Рождественские Перемены

Кричер решает продолжить выражать своё всеобъемлющее недовольство Гарри, разбудив того воскресным утром в безбожно несусветную рань. С чердака начинает доноситься такое, воистину чудовищное, лязганье, что Гарри вынужден подняться туда, чтобы убедиться, что это действительно всего лишь возня его домового эльфа, а ни чьё-нибудь сраженье на дуэли или попытка прорваться в его Дом под прикрытием очередного шквала нежеланной почты. На чердаке Гарри обнаруживает, что, оказывается, в этом тёмном и пыльном помещении, ни свет ни заря, Кричер взялся переставлять каждый имеющийся там предмет, его уши хлопают в явном негодования, пока он пихает какую-то большую коробку и так сильно наклоняется в нутро следующей, что почти погружается в неё. Всё это время домовик продолжает непрерывно бормотать: "Уведомить меня только за две недели. Ожидать, что Кричер быть готов к этому времени. Подумать только, дом быть полон Уизли… ". Гарри подумывает кашлянуть, чтобы объявить о своём присутствии, но внезапно раздаётся ещё один громкий и резкий хлопок о чердачные половицы, ибо это какая-то стопка сложенного белья вылетает угрожающей громадной пробкой из коробки и падает прямо перед ним, поэтому он тут же решает ретироваться восвояси, чтобы не подвергаться дальнейшим нотациям от своего собственного домовика. Внизу же, в гостиной, результат усилий Роуз по украшению его рождественской ёлки сразу же поднимаeт Гарри настроение. Он переводит взгляд на адвент-календарь. Вчерашнее изображение свечей выглядит немного уныло. Сегодня оно уже смотрится так, будто воск подтаял уродливыми потёками, а язычки пламени практически затухли. Наверное, сегодня вечером за ужином ему стоит зажечь настоящую свечу, просто чтобы приободрить эту дверку. За восьмой же обнаруживается рождественское печенье в форме ёлочек и сладких тросточек, разукрашенное глазурью самых ярких цветов. Что ж, чтобы приготовить подобное у него есть купленные вчера формочки, и к книззлу под хвост то язвительное замечание Гермионы о его навыках выпечки. Возможно, в следующие выходные Роузи сможет помочь ему с этим заданием. До его сегодняшнего бранча с Луной и Джинни ещё ждать и ждать, ибо тот назначен аж на час дня, что вечно является постоянным источником тёрок между ними. - Бранч буквально означает время "между завтраком и обедом" (официально завтрак в Великобритании заканчивается в 9:00, обед начинается в 12:00 - моё прим.), - постоянно ноет он, жалуясь Джин на неудобство. - Тот не может иметь место после самого обеда. В последний раз, когда у них опять возникло это разногласие, Джинни только закатила глаза и спросила, насколько он на самом деле гей, что так не ценит это новомодное веяние с "бранчем". Гарри же считает, что он гей хоть куда. Просто он, к тому же, ещё и человек, который способен испытывать голод, ожидая этот пресловутый "бранч". Гарри решает, что ждать дома, слушая, как Кричер громит чердак и гундит свои нескончаемые претензии - так себе времяпрепровождение для воскресного утра, поэтому он направляет свои стопы в магазин Луны, чтобы отвлекать её там до тех пор, пока она не согласится-таки закусить раньше, чем после полудня. Магазин Луны является абсолютной загадкой для Гарри. Он сияет как какой-то оазис спокойствия и умиротворения на восстановленном после войны участке Диагон-аллеи. В то время, как все оригинальные здания торговой улицы имеют едва втиснутые в стены, из наборных мелких стеклянных секций и со свинцовыми рамами, оконца, которые отображают собою ту эпоху, в которую они были построены, фасад же магазина Луны украшен огромными окнами из единого панорамного стекла, а исполненная абсолютно современным шрифтом вывеска над дверью провозглашает: "Спираль". Внутри всегда царит запах свежевыстиранного постельного белья, а на широких полках лежит скудный набор чрезвычайно дорогих вещей, постигнуть смысл которых Гарри никак не может. Крошечные бутылочки с зельем, обещающим "сон без нарглов". Букеты засушенных цветов и шалфея, перевязанные лентами со стихами. Фирменные серьги Луны в форме редисок. Её стремительный взлёт в магическом сообществе в ипостаси "ЗОЖ-ведьмы" и обретение статуса практически знаменитости в этой области никто из их круга в своё время и предсказать не мог, в особенности сама Луна. - Мой бестселлер продаж в этом году - простые речные камни, - призналась она как-то Гарри на праздновании очередного Рождества пару лет тому назад. - Я имею в виду, это очень милые камушки, Гарри. Но похоже, что люди готовы платить за них значительные денежные суммы именно в магазине, чем просто пойти и самолично выудить из реки. Уму Гарри это тоже непостижимо, но раз состоятельные ведьмы, что беспрестанно клубятся в магазине Луны и восхищённо щебечут насчёт её коллекции "Домашний Педикюр Рыбкой Шлёппи", кажутся довольными, то кто он такой, чтобы судить? - Ты прибыл рано, - произносит хозяйка модного заведения, расцеловывая его в обе щеки. - Джинни даже ещё не закончила тренировку. - Да, рано, но, раз уж я здесь, то мы, по крайней мере, дождавшись её, можем сразу же отправиться прямиком в ресторан, - приводит он свой