Troubled Teachers

Эмме позвонили около девяти вечера в День Подарков. Лишь чудом удалось успеть на последний поезд из Плимута в Лондон, откуда она потом взяла такси до Кента. Блондинка прибыла в Лондон в четыре часа ночи и просто не могла ждать до утра, когда начнут ходить первые поезда, поэтому раскошелилась и заплатила водителю более ста фунтов, чтобы добраться до больницы до рассвета. Она вбежала через автоматические двери в яркий, стерильный больничный холл и сразу же наткнулась на Кита Ноттингема. — Как она? – лицо Свон было бледным и осунувшимся. Она практически не спала с кануна Рождества, а с тех пор прошло уже три дня. — Реджина прошла через ад, но сейчас она спит, - сообщил Кит. — Идём, я отведу тебя к ней. В палате было темно, на окнах висели плотные жалюзи. Звук, издаваемый медицинскими приборами, отражался от стен. Эмма посмотрела на мужчину, тот одобрительно кивнул, и она медленно подошла к кровати. Реджина была плотно укрыта мягким одеялом, её темные волосы контрастно выделялись на белой подушке. Блондинка опустилась на стул и аккуратно взяла брюнетку за левую руку. Правая была в бинтах, и к ней был подключен провод монитора для контроля жизненных показателей. Свон теперь вздохнула с облегчением, когда, наконец, увидела лицо своей спящей… девушки? Сейчас ей было всё равно, каков статус их отношений. Главное, что Реджина была жива. Голова её тоже была обмотана бинтами, вероятно, скрывающими ранение, о котором говорил Кит. Губа снова была разбита. Глядя на это, Эмма закипала от ярости. Как Робин мог сделать это? С Реджиной – самой доброй, милой и прекрасной женщиной, которую Эмма когда-либо встречала. Она обернулась к двери, у которой всё ещё стоял её знакомый, и тот прекрасно понял выражение лица девушки. — Он получит по заслугам, - заверил детектив. — Как только его выпишут из больницы, он предстанет перед судом. Ему ещё долгое время не видать свободы.

***

Эмма уснула, положив голову на угол кровати брюнетки. Поза была не особо удобной, но она слишком устала. Немного погодя, её разбудило мягкое прикосновение к щеке. — Ты приехала, - послышался глухой голос. — Реджина! – девушка сразу же выпрямилась, глаза заблестели от слёз при виде знакомых карих омутов, лежащей рядом женщины. — Я так рада, что ты в порядке. То есть, не в порядке… — Я в порядке, - перебила её подруга со слабой улыбкой. — По крайней мере, буду. — Я так волновалась, - сказала Эмма дрожащим голосом. — Ты спасла меня. Кит сказал, ты позвонила ему, когда я не выходила на связь. Если бы он не приехал, когда… - Реджина вздрогнула и заплакала, не в состоянии произнести вслух то, что могло случиться. — Как ты себя чувствуешь сейчас? – спросила блондинка, желая мягко сменить тему. — Мне дают что-то от головной боли, - ответила Миллс . — И губа выглядит хуже, чем есть на самом деле. Врачи волновались из-за возможного внутреннего кровотечения, но у меня просто сломана пара рёбер, они заживут. — А рука? — Порез от зеркала, - ответила Миллс, медленно поднимая забинтованную руку. — Болит, но ничего страшного. - Эмма вздохнула с облегчением. С Реджиной всё было в порядке. С Реджиной всё будет в порядке. — Можно? – Эмма замялась. Кит упомянул, как резко женщина реагирует на прикосновения после всего, что произошло. Но Реджина лишь улыбнулась и подвинулась на кровати. Эмма тут же аккуратно легла рядом с ней, голова к голове. Она не двигалась, пока брюнетка, демонстративно вздохнув, сама не взяла её руку и не положила себе на талию. — Я не сломаюсь, Эмма, - заверила она и прижалась ближе. Эмма почувствовала, как слёзы скатываются по её щеке, но не хотела ослаблять хватку, позволив им капать и впитаться в подушку. Реджина улыбнулась, придвинулась ближе и поцеловала слезу на щеке, не обращая внимания на боль в губе. Эмма всхлипнула, притянув Реджину так сильно, как только возможно, и уткнулась лицом ей в шею. Они долго лежали, не двигаясь. Кит хотел зайти в палату, но когда увидел двух крепко обнимающихся женщин, решил дать им вместе отдохнуть от всего. Когда Эмма, наконец, отстранилась, то заметила, что Реджина уже заснула. Она нежно поцеловала брюнетку в лоб, устроилась поудобнее и закрыла глаза.

