Бронированный

— Я скучаю по Галлиарду, — сказала Габи, пнув камень. — Без него так тихо. — Ага, — тихо согласился Фалько. — Как думаешь, с ним всё будет хорошо? У него ведь нет титана. А в вдруг он захочет вступить в драку с Йегером... — Он не будет драться с Йегером, верно? — спросил Удо. — Для начала он должен получить Молотобойца. Если кто-то и может завладеть им, то это Галлиард. — Верно, — сказала Зофия. — Он один из лучших воинов, которые когда-либо были у Марли. — Причём он уже сражался во многих битвах и без титана, — добавил Удо. — И был такой случай, когда он выгнал летучую мышь из казарм, не опасаясь за собственную жизнь, — сказал Фалько, улыбнувшись. — Галлиард самый крутой из всех. С ним всё будет в порядке, — улыбнулась Габи, прежде чем нахмуриться. — Я больше беспокоюсь за Райнера... — Правда? Почему? — спросила Зофия. — Он же один из первоначальной четвёрки. — Он стал таким другим, — ответила Габи. — Он поссорился с моей тётей и отталкивал меня. Также он странно себя вёл: смотрел в никуда, а потом паниковал. Он словно больше не прежний человек. — Думаю, именно поэтому вместе с ним послали Галлиарда. Они оба самые сильные, — сказал Удо. — Они достанут и Молотобойца, и Зубастого, и Женскую особь, и Колоссального, а потом мы их разъебём! — Следи за языком, — пропел Зик. Удо подпрыгнул, и он усмехнулся. — Усердно работаете, как я погляжу. Или почти не работаете? — И то и другое, — сказала Зофия. Зик снова усмехнулся. — Понятно. Что ж, я пришел с новостями. Фалько, могу я поговорить с тобой? — Да, конечно, — ответил удивлённый Фалько. — Что Вам нужно? — Иди за мной, — сказал Зик, жестом приглашая Фалько следовать за ним. Фалько понимал, что, скорее всего, выглядел волнующимся, потому что Зик оглянулся и ободряюще улыбнулся ему. Фалько побежал трусцой, чтобы догнать его, и немного успокоился. Конечно, ведь рядом с ним был Зик. Кольт всегда был любимым человеком Фалько и являлся им до сих пор. Он надёжный, сильный, храбрый, заботливый, одним словом, ему присущи все те качества, которые хочет иметь Фалько. Но у него были и другие старшие братья. Марсель, Галлиард, Бертольд и Райнер — все они тоже стали для него старшими братьями, каждый из которых по-своему отличался от другого. Не имело значения, насколько они отличались. Он любил их несмотря ни на что, и отличия только заставляли его ценить их сильнее. У него так же были две старшие сестры: Энни и Пик. Зик взял на себя роль самого старшего брата, заботясь обо всех, даже о Кольте, который заботился обо всех остальных. Фалько никогда не было одиноко в Либерио, он видел в них настоящую семью. В любом случае, они относились к нему добрее, чем его родители. В Удо и Зофии он тоже видел брата и сестру, своих лучших друзей. Их четвёрка всегда держалась вместе. Хотя он не считал Габи сестрой. На сёстрах ведь не женятся. Это была странная мысль. Независимо от своих чувств к Габи, Фалько любил людей вокруг себя больше всего на свете. Кольт всегда был его героем, и несмотря на то что вокруг него появились другие герои, Кольт по-прежнему оставался его главным героем. Раньше он и не подумал бы вовсе, что старшие братья и сёстры могут принимать столько разных форм. Поддерживающий и заботливый характер Кольта подчёркивался и сопровождался бесконечным энтузиазмом и харизмой Марселя. Они с Кольтом были похожи, но у Марселя была озорная жилка и тяга к неприятностям, которой у Кольта никогда не имелось. Ему нравилось брать Габи и Фалько в приключения, показывая им то, чего они и представить себе не могли. Он был любителем приключений. Даже перед тем, как стать щитом Марли, Райнер защищал всех. Габи бесконечно жаловалась на него из-за того, что тот не разрешал ей веселиться, но это было совсем не так. Райнер был весёлым. Хотя он проявлял больше рассудительности и нежелания влипать в неприятности, чем Марсель. Он просто... Надёжный. Только это слово точно описывало его. На него всегда можно было положиться, он был сильным, несмотря ни на что. Энни была воплощением всех тех строгих старших сестёр, которых Фалько встречал только в книжках. Она выглядела симпатично, и Фалько до сих помнил, как один раз, набравшись смелости, сказал ей, что у неё красивые глаза. К его удивлению, она покраснела и поблагодарила его. Внешне она была более холодной и менее ласковой, чем остальные, но всё равно проводила время с Фалько, обучая его драться. Она была терпелива, но сурова, жёсткой от головы до пят. Именно таким Фалько стремился быть. Бертольд, очевидно, был тихоней. Сначала Фалько думал, что Бертольд ненавидит его, поскольку тот вздрагивал или отворачивался всякий раз, когда он или Габи смотрели на него или начинали разговор с ним. Он вспомнил, как Габи однажды вечером гордо заявила, что Бертольд её боится, и поэтому она лучший воин. Он поговорил об этом с Кольтом и вовсе не ожидал узнать, что они с Бертольдом одинаково боялись друг друга. После этого Фалько начал со стеснением приближаться к Бертольду, который сперва не знал, что с ним делать. Но вскоре они вдвоём стали