — Ты наложил Заглушающие? — спросил Криви, не отрывая взгляд от бокала. — Да, само собой. Нас никто не услышит, и мы никого не услышим. — Это хорошо… А то все начали суетиться: травят гигантских навозных жуков на чердаке, где сидит Клювокрыл. Там завелось всякое, оказывается. — Ну и отлично, пусть занимаются своими делами. — Ага… Не зная, что делать дальше, Геланор подлил им обоим шампанского, чтобы было, чем занять руки. Он понятия не имел, должен ли сейчас проявить инициативу или лучше ждать её от Колина. С одной стороны, он совершенно не хотел давить, но с другой, Криви порой был очень нерешителен. Особенно в романтическом плане. «Молодец, ничего не скажешь, — проворчал внутренний голос. — Как на словах, так коварный соблазнитель, а как к делу переходить, так вместо мозга — брокколи». Геланор медленным движением, которое показалось ему очень неловким, положил ладонь на колено Колина. Он делал это уже тысячу раз, но сейчас казалось, что всё совершенно по-другому. Криви натянуто улыбнулся. По его бледному лицу было видно, что он ужасно нервничает. — Ты хочешь… начать? — спросил Геланор. — Не знаю… — пролепетал Криви, нервно облизав губы. Геланор хотел убрать ладонь, но тот схватил его за запястье и удержал руку на месте. — Хочу, только не прямо сейчас, — еле слышно пробормотал Колин. — Через пару минут. — Да, конечно. Геланор сделал глубокий вдох, ощутив нехватку воздуха. Тревога уже выходила за грани нормы. Возможно, у других людей это и было нормой, но для него такое казалось непривычным, а следовательно, ненормальным. «Так, будем рассуждать логически, — подумал он. — Что самое страшное может случиться? У кого-то из нас не встанет из-за нервов? Не катастрофа. Нас прервут? Не вариант, я наложил всевозможные чары для защиты. Волан-де-Морт нападёт? Вероятность крайне мала». — Гел, я прямо слышу, как ты слишком много думаешь, — почти через силу усмехнулся Колин и приобнял его, прижавшись теснее. — Всё будет хорошо. — Само собой. А если и нет, не волнуйся. В первый раз неудачи вполне нормальны. — Ага… Криви покосился на воротник Геланора и как будто хотел что-то сказать, но не решился. — Могу снять верх, — предложил тот. Колин молча кивнул. Геланор расстегнул пуговицы слегка подрагивающими пальцами, неуклюже снял рубашку и бросил её на ближайший стул. Она упала, свесившись и касаясь рукавом пола, но поправлять её никто не стал. Криви бросил на Геланора короткий взгляд, потупился и, краснея от смущения, быстрым движением стянул с себя водолазку. В полутьме шрамов на его плече не было видно, но Геланор, точно зная, где они находятся, провёл ладонью по месту, где прощупывались рубцы. Взгляд Колина стал виноватым. — Теперь всё в порядке, — шепнул Геланор, сам не зная, спрашивает или утверждает. Криви закивал, как китайский болванчик. Геланору очень хотелось верить, что тот и правда пережил вину и окончательно избавился от неё, однако он понимал, что сам никогда до конца не сможет принять и отпустить тот факт, что Колин наносил себе повреждения. Случившееся и не следовало забывать. Но это не означало, что оно должно портить им жизнь и дальше, отравляя каждый счастливый момент. Геланор обязан был поверить, что Колин действительно в порядке. Может быть, Криви желал не столько перейти к активным действиям, сколько отвлечь их обоих от дурных мыслей, но в чём бы ни заключалась причина, она придала ему смелости. Он нащупал пряжку ремня Геланора и с некоторым трудом расстегнул. — Вспоминается Выручай-комната. День, когда ты был под Амортенцией. При свечном освещении трудно было разобрать оттенки, но Колин точно покраснел ещё сильнее. — Не напоминай, — пробормотал он. — Я чувствовал себя так, как будто из меня вынули половину мозга. Ту, которая отвечает за логику и разум. Геланор встал, чтобы удобнее было снять штаны, но, опустив их до колен, умудрился запутаться и едва не упал. — Да блин… Что не так с моей координацией… — Осторожнее, — запинаясь, попросил Колин, придержав его за локоть. Оставшись в одних трусах, Геланор почувствовал себя полностью голым, особенно учитывая тот факт, что определённую деталь в её определённом состоянии нельзя было скрыть даже при тусклом свечном освещении. На протяжении нескольких мгновений ему так хотелось позорно отступить — укутаться в одеяло с головой и забиться в угол, притворяясь