Ангелам и Демонам вместе не быть.

Я только вернулся к тебе,

Но уже говорю прощай.

Не место здесь мне,

Но тебя,

Любил я по-настоящему – знай.

Оставляю дом,

Где страшно мне было жить.

Но по тебе, Клёновое древо

Буду скучать...

Ты смотри на заёздное небо,

Я там буду скоро летать.

А хочешь, скажу тебе по секрету?

Я научился – мечтать.

Ты меня, прости за всё, ладно?

Что заставил долго ждать...

Что обижался и обидел,

Но я же... Вернулся, ведь так?

А ещё, видишь эти крылья?

Эти крылья мои.

Я тебе, когда-нибудь покажу их с неба

Когда вновь встретимся... Я, Мелло и Ты...

"Записка Банчан хёну".

Nuvole Bianche – Ludovico Einaudi 🎧

Вы когда-нибудь видели, как глаза стекленееют? Как зрачки замирают сливаясь воедино с белком, покрываются льдом и дают трещину мягким «трс» и сыплются на землю исчезая в объятиях густых сугроб? Чанбин видел такое, в глазах Хёнджина, кому не страшны были ни холода, ни одиночество, ни смерть, ни разлука… Кто забыл большую часть из того, что именуется в мире «чувствами». Но единственной слабостью оставил себе его. Люцифера и огня в его крыльях, что прямо сейчас горит. Даже самое сильное существо на свете перед главном страхом своим превращается в ребенка и невольно из уст, как птицу из клетки, выпускает одно прекрасное слово: — Мам… — и даже Князь демонов не стал исключением, ведь он тоже, всего лишь дитя Дэуса, как и все. «Чанбин хён» второе, что шепчет пурпурный демон и ладони брата крепко обнимают его руки. Дрожащее сердце делает глоток чистого воздуха, когда слышит: «Ну чего ты боишься, драгоценный мой? Думаешь мне сложно убить эту тварь во второй раз?» Но не успевает воздух тот попасть в легкие и Хван минутой безопасности насладится, как все слова застревают где-то в груди. Медленно. Чеканя каждое слово как кузнец и растягивая его словно раскаленное железо Люцифер готовит, наслаждается вновь обретенной живой плотью: — Как же верхний Ад изменился в моё отсутствие. Как же ты испоганил это место, Чанбин. Долго придётся всё тут восстанавливать. Начнем с того, что уберем… мусор. — последнее слово Люцифер рычит и если бы не Чанбин, что расправил крылья скрывая брата, Хенджин, возможно выронил бы пару слёз. Слово последнее было адрессовано ему лично... Люцифер. Сильнейший среди всех бывших Владык Ада. Что оставил после себя историю лишь в устах и в сказках пожилых демонов и демониц, которые любили рассказывать внукам о том, кто правил Севером до двух братьев. Люцифер, что был рожден влюбиться в вампиршу. Что впервые «загрязнил» чистую кровь первородного демона Сатаны и годами прошел все круги безумия. Меняясь из года в год Люцифер менял также и Ад. Где жизнь то процветала как на Юге от изобилия и богатство, то демонам приходилось есть последние крупицы зерна на складах и чуть было не ступить в путь каннибализма… Люцифер, что влюблял в себя одним лишь взглядом, но ни одну женщину кроме Со Юрён не трогал… Юрён никогда плохого о муже Чанбину не говорила, храня в сердце молодой наивный образ парня, что с дрожащими крыльями предложил ей руку и сердце, а в день свадьбы не мог двигать хвостом потому что надышался успокоительными травами. Но одно было точно и за это Чанбин его не прощал. Люцифера не жизнь испортила. Он менялся сам. Он не был жертвой обстоятельств, ему не было никаких оправданий как «он был голоден, вот и начал воровать». Люцифер сам выбрал стать деспотом, ведь слишком буквально воспринял слова «демонам всё положено». Никому на свете не положена абсолютная власть кроме создателя. Это не написанное правило, которого каждая верующая душа должна сама чувствовать и знать. При виде бывшего Владыки замерли все бесы и перешли с режима «разрушать» на режим «наблюдать». Слышен был каждый шорох дерева, каждый взмах крыльев демонов, что таки замерли на воздухе, забыв про «воевать». Менее смелые аккуратно приземлились на крышу замка. Трусливые же скрылись, сбежали… Но были и те, кто прекрасно знали что делать. У каждого несомненно в голове стоял вопрос «как он вернулся», но не было времени его задавать. Воины ждали команды, специальные отряды членов совета