Лорд Наоборот

Геланор нашёл в библиотеке пару книг про зелье, которое принимала Аркор, быстро пробежал глазами, чтобы убедиться, что все правильно про него помнил. Все оказалось верно — максимальная продолжительность приема не должна была превышать двадцати дней. И пили его исключительно после двадцать третьей недели, когда завершалось формирование нервной системы плода и заканчивался последний критический период развития. — Что, совсем никаких шансов сохранить беременность? — жалобно спросил Колин, который распереживался за эмбрион Билли сильнее, чем она сама. — Ни единого. Да и зачем? Она в любом случае не хочет этого ребёнка. Будем думать в сторону аборта. Думать он, впрочем, решил не слишком активно — были и другие дела. А Билли все равно уже полтора года на зелье. Неделей больше, неделей меньше — какая разница? У него было полно других забот, куда важнее, чем чья-то незапланированная беременность. К тому же, уроки никто не отменял. Хотя Геланор позволял себе нагло пропускать некоторые из них, такое поведение прокатывало не со всеми преподавателями. Стебль, например, старательно делала вид, что его не существует, и ни разу не обмолвилась о частых прогулах, Флитвик все прощал, хоть и вздыхал иногда о его самонадеянности и непонятных приоритетах, а вот со Снейпом и Макгонагалл следовало вести себя осторожнее — они с большой охотой назначали отработки. На бесполезные Уход и Прорицания Геланор почти перестал ходить. Хагрид был слишком добрым, чтобы предпринять какие-то дисциплинарные меры, а Трелони таяла, стоило выдумать какое-нибудь эзотерическое оправдание и предсказать всем окружающим мучительную смерть. Геланор все равно собирался бросить эти два предмета в следующем году и освободить время для детального изучения Рун. — Решил уже, какие предметы продолжишь на шестом курсе? — спросил он у Колина. Тот неопределенно пожал плечами. — Какие хорошо сдам, те и продолжу. — Ты все хорошо сдашь. Если твёрдо решил, что станешь журналистом, то вполне можешь отказаться от Зельеварения, например. — Мне нравится варить с тобой зелья. Даже Снейп не испортит впечатление от занятий. Сказать по правде, Геланор был рад, что Криви не собирается бросать Зельеварение. Ни с кем другим работать в паре не хотелось, а заниматься вместе с Колином, пусть даже под всюду лезущим крючковатым носом Снейпа, было ничуть не хуже, чем проводить время в любом другом месте. Не считая Выручай-комнаты, разумеется, где они могли и обниматься, и целоваться, и делать вообще что угодно. Несколько дней прошли, как один, забитые уроками с небольшими окнами на передышку. Синистра решила восполнить отмененные в прошлом семестре занятия, которые не состоялись из-за постоянной облачности, и назначила чуть ли не трехчасовые занятия поздно вечером на всю неделю. Половину Геланор пропустил, за что схлопотал устный выговор, от которого ни ему, ни преподавательнице, по сути, было ни жарко ни холодно. На уроках Дамблдора теперь появились искусно зачарованные чучела, объединенные Протеевыми чарами — они перенапрявляли полученные от учеников удары, становясь подобием реальных соперников. Если студент бил по чучелу номер три Оглушающим, то это заклятие сразу же вылетало из пальца чучела номер пять, номер четыре или какого-нибудь ещё, атакуя другого студента. Геланор весь урок пытался разгадать алгоритм, по которому перенаправлялись заклинания, но так и не смог — директор знатно заморочился с этой системой. В канализации и трубах Тайной Комнаты все было тихо и спокойно. Змеи докладывали только о всякой ерунде вроде драки крысиных стай или тритоньей свадьбы. Геланор уже задолбался их наколдовывать — трансфигурированные змеи жили полтора-два дня, потом нужно было создавать новых. Даже с помощью Колина было не так уж легко незаметно запускать десяток ползучих тварей в канализацию с приказом спешить к змеиному королю — то есть Люку — на инструктаж. Но василиск, конечно, здорово облегчал задачу — сам беседовал с новыми змеями, объяснял, что надо делать, и припугивал каждую из них мучительной смертью в случае ошибки. Заняться решением проблемы Билли, вернее, поиском решения, удалось только к субботе, но Геланор не захотел посвящать этому весь день — они с Колином собирались сходить в Хогсмид. Поэтому посидев над книгами часа полтора, он наметил примерный план действий для избавления Аркор от полудохлого эмбриона и снова отложил это дело на потом. Та же история повторилась и в воскресенье, но заметные подвижки всё-таки были, и Геланор не сомневался, что уже на неделе все завершится.

