Troubled Teachers

Эмма сделала большой глоток воды из бутылки, прежде чем продолжить путь. Уже был их последний день на Сицилии, и они с Генри решили подняться вверх по горе Эриче. Солнце нещадно палило, и по спине стекал пот, пока они поднимались по узкой извилистой тропинке. Парень убежал куда-то вперёд, ему подъём давался значительно легче. Когда Эмма, наконец, догнала его, тот сидел на большом плоском камне в тени дерева, позволявшем путешественникам наслаждаться открывающимся видом. — Вау, - только и сказала Эмма, тяжело опускаясь рядом с Генри и снимая с плеч рюкзак. — Неплохо, да? Кажется, вон там дом Зелины. Он указал налево, где средь деревьев виднелась бледно-оранжевая крыша. Голубой прямоугольник воды и красный джип подтвердили, что они смотрели на дом кузины Миллс. Ей стало интересно, чем сейчас занимаются женщины, которые предпочли подъёму в гору более расслабленное утро. — Ты хорошо провёл время? – спросила Свон у Генри, доставая два батончика и протягивая один ему. — Прекрасно, - улыбнулся он. — Определённо одни из лучших каникул. — Я тоже так думаю. Они снова замолчали, глядя на горизонт. Мать и сын погрузились каждый в свои мысли, пока Генри не задал вопрос, который, как поняла Эмма, был вызван их общими воспоминаниями. — Папе бы понравилось на Сицилии, - пробормотал Генри. — Как думаешь, он наблюдает за нами? — Думаю, он всё время за нами наблюдает, - Свон не была религиозной, но верила, что Нил мог присматривать за ними. — Как думаешь, что бы он сказал о вас с Реджиной? – спросил Генри. Блондинка немного помолчала, прежде чем ответить, ведь и сама не раз задавалась этим вопросом в последние месяцы. — Твой папа хотел, чтобы я была счастлива, - наконец, сказала она. — Не думаю, что он мог представить, что у меня будут отношения с женщиной, но он хотел, чтобы я жила дальше. Надеюсь, он был бы рад, потому что я нашла ту, кого люблю, и кто любит меня. — Думаю, ему бы понравилась Реджина, - сказал Генри. — Они бы смогли обсудить историю ВВС. Помнишь, он только об этом и говорил, когда вернулся с очередного семинара? - Эмма улыбнулась, согласившись. — Он ещё неделю рассказывал нам о бомбардировках во время Второй мировой войны, мы чуть не умерли со скуки. То есть, это, конечно, интересно послушать часа два, но он никак не умолкал. Хотя мне и нравилась эта страсть, это был немного перебор. - Генри поддержал её смехом. — Я до сих пор помню, как он озвучивал статистику. Кажется, мне было лет десять. — Может, эти знания пригодятся тебе на экзамене, - пожала плечами Эмма. — Он был бы рад. — Было бы странно, потому что мы не изучаем Вторую мировую войну. — Всякое может случиться. Не загадывай. - Сказав это, Эмма задумчиво посмотрела на море и сын это заметил. — Ты хочешь о чём-то со мной поговорить, мам? Эмма повернулась к мальчику и заглянула ему в глаза, такие же как были у его отца. Из-за чего её собственные наполнились слезами. — Мам? Что случилось? - парень немного забеспокоился. — Ничего плохого, Генри, - заверила мать, быстро стерев слёзы, не дав им скатиться по щекам. — Тогда почему ты плачешь? — Эмоции, - пожала плечами Эмма. — Подумала о твоем папе и о будущем. — О будущем с Реджиной? – догадался парень. — Да, - кивнула Эмма. — В отпуске у нас было много времени подумать, и мы решили, что будем растить ребёнка вместе. — Ты будешь вторым родителем? — Именно. У этого малыша будет две мамы. — Это значит, Реджина переедет к нам? — Не совсем. Вообще-то, она попросила нас переехать к ней.

