Why Worry

Вайолетт чересчур вальяжно развалилась на черном скрипучем диване, напряженно листая страницы форума на телефоне. Она всегда вела себя слишком уверенно в некомфортной обстановке. — Ты перестанешь на меня пялиться сегодня? — Возможно. — Себастиан лениво потянулся, откидываясь на спинку своего стула. Глаза, все еще покрасневшие от медленно убывающей простуды, смотрели на нее поверх гудящего монитора. — Когда уйдешь, тогда и перестану. — Лучше скажи, чем таким ты там занят? Вайолетт сидела на этом почти комфортном диване уже минут двадцать, то и дело ловя на себе взгляд припухших от сна глаз, мелькавших над монитором и между колонок. Точнее, она надеялась, что минут прошло всего двадцать — после спонтанной спасательской работы на Луау, ее «водонепроницаемые» наручные часы работали со скрипом, то и дело отключаясь посреди дня, мигая маленьким экранчиком, или включая звуковые сигналы. Да не важно, в принципе. Она, вообще-то, за курткой пришла. — Фриланс, веб-дизайн и программирование. — Он энергично потер глаза, снова потягиваясь. Куртка Вайолетт жалобно скрипнула под его спиной. — Ты мне больше двух недель на мозги капал, чтоб я забрала куртку. В чем проблема, например, отдать ее сейчас? — Провожу социальный эксперимент. Вайолетт ответила на его насмешливый взгляд высунутым языком. Колонка щелкнула, оповещая о входящем сообщении. — Черт, это Сэм. Вайолетт понимающе кивнула, обреченно поглядывая на свой счетчик непрочитанных: ей он тоже написывал. — Дай угадаю. — Ага. С лестницы послышались шаги. — Себби! — Робин зашла в комнату, осторожно придерживая перед собой увесистый поднос. Вайолетт тут же сорвалась с места, снимая с деревянного поддона чашки с кофе и миску печенья в шоколадной глазури. — Я знаю, ты не очень любишь, когда я вот так захожу, но… — Женщина вздохнула, зажимая опустевший поднос рукой. — Эбби тебя ищет, спрашивала, может ли она к тебе зайти. — Ты же сказала ей, что я работаю? — Себастиан выглядел спокойным, может, слегка раздраженным, но Вайолетт готова была поспорить на половину своего месячного дохода — он испугался. — Конечно сказала, милый… Но она все равно хочет заглянуть к тебе, чуть позже вечером. Себастиан сердито стиснул челюсть, да так сильно, что на скуле проступили желваки. — Неужели так сложно хотя бы попытаться воспринимать меня и мою работу в серьез?.. Робин неопределенно пожала плечами, сочувственно погладив сына по затылку, за одно с этим проверяя его температуру. — Ну, отдыхайте тут. Себастиан уныло посмотрел ей вслед, постукивая пальцами по клавиатуре. Вайолетт молча затолкала в рот печенье, надеясь избавить себя от необходимости что-то говорить, и плотница притворила за собой дверь. Вскоре после спешно законченного Луау и отъезда Губернатора (сдобренного в путь примерно третью от общего запаса лучшей продукции Пеликановских винокуров), Вайолетт оказалась между двух очень странных огней. Как и полагается хорошей подруге, большую часть времени она служила жилеткой и психологиней для переживающей Абигейл, которая попеременно злилась, плакала и переосмысляла чуть ли не все свое существование, пока Сэм неловко гладил ее по волосам и пополнял запас крепкого чая с медом в ее кружке. С недавнего же времени, новым ее постоянством, абсолютно неожиданно, стали молчаливые перекуры с Себастианом на пяточке заросшей горной тропы, где они оба прятались от Сэма и Эбби. Себастиан, все еще с трудом справлявшийся с болезнью, очень удобно отгородившей его от социума (а также предоставившей возможность отложить сложный разговор с близкими друзьями на неопределенный срок), смотался подальше еще и от семьи. Для этого, как оказалось, ему было достаточно просто уйти курить в другое место. Вайолетт же, к тому моменту, пару дней избегала Сэма и Эбби, потому что те решили превратить ее в «посла перемирия», которую можно будет отправить к Себастьяну на переговоры, не