чрезвычайно близки. Когда у Фалько были плохие дни, Бертольд позволял Фалько садиться рядом и слушал, как он изливал душу. Галлиард для Фалько был крутым человеком, но тот никогда не признается в этом вслух, ведь иначе его самолюбие взлетит до небес. Других слов, которые бы точно его описали, просто нет. Галлиард относился к нему как к другу и равному, несмотря на то что всё ещё защищал его и присматривал за ним. Он смешил Фалько и побуждал его выйти из своей скорлупы. Галлиард был первым воином, не считая Кольта, с которым мальчик объединился. Он подошёл к Фалько и заявил, что младшим братьям нужно держаться вместе, чтобы совместными усилиями доказать, что они круче старших братьев. Он боролся и спарринговал с мини-воинами, не слишком злясь, когда Габи пинала его в зад. В основном он проявлял привязанность в виде жёсткой любви, но Фалько знал, что у него была и тёплая, заботливая сторона. Не то чтобы Фалько разрешалось кому-либо об этом рассказывать. Пик была непринуждённой, расслабленной старшей сестрой, которая была крутой в глазах Фалько. Её озорная жилка была утончённой, но в её существовании не стоило сомневаться. В мрачные дни она шептала мини воинам слегка непристойные шутки, и одно только её присутствие сводило напряжение на нет. Она разрешала Габи играть с её костылем, когда та была слишком маленькой для его использования, и смелась, когда девочка пыхтела и спотыкалась вокруг. Она всегда поддерживала и веселила Фалько, когда тот в этом нуждался. Её личность не была громкой, в отличие от других. Пик напоминала ему спокойную облачную погоду с чистым морем. В первое время Зик пугал Фалько. Габи утверждала, что мистер Зик самый крутой, но Фалько всё равно его боялся. Зик не приближался к нему и не принуждал делать того, чего он не хотел. В конце концов мальчик сам к нему подошёл, и в итоге они сблизились. Кольт не всегда был рядом во время тренировок, и остальные, соответственно, тоже, но Зик отдал Фалько запасной ключ от своей комнаты, сказав, что он всегда может зайти туда, если захочет где-нибудь спрятаться. Зик никогда специально не спрашивал Фалько и Кольта об их отношениях с родителями, но у мальчика было чувство, что Зик всегда знал. Он никогда не злился, когда находил Фалько на своей кровати, в слезах сжимающего подушку или одну из десятков игрушечных обезьян, которые по какой-то причине просто были у Зика. Всякий раз, когда Фалько было особенно грустно, Зик выводил его на улицу и играл с ним в мяч. Это, казалось бы, простое занятие так много значило для Зика, и для Фалько, следовательно, тоже. Так Фалько понял, что Зик заботился о нём. Удо и Зофия были новыми членами его семьи, но он любил их так же сильно. В первый день тренировок воинов Габи настояла, чтобы они вдвоём нашли новых друзей, и повела его в толпу нервничающих детей. Габи выделила ещё одну пару, стоявшую в стороне, подошла к ним и тут же начала хвастаться, что её двоюродный брат — Бронированный. Фалько было неловко за неё, но странная девушка с серебристыми волосами и мальчик в очках с интересным акцентом каким-то образом нашли её очаровательной. С тех пор они вчетвером держались вместе. Зофия могла превратиться из хитрой и ехидной в холодную и бесчувственную. Вскоре Фалько узнал, что она просто не хотела раскрывать многого о себе. Он был терпелив с ней, радуясь, когда она ощущала себя более комфортно, чтобы немного больше проявить свою личность. Удо был невротиком и имел привычку беситься и бить кулаками по ближайшей мебели. Однако он умный, очень умный. Он свободно говорит на трёх языках и помогает Фалько с домашней работой. Габи гордо заявила, что Удо и Зофия такие же уроды, как она и Фалько. К счастью, двое восприняли это как комплимент, что и предполагалось. И Габи. Храбрая, общительная, немного подавляющая Габи, которая при их знакомстве уверила, что они будут лучшими друзьями. До этого Кольт устроил им игровое свидание в надежде, что Фалько найдёт себе друга. Сначала он считал Габи слишком громкой и гиперактивной, но она ему понравилась, и потом они действительно стали лучшими друзьями. Они устраивали вечеринки с ночёвкой и вместе попадали во множество неприятностей (в основном из-за Габи). Они, наверное, провели Галлиарда через ад, заставив надеть юбку, принадлежащую Карине, тёте Габи, пряча его носки, прячась под его кроватью два часа лишь для того, чтобы напугать (он никогда не слышал, чтобы Галлиард так громко орал), сделав ему «макияж» маркерами, засунув в его койку бездомных щенят, даже если у него была аллергия на собак (честно говоря, они вдвоём не знали об этом, да и Галлиард потом разрешил оставить щенят там) и нарисовав ему кучу карикатурных портретов. Габи была инь для его ян, уверенностью для его сдержанности. Он не мог представить ни одного дня без неё. А потом он начал находить её симпатичной. Он поговорил об этом с Кольтом, запаниковав, что делает что-то не то. Галлиард, находящийся в то время в комнате, начал рассказывать ему что-то про птиц и пчёл, пока Кольт не кинул в него ботинок, крича, что