***

— Эмма. Спустя несколько часов блондинка медленно проснулась от нежного шепота. — Ммм? — Просыпайся, - услышала она тихий голос брюнетки. - Эмма открыла глаза и заморгала, пока лицо в сантиметре от неё не стало четким. Она скривилась, увидев губу. — Спасибо, - саркастично усмехнулась Реджина. — Прости. Я не хотела… — Ничего, - заверила брюнетка. — Я ужасно выгляжу. Но сейчас, боюсь, тебе придётся встать. — Почему? - Реджина ничего не ответила, вместо этого повернув голову в сторону двери. Эмма проследила за её взглядом и вздрогнула, увидев трёх полицейских и Кита. — Блин, - пробормотала она, убирая руку с талии женщины и сползая с кровати. — Простите. — Ничего, - ответила полицейская. — Это мы просим прощения, что побеспокоили вас в такое сложное время, но, боюсь, нам нужно задать мисс Миллс несколько вопросов. — Конечно, - сказала Реджина, пытаясь сесть, но застонала от боли. Эмма бросилась к ней, чтобы помочь, и начала удобнее подкладывать подушки. — Спасибо. — Пожалуйста, - улыбнулась Эмма. – Я подожду снаружи. — Нет, я хочу, чтобы ты осталась. Она может остаться? – спросила брюнетка, обращаясь к полицейским. — Конечно, - кивнул Кит. – Если ты этого хочешь. - Эмма кивнула и села обратно на стул, держа подругу за руку. — Меня зовут офицер Мулан Фа, - представилась первая женщина. – Это мои коллеги – офицер Мэл Файер, - она указала на ещё одну женщину, — и офицер Лерой Аренберг. Мы бы хотели, чтобы вы рассказали нам всё, что случилось с вами за последние несколько дней.

***

Спустя три часа Эмма поблагодарила офицеров и попрощалась с Китом. Реджина была измучена и лежала с закрытыми глазами. Когда дверь закрылась, блондинка снова залезла на кровать и обняла женщину, притягивая ближе. — Мне жаль, - прошептала она. — Мне так жаль, Реджина. До этого она знала о случившемся лишь в общих чертах. Но теперь она услышала каждую ужасную деталь. Вопросы были откровенными и очень личными. Миллс старалась рассказать всё как можно подробнее, несмотря на болезненные воспоминания. Это было жестоко. Но как бы тяжело ни было это слышать, Эмма была рада, что осталась. Теперь ей не нужно напрягать женщину своими расспросами, заставляя её снова и снова переживать самые ужасные дни её жизни. Всё было кончено. Полиция записала показания, и Робина посадят в тюрьму. Теперь они с Реджиной могли отдохнуть и восстановить силы. Вместе. Брюнетка тихо плакала. Каждое новое воспоминание заставляло ее вздрагивать. Она старалась об этом не думать, но мысли все время возвращались. Ей казалось, что она уже никогда не сможет избавиться от этих страшных картин перед глазами. Мягкие губы коснулись ее щеки. Она придвинулась ближе, зарываясь лицом в шею Эммы, а блондинка уперлась подбородком ей в макушку. Она надеялась, что рядом с Эммой ей будет не так страшно. Что ей станет лучше. Что вместе они это преодолеют.

