Быть взрослым

      В конце концов, Ван Ибо удалось отыскать путь вниз. На самом деле он не присваивал эту заслугу себе: он почти не сомневался, что ему в этом лишь помогли. Проходом оказался припрятанный на кухне разлом, который сужался до микроскопической точки, если им долго не пользовались, и мог расшириться от обычного прикосновения магии. И обнаружился он по чистой случайности, что убеждало Ван Ибо, кто этому поспособствовал. Так что теперь он мог надоедать своим присутствием Сяо Чжаню постоянно. Хотя тот и выглядел слишком довольным, когда обречённо заявлял: «Опять?» и закатывал глаза.       – Ты не оставил мне выбора, наверху без тебя слишком скучно, – гогоча оправдывался он, наблюдая, как, прищурившись, на него смотрел шаньхусяо.       Несмотря на это и ещё тысячу способов показать, насколько этот настырный наньу ему надоел, Ван Ибо замечал, насколько радостно улыбались ему эти тёмные глаза.       Ему нравилось обосноваться в кресле или на кровати, расположенных в уголочке подземелья, и тихонько наблюдать за тем, как Сяо Чжань пел. Здесь, рядом со спящим паньлуном, магии не стало меньше, наоборот, каждый раз как в первый она оглушала, сбивала с ног, но перестала его угнетать. Его изредка тошнило, потому что даже вдыхаемый воздух был полон природных духовных сил, и ноги могли не слушаться, однако это воспринималось менее болезненно, чем наверху. Будто близость Сяо Чжаня ограждала его от воздействия. Будто у того получалось её перенаправлять.       После восхода луны шаньхусяо замолкал. Его всегда после этого покачивало, он, набираясь сил для очередного шага, останавливался, чтобы отдышаться, гремя цепями, доковыливал до того места, где сидел или лежал Ван Ибо, и заваливался рядом. Ему нравилось, что здесь, под землёй, Сяо Чжань был настоящим, не проекцией, с помощью которой он путешествовал наверх. От него веяло собственной магией, такой сильной, что иногда было трудно вздохнуть, но Ван Ибо к ней настолько привык, что постоянно лишь ластился навстречу. Он глядел на Сяо Чжаня, зависнув сверху, и ему до зуда в костяшках стало нужно убрать с его вспотевшего лба прядь, и только уловив прохладу кожи, сразу же опустил руку.       Два тёмных зрачка вперились в его лицо.       – Ты хочешь что-нибудь поесть? – протараторил Ван Ибо.       – Хочу, – моргнул Сяо Чжань.       Он подскочил со своего места, забыв про свои головокружения, поэтому его сначала крепко повело, и ему пришлось переждать приступ под еле слышный хохот шаньхусяо.       – Не обязательно так подскакивать, я не умираю.       Такие фразочки лишь ещё сильнее подстегнули Ван Ибо ринуться к крохотной, даже ещё миниатюрнее, чем в его лавке, кухне. Он пару минут постоял, задумчиво вертясь и выискивая наилучший вариант, пока не остановил выбор на рисе, которым были забиты целые шкафы. У него ещё оставались вопросы, каким образом Сяо Чжань покупал продукты, но всё не находил времени, чтобы их задать. Дождавшись разогрева воды, он плеснул её на рис, закрыл крышкой и вернулся к шаньхусяо.       Увидев в его руках стаканчик, Сяо Чжань упал на подушки, простонав:       – Так ты меня кормишь, да?       – Я подумал, что тебе скорее нужно восстановить силы, – оскорбился Ван Ибо, что не оценили его стараний, и плюхнулся вплотную к нему. – Не хочешь, так я сам съем.              И он разломал палочки. Шаньхусяо издал протестующий гортанный звук.       – Ну уж нет уж!       Ван Ибо вскрыл крышку, подхватил рис, уже подносил его ко рту, когда увидел, как Сяо Чжань обиженно сдвинул брови и начал с возмущением вопить, и сунул порцию прямо в раскрытый рот. Шаньхусяо чуть не подавился, закашлялся, отмахиваясь руками, а Ван Ибо заржал.       – Да бери, бери, чего возмущаешься. Я не голоден вовсе, – и он всучил ему рис. Тот забрал у него стаканчик и под звон цепей застучал его по плечу.       – Ты невозможный! Ужасный! Такой противный!       Ван Ибо лишь с широкой улыбкой кивал, присматриваясь за спину шаньхусяо, туда, где в темноте виднелась часть морды паньлуна. В какой-то момент ему показалось, что тот перестал глубоко дышать во сне?       Дождавшись, когда Сяо Чжань утолил голод, он с любопытством, как и обычно, следил за созданием проекции. Это ему никогда не надоедало, потому что было неким чудом: настоящий шаньхусяо засыпал на постели, подложив под голову кулаки, становился прозрачным, словно какой-то гуй, и от его тела отделялся свет, формирующийся в столь знакомый образ. Он был Сяо Чжанем и всё же не был, однако это было единственной альтернативой, при которой он мог покидать своё заточение. Напоследок Ван Ибо всё же не сдержался и потрепал настоящего шаньхусяо по волосам.       – Сладких снов, Сяо Чжань, – прошептал он ему в самое ухо, и довольно ухмыльнулся, когда его проекция закатила глаза и скривилась.       Они бок о бок поднялись в лавку через разлом, и когда оказались на поверхности Ван Ибо вздохнул с каким-то облегчением. Всё-таки дышать наверху было гораздо проще, под землёй его грудь сдавливалось паникой из-за темноты, влажного воздуха, присутствия паньлуна. Но стоило ему подумать о том, насколько ему было хорошо в собственной лавке, как его словно ударили в живот. Острие несуществующего ножа прорезало кожу под рёбрами, впилось во внутренние органы, разрывая их одним взмахом. Ван Ибо скрючило, он подавился кашлем. У него складывалось впечатление, что желудочный сок ринулся в обратном направлении, в горло, и резко стало нечем даже вдохнуть. На языке появился привкус крови.       Он слышал Сяо Чжаня, однако у него не получалось даже раскрыть рта, он лишь сгибался всё ниже и ниже, и возможно, так и распластался бы на полу, если бы его не подхватили под мышки. Как в замедленной съёмке он наблюдал, как в пространстве между потолком и полом образовалась «заячья нора», из которой на обе ноги приземлилась Ли Янь. Она осмотрелась по сторонам, и на её тонком маленьком личике было написано удивление: она точно не ожидала попасть в такую лавку чудес. Обнаружив Ван Ибо, на её губах появилась улыбка, и также быстро она угасла, когда рядом нашёлся и Сяо Чжань. Ли Янь что-то выкрикнула и соединила пальцы в заклинании.       – Стой! – попытался он притормозить подругу, только не произнёс и звука. И единственное, что он смог сделать, так это оттолкнуть Сяо Чжаня от себя.       Заклинание пронеслось в миллиметре от них обоих, прямо между ними, и борясь с ужасной слабостью, тошнотой и сбитым дыханием, Ван Ибо зло уставился на Ли Янь.       – Отойди от него! – приказала девушка Сяо Чжаню, складывая знак по-другому, касаясь одним из пальцев основания второй ладони, образуя между ними пространство.              Ван Ибо в панике узнал этот способ и замахал руками, вербально пробуя достучаться до подруги. Если она ослепляющим заклинанием попала бы в шаньхусяо, последствия предсказать было трудно…       – Я не знаю, кто вы, молодая госпожа, – осклабился Сяо Чжань и продолжал поддерживать Ван Ибо, не выпуская его предплечья, несмотря на возникшую угрозу, и даже не реагировал, когда тот его отталкивал локтем. – Так что не смейте мне указывать.       – Ли Янь… – просипел Ван Ибо. – Что ты творишь?       – Спасаю тебя, дурака!       