Фалько ещё одиннадцать, и ему пока рано об этом знать. После странного спора Кольт объяснил, что это нормально — «ловить ощущения», как выразился Галлиард. После того странного спора Фалько ни с кем об этом не говорил, но Галлиард время от времени корчил мальчику рожи, когда он сидел рядом с Габи и никто другой не видел. Какими бы сумасшедшими все они ни были, Фалько видел в них семью и всецело им доверял. Он любит их больше всего на свете, и его цель как воина — защищать их всех, несмотря ни на что, и, таким образом, они вместе будут счастли... — Алло? — дразняще спросил Зик, постучав Фалько по голове. — Есть кто дома? — А? Ой! Извините! — Очнулся всё-таки, — сказал Зик, взъерошив ему волосы. — Как бы мне ни нравилось проводить с тобой время, я должен сделать это быстро. Надо вернуться к наблюдению за Галлиардом и Райнером, но эти новости не могут ждать. — Ладно, — протянул Фалько. — Не нервничай, — Зик одарил его ещё одной ободряющей улыбкой. — Это очень, очень хорошие новости, Фалько. Я так горжусь тобой. — Что я сделал? — Фалько, теперь ты кандидат на Зубастого титана. Глаза Фалько расширились. — Ч-что? Я? — Нет, другой мальчик по имени Фалько, — захохотал Зик. — Да, ты! Ты заслужил это, Фалько. — А как же Габи? Она ведь лучший кандидат! — Да, но, по словам Магата, ты лучше всего подходишь для Зубастого, — сказал Зик. — Поздравляю, Фалько. — Зик... Вы сейчас шутите? — прошептал Фалько с расширенными глазами. — Нет, совсем не шучу. Добро пожаловать в воины, Фалько. Конечно, это ещё не официально. Но, как только Галлиард и Райнер найдут необходимых титанов, ты, Зофия и Удо поплывёте со мной, чтобы мы уж точно вернули наших титанов. — А как же Габи? — Всё зависит от Райнера, — сказал Зик. — Она унаследует Бронированного до поры до времени, но посмотрим, произойдёт ли это сейчас или после окончания его срока. Голова Фалько закружилась от информации. — Понятно. — Если уж на то пошло, Зофия и Удо могут никого не унаследовать, — сказал Зик. — В случае возвращения Энни и Бертольда, если он действительно жив, мы, возможно, дадим им возможность дожить до своего срока. Что я хочу сказать, Фалько, так это то, что ты первый из четырёх смог этого достичь. Знаю, я уже сказал это, но я очень, очень, очень тобой горжусь. — Спасибо, — прошептал Фалько. — Спасибо! — он крепко обнял Зика. Зик рассмеялся и обнял его в ответ. — Пока это будет нашим секретом, понял? — сказал Зик, улыбаясь. — Я бы не хотел, чтобы остальные завидовали. — Т-точно, да. Подождите... А почему я унаследую Зубастого? Разве Кольт не должен унаследовать его раньше меня? — Я потратил слишком много времени на подготовку Кольта к Звероподобному титану. Наследование другого титана означало бы напрасность всей проделанной работы. Но будь уверен, когда закончится мой срок, вы будете воинами вместе. — Я защищу вас всех, — сказал Фалько с сияющими глазами. — Я помогу вам спасти всех. — Обязательно. Я верю в тебя, Фалько, и не сомневаюсь, что буду продолжать тобой гордиться. Заставь всех нас гордиться. — Да! Обещаю, я так и сделаю! — Я знаю, — сказал Зик. Ещё одна часть его плана выполнена. Настало время перейти к следующему пункту. *** — Спасибо, что заменил его сегодня, — вздохнула Пик, проводя рукой по спутанным волосам. — Карло только выздоравливает, а нам нельзя допустить, чтобы в танковом подразделении кто-то отсутствовал. — Без проблем, — руки Кольта всё ещё дрожали. — Рад, что не подвёл тебя. — Ты, конечно, не лучший стрелок в мире, но справился идеально, — сказала Пик. — Карло скоро станет лучше. Тебе осталось потерпеть один или два раза. По крайней мере, надеюсь на это. — Тоже надеюсь, — вздохнул Кольт. — А то я не очень хороший боец. — Пусть ты и ботаник, мы всё равно любим тебя таким, — поддразнила Пик. — Вау, большое тебе спасибо. — Пожалуйста, — сказала Пик. — Однако сейчас нам следует отдохнуть. Думаю, можно с уверенностью сказать, что война со Средневосточным альянсом неофициально началась. Она ещё не объявлена официально, но после той битвы... — Она неизбежна, — согласился Кольт. — Чёрт, как же нам сейчас нужны остальные. — Это точно, — тихо сказала Пик. — Мой титан не справится в одиночку. — Мы обязательно выстоим вместе, хорошо? — сказал Кольт. Пик кивнула, улыбнувшись — Обязательно, — задумчиво пропела она. — Без Галлиарда так тихо. — Не то слово! — рассмеялся Кольт. — Это так странно! Я всё жду, что он появится, оскорбит меня, а потом проявит вежливость, пытаясь тем временем украсть мою еду или типа того. — Мы слишком привыкли к его компании, — хихикнула Пик. — Не знаю, слышал ли ты, но мини кое-что затеяли. — Что? — Они пытались найти Галлиарду пару. — Они что?! — Ага, — сказала Пик, хихикая. — Полагаю, они хотели поиграть в сватов, а он был их первым испытуемым. — Определенно, — закатил глаза Кольт. — Ну правда, кто на всём белом свете захочет встречаться с Галлиардом? — Вот именно! — согласилась Пик. — Кто захочет встречаться с ним? — двое на мгновение посмотрели друг на друга. Повисло неловкое молчание. — В любом случае, — сказал