***

Реджину выписали на следующий день. Кит организовал машину до дома её матери в Лондоне, где после обеда они с Эммой пересели в спортивную машину брюнетки. Никто не стал акцентировать внимание на факте, что Кора Миллс так и не проведала дочь в больнице. Хотя её саму выписали вечером двадцать шестого декабря. И с тех пор женщина была дома. Дорога назад до Девона была длинной. Эмму не радовало даже то, что Реджина позволила ей вести её новенький Порш, потому как причина этой поездки каждый раз заставляла вздрагивать, как она о ней вспоминала. Реджина вскоре уснула, и Эмма не решилась её будить, даже когда они проезжали Стоунхендж. Хотя, возможно, вид загадочных каменных глыб мог бы порадовать учительницу истории. Свон подъехала к коттеджу брюнетки около восьми часов вечера, припарковалась и выключила двигатель. Женщина уже проснулась, но молчала, всматриваясь в темноту. — Хочешь, сегодня останемся у меня? – тихо спросила Эмма. Реджина покачала головой. Блондинка вышла из машины, обошла её и открыла пассажирскую дверь. Протянув женщине руку, она аккуратно помогла той выйти. Сердце напряжённо сжалось, когда Миллс в очередной раз заныла от боли. Они медленно прошли по дорожке, и Эмма открыла дверь. В доме было темно и холодно. Свон усадила возлюбленную в гостиной и принялась разжигать камин, а затем отправилась в кухню растопить печь. Когда она вернулась к женщине с чашкой чая в руке, та уже лежала под пледом с закрытыми глазами. — Реджина? – мягко позвала она, садясь на край дивана. — Да? — Я сделала чай. Хочешь чего-нибудь поесть? — Нет, спасибо. — Ты со вчерашнего дня почти ничего не ела, - вздохнула Эмма. - Тебе нужно восстанавливать силы. Может, сыра и крекеров? Пожалуйста. На самом деле они обе почти ничего не ели с тех пор, как Кит вошёл в палату днем ранее. По приезду в больницу Реджину сразу лечили от повреждений, а затем начали обследование по выявлению последствий изнасилования. Кит заверил её, что это стандартная процедура по отношению к жертвам сексуального насилия, особенно тогда, когда они были найдены обнажёнными. Миллс возражала, настаивая на том, что не желает осмотра, но мужчина объяснил ей важность этой процедуры для суда. Она знала, что покажет анализ. Знала с того самого момента, как пришла в сознание в ванной. Знакомая боль между ног при малейшем движении. Врачи только подтвердили это, и Кит сообщил Эмме. Реджину изнасиловали. — Я не голодна, - ответила брюнетка. — Я просто устала. И хочу спать. — Хорошо, - сказала Эмма. — Но я очень прошу тебя съесть хоть что-нибудь перед сном. Может, яблоко? Ты любишь яблоки. — Ладно, - кивнула Реджина. Эмма вернулась в кухню и быстро порезала яблоко на дольки. Когда она снова вернулась в гостиную, женщина сидела и пила чай. — Вот, - сказала Эмма, ставя тарелку перед брюнеткой и садясь рядом. — Спасибо, - сказала Реджина, беря дольку яблока и откусывая кусочек только для того, чтобы успокоить подругу. Через пятнадцать минут почти всё яблоко было съедено, а чай закончился. — Я хочу лечь в постель, - сказала Реджина, вставая с дивана и направляясь к двери. Эмма посмотрела ей вслед и сжалась от беспомощности. Дойдя до двери, Реджина остановилась и обернулась. — Останешься со мной? — Конечно, - сказала Эмма, тут же вставая и быстро подходя к той. — Я буду с тобой столько, сколько нужно. — А как же Генри? — Он у бабушки с дедушкой, помнишь? Вернётся только после Нового Года. — Хорошо, - кивнула Реджина и прошла к лестнице. Эмма последовала за ней. В спальне женщины было холодно, тепло с первого этажа еще не прогрело каменные стены. Брюнетка прошла в ванную и закрыла дверь. Чистить зубы было больно, губа все еще болела. Когда через пять минут она вышла, Эмма сидела на краю кровати. — Тебе нужно что-нибудь ещё? – спросила Эмма. — Нет, спасибо. Она подошла к комоду и достала чистую пижаму. Затем разделась, небрежно бросив одежду на пол. Эмма отвернулась, когда брюнетка начала расстегивать лифчик, её щеки покраснели. Реджине же было всё равно. Она слишком устала, чтобы думать о том, кто и как смотрит на её тело, особенно после двух дней в больнице, где незнакомцы обследовали каждый его сантиметр. Через пару секунд Эмма почувствовала, как Реджина скользнула под одеяло. — Тебе удобно? — Насколько это возможно со сломанными рёбрами. — Я буду рядом, если тебе что-нибудь понадобится. — Что? – испуганно переспросила Миллс. — В гостевой спальне, - объяснила Эмма. — Я не буду выключать звук в телефоне, так что просто звони. — Нет, - воспротивилась брюнетка, качая головой. - Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Со мной. — Здесь? – переспросила Свон, округляя глаза. Она не знала, чего ожидать после всего, через что Реджине пришлось пройти. У неё не было опыта общения с жертвами домашнего и сексуального насилия, но она не собиралась ни в чем отказывать брюнетке. Эмма разделась до майки и трусов, выключила свет и легла на свободную половину кровати. Реджина тут же придвинулась к ней и коснулась руки. Блондинка перевернулась и задрожала от холода простыней. Она прижалась к женщине, ожидавшей этого, лежа на боку. Брюнетка притянула её так близко, как только могла, и просунула ногу между её ног. — Спасибо, - выдохнула она. — За что? – тихо спросила Эмма. — За то, что спасла меня.