***

— Сегодня варим Взрывное зелье. В несколько взмахов палочки Снейп набросал на доске рецепт и обвёл класс мрачным взглядом. — Советую всем сесть с дистанцией друг от друга, чтобы у нас был один труп, а не десять, когда кто-то допустит ошибку. Все покосились на Харпера, а Анабель, работающая с ним в паре, побледнела. — Может, отсядем? — шепнул Колин. Харпер, как обычно, обустроился прямо позади. Геланор подумал, что это здравая мысль, однако свободных мест уже не было — пришлось остаться там же. Снейп открыл шкаф с ингредиентами, но, вместо того, чтобы достать нужные, остановился, внимательно разглядывая все, что стояло на полках. Через минуту он повернулся к студентам. — И кто же из вас, идиотов, решил, что это забавно? — Почему вы сразу посмотрели на меня? — возмутился Геланор. — Я ничего не брал! Снейп сощурился, но взгляд отвёл, прошипев под нос оскорбление в сторону нелюбимого студента номер два, и сразу же вычел пять баллов с Гриффиндора за то, что Колин ещё не разжег огонь под котлом. — Злится на меня, а баллы вычитает с Гриффиндора — классика, — проворчал Геланор. Из шкафа исчезли практически все ингредиенты, нужные для сегодняшнего урока: роговые мешки взрывопотама, яйца огневицы и кора баобаба. Либо кто-то очень не хотел варить Взрывное зелье, либо, что казалось более вероятным, хотел, только не в учебных целях. Геланор переглянулся с Колином — они оба понимали, что это означает. Снейп раздражённо взмахнул палочкой, и рецепт на доске заменился новым. — Зелье роста волос, — с отвращением процедил профессор, как будто имел что-то личное против волос или их роста. Геланор не чувствовал никакого интереса к приготовлению этого зелья — скучного, примитивного и никому особо не нужного, зато девчонки обрадовались и наверняка уже раздумывали, как незаметно отлить себе образец, если все пройдёт удачно. Криви принялся толочь жала веретенницы, а Геланор взялся за лирный корень, который надо было растереть в однородную кашицу. Он раздумывал, для какой конкретно цели неизвестному студенту понадобилось Взрывное зелье, но обсудить это с Колином прямо сейчас, на занятии, не мог. Трубы? Маловероятно. Ворота? Стены? Чтобы добраться до них, необходимо было обойти защитные чары школы, а тогда ничего взрывать, скорее всего, и не понадобится. Может, это и правда лишь совпадение и кто-то решил просто пошутить? В котле Харпера уже что-то неприятно шипело, хотя он только начал приготовление зелья. Анабель перебирала ингредиенты, чтобы понять, где её напарник успел ошибиться. Геланор предполагал, где — вряд ли Харпер наполнил котёл водой сперва на четверть, а потом, после добавления толченых жал, до половины — но подсказывать не собирался. Пусть разбираются сами. Снейп понаблюдал за классом полным ненависти взглядом и сел что-то писать — наверное, отчёт о краже. Геланор подумал, что надо бы заглянуть в этот свиток, чтобы понять, какие ещё ингредиенты пропали и в каком количестве, тогда можно будет яснее составить картину. Полчаса прошло в молчании. Слышно было только, как стучат пестики, скрипят ножи и булькает варево в котлах. Вдруг котел Харпера и Анабель задрожал, бурля и разбрызгивая горячие капли во все стороны. Геланор даже не успел схватить волшебную палочку, чтобы защититься, как бурая жидкость выплеснулась наружу, словно магма из вулкана, окатив и его, и Колина. — Мордред ебаный! — взвыл Геланор. Кожа головы начала невыносимо зудеть. Увидев, как волосы Колина удлиняются, он понял, что с ним происходит то же самое. — Минус десять баллов с Гриффиндора за ругательства на уроке! — рявкнул Снейп, хотя выругался Геланор, а не Колин. — Харпер, Макмиллан — в сторону, а вы двое — в лазарет! Не глядя на