куколкой — что он едва не поддался этому порыву. Колин сам расстегнул пояс своих брюк и дрожащими руками попытался их снять, но точно так же запутался в штанинах. — Это проклятое место, — хмыкнул Геланор, указывая на участок пола перед кроватью. — Наверное, здесь действуют чары неснимания штанов. — Ну, мы их преодолели, — пробормотал Криви, наконец-то стянув с себя брюки. Он смущённо сел рядом с Геланором и уставился на собственные колени таким напряжённым взглядом, будто перед ним был тест с СОВ. Нужно было что-то делать, а не сидеть истуканом, но Геланор едва ли был в силах провернуть всё то, что не один раз прокручивал в мыслях уже давно. Смелости хватило только на то, чтобы поцеловать Колина в щёку. К счастью, тот сам повернул голову, охотно подставив губы. В его необычно расширенных зрачках, наполовину прикрытых опущенными ресницами, отчётливо отражались огоньки свечей. Однако не успел Геланор его поцеловать второй раз, как Криви вдруг дёрнулся и широко распахнул глаза, глядя на что-то за его спиной. — Гел, свеча! Тот резко обернулся и едва успел заметить, как по балдахину, на доли секунды задерживаясь в складках ткани, сползает нечто крупное и горящее. Столетняя ткань тотчас вспыхнула с пугающим треском. — Агуаменти! — одновременно воскликнули оба. Пламя мгновенно погасло, и часть балдахина, успевшая за несколько мгновений истлеть до дыр, с шорохом упала на пол. Но источник возгорания не попал под струи воды, а побежал по полу в направлении ковра, быстро перебирая тонкими ножками. — Это хренов навозник! Геланор направил палочку на бегущую цель, чтобы потушить огонь, охвативший панцирь жука, однако насекомое, будто почувствовав, что в него целятся, метнулось в сторону. — А ну стой! — вскричал Колин и попытался заморозить жука заклинанием, но промахнулся. Край ковра задымился. — Да чтоб тебя! — выругался Геланор, оперативно устранив новую точку возгорания. А насекомое тем временем уже оказалось у шторы. Криви снова применил Агуаменти и не дал шторе вспыхнуть, но жук со всех своих горящих лапок бросился спасаться к столу, роняя огненные искры на ковёр и оставляя за собой тлеющие пятна. Волшебная разновидность навозника была настолько быстрой, что угнаться за этим животным мог разве что квиддичный ловец. — Лови его! Пока Колин тушил задымившийся ковёр, Геланор бросился за жуком. Очевидно, насекомое пробралась сюда с чердака, спасаясь от отравы, пролезло через какую-то щель в потолке и очень неудачно упало прямо на свечу. Едва кончик палочки указал на жука, тот снова резко изменил траекторию и бросился назад. — Агуаменти! Геланор снова призвал струю воды, но попал не в жука, а в Колина. Тот взвизнул от неожиданности. — Чёрт, прости! — Ничего, — Криви отбросил с лица мокрые волосы. — Это же просто вода. А куда он делся? — Там! — Геланор взмахнул палочкой, заметив, что жук побежал по стене. Несмотря на то, что вода не дала обоям загореться, на них все равно осталась чёрная полоса. А насекомое уже ползло по потолку прямо над Геланором. Тот направил на него струю и на этот раз сумел попасть в цель. В следующую секунду вместе с водой на него свалилось едва дергающееся тельце жука, попав прямо по лбу. — Вот сучёныш, — с ненавистью прошипел он, отбрасывая от себя навозника. Тот был размером почти с половину ладони. — Чуть всю спальню нам не поджёг! — с досадой воскликнул Криви. На обвинения жук ответить уже не мог в силу того, что наконец сдох. Либо ожоги, либо яд сделали своё дело. Геланор уничтожил поганца заклинанием исчезновения и поднял на Колина виноватый взгляд. Хотя он понимал, что в появлении жука и неудачном стечении обстоятельств ничьей вины, особенно его собственной, нет, почему-то он всё равно не мог не чувствовать себя ответственным за произошедшеее. Наверное, он должен был проверить, работают ли старинные чары, защищающие от возгорания. Или заколдовать щели на потолке. Всё ведь шло хорошо, но теперь они с Колином стояли оба мокрые, половина свечей погасла, в комнате пахло горелым, и сегодняшняя романтика была окончательно убита. Снова очередная катастрофа, перечеркнувшая попытку наконец перейти к… Однако не успел он и моргнуть, как Криви быстро шагнул к нему и впился в губы поцелуем, страстным и жадным, как никогда, одновременно с этим мягко, но настойчиво подталкивая к кровати.

