Гарри Поттер и Истина "правды"

      — Кто это сделал? Скажи… назови эти имена! Я сделаю всё, чтобы они ответили за свои поступки, — бухтел Вернон, топчась перед Дадли, который бесстрастным, невидящим взглядом смотрел вперёд. Внезапно он дёрнулся, и взгляд стал более осмысленный. Он несколько раз растерянно хлопнул глазами и рассеянно посмотрел на мать, после на отца, с трудом открывая-закрывая рот.       — Подожди, Вернон, он, кажется, пытается что-то сказать, — отмахнулась Петунья от мужа, который уже было собрался снова пристать к сыну с кучей вопросов.       Гарри вздрогнул, когда услышал голос кузена и вскинул голову, взглянув в бледное лицо парня, указыващий на него пальцем.       — Он…       Вернон медленно обернулся, лицо его побагровело, кажется, он вот-вот взорвётся, как надутый красный шарик. Но от взгляда этих маленьких глазок Гарри захотелось схватиться за волшебную палочку. И только понимая, что ему устроят, если он вытащит палочку и направит её на родственников, он остановился.       — Что. Ты. Натворил. Сучёныш? — гортанно прорычал Вернон.       — Ничего! — воскликнул Гарри. — Правда, ничего!       — Что он сделал тебе, сынок? — резко обернувшись, потребовал ответов Вернон. — Он использовал эту свою… как её там, штуку, да? — подталкивал он Дадли к ответу. Тот бестолково хлопал глазами и, кажется, пытался собрать мысли в кучу.       — Я просто…       — Закрой пасть! — рявкнул мужчина, Гарри дёрнулся и завёл руку за спину, схватившись за палочку, но пока не вытаскивая её.       — Вернон, — одёрнула супруга Петунья. — Он пытается что-то сказать.       Мистер Дурсль тут же забыл про существование племянника жены и желание убить его. Обернувшись, он подошёл ближе к сыну, положив руку на плечо Дадли.       — Что? Что ты хочешь сказать? Только скажи и я его собственными руками…       — Он… с-спас меня, — выдавил Дадли, лицо его позеленело, и миссис Дурсль поспешила подставить ему тазик, что было сделано очень вовремя. Вернон удивлённо посмотрел на Гарри, который невольно выдохнул. Убийство, видимо, временно откладывается.       — Он… спас? — не веря уточнил Вернон, ткнув пальцев в сторону Поттера. Ответить никто не успел — в открытое окно бесшумно влетела сова. Сделав круг под потолком, она сбросила письмо к ногам Гарри и, взмахнув крыльями, так же улетела. Все молча переглядывались, сбитые с толку неожиданным появлением летающего почтальона, однако, хозяин дома опомнился самый первый.       — Я же говорил, — процедил он сквозь зубы. — Никаких сов в моём доме!       Гарри смотрел на конверт у своих ног, под ложечкой неприятно засосало. Чуть дрожащей рукой он поднял письмо и вскрыл коверт, вытаскивая желтоватый пергамент с узнаваемой печатью «Министерства магии».       «Уважаемый мистер Поттер!       Согласно имеющимся у нас сведениям, сегодня в девять часов двадцать три минуты вечера в населённом маглами районе и в присутствии магла Вы использовали заклинание Патронуса.       За это грубое нарушение Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних Вы исключены из Школы чародейства и волшебства «Хогвартс». В ближайшее время представители Министерства явятся к Вам по месту проживания, с тем чтобы уничтожить Вашу волшебную палочку.       Поскольку за предыдущее нарушение Вы, согласно разделу 13, Статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов, уже получили официальное предупреждение, мы с сожалением извещаем Вас о том, что Ваше личное присутствие ожидается на дисциплинарном слушании в Министерстве магии второго августа в девять часов утра.

      С пожеланием доброго здоровья, искренне Ваша

      Муфалда Хмелкирк.

      Сектор борьбы с неправомерным использованием магии.

      Министерство магии.»

