Лорд Наоборот

Поттер сопротивлялся. Причём сопротивлялся так отчаянно, что Геланора насмерть бы задавило его эмоциями, если бы те стали материальными. В основном, это были гнев и страх, а страх как будто даже облегчал контроль над телом. Он то ли делал Гарри слабее, то ли Геланора сильнее, а может, и то, и другое вместе. — Не злись ты так, — попытался успокоить Поттера Геланор. — Я не сделаю ничего плохого. «Ты уже сделал! — заорал тот. — Моё тело захватил!» — Твоё тело в безопасности. Я просто тренируюсь. Чужая ярость росла и росла, а страх понемногу спадал, и Геланору становилось сложнее удерживать контроль. С одной стороны, за гнев было легко цепляться, но с другой, он уже казался слишком сильным. — Успокойся. Я отпускаю. Геланор заставил свой разум немного расслабиться, и как только он это сделал, ощущение власти над телом Поттера прошло. — Какого хуя?! — взвыл Гарри, с таким неистовством хватаясь за голову, будто хотел её оторвать. «Извини. Всего лишь маленький эксперимент. Надо было подтвердить гипотезу о том, что эмоции — это слабое место, когда дело касается ментальной магии». Но Поттер не собрался успокаиваться и осознавать, что ничего страшного, по сути, не произошло. «Ты захватил моё тело и думаешь, что извинения все исправят?!» «А что не так? — не понял Геланор. — Можно подумать, я твоих друзей убил. Подумаешь, взял контроль на пару минут. Чему тут возмущаться?» Так как он отсутствовал здесь физически, Поттер направил всю свою кипящую разрушительную ярость на ножку кровати. Кровать оказалась сильнее, и через секунду Поттер уже прыгал на одной ноге, грязно ругаясь и растирая ушибленные пальцы. «Осторожнее, — заботливо посоветовал Геланор. — Если ты переломаешь себе ступни, Сириус очень расстроится». Он совершенно не хотел тратить время на ругань со взбешенным Гарри, но тот, судя по всему, должен быть сперва проораться, прежде чем успокоиться. У большинства гриффиндорцев это иначе не работало. Поэтому следующие полчаса, а может и больше, Геланор выслушивал в подробностях, куда ему нужно пойти, в чьей жопе побывать и на каком хую посидеть. Даже когда Поттер выдохся, он все равно молчал, ожидая, пока тот отойдёт окончательно. Они оба не произносили ничего ещё некоторое время. «Я тебя ненавижу, Вьен», — пробормотал наконец Гарри. «Знаю, — вздохнул Геланор. — Это вполне понятно. Я Волан-де-Морт, в конце концов. А ещё захватываю твоё тело без разрешения. Я в курсе, что это плохой поступок, но не жалею. Я сделал это не просто так, а чтобы проверить теорию». Поттер не ответил. Он молча опустился на корточки перед сундуком и принялся копаться в содержимом. После пары минут поисков почти вся аккуратно сложенная одежда стала лежать, как тряпье, скомканное и брошенное как попало, но Гарри нашёл искомое до того, как перевернул вверх дном весь сундук. «Зелье сна-без-сновидений?» «Да, — мрачно отозвался Поттер, отмеряя себе дозу чуть больше положенной. — Я выпью его, и тебя вышвырнет из моего разума. Даже сны мои не увидишь». С этими словами он выпил даже не разбавленную водой жидкость. «Хорошая иде…» — Геланор не успел договорить, как Поттер направил палочку на собственный лоб и наложил Усыпляющее.