расчехляли мечи, покрывали крылья защитным слоем, члены совета одни за другими выходили наружу и без слов, чисто по мышечной памяти, готовясь к жестокой резне занимали каждый определённую точку на небе. Столетия назад, во время свержения Люцифера, Принц создал идеальный план нападения, что и по сей день в книгах Ада считался самым непреодолимым нападением и самой крепкой защитной тактикой, смотря кто находится в её центре. Над самой высокой точкой башни сидела Розе, держа на руках кинжалы, пока другой демон покрывал её клинки чёрной вязкой жидкостью. По обе её стороны чуть ниже на воздухе парили два демона близнеца — личные охраны главной советницы. Чуть дальше стояли лекаря, окружённые демонами войны и страха. Пять членов совета держались рядом с полем боя, каждый окружая Люцифера издалека. А на противоположной стороне от Розе парил в воздухе дъявол смерти – Палач. Палач веками сражался один и держался от всех подальше ведь клинок его прямиком отправлял в нижний Ад, коснись его кто-нибудь намеренно или случайно. Палач – так его и звали. Самый одинокий на небе демон. Никто не рисковал бы постоянно находится рядом с оружием, что отправит тебя на долгие или вечные мученья. В Палача никто не влюблялся и сам он не проявлял такого рода чувства. Лица его никто не видел, вечно скрытое за туманом в капюшоне, что никогда не падал. А выходил из дома он или она только по зову, что направлял его на задания, либо на защиту семьи Владыки. Отряд Сана стоял рядом с феей. Напротив их собирались клан Со. Семья Юрён, при появлении которых Люцифер заметно скривился. Он был окружён. Закрыт в сферу. Вокруг него были демоны со всех четырёх сторон, снизу и сверху. — Я не знаю как ты собрался, что за извращенец собирал гнилые твои кусочки со всего Ада, но ты вернешься туда, откуда вышел. — Чанбин вышел вперёд, занимая свою позицию. Кто-то из страж кинул в него его же меч и лук, тот поймав оружия прикрепил надежно к спине. Теперь все были готовы к бою. Оставляя защиту Хвана на того, кому не хотелось бы доверять семейные дела, но тому, кто по неизвестной причине всегда считался близким, Со всё своё внимание перевел на… отца. Хёнджин не мог глотнуть вязкую слюну и давился, пытаясь сделать вдох, когда Чанбин отошёл, пусть всего на пару шагов. Он был уверен, что вот вот увидит как его брата рвут на куски, а его самого опять вернут на ледяную пещеру, на холодную, ужасную, где не возможно дышать, есть, где царит вечный мороз, холод, что грызёт твои кости и ты раз за разом теряешь сознание, но умереть не можешь. Где невозможно искупаться и со временем давишься собственной вонью… Дышишь, но лучше бы не дышать, хочется крови, хочется еды и тепла, но нет ничего, кроме той отвратительной мелодии и… — Джини? — тот кому Со доверил своего брата. Только он мог настолько удобно его огромные крылья обнимать и губами до ушей дотянутся: — Я тебя в обиду разве дам? — Минхо обнимал Хвана сбоку, аккуратно теснясь между его крыльев. Хван ушами почувствовал улыбку его и уже через секунду оказался за его спиной. Князь не слабак, но почему то его всегда пытаются защитить. И именно сейчас Хёнджин почему-то задумался, что возможно он не так одинок как ему казалось всё это время? — Вернутся туда откуда вышел не могу. Бабушка твоя давно покойница, не неси непристойности. Лучше… Отправляйся к ней, вижу ты по ней скучал? Чанбин не двигался. Рука его сжимала то лук то меч. В такие моменты в голове Владыки рождались сотни планов и тысячи путей из которых он выбирал ту, что причинит всем меньшее зло. С какой стороны напасть? Чем напасть? Мечем либо луком? Либо магией? Либо же… Шансы малы… В «Сфере», так назывался строй созданный Принцем, не хватало светлых демонов, самого Принца и артефактов, что были во дворце… Принести их не успеют, Люцифер слишком быстрый… Стоит ли рискнуть? — В атаку! — кричит Чанбин. — Твари! — рычит Люцифер, вытаскивая из плеч десятки огненных стрел. Перед глазами его как вспышка взрывается молния. Та была демоница грозы, которая успела нанести первый и последний удар, прежде чем умереть от руки Люцифера. Сам бывший