Кольт. — Я думаю, нам нужно в какой-то момент проверить самолюбие Габи. Иначе её кто-то рано или поздно ударит. — Кто? Ты? — Я бы никогда! Пик фыркнула, увидев недоверчивое выражение его лица. Внезапно она подняла голову и посмотрела за угол. — Здравствуй? — Здравствуйте, — тихо произнёс Фалько, выходя из-за угла. — Извините, я не хотел перебивать. — Ничего страшного, — сказала Пик. — Как прошла тренировка? — Нормально... Эй, Кольт? Мне нужно с тобой поговорить. — Конечно, — сказал Кольт, переключаясь в родительский режим. — Наедине? — пискнул Фалько, нервно глядя на Пик. — Ни слова больше, я ухожу! — рассмеялась Пик. — Увидимся позже, м? — Да, увидимся по... Господи, Фалько, полегче! — засмеялся Кольт, когда Фалько попытался оттащить его. — К чему такая спешность? Габи снова спрятала твоего плюшевого мишку на дереве? — Тс-с! Не в этом дело! — шикнул Фалько, чьи щёки порозовели. Кольт захохотал. — Хорошо, тогда в чём дело? — У меня... У меня есть кое-какие новости, — сказал Фалько, шаркая по земле. — Только не говори мне, что Габи беременна. — Что?! — крикнул Фалько. — О боже, я сказал это вслух. Это всё влияние Галлиарда. Фалько улыбнулся. — Нет, дело не в этом. Дело в Зике. И нет, Зик тоже не беременен! — добавил он. — Я бы немного забеспокоился, если бы это было так, — усмехнулся Кольт. — Сегодня Зик отвлёк меня от тренировки, чтобы кое-что рассказать, — сказал Фалько. — Технически, это секрет, и я не должен никому его говорить, но я рассказываю тебе всё, и поэтому хочу, чтобы ты тоже знал... — Давай, выкладывай, — Кольт подтолкнул брата локтем. — Неизвестность убивает ме... — Зик сказал, что я буду следующим Зубастым титаном! — выпалил Фалько. — Вот и... Вот и весь секрет... Ты можешь в это поверить?! — взволнованно воскликнул он. — Я стану настоящим воином вместе со всеми вами! Я смогу сражаться вместе с вами, помогать вам и защищать вас! — он посмотрел на Кольта сияющими глазами, но потом наклонил голову. Кольт застыл на месте с широко раскрытыми глазами. Мгновение спустя он улыбнулся. — Это потрясающе, Фалько! Вот видишь? А ты ещё говоришь, что плохо стараешься! — он потрепал Фалько по голове. — Слушай, я только сейчас вспомнил об одном дельце, которое мне нужно сделать. Забыл написать свой отчёт после битвы, какой же я дурак, — захохотал он, но его смех прозвучал неестественно. — Иди домой без меня, хорошо? Я принесу ужин с собой. — Можно мне пойти с тобой? — Нет, ты не обязан идти. Это не займёт много времени. Главное, убедись, что Габи больше не пробует что-нибудь приготовить, — сказал Кольт, уже развернувшись и быстро уходя. — Увидимся позже! Фалько остался там, где был, один в коридоре даже после ухода Кольта. Он... Не понимал. Кольт вёл себя так, будто он рад, но мальчик слишком хорошо знал своего брата. У него было прямо такое же лицо, когда Габи подарила ему на день рождения женское нижнее бельё (какой бы странной ни была ситуация, он всё равно попытался изобразить благодарность). Почему он не счастлив? Разве этого не все хотели? Фалько сдержал слёзы. Воины ведь не плачут. Кольт, вероятно, просто устал от битвы. Да, просто устал. Фалько отправится домой, как он и попросил, и, возможно, после того, как Кольт закончит всё, что ему нужно, и немного отдохнет, он будет счастлив. Да, так и будет... Правда же? *** Не успел Зик сделать и двух шагов за пределы своего кабинета, как вдруг его швырнуло о стену с такой силой, что задребезжали висевшие на ней портреты — Приятно видеть тебя, Кольт, но что с тобой? — Кольт ничего не сказал, его лицо было бледным, а грудь тяжело вздымалась. — Всё в порядке? — Нужно... Нужно с Вами поговорить... — Ты прибежал сюда с другой стороны здания? Отличная работа. И всё это только для того, чтобы увидеть меня? Я польщён, но ты знаешь правила взаимоотношений между вышестоящими офицерами... Кольт сильнее толкнул его, и Зик заметил, что его глаза наполнились яростью. Значит, Фалько всё-таки сказал. Что ж, не то чтобы Зик не ожидал, что это произойдёт. — Какого хрена Вы творите, Зик?! — Покинь мой кабинет. — Нет! — крикнул Кольт. — Объясните без шуток! Пожалуйста! — взмолился он. — Зачем?! Зачем Вы даёте Фалько Зубастого?! — Ты должен быть счастлив. — Не обращайтесь со мной как с очередным подчинённым! — крикнул Кольт, ударив кулаком по стене. — Зик, разве мы не стали близки к этому?! Я делал всё, о чем Вы меня просили последние шесть лет. Вы обещали мне! Вы обещали, что Фалько никогда не унаследует титана! — Я сказал, что постараюсь избежать этого. — Так старайтесь сильнее! — Кто ещё, если не он? — спросил Зик. — Отдайте его Габи! — Значит, Фалько будет Бронированным? Кольт стиснул зубы. — Просто отдайте Зубастого мне! Я унаследую его! — И тогда Фалько унаследует Звероподобного? — сказал Зик, легонько положив руку на голову Кольта. — Мне жаль, Кольт, мне правда жаль. Нет никакого способа этого избежать. — Он должен быть! — Его нету, — сказал Зик, заключая Кольта в объятия. Тот оттолкнул его, его лицо покраснело, а глаза горели от ярости из-за предательства. — Это