***

В последующие несколько дней Реджина ходила по дому, как приведение. Она зашла в кухню, в гостиную, а затем снова вернулась в спальню и легла в кровать. Эмма всё время была рядом, чтобы дать женщине всё, что ей было нужно или чего она хотела. Но та ни о чём не просила. Иногда лишь стакан воды или тост. Эмма волновалась. Она ожидала такого поведения. Она понимала, что подруга тяжело переживает то, что с ней случилось. Но всё равно волновалась. О том, сколько это будет продолжаться. Сможет ли что-то ей помочь. О том, будет ли Реджина прежней. Каждую ночь они спали в одной постели в объятиях друг друга. Они не строили планов на Новый Год. Свон всё равно не особо любила этот праздник, так как вечеринки никогда не оправдывали её ожиданий. И Роуз, и Руби приглашали их к себе, но Эмма отклонила оба приглашения. Новости о случившемся с Реджиной просочились в прессу, так что блондинка не стала посвящать подруг в детали. Было почти одиннадцать часов вечера, когда Реджина сказала, что идет спать. — Не хочешь посидеть ещё немного? – спросила Эмма. — До Нового Года остался всего час, сможем посмотреть по телевизору лондонский салют. Будет красиво. — Я устала, - вздохнула она. — Ладно, - кивнула Свон и потянулась за пультом. — Нет, ты смотри, - настояла Реджина. — Я могу лечь и одна. — Ты уверена? - та кивнула и встала. — Спокойной ночи, Эмма. С Новым Годом. — Спокойной ночи, Реджина, - улыбнулась девушка. — Я приду сразу, как закончится Auld Lang Syne. Через полтора часа Эмма вошла в тёмную спальню и начала раздеваться. Она натянула на себя принесённую из дома пижаму и посмотрела на Реджину. Та вдруг начала ворочаться и стонать во сне. Затем сильно задрожала, а из горла вырвался пронзительный крик. — Неееееет!!! - Свон подбежала к женщине и начала трясти её, пытаясь разбудить. — Реджина! Это Эмма. Всё хорошо, это просто сон. Проснись. Вернись ко мне. - Женщина содрогнулась, её бледное лицо исказилось в агонии. А затем она резко села на кровати. — Где он? – спросила Реджина, глаза которой горели безумием. — Кто? — Робин. - Эмма залезла на кровать и скользнула под одеяло к брюнетке. — Робина здесь нет, помнишь? Он в больнице в Кенте, а через несколько дней его будут судить и посадят в тюрьму. Он больше не причинит тебе зла, Реджина. — Но… Я видела… — Это был сон, - успокаивала её девушка. — Просто сон. Это не по-настоящему. — По-настоящему, - заплакала Реджина. — Верно, - согласилась Эмма. — Это было по-настоящему, но уже закончилось. Этого больше не повторится. Здесь ты в безопасности, со мной. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Реджина продолжала плакать, и Эмма притянула её ближе, зарываясь глубже в теплую постель. Они еще долго не могли уснуть, лежа в объятиях друг друга.