Владыка на несколько секунд исчез из поле боя. Стало слышно как поют вороны… и как Чанбин тяжело дышит. — Сверху! — кричат близнецы. Люцифер напал на Розе. Зная, что она одна из столбов держащих Ад, Чанбина и силу Сферы в балансе. — Демоница Верности. — называет он её призвание в слух, словно демон смерти, прежде чем отнять жизнь у человека. — Лёд! — указывает Чанбин на левый отряд. В Люцифера летит ледяная волна, которая не сможет даже ослабить огненную защиту крышьев его, однако со спины его торчит клинок, что Розе смогла в него воткнуть, откуда капала черная смола. Демоница хохочет и гордо произносит свои последние слова: — Эстринский яд. Ха-ха… Кха… — отравив клинок Эстринским ядом и воткнув его прямо в грудь бывшему Владыке, демоница верности Розе, ровесница Со Чанбина, та, что любила его как родного брата… Умирает. Нанесла она свой самый сильный и крутой удар в истории демониц, а потом хохотнула кровью, опусила зрачки вниз и увидела своё сердце на ладонях Люцифера. Увидела, улыбнулась и упала с поле боя намертво вниз… — Розе! — первую ошибку совершает Сан, желая поймать тело великой советницы, оставляя свой отряд без главы. — Сан нет! — вторую ошибку совершает Чанбин, отвлекаясь то на Розе, то на Сана. Они забывают главное правило Сферы: «Кого бы не убили, они уже мертвы. Оплакать можно и после боя.». А третье действие принимает Люцифер. Улыбается, зная с чего продолжит. За пару секунд от южного и северного крыла Сферы не остается почти ничего. Отряд Сана разрушен, близнецы тяжело ранены. Тело Люцифера ни на что не реагирует. Он вновь бессмертен. Убить его можно единственным способом, как тогда: заставить потерять всю демоническую энергию и вырвать сердце. Или разбить голову. Похожим способом всех убивал Хёнджин: вырывал крылья и разбивал головы, но а сейчас Хёнджин… Хёнжина и Минхо нет. Четвёртое действие было предпринято демоном улыбки, когда он в моменте гибели Розе вместе с Хваном направился в замок, на адское хранилище, чтобы вернутся с артефактами и помочь Владыке. — Привет. — шепчут под ухо Фее… Нет. Только не она… Фея, что из Земли… Самая нежная и добрая в совете, самая невинная и… И Чанбин понимает, что решение такое было… Было? Будет неправильным? Будет… Точно! Сфера ещё не разрушена. Все стоят на своих местах и ждут команды. Розе, Сан, Фея, совет, клан Со. Чанбин отпускает меч. С мечем он проиграет. Ему это... Причудилось? Люцифер первым нападёт на Розе. Рука направляется к луку, но… Чанбин не успеет. Погибнет первой опять демоница верности, затем близнецы, совет, фея, клан Со, последним Минхо и… — Владыка… — шепчет один из лекарей. — мы ждем вашей команды. — У него планов не осталось, чего ждешь, старик Ван? — смеётся Люцифер, зная, что каждый шаг Чанбина запланирован им самим наперёд. Нет никакого выхода из этого. — У меня… — голос Чанбин дрожит. — Хёнджин. Придумай что-нибудь, а? — шепчет он братишке и все вокруг направляют взгляды на младшего Владыку. Как такое может быть, что у Лорда Демонов нет плана и он обращается за помощью к братишке..? Тишина. В голове у каждого звучит одна и та же нота пианино. Пам. Пам. Пам… Пам… — Но я же видел… — Хван оглядывается. Все на месте, ничего не произошло, но он точно видел… — Вы меня порядком утомили! — Люцифер нападет первым. Не задумавшись долго, понимая, что другого выхода нет, Бин снимает свой амулет, что менял часто и цвет и форму, но всегда оставался одним и тем же… Он был рубиновым, когда нужно, светло голубым, квадратным, золотистым ключом, что открывал двери башни небесной… Но всегда он оставался тем самым небесным кристалом без цвет, прозрачным как невинная душа, падший Бину в комнату ночью от самого Дэуса как дар «храни мир, демон» указали ему. Амулет летит в сторону Розе, та ловит её и отлетает подальше… Пока все демоны, не задваясь лишними вопросами, кто дрожа от страха, кто от гнева, а кто планируя просто сбежать, умереть, но не видеть этого ада, ведь выглядит всё как конец света, встают в боевую позу… Хёнджин утробно рычит: «НЕЕЕЕТ!» — Верни меня. — отвечает ему Чанбин, а потом… Уходит… Ведь другого выхода нет.