боясь новых ссор. Она ведь и так постоянно торчит в горах — то в шахте, то на озере, а то и в самой Столярной Мастерской, обсуждая с Робин планировку новых построек. В общем, нашли крайнюю. — А чем именно ты занимаешься со своим фрилансом? — Спросила Вайолетт нарочито скучающим тоном, внимательно изучая расположение маленьких розовых цветочков на своей кружке. — Всяким. — Очень информативно. Себастиан бросил на нее еще один непонятный взгляд, и снова скрылся за монитором, громко стуча клавишами. — Знаешь, у меня стойкое ощущение, что ты хочешь что-то спросить. — Вайолетт вздохнула, отставляя кружку и упираясь руками в стол, сверля Себастиана глазами. — И если это так, то спроси уже, пожалуйста. — С чего ты это взяла? — Он клацнул еще парой клавиш, придирчиво взглянул на монитор, выдохнул. — Может, это ты хочешь что-то спросить. Он потянулся снова, наполнив комнату звуком хрустящих суставов, и, наконец, встал из-за стола. — Зачем ты меня пустил, если думаешь, что я здесь с тайной миссией? — Вайолетт протянула руку, кивая на куртку. Себастиан, игнорируя намек, отошел от компьютера, нагибаясь к тумбочке, неспешно вытаскивая оттуда ворох черной ткани. — Не знаю, а почему нет? — Иоба, как же с тобой сложно разговаривать… — Себастиан криво улыбнулся в ответ, натягивая на себя толстовку и — слава всевышней! — наконец-то снимая заветную куртку со спинки стула, протягивая ее Вайолетт. — Возможно, я стану по сговорчивее, если ты одолжишь мне сигарету. — Опять? Он развел руками, кивая на выход. Вайолетт стиснула зубы: он уже неделю стрелял ее сигареты, оправдывая это тем, что ввиду обстоятельств поехать за новыми он пока не может. Покорно проследовав за ним в холл и намеренно отведя глаза, едва завидев высунувшуюся из лаборатории Мару, она с наслаждением засунула руки в карманы. Куртка была единственным, что Вайолетт забрала, когда они с отцом разбирали дедушкины вещи. Не то чтобы они с дедом были очень близки — Вайолетт не видела его лет десять, иногда отвечая на его поздравления с очередным праздником чем-нибудь, вроде улыбающегося смайлика. Огромная, выгоревшая на солнце, местами сильно потёртая, размера на четыре больше нужного, превращавшая Вайолетт в бесформенный мешок и выглядящая так, будто девушка запуталась в грязном парашюте — куртка была абсолютно замечательная и невероятно удобная. Прохладный ветер, отражающийся от гор, взлохматил ей волосы, заставив инстинктивно вжать голову в воротник. — Давай так: я одалживаю тебе сигарету, а ты задаешь свой глупый вопрос? Себастиан, уже забравшийся на ведущую к возвышению груду камней, отрицательно помотал головой. — Невыгодная сделка получится, если потом я тебе эти сигареты все рано верну. — Он подождал, пока Вайолетт, на ходу разминающая затекшие мышцы, догонит его на камнях, чуть сбавляя шаг. — Давай лучше ты задашь свой глупый вопрос, а я на него отвечу. Вайолетт фыркнула, остановившись на вершине тропинки. Хребет огибал Мастерскую, уютно пристроенную прямо у его подножия, серпантином уходя вправо, в сторону ее фермы. Отсюда же открывался жутковатый вид на город, лежащий в низине. Как будто между ней и Пеликаном разверзся огромный обрыв, не дающий подобраться ближе. — Чего тормозишь? — Себастиан уже спрятался в тени увесистых еловых веток, тяжело нависших над самой землей. — Ничего. У меня есть идея. — Присев на травяную кочку и протянув Себастиану вожделенную сигарету, она задумчиво уставилась в сторону города, начавшего зажигаться вечерними огнями. — Давай сыграем во что-то типа «вопрос-ответ»! Тогда ты ответишь на мои вопросы, а я отвечу на твои. По очереди и честно. — Увидев зарождающийся в его глазах отказ, она поспешно добавила: — Нам рано или поздно все равно придется узнать хоть что-то друг о друге, так пусть это хотя бы будет из первых уст. Себастиан, успевший затянуться минимум дважды, выпустил в нее облачко дыма. — Тогда ты от