***

Геланор проснулся около пяти утра. До начала очередного раунда экзаменов оставалось ещё немало, но проспал он уже почти двенадцать часов, что в полтора раза превышало норму. Он тихо выбрался из кровати и спустился на первый этаж, предварительно захватив с собой пару учебников. На кухне очень громко шебуршился Дадли. Приглядевшись, Геланор увидел, что тот поедает корм для пушистиков. Кварк и Долорес, не понимающие, почему какой-то увалень отобрал их еду, обиженно стрекотали, пуча маленькие чёрные глазенки. — Знаешь, из чего его делают? Дадли вздрогнул и медленно обернулся, держа перед лицом горсть корма, который собирался съесть. — Это крошки со стола, остатки еды с тарелок, пыль и мелкий мусор с пола. Некоторые волшебники собирают такие отходы и сдают в зоомагазины по шесть кнатов за пакет. Дадли моргнул одним глазом и слизнул корм с ладони. Геланор пожал плечами, включил свет и устроился на диване, раскрыв учебник по Трансфигурации. Нужно было немного потренироваться на всякий случай. Причём не только для того, чтобы хорошо сдать СОВ, но и чтобы таким образом удовлетворить потребность в высокоуровневом колдовстве, как советовала Джонс. Когда журнальный столик превратился в пони, Дадли испуганно хрюкнул и сел прямо на пол. А потом спросил: — А в говяжий окорок можешь? — Могу. Только его нельзя будет есть. — Почему? — Потому что ты его съешь, а он превратится обратно в стол. Одна ножка будет торчать изо рта, другая из задницы. — А третья и четвёртая откуда? — с очень серьёзным выражением лица поинтересовался Дадли. Его поросячьи глаза округлились от интереса. — Из ноздрей, полагаю, — немного подумав, ответил Геланор. — Или из ушей. Дурсль поежился. — Жуть… — Полнейшая, — легко согласился Геланор и превратил пони в статую Давида. — Ой, блин, — прокомментировал Дадли. — Ты что, гей? — Но как вы догадались, Холмс? — Ты её без члена наколдовал, — младший Дурсль принялся объяснять логическую цепочку, не уловив в вопросе сарказма. — Значит, стесняешься. А от вида членов стесняются только геи. — Поразительная дедукция. Жаль, что мимо, — фыркнул Геланор и превратил всего Давида, у которого на определенном месте и правда был только невнятный бугорок, в гигантский мраморный пенис. Дадли на это только пожал плечами. — Точно, гей. Когда нормальный парень думает о члене, он представляет свой. Сверху. А у тебя он другой стороной стоит. Как в порно. — Как в медицинском справочнике! — разозлился Геланор. Хотелось подвергнуть трансфигурации Дурсля. Он сюда тренироваться пришёл, а не о членах говорить! А Дадли как будто и не заметил его гнева, подошёл ближе, не без опаски поглядывая на журнальный столик, претерпевший несколько метаморфоз и уже вернувшийся к изначальному состоянию, и шёпотом спросил: — А если кабачок в колбасу превратить? Можно будет есть? — Можно. Дадли сунул ему кабачок. — Ты серьёзно? — удивленно поднял брови Геланор. — Не боишься ужасной магической еды? — Если я чуть-чуть съем, ничего же не будет? — скорчив жалобную рожицу, проскулил Дурсль. — И даже если я съем волшебную колбасу, она ведь потом все равно превратится в неволшебный кабачок? — Ну ладно, — Геланор со вздохом взмахнул палочкой над кабачком и превратил его в копченую колбасу. Дадли просиял. Были бы здесь его родители — грохнулись бы в обморок, пробив и пол, и фундамент дома. — Маме только не говори, — попросил Дурсль, вгрызаясь в колбасу. Геланор промычал что-то утвердительное и вернулся к трансфигурации: создал из воздуха водяного дракона. Не такого большого, как ему бы хотелось, но вполне приличного: оформленного, не растекающегося, с выраженной чешуей. Чем больше на трансфигурированном предмете или животном должно было присутствовать деталей и чем крупнее были предмет или животное, тем сложнее было их сотворить. Такие могущественные чародеи, как Дамблдор и Волан-де-Морт наверняка могли создать драконов из воды или огня размером с настоящих. Геланор тренировался, совершенно не чувствуя усталости. Некоторые заклинания слишком высокого уровня выходили совсем не так хорошо, как хотелось бы, но попытки все равно не утомляли. Похоже, Гестия