***

— Хотите сказать, он бешеный от рождения? — Никак нет, Госпожа Со. Ваш сын, он рожден Дэусом как Владыка Ада, но понимаете, союз Вампира и Демона и без того феномен редкий и опасный: объединившись во едино ваша кровь и кровь Владыки, вложили в малыша такую силу, что он его контролировать без посторонней помощи не сумеет. Ему всегда нужно будет носить защитные артефакты и с каждым годом необходимо подбирать защиту всё сильнее и сильнее. А ещё, пожалуй им стоит вступить в брак с демоницей намного сильнее себя, ибо та беременность просто не выдержит… — Вот оно как. А я та думала, что плохо ем, раз ты так пинаешься. Значит, силач ты у меня, Чанбин? — Гуа! — издал ребёнок, улыбается, а маленьким кулачком очередную игрушку обращает в песок.

🩸🩸🩸

— Тц, неподобающую я выбрал женщину. Родила сначало монстрика маленького, а потом легла под… — договорить ему Чанбин разве даст? Никогда. Чтоб о его матери слово лишнего сказали? Нет. В тотальной фазе вампира крылья Бина обретали форму летучего мыша, уши его заострялись, клыки вырывались кровью, резая дёсна, одежда давала по швам, не выдерживая его габаритные мышцы. — Кхааааааа! — оглушительный усльтразвук потряс весь Ад. Крылья сжимаются на спинах, руки тянутся к ушам, от куда выливается кровь. Минхо спешит покрыть уши Хвана собирая в ладонях заклятие тишины, а у самого крышу от такого воя сносит, н Хван ему важнее... Такого тихого крика, от которого разбивались окна жители Ада слыхали впервые. За всю свою жизнь Бин амулет никогда не снимал. Подданные, те, что кроме совета, сегодня о Владыке кое что новое узнали. Однако стоит отметить, что даже сам Бин не знал, что его ждет при снятии амулета и сможет ли он вернутся. Но если умереть, чтобы угробить Люцифера во второй раз, Бин согласен попрощаться и с братом и... с тем прекрасным кто далеко на Юге… — Ну что за отвратительное зрелище, ты точно мой сын? — Убери руки! – Хван руки Минхо откидывает. — Не стойте, закройте Владку с Люцефером под барьер, мы будем сражатся на расстоянии. — команду на себя взяла Розе. —Тебе слово кто давал? Мой брат один сражаться не будет, ни о каком куполе даже и не думать! — Владыка давал приказ ещё до вашего рождения. «Если я когда-нибудь сниму амулет, изолируй меня от всего мира.» Так что, Князь, ваши приказы идут… Кха… Кхх… — Розееее!!! — вопит Лиза, когда Хван вытаскивает из живота главной советницы её же сердце, сжимая в своих когтях, а потом выбрасывает вниз, наблюдая как кусок красной жижи летит прямо на траву, а за ней и мертвое тело демоницы. — Ну почему так резко? — ухмыляется Минхо. Разрезая Лисе крыло, когда та попыталась напасть на Хенджина. Демоница падает на крышу, на ту же крышу, где когда-то Розе, Хёнджин и Чанбин играли в снежки... Хёнджин наблюдая за сражением Люцифера и Брата, дает свой первый приказ в качестве временного Владыки, пока его брат не в состоянии. — Убить Люцифера любой ценой. Владыку не трогать. Сан, у Розе был амулет брата, найди и принеси его мне. — секундное помешательство от произошедшего и Сан скрипя зубами, обещая самому себе, что как только всё утихнет, он убьет этого уёбка Хвана, отвечает покорно: — Как скажете, Князь. — Как прикажете, Князь. — повторяет совет зная, что они пропали. Без Чанбина все пропали… — Джини, ты… — Тихо. — затыкает он Минхо холодным взглядом, а затем оглядывается. Серена слушает. Листья зелёные, ещё молодые, небо серое, но дождя пока нет. Солнца не видать, но светло. Тихо, но есть… есть какие-то неизвестные ноты… брат сражается слишком долго… Сфера всё в той же позиции. А дальше он смотрит на Минхо… На Ли Минхо, что держит его руки и мило… Улыбается? Ему? Хёнджину? И как давно? — Слушай… — слишком спакойно спрашивает Князь. — У тебя разве нет… Как там его… Ангела? Ангел, что тебе нравится? — Ангел? Что? Мне нравишься только ты, Джини. Хван противно морщится от такой версии «Джинни», с любопытством переводит взгляд на свои окровавленные руки. Зачем он вообще убил Розе? И он же видел как она умерла трижды или… Возможно больше? Почему всё вокруг кажется сном? Это же… Это… Хван вздыхает. Смотрит на брата, на Люцифера, на такого противного и ненастоящего Минхо, что льнет к нему как желе и шепчет: — Круговороты Сееры, дъявол тебя побери. — смеётся, достаёт нож… В последний раз бросает взгляд на свой самый настоящий кошмар и с радостью режет себе горло.

🩸🩸🩸

Четвёртый этап экзамена.

Феликс сегодня много думал о том, что ему возможно не стоило. Или не стоило «пока». Ожидая результаты жеребьевки, между пальцев он теребил кулон подаренный демоном, что его исцелил. Буквально недавно Ликс прогуливался по Раю крыльями такого же цвета как у пурпурного демона. А сейчас вон, у него ровно сто тринадцать голубых перьев, если пару из них никуда не упали. В душе у Феликса теплиться любовь к перьям и благодарность к тому, кто их подарил. В душе Феликса колется страх, толкает лапами грудь, ребра и предупреждающе кричит: «прячься, беги, стой…» Особенно тогда, когда он пересекается взглядом с Архангелом, улыбается ему, словно отца родного увидел, а в ответ получает гримасу отвращения… «Меня убьют. Сегодня же.» Осознает Феликс. Жеребьевка окончена. А ещё в душе у ангела теплеет что-то, когда он вспоминает пурпурного демона… "Интересно, как он там..?"