меня отстанешь? — Посмотрим. — Она уселась поудобнее, обняв колени и уложив голову на руки. — Что именно ты делаешь в плане работы? — Да почему тебе так интересно? — Себастиан смерил ее недоверчивым взглядом, скрестив руки на груди. — Серьезно, какая разница? — Не знаю, просто так. — Вайолетт подожгла свою сигарету. — Ты сидишь за компьютером часами, это большая часть твоей жизни. Отвечай давай! — Абсолютно ничего интересного. — Себастиан усмехнулся, опускаясь на корточки. — Делаю сайты, пишу коды, рисую логотипы. Иногда помогаю с разработкой программ или исправляю чьи-то ошибки. Раз уж так: ты работала до того, как переехала? — Младшая менеджер в Грэмплтонском офисе ДжоДжа, — Заученно отчеканила Вайолетт, внутренне содрогаясь от одних воспоминаний о затхлом зале цвета «корпоративной угрюмости», потолки которого терялись где-то за пределами досягаемости. — С понедельника по пятницу, с восьми до девяти часов, обеденный перерыв с часу до часу тридцати. — И ты реально хотела там работать? — Нет конечно! — Вайолетт дернула головой, — я хотела работать с животными. Ветеринаршей там, или дрессировщицей. А родители хотели запрячь меня в семейное дело, которое мне вообще не интересно. Там поругались, тут поспорили — и вот я уже в ДжоДжа, коплю на свое обучение сама. Ты, кстати, задал два вопроса. Себастиан цокнул языком, окончательно усаживаясь на траву и прислоняясь спиной к еловому стволу. Сверху посыпались иголки — какая-то белка явно была потревожена его тяжелым вздохом. — Где ты учился? — Нигде. — Себастиан раздраженно смахнул ворох иголок с волос. Вайолет подавила желание убрать маленькую веточку с его плеча, но он и сам ее заметил. — Хотел поступить в колледж где-нибудь в Зузу, да все никак не соберусь. — А почему? Ну, в смысле, что тебя останавливает? — Я не уверен, — просто ответил он, пожав плечами. Еще несколько иголок ссыпались ему на ноги и Вайолетт хмыкнула. — Конечно, я мог бы уже зашибать шестизначные цифры, если бы поступил, но… Скорее всего пришлось бы прозябать в офисе какой-нибудь занудной компании. Ну, думаю тут объяснять не надо. Вайолетт кивнула, снова отворачиваясь к потемневшему небу. Тут объяснять действительно не надо. Себастиан замолчал, меланхолично разглядывая свою наполовину выкуренную сигарету. Вайолетт уже открыла рот, чтоб напомнить о его очереди, но Себастиан отвернулся, словно бы задумавшись. — Можно личный вопрос? Его голос был очень тихим, настолько тихим, что Вайолетт почти поверила в то, что ей послышалось. Внутри все как-то неприятно сжалось, словно кто-то заставил ее залпом выпить ведро ледяной воды. — Ну ты задай, а там посмотрим? — Как ты… Как ты вообще решилась на переезд? Вайолетт недоуменно подняла брови. Вопрос был настолько дежурным и банальным, что мог бы отлично вписаться в отрешенный диалог где-нибудь возле офисного кулера. — Это в твоем понимании личный? — Она усмехнулась, расслабляя напрягшиеся было мышцы и чувствуя, как противный холодный комок в желудке тает. — Или ты снова со своим «столько мест вокруг, почему Пеликан»? — Да нет же! — Себастиан раздраженно дернул плечом. Сконфуженность на его лице развеселила Вайолетт еще сильнее. — Я совершенно другое имел в виду! Вайолетт совсем растерялась. Ей на секунду показалось, что они словно бы разговаривают, стоя по разные стороны кривого зеркала. — Может, попробуй перефразировать? — Осторожно предложила она, неловко подобрав под себя ноги. Палитра эмоций, отражавшаяся на лице собеседника, показалась ей слишком уж бурной, и она нарочито игриво добавила: — Честное слово, я не буду засчитывать это как отдельный вопрос. — Вот уж спасибо, — Себастиан кисло усмехнулся в ответ, откидывая челку со лба и словно-бы устало отклоняя голову. — Я имел ввиду… — Вздох. — Как ты решилась просто… Бросить все? Я имею ввиду, да-да, дерьмовая работа и день сурка на офисной рутине, это хорошая причина. Но вот