Шаньхусяо стоял прямо, не колеблясь, его выражение лица было диким и страшным, Ван Ибо так и чуял гормональный всплеск адреналина с двух сторон. Две энергии Ян и Инь сталкивались, перемешивались, и это вводило ещё в большую панику, он просто не представлял, за кого стоило бояться. У него с брызнувшей из носа кровью получилось выставить защиту перед тем, как заклинание нюйу коснулось бы Сяо Чжаня.       – Ибо!       – Ван Ибо!       Шаньхусяо наклонился, подтягивая Ван Ибо вверх, а Ли Янь бросилась к ним с расширившимися от испуга глазами. Ван Ибо расставил ноги, упёрся рукой в поясницу и выпрямился. Успокаивающе блеснул улыбкой Сяо Чжаню, размазал кровь по лицу и прошипел в сторону подруги:       – Ли Янь, кто тебя просил о спасении, гуи тебя подери! Тем более о таком, чтобы вредить другим.       Казалось, она даже споткнулась, застыла в одном шаге от них.       – Ибо, ты рехнулся?       – Я бы поспорил, кто ещё и рехнулся! Какой безумец надоумил тебя использовать «заячью нору», ты убить меня решила?       – Тебе плохо из-за этого портала? – тихо уточнил Сяо Чжань, и его глаза окрасились сплошным чёрным, ни единого красного отблеска. – Это заклятье использует твои силы?       – А как бы иначе я попала сюда? – отважилась пойти ва-банк Ли Янь, особенно находясь так близко от разгневанного шаньхусяо, о котором знать не знала.       Ван Ибо закашлялся от нового приступа боли. Казалось, что вместе с волнами портала внутри него копошилась подобная рябь, она укачивала его, отчего усиливалась тошнота и давление внутри сосудов. Виски простреливало, а нос уже болел от новых кровяных потоков, которые он постоянно стирал тыльной стороной ладони.       – Небеса, Ибо, до чего ты себя довёл! Мне не верится, что передо мной стоишь ты, ну-ка, подойди сюда…       – Не приближайся! – рявкнул Сяо Чжань, ударяя девушку по протянутой руке.       – Ты! Не смей ко мне прикасаться, сяо, мне достаточно лишь щёлкнуть пальцами, чтобы тебя не стало! Ван Ибо не твоя собственность, ты не имеешь права его удерживать.       Ли Янь совершила новую попытку перехватить инициативу, и Ван Ибо сделал неуверенный шаг, чтобы встать между ними, потому что явственно услышал рычание. Ему не нравилась ситуация, он действительно боялся за них обоих, потому что Ли Янь была одной из самых умелых Младших нюйу, а о полноте духовных сил Сяо Чжаня он и вовсе знал лишь поверхностно. Может случиться так, что он черпал их из природного Истока? В то время как девушка могла находиться под прессом этой энергии.       – Пожалуйста. Сяо Чжань, успокойся, она друг, она не будет вредить, – дождавшись, когда шаньхусяо закатил глаза и отступил, Ван Ибо, разминая затёкшее от звериных тисков предплечье, повернулся к подруге. – Ли Янь, он ничего плохого не делал, перестань говорить на повышенных тонах, никто меня здесь не удерживает…       – Тогда почему ты не выходишь на связь?! – оборвала она его, грозной тенью нависая. – Почему к тебе в лавку не попасть, кроме как через «заячью нору»? Чем ты вообще здесь занимаешься, раз у тебя идёт кровь от влияния другой магии и использования своей собственной?! Ты возвращаешься со мной, а наставница решит, что дальше делать. И точка.       И она схватила Ван Ибо, потащила его, упирающегося, за собой. С другой стороны в него вцепился Сяо Чжань.       – Ван Ибо, пусть он тебя сейчас же отпустит, или я за свои действия отвечать не буду!       – Ван Ибо, если ты не хочешь, чтобы я вмешивался, то скажи мне…       – Я никуда не пойду с тобой, Ли Янь! – ему хотелось то ли плакать, то ли смеяться. Ситуация всё больше становилась абсурдной, перед ним было два важных человека, и они вдвоём были готовы разорвать его напополам, лишь бы спасти! Только нуждался ли он в спасении, хоть кто-нибудь его спросил?!       – Помереть вздумал?!       – Я должен пройти инициацию, а для этого набрать баллы!       – И как ты это себе представляешь? – Ли Янь обвела его лавку раскрытой ладонью, её лицо выражало недоумение. – Это не похоже на лавку чудес, знаешь ли.       – Я наберу баллы и только тогда вернусь.       – Нет, ты вернёшься сейчас же!       Его тянули каждый на себя, пока Сяо Чжань, сохранявший до этого молчание, вдруг не отпустил. Ли Янь с радостным воплем поволокла его за собой. Ван Ибо затормозил пятками, поставив их вертикально, и в изумлении обернулся. Казалось, он выглядел донельзя жалким и потерянным, когда воскликнул:       – Сяо Чжань?       – Она права, – безэмоционально прошелестел он и отвернулся. – Ты должен уйти. Это правильно.       – Видишь? Даже глупый сяо понимает, что ты уже на грани. Идём! – не видя больше препятствий, подруга потащила его дальше, однако он с удвоенной силой упёрся.       – Я же сказал, что не пойду, – он неуклюже поклонился удивленной Ли Янь и отчеканил. – Передай, пожалуйста, наставнице и ребятам, что со мной всё в порядке.       – Ван Ибо! – притопнула ногой она.       – Я Ван Ибо, и что? Ты мне не доверяешь? Не веришь?       – Это чистые манипуляции, Ибо.       – Пусть. Я уже всё тебе сказал, – он сложил руки и старался выглядеть суровым, хотя сам всё время посматривал назад, в замешательстве ища Сяо Чжаня.       Сначала тот стоял совершенно неподвижно, и его лицо виделось в полумраке скорбным и холодным, а затем шаньхусяо стал отступать назад, пока не развеял собственного двойника. Ван Ибо сразу же развернулся в ту сторону, открыв рот, чтобы позвать его обратно, однако подруга снова схватила за локоть, мешая.       – Да будь же ты разумным.       – Янь-цзе, – гораздо спокойнее произнёс Ван Ибо, теря взмокший лоб. Он реагировал слишком эмоционально для уравновешенного наньу, только он действительно потерялся во всей ситуации. Что ему делать? Уйти? Сяо Чжань правда хотел бы, чтобы он ушёл? – Видишь? Я в порядке. Живой, здоровый. Со мной ничего плохого не происходит.       – Но твои духовные силы…       – Я всё ещё я и без них, верно? Лавка чудес, как тебе известно, даёт нам, Младшим, возможность повзрослеть, справиться со всеми ситуациями своими силами. Так позвольте мне это.       – Ты хочешь, чтобы мы, зная, что твоя циркуляция ци изменилась, и ты остался абсолютно без магии наньу, сидели сложа руки и ждали, когда ты помрёшь?       – Не помру я, – поморщился Ван Ибо, его потряхивало, и он глубоко вдохнул воздух, закашлялся. – Я помру, если ты продолжишь использовать «заячью нору».       – Это был единственный способ до тебя добраться, – покраснев, начала оправдываться подруга. Она откинула косу за спину, потом вернула её обратно и затеребила. – Ни Ши Хун, ни тем более мой братец не смогли бы правильно настроиться на твою связь с наставницей, у нас не было выбора…       – Вызови свой НИП, – прервал он её объяснения просьбой.       Всё было понятно и без них, конечно же, друзья и Цзянь Ячжи искали варианты ринуться на помощь, и это должно было быть приятно, только ему всё равно было не по себе. Он зажал пару раз нос пальцами, стараясь остановить кровь.       «Может потому что я привык ощущать рядом Сяо Чжаня, а не ребят?» – и он быстро загнал эту мысль поглубже.       – Мой… НИП? – Ли Янь норовила поймать его взгляд, но Ван Ибо всё время отворачивался, высмаркиваясь прямо в руку, надеясь, что не покраснел.       – Да, твой НИП. Давай просто со всеми свяжемся, и я поясню, что происходит. А потом ты вернёшься.       – Я не вернусь без тебя! – безапелляционно заявила подруга и всё же раскрыла перед ними нежно-персиковый экран.       