Рождественские Перемены

- Поттер, сейчас рабочий день, - Малфой едва бросает взгляд на Гарри, а затем снова сосредотачивает всё своё неделимое внимание на сложном наборе рун, который он вырисовывает на большом, прикреплённом к стене, листе пергамента. Гарри прикусывает себе язык, прежде чем успевает с иронией ляпнуть, что, "это и так очевидно, что сейчас рабочий день", раз они оба здесь, на работе. Гарри, избегающий очередных бесполезных зацепок о пропавшей ведьме в Шропшире, и Малфой, расхаживающий, решая головоломки, по cвоему кабинету, как какой-то секси-профессор. - Да, я в курсе, я просто хотел бы узнать... - "Рабочий день", - перебивает его Малфой, - означает, что мне нужно сосредоточиться на кое-каком проклятом саркофаге, который, по мнению Британского Музея, было бы уместно вытащить из одной египетской пирамиды и выставить напоказ в экспозиции без какого-либо магического сопровождения. А также то, что у меня нет времени на твой рождественский декор. Плечи у Гарри опускаются. Возможно, пришло время связаться с Молли и признать своё поражение в борьбе за Рождество на Гриммо. Он мог бы послать ей сову. Тогда ему не пришлось бы видеть её, глубоко ему сочувствующее, лицо. Малфой вздыхает: - Ой, вот только не надо мне тут изображать… Салазар, дай мне сил. Послушай, я уже решил твою маленькую проблемку, - Малфой отбрасывает своё перо на стол, огибая его угол и начиная рыться среди бумаг на его поверхности в поисках книги, которую и вручает прямо в руки Гарри. Та выглядит очень старинной, и он едва-едва может разглядеть её выцветшее, серебристого тиснения, название: "О празднике "Ноэль" - со слов Друзей и Родных". - Глава четырнадцатая, - уточняет Малфой. - Твой адвент-календарь - это связывающий магический контракт, подобный… - он взмахивает рукой, словно ищет аналогию, - …тому случаю в школе, когда ты опустил записку с твоим именем в Кубок Огня. Гарри хмуро смотрит ему в лицо. Губы у Малфоя растягиваются в какую-то подозрительную линию таким образом, что хорошо зная этого педанта, Гарри со всей уверенностью может предположить, тот подавляет какую-то свою высокомерную ухмылочку. - Когда ты сам зажёг огни адвент-календаря в начале месяца, то автоматически заключил с ним договор. Теперь тебе просто нужно выполнить его задания, что представлены за каждой дверкой, и твоя полоса рождественских неудач подойдёт к концу, твой праздничный сезон станет настоящим триумфом, и так далее, и тому подобное. Гарри закатывает на эту самодовольную тираду глаза, что, кажется, сбивает Малфоя с толку: - В чём дело? - Ну, даже какому-нибудь десятилетнему ребёнку удалось бы об этом догадаться, - говорит Гарри, пожимая плечами. - Мне не нужен ликвидатор проклятий для разъяснения очевидности выполнения заданий. Конечно, самому Гарри понадобился именно десятилетний ребёнок, чтобы раскрыть назначение дверок адвент-календаря, но Малфою-то знать об этом совсем необязательно. - Тогда что тебе от меня нужно? - Малфой скрещивает на груди руки, тут же немного заводясь. Его весёлость испаряется без следа, и Гарри хочется погнаться за нею и, схватив за кончик, вернуть назад. - В этом календаре должно быть сокрыто нечто большее. Я ведь целый день носил тот дурацкий праздничный свитер, а относящаяся к нему дверка едва-едва затеплилась. Вчера я слепил снеговика, упаковал подарки и даже покатался на коньках, а календарь ничем из этого не пленился. Малфой, кажется, поражён его словами, и Гарри на мгновение радуется тому, что у Паркинсон, похоже, ещё не было возможности живописать ему вчерашнее унизительное падение Гарри на свой многострадальный зад. - А ты всё это выполнил в точности, как на самих изображениях? - Возможно, с катанием на коньках было некое отличие, - признаёт Гарри. - На относящейся к нему картинке был пруд, и я пошёл на каток. Но вот подарки я завернул почти точно в такие же обёртки, как и на тех, что представлены в календаре. А что касается снеговика - какие могут быть интерпретации с чёртовым снеговиком, он же всегда одинаковый, разве нет?! Малфой на эту инфу только задумчиво постукивает пером по нижней губе. Гарри доблестно пытается оторвать взгляд от этого заводящего зрелища. - Условия выполнения заданий кажутся неясными, - заключает Малфой, скорее для самого себя, чем для Гарри, который, само-собой, понятия не имеет, о чём тот вообще ведёт речь. - Что ж, прекрасно. В шесть, - внезапно объявляет Малфой, после чего возвращается к стене с прикреплённым пергаментом и начинает записывать