так просто бросить целую жизнь? Как? Вайолетт чуть воздухом не поперхнулась. Этот аргумент она слышала не раз и не два, и первой реакцией было вступить в жаркую полемику, но на лице Себастиана не было и тени упрека. Внезапно, Вайолетт поняла все. — Ты хочешь знать, как можно найти силы, чтобы бросить все, что ты знаешь и к чему привык? Включая людей? — Себастиан не ответил, но Вайолетт и так поняла, что попала в яблочко. — Потому что ты сам хочешь уехать, но не можешь бросить кое-кого? Он снова отвернулся. Их сигареты давно потухли, оставив звезды в просветах между ветвями единственным источником скудного света. У подножия холма послышалось эхо голоса — Робин звала их вернуться внутрь, пока воздух не стал совсем уж промозглым. Наконец, Себастиан неуверенно кивнул, все еще упорно отводя глаза. В горле у Вайолетт слегка засвербело. — Ну… — Она инстинктивно закуталась в куртку, словно пытаясь спрятаться в нее с головой. — Для меня это не было таким уж тяжелым решением. С родителями у нас отношения хуже некуда, — мать теперь со мной вообще не разговаривает, а отец всегда пытается «купить» любую проблему и любой конфликт. — Она усмехнулась, печальнее чем хотела, снимая с запястья практически бесполезные часы и встряхивая их в руке. — Когда я твердо решила бросить все и поселиться в глуши, вдали от привычной социализации, это была его попытка меня остановить. Себастиан недоверчиво взглянул на часы. — И все? Даже не попытался поговорить? — Теперь понятнее? — Вайолетт покачала головой, снова застегивая браслет на руке. Проку, конечно, от часов было мало, но выкинуть их она пока не решалась. — Друзья отнеслись к моему решению скептически, наверное думали, что после пары недель такого вот «детокса» я вернусь обратно как ни в чем не бывало. Потом, когда стало понятно, что я здесь надолго, мы еще пытались как-то поддерживать контакт. — Она вытащила еще пару сигарет и Себастиан не спрашивая потянулся к ее руке. Вайолетт замерла на секунду, когда их пальцы случайно соприкоснулись. — Они все обещали приехать, но… Себастиан задумчиво кивнул, поджигая новую сигарету. Вайолетт прекрасно понимала, что не ответила на его основной вопрос, но, по правде говоря, как бы ни старалась, она бы все равно не смогла. В Зузу у нее не было того самого человека, который мог бы стать критическим фактором. — А смогла бы ты теперь уехать из Пеликана так же просто? — Она вздрогнула, потому что Себастиан практически прочел ее следующую мысль. — Уже нет, — ответила она, после недолгого молчания. — Не так просто. Себастиан пристально посмотрел ей в глаза, и кажется, нашел в них ответ на еще не заданный вопрос. И Вайолетт не могла понять, понравился ли он ему, или нет. — А ты не можешь переехать из-за Эбби? — Вдруг выпалила она, чуть не добавив «тоже». Вопрос вырвался из нее так внезапно, что она запоздало прикрыла рот пальцами. — Черт, прости, это наверное перебор. — Да нет, раз уж мы тут и так души изливаем, — Себастиан слегка сморщился, как будто он ждал этого вопроса, но не хотел на него отвечать. Вайолетт подумала, что он, наверное, задавал себе этот вопрос не один раз, и ответить не мог даже самому себе. — Вроде того. Ну, то есть не совсем. Черт. Он поерзал на месте, то и дело искоса поглядывая на нее и тут же отводя глаза. «Не фанат гуляния с душой на распашку» пронеслось у нее в голове. Где-то словно бы раздался раскат грома, доносящийся из недалекого прошлого. Он ей тогда тоже задал вопрос, на который она сама себе не знала, как ответить. — Переехать в Зузу, вроде как, была наша общая мечта, — сказал он, осторожно подбирая слова. Даже в тусклом свете сигареты была заметна тень, пробежавшая по его лицу. — Мы с детства мечтали уехать в большой город, но даже ты уже знаешь Эбби достаточно хорошо, чтобы догадаться, как она относится к таким вот амбициозным идеям. — Ауч. — Переживешь. Они помолчали пару секунд. — И