***

Это случилось прошлой ночью. Женщины лежали в постели, удовлетворённые после долгих и страстных занятий любовью. Вдруг Реджина повернулась на бок и рассказала Эмме о своём желании жить под одной крышей по возвращении в Англию. — Мы так хорошо проводили время втроём на этой неделе. Я хочу, чтобы так было и дальше, когда мы вернёмся. Я хочу, чтобы мы все жили вместе, когда родится ребёнок. Не могу представить, как это, - растить ребёнка на два дома, поэтому мне очень хочется, чтобы вы с Генри переехали ко мне, - сказала брюнетка. — Я тоже этого хочу, - заверила Эмма. – Но… — Сперва ты должна поговорить с Генри, - закончила за неё женщина. — Я знаю. — Я даже ещё не рассказала о совместном родительстве, - Свон притянула Реджину к себе и нежно поцеловала в губы. — Но я скажу. Завтра перед отъездом.

***

И вот, на середине подъёма, Эмма наблюдала, как парень переваривает только что полученную информацию. Она знала, что её отношения с Реджиной и так уже сильно повлияли на жизнь Генри, и боялась, что это может быть слишком. Однако его лицо озарилось улыбкой. — А ты купишь мне мопед? — Что? – спросила Эмма, нахмурившись от неожиданного вопроса. — Мопед идеально подойдёт для дороги от дома Реджины до города. И у неё есть гараж, и я обещаю быть очень аккуратным. — Это условие, при котором ты на это согласишься? Если я соглашусь купить тебе смертельную машину? — Что? – удивлённо переспросил тот. — Нет же! Я просто подумал, что это отличный подарок на шестнадцатилетие. — Так… Я не поняла, - затупила призналась блондинка. — Ты согласен на то, что я только что сказала? — Если это сделает тебя счастливой, то конечно, да, - сказал Генри с улыбкой. — Коттедж Реджины намного круче нашего дома, хотя и далековато для велика. Но у неё ещё в гостевой спальне есть ванная. Или это будет детская? – спросил он неуверенно. — Нет, нет. Она хочет сделать детской маленькую комнатку рядом со спальней. Ты можешь занять гостевую с ванной. — Класс! – улыбнулся Генри. – И когда переезжаем? — Ты… Ты точно согласен, Генри? Я понимаю, для тебя это будет нелегко. Реджина – твоя учительница истории, и когда родится ребёнок, в доме будут крики, суета, подгузники и грудное кормление. — Фу, - воскликнул Генри. — Генри, - медленно начала Эмма. — Ты точно в этом уверен? — А ты уверена? – ответил он вопросом на вопрос. — Что? Конечно! — Хорошо, - пожал плечами Генри. – Просто мне показалось, что ты пытаешься меня отговорить, чтобы самой взять назад обещание. Если ты сама не хочешь быть вторым родителем, так и скажи, не впутывай меня. — Я хочу, Генри, - заверила его Эмма. — Но как твоя мать я должна быть уверена, что ты понимаешь, как это повлияет на твою жизнь. Конечно, будут и плюсы: помощь с домашкой по истории, большой дом, ванная, маленький братик или сестричка. Просто не стоит забывать и сложности, которые придётся преодолевать вместе. — Я знаю. И я буду очень рад переехать к Реджине, если это сделает тебя счастливой. Я знаю, что ты её любишь, мам. И я правда рад, что вы нашли друг друга. Если этот переезд сделает нас семьей вместе с ребёнком и это то, чего вы обе хотите, тогда я тоже этого хочу. Эмма смахнула слезы и посмотрела на своего чудесного, сопереживающего и понимающего сына. — Когда ты стал таким мудрым? – спросила она, притягивая его для объятий. Генри ничего не ответил, а лишь обнял мать в ответ. Всё, что он сказал, было правдой. Он любил Реджину, и ему нравилось, какой счастливой та делала его мать. И хотя мысль о визжащем по ночам ребёнке и не вызывала у него восторга, понимание того, что он станет его братиком или сестричкой, наполняло его сердце нежностью. "Да", - подумал Генри, - переезд к Реджине полностью его устраивал.