что-то под нижней линией рун. - Что, прости? - теперь уже Гарри сбит с толку. - Я прибуду в твой дом в шесть часов вечера, - медленно, по слогам, как маленькому дитяти, разъясняет Малфой. - А до тех пор, оставь меня, ибо... - "Рабочий день". Я осведомлён, - обрывает его Гарри. Он молниеносно удаляется, прежде чем Малфой сможет передумать, и проводит остаток дня, опрашивая очень растерянного пожилого мага из Телфорда, который убеждён, что пропавшая ведьма - его внучка (вовсе нет), что она заходила вчера на чай (совсем нет), и что в настоящее время её можно найти работающей на кассе в местном "Teско" (опять мимо). Гарри подозревает, что во многом эти россказни старикана связаны с тем ёмким стаканом глинтвейна, в который тот постоянно себе подливает из душистой кастрюли на плите. - Аврор Поттер, вы уверены, что я не могу вас соблазнить ещё одним стаканчиком? У меня есть дополнительные палочки корицы! Это был долгий, полный бесящих тупиков, день, и Гарри рад вернуться домой. Лёд в прихожей со всей очевидностью истончился, местами даже почти подтаял до лужиц, но всё же так никуда и не исчез. Гарри тщетно надеется, что, может быть, в течение дня адвент-календарь опомнился и отдал-таки ему должное за вчерашние страдания, но нужные дверки так и остаются впотьмах. Он открывает восемнадцатую дверку. За той появляются рождественские, развешанные над очагом, чулочки. Кажется, это задание легче лёгкого. В глобальном списке Гермионы для подготовки к Рождеству за номером семьсот там с чем-то как раз значилось: "Забрать семейные рождественские чулки у Молли", чтобы он, Гарри, смог развесить те заранее над камином Гриммо, спрятав в пальчиковой зоне крохотные вкусняшки из "Вредилок". Гарри тут же, прямо из гостиной, звонит матриарху семейства Уизли по каминной сети. С дальним прицелом, потому что тогда Молли, по крайней мере, сможет увидеть его украшенную ёлку и не заподозрит, насколько же он отстаёт буквально во всём остальном. - Гарри, здравствуй, как ты, дорогой? О, ну разве не чудесно выглядит твоя ёлка! "Бинго! Верное решение". - У меня всё хорошо, Молли. Я хотел бы забрать у вас рождественские чулки, чтобы развесить их уже у себя, если вы не против? - О, Мерлин, конечно, не против. Какой же ты организованный юноша, правда, милый? Проходи, чулочки хранятся у меня здесь в одной из коробок. Или я могу прийти к... - Нет, нет, всё в порядке, я уже сам иду к вам, - быстро перебивает её Гарри, протискиваясь в очаг прежде, чем Молли вообще успевает закончить свою мысль вслух. В кухне "Норы" тепло и пахнет выпечкой. На внутренней поверхности её входной двери висит рождественский венок, а на окнах мерцают огоньками крохотные звёздочки. На какой-то ужасающий миг Гарри обуревает чувство вины, что из-за него сбор семьи на Рождество будет проходить вовсе не здесь. Может быть, ему всё же стоит сдаться. Ведь совсем не похоже, что ему удастся всего-то за неделю прихорошить Гриммо-плейс таким образом, чтобы тот ощущался таким же уютным и гостеприимным, и это ещё даже не принимая во внимание тот факт, что ему приходится бороться с привередливым адвент-календарем, который, похоже, вознамерился разрушить все его планы вообще подчистую. - Вот, пожалуйста, возьми, Гарри, - говорит Молли, передавая ему коробку с аккуратной надписью "Чулочки" на её боковой стороне. - И пастуший пирог для тебя прямо из духовки. А если ты подождешь немного, то получишь ещё и сладкие рождественские корзиночки с начинкой из сухофруктов и специй. - Простите, я не могу остаться. Ко мне в гости скоро подойдёт... мой коллега. Молли ласково похлопывает по руке: - Дорогой, твоя личная жизнь касается только тебя. Поэтому тебе совсем не нужно притворяться на мой счёт. Гарри обильно краснеет и решает ретироваться со всем возможным достоинством, вместо того, чтобы попытаться объяснить Молли её заблуждение. - Я надеюсь, он насладится пирогом! - слышит Гарри голос Молли вдогонку, когда он улетает через каминную сеть в гостиную Гриммо. Вернувшись туда и выйдя уже из полукружья своего очага, Гарри достаёт из коробки чулок со своим именем и подвешивает его к каминной полке. Как и тот самый первый рождественский свитер, который создала для него Молли, это вязаное изделие, слегка несуразное по форме и вывязанное ромбиками из разных ниток, наполняет его каким-то тёплым чувством принадлежности к своей семье. И теперь, видя, как этот персональный чулок висит в его собственном доме, Гарри вновь обретает решимость действовать и добиваться