***

Проснувшись на следующее утро, Эмма нахмурилась. Реджины не было. Проверив её половину кровати, Свон почувствовала тепло и поняла, что брюнетка встала недавно. Выбравшись из постели, она набросила халат и спустилась вниз, где сразу нашла свою пропажу. — Доброе утро, - поприветствовала брюнетка весёлым голосом, услышав, как вошла Эмма. — Бекона нет, так что обойдёмся яйцами, сосисками и помидорами. Ты будешь белый хлеб или чёрный? — Эээ… Реджина, что ты делаешь? – спросила девушка, входя в кухню. — Готовлю завтрак, - ответила та с широкой улыбкой. — Так белый или черный? — Но… А как же… Ты в порядке? — Да, - кивнула женщина, её голос был немного выше, чем обычно. — Я готовлю тебе завтрак. Ты всегда говорила, что моя яичница – самая вкусная в мире. — Верно. Но ты… изменилась со вчерашнего дня, - неуверенно закончила блондинка. — Пора жить дальше, - заявила Реджина. – Новый год, новая жизнь. Я больше не буду думать о том, что со мной случилось. Думаю, лучше чёрный. В последнее время ты не очень хорошо питаешься. Отрежу два кусочка, - она повернулась к тостеру и принялась резать хлеб. — Реджина, остановись, - сказала Эмма, подходя к брюнетке и аккуратно забирая нож у нее из руки. — Что случилось? — Я не буду жить, как жертва, - ответила та. — Я хочу жить полной жизнью и больше не буду думать о том мужчине. Даже не хочу произносить его имени. Отдай мне нож, пожалуйста, мне нужно порезать хлеб. Она наклонилась к Эмме и забрала обратно кухонную утварь. Блондинка вздохнула. И что ей теперь делать? Приподнятое настроение Реджины беспокоило ещё больше, чем молчание и депрессия. Так она хотя бы могла её утешать. А что ей делать теперь, когда женщина стала… счастливой? Она хотела, чтобы возлюбленная была счастлива, конечно же, хотела. Но что бы ни происходило сейчас с брюнеткой, поющей, нарезая помидоры, это точно было не счастье. Скорее отрицание. Нежелание признавать то, что с ней случилось. Но не счастье. Эмма попыталась улыбнуться, когда Миллс поставила перед ней тарелку. Брюнетка даже не заметила, насколько фальшивой была эта улыбка, ведь тут же развернулась к стойке, чтобы взять две чашки кофе. Эйфория Реджины длилась до вечера воскресенья – за день до начала новой четверти. Эмма вышла из гостиной помыть тарелки после ужина, а когда вернулась, брюнетка лежала, свернувшись калачиком, плакала и дрожала. — Эй! Что случилось? – спросила Эмма, подбежав к ней. — Я… Я вспомнила, - заикаясь, произнесла она. — Робин… Ванная… Как он… - Она запнулась, не способная описать картину, возникшую у неё в голове. Свон прижала её к себе, и Реджина продолжала плакать, уткнувшись ей в плечо. — Что заставило тебя вспомнить? – спросила Эмма спустя какое-то время. — Завтра, - начала та. — Ты выйдешь на работу. А я… Я снова буду одна. Что если… если он меня найдёт? - Эмма убрала волосы с заплаканного лица возлюбленной и посмотрела ей прямо в глаза. — Реджина, этот мужчина больше никогда не причинит тебе вреда. Сегодня утром звонил Кит и сказал, что суд завтра. Он в тюрьме и никуда оттуда не денется. Его адвокат уже согласился на сделку, так что тебе даже не нужно давать показаний. Ты больше никогда не увидишь это чудовище, Реджина. Здесь ты в безопасности. — Но ты… Ты уйдёшь… — Я позвоню мистеру Голду, - перебила её Эмма. — Только скажи, Реджина, и я останусь с тобой. — Нет, - покачала головой брюнетка. — Нет, ты должна идти на работу. Я просто дура и эгоистка. Ты нужна детям больше, чем мне. — Это неправда, - улыбнулась Свон. — Но ты же понимаешь, что рано или поздно мне всё равно придется уйти. Генри приезжает через пару часов, мне нужно встретить его на вокзале. Если хочешь, все вместе переночуем здесь. — Нет, всё в порядке. Генри должен спать в своей постели в ночь перед новой четвертью. Мне рано или поздно придётся привыкать снова спать одной. — Ты уверена? — Да, - всё ещё очень тихо сказала Реджина. — Тогда поехали к нам, - предложила Эмма. — Так Генри будет в своей постели, а я - рядом с тобой. К тому же, ты сделаешь мне одолжение. Завтра после уроков собрание, кто-то должен присмотреть за Генри. — Ему почти пятнадцать, - заметила Миллс. — Ему не нужна нянька. — Ну, не знаю, - улыбнулась Эмма. — В прошлом году он чуть не сжёг дом, когда пытался разогреть фасоль в микроволновке. Так что ты скажешь? — Ты уверена, что я не помешаю? Вы с Генри больше недели не виделись. — Уверена, - кивнула Эмма. — Идём, соберем тебе сумку, если вдруг решишь задержаться. Так они и решили. Реджина прожила у них неделю после многочисленных заверений и от Эммы, и от Генри, что они ей рады. Парень даже не спрашивал, почему женщины спали в одной кровати, и так понимая, что мисс Миллс это было нужно. Мистер Голд на месяц освободил её от работы, чтобы та пришла в себя и попыталась пережить всё произошедшее. Так что Эмме пришлось взять весь удар бесконечных расспросов на себя. От большинства она просто отмахнулась, но с Руби и Роуз поговорить пришлось. Они тоже волновались за подругу, но Свон не стала посвящать их в подробности.