преподавателя, устраняющего последствия неудачи, Геланор, одной рукой схватив Криви под локоть, а другой придерживая быстро растущую чёлку, поспешил к дверям. — Кошмар, кошмар, кошмар, — бормотал Колин, ощупывая вытягивающиеся пряди, — мы похожи на девушек… я похож на девушку, — поправил он себя, оценив состояние Геланора. — Да не похож ты на девушку. Только на парня, у которого отросли волосы. Криви зажал в кулак волосы, удлинившиеся уже почти на полметра, и попытался отсечь их Режущим заклинанием, но они стали расти только быстрее. — Они как головы гидры! — Ничего не делай, мадам Помфри все исправит, — сказал Геланор, ускорив шаг. — Вдруг нас кто-то увидит? Вся школа будет смеяться! — Никто не будет смеяться, это просто волосы. Приятного в ситуации было мало, но Колин реагировал на неё слишком остро. Геланор не особо понимал, с чего тот взял, что похож на девушку. Да если его накрасить и налепить накладные ресницы, все равно будет видно, что это накрашенный парень! Когда они добрались до больничного крыла, волосы у обоих уже отросли ниже, чем по пояс. Геланор даже не представлял, что шевелюра может быть настолько тяжёлой. И как только некоторые постоянно ходили с таким грузом на голове? Он мельком взглянул на свое отражение в стекле и не удержался от досадливого возгласа — видок у него был… странный. Отросшие пряди завивались крупными локонами, похожими на те, которых с таким трудом добивалась Элеонора, без конца обмазываясь всевозможными бальзамами и масками. Мозг упрямо не воспринимал такую причёску, и Геланору казалось, что волосы очень похожи на тщательно уложенный парик. У Колина шевелюра выглядела куда хаотичнее и как будто успела основательно запутаться за то время, пока они добирались до лазарета. Он сильно напоминал русалку, разве что не было вплетенных в пряди водорослей. Мадам Помфри усадила их за ширму и умчалась за нейтрализующим зельем. Через минуту она вернулась с двумя стаканами. — Выпейте медленными глотками. Когда рост волос остановится, позовите меня, — велела она. Геланор и Колин послушно выпили кислое зелье. Зуд прошёл моментально, но пряди продолжали удлиняться. — Мы с тобой две Рапунцель, — усмехнулся Геланор. Теперь, когда ширма укрывала их от возможных любопытных взглядов, Криви перестал так нервничать и с любопытством пощупал его волосы. — Мне идёт? — поинтересовался Геланор. — Э-э… Не знаю. Выглядят очень странно. Я люблю твою обычную прическу. — А тебе идёт. Но соглашусь, такая длина — полная хрень сама по себе. Через несколько минут к ним заглянула мадам Помфри, внимательно осмотрела волосы и убедилась, что они перестали расти. — Какие были изначально? — спросила она, собирая волосы Геланора, чтобы отрезать. Тот показал примерную длину, и через секунду огромный хвост волнистых волос упал на пол. Волшебница сделала ещё несколько взмахов, подравнивая пряди, а потом наколдовала зеркало. — Хорошо? — Прекрасно, — искренне ответил Геланор. Прическа стала почти такой же, как и была, только блеска прибавилось. — У вас талант. Мадам Помфри улыбнулась и повернулась к Колину. — Теперь ты. До какой длины? — Я не помню… — замялся тот. — Можете как-нибудь на глазок? Ведьма кивнула и заклинанием отсекла ему волосы по плечи. — Они были намного короче, — пробормотал Колин, но Геланор неожиданно даже для самого себя вмешался. — Может, оставим так? — Так? — растерянно переспросил Криви, щупая концы прядей. Эта длина придавала его лицу особый шарм, и Геланор подумал, что вид слишком интересен, чтобы от него так быстро избавляться. Колин выглядел немного взрослее со стрижкой такой длины, она добавляла ему элегантности и, как бы парадоксально это не прозвучало для самого Криви, делала его