оказалась права — у него был очень большой потенциал. Колин спустился чуть раньше шести часов. — Доброе утро, — улыбнулся он. — Доброе. Как себя чувствуешь? — Нормально, — Криви потянулся к Геланору и чмокнул его в щеку. — А ты? — Готов к бою с экзаменаторами. Пока Колин заваривал кофе на волшебном огне, одновременно и наблюдая за тем, чтобы напиток не перелился, и поглядывая в книгу по Заклинаниям, Геланор принялся делать сэндвичи. Сделал он не три штуки, а шесть, чтобы они могли взять с собой по одному на экзамены. Гестия встала уже к семи, вручила им вчерашний выпуск Пророка и с чашечкой горячего кофе в руке села наблюдать за стеной. — Магическая Швейцария приостановила поставки сыра в Британию, — пробормотал Геланор. — Студентов Дворца Магических Искусств заочно исключили из списка участников международного турнира по бальным танцам… Магическая Япония разрывает сотрудничество с Британией в сфере исследования волшебных семян… — Так от нас действительно отворачивается весь мир? — сдавленным голосом прошептал Колин. Геланор со вздохом перевернул страницу. — Золотое правило волшебного мира — если у соседа пожар, сделай вид, что соседа не существует. Магические правительства никогда не вмешиваются в чужую политику. Даже если видят, что творится откровенный террор. — Наверное, они тоже боятся Сам-знаешь-кого… — Если бы, — фыркнул Геланор. — Ты знаешь, какая военная мощь у магической Америки? У Китая? У России? У той же Японии, которая так пересрала за свои семена? Да если бы хоть кто-то из них поднял жопу, чтобы нам помочь, от Волан-де-Морт мокрого места бы не осталось. Вот если Волан-де-Морт захватит власть и замахнется на другие страны, его раздавят, не успеет он сказать «Мировое господство». А пока проблема не распространяется за пределы Британии, всем плевать. Криви доедал свой сэндвич в куда более невеселом настроении, чем до чтения Пророка. Геланор хотел бы его обнадежить, но что он мог сказать? Что Британии кто-то поможет, если все станет плохо? Это было бы ложью. Он не слишком хорошо разбирался в политике и про особенности устройства других стран слышал, в основном, от Элеоноры или читал в случайно попавшихся статьях, но любому человеку, кто знал, что за пределами магической Британии тоже есть жизнь, было известно как минимум одно: страны друг другу не помогают. Все поддерживают ровные условно-тёплые отношения, не вступают в конфликты и, за редчайшими исключениями, не воюют, но и на помощь в случае беды ни за что не придут. Пример магического Афганистана был очень показателен: вот уже полтора века афганские волшебники гибли в бесконечной гражданской войне, пока весь мир наблюдал со стороны, и за всё это время ни одна страна не пошевелила и пальцем, чтобы что-то сделать, хотя у многих была такая возможность. — Думай об экзаменах, — посоветовала Джонс. Геланор послушался и в очередной раз принялся повторять совершенно не нужные, но, тем не менее, грозящие попасться на экзамене, даты рождения всех магических деятелей в области Заклинаний.

***

Казалось бы, ничего страннее пункта выдачи порталов, расположенного за мусорными баками, министерство придумать не могло. Но, как выяснилось, всё-таки могло. Трансгрессировав, Гестия, Геланор и Колин оказались по пояс в реке под каким-то полуразрушенным мостом. Перед ними стоял водолаз в старинном ржавом скафандре. Со шлема свисали длинные водоросли. — Здравствуйте, — поздоровался Геланор, вслед за Гестией демонстрируя руки, чтобы доказать отсутствие Метки. — Бу-бу-бу, — ответил водолаз и протянул крученую ракушку. — Говорит: активируется через три минуты, — шёпотом перевёл Криви, который каким-то образом понял, что там бубнил человек под шлемом. — Когда Деннис был мелким, я и не такое мычание расшифровывал. Через положенное время они перенеслись к совсем маленькой палатке на лесной опушке, в которой едва поместился бы ребёнок. Но было ясно, что на неё на самом деле действуют чары Незримого Расширения, благодаря которому внутри отлично расположился целый пункт проведения СОВ. Сняв с Геланора и Колина волшебную глину, чтобы никакое из многочисленных