Дом там, где ты

Кто бы знал что быть нянькой это так легко? Что ж, по крайней мере, присмотр за Фумией оказался более чем комфортным занятием. Ребенок вообще многого не просил. Согласившись заказать что-нибудь с «обилием мяса», Дазай решил заказать большую коробку такояки. Технически такояки само по себе не было мясом, но Фумии не нужно было знать об этом, а Дазай мог съесть что-то, что даже отдаленно напоминало его любимую еду — крабовое мясо. Все, что связано с морепродуктами, его устраивало, к тому же это был его последний день на земле, поэтому Дазай решил побаловать себя. Фумия больше не был голоден после того, как съел два шарика осьминога, а Дазай вздохнул с облегчение, думая, хорошо что не решил заказать что-то более роскошное. Однако маленький мальчик обманом заставил Дазая дать ему большее количество шоколадных конфет, чем он мог бы признаться Чуе сегодня вечером. После довольно молчаливого ужина, во время которого Фумия так и не рассказал, чем именно он занимался весь день в детском саду — у Дазая все больше складывалось мнение, что мальчик на самом деле весь день не делал ничего интересного — дуэт откинулся на диване, а Дазай смотрел в телевизор в полном недоумении. Они смотрели Покемонов. Не то чтобы это что-то особенное, это совершенно нормально для ребенка, хотя Дазай подозревал, что Чуя был больше одним из тех родителей нового поколения, которые не позволяли своим детям смотреть слишком много аниме. Что сбивало Дазая с толку, так это то, что они смотрели самый первый сезон. Судя по всему, Фумия был сильно увлечен этим аниме — у него был не только первый сезон Покемонов на DVD, но и первые пять фильмов. Дазай задавался вопросом, знал ли мальчик, что это шоу почти такое же старое, как и его папаша. Он также задавался вопросом, должен ли он сказать ребёнку, что существует более двадцати сезонов и по крайней мере столько же фильмов к настоящему времени. Чуя бы его убил. Не то чтобы Фумия был менее заинтригован тем, что шоу, которое он смотрел, было старым и, вероятно, устаревшим. Ясно как день божий, Фумия определенно зацепился. Дазай вскоре узнал всю сюжетную линию главных героев, отправляющихся на круизном лайнере, только для того, чтобы корабль затонул, а они застряли на этом самом корабле. А затем на них напала кучка Гьярадос. Похоже, это были любимые серии Фумии, и он много их смотрел. Мысль о Чуе, сидящем на диване и наблюдающем за покемонами с чересчур серьезным выражением лица, заставила Дазая усмехнуться. Дазай также сегодня вечером склонялся к той мысли, что он никоим образом не застрахован от детского нытья. Или упрашивания. Это была главная причина, по которой Фумия — и, как следствие, Дазай — посмотрели четыре эпизода этого чертового шоу, прежде чем Дазай наконец уложил своего юного подопечного в постель. Но не обошлось и без протестов. Дети, конечно, это что-то с чем-то, особенно вечером! У Дазая определенно не было столько энергии в такой поздний час, и он, несомненно, меньше занимался физической активностью, не готовый бегать так много, как этот ребенок. Фумия, должно быть, уже устал. Единственными признаками этого было то, что он постоянно потирал глаза и время от времени зевал. Он заставил своего молодого подопечного переодеться в ночную одежду без помощи, что уже было хорошо. А ещё они оба по недосмотру забыли, что Фумии после этого нужно было почистить зубы… ну да ладно. Раньше надо было думать. Наконец, и гораздо позже, чем предполагалось, Фумия был аккуратно уложен в кровать, ночник был включен, а аудиокнига тихо играла на заднем плане. Ранее он с гордостью