более мужественным. — Отличная прическа, — подтвердила мадам Помфри, показывая ему зеркало. — О… Ладно, — Колин казался ещё более растерянным и смущенным, но спорить не стал. — Тебе очень подходит, — сказал Геланор, когда ведьма ушла. — Правда? Тебе нравится? Криви все ещё придирчиво рассматривал свое отражение. Очевидно, ему и самому пришлась по вкусу новая прическа, но из-за боязни всего, считающегося женственным, он продолжал сомневаться. — Длинные волосы всегда считались эталоном красоты у волшебников обоих полов. Мода на короткие стрижки пришла от магглорожденных только в тридцатых годах, а до этого подавляющее большинство мужчин подметало волосами пол. Про длину до пола он слегка преувеличил — всё-таки большая часть мужчин предпочитала длину до лопаток, а женщин — до пояса. — Хорошо, попробую оставить, — с некоторой опаской согласился Колин. — Выглядит так непривычно… Но главное, что тебе нравится. — Главное, чтобы тебе нравилось. Захочешь — вернёшь как было. «Осталось добавить подводку на глаза — и образ из зеркала Джинни готов», — подумал Геланор, уже представляя, с какой скоростью Криви запрыгнет от него на самый верх Астрономической башни, как только услышит слово «подводка».

***

Над ухом кто-то шумно дышал. А ещё скрипел накрахмаленными простынями, что неимоверно раздражало. — Сириус… Геланор не сразу понял, откуда в его кровати взялся томно шепчущий Поттер и что на подушке делает карманное зеркальце с физиономией Блэка. Через минуту до него дошло, что дело происходит не в его постели — он снова попал в мысли Гарри и вот-вот увидит то, чего видеть не стоит. Надеясь, что Поттер не почувствовал его присутствия, он попытался выйти из чужой головы, однако ему как будто мешала незримая нить, не дающая это сделать. Он приложил большее усилие и открыл глаза в тёмной комнате, совсем не похожей на спальню слизеринского общежития. Посреди комнаты на коленях стоял мужчина, бессильно опустив голову. — И как ты объяснишь такой провал, Родольфус? Ты едва не выдал наше местоположение аврорам из-за своей небрежности. Родольфус Лестрейндж молчал. Он знал, что оправдываться бесполезно. Волан-де-Морт направил палочку на жалкую фигуру, но остановился, раздумывая. Сложно было поверить, будто этот психопат и правда засомневался, стоит ли наказывать одного из самых верных сторонников. — Белла, — вкрадчивым голосом сказал Волан-де-Морт. — Подойди. Раздались шаги — Беллатриса поспешно приблизилась к своему повелителю. Увидев её лицо, Геланор ощутил такой сильный прилив ненависти, что едва сдержал порыв напасть. Может, он и смог бы на мгновение захватить контроль над телом Волан-де-Морта, но это было слишком опасно. — Накажи своего неосторожного супруга, — велел Тёмный Лорд. Беллатриса вскинула палочку, словно только и ждала этого приказа. Родольфус едва успел поднять испуганный взгляд на жену, как Пыточное проклятие ударило его в грудь, он захрипел, еле сдерживая крик. Геланору хотелось отвернуться, но он знал, что любая попытка сделать хоть малейшее движение может быть чревата самыми дурными последствиями. А Волан-де-Морт наблюдал за корчащимся в муках человеком с явным удовольствием и ни на мгновение не отводил глаз. — Достаточно, — сказал он, когда прошло минут пять. Родольфус еле дышал, но Беллатриса даже не шагнула к мужу, будто он был для неё не важнее безымянного маггла. Дама крупного телосложения, изображенная на картине, что висела прямо напротив Волан-де-Морта, лениво наблюдала за происходящим из-под полуприкрытых век. Больше ничего примечательного Геланор разглядеть не успел — связь внезапно прервалась, и он проснулся, напоследок услышав отдаленный стон Поттера, который хотел бы никогда не слышать.

