Притворщики

Погода отвратительная. Менди смотрит в окно, подперев щеку. Она следит за капельками дождя, стекающими по стеклу, от скуки представляя, будто между ними соревнование. Её капелька в итоге терпит поражение, и девушка отворачивается от окна, теряя интерес. В раздевалке шумно. Девочки из параллельного класса и её одноклассницы что-то активно обсуждают. Половина еще не успела переодеться, хотя до звонка осталось совсем ничего. В любом случае, раньше никто не выйдет, поскольку спортивный зал оккупировали мальчишки. Выйти одной или с подружкой означает получить мячом по голове, так что никто не рискует. Мэнди неловко. Прошло больше недели с тех пор, как она перевелась в новую школу, но ей так и не удалось найти общий язык с кем-то из класса. Девушка оправдывает себя тем, что сближение с новыми одноклассниками бессмысленно на последнем году обучения, и в какой-то степени она права. Нужно отдавать все свои силы на учёбу и сдачу экзаменов. Вот только... Она украдкой вздыхает. Дело в том, что у неё нет проблем с оценками. И никогда не было. Правильная девочка Мэнди, гордость своих родителей, пишет все тесты и контрольные на пять, сидит за учебниками до кровавых соплей, лишь успевая забегать на дополнительные занятие всю среднюю школу. Наблюдая за сверстниками, слушая их жизненные истории, а также сумасшедший подростковый опыт, Мэнди с разочарованием понимает, что её жизнь скучная. И она, наверное, такая же. – ...Расстался со мной по смс, прикиньте? Разве это нормально? Я ему весь вечер трезвонила, он так и не взял. Щас на меня даже не смотрит. – Вот мудак. Есть у кого дейзик? – Я походу сменку забыла... – Может у кого из младших попросить? Какой у тебя размер? – А следующий урок у нас?.. – Алгебра... Шум голосов вдруг резко обрывается внезапным хлопком двери. В раздевалку залетает девочка, на год её младше, которую она изредка видит в столовой. Та радостно верещит, прыгая, словно маленький резиновый мячик: – Девочки, у нас было! Мэнди морщится от резкого ультразвука последующего шквала вопросов. Девочку моментально затаскивают в кружок и начинают яростно расспрашивать обо всех подробностях. По ней видно, что ей непривычно, но приятно такое внезапное внимание. Вопросы задают все, кому не лень, даже те, кто с ней, вероятно, и не общается. «У нас было» звучит как оскорбление собственной гордости для кого-то вроде Мэнди, особенно от девочки младше её на год. У неё не было. Ни первого раза, ни первого парня, ни первого поцелуя. Мозгами Мэнди понимает, что это нормально, и ей не нужно гнаться за кем-то, пробуя то с одним парнем, то с другим. Что она человек, которому, в отличие от некоторых, обязательно нужно время на сближение. Но с другой... Ей бы тоже хотелось. Очень сильно. Звенит звонок. Мэнди поднимается с лавки, но никого, кроме неё, видимо, не заботит, что нужно идти на урок. Одной идти не хочется. Она дёргает за футболку свою одноклассницу, которую феноменальная новость незнакомой девочки нисколько не удивила, и которая с великим интересом печатает что-то в телефоне. Вроде, её зовут Эмз. – Пойдёшь? – М? Да, пошли. Эмз классная. Так многие считают. Она сирота, но у неё есть дядя, который очень многое ей позволяет. Девочка красит волосы, носит пирсинг, к семнадцати уже сделала татушку, одевает короткие топы и мини юбки. Мэнди, вспоминая своих консервативных родителей, начинает жалко завидовать. Но с Эмз мало кто общается из-за её специфического характера и острого языка. Кажется, её это не сильно волнует, так что нет причин беспокоиться. Они первые выходят из раздевалки и в дверях сталкиваются с их учителем физкультуры – накачанным испанцем, который имеет жуткий акцент и временно заменяет другого учителя. Так и не поняв, как его зовут на самом деле, класс дал ему кличку «Эль примо». Учителю кличка понравилась, и теперь никто не обращается к нему иначе. Тем временем Эль Примо посылает им невинную улыбочку, пропуская вперёд, и заходит в раздевалку. Мэнди с радостью понимает, что они вышли как раз вовремя. Эмз провожает Эль Примо взглядом: – Будь он менее накачанным и не таким лысым, хм... Люблю испанцев. Они такие романтики, – она задумчиво смотрит в сторону, не замечая подозрительного взгляда Мэнди. – Ему на вид лет сорок. – Да, ты права. Сорок – это уже многовато. Может, тридцать? «Значит, вот какие парни ей нравятся?» – размышляет Мэнди, пока они идут на физкультуру. В спортивном зале уже вовсю идёт подготовка к игре. На прошлом уроке решили – волейбол. Раскрасневшиеся парни разминаются, кто-то общается, а некоторые филонят, сидя в стороне. Девушки идут мимо проёма, когда Эмз толкает пробегающий мимо