показал Дазаю свою скелетную пижаму, она слегка светилась в темноте, но к этому времени ее свечение уже угасло. Дазай медленно вышел из комнаты, надеясь, что его работа окончена… — Эй, Оссу. … Или нет. Дазай обернулся улыбаясь. — Да? — Теперь ему придется жить с этим прозвищем, нравится оно ему или нет. Фумия выглядел крошечным в своей кровати с множеством подушек. Дазай был в комнате всего лишь несколько мгновений, чтобы уложить ребенка спать, а раньше принес пижаму, но он должен был признать, что Чуя проделал замечательную работу по украшению комнаты. Спальня Фумии была стилизована под джунгли; на самом деле, если Дазай правильно узнал изображения животных на стене, то это было во многом вдохновлено диснеевской «Книгой джунглей». Змея Каа и весь парад слонов были с любовью и в мельчайших деталях нарисованы на соседних стенах, а рядом с кроватью Фумии сидела плюшевая игрушка Багиры. Сама кровать тоже была зеленой, и над ней был прикреплен большой лист, который также служил ночником. Было по-домашнему тепло, уютно. Замечательная обстановка для любимого ребенка. — Ты отведёшь меня завтра в детский сад? Завтра меня здесь уже не будет. — Ах, нет, Фумия-чан. — Всё ещё улыбаясь, Дазай опёрся о дверной косяк. — Твой папа скоро вернется домой, отвезет тебя в детский сад и снова домой. Я сегодня просто помогал. Судя по тому, как маленькое лицо Фумии скривилось от недовольства, это было не то, что он хотел услышать. Он крепко обнял плюшевого Пикачу, который взял с собой в постель, сильно сжимая бедняжку. — Но папа занят! Все всегда заняты. В число «всех» входила мать мальчика? Раньше у него не хватило духу спросить ребёнка о ней, и он не был уверен, безопасна ли эта тема для разговора с Чуей сегодня вечером. Если рыжий набросится на него, это свело бы на нет весь прогресс, которого он достиг сегодня, присматривая за Фумией. Почему его вообще это волнует? — Твоему папе надо работать, ведь ты ведь хочешь чаще есть такояки, верно? Как вообще можно спорить с ребенком? Спорить не получиться ибо ты проиграешь в любом случае. — Работа — херня! — Ой, бля, этот мелкий сматерился? Остаётся лелеять надежду что Чуя не подумает, что это влияние Дазая… подождите-ка. Если Чуя хоть в чём-то похож на того пацана, коим он был много лет назад, то это определённо влияние Чуи, а не Дазая. Определенно. — Папа всегда работает. А ты работаешь, Оссу? Ах. Не очень хорошая тема, но Фумия об этом не знал. Дазай задавался вопросом, знал ли мальчик, кто такой хикикомори, и стоит ли ему это объяснять. — … Нет, сейчас я не работаю, Фумия-чан. Этот ответ был явно более приятным, пухлое лицо Фумии засияло. — Вот видишь! Тогда ты завтра можешь меня забрать! Но если ты не хочешь… Жизнь так не устроена, малыш… Но продолжать спор с мальчиком уже не имело смысла, комендантский час уже давно прошел, и это все больше походило на стратегию Фумии, направленную на то, чтобы тянуть время. — Посмотрим, что скажет по этому поводу твой папа, ладно? А сейчас тебе пора спать. Тебе что-нибудь нужно? Ответ, похоже, удовлетворил ребенка, и, еще раз протяжно вздохнув, он глубже зарылся носом в подушку: — Нет, не надо. — Мгм. Так что… Я останусь в гостиной, пока твой папа не вернется домой. Если что, то просто э-э-э… крикни, ладно? — Ладно. Дазай задавался вопросом, сколько времени понадобится мальчику, чтобы заснуть; в последние несколько минут он уже значительно успокоился, может быть, дело в том, что он уже сам того не сознавая устал и сонливость наконец-то настигла его, теперь, когда он лежал. — Спокойной ночи, чиби-чиби. — Спокойной ночи, Оссу.