заклинаний, которые будут применяться на экзамене, не вступило в конфликт с теми, благодаря которым глина обладала своими свойствами, Гестия наколдовала себе походный стул и села перед палаткой. — Идите. Едва Геланор, согнувшись в три погибели, забрался в палатку, тут же завыли сигнализационные чары. Авроры ринулись у нему с палочками наготове и, оттолкнув перепуганного Колина, выхватили сумку. — Запрещено! — заявил аврор с самой тупой мордой, потрясая бумажным пакетом с сэндвичами. — Есть в перерыве запрещено? — возмутился Геланор. — А дышать почему можно? — Опасность несанкционированного применения зелий, — пояснила другая, с лицом не намного умнее. — Хоть раз несанкционированно примените мозг и подумайте: как школьники должны высидеть семь-восемь часов без обеда? А если у кого-то гипогликемия? Или банальный гастрит, при котором нужно регулярно есть? Вы понимаете, что подвергаете здоровье учеников опасности? — Запрещено, — отрезали авроры. — Тогда проверьте еду на зелья! — Здесь нет нужного оборудования для проверки. — Отнесите в министерство и проверьте там! — Мы не можем отлучаться с поста, — аврор наколдовал вокруг сэндвичей защитный шар и подтолкнул Геланора к проверяющему палочки. — Гел, ничего страшного, — шепнул Колин. — Потерпим ещё один день. Геланор бросил яростный взгляд на аврора. Так просто он сдаваться не собирался, но до экзамена оставалось всего две минуты, а на СОВ, как известно, не продлевали время, даже если ученик задержался, сражаясь с Тёмным Лордом. Заклинания и Трансфигурация были чрезвычайно важны. А вот перед Травологией можно было и поскандалить. Экзаменатор явился ровно в девять на середине боя часов. Первая часть была теоретической и состояла из ста пятидесяти вопросов. Геланору они не показались сложными, за исключением тех, что касались биографий и точных дат открытий. Ну кому нужно было знать, в каком году женился изобретатель Дезиллюминационных чар, пусть даже женитьба имела прямое отношение к изобретению? Да, бедняга придумал эти чары, чтобы скрываться от женушки в собственном доме, но дату свадьбы-то школьникам знать к чему? Почти в половине заданий надо было классифицировать чары, отнести то или иное к соответствующей группе и объяснить выбор. Несмотря на простоту, именно в этой области путалась большая часть студентов. Через полтора часа пришло время практической части. Экзаменатор вызывал студентов по одному и просил продемонстрировать несколько заклинаний из программы четвёртого и пятого курсов. Почти все справлялись на отлично, кроме Анабель, которая не ходила за занятия Клуба Готовности Буфонофобов и не отточила навыки до совершенства — а ведь ей попались Щитовые чары, которые так активно тренировали на собраниях. — У нас будет «Превосходно», я не сомневаюсь, — сказал Геланор, когда экзамен закончился. — У тебя будет, — ответил Колин. — А я, кажется, напутал с годом изобретения Манящих чар. И Восстанавливающие описал не полностью… Геланор даже не успел заново припомнить год, как следующая экзаменаторша позвала их на Трансфигурацию. Здесь было почти все то же самое: вопросы в чуть меньшем количестве, но чуть большей сложности, никому не нужные даты, события, факты о количестве детей изобретателя и цвете его нижнего белья. Затем последовали несколько практических заданий, одинаковых на всех: нужно было превратить коробку в вомбата, затем вомбата в кофейник, затем кофейник в стайку птиц. Геланор хорошо справился со всеми заданиями, только немного разочаровался, когда некоторые из его птиц испражнились на парту кофейными зернами. Но зато у них не было ручек от кофейника на спинах, как у птичек Кея. Геланор смахнул зерна с парты, надеясь, что экзаменаторша ничего не заметила. Было уже почти три часа, и голод давал о себе знать. Геланор мог бы и потерпеть, но он боялся за самочувствие Колина, поэтому следовало выбить у авроров право поесть. Едва прозвенел звонок, он сделал грозное лицо, надеясь, что сумеет внушить такой страх, как умел настоящий Волан-де-Морт, и направился к самому главному и самому тупому аврору. — Принимать пищу запрещено, — заявил аврор, не успел Геланор к