Звезды отвернулись(1)

      — Могу я предложить вам что-нибудь, моя дорогая? — спросил Эзра, когда Анафема вошла внутрь. — Воды или чая?              Анафема улыбнулась и медленно покачала головой.              — Я выпью чая, если это вас успокоит, Эзра. Но не нужно готовить его специально для меня.              Хотя мысль о чашке горячего чая показалась Эзре весьма заманчивой, он обнаружил, что на самом деле ему хотелось — и было просто необходимо — сесть. Диван по-прежнему занимал спящий Адам, но по магазину было расставлено несколько деревянных стульев, частично погребенных под стопками книг, для которых ему еще предстояло найти место. Удобством они не отличались, но на крайний случай подходили.              Эзра быстро пододвинул два стула и отступил, давая Анафеме выбрать, после чего сам сел на оставшийся, устало вздохнув. Он все еще дрожал и на данный момент пытался сдержать слезы.              Анафема наклонилась и взяла Эзру за руку, после чего подняла на него взгляд.              — Расскажите, что случилось.              Правда хлынула наружу. Эзра вряд ли смог бы ее сдержать, даже если бы захотел. Он поведал Анафеме все с самого начала, рассказав об объявлении о вакансии репетитора для Адама, о том, как получил эту работу и стал своего рода временной няней для мальчика. Он рассказал о том, почему они поехали в коттедж, и как Энтони сблизился с Адамом. Он плакал при воспоминании о том, как они были счастливы.              Анафема молча слушала, выписывая успокаивающие круги на тыльной стороне его ладони, пока Эзра рассказывал о том, что произошло с тех пор, как они вернулись в Лондон. Кульминацией стало откровение о том, что Энтони... что он...              — Он пытался покончить с собой, Анафема, — всхлипнул Эзра, когда на него снова обрушилась вся тяжесть происходящего. — Я знал, что ему больно, знал, что он не хотел, чтобы я уезжал, хотел вернуться в коттедж, где мы бы снова были втроем, но я не думал... я не знал...              — Ш-ш, — вздохнула женщина, нежно сжимая его руку, — Эзра, это не ваша вина. Вы никак не могли знать, насколько все плохо, верно? Даже я не заметила этого, когда вы с мистером Кроули гостили у нас, а я обычно чувствую такие вещи. Пожалуйста, не вините себя.              — А как иначе? — спросил Эзра. — Анафема, я знал его лучше, чем кто-либо другой. Он даже не открыл дверь, чтобы попрощаться со мной в пятницу. Я должен был настоять. Должен был сидеть под его дверью, пока ему не пришлось бы впустить меня. Может, если бы я...              Она вперила в него такой жесткий взгляд, что Эзра почувствовал, как слова замирают у него в горле. Анафема права; он знал, что она права, но не мог подавить разрастающееся внутри него чувство вины. Сердце Эзры жаждало, чтобы Энтони был здесь, с ним. Он так много хотел ему сказать, а теперь, вероятно, никогда не получит такой возможности.              — Подумайте об этом под другим углом, — снова попыталась она. — Вы ведь временный опекун Адама, верно?              Эзра кивнул, не совсем понимая, к чему она клонит, но приготовился внимательно выслушать ее доводы.              — Когда этот маленький мальчик проснется, то будет искать у вас совета. Ему будет грустно и страшно, и он почувствует себя потерянным. Как вы думаете, к какому выводу придет Адам, если увидит, что вы вините себя в случившемся? Какие мысли, по-вашему, вызовет у него этот пример?              Его сердце болезненно сжалось. Как он мог быть таким беспечным? Эзра со стыдом опустил голову. Адам нуждался в нем. Кроме него у мальчика на данный момент больше никого не было. Самобичевание было не только пустой тратой времени, но и ужасным примером для Адама. В этот момент он поклялся себе исправиться.              — Мистер Фелл? — донесся тихий голос из задней комнаты, и у Эзры свело внутренности. Он был не готов объяснять все это Адаму, надеясь, что мальчик проспит как минимум час, но не тут-то было.               — Я здесь, Адам, — позвал Эзра, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул. Пришло время изобразить хорошую мину при плохой игре. — Нас навестила Анафема.              Адам вышел в основную часть книжного магазина. Когда его взгляд упал на Анафему, он улыбнулся и поспешил к ней. Она заключила его в объятия и усадила себе на колени.              — Ему нужно помочь освоиться? — спросила Анафема чуть погодя. Адам выглядел вполне комфортно, сидя у нее на коленях и прислонившись головой к ее плечу. — У меня есть немного свободного времени.              Эзра огляделся по сторонам, впервые осознав, что мать Адама не привезла ничего из его вещей.              — Не знаю, чем вы можете помочь, — тихо признался он. — Адам, твоя мама попросила тебя что-нибудь собрать перед приездом сюда?              Когда мальчик покачал головой, Эзра нахмурился. Им придется заехать в дом Кроули и забрать вещи Адама. Он понятия не имел, сколько еще Адам пробудет здесь, но по крайней мере несколько дней. Насколько он знал миссис Кроули, она будет отсутствовать некоторое время, а потом вновь вернется в жизнь сына, когда все уляжется. Адам, скорее всего, останется с Эзрой, пока его отца не выпишут из больницы.              — Все в порядке, — вздохнул он, уже предвкушая поездку через весь город. Хотя именно в этом доме он впервые встретил Адама и Энтони, у Эзры он не вызывал никаких радостных воспоминаний. — Мы можем зайти туда после обеда и взять кое-что из твоей одежды, а может, и пару книг...              Эзра замолчал, заметив слезы в глазах Адама. Что он сказал? Почему мальчик плачет?              — Эй, — успокаивающе произнес он, соскользнув со стула и опустившись на колени перед Адамом и Анафемой. Осторожно протянув руку, он вытер влагу со щек мальчика. — Что случилось, Адам?              — Я не хочу возвращаться. — Слезы потекли еще быстрее. Эзра наклонился вперед и обнял Анафему и Адама, стараясь быть ближе к мальчику. — Я не хочу уходить. Я хочу остаться здесь.              — Ш-ш, — успокаивал Эзра, повторяя действия Анафемы. — Адам, дорогой. Нам не обязательно идти туда, если не хочешь, хорошо? Если не хочешь возвращаться домой, мы просто останемся здесь. Так лучше?              Мальчик шмыгнул носом и кивнул, вытирая слезы рукавом рубашки. Эзра поднял глаза на Анафему, недоумевая, почему мысль о возвращении домой так расстроила Адама. Она мягко улыбнулась ему, но Эзра заметил в ее глазах твердость, словно она каким-то образом прекрасно понимала чувства Адама, и это понимание вызвало у нее негодование.              — Я схожу туда, — тихо сказала она, когда Адам спрыгнул с ее коленей и встал рядом со все еще стоящим на коленях Эзрой. — Мальчики, дайте мне список нужных вещей, и я их заберу.              Эзра вздохнул с облегчением. Анафема просто спасительница. Он обязательно поблагодарит ее, когда все закончится.              Эзра быстро составил список всего необходимого: пижама, одежда на несколько дней, дополнительные одеяла и подушки, плюшевая собака Адама, а также список любимых книг мальчика. Он дал ей адрес и велел спросить Юстаса. Услышав имя Эзры, дворецкий будет знать, что делать.              Когда она ушла, Эзра повернулся к Адаму и улыбнулся своей самой уверенной улыбкой.              — Чем бы ты хотел заняться, пока мы ждем, Адам? — спросил он. — Мы могли бы почитать. Или прогуляться по парку. А может быть, сходим куда-нибудь и съедим по рожку мороженого?              Он надеялся, что предложение о мороженом вызовет улыбку на лице мальчика. Вместо этого Адам серьезно посмотрел на него.              — С папой все будет в порядке, мистер Фелл?              