Ван Ибо выдохнул и приготовился максимально успокоить близких ему людей, доказывая, что справится без их помощи.       Когда он практически вытолкал подругу на обратную сторону, и «заячья нора» закрылась за ней, затянулась будто рана, Ван Ибо смог сосредоточиться уже на другом. Он прошёл через кухню, где умылся и постоял, остужая нос ледяной водой, и воспользовался разломом, чтобы спуститься под землю. Несмотря на головокружение и то, что отхаркивался кровью, он оказался в подземелье, и сердце неистово билось, пульсацией ударяясь в заднюю часть головы.       Сяо Чжань сидел прямо на земле в своём настоящем обличии, упёршись головой в колени, цепь, что вилась от его левой руки практически не гремела, потому что шаньхусяо будто не дышал. Единственными звуками были слышны лишь писк летучих мышей и громкое сопение паньлуна.       Ван Ибо подсел сбоку, приобнял свои ноги и уложил на них подбородок, уставившись вперёд, на слабо виднеющуюся щёку гигантского тёмно-синего существа. Веки казалось подрагивали во сне, но в этот раз были закрытыми, и Ван Ибо захотелось попробовать задышать в такт. Он прислушивался и делал вдох, задерживал дыхание, потому что паньлун делал это через раз, и выдыхал, отчего головокружение только усилилось. Его с новой силой затошнило, и он зажмурился.       Молчание опасно затягивалось, а он так и не нашёл, что сказать.       – Ты… – у него и не сразу получилось подобрать верную формулировку того, что он желал бы узнать. – Когда Янь-цзе… ты… Почему ты сначала не хотел меня отпускать, а потом отпустил?       Он прикусил язык, коря себя за выбранный тон, за то, как его последнее слово «отпустил» прозвучало тихо и жалко. Сяо Чжань лишь застонал.       – Я просто хочу для себя понять…       – Потому что это правильно, ясно тебе? – шаньхусяо вскинулся и развернулся к Ван Ибо. Скорбь так и не пропала с его лица, спряталась в поникших уголках губ, в низко нависших бровях. – А ты не ушёл. И что теперь делать?       – Ты считаешь это правильным из-за легенды?       – Конечно, нет, это просто глупый миф.       – Почему это глупый? Мне кажется, что раз существуют шаньхусяо и паньлун, вся эта легенда, если ты ему поёшь на самом деле, то и последняя строчка может быть правдой?       – Пусть так. Всё равно это глупо. Глупо и бесполезно.       – Но разве это не мило? Чтобы усыпить паньлуна, желающего уничтожить весь мир, нужно ему как младенцу петь колыбельные, а чтобы шаньхусяо не было одиноко, его должен спасти наньу… Мне нравится твой голос, – Ван Ибо облизнул губы. – Думаю, и твоему другу сапфирчику спится под него гораздо лучше.       Сяо Чжань остервенело зачесал щёку и отвёл взгляд, натужно смеясь.       – Спасибо.       – Мне правда он нравится.       – Я понял, понял. Спасибо.       Теперь они уже замолчали от смущения. Ван Ибо, говоря прямо то, что думал, именно в этот момент чувствовал себя неловко, потому что уже привык к их взаимной открытости. Однако сейчас он не испытывал той теплой атмосферы рядом с Сяо Чжанем, лишь холодную отстраненность, и ему это не нравилось. Он попытался наладить контакт снова.       – Так почему ты считаешь это всё глупостью?       Сяо Чжань тоже уставился на спящего паньлуна, поморщился и несчастно улыбнулся.       – Потому что в этой легенде всё звучит так, будто я девица в беде. Спасите, помогите, меня выкрали из отчего дома и посадили на цепь, – он демонстративно погремел цепью. – Но вообще-то я многое умею. И постоять за себя тоже. Я не девица в беде.       – И что ты умеешь? – полюбопытствовал Ван Ибо, не сводя с него взгляда.       – Я неплохо обращаюсь с мечом, – самодовольно заявил Сяо Чжань и замахал рукой, будто бы сражаясь с врагами.       