нему приблизиться. — Согласно двадцать третьей поправке тридцать восьмого Указа, любой гражданин магической Британии имеет право выражать протест на территории учреждения, с действиями которого не согласен. Поэтому я объявляю забастовку, — Геланор очертил круг прямо перед дверью, ведущей в экзаменационный зал. — Пока мои требования не будут удовлетворены, на экзамен никто не войдёт. — Какие требования? — не понял аврор. — Сэндвичи! Авроры переглянулись. Ученики пялились во все глаза то на авроров, то на сэндвичи, заключенные в магической сфере. И слюнки у них текли вовсе не от вида авроров. — Ну что вы, что вы! — раздался голос у входа. В палатку пробрался уже знакомый мужчина — экзаменатор, принимавший Защиту. — К чему такие споры перед экзаменом? Я уверен, что мы найдём решение, не прибегая к крайним мерам. Геланор нахмурился. Что-то его смущало, а вернее, кто-то — и это был пришедший. Специалист по Защите явился на экзамен по Травологии? Неужели в министерстве настолько плохо с кадрами? А ещё ему очень не нравилось, как смотрел на него этот тип. Не с удивлением или возмущением, а скорее, с интересом и предвкушением. Что экзаменатор мог предвкушать, глядя на студента? Краем глаза он заметил, что дверь приоткрылась. Гестия быстро махнула ему рукой, делая знак подойти. Геланор незаметно нащупал волшебную палочку и потянул Колина за рукав, кивнув на дверь. Тот сперва не понял, но, увидев Джонс, напрягся. Они медленно отошли от начерченного круга, который почти целиком завладел вниманием авроров, а те в упор не видели, что подозрительные здесь не круг и сэндвичи, а экзаменатор. — Куда вы? — строго спросил мужчина. — Подышать, — отозвался Геланор. — Боюсь, дышать не разрешается, — губы экзаменатора расплылись в такой улыбке, что сразу стало понятно: надо бежать. Геланор поднял палочку, но Гестия его опередила. Огненная линия прочертила вестибюль, разделив помещение пополам: с одной стороны остались авроры и экзаменатор, а с другой — Геланор и Колин. — Трансгрессируем! — Джонс протянула им руки. Геланор схватил Криви за запястье и кинулся к Гестии. За секунду до того, как он коснулся её ладони, что-то вцепилось в его мантию, дёрнуло было назад, но не успело остановить — Джонс уже трансгрессировала. Что-то пошло не так. Их вышвырнуло таким рывком, что никто не удержался на ногах. Геланор едва успел отдёрнуть руку, чтобы не сломать палочку при ударе об асфальт. Не обращая внимания на жжение в ушибленных коленях и локте, он вскочил на ноги. — Замечательный дом, — улыбнулся сидящий на земле экзаменатор. А затем резким движением задрал штанину и ткнул палочкой в Черную Метку, находящуюся на голени. — Ступефай! — выкрикнула Джонс, но мужчина увернулся, перекатившись на бок. — Внутрь, живо! Колин послал в Пожирателя ещё одно Оглушающее, прежде чем броситься в дом. Гестия захлопнула дверь, и в следующую секунду здание содрогнулось от мощного заклинания, ударившего в стену. — Дурсли, сюда! — закричала Гестия. — Где они? — На чердаке, видимо! — Идём за ними. Надо убираться. Защита долго не выдержит. Дверь и окна дребезжали от ударов, которые раздавались уже с нескольких сторон — прибыли другие Пожиратели. Джонс подтолкнула Геланора и Колина к лестнице. — Скорее. Отыщем Дурслей и трансгрессируем. — Дадли! Петунья, Вернон! — позвал Криви, но никто не отозвался. Не успели они добежать до второго этажа, как входную дверь выбило мощным взрывом. В образовавшейся дыре засияла синеватая переливчатая прослойка защитных чар, однако после второго удара на ней показалась трещина. Новый взрыв в другой части дома разнес угол гостиной. — Так, так, так, — прозвучал издевательски весёлый женский голос. — Как же тут всё… по-маггловски. Беллатриса Лестрейндж вошла в полуразрушенное помещение, брезгливо обходя куски бетона. За ней следовало ещё шесть человек. — Геланор, Колин! — воскликнула она, раскинув руки, будто приглашала броситься в объятия. — Какая встреча! Не ожидала вас здесь увидеть! Шучу, — её улыбка превратилась в оскал. — Я за вами и пришла. Авада Кедавра! Гестия, в которую было послано проклятие, уклонилась и с силой толкнула