Вопрос резанул Эзру прямо по сердцу, так что ему потребовалась вся сила воли, чтобы снова не разрыдаться. Мысль о том, что он потеряет Энтони, что больше никогда не сможет увидеть его улыбку, была невыносима. И все же он не мог плакать. Ему нужно было держать себя в руках ради Адама.              — В больнице сказали, что настроены оптимистично, — начал Эзра. — Они собираются внимательно наблюдать за ним в течение следующих нескольких дней, но думают, что он полностью придет в себя после небольшого отдыха.              Это наконец вызвало улыбку на лице мальчика. Он обхватил своего воспитателя за шею руками, застигнув его врасплох, но, быстро справившись с удивлением, Эзра крепко обнял его в ответ.              — Я так рад, что ты здесь, Адам, — признался Эзра, чувствуя, как мальчик улыбается в его шею. — Хотелось бы мне, чтобы это произошло при других обстоятельствах, но ты должен знать: несмотря ни на что, я ужасно рад снова тебя видеть, мой дорогой мальчик.              Маленькие руки обхватили его еще крепче, когда Адам переместился и положил подбородок на плечо Эзры. Похоже, мальчик не собирался отпускать его в ближайшее время.              — Я люблю вас, мистер Фелл, — прошептал Адам в наступившей тишине. Подбородок Эзры задрожал, и он вновь прижал мальчика к себе, не в силах больше сдерживать слезы. Любовь захлестнула его, сильнее, чем когда-либо за всю его жизнь. Как он так долго прожил без этого чувства?              — Я тоже люблю тебя, Адам, — горячо прошептал Эзра в ответ. — Больше, чем ты можешь себе представить.              В конце концов Адам отстранился и выжидающе посмотрел на Эзру.              — Может, теперь почитаем?              Эзра улыбнулся.              — Конечно, Адам, но боюсь, все твои книги в другом месте. Нам придется почитать одну из моих. Ты не против?              Мальчик покачал головой и вложил свою руку в руку Эзры, когда тот начал вставать.              — Какая ваша любимая?              Вопрос, на который просто невозможно было ответить, но он попытается, раз Адаму интересно.              — Как ты относишься к Робину Гуду? ***       Анафема вернулась перед ужином со всеми вещами Адама. Она осталась, чтобы помочь обложить кровать Эзры дополнительными подушками и одеялами, о которых просил мальчик, а также проследить, чтобы его одежда была в порядке. Эзра пригласил ее остаться на ужин, но она с сожалением отказалась.              — Я обещала Ньютону вернуться домой до заката. Он очень волнуется, когда я выхожу одна. Однажды меня сбили на велосипеде в темноте, и с тех пор он не дает мне об этом забыть.              Адам тепло попрощался с ней, а Эзра проводил ее до двери и обнял напоследок.              — Большое спасибо за сегодняшний день, дорогая, — пробормотал он так, чтобы Адам не услышал. — Не знаю, что бы я без вас делал.              Когда Анафема не ответила на улыбку, Эзра ощутил искру паники. У нее было такое выражение лица, словно что-то случилось, что, конечно же, просто невозможно. Сегодняшний день просто не мог стать хуже. Должна быть какая-то квота, которую они уже значительно превысили.              — Я нашла это, — начала она, роясь в кармане платья, — когда собирала вещи Адама. Я не знала дорогу и случайно зашла не в ту комнату. — Она достала пару конвертов и протянула их Эзре. На верхнем ничего не было, кроме имени, выведенного до боли знакомым почерком.              Адаму.              — Он оставил их на комоде, — пояснила Анафема, когда Эзра поменял конверты местами и увидел второй со своим именем. — Прислонил к зеркалу. Должно быть, их не заметили в утреннем хаосе.              Эзра просто кивнул, потрясенно распахнув глаза. Письма — больше ничем они быть не могли, — внезапно словно бы стали оттягивать ему руки. Его сердцебиение участилось при одной только мысли об их возможном содержании. Эзра одновременно отчаянно хотел и ужасно боялся узнать, что находится внутри.              