***

Во время завтрака Геланор только и делал, что любовался на новую причёску Колина. Тот смущённо улыбался в ответ и не слишком охотно что-то отвечал Джинни — а та болтала без умолку и затыкалась только для того, чтобы засунуть в рот кусок пирога. В половине девятого в зал влетели совы, принесшие утреннюю почту: на столы начали падать свернутые газеты, письма и небольшие посылки. Одна из школьных сов бросила конверт Колину, и тот отвлёкся на чтение письма. Геланор тем временем заглянул в свежий выпуск «Пророка» — там опять напечатали кучу мировых новостей, довольно интересных, но не особо полезных, и только вскользь упомянули о гибели аврора, который едва не поймал Пожирателя Смерти. Все вокруг принялись жалеть волшебников Боливии, пострадавших от масштабного лесного пожара, и совершенно забыли про собственные проблемы. Геланор не хотел слушать их ни к чему не приводящее нытье, поэтому сложил журнал и направился к выходу из Большого Зала. Как ни странно, ждать Колина пришлось довольно долго, хотя тот пришел на завтрак не намного позже Геланора и уже должен был закончить. Геланор бесцельно наматывал круги по холлу, поглядывая на циферблат больших часов — скоро должен был прозвенеть колокол. Прошло минут пятнадцать, прежде чем Колин наконец вышел из дверей Большого Зала с покрасневшим от злости лицом. За ним шёл по пятам его не менее злой Деннис. — Отстань, говорю! — рявкнул Колин на младшего брата. — Сволочь ты! — выкрикнул тот и, заметив Геланора, огрызнулся и на него. — Ты тоже сволочь! — Я знаю, спасибо, — Геланор проводил уходящего Денниса взглядом, а потом повернулся к Колину. — Что случилось? — Он нажаловался маме, что я мало с ним общаюсь, — со вздохом сказал Криви. — Родители прислали мне огромное письмо. Там сплошные обвинения! Как будто я обязан постоянно с ним носиться! Геланор подумал, что кое-кому не хватает хорошего ремня, имея в виду и Денниса, и родителей, но решил не высказываться вслух таким неуважительным образом. — Они хотят, чтобы ты чаще с ним общался? — Представляешь, выдвинули мне условие, чтобы я проводил с ним большой перерыв и гулял в Хогсмиде! Ребёнку, видите ли, одиноко! — Какой он ребёнок? Я в его возрасте Турнир выиграл. — Господи, как же он меня достал! — простонал Колин. — Постоянно лезет ко мне, рассказывает свою ерунду и что-то требует. Ему плевать, занят я, устал или не в настроении, ему лишь бы языком почесать! У него есть друзья, почему ему не хватает общения с ними? Геланор утешительно сжал руку Колина. — Можем поговорить с ним вместе. Объясним, что такое личная жизнь и личное пространство. Думаю, мы сможем найти компромисс. Колин поежился от перспективы объяснять что-то Деннису. Мальчишка был не из понятливых — ещё в прошлом году Геланор однажды попытался помочь ему с домашним заданием, потому что Колин был не в силах вдолбить в тупую голову брата элементарные вещи, однако, несмотря на свой несомнененный талант к преподаванию, потерпел полнейший крах. — Только не сейчас, — попросил Криви. — Мне надо успокоиться, иначе я не выдержу и превращу его в цыпленка. Геланор подумал, что нужно успеть откопать какие-нибудь книжки по психологии детей с особенностями развития, чтобы разрешить ситуацию без жертв и слёз. Дело Билли снова пришлось отложить в ящик «немного позже».