Геланора и Колина в коридор второго этажа. — К чердаку! Импедимента! — Ой, не советую туда ходить! — визгливо прокричала Беллатриса. — Иначе можно угодить под… Взрыв был такой, что даже тройной щит, а вернее, три тройных щита — каждый успел применить защитные чары — с трудом справился с ударом, а без него их всех и вовсе размазало бы на месте. Часть коридора обрушилась вниз — дом раскололся пополам. На противоположной половине, на островке чердачного пола, чудом не рассыпавшемся до конца только благодаря чарам, упрочнившим конструкцию, остались вопящие от ужаса Дурсли, наполовину скрытые облаком пыли. Геланор ударил проклятием какого-то уродливого Пожирателя с переломанным носом (наверное, Лорд обзавидовался), и тот покатился по накренившейся лестнице, чуть не сбив второго. Колин тем временем принялся трансфигурировать подобие моста из обломков стены, чтобы Дурсли могли выбраться из ловушки. — Оставь это, нам надо спасаться самим! — крикнул Геланор, отбив очередное заклятие. На втором этаже у них все ещё было некоторое преимущество: чтобы добраться до них, Пожиратели должны были подняться по лестнице, на которой становились отличными мишенями. К тому же зачарованная лестница сопротивлялась изо всех сил и сбрасывала врагов, то внезапно убирая случайную ступеньку из-под их ног, то резко увеличивая её в размере. Голос Лестрейдж, усиленный чарами, отчётливо звучал сквозь шум и треск. — Геланор, ну что же ты прячешься? Прямо как твои приёмные родители! Они тоже убежали на второй этаж, думая, что там я их не найду. Твоя мамуля схватила малышку и спряталась в шкафу, а папуля бросился на меня со стулом. Колин схватил Геланора за руку. — Не бойся, — процедил тот, не отводя палочку от пустой лестницы. — Я не поддамся на провокацию. — Неужели не хочешь мне отомстить? — почти пела Беллатриса. — Видел бы ты, как они умоляли оставить их в живых! Знаешь, что они говорили? — её голос стал тонким, как будто она передразнивала ребёнка. — «Пожалуйста, пожалуйста, не трогайте нас! Мы отдадим вам Геланора! Убейте его, только пощадите нашу доченьку!» Хватка Колина стала ещё крепче. Он явно полагал, что Геланор способен ослепнуть от ярости и, забыв об опасности, броситься на Лестрейндж. Только вот Геланор не чувствовал ярости и уж точно не собирался совершать необдуманных поступков. — А потом я разрубила твою сестру пополам прямо на руках у матери! — воскликнула Беллатриса. — О, как они кричали! А пока я пытала папашу, мамочка сорвала голос, проклиная тот день, когда они забрали тебя из приюта. Как же я повеселилась! Колин дрожал от гнева, и его хватка на руке Геланора стала до боли сильной. Позади выли Дурсли. Пока Гестия накладывала чары на шаткий мостик, чтобы добраться до них, Пожиратели вряд ли теряли время, просто стоя на месте в ожидании, когда к ним спустятся. Джонс что-то крикнула Дурслям, но те не слышали ничего, кроме собственных рыданий. — Гестия, мы их не спасем! Надо уходить сейчас! — окликнул её Геланор. Та не успела ответить. От нового удара в полу всего в полуметре от лестницы появилась трещина, а в следующую секунду лестница вдруг с грохотом обрушилась. Неуклюже покачиваясь, один из Пожирателей взмыл в воздух, левитируемый своим товарищем, отбил посланное в него проклятие Гестии, а от заклинаний Геланора и Колина его защитил второй, применивший на нём Щитовые чары. Криви едва успел увернуться, когда отрикошетившее заклятие полетело в него. — Авада Кедавра! — вскричал Геланор. Пожирателя дёрнули в сторону, и Убивающее пролетело мимо. — О, играем по-взрослому? — звонко расхохоталась Беллатриса. Внизу сверкнула вспышка — наложили какое-то заклинание. Ситуация была крайне опасной: во-первых, Пожирателей оказалось слишком много, во-вторых отсутствовало пространство для маневров, а дом рассыпался на глазах. — Спустимся через окно, применив Амортизирующие чары, — приказала Джонс, подталкивая их к окну. — Гестия, вы не против, если я взорву ваш дом? — поинтересовался Геланор. Получив в ответ кивок, он направил палочку на пол, уже державшийся на одной только магии. — Колин, на тебе щиты. Прыгаем на счёт