да, у меня к ней есть… Были… — Себастиан стушевался быстрее, чем сам того ожидал. — В общем, мы не планировали оставаться просто друзьями, если это было не очевидно. И пару лет назад, еще в школе, мы вроде как вполне планировали этот самый грандиозный переезд. А потом Эбби дала заднюю. А я… Вайолетт кивнула, давая понять, что ему не обязательно продолжать. Ей и так казалось, что она разворошила ни в чем не повинный муравейник, и нарочно продолжала топтать несчастный труп королевы-матки на глазах у всех её убитых горем подданных. — Если тебе от этого легче станет, я завидую. — Себастиан вскинул бровь и Вайолетт смущенно опустила голову. — Ну, я имею в виду… Круто, когда есть такой человек. В смысле такой, ради которого не хочется уезжать. Ну или… Ты понял. — Наверное. — Он вздохнул. — Иногда я просто хочу, чтобы она меня слушала. — Ну ты бы еще луну с неба попросил. Себастиан пихнул ее локтем и Вайолетт усмехнулась. — Вы помиритесь. Ничего такого ужасного не произошло. — Она толкнула меня в море за то, что я не захотел с ней танцевать, — сухо напомнил Себастиан, откидывая челку с лица. — Все было немного сложнее, — мягко возразила Вайолетт, застегивая молнию и кутаясь в новообретенную куртку еще плотнее. Робин снова окликнула их где-то внизу. Темнота полностью поглотила Пеликан, а ветер из прохладного превратился в пронизывающий. Пытаясь сгладить повисшую в воздухе неловкость, Вайолетт вернулась к первоначальному плану и задала какой-то из ряда вон дурацкий вопрос, заставший Себастиана врасплох. Они сидели так еще какое-то время, спрашивая какие-то очевидные глупости вроде «кошки или собаки?» или «роуглайк или симуляторы?», едва сдерживая смех, пытаясь выдавать серьезные ответы в тон какого-нибудь серьезного правительственного отчета. Всё это время Вайолетт отгоняла от себя противную и настырную мысль. Смогла бы она на самом деле уехать теперь из Пеликана? Бросить тут эту бесконечную реконструкцию, продать всех подросших животных Марни и сбежать куда-то, может быть, даже обратно домой? Противный голос в голове настойчиво пищал «нет». Робин, видимо уставшая кричать в пустоту, поднялась к ним, сердито уперев руки в бока. Не слушая никаких возражений, она силком затащила их обоих обратно в Мастерскую, сунув в руки по кружке горячего чая, и одарила сына легким подзатыльником. — Ну ладно ты у меня снежный барс, не мерзнешь, ну девочку то мог бы и пожалеть! — Притворно сердито буркнула она, участливо положив свои руки на плечи Вайолетт. — Совсем стыд потерял! — Да я в полном порядке, честно! — Слабо отбивалась Вайолетт, едва сдерживая смех. — Видишь, мать, она в полном порядке. — Себастиан покорно склонил голову, прыская в свою кружку. — Боже правый, кого я воспитала! — Робин картинно вскинула руки и утерла несуществующую слезинку. — Ладно уж, только не засиживайтесь тут! Мару уже спит, да и мы с Деметриусом планировали отправляться на боковую. — Не переживайте, мне уже давно пора домой, — Вайолетт виновато потупилась, — я вообще не думала, что так надолго останусь. — Нонсенс, дорогая! — Робин приобняла ее за плечи. — Тебе тут все и всегда рады! — Она грозно зыркнула на Себастиана, и тот чересчур энергично закивал в ответ. — В общем, пойду я. Себби, обязательно проводи ее до дома, в такую темень одной идти не безопасно! — Ну так конечно, дикие камни же нападают только по ночам, — буркнул Себастиан, дождавшись, пока мать скроется из зоны слышимости. Залпом допив оставшийся чай и скривившись — Робин немного переборщила с медом, и на дне кружек остался добротный слой медово-чайной жижи, по вкусу напоминающей диабет, — он потянулся, хрустя суставами. — Ладно уж, пошли тогда. — Да не надо меня провожать, — отмахнулась Вайолетт, когда они дошли до прихожей. — Даю слово, я прекрасно помню где я живу и как туда добираются. — Ну нет, мать стребовала. — А ты всегда мамочку слушаешь? Получив подзатыльник