      Гарри прошёлся по тексту ещё раз, не веря в происходящее. Ведь он не просто так использовал заклинание… это же… и вот так вот сразу, без разбирательств… Да как они могут?       Голос дяди Вернона вывел его из оцепенения. Гарри поднял взгляд на мужчину. Тот был весь красный от злости, сжимал и расжимал кулаки. Тётя хмурилась и гладила Дадли по волосам, кузен продолжал сидеть, не шевелясь и в обнимку с тазиком.       «В ближайшее время представитель Министерства явятся к Вам по месту проживания, с тем чтобы уничтожить Вашу волшебную палочку».       Эта цитата из письма напрочь въелась в голову, от чего всё внутри в который раз рухнуло. Он больше не вернётся в школу. Всё… Он больше не сможет колдовать, не сможет закончить школу… Может, это к лучшему? Он же сам хотел, чтобы его все оставили, а тут такая возможность, прекрасный аргумент уйти от этой войны или… Или нет. Что он будет делать, если Волан-де-Морт всё же найдет его? Нет, лишиться палочки нельзя, ни в коем случае нельзя. Но что делать? Бежать?       — Ты вообще слышишь меня? — голос дяди, прозвучавший чуть ли не над самым ухом, заставил его подскочить. — Немедленно объясни мне, что происходит? И почему Дадли в таком состоянии! — он больно сжал плечо Гарри, ощутимо встряхнув.       Раздался громкий удар, от которого вздрогнули все, кроме Дадли, а тётя Петунья даже взвизгнула. Они несколько секунд непонимающе озирались, пытаясь понять что же упало. Оказалось, это ещё одна сова. Дядя Вернон, видимо, закрыл окно, пока Гарри занимался письмом, и сова, не увидев стекло, банально врезалась в него. Сейчас она сидела и трясла головой ошалевше моргая, но тем не менее сжимая в клюве письмо.       Не обращая внимания на раскричавшегося Вернона, Гарри кинулся к окну и открыл створку, забирая конверт. Он сразу узнал сову Уизли. Птица угукнула, развернулась и слетела с карниза, шумно хлопая крыльями, пытаясь выйти на более-менее ровную траекторию.       Вскрыв конверт, Гарри вытащил письмо. На пергаменте было написано несколько строк. Почерк был кривым и растянутым — человек, писавший это, явно очень спешил и писал буквально на ходу.       «Гарри!       Дамблдор только что прибыл в Министерство и пытается всё уладить. НЕ ПОКИДАЙ ДОМ ДЯДИ И ТЁТИ. НЕ СОВЕРШАЙ БОЛЬШЕ НИКАКОГО ВОЛШЕБСТВА. НЕ ОТДАВАЙ ВОЛШЕБНУЮ ПАЛОЧКУ.

Артур Уизли.»

      — Ага, мне драться что ли с ними? — покачал головой Гарри. Дамблдор пытается всё уладить… Оставалось только надеяться, что это не будет так же, как с Наземникусом Флетчером, который бросил его ради непонятной сделки и выпивки. Может, у него всё же ещё есть шанс вернуться в Хогвартс?       Поттер опустился на стул у кухонного стола напротив Дадли и тёти Петуньи. Тётя, до сей поры молчавшая, внимательно посмотрела на притихшего племянника, отрешённо глядевшего куда-то в сторону.       — Что случилось? Что в письмах? — на удивление спокойно спросила она.       — Первое из Министерства магии с сообщением, что меня исключили, — безэмоционально ответил Гарри. Он прислушивался. Что именно он хотел услышать, Поттер и сам не знал. Услышать, как прилетит новая сова? Или как в дверь постучатся представители Министерства, чтобы, как и обещано, уничтожить его палочку? — Вторая от отца моего друга — Рона.       — Министерство магии? — вытаращил глаза Вернон. — Такие ненормальные уже пробрались в правительственные органы? Конечно… конечно, чему тогда удивляться?! Этот мир катится ко всем чертям, если такие, как ты и уже там! — он многозначительно ткнул пальцем в потолок. Гарри лишь бросил косой взгляд на дядю и отвернулся. — Ну, — не унимался он. — За что? За что тебя исключили?       — Потому что мне пришлось использовать заклинание патронуса, — признался Поттер. Скрывать смысла не было, да и по взгляду тёти он понял, что ей тоже интересно, хотя и показывала раньше такую же агрессию.       — Ага-а-а, — злорадно засмеялся Вернон и удержав свою радость, стукнул кулаком по столу. — Я так и знал! Так и знал, что ты использовал свою палку! А ну признавайся! Что ты сделал нашему сыну?!       — Вернон, — неожиданно подала голос Петунья. — Дадли же сказал, что Гарри спас его.       — И ты веришь в это?! — взвизгнул Вернон.       — А ты не веришь собственному сыну? — отрезала она. Голос её не звучал так, если бы она верила ему на все сто процентов, но, тем не менее, встала на его защиту перед мужем. Гарри перевёл на неё взгляд и увидел, как та была встревожена. Она успокаивающе гладила сына одной рукой по волосам, а вторую вместе с чистым полотенцем прижимала к груди. — Расскажи, что случилось?       — М-мы дурачились, и вдруг стало т-темно… будто свет выключили, — не смотря на то, что вопрос был адресован не ему, сказал Дадли и поёжился. Петунья отдёрнула от него руку, как от огня. Но, опомнившись, снова стала успокаивающе гладить, но уже по плечу. — Очень темно. А потом… протяжные хрипы и какие-то звуки… стало очень плохо и страшно.       Дурсли обменялись взглядами. И если дядя Вернон смотрел, совершенно ничего не понимая и тайно подозревая, что его дорогой сынок сходит с ума, то в глазах Петуньи читалась догадка. Слабая и не утешающая. Будто бы она понимала, о чём говорит Дадли, но верить в это абсолютно отказывалась.       — Что ты слышал, Дадлик, — прошептала ещё более побледневшая женщина, из последних сил сдерживая слезы. Дадли молчал, только снова поёжился и хлюпнул носом. Гарри смотрел на кузена. Дементоры заставляют переживать человека всё самое страшное и худшее, что происходило в его жизни. Так что же такого увидел брат, который всю жизнь прожил, как в шоколаде, который имел всё, что хотел, делал, что хотел. Чего эта гроза района может бояться?       — Почему ты упал? — тихо спросил Вернон.       — Споткнулся, — отрешенно ответил Дадли. — А потом… — он положил руку на грудь и с силой сжал футболку. Гарри понимал его, понимал, что ощутил в тот момент. Пронизывающий холод, опустошённость, когда дементоры вытягивают всю радость из тебя. — Стало очень страшно и… и очень… очень холодно.       — Угу, — максимально спокойно кивнул Вернон, будто бы перед ним сидел не его сын, а психически больной человек. Мужчина скосил взгляд на жену, но та только укоризненно покачала головой. — Ладно, а что было потом?       — Потом… такое ощущение… странное… будто… будто, — он нервно подёргал футболку на груди.       — Будто в тебе не осталось никакой радости, — подсказал Гарри, сочувственно глядя на кузена. Тот встрепенулся и поднял взгляд на него, закивав. И только увидев этот встревоженный взгляд, Поттер опомнился и вскочил со стула, бросившись к кухонным шкафчикам. — Конечно, как я мог забыть?! Шоколад. Нужен шоколад!       — Зачем? — удивленно спросила Петунья. — У стенки на верхней полке.       — Та-а-ак, — недобро протянул дядя и проследил взглядом за Гарри. — Теперь я вообще ничего не понимаю! — просипел он зло. Голос становился всё громче. — Ты что, наложил на моего сына какие-то чары, из-за которых он теперь сходит с ума?! Или ты проклял его на вечное несчастье?!       — Мордред, — теперь уже злиться начал Гарри. Он увидел плитку шоколада, что была запрятана между банками с крупами и быстро вскрыл её. — Это был не я, сколько можно повторять! Это были дементоры! — бросил он, пересекая кухню и останавливаясь возле Дадли. Отломив несколько долек шоколада, он протянул их ему. — Съешь, станет легче.       — Ему нельзя шоколад, он на строгой ди… — начал было Вернон, но Поттер недовольно зыркнул на него одновременно с Петуньей, заставив запнуться на полуслове.       — Шоколад способствует вырабатыванию гормона радости, поэтому его стоит есть после встречи с дементорами, чтобы быстрее восстановиться, — терпеливо пояснил он.       — Две…ре…мен… что? — после неудачной попытки выговорить слово, Вернон психанул. — Что это за хрень такая?       — Дементор! Два дементора, которые напали на нас в проулке, что непонятного?       — Да кто эти демерторы в конце-то концов? Ты можешь говорить нормальным человеческим языком? — психовал Вернон. Его бесило то, что он ничего не понимает, и ещё больше бесило, что приходится вытягивать всё из Поттера чуть ли не тисками.       — Это стражи Азкабана, — неожиданно сказала Петунья.       — Аз…чего?       — Азкабан — это тюрьма для волшебников, — медленно пояснила миссис Дурсль, и в комнате повисла тишина. Вернон шокировано уставился на супругу, ловя ртом воздух, но не находя слов, чтобы хоть что-то сказать. Гарри посмотрел на тётю не менее удивлённо. Ну допустим, было понятно откуда миссис Фигг знает про дементоров, но тётя Петунья… Ей-то откуда известно про них?       — Откуда…       — Слышала, этот стрёмный дружок Лили рассказывал про них, — брезгливо поморщившись, произнесла она.       — О ком Вы говорите? — решил уточнить Гарри. Как бы тётка ни относилась к его родителям, судя по фото, стрёмным его отца назвать было сложно, если только она не имела в виду в плане того, что он волшебник. Но Петунья проигнорировала вопрос.       Забытый на время всеми Вернон переваривал всё то, что только что услышал. Он глупо хлопал глазами и открывал-закрывал рот. Когда дар речи снова вернулся к нему, он поражённо прохрипел:       — То есть… это всё… ну твои эти… как там их… ну эти… денми… дермитоиды реально существуют? — он смотрел на Гарри так, будто надеялся на то, что он сейчас крикнет «это шутка», они с Дадли достанут из-за своих спин хлопушки и выстрелят ими, а после они все вместе дружно посмеются над этой ситуацией. Но что Гарри, что Петунья, лишь молча кивнули.       Тишину нарушило хлопанье крыльев. В комнату через открытое окно, которое Гарри так и не закрыл после получения письма от Уизли, влетела сова. Все дружно вздрогнули и на всякий случай пригнулись. Птица сделала элегантный крюк по столовой и уселась на стол. Поттер подскочил к ней и снял письмо с лапы.       — Да сколько можно! Я же сказал, никаких чёртовых сов!!! — закричал Вернон, бросившись к окну и яростно закрывая створки, чудом не разбивая стекла.       Гарри не обратил на это внимания, закусив губу, дрожащими пальцами сломал печать Министерства магии и вытащил листок, развернув его, надеясь, что они всё же передумали исключить его.       «Уважаемый мистер Поттер!       В дополнение к нашему письму, отправленному приблизительно двадцать две минуты назад, сообщаем Вам, что Министерство магии отменило своё решение о немедленном уничтожении Вашей волшебной палочки. Вы можете сохранить её до дисциплинарного слушания, назначенного на второе августа, когда и будет принято официальное решение.       После консультаций с директором Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Министерство согласилось отложить до этого времени также и решение вопроса о Вашем пребывании в школе. Вам, таким образом, надлежит считать себя временно исключенным, вплоть до окончания расследования.

С наилучшими пожеланиями, искренне Ваша Муфалда Хмелкирк. Сектор борьбы с неправомерным использованием магии. Министерство магии.»