***

— Реджина, купишь мне мопед? – спросил Генри, зайдя в сад тремя часами позже. Брюнетка оторвалась от книг и прищурилась от солнца. — Мопед? — Ага. У тебя возле дома будет удобно учиться, но мама сказала, что не купит. — Тогда почему ты спрашиваешь у меня? – нахмурилась Реджина, поправляя шляпу, чтобы защитить лицо от солнца. — Потому что так делают дети. Они просят о чём-то одного родителя, и когда тот отказывает, просят второго. — Второго? – переспросила Реджина, её сердце забилось быстрее. — Да. Если вы с мамой будете вместе растить ребёнка, думаю, это делает тебя и моей мамой тоже. Реджина несколько раз открыла и закрыла рот, а затем издала непонятный звук. Генри прикусил внутреннюю сторону щёки, чтобы не рассмеяться её изумленному выражению лица. Но когда услышал за спиной хихиканье Эммы, больше не смог сдерживаться. Он громко захохотал, привлекая внимание Зелины, которая сажала фасоль в дальней части огорода. Эмма тут же к нему присоединилась, и мать с сыном даже облокотились друг о друга. Реджина же по-прежнему была в недоумении. — Твоё выражение лица... просто бесценно, - выдохнула Эмма. — Это… шутка? – медленно спросила Реджина и её щеки покраснели от злости, паники и множества других эмоций. — Да, - гордо сказал Генри. В конце концов, это была его идея. — Это не смешно, - прорычала Миллс в ответ. — Брось, - сказала Эмма, подходя к своей девушке и садясь рядом с ней, обнимая за плечи. — Это было довольно забавно. — Я подумала… Я поверила… — Ты думала, я буду называть тебя мамой? – спросил Генри, всё ещё смеясь. Реджина смущённо покраснела, хоть и понимала, что глупо ожидать от пятнадцатилетнего подростка, что он будет видеть в ней мать. Если бы ему было пять, то, возможно, было бы иначе. Но это было не так, и, к тому же, он прекрасно помнил отца. И, конечно же, Реджина не пыталась заменить Нила. — Я… Я не знаю, что я думала, - призналась брюнетка, пока её сердцебиение начало возвращаться в норму. — Реджина, - сказал Генри, подходя к женщинам и садясь рядом. — Мама сказала, что ты предложила нам переехать к тебе, и я думаю, это прекрасная идея. — Правда? – спросила Реджина, сомневаясь в способности распознавать, когда люди ей лгут. — Да. И нет, я не буду называть тебя мамой, но я думаю, что вы с мамой – отличная пара. Этому ребёнку повезло, что у него такие мамы, а мне повезло быть частью этой семьи. И... Реджина неожиданно разревелась, Генри же выглядел растерянным. — Гормоны, - пробормотала Эмма, обнимая плачущую женщину и укачивая её в своих руках. — Я могу чем-то помочь? — Принеси воды, - попросила Эмма. — И хватит на сегодня эмоциональных разговоров. Генри кивнул и потопал за водой. Прежде, чем он успел вернуться, появилась нахмурившаяся Зелина и взглянула на заплаканное лицо Реджины. — Джина? – позвала она, садясь рядом с сестрой. — Что случилось. — Я… Я люблю, - пыталась сказать она сквозь всхлипы, — Эмму и, - ик, - Генри. — Что? – продолжала хмуриться рыжая, глядя на Эмму в поисках объяснения. — Мы с Реджиной решили жить вместе, когда вернёмся в Англию. Сегодня я сказала Генри, и он дал своё благословение. — О, - сказала Зелина, понимающе кивая. — Что ж, поздравляю, сестрёнка. — Спасибо, - снова всхлипнула Реджина, поднимая голову и глядя на Генри, который как раз вышел из дома. — Так что на счёт мопеда? – улыбнулся довольный парень. — Нет, - ответили Эмма и Реджина в унисон. Генри наигранно грустно вздохнул.