всё, о чем я просил, Зик. Всё, о чем я когда-либо просил, была его безопасность. — Не всё можно держать в безопасности до конца, Кольт, — холодно сказал Зик. Как странно. Это... Было больно. Он привязался к Кольту сильнее, чем думал. — Исключи его из воинов, — в отчаянии сказал Кольт. — Он никогда не должен был становиться кандидатом. — Это разобьёт ему сердце. Он был так счастлив, когда я сообщил ему эту новость. — ПОТОМУ ЧТО ОН НЕ ПОНИМАЕТ! — закричал Кольт. — Он не понимает... Что за тринадцать лет... Зик снова обнял его, и в этот раз Кольт позволил ему. — Мне действительно жаль, Кольт. Как бы я хотел, чтобы всё было по-другому. — Пожалуйста... — прохрипел Кольт. — Вы можете что-нибудь сделать? — Я займусь этим, но не слишком надейся, — Зик не привык к такому чувству сожаления. Использование Фалько было его лучшим вариантом, и, естественно, ему не следовало принимать во внимание чувства Кольта... Но, тем не менее, они оказались препятствием. — Ты устал, — мягко сказал Зик. — Неудивительно, что сейчас ты так эмоционален. — Не успокаиваете меня. Вы не знаете, что я для него сделаю, — сказал Кольт. — Он и так через слишком многое прошёл. Он сражается на передовой, Зик! Каждый день, когда он исчезает из поля моего зрения, я задаюсь вопросом, не вижу ли я его в последний раз... — его голос оборвался, он задрожал от эмоций. — Он ребёнок, Зик, он не понимает. — Вы тоже были детьми, когда проходили тренировку, даже младше. Возможно, это ошибка, которую допустили с новыми кандидатами. Им дали слишком большие надежды. — Точнее, лучше идеологически обработали, — сказал Кольт пропитанным ядом голосом. — Может и так. Кольт, я тебя когда-нибудь подводил? — Имеете в виду, до сегодняшнего дня? Ай. Зик не был готов к этому. — Да, до сегодняшнего дня. — Нет, если не считать того раза, когда Вы забыли дорогу к месту проведения одного торжества и мы безнадежно заблудились. Зик улыбнулся. — Я правда думал, что знал, куда мы идём. — И, как оказалось, Вы не знали, — Кольт поднял голову. Он улыбался, но в его глазах всё ещё стояли слёзы. — Ты тоже никогда не подводил меня, Кольт. Я стараюсь не заводить фаворитов, но это тяжело, когда рядом со мной постоянно есть кто-то вроде тебя, делающий меня сильнее, — сказал Зик. — Я могу понять, что ты чувствуешь. Приходило ли тебе когда-нибудь в голову, что твои чувства к Фалько совпадают с моими чувствами к тебе? — Однако я осознаю все риски, — сказал Кольт. — Я знаю, кто я такой. И знаю, каков этот мир. — Идём, — Зик обнял его за плечи и начал уводить. — Тебе нужны еда и отдых. Танковый бой очень непривычен тебе, как я слышал. — Там слишком много элементов управления... — Что приготовим на ужин, м? Мы всегда можем разрешить Габи снова гото... — Нет! — быстро сказал Кольт. На стене все еще виднелся чёрный след с прошлого раза. Тогда Габи решила, что чем горячее духовка, тем быстрее всё приготовится. Теоретически она была права, но когда дело дошло до практики... В общем, Кольт поздно вернулся домой и увидел, что кухня полна дыма, а Габи и Фалько пытаются воспользоваться огнетушителем. — Тем более я сказал Фалько, что принесу еду. — Тогда я её куплю. Моё жалование в любом случае выше твоего. — Не придавайте этому значения, — Кольт вздохнул, усталость подавила его эмоции. — Простите, не знаю, почему я так отреагировал. — Потому что ты любишь его и хочешь защитить, — сказал Зик. — По крайней мере, ты не врезал мне. Я ведь такой красивый, это было бы преступлением. — Вам нужно проверить зрение, — Кольт слегка прислонился к Зику. Зик чувствовал, что он слегка дрожит как от усталости, так и от множества эмоций, бурлящих внутри него. Он казался таким... Ранимым. В Зике пробудился инстинкт защищать его. Возможно, он слишком сильно привязался к братьям Грайс. *** — Спящая красавица просыпается, — сказал Райнер, услышав, как Галлиард зашевелился за спиной. — Хорошо спал? — Да, полагаю... Эй, я слышу, как ты хихикаешь. — Ты похож на ежа, — засмеялся Райнер. Галлиард вздохнул, проводя руками по волосам. — Смейся, смейся. Знаешь, для того, чтобы так хорошо выглядеть, надо потрудиться. — Да ты что, — сказал Райнер, вытирая глаза. — Ладно, первый день свободного времени. Чем займёмся? — Я предлагаю отправиться на охоту, — ответил Галлиард, потягиваясь. — Ладно, — сказал Райнер. — Как думаешь, где наша добыча? — Когда-то избалованная богатая семья всегда будет избалованной богатой семьей. Предполагаю, что Тайберы отсиживаются в более приятной части дерьмового острова. Внутренние земли, так же? — Да, это займет немало времени, но мы должны как-то добраться туда, а потом вернуться вовремя. — Мне вспомнилось, — сказал Галлиард. — Возьмёшь меня в рот ещё раз — я убью тебя во сне. — Этого больше не повторится, если ты перестанешь действовать мне на нервы. — Это невозможно. Ты охуеть какой обидчивый. Обидчивый, обидчивый, обидчивый... — Первое предупреждение, Галлиард. — Да, да, неважно, — Галлиард что-то пробормотал, но потом заткнулся. — Сомневаюсь, что путь во внутренние земли изменился, — сказал