своего Рождества во что бы то ни стало. К сожалению, адвент-календарь продолжает игнорировать его целеустремлённые потуги. Изображение восемнадцатой дверки так и прозябает в кромешной темноте. Властный стук во входную дверь прибывшего-таки Малфоя выводит Гарри из задумчивости. Занятой ликвидатор проклятий так и не сменил свою, так ладно на нём сидящую, рабочую форму, что сразу же колеблет внутреннее равновесие Гарри. К тому же, ситуацию ухудшает то, что Малфой, осторожно преодолев остатки льда в прихожей и войдя в гостиную, снимает свою верхнюю мантию и сразу же закатывает рукава рубашки. На каком-то глубинном уровне Гарри осознаёт, что по идее должен приходить в ужас каждый раз при виде тёмной метки Малфоя. Но дерзкая манера, с которой тот предпочитает не скрывать её вовсе, и сам какой-то жалкий, давно выцветший, серый оттенок этой татуировки просто заставляют Гарри ощущать, что всё её зловещее значение для него самого давно погребено в прошлом. - Твоя каминная сеть в рабочем состоянии, - строго отмечает Малфой, пристально вглядываясь в огненные всполохи в очаге камина. - И тем не менее ты посчитал, что прогулка в такую ​​погоду меня осчастливит. Гарри мысленно морщится в свой собственный адрес. На самом деле он просто забыл сообщить о восстановлении каминной сети Малфою. А тем временем тот уже самым внимательнейшим образом разглядывает крохотные углубления открытых дверок адвент-календаря. - Ты повесил только один чулок, - указывает Малфой на упущение Гарри. Гарри открывает коробку и вытаскивает все остальные чулки членов клана Уизли, магией отправляя их все разместиться аккуратным рядком на каминной полке. Он ждёт, что Малфой выскажет какое-нибудь язвительное замечание об этих чулочных изделиях, каждое из которых связано с большой любовью и явно вручную, но тот слишком сосредоточен на адвент-календаре. К досаде Гарри, восемнадцатая дверка тут же эффектно загорается. - Видишь? - спрашивает Малфой таким тоном, будто решение было и так очевидным, а Гарри, простачок тугодумный, и не догадался. - Ты просто был недостаточно точен в выполнении заданий. У магии есть свои правила. А связывающий магический контракт - это и есть ни что иное, как свод этих конкретных правил. - Прекрасно, - раздражённо хмыкает Гарри, - тогда что насчёт подарков? Малфой внимательно разглядывает картинку за семнадцатой дверью, а затем переводит взгляд на небольшую, сотворённую Гарри, стопку подарков, которые, стоит признаться, выглядят в данный момент немного более бугристыми, чем ему запомнилось вчерашним вечером. - Ты заворачивал их в подарочную бумагу пальцами ног, что ли? - Эй! Я... Но прежде чем Гарри успевает высказать свои возражения, Малфой уже выхватил свою палочку и направил на кучку горбатых свёртков. Обёрточная бумага вмиг слетает с подарков, саморазглаживается и снова обёртывается вокруг подарочных коробок с чёткими и аккуратными складками по граням. Всё это действо весьма впечатляет: и сама магия, и её конечный результат. И глупый адвент-календарь Гарри, кажется, тоже согласен с его мнением: дверка за номером семнадцать радостно вспыхивает лучезарным светом. - Точность превыше всего, Поттер. Вот и всё, что требуется, - убирая палочку, произносит Малфой сочащимся от самодовольства голосом. - Ладно, ладно, ты прямо весь из себя ума палата. Две дверки удалось активировать. У задней изгороди в саду, наверное, ещё достаточно снежного сугроба, если он сегодня не растаял, - Гарри направляется в коридор, прежде чем понимает, что Малфой не предпринимает ни малейших телодвижений, чтобы последовать за ним. - В чём дело? Малфой склоняет свою голову к плечу и смотрит на Гарри так, словно у того самого выросла ещё одна, дополнительная: - Я не собираюсь помогать тебе лепить снеговика, Поттер. - О, понятно, - Гарри изо всех сил старается не показать на своём лице глубокого разочарования. Выражение же на лице Малфоя вообще какое-то сложносочинённое, а уши приобретают тот оттенок розового, который сам Гарри видел раньше только один единственный раз. - Это же просто снеговик, Поттер. Сделай его точно таким, как на представленном изображении. Даже десятилетний ребенок, вероятно, справится с подобным заданием. Для которого тебе совсем не нужен Ликвидатор Проклятий. И прежде чем Гарри успевает что-либо сказать, Малфой уже подхватил свою мантию, зачерпнул летучий порошок и исчез в очаге камина, оставив самому Гарри только потрескивающие искорками угли и аромат несъеденного пастушьего пирога.

ТВС