***

Когда в пятницу днём Эмма переступила порог своего дома, её встретил знакомый аромат лазаньи, от которого аж слюньки потекли. Генри посмотрел на мать и широко улыбнулся. — После ужина я хочу пойти к Питу, - сказал он. Эмма в ответ улыбнулась и взъерошила его волосы. По крайней мере, попыталась. Пацан, предвидя манёвр, быстро увернулся и побрёл на кухню, где Реджина резала салат. — Как школа? – спросила Миллс у мальчика. — Как обычно, - ответил он. — Учитель, который вас заменяет, накричал на близнецов Циммеров за то, что они сдали одинаковые работы. Отмазка, что они сами одинаковые, и поэтому одинаково мыслят, почему-то не прокатила. Реджина улыбнулась. Она точно не завидовала учителю. — Будешь ужинать? – спросила она. — Знаю, я вам уже надоела, так что хочу хоть как-то отблагодарить тебя и твою маму. — Потом я собираюсь уходить, но да, ужинать буду. Вкусно пахнет. Вам помочь? — Нет, у меня всё под контролем, - ответила женщина, когда Эмма вошла в кухню. — Тогда пойду делать домашку. Может посоветуете, что написать про крестовые походы? — Обрати внимание на маршруты крестоносцев, - предложила Реджина. — Одни города они просто стёрли с лица земли, а до других не дошли. Если поймёшь, почему, разгадаешь их мотивы. — Спасибо, - улыбнулся Генри. — Позовёте меня, когда будет готово? — Конечно, - ответила его мать. — А как твой день? – спросила Реджина, на этот раз обращаясь к Эмме. — Хорошо, - улыбнулась блондинка. — Кажется, ты в хорошем настроении. Как прошла сегодняшняя сессия? Брюнетка начала ходить к школьному психологу – Арчи Хопперу. Сначала она, естественно, упиралась, и согласилась только потому, что на этом настояла Эмма. Но спустя две сессии она вынуждена была признать, что терапия помогает. — Тяжело, но полезно, - сказала Реджина. — Арчи помогает мне понять, что делать с воспоминаниями. Он говорит, что это – самое сложное. Отличить их от реальности. Но они уже начинают тускнеть. Рано или поздно я смогу найти способ с этим жить и научиться принимать произошедшее. — Я рада, что это помогает, - сказала Эмма, подходя к холодильнику и доставая вино. — Тебе налить? — Да, пожалуйста, - кивнула Реджина. Вдвоём они сидели в кухне, пили вино и заканчивали готовить ужин. За едой к ним присоединился Генри, и разговор протекал, как обычно. Миллс снова была похожа на саму себя. Когда позднее вечером подросток уходил к Питу, он поцеловал в щёку сперва Эмму, а затем и Реджину. Сердце Эммы сжалось от того, как Генри переживал всё, что с ними происходило. — Хочешь посмотреть фильм? – спросила Свон, удобнее устраиваясь на диване. — Вообще-то, я бы хотела сегодня поехать домой. Я всю неделю не была в коттедже, думаю, пора туда наведаться, - сказала Реджина с другой стороны дивана. — Правда? Эмма знала, что этот день настанет, она просто не думала, что Реджина будет готова так скоро. Она понимала, что должна радоваться, но также знала, что ночью ей будет не хватать этой красивой брюнетки рядом с собой. — Да. Думаю, мне полезно будет провести ночь одной. — Ты уверена? - Реджина улыбнулась на это. — Я тоже буду по тебе скучать, Эмма. Но мы обе знаем, что так не может продолжаться вечно. Рано или поздно мне снова придётся оставаться одной. — Я знаю, - кивнула разочарованно Свон. — Отвезти тебя сейчас или позже? — Думаю, лучше сейчас, если ты не против, - сказала Реджина. — Чтобы у меня было время немного освоиться перед сном. Они ехали в тишине, думая обо всём, что произошло за последние две недели. Женщины стали ближе, это было очевидно. И хотя в их отношениях в последнее время не было ничего романтического, Эмма знала, что её чувства стали глубже, сильнее. Она не сомневалась, что Реджина ощущала то же. Однако она очень боялась, что брюнетка сейчас не готова к новым отношениям. И ей оставалось только ждать и быть рядом, и тогда, возможно, когда-нибудь что-нибудь случится.