***

Когда Дазай наконец снова сел на диван, он бросил взгляд на свой телефон. 8:46 вечера. Ну что ж, он уложил Фумию спать позже, чем просил Чуя, но для своей первой попытки он сказал бы, что проделал достойную работу. Работа, которая в основном была сделана. Это первый и последний раз, нельзя привязываться. Чуя, быть может, будет здесь через полчаса. Затем ему понадобится еще час, чтобы добраться домой, но он вернется к своей балке еще до полуночи. Так что он все равно справится со своим самоубийством сегодня. Это была всего лишь крошечная задержка. Все по прежнему идёт по плану. Дазай уставился на телевизор. «Покемон» все еще был включен и поставлен на паузу, ни за что нахрен он не стал бы продолжать его смотреть. Вместо этого он продолжал сидеть на диване, уставившись в телевизор, ожидая, когда придет Чуя. Он не нервничал, по крайней мере, так говорил себе. Он бы обшарил квартиру, если бы у него еще остались силы, но Фумия, похоже, высосал их все. Дазай также боялся, что Чуя выберет именно этот момент, чтобы вернуться домой, и обнаружит, что он шныряет повсюду. В той же самой позе, все еще смотрящей на остановленный DVD «Покемон», Чуя нашел его, когда он пришел вскоре после половины девятого. Очевидно, Дазай услышал его еще до того, как он вошел в комнату, услышал движение ключа в замке, шаги, ведущие в гостиную, почти заглушенные его собственным быстрым сердцебиением. Он не видел Чую больше восьми лет — он все тот же? Они не были в хороших отношениях, даже после всего этого времени, о чем Чуя ясно дал понять во время телефонного звонка, который они сделали ранее в тот же день. По крайней мере, его голос, его поведение, ругательства остались прежними. Дазай очень гордился тем, что большую часть времени был на шаг впереди всех остальных, был проницательным и хитрым. Он не сомневался, что по-прежнему может легко читать Чую, как и в прошлом. Но даже он понятия не имел, чем закончится их встреча. Шаги прекратились. Внутренне досчитав до трёх и изобразив свою лучшую, фальшивую, само собой, улыбку, Дазай поднял глаза. Он не знал, чего ожидать, но не разочаровался. Чуя явно оставался тем же человеком, которого он знал и с которым дружил в подростковые годы. Но он также был другим человеком, гораздо более зрелым и взрослым. Чуя, хотя он и не вырос физически слишком сильно — вероятно, все еще около 5,2 футов и, таким образом, намного меньше Дазая — определенно стал крепче. Исчезла остаточная часть его детской полноты, вместо нее появились острые скулы и заостренный подбородок, плечи стали шире, чем раньше, и в целом мускулистое тело, отчетливо видное, несмотря на слегка мешковатый серый костюм, который он носил. Его глаза все еще были чистого голубого цвета и, определенно, были источником собственных глаз Фумии, и эти глаза пялились. Ну, Чуя не мог осуждать Дазая за то, что он пялился, в конце концов, они не виделись много лет, и Чуя действительно похорошел. Мужчина может пялиться, ясно? Другой мужчина, со своей стороны, тоже разглядывал Дазая. Если бы Дазай заботился о своей внешности и о том впечатлении, которое он производил на других людей, он, возможно, стеснялся бы острого голубоглазого взгляда, с которым он столкнулся, но он уже давно разочаровался в людях. Находясь внутри, Дазай снял пальто, отчего повязки на руках, а также на шее были отчетливо видны. Фумия с любопытством посмотрел на них, прежде чем снова повернуться к телевизору, когда Пикачу начал ввязываться в драку. Дазай был полностью уверен, что его засыпят вопросами. Он не знал, обладал ли Фумия удивительным для своего возраста тактом или ребенку было плевать с высокой колокольни. — Что за мумифицированный стиль? Ага, ну, хоть у кого то в этой семье не было такта. — А что за стиль бухгалтерши средних лет? Чуя, может, и вырос, но его характер остался прежним. Вернуться к непринужденным шуткам с