***

«Немного позже», впрочем, пришло куда раньше, чем ожидалось. Геланор пытался рассчитать дозу Елейной Смазки для продуктивной беседы с Деннисом и, листая книгу по зельям, вспомнил одну интересную вещь. Колин все равно не хотел объясняться с братом в тот же день, поэтому приоритеты можно было и поменять. Во время ужина Геланор послал Билли бумажного журавлика. Прочитав записку с приглашением обсудить проблему и возможное решение, та помрачнела, но кивнула. Вид у Аркор был такой, будто она собиралась на казнь. — Ты что-то нашёл? — в лоб спросила она, даже не поздоровавшись, когда оба вышли в вестибюль. — Нашёл, — подтвердил Геланор, оглядываясь в поисках наиболее тихого угла. Место было не лучшим для серьёзных разговоров, но Аркор не собиралась ждать. — Говори скорее! — Оборотное зелье, — шепнул он. Вроде бы никто не услышал, а если и услышал, то не остановился. Школьники проходили мимо достаточно быстро, и у них не было и шанса понять контекст, в котором это зелье упоминалось. Однако уследить за всеми окружающими было физически невозможно. — Оборотное? При чём тут оно? Геланор всё-таки оттащил однокурсницу чуть дальше от основного скопления народа, хотя та как будто не видела толпу вокруг и готова была обсуждать даже настолько личное дело где угодно. — Лучший способ избавиться от ребёнка — принять Оборотное зелье и превратиться в мужчину. В девяноста процентах случаев после возвращения женщины в исходную форму её эмбрион бесследно исчезает. Глаза Билли расширились то ли от страха, то ли от радости — определить было сложно. Но то, что новость её взбудоражила, было очевидно. — Серьёзно? Ты уверен? — Конечно, уверен. Можешь сама проверить в справочнике. — А есть побочные эффекты? — Ну, процесс превращения неприятен, но мне кажется, ради такой цели вполне можно потерпеть. — Само собой, я потерплю! Но где достать Оборотное зелье? Его же варят месяцами. — К счастью, у меня есть запас всего на свете, — самодовольно ухмыльнулся Геланор. — Оборотного в том числе. Можем избавить тебя от эмбриона хоть завтра. — Мерлин! — в испуге ахнула Билли. — Так скоро… Я… Мне надо подумать… Геланор не знал, о чем она собирается раздумывать, если так давно мечтала об аборте, но решил не давить. Вряд ли он мог достаточно хорошо понять, что чувствует девушка, беременная нежеланным ребёнком, которого вот уже больше года от гибели отделяет лишь приём новой дозы Замораживающего зелья. Он не имел никакого права осуждать её страх. Наверное. Но в мыслях все равно обозвал одноклассницу трусихой.

***

Колин почему-то наотрез отказался давать Деннису Елейную Смазку, несмотря на все аргументы о том, что эмоциональная нестабильность в совокупности с невысоким интеллектом не даёт больших шансов понять хоть сколько-нибудь усложненные конструкции межличностых отношений. — Я и сам не понял, что ты сейчас сказал, но давать ему Смазку неправильно, — твёрдо заявил он. Геланор хотел бы верить в лучшее, но когда вопрос касался умственных способностей младшего Криви, это было все равно, что верить в трех слонов, держащих плоскую Землю. — Давай будем честны, Деннис глупый. Чем глупее человек, тем быстрее он выходит из себя. Он психанёт на второй минуте разговора. Смазка могла бы помочь… — Прости, Гел, но нет. Я не могу взять и опоить брата! — Это же безвредно. — Знаю, но все равно так поступать нельзя. Он должен быть в здравом уме, иначе это обман. Ничего не оставалось, кроме как согласиться на заранее провальную затею. Раз уж Колин запретил подливать зелья Деннису, даже самые безобидные, Геланор принял успокоительное сам, чтобы не разозлиться и ничего не поджечь. Встретиться они договорились во внутреннем дворе во время послеобеденного перерыва. Расписание у третьекурсников было забитым — Деннис с утра пропадал на занятиях. Младший Криви явился с небольшим опозданием, не слишком дружелюбно настроенный. — Ну? — угрюмо спросил он, не посчитав нужным поздороваться. Сесть рядом он тоже не соизволил. «Кто воспитывал этого человека? — возмутился про себя Геланор. — Его из волчьей норы забрали и усыновили, что ли?» Вслух он ничего не сказал и только выдавил из себя неестественную улыбку. — Слушай, Деннис, — как можно мягче начал Колин. — Во-первых, я был неправ, когда накричал на тебя. Извини за вчерашнее. Во-вторых, мы должны спокойно обсудить проблему. — Проблему? — огрызнулся Деннис и ткнул пальцем в Геланора. — Проблема — это он! Геланора бесило всё: голос Денниса, его лицо, короткий палец с обрезанным под корень ногтем, сморщенный нос, веснушки и круглые щеки. Он на пару секунд закрыл глаза, представляя величественно парящую в небе птицу по имени Похуй. Птице Похуй было похуй. Она летела слишком высоко, чтобы её могло что-то достать. — И почему ты так считаешь? — спокойно спросил он. — Да потому что все было хорошо, пока вы не начали встречаться! Я уже два года вижу Колина только по пять минут в гостиной! Ему некогда со мной говорить, потому что он постоянно думает только о тебе, вечно ходит с тобой, а если и говорит что-то, то обязательно про тебя. Ты даже на каникулах нас разлучаешь! Из-за твоих разборок он в опасности и не может вернуться домой! — Деннис злобно рыкнул и повернулся к брату. — А ты даже не спросил моего мнения! Если хочешь знать, я против ваших отношений! Вот! — Да как ты смеешь так говорить? — гневно вскричал Колин. — Ты серьёзно хочешь, чтобы я оставил Геланора ради тебя?! — Да, хочу! Я твой брат, а он кто? Колин задохнулся от злости, не в силах сразу подобрать слова. Геланор хотел остановить его, прервать моментально зашедший не туда разговор, чтобы позже попытаться сделать все, как надо, но было уже поздно. — Он кто? Он самый важный человек в моей жизни. — Важнее меня, да? — Да! Деннис смотрел на брата, тяжело дыша. На его глазах выступили слезы, губы дрожали, но он изо всех сил старался не расплакаться. — Мама всегда учила, что семья превыше всего, — давясь словами, прошептал он. — Значит, мама ошиблась. — Что, ты готов отказаться от семьи ради него? — Если надо, то готов! — воскликнул Колин, вскакивая с места. Геланор потянул его назад, но он упрямо подошёл к Деннису, не отводя яростного взгляда от его лицо. — Кто ты такой, чтобы ставить мне условия? — А почему я не могу их ставить? Я твой брат, ты обязан со мной считаться! Воображать невозмутимую птицу уже не получалось, хотя Геланор очень старался сохранять спокойствие и поскорее придумать, как разрулить ситуацию с наименьшими жертвами. Кроме стирания памяти младшему Криви, ничего в голову не лезло. Колин сжал кулаки, как будто готов был ударить мелкого идиота. Геланор осторожно приблизился, чтобы в случае чего успеть его удержать — сам-то он был не против насилия над особо тупыми детьми, но знал, что Колин потом будет очень жалеть, если натворит лишнего. — Деннис, ты мой брат и я очень тебя люблю, но если ты продолжишь так себя вести… — Что тогда? — с вызовом спросил тот. — Тогда… тогда ты перестанешь быть моим братом, — севшим голосом прошептал Колин. Деннис молча смотрел на него. Слезы текли по его веснушчатым розовым щекам. — Ненавижу тебя, — еле слышно выдохнул он. — Ненавижу вас обоих. Всхлипнув, Деннис развернулся и побежал прочь, не оборачиваясь, подтаявший снег жалобно чавкал под его ногами, и даже в этих звуках слышалось что-то обвинительное. Если бы обида была материальной, Хогвартс бы уже снесло лавиной чувств эмоционально незрелого мальчишки. «Отлично поговорили», — подумал Геланор, беря Колина за руку. Он не знал, что сказать, да и стоит ли вообще.