***

Ужин в тот день был весёлым, и Реджина не могла припомнить, когда в последний раз была так счастлива. Она сидела рядом с Эммой, Генри и Зелина – напротив, а на столе была вкуснейшая еда. Неважно, что они пережили, неважно, что им ещё предстоит, в этот момент она знала, что была одной из самых счастливых женщин в мире. Эмма положила руку на спинку её стула, касаясь пальцами обнажённой кожи руки. Генри с её сестрой оживлённо обсуждали динозавров. Недавно на острове были обнаружены останки неизвестных ранее видов, залитые лавой Этны десятки тысяч лет тому назад. Генри утверждал, что этот вид был очень похож на тираннозавра, но Зелина считала, что он был меньше и быстрее. Реджина положила голову Эмме на плечо и слушала их с широкой улыбкой на лице. Мягкие губы нежно коснулись её макушки, а рука опустилась на плечо. — Это идеально, - вздохнула Реджина. — Не хочу уезжать. — Я тоже, - пробормотала Свон. — Плимут кажется таким далёким. Не хочу думать, что завтра в это время мы будем уже там. — Вы скоро переедете ко мне? – спросила Миллс. Они так не обсудили планы после того, как Генри согласился с этой идеей. — Думала, на следующей неделе. По крайней мере, точно до окончания каникул. — Хорошо. Не хочу больше спать без тебя. - Эмма нежно улыбнулась ей. — И не придётся. Оставайся завтра у нас. — Ты просто хочешь, чтобы я помогла тебе упаковывать вещи, - знающе улыбнулась брюнетка. — Я только три недели назад закончила распаковывать коробки после переезда из Нортумберленда, - заворчала Эмма. — Не хочу снова сама запихивать всё обратно. Это так скучно. — Ты как ребёнок, - поддразнила её женщина. — И ты любишь меня за это. — Согласна. — Мне нравится, как это звучит. Реджина ничего не ответила, но обе на мгновение задумались над подтекстом, пока Генри не привлёк внимание матери и не вырвал ее из раздумий. — Мам, во сколько мы завтра уезжаем? — После завтрака. Вылет в 11:30, так что выходим не позднее девяти. А что? — Зелина рассказала мне про археологический музей в соседнем городе, но я так понимаю, у нас не будет времени. — Нет, но ты сможешь пойти туда в следующем году, - сказала Эмма. — Если Зелина снова нас пригласит. — Конечно, - улыбнулась рыжая. — Вам всегда здесь рады. Реджина – мой любимый гость. — Даже с нами и ребёнком в придачу? – ухмыльнулась Свон. — Даже так, - засмеялась Зелена. — Круто! – сказал Генри. — Мы можем приезжать сюда на Пасху каждый год? - Реджина с Эммой посмотрели друг на друга с улыбкой. Ещё одно подтверждение того, что они будут вместе. — Да, - сказала Реджина. — Мы сможем приезжать сюда, пока Зелина живёт в этом доме. Думаю, это станет новой семейной традицией. — Мы – странная семья, - заметил парень. — Но мне нравится. — Какая разница, как это выглядит, - подхватила Свон. — Странные семьи, нормальные семьи, - главное, чтобы мы были счастливы, верно? — Конечно, - кивнул Генри. — А можно мне ещё мороженого? - Эмма закатила глаза. Этот ребёнок думал только животом. — Да, бери. — И мне принеси, - попросила Реджина. Эмма повернулась к женщине и приподняла брови в изумлении. — Что? — Ты же не любишь мороженое, - напомнила ей блондинка. — Всегда говорила, что оно слишком сладкое. — Да, говорила. Но, кажется, кое-кто, - она положила руку на живот, — Очень его хочет. - Свон широко улыбнулась. — Он любит мороженое! Мы с этим ребёнком найдем общий язык.