прямо на пороге дома, Вайолетт хихикнула. Робин ей очень сильно нравилась, а в такие моменты, когда Себастиан хмуро бурчал что-то неразборчивое, безвольно завязывая шнурки, Робин ей нравилась еще больше. Они дошли ровно до середины горной тропы, когда Вайолетт резко остановилась. — Все, здесь можешь разворачиваться. — В смысле? — Ну, так будет честно. Ты меня проводил, а вон там, — она ткнула пальцем в поднимающийся из-за деревьев дым, — мой дом. Так что можно сказать, что ты проводил меня до дома. — Чего ты ерничаешь все время? — Себастиан пнул ветку, валяющуюся под ногами. — Сказано провожу, значит провожу. — Ты так хочешь тащиться через весь город обратно? Сам же говорил, у тебя работы еще выше крыши. — Увидев сомнение на его лице, она вытянула козырь. — Отдам остаток сигарет, если перестанешь упрямиться. Она протянула ему пачку. Спустя пару секунд серьёзных и тяжких размышлений, Себастиан протянул руку навстречу, но вместо пачки вытянул одну единственную сигарету. — Всего одну? — Всего одну. Вайолетт недоуменно убрала пачку обратно в карман. Конечно, ей совершенно не хотелось совершать прогулку в Грэмплтон раньше запланированного, но почему-то ей стало слегка не по себе. — Ладно, тогда, эм… Пока? — Ага. Вайолетт? — Что? Себастиан уже был на полпути к дому. — Неплохо поболтали. — И, отвернувшись, он добавил чуть громче: — Ты, кстати, должна мне еще один ответ! * Как и все хорошее, лето неумолимо приближалось к своему завершению. Ну, то есть не то чтобы оно было прямо-таки хорошим. В целом, едва-ли сносным. Вайолетт развалилась посреди импровизированной клумбы, растирая ушибленное о заборчик предплечье. Наслушавшись жутких зимних прогнозов от старейшей части населения города, она решила во что бы то ни стало структурировать свою повседневную рутину, составляя график полива, зачитываясь садоводческими и огородническими материалами в библиотеке музея и составляя почасовые планы на каждый день. Она даже умудрилась раздобыть ту самую копию статьи Деметриуса, о которой когда-то говорила Робин, и прочитала ее чуть ли не залпом, развалившись на полузастеленной кровати при свете одного лишь камина. Конечно, двигателем такого прогресса стали не только городские байки о суровых зимах, и даже не загадочные «джунимо», возможно, ответственные за волшебным образом починившиеся вагонетки. Но Вайолетт предпочитала об этом не думать. Настоящей ее страстью, как ни странно, стали розы. Во внеочередную спонтанную уборку, она наконец смогла расчистить чердак-антресоль, на которую были отправлены все старые семейные вещицы, мешавшие при строительстве. В том числе и пара наинтереснейших книг, справочников, и даже бабушкин садовнический дневничок, с подробным описанием абсолютно неизвестных для Вайолетт цветов, деревьев и плодовитых стеблей. И несмотря на то, что ненависть к цветам она, казалось бы, впитала с молоком матери, и от одной мысли о необъятных рядах лилий и гортензий у нее начинала кружиться голова, розы умудрились захватить все ее внимание. — От кого прячешься? Вайолетт вскрикнула от неожиданности, резко принимая полусидячее положение. — Во имя всех святых, ты с ума сошла? Абигейл, от удивления шлепнувшаяся прямо на газон, гортанно рассмеялась. — Ух, спокойно, Летти! Я не думала, что так тебя напугаю. Непроизвольно скривившись от непонятно откуда взявшегося «Летти», Вайолетт судорожно выдохнула, прижимая руку к бешено стучащей грудной клетке. — Прости, Эббс, я просто очень сильно задумалась. — Оно и видно, — подруга многозначительно кивнула на разрытую кучу земли и сиротливо лежащую поодаль тяпку. — Опять сражаешься с сорняками? Вайолетт неопределенно мотнула головой, с кряхтением поднимаясь на ноги. Под внимательным взглядом голубых глаз ей обычно становилось чертовки неловко — казалось, что она сразу становится какой-то дерганой и неповоротливой, а противный голосок в голове поминутно