Райнер. — Я вроде как помню все бреши в системе безопасности. Мы должны быть способны войти туда без проблем. — Скрестим пальцы, — вздохнул Галлиард. — Если мы столкнемся с чем-то, что ты не узнаешь, будешь должен мне пять монет. Достигнув контрольно-пропускного пункта перед входом в стену Сина, Райнер обнаружил то, чего не узнал. — Кажется, сегодня я на пять монет богаче, — самодовольно сказал Галлиард. — Заткнись, — пробормотал Райнер. У него болела голова, и поэтому был не в настроении выслушивать насмешки прямо сейчас. К его удивлению, Галлиард больше ничего не сказал. Райнер снова обратил своё внимание на массивную баррикаду, которая когда-то была стеной Сина. Несмотря на её ветхость и очевидность, что её построили на скорую руку, факт оставался фактом: никто не может попасть туда, не прорвавшись внутрь с боем или не пройдя контрольно- пропускной пункт. — Скорее всего, случилось что-то экстренное, раз её соорудили в течение последних месяцев, — прокомментировал Галлиард. — Жди здесь. Не успел Райнер остановить его, чтобы Галлиард не ушёл и не наделал глупостей, как тот тут же исчез в толпе людей, ожидающих входа. Райнер стиснул зубы, у него закружилась голова. И воин, и солдат хотели вмешаться, взять под контроль эту незнакомую ситуацию. Он чувствовал, как его самосознание разрывается на части. — Итак, — Галлиард подбежал обратно к Райнеру. — Вот что я выяснил. Сейчас идёт война между королевой и каким-то типом, которого называют главнокомандующим. Стена Сина против стен Розы и Марии. Изначально Сина захватила половину земель Розы, но недавно эту территорию отвоевали, а это значит, что у них не так много контрольно-пропускных пунктов. Люди обеспокоены тем, что внутренние земли закроют их раз и навсегда. — Что ещё? — спросил Райнер. — Война началась два месяца назад, когда главнокомандующий попытался убить королеву, что не удалось. Затем он предпринял более масштабную атаку, вынудив королеву и её союзников отступить из внутренних земель. Обстановка накалилась, и сформировались две стороны. Уроды из внутренних земель называют себя Посредниками, поскольку они все за баланс и бла-бла-бла. Другая сторона — просто разведчики. Никакого оригинального названия вообще. — А титаны сражались в бою? — Да, вот почему все так взвинчены. Как и ожидалось, они в отчаянии. — Откуда ты всё это узнал? — Просто подошёл и спросил, — закатил глаза Галлиард. — Почти уверен, что они приняли меня за жителя какой-то захолустной деревушки из стены Мария. Впрочем, не привыкать. — И как нам попасть внутрь? — спросил Райнер. — Это будет сложно. У нас нет штучек с удостоверениями личности, которые требуются для входа, и мы точно не сможем прорваться, не выдав себя. Если будем перелезать через стену, нас подстрелят. Боже, это полнейшая заноза в заднице. Если только... — Если что? — спросил Райнер, на которого внезапно накатила слабость. — Не будешь против того, чтобы снова стать солдатом? — спросил Галлиард, кивая на пару солдат, которые, казалось, были не на дежурстве. — У них есть то усовершенствованное снаряжение, с которым нам приходилось тренироваться, хотя теперь оно выглядит немного по-другому. Эй, так к нему теперь ещё оружие прилагается?! Это отличные новости. Стены, наконец, погрузились в хаос. Райнер знал, что этот день настанет, но видеть это всё равно было шокирующе. Он даже немного почувствовал жалость к людям за стенами. Они тратили столько сил, сражаясь друг с другом, хотя настоящая битва была прямо за ними. — Эй, алло? — сказал Галлиард, щёлкая пальцами перед лицом Райнера. — Всё нормально? — Да, нормально, — Райнер тряхнул головой. — Ладно, пошли за снаряжением. — Это я и хотел услышать, — ухмыльнулся Галлиард. *** Она начала свой день, как обычно, любуясь пейзажем и стенами. Сами стены были по-своему красивы, однако их назначение портило всё впечатление. Неровные, разрушенные заграждения и артиллерия... Далеко не были красивыми. Она нашла их смехотворно печальными. Ложное чувство безопасности. Стены, может, и не давали людям снаружи проникнуть внутрь, но кто сказал, что только они представляли угрозу? Тем не менее, они пока служили её целям, за что она чувствовала благодарность. — Тётушка Лара, — сказала Фина. — Ты идёшь? — Иду, — ответила Лара, следуя за четвёртым ребёнком своего брата. Вилли всегда говорил, что откроет правду об Элдийской империи, правду, что объединит весь мир. А теперь его разлучили с семьёй, которую изгнали в то самое место, привлекавшее его внимание с самого детства. Жив ли он ещё? Сомнительно. Она знала, как работают марлийские военные. Она зашивала дыру на юбке Фины, когда в комнату ворвался Вилли с расширенными от паники глазами. Она успела только взглянуть на него прежде, чем он схватил её за плечи. — Это в конце концов произошло, — сказал Вилли. — Не зря я оставил информатора в армии. Они идут за Молотобойцем. — Им нужна помощь? — Нет, его хотят забрать у нас, — Вилли провёл руками по волосам. — Они идут за тобой. — Тогда я буду драться. — Нет! Ты не будешь драться! — крикнул Вилли. — Ты