***

Когда позже тем вечером Реджина вышла из ванной, Эмма уже лежала на кровати на спине с закрытыми глазами и тихо посапывала. Брюнетка улыбнулась от этого зрелища и попыталась подойти как можно тише, чтобы не разбудить девушку. Но когда только села на кровать, Эмма прошептала что-то неразборчивое. — Прости, - тихо сказала Реджина. — Не хотела тебя разбудить. — Ничего, - девушка повернулась к ней. — Я не планировала засыпать. — Вы с Генри сегодня устали. — Да, но это наша последняя ночь здесь, и у меня были планы, - сказала Эмма, полностью просыпаясь. — Неужели? – улыбнулась Реджина, ложась на подушку и глядя на движение бёдер блондинки. — И какие же? — Это секрет, - начала Свон, нежно целуя её в плечо, ключицу и шею. — Но уверяю, - она дошла до скулы, — Они точно включают оргазмы, - последнее слово она прошептала Реджине на ухо, чем заставила ту сжать бёдра. Брюнетка удовлетворённо застонала, когда губы Эммы встретились с её собственными. Поцелуй был медленным, но страсть чувствовалась в скольжении языков и покусывании зубов. Реджина обвила руками спину блондинки и сняла пижамную майку, на мгновение прервав поцелуй. В это время пальцы Эммы целеустремлённо скользили по ночнушке Реджины, чувствуя тепло под ней. — Снимай, - пробормотала Эмма, потянув за шёлковый край спустя несколько минут. Реджина приподнялась на кровати, помогая раздеть себя. Сразу после, Свон быстро встала и сняла пижамные шорты, так что когда она снова оседлала женщину, их обнажённые бёдра приятно соприкоснулись. Реджина даже задрожала от удовольствия, почувствовав, как лобок Эммы упирается в тазовую кость. Блондинка оставалась сидеть, выводя пальцами узоры на сосках Реджины, прежде чем обхватить всю грудь целиком и нежно сжать. От этого прикосновения женщина выгнула спину и бёдра приподнялись от возрастающего желания. Она никогда раньше не чувствовала себя так, как с Эммой. Каждый раз, когда они были вместе, Реджине казалось, что она никогда не сможет насытиться её поцелуями, её прикосновениями, её любовью. И, хотя блондинка всегда её удовлетворяла, она знала, что готова к большему. Ей стало интересно, как чувствовала себя Эмма с ней в постели. Свон всегда делала ей комплименты и казалась в приятной истоме, однако Реджина понимала, что не была такой опытной, как её возлюбленная, но очень хотела расширить эти горизонты. — О чём ты думаешь? Вопрос вернул женщину к реальности, в которой её обнаженная девушка сидела на ней с озадаченным лицом и руками на её груди. — О нас, - призналась брюнетка. — В хорошем смысле? Потому что ты кажешься немного расстроенной. — Я тебя удовлетворяю? - Эмма очень удивилась вопросу. — Что? Да, конечно, Реджина. Почему ты вообще спрашиваешь? — Просто… Не знаю. Я просто думаю, доставляю ли я тебе такое же удовольствие, как ты мне. - Блондинка мягко улыбнулась. — С тобой я чувствую, будто я - самый важный человек в твоей жизни. Я чувствую себя особенной, любимой. Большего от партнёра мне и не нужно, Реджина. А что касается секса, ты же видишь, как страстно я кончаю от твоих пальцев и языка. Ты… Ты же не думаешь, что я притворяюсь? — Нет, - ответила Миллс, качая головой. — Прости, просто я… Я думала о том, как потрясающе я чувствую себя с тобой, и сомневаюсь, что ты чувствуешь то же. — Почему же? – Свон легла на Реджину, опираясь на локти, пока их губы были в паре миллиметров друг от друга. — Из-за… Из-за того, что со мной случилось? – предположила она. Эмма нежно поцеловала брюнетку, прежде чем ответить. — Реджина, я так сильно тебя люблю, что иногда меня это пугает. Я люблю в тебе всё и хочу провести с тобой всю жизнь. Да, ты многое пережила, но это не определяет того, кто ты есть. Ты самая страстная, внимательная и искусная любовница, какую я только могу представить, и я хочу, чтобы ты знала, что полностью меня удовлетворяешь. Более того, ты меня дополняешь. От этих слов глаза Реджины наполнились счастливыми слезами. — Я так люблю тебя, Эмма. — А я - тебя. — Так займись со мной любовью, - прошептала Реджина ей в губы. И это было всё, что нужно. Эмма устроилась между оливковых ног, спеша снова попробовать брюнетку губами. Её язык ласкал набухшие складки, влажный клитор и даже погружался внутрь, раздвигая тугие стенки, пока ногти Реджины впивались в голову блондинки. Когда же брюнетка уже лежала, тяжело дыша после эйфории, Эмма слегка приподнялась вверх и положила руку на округлившийся живот. Миллс пыталась прийти в себя, но как только осторожно коснулась руки Эммы, блондинка решила вернуться к её чувствительному центру. Не прошло и пяти минут, как женщина задрожала от второго оргазма, так сильно вцепившись пальцами в простыни, что едва не порвала их. Свон была безжалостна, её язык танцевал по клитору снова и снова, пока палец медленно входил и выходил из Реджины. Смазка стекала на кровать, но им было не до этого, когда крик Реджины, приглушённый подушкой, заполнил комнату. Эмма отстранилась только тогда, когда рука на голове дала ей понять, что брюнетка уже слишком чувствительна для продолжения. Она осторожно поднялась по её мокрому и уставшему тело, нежно поцеловала и легла рядом, переплетая ноги. — Ты сегодня очень вкусная, - сказала Эмма, слизывая с губ остатки смазки и вытирая остальное рукой. — Я попробовала съесть ананас. - Вернув немного самообладания, проговорила женщина. — Я думала, это делает приятнее сперму, - нахмурилась блондинка. — Во-первых, ничто не может сделать сперму хотя бы немного приятной на вкус. А, во-вторых, если это влияет на мужчин, почему не может влиять и на нас? – предположила Реджина, поворачиваясь на бок и ещё сильнее переплетая их ноги. — Согласна с обоими утверждениями, - засмеялась Эмма, целуя мягкие губы. Реджина ответила на поцелуй, в то время, как рука стала целеустремлённо спускаться между телами. Как только пальцы коснулись клитора, она услышала благодарный стон. Блондинка была очень возбуждена после времени, проведённого между ног Миллс, и та могла чувствовать это даже не касаясь. Но, чтобы не заставлять любимую ждать ещё дольше, она быстро раздвинула складки и вошла сперва одним, а затем и двумя пальцами. — Бляять, - слегка завыла Свон, когда Реджина начала движения, и притянула её ближе. Женщина наклонилась для лёгкого доступа к шее и стала посасывать, иногда зализывая кожу. Зубы вонзились в чувствительную плоть, когда Миллс аккуратно ввела в неё третий палец. — Так нормально? – сразу спросила она, в ответ на шипение Эммы. — Дааа. Так хорошо... Продолжай. Брюнетка продолжила медленными, аккуратными движения, становящимися всё более ритмичными по мере того, как смазка покрывала её пальцы. Она чуть ускорилась, слыша, как стоны Эммы становятся более хриплыми от ощущения трёх пальцев глубоко внутри и предчувствия оргазма. Девушка страстно двигала бёдра навстречу толчкам Реджины, пока та не просунула вторую руку между их телами и не добралась до горячего набухшего клитора, начав водить по нему небольшими кругами. Эмма прикусила плечо женщины, заглушая крик, и её тело содрогалось, пока та доводила её до пика, продолжая движения пальцев. Когда зубы, наконец, отпустили кожу брюнетки, Свон упала на подушку и закрыла глаза с блаженной улыбкой на лице. Это было ошибкой, так как её удовлетворенный мозг даже не заметил перемещения Реджины на кровати. И через секунду Эмма блаженно закричала, когда нетерпеливый рот накрыл её центр, а юркий язык начал слизывать соки, всё ещё вытекающие из её тела. Клитор погрузился в приятную тёплую влажность рта Реджины, а твёрдый язык сменил пальцы. Бёдра Свон обвились вокруг головы брюнетки, неистово двигаясь, когда её накрыл второй оргазм. И когда удовольствие снова разлилось по всему телу, в тёплом ночном воздухе раздалось имя Реджины.