требовал выпрямить спину и убрать лохмы с лица. Но сейчас, обмазанная черноземом по самые уши, она была слишком уставшей, чтоб обратить на это внимание. Да и две недели глубоких размышлений, вроде как, привели ее к выводу, что лучше поменьше рисоваться. Или, ну, контактировать. Неловко поковыряв раскуроченную землю носком специального «огородного» сапога, она подняла на Эбби взгляд, полный надежды на тему для разговора. — Так, что… Абигейл усмехнулась, кивая в сторону дома. — Ох, и долго мне ждать, пока ты предложишь мне чашку чая? Окрылённая занятием, не включающим в себя необходимость зрительного контакта, Вайолетт неловко улыбнулась, жестом приглашая девушку на веранду и распахивая свежевыкрашенную дверь, чтоб не перекрикиваться через окно, пока она будет греметь посудой. — Я, все-таки, абсолютно не понимаю, где ты берешь силы на все это, — задумчиво пробормотала Эбби, скорее, в пустоту. — Серьезно, я полгода не могу прибрать в комнате, а ты превратила древние руины в… Вайолетт, стыдливо заталкивающая упаковки от быстрорастворимых супов под скатерть, вздохнула, слегка удручённо. — Знаешь, иногда я сама не понимаю. — Чайник, совсем новенький, блестящий стеклянными стенками в свете как-бы-средневековой лампы, загудел. Нет, проводку нужно поменять с нуля. — Сначала я думала сделать здесь простенький ремонт, устроив что-то вроде летней дачи, пока коплю деньги. Копна фиолетовых волос мелькнула в окошке, ведущем на веранду, и спустя секунду Абигейл уже опиралась на раму, наблюдая, как Вайолетт откупоривает баночку меда. — Ты хотела уехать? Вайолетт неопределенно пожала плечами, споласкивая чайные ложки и, на всякий случай, ещё раз проходясь мылом по рукам: она так и не избавилась от ощущения, что грязь и земля намертво застряли в каждой клеточке ее тела. — Как бы это правильно объяснить… — Балансируя тяжёлым подносом, наполненным всеми сдобами, которые она только смогла найти в шкафу (появились они там определенно не из-за одной любительницы чаепитий), она вывалилась на веранду, устало шлепаясь на свое излюбленное кресло-качалку, позволяя Абигейл уверенно расставить всю снедь по столу. — Я уже говорила, что переехала на импульсе? Эбби кивнула, докладывая в свой чай пару ложек сахара. Прежде, чем ее ложка снова залезла в сахарницу, Вайолетт как-бы непринужденно схватила свою чашку. Черт его знает почему, но Эбби все время пыталась насыпать сахар в ее кофе, хотя Вайолетт определенно говорила, что не любит сладкий кофе. Слегка мотнув головой, чтобы отогнать непрошенную мысль, Вайолетт отхлебнула терпкий напиток, откидываясь на спинку. — Сначала у меня был очень простенький план: переждать ссору с родителями, и пока подкопить ещё немного денег какой-нибудь халтуркой, чтобы хватило на съем квартиры где-нибудь в городе. — В Зузу? — Эбби недоуменно изогнула бровь, обкусывая шоколадную глазурь со своего печенья. — Но разве ты не оттуда приехала? — Ну, не обязательно в Зузу, — Вайолетт почесала затылок, припоминая список городов не затронутых тотальной военной агитацией. Кажется, с каждым днём их становилось все меньше. — Мне было не так уж и важно куда. Вообще, если совсем честно, я должна была продать этот участок, чтобы оплатить первый взнос за квартиру. Абигейл хмыкнула: она как никто знала, как сильно одна определенная компания хочет заполучить каждый возможный дюйм Пеликана и его ближайших окрестностей. — Но потом я подумала, что это, возможно, не самая плохая перспектива — взять перерыв на какое-то время, пожить черт знает где. Ну, знаешь, переосмыслить жизнь, или что-то такое. — Тебе двадцать один, дорогая, что ты там переосмыслять собралась? — Резонно сьязвила Эбби, однако они обе знали, что она это не в серьез. В конце концов, они не раз это обсуждали. — В любом случае сейчас… — Вайолетт погладила трусящего мимо кота за ухом, получив в ответ одобрительное мурлыканье. — Мне тут нравится. Все