заберёшь остальных и сбежишь. Беги на остров Парадиз, спрячься там среди людей. Они никогда тебя не найдут, а если и найдут, у тебя будет время подготовиться. Нам нельзя позволить им забрать Молотобойца, Лара. — Как, по-твоему, мы сбежим без боя? — Пусть забирают меня, — ответил Вилли со сталью в глазах. — Я скажу, что Молотобоец у меня, и выиграю вам столько времени, сколько смогу. — Нет, — еле слышно сказала Лара. — Ты же умрёшь. — Если я должен умереть, чтобы вы все могли жить, то я рад это сделать. — Я могу сразиться с Перевозчиком и Звероподобным. Они единственные титаны, которые в настоящее время находятся в Марли. — Но сможешь ли ты сразиться со всей марлийской армией? — спросил Вилли. — Да ладно, я думал, мы уяснили это ещё в детстве, — улыбнулся он. — Борьба — это не ответ на все вопросы, сестра. — Когда нам уходить? Вилли кивнул, обрадовавшись, что она поняла. — Вечером. Начни собирать детей. Я поговорю с Анджелиной и Дэвидом, дам им инструкции. — Так скоро? — Это должно произойти сегодня, — сказал Вилли. — Мы не знаем, когда они нападут. Это может произойти в любую минуту. Он оказался прав. Марлийские военные напали вечером, а их собственная охрана обратилась против них. Никогда не имело значения, каков их статус. Они всё ещё были элдийцами. Всё ещё дьяволами. Всё ещё низшими. Вилли всегда был артистом, и тот вечер стал величайшим выступлением в его жизни. Он стоял прямо и твёрдо, даже когда Перевозчик и Звероподобный устремились к нему. Он смотрел им прямо в глаза, широко раскинув руки. — Я ТОТ, ЗА КЕМ ВЫ ПРИШЛИ! — прокричал он. — Я ОБЛАДАТЕЛЬ ТИТАНА- МОЛОТОБОЙЦА! ОПУСТИТЕ ОРУЖИЕ, И Я ОТДАМСЯ ДОБРОВОЛЬНО! — Думаешь, он говорит правду? — Лара услышала вопрос Звероподобного. Это были последние слова, что она услышала, прежде чем взять Фину за руку и улизнуть через ряд туннелей под их домом. — А где папа? — спросила Фина. — Он остаётся. — Почему? — Ради нашей безопасности, — каждый из её инстинктов кричал ей драться, развернуться и вступить в бой. Драться за старшего брата, который всегда заботился о ней, который заступался за неё даже сейчас. Она нужна марлийцам. Ему не надо умирать за неё... — Тётушка Лара? — сказала Фина, глядя на неё со слезами на глазах. — Что происходит? — Армия пришла напомнить нам, кто мы такие, — тихо ответила Лара. — И поэтому мы присоединяемся к остальным дьяволам. К удивлению, дети вели себя храбро на протяжении всего путешествия, не проронив ни слезинки, пока их маленький корабль плыл по морю. Лара уничтожила его несколькими копьями, как только они причалили, превратилась, перенесла свою семью к внешней стороне стены Роза и сбросила форму прежде, чем её смогли заметить в форме титана. Они проскользнули внутрь стены Роза, их более изысканная одежда и аура превосходства не вызывали ни у кого вопросов. Так они прошли через всю стену Роза. Дети всё ещё не плакали. Лара сказала остальным подождать, пока она будет искать новый дом в стене Сина. Её поиски оказались успешными. Многие знатные люди острова Парадиз вели затворнический образ жизни, были известны только их имена, но не лица. И одну из таких семей она убила прямо в постели и проглотила их тела, чтобы не оставлять улик. После этого она убралась в доме, отскребя каждое пятнышко крови. К тому моменту, когда она приведёт их в новый дом, будет невозможно понять, что она сделала. Её брат и сестра, конечно, поняли, но детям оставалось только верить, что отец приготовил этот дом для них. В некотором смысле, так оно и было, ведь он отправил Лару вместе с ними. Они заняли положение благородной семьи, взяв чужие имена, но по-прежнему старались не попадаться на глаза. Разразилась гражданская война, в результате которой им пришлось прятаться в ещё большем хаосе. И там они остались, спрятанные внутри, в целости и сохранности. Пока. Лара чувствовала, как всё менялось, всё менялось на её глазах. Воины повернулись спиной к Марли и поспособствовали прогрессу старого общества за стенами. Чистым титанам отдали отпор, и начались новые битвы. Она знала, что за ней скоро придут. Лара, как и всегда, оставалась спокойной. Она была самой младшей сестрой, самой простой девушкой, которую легко могли принять за служанку. Никто бы даже не взглянул на неё, она растворилась на заднем фоне. И это было идеально. Даже если бы Вилли не пожертвовал собой, вряд ли марлийцы сразу бы поняли, что именно она обладатель Молотобойца, пока не станет слишком поздно. Она готова драться. Всегда готова драться, отдать свою жизнь за детей — последнее наследие её брата. За свою оставшуюся семью. Она не знала, с кем именно ей предстоит встретиться: с Йегером, марлийскими силами или даже с обоими сразу. Это не имело значения. Молотобоец будет сражаться, как и всегда, стойко противостоя любому врагу. Она будет стойко стоять ради них. — Смотри! — сказала Фина, протягивая ей белую маргаритку. — Смотри, как он подходит твоему платью, — она с улыбкой заправила её в волосы Лары. Лара улыбнулась в ответ, убрав волосы Фины с глаз и за уши. Когда-то эта девочка