ним оказалось проще, чем ожидал Дазай. А Дазай все еще был профессионалом, когда дело доходило до того, чтобы разозлить другого мужчину. Острый, но нейтральный взгляд Чуи превратился в ярость: — Это мой костюм для работы, ублюдок. Какая к херам бухгалтерши, где ты тут юбку видишь? Даже тогда она заработала бы гораздо больше, чем такой хикикомори, как ты. — Не, ну по-моему, ты ребенок, который надел одежду своего отца. Зуб даю, ты даже шляпу у него свистнул! — Ха-ха, очень смешно. — Не поведясь на наживку, Чуя направился в коридор, по-видимому, больше не удостаивая Дазая интересом. — Фумия лег спать? Не дожидаясь ответа, он медленно и тихо прошел к комнате ребенка. Дазай вскочил со своего места на диване, чтобы последовать за ним, он определенно не хотел пропустить, как его чиби ведет себя как отец. Сама мысль об этом все еще сбивала его с толку. Под любопытным взглядом Дазая Чуя прокрался в комнату и тихо приблизился к кровати сына. Он слегка присел, а затем нежно обхватил висок спящего Фумии и убрал выбившиеся волосы с его подбородка. Если бы он был любым другим человеком, Дазаю было бы неловко, вторгаясь в этот нежный момент между отцом и сыном. Но он был Дазаем, поэтому ему не было стыдно. Вместо этого он почувствовал тепло внутри, полностью довольный впервые за… он не мог вспомнить. — Привет, дружище», — пробормотал Чуя, достаточно тихо, чтобы не разбудить спящего ребенка, но Дазай все равно смог услышать это, напрягая уши. — Прости, что не забрал тебя сегодня… или не уложил тебя спать. Я все исправлю, ладно? Обещаю. Хотя представление о том, что Чуя — отец, все еще казалось абсурдом, теперь он, по крайней мере, мог это себе представить. Чуя был преданным, а преданный Чуя мог справиться со всем. Фумия не мог и мечтать о лучшем отце. Когда Чуя заботился о ком-то, он отдавал всего себя этому человеку. Теплое чувство в животе Дазая внезапно похолодело, его внутренняя радость превратилась в свинец. — Надеюсь, у тебя был чудесный день, ты должен рассказать мне все о нем завтра… Оставив отца и сына наедине, Дазай слинял обратно в гостиную, внезапно захотев уйти как можно скорее. Он увидел Чую, брюнет стал свидетелем того, как тот стал отцом, это было больше, чем Дазай ожидал, и больше, чем он мог вынести. Это был приятный сюрприз в его последний день, но этого более чем хватит. Чуя прекрасно справлялся сам по себе, Фумия прекрасно справлялся с таким отцом, а Дазай… Дазаю там не место. Чем скорее он исчезнет отсюда, тем лучше. Он только что снова надел пальто и бросился к двери, когда очень знакомый голос заставил его остановиться как вкопанный. — И куда, по-твоему, ты идешь? — Домой? Знаешь, у меня были дела, прежде чем ты так грубо позвонил мне и заставил меня присматривать за детьми. Он мог справиться с Чуей. Ссориться с ним было безопасно. Похоже, у его бывшего друга были другие планы. — Я так не думаю. Сначала нам нужно поговорить. О нет. Это явно небезопасная территория. Хотя Дазай сгорал от любопытства относительно происхождения Фумии и того, каким был Чуя в последние годы, сам он терпеть не мог вопросы Чуи относительно собственной жизни Дазая и горящего взгляда слишком голубых глаз. Тем не менее, Дазай снова оказался сидящим на диване, надев пальто, о котором он теперь забыл, в то время как Чуя устроился на стуле, налив себе в бокал довольно щедрое количество красного вина, и сел напротив него. Он не предложил Дазаю бокал, за что тот был благодарен. Двое мужчин долго сидели молча. В конце концов Чуя вздохнул: — Думаю, у тебя много вопросов относительно Фумии и того, почему я позвонил тебе сегодня, но я просто дам тебе знать, что ты был просто моим последним вариантом, и я не знал, что мне делать вместо этого. Больше тебя ничего не касается, и хотя я действительно благодарен за то, что ты сделал для моей семьи сегодня, это было и будет единичным случаем. Поэтому