✨✨✨

«У тебя скорее всего уже первый ранг» говорил ему Минхо. Он в последнее время затих совсем. И насколько справедливо это сражение? Думает Джисон, ведь Йеджи трудом получила третий ранг ещё в прошлом году. Крылья у неё всё ещё чисто белого цвета, в то время как у Джисона они стремительно желтеют, сообщая миру о его скором переходе на полное бессмертие. — Нуна удачи? — И тебе малявка. — хихикает девушка, становясь в боевую позу, чтобы уже через десять секунд лежать на траве услышав «победитель Мармелло из семьи Хан». — Прости нуна? — протягивают ему руку. — Растет поколение титанов, что ещё сказать. — девушка принимает поражение с легкостью, а не с присуще ей злостью и жалобами. Йеджи, в целом, в последнее время стала заземлённой, ведь с Чимином начала встречатся недавно. И как раньше за ранг особо не убивается. Ведь её парень, который четвертого ранга, ей до бабочек в животе нравится. И решили они самосовершенствоваться медленно, в своем темпе и главное вместе. Вторым в бой вышли Банчан и Джейсон Пак, о котором ходили очень даже странные слухи. — Он вышел из тюрьмы и сразу на экзамен? — спрашивает один из высших ангелов. — Ангелы прощают. Он ещё молодой, надо давать шанс. — заключает другой. — Не стоило бы… — шепчет отец Джисона. Банчан сегодня одет во всё черное не смотря на весеннюю жару. Тоже самое сделал и Джей Пак, который чёрное носит годами как символ бесконечного траура… Когда-то Джейсон, по второму имени Сонник, влюбился в человека. Влюбился и всячески оберегал её, нарушая все возможные законы небес, начиная от продления её жизни, заканчивая на том, что отнял жизни у тех, по чьей вине девушка всё-таки умерла… Но на этом ангел не успокоился, а продолжил следить за её душой, ожидая когда она переродится. Истратив всю свою молодость на отчаянную борьбу за невозможную любовь Джей погубил и ангелов, которые пытались его остановить, в итоге попал в водяную тюрьму, откуда вышел буквально пару месяцев назад… — Ходят слухи, что он немного сумасшедший. — шепчет кто-то из зрителей. — Прекрати сплетничать, греха тебе мало что ли? И ангел с бело-красными крыльями выглядел как демон, сражающийся с другим демоном, чьи крылья в кончиках темно серые. Серые, в вечном трауре по погибшей… Чан знал, что по физической силе Джейсон его превзойдёт и решил сражаться на расстоянии. Но у Джея видимо были свои планы. Он начал атаку в лоб, ударяя со всей силы по больному крылу соперника. — Сонбе, а вы не слишком агрессивный? — сквозь зубы говорит уже не менее агрессивный Чан. — Я тебе не сонбе… — Джей, что нашел слабое звено Чана, хватает его за раненое крыло, но тот вовремя успевает покрыть его льдом, что дает трещину, когда Джей проходится по нему не пойми откуда взявшимся клинком. — Что ты делаешь? — не понимает Чан. Мечем по крылу? На экзамене? Да это же прямое покушение на жизнь и как его не дисквалифицировали после такого? Жюри молчат, зрители тоже. — Этого никто не видит. Так? — догадался Банчан. Невидимый туман, вот каким заклятием покрыл свой мечь Джейсон Пак, который в глазах окружающий всего лишь ударил ладонью по крылу Банчана и разбил лед. Он продолжал нападать, нападать, а Чан летал по кругу, не зная чем и как закончить этот маскарад. — Странно это, что там происходит? Почему хён не нападает? — Джисон за него волноваля. — Этот Пак сидел в темнице, мало ли что он с ним делает, госпади, может остановите бой? — вмешивается одна из учителей. — Но, госпожа, правила не нарушены, мы не можем. — вежливо отвечает ей координатор. Тем временем у Банчана терпение кончается… «И долго будешь убегать? От него, от самого себя? Когда можно просто выбить ему зубы здесь и сейчас. Крис, позови нас…» — Проваливайте... — шепчет Чан в очередной раз отправляя внутренних демонов в небытие. — Сума сошел сам с собой разговаривать или тебя тоже зовут «они»? — серые перья Джея темнеют, напоминая уголь, зрачки увеличиваются, покрывая собой белок целиком. Он летит вокруг ангела не давая ему даже шанса увидет себя. Летит, летит, делая круги, заставляя голову Чана кружится. А потом внезапно останавливается за его спиной, кладет ладонь на его спину и посылает темную волну с шепотом: — отдохни. Чан падает в обморок. Точнее в кошмарный сон, где он побудет долгие месяцы, а для других всего лишь час… — Победитель Сонник из семьи Пак. — Хена, хен, что с ним? – спрашивает Джисон. — Мы пока не знаем, похоже обморок, ему нужен воздух, отойдите пожалуйста. — Хён! — Банчана увозят в носилке… Где-то среди зрителей скрипя зубами сидит его отец, а сквозь толпу учителей к нему бежит мать. А ведь… у Банчана тоже были родители… была семья… в какой это момент он стал таким одиноким как отшельник?