***

Почувствовав, как ноги вокруг её головы расслабились, Реджина посмотрела вверх и улыбнулась своей раскрасневшейся девушке, что пыталась восстановить работу лёгких. Она поцеловала напоследок внутреннюю часть бёдер и поднялась на свою половину кровати, ложась рядом с блондинкой. — Ты прекрасна, - будто слегка нетрезвым, но убеждённым голосом сказала Эмма. — Серьёзно, просто невероятна. — Мы прекрасны, - ответила с улыбкой Реджины. Её возлюбленная улыбнулась на это и заключила женщину в объятия. Они лежали, крепко прижавшись друг к другу, и чувствовали приятную сонливость после занятий любовью. — Если бы в сентябре кто-то сказал мне, что в апреле я буду в серьёзных отношениях с беременной женщиной, я бы, наверное, рассмеялась им в лицо, - сказала Эмма через какое-то время. — Но вот, я рядом с самой потрясающей женщиной в мире, и я не могу представить своего будущего без тебя, Реджина. Тебя и нашего ребёнка. — Если бы в сентябре кто-то сказал мне, что в апреле я буду беременной, но уже не с Робином, а с кем-то, кто любит и уважает меня, я бы сказала, что он сумасшедший, - ответила брюнетка. — Ты спасла меня, Эмма. Ты, твоя любовь, твоя семья. Даже думать не хочу, что было бы со мной без тебя, потому что я тоже не могу представить жизни без тебя. Тебя, Генри и этого ребёнка. Теперь вы - моя жизнь. Последовавший за этими словами поцелуй был глубоким, чувственным - идеальным. События, которые свели Эмму и Реджину вместе, были страшными: ни смерть, ни насилие не казались хорошим началом отношений. Но если бы не эти сложные времена, они никогда не оказались бы вместе. Да, женщины прошли через страдания, но стали только сильнее, увереннее, способными видеть в жизни хорошее. А их отношения были одним из лучших примеров.