три. Раз. Два. Три! Бомбарда Максима! Приземление оказалось на удивление мягким — чары у Джонс были отличными, и ощутилось оно не как прыжок со второго этажа, а как скачок со ступеньки. — Они на улице! — раздался крик изнутри. Теперь Геланор мог оценить, насколько неблагоприятна ситуация: Пожирателей было как минимум двенадцать. Бороться против четверых одновременно было нереально. Но Гестия как будто этого не осознавала — она бросилась к части стены, на которой застряли Дурсли. — Прыгайте вниз, я вас поймаю! Геланор понял, что надо трансгрессировать самим. Но он совсем не был уверен, что справится с перемещением на большое расстояние, да ещё в таких стрессовых условиях. Ещё при тренировках в Хижине Колину удавалось это несколько лучше, но Геланор понимал, что если взвалить на него ответственность сейчас, он может ошибиться из-за волнения, а волнению он всегда был подвержен сильнее многих. Ситуация становилась только хуже. Когда нападали несколько Пожирателей одновременно, оставалось только обороняться в бешенном темпе, то применяя Щитовые чары, то защищаясь обломками дома. — Хватайся за меня! — решился Геланор, достав запасную палочку, чтобы поддержать щит с её помощью. Колин, оттесненный на расстояние всего нескольких шагов вряд ли понял, зачем он об этом попросил, но послушно протянул левую руку. Только коснуться не успел — заклинание Беллатрисы ударило в его предплечье. Криви вскрикнул от боли и едва сумел блокировать очередное проклятие — к счастью, пострадала не правая рука. Один из Пожирателей заставил несколько камней взмыть в воздух и с безумной скоростью устремиться к Геланору. Тот разбил три из них на подлете, от четвертого защитился с помощью Протего, однако это заставило его отступить ещё на несколько шагов. Расстояние между ним и Колином увеличилось. — Трансгрессируй на Гриммо! — крикнул ему Геланор, постаравшись сделать так, чтобы голос не прозвучал слишком громко и Пожиратели не услышали, что они собираются делать. — Что? А ты? — Я следом! — Тогда сперва ты! — Я тебя тут и на секунду не оставлю! — Я тебя тоже! Криви отвлёкся всего на одно мгновение, но этого хватило, чтобы ближайший Пожиратель смог пробить его щиты. Одно заклинание разрушило защиту, а второе ударило в бедро и отбросило назад, на обломки. Колин сильно ударился плечом и раненой рукой, но все равно поднял палочку и отправил Режущее точно в горло нападающему. Хлынула кровь. Пожиратель выронил палочку, схватился на перерезанное горло, пытаясь остановить кровотечение и отсрочить свою смерть, но, не простояв на ногах и нескольких секунд, рухнул ничком. — Вы смотрите, какой стойкий, даже лёжа сражается! — ухмыльнулась Беллатриса, совершенно не расстроившись из-за гибели товарища, и взмахнула палочкой. От этого незнакомого заклинания Криви, раненый и почти дезориентированный, не успел защититься. Оно попало в ногу чуть выше колена, заставив все тело содрогнуться. Колин закричал от сильнейшей боли. — Не смей!!! — завопил Геланор и послал в Беллатрису Убивающее. Та с привычной ловкостью увернулась, отскочив в сторону, а вот Геланор, отвлекшись от своих противников, подставился под удар. Спину в районе лопатки обожгло неизвестным проклятием, и он не упал от сильного толчка только благодаря тому, что схватился за крупный обломок рухнувшей стены. — Гел! — Авада Кедавра! — снова вскричал Геланор, наведя обе палочки на бегущих к нему Пожирателей. Одна сумела поднять перед собой кусок бетона и тем самым защититься, а второго, того, что находился левее и не успел сообразить, что за штука такая двухпалочковая магия, луч ударил прямо в грудь. Мужчина упал, вряд ли осознав, что с ним произошло. Геланор беглым взглядом оценил обстановку: Гестия сражалась одновременно с двумя, причём один уже едва шевелился, как минимум трое были выведены ею из строя и валялись на земле, на Геланора надвигались трое, а Беллатриса с усмешкой наблюдала за попытками Колина нащупать выпавшую из пальцев палочку. Едва тот нашарил её, Лестрейндж взмахнула своей, но Геланор вновь атаковал её, использовав Обезоруживающее. За спиной что-то сверкнуло и затрещало — он пропустил ещё