парень. Мэнди остаётся нетронутой и тихо отходит в сторону, наблюдая, как Эмз, шипя, поднимает с пола свой телефон. – Козлина! Хочешь снова неделю дома просидеть?! Я могу это устроить! Незнакомец, сунув руки в карманы, наблюдает за ней со снисходительной улыбкой. Парень высокий и худой, но нельзя сказать, что плохо сложен. Не фанат качалки, но определенный рельеф имеет. Волосы ярко красного цвета, может, крашеные? Заострённые черты лица, прямой нос, бледные губы. Цвет глаз Мэнди разглядеть не может. Задира какой? Видимо, он её одноклассник, но она ни разу не видела его за ту неделю, что проходила в школу. Парень на неё не смотрит. – Эмз, ты чего такая нервная? Опять на физ-ру с месячными припёрлась? Сидела бы в классе, так только людям настроение портишь. Кидаешься. Я же случайно тебя толкнул! Девушка чуть ли не вздыбилась. Мэнди на её месте давно бы зарядила обнаглевшему грубияну посильней, но у той, видимо, был другой подход. Она резко успокоилась и, скрестив руки на груди, холодно отчеканила: – Я с месячными поспокойней буду, чем ты после одной тяжки крэка. Чего же ты тогда в школу припёрся? Сидел бы дома, только людям настроение испортил. Мэнди успевает заметить быструю смену эмоций на лице своего одноклассника, которую тот сразу же пытается спрятать за широченной улыбкой. Они плавят друг друг взглядами несколько мгновений, пока парень вдруг не обращает внимание на Мэнди. Тот резко выглядит озадаченным. – А, ты... Договорить он не успевает – к нему подлетает их одноклассник и, вцепившись в плечи, тянет на игровое поле. Незнакомец бросает последний взгляд на девушек и уходит, крича что-то ребятам в зале. Раздражëнная Эмз направляется к лавочкам, стоящим в другой стороне, даже не смотря на ушедшего задиру. Мэнди, следуя за ней, решается спросить: – Кто это? – Так. Придурок класса. Шут гороховый. Думает, может делать что хочет и оставаться безнаказанным. Бесит. Она выжидает паузу и добавляет: – Лучше не связывайся с ним. Вообще. Будет издеваться над тобой так, что никто не поймёт, что это он. Эмз усаживается на скамью и снова утыкается в телефон. Кажется, разговор окончен. Мэнди лениво разминается, наблюдая, как Эль Примо выгоняет остальных девочек в зал. Они хихикают, подходя ближе, смотря за разминкой мальчишек. – А он что, вернулся? – Я думала его из школы исключат. Всего неделя отстранения. – Опять что ли подкачался? Ой, смотрит на нас... – Тише ты! Они нервно переглядываются, делая вид, что тоже разминаются. Мэнди горестно вздыхает. Некоторое время спустя девчонки уходят на другую лавочку, снова оставляя Эмз и Мэнди в одиночестве. Ясно. Интересно, это показательно такое отношение? Насколько сильно им хочется выделить непринадлежость одних к другим? Девушка задумчиво рассматривает невидящим взглядом потолок, не замечая косого взгляда Эмз, которым она обводит её силуэт. Та стучит пальцами по телефону, отбивая нервную дробь. Эль Примо использует свисток и крепкую испанскую ругань, чтобы угомонить резвых старшеклассников. Ребята быстренько рассасываются по полю, и игра начинается. Сначала играют мальчишки. Мэнди любит играть в волейбол, но, думается ей, одной единственной в классе. Видно, местных девчонок не интересует жаркий процесс игры, потерянные и забитые мячи, эмоции, которые переполняют до краёв, радость при каждом принятом и удачно поданном мяче, удовлетворение после каждой игры. А может, она просто помешанная, у которой проблемы с выражением собственных чувств. И если она не будет находить способ выплеснуть накопившуюся ярость, то начнёт медленно колоть окружающих её людей злобой. К тому же, изменившаяся привычная обстановка, дискомфорт, с которым ей пришлось столкнуться за время переезда, напряжение, витающее между ней и новыми одноклассниками... Мэнди это злит. Да, она не умеет ладить с людьми. Да, она держится из последних сил, чтобы не обматерить первого попавшегося под руку человека. Да, у неё точно проблемы с гневом, которые она пытается спрятать внутри так глубоко, чтобы ладить с окружающими людьми. Но, может, этого недостаточно, чтобы остальные перестали замечать кипящую внутри неё ярость, косо посматривая в спину. Мэнди так устала держать всё в себе. Она не может дождаться момента, чтобы выплеснуть накопившиеся чувства, отыграв хороший раунд. Выплеснуть злобу. Выплеснуть... Эмз тихо наблюдает за новой одноклассницей. Аманда стоит, постукивая ногой об пол, задумчиво наблюдая за игрой. Ей не понятно, почему та не ушла к другим девчонкам, а осталась с Эмз. Пытается подружиться с ней? Разве не должно быть в порядке вещей, чтобы новенькие тусовались с большими компашками класса, а не изгоями? Еë