я надеюсь, что ты не слишком привязался к моему сыну. — Определенно нет. Дазай вспомнил, как очаровательно выглядел Фумия, ожидая его в своей маленькой униформе, и когда он попытался съесть еще слишком горячее такояки, взвизгнув, прежде чем поспешно выпить большой глоток молока. Точно нет… — Он как мини-ты. Просто… даже меньше тебя. — И он хорош таким, какой он есть. — прорычал Чуя. Дазай приподнял бровь, значит, это была деликатная тема? Надо бы запомнить. Сделав большой глоток из своего бокала, Чуя быстро обрел самообладание: — Ладно, вопрос номер один: Фумия хорошо поел и вовремя лег спать? А? Каким-то образом Дазай ожидал вопроса о своем собственном благополучии, о том, что его бывший лучший друг не видел его много лет. Он уже знал, что Чуя не спросит банальное «как дела?» или «как жизнь?», но, по крайней мере, мог бы спросить об увеличении количества бинтов, которые он явно носил по всему телу. В глубине души «как дела?» было бы приятно услышать, размышлял Дазай, даже если бы он не ответил правдиво. Чуя сейчас весь деловой, ладно. Пожав плечами, Дазай честно ответил: — Мы заказали такояки, потому что Фумия очень хотел мяса, — твой ребенок еще более доверчив, чем ты, чиби, — но он съел только два из них. Остальное, кстати, в холодильнике, на случай, если проголодаешься. Я уложил его спать около восьми тридцати, я знаю, что было немного поздно, но у этого мальчишки действительно сильная воля, когда дело доходит до просмотра покемонов, что вообще происходит с этой твоей старой школьной одержимостью? И, хм, думаю он уснул около девяти. Ответ, казалось, достаточно удовлетворил Чую, его поза заметно расслабилась, и он, наконец, откинулся на спинку стула, напряжение медленно ослабевало. — Это справедливо, он постоянно пытается провернуть эту схему с Ацуши. Ты хотя бы не такой доверчивый, как он. Еще один вопрос: он говорил что-нибудь о том, чтобы завтра принести что-нибудь с собой в детский сад? Либо Чуя регулярно проводил этот опрос и работал над внутренним контрольным списком, либо он действительно был занят допросом Дазая. И оба варианта неплохи. Чуя только что намекнул, что Ацуши заботился о Фумии, по-видимому, несколько раз. Дазай вспомнил Ацуши, который был на два года младше их в школе; он не разговаривал с мальчиком с тех пор, как разорвал связь с Чуей. С другой стороны, Чуя явно вообще не доверял Дазаю, конечно, он будет его допрашивать. — Насколько я знаю, нет. Но если верить Фумии, он «ничего» не делал весь день в детском саду и играл «ни с кем». Чуя застонал, потирая висок и закрыв глаза от разочарования. — Да, это типично, но я читал, что это нормальное поведение для детей. Ты ведь тоже не рассказывал Мори-сенсею, чем занимался в школе, верно? — Ты сравниваешь свои родительские навыки с Мори, чиби? Не унижай себя аж настолько. — даже по короткому общению, свидетелем которого Дазай стал в спальне Фумии, он мог сказать, что Чуя был намного лучшим родителем, чем когда-либо был Мори. — Ага-ага. Ладно. А сам Фумия? Он себя хорошо вел? Он был груб? — Нет, не грубее, чем я ожидал, учитывая, что ты его отец. Хотя он называет меня Оссу. Не знаю, делает ли он это мне назло. Если так, то мне придется придумать для него что-то получше, чем чиби-чиби. Легкая ухмылка скользнула по лицу Чуи при упоминании прозвища Фумии, хотя она тут же исчезла, а нахмуренность быстро вернулась к лицу. Он отмахнулся от него. — Он еще совсем малыш, у Фумии проблемы с некоторыми словами, особенно с именами. Ацуши всегда называют Суши, а Кёку-тян просто Кё. Конечно, он не назло. Он же еще не знает, что ты за кусок дерьма. Была ли в его голосе нежность? Определенно была! — В остальном, я думаю, с ним все было в порядке. Я не так уж много знаю о детях. — Чуя молчал. Стоит ли ему сказать что-то еще, чтобы поддержать разговор? — Милый ребенок и все такое. — Я знаю. Чуя внимательно