Часть 2

Мои крылья 💙

Ludovico Einaudi – experience 🎧

— Ну что ж, давай проигрывать хотя бы не так быстро, а? Я как никак готовился. — Я тоже готовился. — отвечает на колкость одногруппника Феликс. — Вижу, чем покрасил? — Ч-чего? — Перья говорю, под дождем смоются? Сегодня вечером обещали ливень. — парень напротив был либо профессиональным булером, что издевался, но делал вид, будто ему действительно интересно, либо глупцом, который мог позволить себе такие обидные высказывания в адресс того, с кем столько лет в одной школе учился. А Феликс… У Феликса сейчас либо зубы сломаются ибо настолько он сильно сжимает челюсть, либо он сломает этот челюсть своему однокласснику. — Они. Мои. — рычит он, подлетая к ангелу напротив и для начала легко толкая его в плечо. Ёнбок никогда ни с кем не сражался. Он не знает как это вообще делается… толкать? Бить? Да он же даже насекомых не убивает, он их очень даже любит… Ему даже становится стыдно, когда ангел напротив падает на задницу. Феликс немедленно забывает про свою обиду и хочет извинится, но его иллюзию о том, что все ангелы добродушные рушат моментально: — Мои говоришь? — парень напротив встает и сжигает в ладонях холодное пламя зелёного цвета. –хочешь сказать, что стал вторым рангом за пару месяцев? Ты хотя бы классификацию небожителей по цвету и форме крыльев учил? Да ты же чуть не умер прошлым летом! — Ааахх… — Феликс видит облака, что слабо двигаются влево, а вслед за ними плывут серые тучи. Ивправду будет ливень? В ушах звенит, а ладони щупают песок. Он осознает, что на спине лежит и к нему подходит координатор с вопросами сможет ли он продолжить бой. — Конечно смогу. — следует ответ и ко всеобщему удивлению толпы, которые бой этот считали лишним даже смотреть, Феликс встает. И встает в самую настоящую боевую позу из книг, которых успел пролистать буквально вчера. Ночью… «Вдох»… — Ох, силенок у тебя ещё есть? — Много болтаешь. Слишком много. «Выдох»… В этот раз пламя в ладонях держит Феликс. И не простое, а голубое, что такое же как и его крылья, как его глаза и как кончики белых волос… а противник издает тихое «блять», когда видит огонь. Огонь, в руках того, у которого ранг на минусе всю жизнь… «Был?» Феликс в него не попадает специально, зачем? Он не ранить пришёл, а лишь попробовать сдать экзамен… Всего лишь раз в своей жизни, как все ангелы и демоны сдать экзамен на ранг. Но парень на против хотел совершенно другого… он взлетает вверх, а потом летит прямо в Феликса… — Стой, нет! Нет… Нет… И падает мальчик с белыми волосами, что в кончиках немножко голубые и льется кровь его на песок, а вокруг все единым взглядом показывают насколько они не удивлены, ведь ни для кого не новость, что он слабый. Слабый ангел. Ангел с белыми волосами. Ангел, что слишком белый даже для ангела… И вспоминает он как его называли по разному… Слабаком, никчёмным, но… Его кое кто называл человеком, птичкой, голубем… И хотя он пытался язвить, но слова подбирал безобидные… Голубь. Разве плохо быть голубем? А человеком быть плохо? Птичкой? Вольной, покоряющей небеса птицей… «Вставай» говорит ему солнце. «Ты справишься милое дитя. Не для того, чтобы лежать на песке я тебя создал.» говорит с ним Дэус. Но кто поверит, скажи Ёнбок, что создатель с ним общался? «Урр?» говорит с ним луна по ночам… — Одну минуту… — координатор ждет, Феликс встаёт. Медленно, шатаясь и вытирает кровь рукавом любимых одеяний, а потом дышит. Вдох. «Я справлюсь. Я теперь… Я. Я настоящий. У меня есть сила и я смогу… Изменить всё.» Выдох. — Всё ещё в состоянии? Странный ты, Феликс. Чего добиваешься? — Слишком много слов. — А? — Бэ. — происходит неожиданное, выходящие за все рамки случай. Феликс рывком взлетает вверх, остатвляя за собой гору из пыли. Взлетает он высоко, стремясь ладонью к солнце, словно вот вот её коснётся и почти выходит за пределы купола. Он смотрит на Север. Нет... он смотрит в Ад. Он туда хочет. Пора признать. Глаза его горят голубым пламенем, перья сияют и стремительно меняют цвет, пока он смотрит глазами вдаль, а на ладонях собирается яркое голубое пламя и как ястреб Феликс ныряет вниз, в сторону противника. Не успевает тот и заметить откуда на него напали, как живот ему сжигает огонь, а гордо стоящий на на ногах ангел бросает на последок: «Они мои. Мои крылья.» Одноклассник Феликса выстраивает барьер, но за одним пламенем летят другие, Феликс порхает на небе как бабочка, легко и невесомо с одной стороны в другую, словно в балетном танце, ослепляя всех вокруг своей красотой. Феликс… — Победитель Ёнбок из семьи Ли. Бой окончен. Он одерживает свою первую победу в боевом искусстве и приземляется на землю уже