Не о чем жалеть

Тёмное небо окутывало Лас Альмас. Зима тут была не холодной, осадки падали слишком редко и медленно, чтобы успеть собраться, а поэтому упавший снег, который таял при малейшем прикосновении с какой бы то ни было поверхностью, лишь создавал имитацию дождливого осеннего дня. На растаявших водных гладях отражалась вся жизнь города, которая, мало чем отличалась от того же лета. Вокруг сновали люди с автоматами, среди них ходили гражданские, так, словно это было в норме. — Что бы ты сделал будь ты в данной ситуации, Гоуст? — Соупу не нужно говорить так тихо, но почему-то его голос звучит на несколько тонов ниже. Несмотря на это, его слова хорошо звучат в тёмной машине. Взгляд его голубых глаз уставлен в сторону улицы через тонированное окно. Яркая вывеска в темноте вечера оповещала о своей работе, о том, что бар примет каждого желающего выпить и отдохнуть. — Устранил бы конкурента, — слова Гоуста скачут по машине небольшим и низким эхо. Из уст лейтенанта они кажутся обывательскими и Соуп чувствует проходящую по телу дрожь. Сержанту знакомы методы борьбы Саймона. Внутри всё сжимается, но не сколько от ужаса, а больше от осознания, что он — омега, защищён таким альфой. Джонни тихо вздыхает. — Для альф это нормально, да? Бороться за своего омегу, завоёвывать его? — МакТавиш задумчиво кивает. Конечно, он знает ответ на этот вопрос, такова их природа. — Зачем... — он поворачивается к Гоусту, глядя в его карие глаза под маской. — Зачем вообще бороться, если существуют истинные пары? Как альфа ты имеешь истинного, предназначенного только для тебя омегу. Почему не подождать? Почему не... — Соуп, — лейтенант не грубит, но его твёрдое и уверенное звучание заставляет мужчину замолкнуть. — Ты и вправду веришь в эти сказки? — он кратко хмыкает, он улыбается, почти смеётся над наивностью сержанта и МакТавиш сводит свои густые брови в недовольстве в ответ. — Но мы же... — сказано тихо, слишком тихо, хрипло и разочарованно. — Мы исключение, Джонни. Мы... — Гоуст выдыхает и ведёт головой в попытке найти нужные слова. — Да, может нас и можно назвать истинной парой, но неужели это работает для всех? Твоя теория означает, что на равное количество живущих альф приходится равное количество омег, но ты сам знаешь, что это не так, — он уставлено смотрит на Соупа. Взгляд его карих глаз сквозь дыры в маске с черепом мягко обводят очертания лица мужчины, кажется влюбляясь ещё сильнее. — Ты знаешь, что омег меньше, — он замолкает на какое-то время. Может дать мужчине высказаться? Его рука оказывается на чужой коленке, ведёт выше до внутренней стороны бедра мягко поглаживая своего омегу. — Значит Алехандро может остаться оди... — он не досказывает, не может этого сказать вслух, боясь быть правым или же просто навести беду. — Но ведь Родольфо, он действительно рождён для него. — Родольфо не омега, Соуп. Не забывай, — Гоуст тихо выдыхает. Он смотрит в ответ в голубые глаза, которые в темноте машины кажутся слишком мрачными, в которых читается разочарование и переживание за чужие жизни. Его ладонь переводится на чужую щеку мягко поглаживая кожу большим пальцем, нежно и успокаивающе. Лейтенант делает глубокий вдох, приподнимает край маски, он чувствует своего омегу, он наклоняется ближе и тянет, осторожно, второго на себя. Запах сладкой и горячей карамели заставляет теряться в приятных ощущениях. Поцелуй получается почти воздушным и осторожным, но таким тёплым и родным. Так он пытается убрать неприятные чувства, бурлящие в МакТавише, успокоить его переживания. Соуп поддаётся, наслаждаясь моментом и утопая в ощущениях, сильнее распространяя сладость. — Родольфо не омега, но