***

Геланор проснулся посреди ночи, разбуженный лунным светом, который проникал через окно с раздвинутыми шторами и как будто даже усиливался толстым стеклом. Неохотно приоткрыв глаза, он окинул комнату сонным взглядом: его трусы висели на столбике изножья кровати, одна из подушек валялась на полу, частично закрывая собой скомканные брюки Колина, некоторые из погасших свечей уже упали, часть ещё висела в воздухе. Шторы, пожалуй, следовало закрыть, но выбираться из тёплых объятий совсем не хотелось, поэтому Геланор обнял Колина покрепче и снова закрыл глаза. Теперь всё было по-другому. Соприкосновение обнажённых тел так разительно отличалось от всего, что раньше испытывал и представлял Геланор, что от новых ощущений спирало дыхание. Раньше он и не представлял, как его чувства могут стать ещё глубже, чем были, но теперь он понимал, что любовь к Колину, и так заполнявшая почти всё его существо, теперь разрослась ещё сильнее. Утром его разбудил уже солнечный свет, куда более назойливый и яркий. Едва он пошевелился, над ухом раздался тихий и немного робкий шёпот Криви: — Доброе утро. — Доброе, — ответил Геланор, протирая глаза. — Как спалось? — Замечательно, — Колин улыбнулся и отвёл взгляд, но крепко сжал его ладонь. Геланор приподнялся на локте и поцеловал Криви в щёку. — Ну что ж, вчера я тебя благополучно обесчестил, и теперь, как порядочный джентльмен, обязан жениться. — Ой, это кто ещё кого обесчестил, — фыркнул Колин, но его щёки залил яркий румянец, не дающий и шанса скрыть смущение. Настенные часы заскрипели — это был верный знак того, что в ближайшую минуту они собираются пробить. Стрелки показывали почти десять, и завтрак, должно быть, давно остывал. Геланор сперва выбрался из кровати, а потом уже вспомнил, что на нём нет ни единого предмета одежды, освещение уже дневное, а Колин на него смотрит, причём смотрит с нескрываемой жадностью. — Как думаешь, я мог бы стать порно-звездой? — с деланым весельем поинтересовался он, надеясь, что не слишком отчётливо покраснел. Криви отвёл глаза сразу же, как понял, что Геланор заметил его взгляд. — Вряд ли. Я бы убил всех операторов. — Вот так праведные гриффиндорцы и переходят на сторону зла. Геланор достал из шкафа чистую одежду и хотел было взять палочку, чтобы наложить чары для разглаживания складок, но остановился и обернулся к Колину. — Мне одеваться или, может быть… — Может быть, — выбрал тот, неловко потупившись.

***

Завтракать они спустились только к одиннадцати, но и в такое позднее время кухня не пустовала — там сидела Джинни, доканчивая черничный пирог. — Вам осталась одна запеканка, — сообщила она, кивнув на прикрытое блюдо. — Нефиг так долго дрыхнуть. Геланор ничего не имел против запеканки. Он положил две порции на тарелки и протянул одну Колину. Заварочный чайник, от которого доносился травяной аромат, был ещё тёплым, поэтому на приготовление чая не пришлось тратить много времени. — С чем он? — поинтересовался Колин. — По запаху похоже на розмарин. — А по-моему, лаванда. — Возможно. Но я бы поставил на розмарин. — Вы что, потрахались? — задала внезапный вопрос Джинни. Криви выплюнул чай, не успев распробовать новый вкус. — И что же тебя натолкнуло на эту абсолютно неверную мысль? — холодным тоном спросил Геланор, одарив младшую Уизли таким взглядом, что любой на её месте прикусил бы свой слишком длинный язык. — По вашим переглядываниям всё видно, — заявила та. — Поздравляю, что ли. — Замолчи! — шикнул на неё Колин, на что та нахально захихикала. Геланор уже далеко не в первый раз ощутил порыв весьма жёстко поставить Джинни на место, однако на этот раз порыв был необычно слабым. Для полноценной злости не хватило запала. — Я бы очень хотел спокойно позавтракать, а не начинать день с убийств, — сказал он, надеясь, что его суровый тон остудит Уизли и тема заглохнет в следующую же секунду. Но положение спасла не его способность пугать людей, а зашедшая на кухню Гермиона. — Привет. С утра вас ищу. Хотела сказать, что вся команда готова. — Уже? — удивился Геланор. — Я думал, галлеоны до сих пор не сработали. — Они и не сработали. Мы попросили Фреда и Джорджа сходить к ребятам. Почти все согласились. Кроме Дина Томаса. Вместо него с нами пойдёт Невилл. У Геланора появилось предчувствие, что Лонгботтом, как