совершенно другим. С крыльями, что наполовину голубые. Этот бой, или же танец с голубым пламенем открыли для него двери, поделили его мир на до и после, когда приземлившись ангел встречается взглядом ещё раз с Архангелом, который что-то шепчет страже, Ёнбок понимает... Что ничто уже не будет как прежде. После боя ангел направляется в зону отдыха, пьет воду и к нему подходит учитель Ким. — Ёнбок. Ты исцелился. — учитель улыбается. Походу, он единственный, кто по-настоящему рад за него, кроме семьи. — Да учитель. Я исцелился. — «меня исцелили…» — Ёнбок. — учитель смотрит в глаза. Молчит. Но, Феликс, словно понимает о чём он говорит, когда учитель тянется к его кулону и мягко давит, отправляя сигнал на такой же кулон, что у пурпурного демона в комнате на кровати лежит. — Учитель, что это значит? — Это значит, что ты нашёл свой путь и тебе пора. Ты должен жить, Ёнбок. — Сынмин, что так не любит чужие прикосновения, поглаживает мягкие волосы своего ученика и прощается. Он даже не скрывает, что это именно прощание. — Беги, мой мальчик. Туда, куда зовет тебя душа. Там, где тебе безопасно. — Учитель вы… Вы же говорили мне держатся подальше он не… — Я подумал. — перебивает его Сынмин. — иногда безопаснее в логове пурпурного дракона нежели белой змеи. Ты понимаешь о чем я? — Д-да… «Там и твоя гибель, говорил ты, Князь. Верно говорил. Прости, что не сразу увидел всю правду. Я до сих пор наивен. И прости, что вновь тебя тревожу, но ты единственный, кто мне сейчас нужен…» Феликс сжимает в ладонях пурпурный кристал, тот загорается вновь. Отправляя очередной сигнал. Остается его теперь дождаться. Дождаться и попрощаться с домом. Феликс от последующих боёв отказался. Объявили, что у него почетный второй ранг. Он полетел домой пораньше и провёл остаток вечера в кругу семьи, не зная когда за ним придут и кто придет первым. Архангел или Князь. Ангел рассказал о своих намерениях уйти и, что возможно Архангел попытается его убить теперь, чедь даже учитель на это намекнул. Сестры его начали готовиться к его отъезду сразу, они уже привыкли, ведь в принципе знали, что этому ангелу в Раю как-то не место. Мать была подавлена… Всем что происходит. Рай под куполом, сын их покидает… Непонятно как и до каких пор он там будет жить… В Аду. Среди демонов. Но все понимают, что другого выхода нет. Для Феликса сейчас безопаснее жить среди демонов, нежели остаться под куполом и умереть от рук Архангела. — Но ты свяжись с нами, не теряйся, как мне иначе быть? — Мам. Ты только говори, что ничего о моем уходе не знаешь, ладно? Я не хочу, чтобы тебя обвиняли. И когда меня объявят падшим ангелом... – Не говори так, да кто посмеет потомка Ли... – Мам! — Ох, Феликс, мой маленький… Мальчик… Точно нет другого выхода? Тёти тебя не смогли бы защитить? – Признайся уже мам... – вмешивается Оливия. – родственникам на нас наплевать. – Мам, когда меня объявят предателем, откажись от меня ладно? Иначе семья наша станет изгоем, я не хочу, чтобы вы жили в пазоре из-за меня... Мать Феликса кажется всю душу выплакала за последние месяцы... И пока Феликс ждет хоть какую-то новость с той стороны, с далёкого Мевера, он идет к Джисону… Чтобы на последок высказаться. Джисон получил первый ранг. Но радости в нем особо не ощущалось. Банчан проснулся весьма странным, словно в трансе. Ни с кем не разговаривал, ничего не ел. К нему даже пришла мама, но особого успеха они не добились, тот всё ещё молчал. Никто не знает, что с ним сделал Сонник. Экзамены в этом году были странные, ангелы тоже какие-то странные в последнее время, иногда демоны кажутся добрее, неужели-таки есть? Из размышлений Джисона выводит голос матери, которая говорит, что пришел Феликс. Джисон бежит вниз в удивлении, Феликс сам пришел, после того как не общался с ним месяцами? Что происходит? Вот он, весь бело-голубой стоит у двери переминаясь с одной ноги на другую, не заходит, не знает с чего начать. Он так многое хотел Джисону сказать. Слова по дороге подбирал, репетировал, плакал, смеялся, что воссоединится с другом детства, вновь плакал, что скоро уйдет… Глупо поступил… Знает он. Друг ему ничего плохого не говорил, не желал, а Банчан всего лишь полюбил другого, а он обиделся, связи разорвал, игнорировал… пожалуй стоило бы и к Банчану сходить, хотя примут ли его родители Феликса к себе в дом? — Вы таки будете стоять и молчать у двери? Ёнбок, дорогой, давно тебя не видела, ты сегодня был таким прекрасным, поздравляю со вторым рангом, садись, я вам чай сделаю, Джисон, садись, сын, ты злишь меня, не напоминай статую лимона! – Ма! — С-спасибо, тётушка… — Тётушка… — повторяет за ним Джисон и глаза закатывает. Он не