это не значит, что он не может быть с Алехандро, им просто нужно сделать выбор. Руди нужно сделать выбор, — шёпотом, в чужие губы, а затем ещё один краткий поцелуй и Гоуст усаживается на своём водительском месте поудобнее, наблюдая, как МакТавиш немного расслабившись, начинает переваривать сказанные ему слова. Алехандро поправляет воротник своей куртки шагая от своей машины к центральному входу бара " У Паоло". Это место было ему очень знакомо, оно почти не поменялось, лишь состарилось и обветшало со временем. Он заходит внутрь, огибая толпу альф, которые обсуждают свои насущные дела, они даже не обращают на него внимания.Полковник осматривается, принюхивается в попытке найти не сколько позвавшего его сюда Мартинеса, сколько обнаружить Родольфо о котором мужчина говорил ранее. Варгас не видит знакомых ему людей и даже не чувствует их. Его наручные часы показывают лишь половину шестого вечера. Ещё не время. За барной стойкой его встречает спина крупного, но состарившегося альфы. Запах подгоревшего яблочного пирога сразу ударяет в нос, он явно замужем. Алехандро привлекает его внимание громко здороваясь при этом пару раз сильно ударяя ладонью по стойке. Мужчина медленно разворачивается, недовольно, но лишь до тех пор, пока не видит полковника. Варгас высокий и крупный, пахнущий крепко и горячо, настоящий альфа, а потому человек за барной стойкой немного смягчает свое недовольство сменяя его на «альфовское» взаимоуважение. Бармен резко дёргает головой вверх и вниз безмолвно спрашивая, «— Чего надобно?». — Текилу, — одно слово, два тапа по деревянной и массивной барной стойке и кивок головой. — Варгас? — голос мужчины низкий и сильно хриплый, хорошо слышится сквозь играющую в баре медленную музыку. Альфа ставит перед Алехандро небольшую рюмку и наливает текилу из бутылки прямо перед ним, каждую секунду перекидывая взгляд с льющейся жидкости на облокотившегося о стойку мужчину. — Даже не поздороваешься со своим стариком Паоло? — он хмыкает, притягивая бутылку к себе, резко закручивая на ней крышку. — Паоло? — звучит слишком удивлённо. Широкая улыбка растекается на лице полковника в то время, как в голове всплывают воспоминания о старом бармене, немного перебивая беспокойные мысли. — Тебя не узнать, — они жмут друг другу руки, через барную стойку, в приветствии и одобрении. Рукопожатие получается крепким, дружеским и тёплым. — Сколько лет прошло? — Паоло улыбается, его голос звучит громче. Бутылка текилы ставится на стойку.— Ты уже не зелёный, посмотри, как возмужал, — звучит с гордостью. Когда-то Алехандро был тут завсегдатаем, конечно, вместе с Родольфо и Валерией. Паоло помнил Алехандро и помнил Валерию, они вдвоём выделялись не только из своего окружения, но и из общей толпы. Они были шумными, упертыми и вечно о чём-то спорящими. Паоло не помнил Парра, он был обычным бетой, настолько обычным, что не удосуживался какого-то отдельного внимания, для него он был, как и все остальные - непримечательным. Такой бета быстро вылетел из воспоминаний старого альфы. Паоло вспомнил его лишь на второй раз их встречи, когда он провожал мужчину к Валерии и то очень смутно и лишь на секунду. — Слишком много, — Варгас действительно не уверен в количестве прошедшего времени, точно более пяти. Может шесть? Семь с половиной? Он ведёт плечом и все же проглатывает шот текилы ставя пустой стаканчик о деревянную поверхность слишком громко, чуть морщась от того, как жидкость обволакивает горло таким знакомым жжением. — Ты все же вышел замуж, я смотрю, — он ведёт рукой, указывает пальцем на обручальное кольцо на чужой руке и делает глубокий вдох, он чувствует, как ароматы