Чуть помедлив, он глубоко вздохнул и спрятал их в жилетный карман. Позже у него будет время прочитать предназначенное ему письмо, а пока он решил сосредоточиться на Адаме. Он не знал, что таило письмо для мальчика, и не хотел давать ему лишний повод для бессонницы. Может быть, когда Эзра закончит читать свое письмо, то передаст Адаму его. А может, и нет. Если Энтони выкарабкается, незачем ребенку читать последние слова его отца. Энтони будет рядом, чтобы еще много чего ему сказать в последующие годы.              Эзра помахал рукой на прощание и закрыл за Анафемой дверь. Обернувшись, он улыбнулся мальчику, который удобно устроился за письменным столом Эзры и в данный момент перелистывал свой экземпляр «Ветра в ивах», комментируя глупые наряды животных.              — Что бы ты хотел на ужин, Адам? — спросил Эзра, подойдя к мальчику. Адам поднял на него глаза и просиял, хотя бы на время позабыв о трагедиях этого дня.              — Оладьи! — объявил он.              И они приготовили оладьи. А когда они закончили есть, Эзра уложил Адама в постель и достал маленький коричневый сверток из кармана пиджака.              — Подарок? — взволнованно спросил мальчик. — Для меня?              Эзра рассмеялся, когда Адам схватил пакет и начал рвать упаковочную бумагу.              — Я знаю, что твой день рождения только в субботу, но я решил вручить один из подарков пораньше.              Не успел он и глазом моргнуть, как Адам уже снял упаковку и сбросил ее с кровати на пол. У него в руках оказалась небольшая светло-коричневая книга с изображением медведя и нескольких других животных в левом нижнем углу. Медведь, похоже, застрял в какой-то кроличьей норе, а остальные, объединившись, пытались его вытащить.              — Винни-Пух? — с любопытством спросил Адам, перелистывая книгу в руках. — Что такое Винни-Пух?              Эзра пожал плечами.              — Не знаю. Почему бы нам не выяснить это вместе?              Мальчик улыбнулся и похлопал по пустому месту на кровати рядом с собой. Эзра забрался на нее и, скрестив лодыжки, устроился рядом с Адамом. Взяв книгу из рук мальчика, он начал читать.              — Винни-Пух спускался по лестнице вслед за своим другом Кристофером Робином, головой вниз, пересчитывая ступеньки собственным затылком: бум-бум-бум. Другого способа сходить с лестницы он пока не знает...              Они читали почти полтора часа, останавливаясь на середине глав, чтобы обсудить, можно ли одурачить пчел медведем, переодетым в дождевую тучу, или лучше использовать какую-нибудь другую маскировку. Или куда подевались все остальные Тигры и любит ли кто-нибудь из них мед больше, чем этот.              Когда они дошли до половины, Адам заснул, прижавшись к плечу Эзры, который улыбнулся про себя и пять раз перечитал страницу, на которой они остановились, надеясь, что звук его голоса поможет мальчику расслабиться и заснуть достаточно крепко, чтобы не проснуться, когда Эзра встанет с кровати.              Он как можно тише выскользнул из комнаты и закрыл за собой дверь, оставив крошечную щель, через которую в гостиную проникал свет. Они находились в квартире Эзры, расположенной непосредственно над магазином. Она была небольшой и минимально обставленной, но это был его дом.              Или, по крайней мере, раньше был.              Устало вздохнув, Эзра устроился в своем любимом кресле и достал письмо, которое передала ему Анафема. Его руки дрожали, когда он держал его, желая узнать, какими были последние слова Энтони, обращенные к нему, и одновременно приходя в ужас от мысли о том, что может там найти.              — Не будь таким трусом, — пробормотал он про себя и, перевернув конверт, осторожно сломал печать. Затем, не дав себе времени передумать, Эзра вынул исписанные листы из конверта, развернул их и начал читать.