особо рад его видеть… Каждый день в принципе видит, только вот Феликс его нет. — Привет? — наконец-то издает Феликс. — Привет? — а Джисон не знает зачем к нему пришли. Ёнбок вроде не выглядит, будто намерен ругаться, а наоборот, кажется чем-то огорченным. — Потом к Банчану тоже поднимитесь, может твой приход ему поможет. — говорит мама Джисона. — Чан хён здесь? — Вау, он опять стал хёном для тебя? — Феликсу становится стыдно, а Джисон не успевает закрыть рот, как эти слова слетают с губ. — Он… Как? — Как сегодня или за последние три месяца, что ты нас игнорил, гад? — Джисона можно понять… По праву злится. Феликс сжимает в руках ткань рубашки, сминая и разминая её по несколько раз. Джисон считает на стене узоры. В тишине он сожалеет, что был так резок… Мама молча ставит чай, гладит обоих детей по голове и молча поднимается вверх. – Бесит, когда так делает, я что ребёнок... – бубнит Джисон. А потом и слишит такое долгожданное и нужно слово со стороны Феликса: — Извини. — Мгм... А? — как-то даже не верится ушам. — Извини… — шепчет ангел и капает слеза на смятую ткань рубашки. — Извини, я просто… Не знаю что ещё сказать, я бесячий ведь, правда? — Чёрт, сказал бы ещё сто лет спустя. Ты несносный, Феликс, у тебя ужасный характер! — Джисон всхлипывает, а потом обнимает друга, который обнимает его крепче в ответ. — Извини, я знаю, что я несносный, я просто… Просто оч… — Ты такой голубой, бро, кто это с тобой сделал? — Ты не поверишь, это Князь демонов, Хван Хёнджин! — Еб твою мать, вы что, с ним уже кувыркались? — Джисон, как тебе не стыдно, я вообще-то Ли! — Ли, заебал, рассказывай всё, как жил три месяца, мудила? — Ты… Ты где так много матерится научился? — Дъявол научил. Ха-ха-ха... — в этот раз очередь Феликса была удивится и спросить «расскажи всё, как жил»… Джисон рассказал, что встречается с демоном, что Банчан с семьёй связи оборвал и пока живёт у него дома. Был сильно удивлен, узнав, что Феликс, который всего всегда боялся и прятался за спиной Банчана, в тайне путешествовал в Ад. — Столько всего случилось с нами… — шепчет Феликс. — Значит, уйдёшь скоро? Я тебя с Минхо свяжу, он тебя обиду не даст, но не гарантирую, что сам не обидет. Хотя я сам пока с ним связаться не могу, я как помню у них там произошли странные вещи… — Какие именно? — Про это не знаю, не договорили, связь оборвалась. – Мгм... – Не зря Чан хён этого Джинёна ненавидит. Вот мудила, что с тобой все эти годы делал... – Я сам до последнего не верил, но сегодня на экзамене... – Он тебя глазами дырявил! – воскликнул Джисон. – Ты тоже заметил? – Да весь Рай заметил! Они ещё с учителями и советом собрались тебя обсуждать, бро, вали быстрее, мне пипец как страшно за тебя! — Пойдем к Банчану? Я попрощаюсь с ним... — Идём… Правое крыло Банчана вновь было в гипсе и запрет на полет ему поставили в этот раз на два месяца с учетом быстрого восстановления небожителей первого ранга. Лежал он никаким, бледным, с красными глазами уставленными в потолок. Душа Феликса разрывалась, смотя на такого хёна, что всегда был сильнее, умнее, смелее, а сколько боли таилось оказывается в нём. — Хён, к нам Феликс пришел, даже извинился, смотри? Хён… — Джисон слёзы не сдерживает. — Чёрт… Который час уже так лежит, врачи нифига не поняли. — Хён? — Феликс садится на край кровати, а потом по старой доброй привычке наклоняется и ставит голову на здоровое плечо того, кого любил своей первой десткой любовью… — Привет… Я вернулся… К тебе, к Джисону. Надеюсь ты меня не ненавидишь. — тихо и медленно говорил ангел всё что у него было на душе, ведь не знает он когда они смогут вновь встретится. — Прости меня, Чан хён, что отдалился от тебя без причин. Тебе тоже было не легко… Я ухожу, на Север. Мне здесь остаться нельзя. Я буду осторожным, не волнуйся. Береги себя, я лю… Кхм… Люблю тебя, как друга, как хёна. Джисон сидел на полу и агрессивно печатал Минхо, который пропал со всех радаров уже две недели. Феликс же лежал и подпевал одну из любимых мелодий. Он добавил немного магии в своё пении и вот, Банчан уже лежал не на кровати, а на песке, смотрел не на потолок, а на звездное небо, Джисон сидел не на полу, а на берегу моря, а ног его нежно касались морские волны. — Как ты это сделал? — Шшш, это всего лишь иллюзия, на самом деле мы всё ещё в твоей комнате. Магия развеялась спустя пару минут и как только Феликс хотел встать и уйти, его схватили за руку и хрипло сказали: — Уходишь сразу как вернулся, даже в глаза мне не посмотрев? Невоспитанный ты кха… Кха… Маль… — Мальчишка. — радостно закончил за него Джисон. И не понятно что именно привел Банчана в чувства. Магия Феликса или их воссоединение?