смешиваются на чужом теле. — Да, — мужчина хватается за кольцо, мягко прокручивая его на пальце. — Почти пять лет вместе, — в голосе звучит гордость, за семью, за свою любовь и выбор. А затем он тянется к чуть зажившей метке на шее мягко её массируя. Кажется, что его грудь поднимается выше. Алехандро одобрительно кивает в ответ. — Что на счёт тебя? Смотрю ты все ещё свободен, — он ведёт взглядом по чужим рукам, совсем не замечая там кольца, также не чувствуя никакого другого запаха на полковнике, не видя ни единого следа от укуса на шее, подмечая для себя. — Столько омег бегали вокруг тебя, как помню и неужели ты до сих пор никого не пометил? — он хмыкает. Его взгляд привлекает другой посетитель бара, тот просит выдать ему бутылку холодного пива, как обычно, жестами, не говоря ни слова. Паоло всё понимает, двигается быстро, доставая нужную ему банку из близ находящегося холодильника, попутно её открывая и просто толкает бутылку по барной стойке в чужую руку, получая благодарственное поднятие руки с трофеем. Алехандро наблюдает за всеми действиями чуть склонив голову, словно он скрывается. Полковник действительно не знает, что и сказать. Его ситуация довольно тяжёлая для короткого ответа. Насколько откровенным он хочет быть с хозяином бара? Он не был ему близок, по крайней мере уже не близок, прошло достаточно много времени, как в последний раз он и Руди посещали это место. Он запросто может сказать нет и тогда, может мужчина оставит эту ветвь разговора. Но внутри хочется сказать, есть, омега, есть его любовь, он нашёл его, хочется выставить это напоказ, хочется гордиться в открытую. Его разум быстро прыгает от, да и нет. Он неловко хватается за свою шею, там, где могла бы быть метка Руди, если бы он был настоящим омегой, если бы знал все их ритуалы, если бы мог также пометить Варгаса. — Полковник, — чужое тело встаёт рядом, запах хвои распространяется сильнее. Мартинес вырывает Алехандро от размышлений попутно здороваясь с Паоло прося его налить ему тоже самое, что и близстоящему мужчине. — Мартинес, — он проговаривает это недовольно и враждебно, в отличии от старого альфы. — Хосе, — бармен называет чужое имя уверенно, с дружелюбием и взаимоуважением. Для Алехандро странно его слышать. Обычно обращавшийся к мужчине по фамилии, Варгаса передёргивает от неожиданности, словно он впервые его слышит. Это имя было написано в чужом личном деле, которое точно находилось в офисе, которое, он, точно когда-то видел. Этот самый Хосе и Паоло вступают в диалог, который Алехандро вежливо игнорирует - просто не встревает. Видно, что старый альфа в хороших отношениях с Мартинесом и, по правде говоря, это не должно удивлять. Это было популярное место у множества людей в городе, он знает многих. Полковник понимает, что это ловушка, просто не может понять ни её смысл, ни примерный план. Он размышлял над словами Мартинеса последние два дня, почти избегая Родольфо, держась от него на расстоянии, что делать было невероятно сложно. Руди просто притягивал своим одним лишь существованием, слабый запах сладкого персика постоянно манил за собой. Слова лейтенанта всё ещё казались глупыми, обычным шантажом. Варгас не верил или, лучше сказать, не хотел верить в то, что Родольфо как-то связан с Валерией, у него не было на это причин. Также как и не было причин самому связываться с ней и уж тем более посылать Парра от своего имени. Тем не менее он тут, в этом самом баре, рядом с Мартинесом, ожидающий его дальнейших действий. — Это какая-то ловушка, лейтенант? — Алехандро спрашивает его напрямую, когда Паоло отходит в конец барной стойки, чтобы обслужить ещё одного, нового посетителя бара. Он