      Он облегченно выдохнул, когда прочитал текст несколько раз, чтобы убедиться, что ему не кажется, и его действительно передумали пока что исключать. Да, ему предстоит суд, но это уже что-то, может он сможет убедить присяжных, что ни при чём. Что использовал магию только для самозащиты, ведь иных вариантов у него не было.       — Ну и что там тебе написали? — фыркнул Вернон, чуть успокоившись. Сова, сидевшая на столе, повернула голову в сторону закрытого окна и поняла, что обратный путь закрыт. Покрутив головой, она резко сорвалась с места и влетела в камин. Мистер Дурсль снова что-то зло хрюкнул и побежал осматривать камин, но птицы и след простыл. — Надеюсь, что тебя всё же приговорили к… чему-нибудь, и я не зря терплю этот бардак!       — Мне назначили слушание по делу применения магии несовершеннолетним, — ответил Гарри, сложив письмо обратно в конверт и, переводя дыхание, унимал гулко бьющееся от волнения сердце.       — И там тебя приговорят, — злорадно протянул Вернон. — Вот так-то… это было бы просто прекрасно, — гыкнул он, скрестив руки на груди.       Гарри раздражённо закатил глаза. Больше ему ждать нечего. Он собрал оставшиеся конверты и направился к выходу из гостиной.       — Я пойду к себе, — бросил он. Ему очень хотелось побыть одному и обдумать всё, что произошло этим вечером.       — А ну стоять! — проревел Вернон. — Быстро вернулся назад!       Гарри секунду-другую смотрел на Дурсля-старшего, но спорить не рискнул и сел обратно, с надеждой взглянув на тётю, но та тоже пребывала в прострации. Дадли стал выглядеть чуть лучше, по крайней мере здоровый цвет лица начал возвращаться.       — Я. Хочу. Знать. Что. Произошло. С моим. Сыном! Всё! До мельчайших подробностей!       — Мы с Дадли возвращались домой и решили сократить дорогу через проулок между улицей Магнолий и улицей Глициний, — устало заговорил Гарри. — Мы стали дурачиться, шутили, потом побежали по улице, и внезапно появились эти два дементора…       — Да кто это за тримедоиды?! Кто это? Что они сделали с Дадли, что им нужно было?! — снова закричал Вернон. Гарри запрокинул голову назад и тихо простонал.       — Я же уже всё сказал. Это существа, которые высасывают из человека всю радость! А ещё могут поцеловать…       — Поцеловать? — Вернона перекосило, а глаза, глядишь, вот-вот выпадут из орбит.       — Так это называют обычно, потому со стороны создаётся ощущение, будто они целуют человека, но на самом деле они высасывают душу человека через рот.       У Петуньи подкосились ноги, и она чуть не промахнулась мимо стоящего рядом стула.       — Так они забрали его душу? — пролепетала она. — Но… они. они не могли же… ведь… — на грани истерики дрожащими губами бормотала она.       — Нет, они не успели, — поспешил успокоить Гарри тётку. — Я применил заклинание патронуса. Это поток светлой магии, который отпугивает и прогоняет дементоров. Теперь вы понимаете, почему мне нужно было использовать палочку? Иначе сейчас вместо Дадли сидела бы бездушная оболочка, которая уже никогда бы не стала нормальным человеком.       Петунья резко побелела, и Вернон поспешил принести ей воды.       — Ну, ну, дорогая, успокойся, — негромко сказал он. — С Дадли всё будет нормально, — заверил он её и скосил взгляд на Гарри, добавив уже более жёстко и с нажимом. — Так ведь?!       — Да, я же сказал. Мой патронус прогнал дементоров, и мы смогли бе…       Странный шорох послышался в трубе камина, и в следующее мгновение в комнату влетела ещё одна сова, подняв облачко золы. Местами перья её окрасились в чёрный, на что птица недовольно засвистела и попыталась отряхнуться, но безрезультатно.       — Да сколько можно?! — снова взъелся мистер Дурсль и взмахнул руками, пытаясь прогнать сову со стола. Та только нахохлилась и зло засвистела, расправив крылья и несколько раз щёлкнув клювом. Вернон одёрнул руки, опасаясь за целостность своих пальцев. — Скажи ей, чтобы убиралась!       — Я не могу им приказать. Они слушают только своих хозяев, поэтому я и не могу остановить поставку почты, — сдерживаясь из последних сил, как можно спокойней пояснил Гарри. Кажется, уже не в первый раз за вечер.       Он вскрыл конверт и развернул письмо. Сириус был верен себе — как всегда краток.       «Артур только что сообщил нам о случившемся. В любом случае не выходи больше из дома.»       И всё. Гарри разочаровано перевернул письмо, надеясь, что на обратной стороне написано что-то ещё, но нет. Пусто.       Сова сделала предупреждающий выпад в сторону Вернона, и когда тот опасливо шарахнулся назад, довольно свистнула и тем же путем улетела прочь.       И в нём опять стала подниматься злость. Снова тайны, снова молчания. Снова он должен смирно сидеть в неведении. И плевать на орден, ну хотя бы знать хоть что-то о собственной судьбе он может в конце то концов?! Но вместо этого, мистер Уизли и Сириус пишут ему так, будто бы это он напал на кого-то, а не на него! И теперь им, бедным, несчастным, приходится разгребать его косяки. Да нужна ли такая помощь с таким отношением?       Гарри зло разорвал письмо на четыре части и бросил на стол, поджав губы.       — Я надеюсь на этом всё? А теперь ещё раз объясни мне, откуда взялись эти дамитроиды здесь, в Литтл-Уингинг? — не унимался мистер Дурсль.       — Хотел бы я сам знать ответ на этот вопрос, — удручённо усмехнулся Гарри, покачав головой и запустив пятерню в волосы, лихорадочно соображая, что же ему теперь делать.       — Как ты можешь не знать этого? Они за тобой прибыли или нет?! Они же это. Как его… тюрьму же охраняют для таких ненормальных, как ты? Значит они прибыли тебя арестовать, да? — сделал, как казалось самому Вернону, логичный вывод. — Так значит, не надо было сопротивляться, а просто идти с ними! — наставительно добавил он.       Гарри недоумённо посмотрел на дядю и рассмеялся. Истерически, сдавленно рассмеялся почти до слёз, до коликов в животе, упав на стол и спрятав лицо в руках.       — Что я смешного сказал? Ты меня за идиота держишь? — взбеленился Вернон. Но Гарри ответил только через минуту-полторы, когда истерика закончилось, и он, тяжело дыша, не вытер слезы, выступившие на глазах от смеха.       — Вы… Вы… — всё ещё приходя в себя, выдавил он. — Если бы я …. — он замер и глубоко вздохнул и медленно выдохнул. — Дементоры — это не люди, с ними нельзя договориться, они только и могут, что высасывать радость и души у людей. И если бы я не использовал заклинания, то… — он кивнул на Дадли. — Он уже был бы овощем, как и я, — уже на полном серьёзе закончил Гарри. — Не говорите того, чего не знаете, дядя. А послал скорее всего их он.       Вернон обалдело замер, не ожидая такой речи. Чтобы Гарри и заткнул рот ему… Но вместо злости он только спросил:       — Он? Кто это «он»?       — Волан-де-Морт, — ответила Петунья, снова включаясь в разговор. Вернон широко распахнул глаза и посмотрел на супругу.       — Петунья, дорогая, о чём ты? — осторожно спросил он. Состояние жены его очень напрягало. Но через несколько секунд в глазах его мелькнуло некое осознание. — Знакомое имя, — протянул он. — Я же где-то его уже точно слышал. Это не тот, случайно, который…       — Убил моих родителей, — кивнул Гарри.       — Ха! Конечно, — усмехнулся он. — Как он может послать твоих дермитоиров, если он умер! Этот верзила, который приезжал за тобой на остров, точно говорил, что он исчез!       — Он вернулся, — вместо Гарри ответила Петунья.       — Погоди, — вмешался дядя Вернон, глядя то на жену, то на Гарри, то опять на жену. Он был явно ошеломлен, сбит с толку небывалым взаимопониманием, которое, казалось, возникло между ними. — Ты в курсе?       — Да… — кивнула она.       — Как? П-почему? Откуда? — выпалил он.       — Гарри рассказал ещё несколько недель назад, — тихо ответила женщина и посмотрела на племянника. Тот смотрел на неё.       — Почему ты мне не сказала? — возмутился Вернон. Петунья не ответила, и мужчина задал следующий вопрос: — И теперь он насылает на тебя демонаторов?       — Скорее всего, — ответил Гарри.       — Ага… То есть, тот, кто умер много лет назад, вернулся — что чисто логически невозможно, насылает на тебя Демин… тьфу ты… этих стражей и подвергает опасности всю мою семью. Ну это решает дело, — пожал плечами Вернон. — Убирайся из моего дома, — добавил он твёрдо, не громко, но давая понять, что не потерпит никакого возражения.       — Что? — одновременно спросили Петунья с Гарри и обернулись к Вернону.       — Ты прекрасно всё слышал. Не заставляй повторять меня несколько раз, — недобро процедил он. Гарри не шевельнулся. Вернон побагровел и гаркнул во весь голос так, что даже Петунья и Дадли подскочили на своих мест: — Вон! Выметайся ВОН из моего дома! Я же говорил, что надо было сдать его в приют в тот же день! Но больше я не позволю, чтобы по твоей вине опасности подвергалась моя семья! Собирай свои манатки и вали отсюда! Мне плевать, куда ты пойдёшь. Выметайся ВОН!       Гарри не мог пошевелиться, не веря своим ушам. Третье событие, которое ударяет, как гром среди ясного неба. Что теперь делать… куда идти, ведь ему некуда…       — Пошёл вон! — заорал Вернон, подлетая к Поттеру и больно хватая его за предплечье, выводя парня из ступора. — Чтобы через десять минут духу твоего здесь не было! — продолжая кричать, мужчина дёрнул племянника за руку и толкнул к выходу. Споткнувшись о свою же ногу, Гарри чуть не распластался по полу.       — Вернон, остановись! — крикнула Петунья. Дурсль обернулся. — Он никуда не пойдёт, — уже невероятно спокойным тоном ответила Петунья, твёрдо глядя на мужа.       — Нет, с меня хватит! — закричал мистер Дурсль.       — Я сказала, он никуда не пойдёт, Вернон! Нравится тебе это или нет! Он останется с нами.       — А как же наша семья?! Ты не боишься, что из-за него, — Вернон ткнул толстым указательным пальцем в Гарри, — нападут на нас!       — Он тоже наша семья, — спустя короткую паузу неожиданно ответила она, поджав губы. Гарри ощутил, как внутри всё сжалось от благодарности к этой женщине. Он и подумать не мог, что всего несколько недель совершенно обычного человеческого общения смогут переменить её отношение к нему. Действуя себе в выгоду, он и сам не заметил, как привязался к ней, как стал считать её действительно своей тётей, а не просто злой и вредной опекуншей, в доме которой ему приходилось коротать время.       — Спасибо, — прошептал он, пока Вернон хватал воздух ртом, пытаясь прийти в себя от столь неожиданного заявления.       Еще одна неожиданно появившаяся из камина сова заставила всех вздрогнуть. В этот раз крылатый почтальон не стал усаживаться на стол, он просто скинул письмо на голову вскрикнувшей Петунье и улетела тем же путем, что и прилетела. Все уставились на конверт, который женщина уже держала в руках.       — Петунья, дорогая, брось его, вдруг оно… оно опасное!       — Оно адресовано мне, — подала голос Петунья, снова и снова пройдясь взглядом по написанному имени «Петунья Дурсль».       — Что? Но… но как? От кого?! — ахнул Вернон.       Петунья было открыла рот, но конверт вспыхнул в её руках, и она с криком откинула его подальше от себя. Коснувшись пола, он ярко вспыхнул, и в следующий момент комнату наполнил громкий голос:       — Не забывайте мой наказ, Петунья!       Петунья снова побелела и, казалось, вот-вот упадёт в обморок. Схватив стакан со стола, она в несколько глотков допила воду и перевела дыхание.       — Петунья, что это значит? — не выдержал Вернон. — Кто написал тебе это письмо?       Но Петунья молчала, глубоко дыша и пытаясь прийти в себя. Дадли, которому явно стало лучше после шоколада, смотрел на мать не моргая. Тишина из мёртвой превратилась в гнетущую. Гарри смотрел на тётю, ожидая пояснений. Теперь и он перестал что-либо понимать.       — Петунья, дорогая, — нежно проворковал Вернон, осторожно подойдя к супруге и приобняв её за плечи. — Скажи хоть что-нибудь.       — Ещё одно подтверждение тому, что Гарри остаётся у нас, как я и сказала, — ответила она слабым, дрожащим голосом.       — Но… — снова раскрыл рот Вернон.       — От кого это? — Гарри осмелился и подошёл к Петунье.       — От Дамблдора…