довод. - К тому же, мой дом в данный момент немного напоминает зону боевых действий. Луна позволяет ему перекусить горсткой чего-то под названием "шарики со вкусом блаженства без выпечки", ценник в галеонах которых, вероятно, даже больше, чем он зарабатывает за весь день, и, поглощая их, Гарри попутно рассказывает ей о своих грандиозных планах устроить рождественский обед, о неверии Кричера в то, что его, уважаемого домовика, так возмутительно подставили, и о собственной, практически экстремальной, полосе невезения. - У меня есть серум от подобного недуга, - размышляющим тоном заверяет его Луна, перевязывая шёлковой лентой пучок каких-то сухих прутиков, но прежде чем у Гарри появляется возможность излечить свою напасть сгустком какой-то поблёскивающей маслянистой субстанции, в помещение врывается Джинни. Они втроём направляются в некое, переполненное посетителями, кафе в Ислингтоне. Джинни каждый раз настаивает на бранче в маггловских заведениях, потому что, по её мнению, ни одна ведьма или маг не в состоянии приготовить приличные "яйца Бенедикт". И именно вот это маггловское кафе - самое распоследнее место, где Гарри ожидает увидеть Драко Малфоя. - В чём дело? - спрашивает Луна, и Гарри понимает, что остановился на полуслове и немного застыл соляным столбом при виде Малфоя в джинсах. Тот восседает с Панси Паркинсон и Блейзом Забини за столиком где-то на периферии зала, и, честно говоря, Гарри можно простить за то, что он никогда не хотел бы знать, как на самом деле Малфой выглядит, когда искренне смеётся. Ведь таким беззаботным и счастливым, Гарри абсолютно в том уверен, он никогда не видел его за всё время их знакомства. Гарри тормозит с ответом Луне слишком долго, и тогда, само собой, они с Джинни вытягивают свои шеи, чтобы уловить, что так привлекло его внимание. Или, вернее, кто. - Гарри, ты до сих пор, что ли? - смеётся Джинни, и Гарри чувствует, как краска бросается ему в лицо. - Для этого у меня тоже есть серум, - заверяет его Луна, мягко похлопывая по руке. Гарри незамедлительно меняет тему разговора, и когда заказанные "яйца Бенедикт" приносят на их столик, они втроём настолько отвлекаются на еду, что ему удаётся не поглядывать на Малфоя каждое удобное мгновение. Вообще, приятно снова встретиться за этим бранчем и поболтать о новостях, а потом за их столиком один раунд коктейля "Мимоза" сменяется ещё несколькими, и прежде чем Гарри успевает заметить, Малфой и его друзья уже ретировались из кафе, а на улице световой день сменился сумерками и уже практически совсем стемнело. - Вот этот момент с ранними потёмками я и ненавижу в зимний сезон, - жалуется Джинни, когда они выходят из кафе. - Дайте мне лучше летние вечера, когда даже в десять вечера мы можем взмывать на метле в поднебесье. - Посмотрите! - внезапно восклицает Луна, указывая на место через дорогу, где собирается толпа около военного мемориала "Ислингтон-Грин". - Мы попали на церемонию включения рождественских гирлянд! И точно, под растяжкой с надписью "Сияние Ангела" какая-то небольшая группа маггловских официальных лиц готовится дать старт ежегодной рождественской экспозиции гирлянд. Хор детей, явно из местной школы, представляет проникновенное, но немного фальшивящее исполнение "Радости Миру", и объёмная кнопка торжественно нажимается. Все деревья вокруг одномоментно вспыхивают сотнями и сотнями крошечных лампочек, что окутывают их стволы и кроны. Наверху, над головами зрителей, вдоль всей Аппер-стрит, висят гораздо более крупные и замысловатые инсталляции. Ангел с широко расправленными крыльями именно у входа на станцию метро "Ангел". Дальше связка трёх больших колоколов. А прямо над Гарри огромный олень, тянущий за собой сани. - Это так красиво, - в восхищении выдыхает Луна. - Вот эта выглядит точь-в-точь как твой патронус, - заявляет Джинни, указывая на гирлянду над их головами. Гарри отступает на шаг назад, чтобы полюбоваться оленем более полно, и с нарастающим в груди леденящим ужасом слышит какой-то хлопок, шипение, а потом и всеобщий стон толпы. В ряду тех деревьев, что находятся за его спиной, все лампочки разом гаснут. Он с чувством вины разворачивается всем телом в ту сторону, но обнаруживает, что находится в паре размашистых шагов от ближайшей ветки. Эта авария явно не может быть из-за него. - О, какое разочарование, - вздыхает Луна. - Интересно, в чём причина. И снова раздается ещё один лёгкий щелчок, но на этот раз слышится более громкое шипение, и великолепный олень над их головами полностью гаснет и его силуэт практически растворяется во тьме. - О, нет! - вскрикивает Луна. - Что-то немного не срослось у них здесь, - хмыкает Джинни. - Думаю, нам стоит двинуться домой, - настоятельно призывает девушек Гарри. Мысленно он прикидывает, что, должно быть, катастрофа с лампочками - это чистой воды совпадение. По любому, это должно быть именно оно. Но всё-таки у него нет причин продолжать испытывать свою, всё так и ширящуюся, полосу неудач. Может быть, думает Гарри, пока они проталкиваются сквозь разочарованную толпу и возвращаются к Гриммо-плейс, ему всё-таки следует запастись линейкой серумов Луны.

ТВС