он умеет, привнесёт нежелательный хаос в операцию. — А может… — Гел, Невилл и правда хорош, — шепнул Криви. — Под конец собраний Клуба он уже неплохо сражался. — Мы иногда тренировались вчетвером, — добавила Гермиона. — На него можно положиться. — Ну хорошо, — нехотя согласился Геланор. — Кто умрёт, я не виноват. — Мы можем уже начать подготовку к ритуалу… — неуверенно предложила Гермиона, оглянувшись на дверь, чтобы убедиться, что никто, кроме Рона, не подслушивает. — Нет, пока рано. Мы с Гарри должны ещё доделать кое-что. — Что? — Я пытаюсь научить его активировать нашу связь, — Геланор не солгал, только утаил часть правды. — Когда мы окажемся разделены, этот навык будет критически важен. — Да, ты прав, — кивнула Грэйнджер. — И как успехи? Гарри не говорил мне об этом. — Да пока никак. Ученик из него тот ещё. Гермиона нахмурилась, явно не соглашаясь с такой оценкой, но защищать интеллектуальные способности друга не стала. — У тебя с Гарри связь? Откуда? Что она вообще из себя представляет? — толкнула его Джинни. Геланор только сейчас вспомнил, что она не в курсе подробностей. — Долго рассказывать. Пусть он сам тебе объяснит, — выкручиваться и придумывать на ходу подробную историю не хотелось. — А нам уже пора. Он наложил на опустевшую тарелку Чистящие чары и отлевитировал её в шкафчик для посуды. Колин поспешно доел свою порцию и повторил его действия. — Отыщем Гарри и займёмся делом, — сказал Геланор.

***

Поттера искать нужды не было — достаточно оказалось только активировать мысленную связь и попросить явиться в зал для тренировок. Вести его в спальню совершенно не хотелось, потому что личной комнате положено быть личной комнатой, а не проходным двором. Свое пространство Геланор, где бы ни находился, ценил и старался туда никого не пускать, кроме Колина, чьё общество было ему приятно, и Харпера, чьё присутствие на протяжении десяти месяцев из двенадцати было навязано школьными правилами. — Попытайся сказать мне что-то мысленно, — велел Геланор. Гарри сосредоточился. Он напряжённо смотрел перед собой пустым взглядом, но связь молчала. Поттер напрягся сильнее. Вид у него был такой, будто от разыгрывал в уме шахматную партию, а то и целый квиддичный матч, просчитывая бесчисленное число элементов случайности, которые давали куда больше комбинаций, чем шахматные ходы. — Если не выходит, надо менять стратегию, а не интенсивность. — Уродца этого твоего сложно представить, — буркнул Поттер. — Пробуй разные образы. Лицо Гарри покраснело от усилий, которые он прилагал для того, чтобы нащупать эфемерную ниточку связи. Геланор подумал, что это затянется надолго, и уже приготовился заскучать, как вдруг услышал голос в голове: «Задолбал ты меня, ублюдок!» — Отлично! — обрадовался он. — У тебя снова получилось. Теперь брысь из моих мыслей. Перейдём к следующему этапу. Он поочерёдно достал из сумки новые образцы анти-Л-подобного зелья. — Ну что, опять твоя отрава? — вздохнул Поттер, глядя на ряд мелких склянок, в каждой из которых на донышке плескалось по глотку зелья. — Милости прошу, — Геланор широким жестом пригласил его начать дегустацию. Гарри снова испустил тяжёлый вздох и выпил зелье из первого флакона. Первый, вернее, уже шестой, если считать испробованные в предыдущие дни, вариант оказался неудачным: Гарри впал в апатичное состояние и никак не отреагировал на портрет своего отца в форме солдата нацистской Германии и тело маленького ребёнка под ногами фальшивого Поттера-старшего. Следующее зелье тоже пришлось забраковать, потому что Поттер, вопреки положенному действию зелья, разъярился и чуть не бросился на Геланора. Пришлось срочно убрать наскоро созданное изображение целующихся Лили и Снейпа и уворачиваться от атаки. К счастью, вдвоём с Колином они быстро усмирили идиота, дали ему пососать безоар, а затем предложили третью порцию. Этот вариант оказался неплох, если не считать небольшой сонливости, однако эмоции он всё равно не подавил до конца. Но теперь Геланор хотя бы знал, к каким пропорциям следует приближаться при смешивании ингредиентов. Четвёртый и пятый варианты никуда не годились, но Геланор отпустил измученного Поттера, оставшись вполне довольным подвижками. Теперь он собирался создать ещё несколько порций, приближённых по составу к третьему варианту.