наблюдал за Дазаем, ища что-то. Это было совсем не похоже на их последнюю встречу, и Дазай был просто счастлив, что они смогли остаться в одной комнате и на этот раз ничего не взорвалось. Что бы Чуя ни искал в нем, он, похоже, этого не нашел. С глубоким вздохом он отвел глаза и встал, жестом попросив Дазая сделать то же самое. — Это все, что я хотел знать. Спасибо за помощь, я очень благодарен, но я хотел бы попросить тебя уйти сейчас. Вот так просто? Это все, что он хотел узнать? Дазай ожидал хотя бы чего-то в отношении себя, даже просто подколов и препирательств, как в старые добрые времена. Он поднялся и, несмотря ни на что, пошел в коридор. И все же. Дазай не был бы Дазаем, если бы мог оставить всё как есть. — И это всё? Я как бы ожидал, что ты скажешь мне, почему именно ты сегодня позвонил именно мне. Почему у тебя вообще остался мой номер. И да, как-то грубо не спросить, как я жил все это время. Опять же, и это говорило о многом, что Чуя вырос за последние годы, о том, как он стал взрослым, он не взорвался и не клюнул на приманку. Вместо этого он спокойно направил Дазая к входной двери, открыл ее и выжидающе посмотрел на Дазая, явно желая, чтобы он ушел. — Я уже говорил тебе, что ты единственный, о ком я мог думать. Это не значит, что ты был моим первым выбором. Ты им не был. Я все еще помню твой старый номер наизусть и рискнул наугад, что ты не поменял его, потому что тебе слишком лень. — спокойно, разумно, это имело смысл. — Что касается того, почему я не спросил о твоей жизни, Дазай, мне, честно говоря, все равно. Я больше о тебе не беспокоюсь и меня не волнует твоя жизнь. Мне все равно, что ты делал в последние годы и что с тобой происходит. Все еще такой же резкий и прямой, каким он был все 15 лет. Это то, что изначально привлекло к нему Дазая. Дазай широко улыбнулся и выскочил из квартиры Чуи. — Понятно. Приятно знать. Тогда я надеюсь, что у вас с Фумией будет хорошая жизнь, и что он вырастет хорошим. Я бы сказал, что мы квиты с тобой, не так ли? Чуя прислонился к дверному косяку, впервые полностью отводя взгляд от Дазая, натянувшего счастливую мордаху. — Я еще не закончил, идиот. Несмотря на все, что произошло, ты пришел. Тебе не обязательно было отвечать на мой звонок, и тебе определенно не обязательно было соглашаться на мою просьбу. И я действительно чертовски благодарен за это. Так что спасибо. По-моему, мы даже близко не подходим друг другу, но поступай так, как считаешь для себя нужным. Но всё же, Чуя все еще был невероятно искренним и честным. И был всё таким же цундере. Он, может, и вырос ответственным взрослым, но он не изменился. Он все еще был тем же человеком, за которого Дазай отдал бы почти все в прошлом. «Спасибо». Почти всё. Счастливое лицо брюнета теперь было немного более искренним, но также и огорченным чем-то, Дазай отвернулся от Чуи. — Именно это я и хотел услышать. Спокойной ночи, чиби! — Спокойной ночи, скумбрия.

***

Вскоре после полуночи Дазай наконец вошел в свою квартиру, смертельно уставший и с налитыми свинцом конечностями. Ночная поездка на работу прошла не так гладко, как он ожидал. Дазай также провел некоторое время, пропустив несколько станций, чтобы подышать свежим воздухом и прочистить голову. Он дожил до нового дня, кто бы мог подумать. Вспоминая события дня, он бездумно почистил зубы, прежде чем войти в зал. Дазай отодвинул стул, все еще стоявший посреди комнаты, и положил футон обратно на пол, заправляя постель, все еще глубоко задумавшись. Ложась в постель, он вспомнил беззаботный смех Фумии, нежный момент, когда Чуя навестил своего спящего сына, и искреннюю благодарность Чуи. Некоторое время спустя Дазай уснул, мысли на этот раз кружились вокруг счастливых моментов дня, темные мысли глубоко зарылись в его сознании, не беспокоя его и давая ему уснуть. Сон был приятным. Он совсем забыл о балке над головой.