это раздражает. Зачем та делает вид, будто не слышала всех слухов о ней, о которых перешëптывается вся школа? У неё на Эмз какие-то планы? Чего она добивается? Хочет опустить её еще ниже, добиться авторитета в классе? Нет, нужно от нее избавиться. Девушка уверена – от той будет одни проблемы. Она является первостепенной угрозой, а всё только начало налаживаться. Преисполненная уверенностью, Эмз подзывает её, чтобы спровадить отсюда. Может, нагрубить. Дело привычки. Пусть валит к другим придуркам и ищет социальной поддержки там. – Эй, слушай... Мэнди отрывает взгляд от спортивного корта, замечая, что Эмз зовёт ее. Из-за ударов меча об паркет, ругани одноклассников, звонкого голоса учителя и эха спортивного зала нихрена не слышно. Мэнди подходит поближе, наклоняясь лицом к лицу одноклассницы, частично закрывая ей обзор. – Что? – Я говорю... – Куда!!! Что Эмз сказала, Мэнди так и не узнала. Повернув голову на крик, она четким ударом принимает летящий ей в нос мяч. Слышится подозрительный хруст. Через мгновение мяч звонко отлетает на пол, отскакивая в сторону. Больно! Мэнди по инерции делает несколько шагов в бок, и тянется к лицу, чтобы проверить... Блять! Она опускает голову, инстинктивно прижимаясь рукой к носу в попытке умерить болезненную пульсацию, хоть и зная, что это не поможет. Кто-то кричит. Кажется, Эль Примо. Мэнди жмурится, чувствуя холодные, тонкие руки на своей спине. Эмз спрашивает испуганным голосом: – Ты в порядке? – Да, просто охеренно, – огрызается та, размазывая тёплую струйку крови, чтобы та не затекала в рот. Не в силах справиться с резкой болью, она не контролирует свои эмоции, кидаясь на невинных людей, но, кажется, Эмз всё равно, потому что та ничего не говорит. «Лишь бы не сломан, лишь бы...», – вертится в её голове, когда к ней подбегает Эль Примо. – Mi madre, querida... Déjame ver! Пасматрию, пасматрию... – он тянется к её лицу, пытаясь убрать чужие руки, но Мэнди настойчиво их отталкивает. – Я сама... – Твою мать!!! – она слышит чьи-то стремительно приближающиеся шаги и шипение Эмз. – Это ты во всём виноват! – Да блин, я случайно! Дай посмотреть, – от неожиданности Мэнди позволяет незнакомым рукам задрать её подбородок, поднимая лицо вверх. Она широко распахивает глаза, до этого зажмуренных от боли, встречаясь взглядом с серыми глазами. Серые. Всё таки, у него серые глаза. Парень, с которым до этого поцапалась Эмз, лихорадочно вертит её лицо со всех сторон, осматривая нос. Девушка может слышать его тихие причитания, которые не слышат стоящие рядом Эмз и Эль Примо. – Блин, я не в тебя целился... Кровищи сколько. А как понять, что нос сломан? – тот переводит взгляд на Эль Примо, оставляя Мэнди в покое, – Эй, с ней же всë нормально? Я платить ничего не буду, это был несчастный случай! И тут до неё доходит – это он попал в неё мячом. Он совершенно не чувствует вины за это. Он перед ней даже не извинился. Он... – Сука... Эмз замечает дрожащие пальцы Мэнди, которые та мгновенно стискивает в кулаки. Ей кажется, что одноклассница расстроена, возможно, сдерживает слезы до тех пор, пока не переводит взгляд на её лицо – чёткая, замерзшая маска, а в глазах тонут демоны. Ни печаль, ни стыд, ни страх. Только чёрная ярость. Эмз предусмотрительно захлопывает рот. Её одноклассник спорит с учителем, совершенно не обращая внимания на Мэнди, словно она призрак или НПС, лишний участник событий. О чëм можно болтать с Эль Примо, когда прямо перед тобой стоит человек, которому ты задолжал извинения? Теперь Мэнди начинает понимать, о чëм говорила Эмз. Как она отзывалась об этом парне? «Считает, ему всё сходит с рук? Любит оставаться безнаказанным?» Что ж, пора это исправлять. Напряжение, до этого тихо бурлящее в груди, подобно лаве, находит отпущение. Девушка толкает парня в грудь, легко, совершенно безобидно. Он замолкает и переводит взгляд на неё. Неужели. В его глазах плещется очевидное «Ну что?». В глазах Мэнди плещется злое и глубокое «Сейчас я тебе объясню». Девчонки с другой лавки испуганно взвизгивают, когда Мэнди наотмашь, со всей дури бьёт зазнавшегося одноклассника по лицу. Эль Примо горестно восклицает. Эмз молчит. – Dios mío, por qué? Por qué acepté este trabajo? Nada de tranquilidad! Мэнди навсегда запомнила ошарашенный взгляд парня, мгновенно алеющую чужую скулу и тонкую струйку крови, стекающую по его губам – совсем маленькую, но очень многозначительную. Дальше Эль Примо, подхватив их за шеи, словно котят за шкирку, на приличной друг от друга дистанции повёл в кабинет медсестры. Взгляды одноклассников жгли спину. Мэнди ни разу не повернулась. Так она впервые познакомилась с Честером.