***

Геланор честно собирался заняться зельями после обеда, но мгновенно позабыл о всех важных вещах, когда Криви подкрался к нему сзади и наглейшим образом ущипнул за мягкое место. До этого момента у Геланора в голове клубились целые стаи мыслей о том, как лучше смешать зелья, не изменить ли состав групп нападающих, какие заклинания следует проработать, но после как будто раздался почти неслышный щелчок — и все они исчезли так быстро, как даже нервный импульс не бежит по отросткам нейронов. Дальше всё смешалось в каком-то мареве, заполненном жаром и похотью: вот он высчитывал проценты компонентов зелья, а вот уже почти тащил Колина к кровати, на ходу стаскивая с него рубашку. Спустя час они молча лежали, глядя в потолок и пытаясь отдышаться, а Волан-де-Морт, зелья, Поттер, Табу и прочие важные вещи оказались скомканными, если это применимо к абстрактным мыслеобразам, где-то на двадцатом по важности плане, и Геланор совершенно о них не помнил. — Ты как-то говорил, что норма — два раза в неделю, — пробормотал Криви, всё ещё с трудом переводя дыхание. Геланор облизнул губы и с некоторым трудом вспомнил, что нужно делать и чем шевелить, чтобы произносить внятные слова. — Думаю, норма — это столько, сколько хочется. — Я уже боялся, что я озабоченный извращенец. — Тогда мы оба озабоченные извращенцы. И это перестаёт быть проблемой. Колин нашарил его руку и нежно сжал обеими ладонями. — Я так сильно тебя люблю, ты не представляешь. — Не сильнее, чем я. — Значит, одинаково, — Криви расплылся в улыбке, и Геланор не мог не ответить тем же. Зельям пришлось ждать до завтра, потому что весь день про них никто не вспоминал, да и на следующий Геланор спохватился только под полдень. Пока Гермиона с Фредом и Джорджем активно общались с остальными участниками, согласившимися на опаснейшую операцию по уничтожению крестража и, возможно, самого Волан-де-Морта, самые важные части плана хоть и не стояли на месте, но двигались недостаточно быстро. Геланор просидел над зельями несколько часов и наконец получил те варианты, которые считал оптимальными. Поттер почему-то промедлил, сослался на какие-то дела, в результате тестирование очередных зелий отложилось ещё на день, но зато с утра Гарри первым подошёл и изъявил желание продолжить. Геланор и Колин отнесли ещё три флакона в дуэльный зал, Поттер последовал за ними с видом жертвы, которую сатанисты ведут на алтарь, но вместе с тем полный решимости. — Попробуй это, — Геланор протянул ему флакон. — По моим расчётам, этот вариант должен быть идеальным. — По твоим расчётам, предыдущие тоже должны были быть, — проворчал Поттер, но зелье выпил. Спустя минуту его взгляд, как и в прошлые разы, изменился, стал пустым и равнодушным. Зелье начало действовать. — Сириус до сих пор любит твоего дохлого папашу, а ты — лишь замена, — заявил Геланор. — Я знаю, — ровным голосом отозвался Поттер. — Меня это устраивает. — Ему нужно только твоё лицо, а на тебя настоящего ему плевать. — Не думаю, что ты в этом прав, — в тоне Гарри не было ни намёка на эмоции. — Кажется, работает, — шепнул Криви, во все глаза глядя на Поттера. — Похоже, апатии и сонливости нет, — пробормотал Геланор. — Гарри, как ощущения? — Ощущения ровные. Мне кажется, я не чувствую никаких эмоций, но сил достаточно и меня не клонит в сон. Геланор быстро поставил одобряющую галочку напротив состава зелья и отложил пергамент с пером. — Прекрасно. Теперь попробуй пробить мои ментальные щиты. Поттер послушно встал и направил палочку на Геланора, но вдруг передумал, опустил её и закрыл глаза. Его губы шевельнулись — по ним можно было прочитать быстро, но чётко сказанное полушёпотом «Легилименс!» «Я здесь», — услышал Геланор голос в своей голове, и в следующую секунду его рука непроизвольно поднялась.