Love Done Right

Это было хорошо, размышлял Тобирама, что в данный момент Хаширамы не было в комнате. По крайней мере, это даст ему возможность спрятать тело после того, как он убьёт стоящего в настоящем перед ним человека. Возможно, удовлетворение, которое он получит, будет стоить всех тех рыданий, через которые ему придётся пройти. По крайней мере, если он убьёт Мадару, ему больше не придётся иметь дело с оскорблениями, подобными тому, которое ему только что вручили. Какая бы еда ни была в стоящей перед ним коробке бэнто - если предположить, что это действительно была еда в какой-то момент - она больше не была узнаваема как что-то кроме куска обгоревшего угля. От части его всё ещё вился пар, в основном от маленьких отломанных кусочков, которые говорили о том, что Мадара не был очень осторожен, перекладывая его в симпатичное маленькое бэнто, которое служило тарелкой. Левый глаз Тобирамы дёрнулся. Не говоря ни слова, он поднял взгляд на Мадару, который, казалось, затаил дыхание, ожидая увидеть, какую реакцию вызовет его «подарок». Очевидно, что это был какой-то розыгрыш, если не прямое объявление войны, но Тобирама не был чужд подобного и знал правильные способы борьбы с такого рода вещами. Если он поддастся гневу, это только подпитает зверя. Нет, лучший способ справиться с подобными вещами - доказать, как мало это его затронуло. Пристально глядя своему оппоненту в глаза с таким пустым выражением лица, какое он только смог сделать, Тобирама очень медленно сел обратно в своё кресло, крайне сожалея, что остался после встречи. Он думал, что пустой конференц-зал будет хорошим тихим местом, чтобы поработать, но всё, что это принесло ему до сих пор, это еду из ада. Мадара, задница, протянул пару палочек для еды пальцами, которые, казалось, слегка дрожали. Он явно умирал от сдерживаемого смеха, если уже трясся от него. Не то чтобы Тобираму это волновало. По крайней мере, это избавило бы его от хлопот и неприятностей из-за необходимости совершать убийство. Продолжая смотреть Мадаре в глаза, да так, что это напугало бы самую храбрую из душ, Тобирама погрузил палочки в бэнто и схватил кусок обугленного чего-то. Затем он положил его в рот и стал жевать, при этом мысленно перебирая все способы, которыми мог бы избавить Мадару от селезёнки так, чтобы никто даже не узнал, что тот, кто это сделал - он. На вкус это было ещё ужаснее, чем на вид: тепло каким-то образом делало опыт необъяснимо хуже, а когда он проглотил, на его языке остался горький остаток консистенции пепла. Было ли это следствием сжигания, которому всё подверглось, или ингредиентов, использованных до того, как всё было сожжено, сказать было трудно. Хотя он несколько раз был очень близок к тому, чтобы выблевать обратно большую часть, Тобираме удалось закончить всё это, ни разу не прервав их соревнование в гляделки. Его наградой стало то, как глаза Мадары медленно становились всё шире и шире, а его кожа сменила несколько разных цветов, прежде чем остановиться на нелестном оттенке, напоминающем вишню. - Тебе нужно что-нибудь ещё? - спросил Тобирама, не удосужившись скрыть свой ехидный тон. Мадара тяжело сглотнул. - Ничего, - слабо сказал он, будто с трудом мог поверить в то, что только что произошло. Затем он повернулся и вышел из комнаты, шатаясь, как будто его ноги перестали работать где-то в последние пять минут. Как только он убедился, что чакра другого мужчины достигла подходящего расстояния, Тобирама оттолкнул свой стул и бросился к открытому окну, едва успев сделать это до того, как отвратительное месиво, который он только что съел, вернулось обратно тем же путём, каким и спустилось. Он послал несколько молчаливых извинений тому, кто начал кричать внизу, надеясь, что никого не задел. Иногда иметь хорошую меткость было плохо.

---

В тот момент, когда Мадара вошёл в дверь своего дома, Изуна был на нём, как пиявка, вцепившись руками в ткань его рукавов и почти подпрыгивая от волнения. - Посмотри на своё лицо, аники! Расскажи мне всё! Как всё прошло?! - Это было потрясающе, - выдохнул Мадара. - Он так хорошо справился. Я был так впечатлён, что даже не смог сделать ему комплимент или пригласить его на ужин или что-то ещё. - Чёрт, - присвистнул Изуна. Мадара кивнул и сказал: - Я знаю. - Даже мать не съела всё, когда отец вручил ей первый подарок ухаживания. Он выглядел впечатлённым? Я знаю, что это должно было продемонстрировать твоё мастерство в огненном дзюцу, но он определённо уже знал об этом, учитывая, сколько раз ты пытался сжечь его прежде, так что... Как он на самом деле отреагировал? - Он потерял дар речи! На мгновение его колени снова ослабели, стоило только подумать о том, что произошло всего час назад. Мадара опирался на брата, пока это чувство не прошло, а затем первым прошёл на кухню, чтобы поставить чайник чая: по-видимому, это был их новый ритуал, когда они сплетничали о его любовной жизни. Пока они ждали закипания воды, он откашлялся и рассказал подробности, которых так нетерпеливо ждал Изуна. - Брат, он был идеален. Традиция гласит, что только самые смелые будут есть подношение, и он съел всё. До. Последнего. Укуса. Я никогда не видел ничего подобного. Конечно, он, вероятно, будет чрезвычайно самодовольным по поводу всего этого, великолепный ублюдок. Я был весьма удивлён, когда он не начал сразу же хвастаться. - Что же он тогда сделал? - Изуна наклонился вперёд через стол, ловя каждое слово. - Он спросил меня, не нужно ли мне что-нибудь ещё. - Чёрт, этот парень хладнокровен. Ты хорошо выбрал, аники, этого нельзя отрицать. Мадара надулся от гордости и ухмыльнулся. Всё шло так хорошо, и он чувствовал себя на вершине мира, как будто ничто не могло пойти не так. За исключением того, что, как он осознал, в этом процессе была одна маленькая загвоздка, которую, как он был уверен, Тобирама тоже заметил бы. Теперь, когда Мадара начал обмен подарками и продемонстрировал своё мастерство в обращении с огнём, в соответствии с традициями Тобирама должен был сделать то же самое в ответ с большой демонстрацией. Как он должен был сделать это, когда его природа - вода? Как другие кланы обычно справлялись с этим? Чайник засвистел позади него, заставив Мадару встать и начать рыться в поисках кружек, пока он боролся с головоломкой; а затем он чуть не уронил весь шкаф себе на голову, когда до него дошло. Если Тобирама не мог продемонстрировать огненное дзюцу, тогда всё, что Мадаре нужно было сделать, это создать для него возможность похвастаться одним из его водных дзюцу; что-то более впечатляющее и более публичное, чем просто спарринг на полускрытой тренировочной площадке. И он точно знал, как это сделать.

|...|