***

— Увидимся завтра? – спросила Эмма после того, как проверила все окна и двери в коттедже и убедилась, что всё надежно закрыто. — Только если ты от меня не устала, - ответила Реджина, смущённо улыбаясь и облокачиваясь на дверь. — Никогда. Они смотрели друг на друга, их взгляды были глубокими и красноречивыми. Свон не хотела уходить. И брюнетка не хотела, чтобы та уходила. Но также она понимала, что ей сейчас необходимо. Побыть в одиночестве. — Спокойной ночи, Эмма, - сказала Реджина после долгого молчания. — И спасибо тебе за всё. — Спокойной ночи, - ответила блондинка. Она развернулась и успела пройти лишь пару шагов, когда почувствовала, как Миллс коснулась её запястья и развернула к себе. Губы, прижавшиеся к ней, заглушили возглас удивления, и минуту спустя до Эммы дошло, что происходит. Она обвила руками возлюбленную и притянула ближе, в то время как язык Реджины уже исследовал её рот. Она застонала, почувствовав, как зубы брюнетки играют с её губой, поцелуй углубился, страсть и эмоции захлестнули женщин. Эмма проникла языком в рот брюнетки и снова почувствовала её вкус. Она почти забыла, каков он, но сразу же вспомнила, как только их языки начали борьбу за власть, а тела крепко прижимались друг к другу. — Просто подожди. Дай мне время, - сказала Миллс, когда они, наконец, разорвали поцелуй и прижались друг к другу лбами. — Конечно, - сказала блондинка, проводя по щеке женщины кончиками пальцев. — Я буду ждать столько, сколько нужно. Я никуда не исчезну, Реджина. — Хорошо, - улыбаясь, порадовалась брюнетка. — Потому что я хочу тебя, Эмма. Просто дай мне немного времени, ладно? — Хорошо. - Ещё раз поцеловав Реджину в губы, Эмма развернулась и пошла к машине. На сердце, наконец, стало намного теплее.