такое таинственное, местами мрачное, но очень душевное… Да и разбираться со всякими огородами оказалось не так изнурительно! Эбби прикрыла глаза, допивая свой чай. Она, прожившая всю жизнь в тихом городке посреди нигде, слабо понимала стремление подруги «вернуться к корням», но тем не менее искренне поддерживала ее на каждом шагу. В конце концов, она была достаточно любезна, чтоб заговорить с Вайолетт в магазине отца, когда та угрюмо вчитывалась в этикетки и составы, излучая, наверное, весь возможный максимум недружелюбия. «Может, у нее есть типаж…» — стрельнуло в голове, но девушка поспешно прогнала навязчивую идею куда-то на периферию. — Кстати, раз уж мы заговорили о «мрачном» и «таинственном»… — Словно прочитав ее мысли, пробормотала Эбби, чересчур внимательно уставившись на свою кружку. Вайолетт вздрогнула, вскинув голову. — Вы?.. — Поговорили, — кивнула Абигейл, как бы отрешённо гоняя ложкой чаинку по поверхности напитка. — Ну, не то чтобы прямо поговорили. Скорее выслушали друг друга. Вайолетт, опрометчиво ожидавшая до противного романтичной истории воссоединения двух заблудших душ, сникла, игнорируя странные мурашки, пробежавшиеся по рукам. — Оу… — Нет, нет, мы правда хорошо всё обсудили! — Эбби замахал руками, сбрасывая повисшее напряжение. — Честно высказали друг другу все претензии, обсудили спорные моменты… — Она ещё раз нервно отпила из кружки, хотя, очевидно, там остались только чаинки. — Решили немного отдохнуть друг от друга. Вайолетт медленно кивнула, провожая слегка расфокусированным взглядом блестящий камушек на браслете подруги. У Эбби слегка подрагивают руки. — Ну, это довольно взрослый шаг? — Почему-то на душе стало очень не спокойно, да так, что Вайолетт заерзала на ставшем вдруг неудобным кресле. В глубине души она правда надеялась, что они как-то решат свою проблему, а она, в свою очередь, сможет отпустить свою ситуацию. Ей порой было самой от себя противно из-за того, как ее сердце пропускало удары от взгляда на Эбби, абсолютно против ее желания. — Плюс, хорошая проверка дружбы, или ну… Эбби наградила ее насмешливо-угрожающим взглядом поверх своей давно опустевшей кружки. — Ой заткнись. Вайолетт хохотнула, бросив косой взгляд в сторону вздымающегося неподалеку горного хребта. — Мм! — Абигейл так громко стукнула чашкой по столу, что Вайолетт прикусила губу. — Я бы точно забыла… Она суетливо порылась по карманам, чуть подпрыгнув на стуле. Вайолетт вдруг поняла, что ее собственные руки целиком покрыты противными мурашками, и поспешила накинуть на плечи обожаемую куртку. Вот тебе и август, холодает без предупреждения. Эбби, как будто не чувствующая прохладного ветра, наконец, вынула руку из кармана, пытаясь незаметно стряхнуть прилипший к пальцам фантик. — Себастиан попросил тебе передать, — она многозначительно подняла брови. — Когда это вы, ребята, успели так спеться? Вайолетт тупо уставилась на пачку сигарет в руке Эбби, пытаясь заставить шестерёнки в голове крутиться, а потом внезапно для самой себя рассмеялась. — Ай, это… — Она взяла пачку в руки, краем глаза замечая отсутствие упаковочной пленки. — Столкнулись на перекуре, кажется, неделю назад. Он у меня стрелял сигареты. Эбби, кажется, удовлетворенная услышанным, беспечно добавила воды из остывшего чайника в свою кружку, пока Вайолетт не глядя доставала сигарету. В пальцах что-то зашуршало, и Вайолетт недоуменно взглянула на пустоту на месте одной единственной сигареты во вроде как новой пачке. — А это ещё что? — Эбби ткнула пальцем на упавший на пол клочок бумаги, который, судя по всему, изначально затыкал собой сигаретный пробел. Вайолетт недоверчиво развернула маленький листочек. — «Налог на наглость». — В уголке так же красовалась ехидная рожица из двоеточия и буквы «р». Доходило, наверное, секунд десять. — Боже мой, какой же он противный! Как вы вообще умудрились подружиться?! Это же кошмар!