унаследует поместье отца. Она была такой маленькой и хрупкой, что Ларе пока не хотелось позволять ей встретиться с жестоким, холодным миром. Она хотела, чтобы всё оставалось как есть, наблюдать за Финой, играющей на поле разноцветных цветов вместе со своими братьями, довольной и ничего не подозревающей. Ангелина, Дэвид и Лара уже подготовились к появлению врага, который неизбежно придёт за последней. Они составили несколько планов в зависимости от ситуации и того, кто придёт за ней. Хотя они во многом отличались друг от друга, у них была одна и та же цель. Защитить детей, а не Молотобойца. Лара знала, что Вилли поймёт, если она решит пожертвовать Молотобойцем ради их жизней. Она была готова драться, но также была готова отдать свою жизнь и Молотобойца, если до этого дойдёт. Молотобоец хранил ужаснейшие воспоминания о войне. Там были дети в крови, с изломанными телами и пустыми глазами. Слишком часто ей снились собственные племянники и племянница, изломанные таким образом и лежачими мёртвыми на полу прямо перед ней. Молотобоец был дьяволом, он делал её дьяволом, но каждый раз она выбирала свою семью вместо дьявола. Она была готова умереть. Эта мысль заставила её ещё больше ценить эти тихие моменты, когда только она и её семья проводили время, счастливые и нежно окутанные иллюзией безопасности. Она надеялась, что Вилли будет гордиться её действиями, какими бы они ни были. Всё, чего она всегда хотела, — это заставить своего брата гордиться. *** — Ты ведёшь себя странно! Перестань! — прошипела Хистория, когда они с Марко шли вместе на встречу с остальными разведчиками. — Что во мне странного?! — Ты слишком широко улыбаешься, стоишь слишком прямо, и выглядишь так, словно тебе в жопу залетела оса! — На что это вообще похоже, и откуда ты знаешь?! — Всё в порядке? — спросил Леви, приподняв бровь. — Доброе утро, капитан! — сказал Марко, лицо которого растянулось в широкой и безумной улыбке. Хистория незаметно пнула его. — Вы сегодня веселы, не так ли? — радостно сказала Ханджи. — Я тоже. Посредники отступили со всей отвоёванной территории. Это большая победа для нас! — Я рада, — улыбнулась Хистория. — И в честь этого мы устроим праздник, — сказал Конни. — С алкоголем! — Ужасная идея, но вы, сопляки, заслужили это, — вздохнул Леви. — Если вы отравитесь алкоголем и умрёте, то сами будете виноваты. Но жители Троста хотели как-то отблагодарить вас, поэтому они объединят свои бары для одного большого праздника. — Мы заслужили ночь отдыха, — сказала Хистория. — Я не пущу Вас, — сказал Леви. — Только попробуйте! — крикнула Хистория. — Нет, спасибо, мне плевать, — вздохнул Леви. — Будьте осторожны, не пейте слишком много и всё такое. И если завтра вам придётся бороться с похмельем, не приходите ко мне плакаться. — А это точно хорошо? — спросил Армин. — Заткнись, Армин! — крикнул Жан. — Мы имеем право провести хотя бы одну ночь свободно! — К сведению, тебе не следует напиваться, — Энни подтолкнула Имир локтем. — Что?! Почему не следует? — потребовала ответа Имир. — Мало ли, вдруг ты решишь превратиться в титана, будучи нетрезвой, — сказала Энни. — Один раз это случилось с Марселем, который по пьяне превратился в титана в нежном двенадцатилетнем возрасте. То, что произошло потом, надо было видеть. — На самом деле мы дали обет трезвости, — пробормотал Бертольд. — Это... Это очень херово! — Меня не интересует ничего, что притупляет мои чувства, — сказала Энни. — Буду очень рада наблюдать, как вы все выставите себя дураками. — А что насчёт тебя, а? Какое у тебя оправдание? — потребовала ответа Имир, пнув Бертольда. — Я не доверяю себе, даже когда трезв. Про нетрезвого себя вообще молчу, — ответил Бертольд. — Особенно с таким титаном, как мой... — Получается, все воины отказались от алкоголя или... — Нет, отказались лишь двое, — вздохнула Энни. — Понятно, — хмыкнула Имир. — Тогда... Вы не сможете меня остановить. — Ты права, мы не остановим, а просто будем смеяться над тобой, верно, Берт? — Верно. — В принципе можно идти уже сейчас и занять хорошие места. — Хочу посмотреть на пьяного Марко, — прокомментировал Жан. — ...Зачем? — спросил Марко. — Мы ведь никогда не видели Вас пьяным, — сказала Саша. — Это для науки. — Давление сверстников! Давление сверстников! — прокричал Конни. — Почему оно на тебе не работает? На тебя всегда оказывают давление сверстников, — сказал Марко, беспомощно глядя на Бертольда. — Ты не способен взорвать весь город. Марко вздохнул. — Это правда. — На что вообще похож пьяный титан? — спросил Жан. — Если честно, очень похож на обычного титана. Спотыкается, носится из стороны в сторону и тому подобное, — отозвалась Энни. — Но поскольку внутри мы всё ещё люди, наш рассудок может стать... Ослабленным. — Мягко сказано, — тихо произнёс Бертольд. Он не хотел идти на вечеринку, никогда не хотел. Он был уверен, что Энни разделяла его чувства. — Мы терпим это полчаса, а потом уходим. Договорились? — тихо спросила Энни. — Договорились, — согласился Бертольд. Было приятно находиться рядом с ещё одним интровертом.