одно заклинание, но его отбила Гестия с расстояния не менее пятнадцати метров. — А ты, милочка, лучше бы за своими магглами присматривала! — взвизгнула Беллатриса и направила палочку на жмущихся друг к другу Дурслей, которые так и не решились прыгнуть. — Инсендио! — Протего! — Гестия создала перед ними щит, оставив себя уязвимой — и её единственный оставшийся в живых противник тотчас воспользовался этим. Зелёный луч ударил её в голову, и Джонс, выронив палочку, упала на бетонные обломки с торчащей из них арматурой. Геланор на короткое, ничтожное даже для боя, мгновение как будто оцепенел. Повеяло холодом. — Ой, какая жа-а-алость! — капризным голосом воскликнула Беллатриса. — Я хотела повесить твою шкуру у себя над столом, а теперь в ней ды-ы-ыры! Она наигранно всхлипнула и утёрла несуществующую слезу. — Ступефай Триа! — Геланор нацелил одну палочку на Лестрейндж, а другую на одного из Пожирателей. Он не успел заметить, достигло ли второе заклинание цели, потому что сразу же укрылся от новых атак за огромным куском стены, но зато чётко увидел, как первое отшвырнуло Беллатрису на несколько метров. Неплохо было бы её прикончить, но времени уже не оставалось. Геланор хотел броситься к Колину, чтобы трансгрессировать вместе с ним, но был остановлен криком: — Гел, дементоры! Геланор обернулся. Не менее десятка фигур в чёрных плащах плыло вдоль улицы, быстро приближаясь и распространяя вокруг все более ощутимый холод. Пожиратели, которых осталось всего трое, не нападали. Они просто стояли в ожидании: одна направила палочку на Колина, двое других — экзаменатор и бородатый — на Геланора. — А вот и практика к нашему последнему вопросу, — широко улыбнулся экзаменатор. Геланора бросило в дрожь, но он уверенно взмахнул волшебной палочкой: — Экспекто Патронум! Одновременно с этим взмахнул палочкой и экзаменатор, и вокруг только что материализовавшегося медоеда образовалась магическая сфера, похожая на ту, в которую помещают пророчества. — Знаешь, Вьен, ты подал мне отличную идею. Если можно остановить дементора, создав ему непреодолимое препятствие, значит, то же самое можно сделать и с Патронусом. О, и на случай, если решишь призвать Адское Пламя… — он достал из кармана флакончик с оранжевой жидкостью. — У меня тут мощное взрывное зелье. Стекло прочное, но силы Адского Пламени не выдержит... Рискнёшь — и уничтожишь здесь все, включая себя и дорогого приятеля. Теперь Геланор понял, почему Пожиратели не спешили убивать не только его, но и Колина, хотя такая возможность представилась не раз. Не будь здесь Криви, Геланор бы трансгрессировал без промедления. А если бы случилось что-то непоправимое... То просто применил бы Адское Пламя, больше не опасаясь за собственную жизнь. Но сейчас так рисковать он не мог. — Экспекто Патронум! — он взмахнул левой рукой прежде, чем дементоры приблизились настолько, чтобы вызвать отчаяние, сковывающее мысли и движения. Этим он выиграл только несколько секунд, но больше и требовалось — он хотел лишь отбросить дементоров чуть дальше. Ему нужно было оставаться в здравом рассудке. — Только попробуйте пошевелиться — и отдавать Волан-де-Морту будет уже некого! — закричал он, приставив кончик одной палочки к собственному виску, а вторую направив на Пожирателей. — Это ты зря, — осклабился экзаменатор. — Только облегчаешь нам задачу. — Вот и нет, — Геланор ответил ему такой же улыбкой. — Ты прекрасно знаешь, что Волан-де-Морту нужно моё живое тело с извлеченной душой. Но если я себя убью, все его планы рухнут, и он отыграется на вас так, что вы будете молить о смерти. Судя по тому, что никто из Пожирателей не двигался с места, они все осознавали, что дело именно так и обстоит. Не отводя от них глаз, Геланор медленно, выверяя каждый шаг, чтобы не споткнуться о камни и обломки, подобрался к Колину, опустился на корточки и, бросив запасную палочку на землю, но не отводя первую от своего виска, крепко сжал его плечо. — Наверное, будет больно, — прошептал он. — Держись. Он как можно ярче представил участок площади Гриммо, который был виден из окон дома Блэков, и, сделав глубокий вдох, трансгрессировал.