Ван Ибо не сдержался и заржал.       – И зачем тебе в современном мире меч? Что, капустки для салата нарезать? Шаньхусяо насупился, что рассмешило его ещё больше.       – Знаешь, сейчас в мире между демонами и людьми давно уже принята дипломатия, даже с самыми несговорчивыми тварями можно найти компромисс, ну а если всё же не получается, то всегда для этого есть мы – наньу и нюйу. Не к чему тыкать кого-нибудь в живот, если он считает иначе.       – Я умею танцевать.       – О, правда? – воодушевленный, Ван Ибо поднялся на ноги, осторожно и без резких движений, ведь всё пространство перед глазами мутилось, расставил шире ступни и выдвинул вперёд сжатые кулаки. – Сможешь сделать бит?       Сяо Чжань непонимающе моргнул:       – Бит?       – Ну да, битбокс, – Ван Ибо поднёс ладонь ко рту и с помощью правильного расположения языка, зубов и языка сначала завёл ритм барабанов, а затем присоединил и подходящий звук тарелок.       Подключив ноги и свободную руку, он задвигался плавно, рождая движение ещё в пальцах, заставляя его перетекать к локтю, плечу, а затем к груди. Сначала он делал это в замедлении, привыкая к своему тяжёлому и слабому телу, и с каждым тактом убыстряясь. Мягкость сменялась резкостью и наоборот, он был похож на пантеру, выгибающую спину. Он перебирал ногами, качая головой, то сжимал меж собой колени, а затем вскидывал ступни, присаживался и выпрямлялся, пока в конце концов не сделал оборот вокруг оси и не дёрнул бёдрами. Всё это время Сяо Чжань не спускал с него восторженных глаз и даже издал в конце вздох удивления, почти захлопал, но когда Ван Ибо спросил, сможет ли он так же, зло процедил:              – Ничего я не умею, понятно?!       Ван Ибо разулыбался и разместился опять рядом. Вспотевшие ладони сразу же испачкались в земле, а футболка достаточно неприятно прилипла к спине. Он вытер нос от пота, прислонился к шаньхусяо плечом.       – Прости.       – Тебе не за что извиняться.       – И всё-таки прости. Ты столько лет провёл под землёй, – Ван Ибо тяжело вздохнул, понимая, что его действия могли показаться тому слишком наглыми.       Он же не хотел показывать своё превосходство! Отнюдь. Он…       «Я хотел его впечатлить» , – и это осознание вмазало ему, отчего внутри тела будто разгорелся жар.       – Да! Я ничего не знаю о мире наверху, и что с того? – Сяо Чжань развёл руками, его волосы растрепались и защекотали Ван Ибо. – Мне пару лет понадобилось, чтобы разобраться с вашей доставкой, и как её можно осуществлять. Тебе со мной из-за этого плохо? Считаешь, наверно, каким-то реликтом?       – Драгоценностью… Звучит лучше, верно? – ухмыльнулся он. – Знаешь, меня всегда привлекали блестяшки.       Он поймал ладонь шаньхусяо, притянул к себе и прижался к прохладной коже щекой. Сяо Чжань издал непонятный звук.       – Ч-что ты делаешь? Ван… Ибо…       Он произнёс его имя почти шепотом, и Ван Ибо лишь продолжил тереться, прикрыв глаза. Он старался не думать, как на него сейчас смотрел шаньхусяо, нравилось тому или нет, но когда большой палец огладил его у виска, Ван Ибо был готов поверить, что сердце действительно может выскочить из груди.       Сяо Чжань довольно резко вырвал руку, и он приоткрыл веки, чтобы снова их закрыть и подставить голову, когда обе ладони опустились сверху, приласкали уши и вернулись к щекам. Сяо Чжань приподнял его лицо, и Ван Ибо удивлённо посмотрел на него, вопросительно выгибая брови, когда тот приблизился настолько, что можно было ощутить даже дыхание. Он успел разглядеть чёрные трепыхающиеся ресницы перед тем, как всё расплылось, стоило Сяо Чжаню коснутся губами его губ, от которых к нему словно перетекла сила.