медленно ведёт глазами по толпе, немного глядя через плечо на наличие какой бы то ни было опасности. — Это просто встреча, полковник. На которой решится судьба Родольфо, — ещё одна стопка текилы отправляется в чужой рот. Это даёт понять, что несмотря на то, что лейтенант выглядит уверенным в себе, на самом деле он переживает и нервничает. — Только тут его нет, — он почти рычит. — Не волнуйтесь, скоро он появится, — он ведёт плечами, словно к чему-то себя готовит. — Я думаю нам стоит выдвигаться, — Мартинес кивает Паоло проходя мимо того, пролезая через проём между залом и барной стойкой ведя за собой полковника, до тех пор, пока крупное мужское тело не хватает его за плечо заставляя остановиться. Кажется, что лейтенант вздрагивает. — Хосе, — звучит вопросительно и угрожающе, всё одновременно. Взгляд старого альфы перепрыгивает между проходом и Алехандро, беспокойно. — Все хорошо, Паоло, — он кивает. — Валерия ждёт его, — взгляд перепрыгивает с руки на плече на чужое лицо и Паоло отступает. Всё равно настороженно, ведь он знал, кто такой Алехандро Варгас, он знал, чем он занимается. Старому альфе есть о чем беспокоиться, он скрывает Валерию, он скрывает свой подпольный игровой клуб. Он вне закона и Алехандро вот-вот об этом узнает. Мартинес ведёт полковника вглубь заведения, к полутемным коридорам, через зашторенные тяжёлыми, красными занавесками кабинки. Некоторые из них уже заняты, веселье только начинается. Они проходят глубже, дальше и Алехандро видит охрану, знакомо выглядевшую, понятно кому она принадлежит. Он отдаёт свой пистолет неохотно. Все его чувства обострены, он выискивает опасность, запоминает пространство, ищет пути отхода. Ему действительно было любопытно, что придумал Мартинес, ему действительно было любопытно правда ли Валерия прячется в этом месте. Ему было невыносимо любопытно узнать, правда ли Родольфо от него что-то скрывает. Алехандро пришёл сюда не один, он был подготовлен. Главное, чтобы его союзники могли помочь ему вовремя, в случае непредвиденных обстоятельств. — Расслабьтесь, полковник, — Мартинес хмыкает, также отдавая охране свой пистолет и ручной нож. — Мне обещали, что убивать вас не будут, лишь поговорят, — он слабо улыбается. — И ты в это веришь? — безразлично, наблюдая, как меняется чужое выражение лица. В глазах Хосе читается сомнение, тень страха, правда непонятно какого именно. Их обоих толкают ко входу, в одну из кабинок, раскрывая перед ними тяжёлые широкие шторы. Их встречает полутёмное помещение с круглым столом и диваном, огибающим его, а также... — Привет, Алехандро... — голос Валерии мягок, но Варгас не слышит и половины сказанного приветствия, потому что получает сбоку по лицу, от стоявшего там мужчины сразу же как только переступает порог. Родольфо подъезжает к бару "У Паоло" за пять минут до начала назначенной встречи. Внутри него бурлило странное чувство тревоги, он не понимал её появления. Он думал, что это связано с его волнением получения, возможно, последней дозы препарата. А также о новой задаче, которую поставит перед ним Валерия. Волнение прибавляло и то, что он заметил знакомую машину Вакерос у обочины, уже не впервой и он прокручивает в голове всевозможные имена тех, кто имеет разрешение на использование служебной машины в своих целях. Он отметает себя и Алехандро, ведь полковнику нечего тут делать. Мартинес? Карлос? Антонио? Это мог быть любой из них троих, ведь это был бар и вряд ли найдётся кто-то, кто упустит момент для расслабления и отвлечения. Но что, если его увидят? Что если его раскроют? Он отбрасывает лишние мысли чуть тряся головой, а затем поправляет свою куртку. Руди проводит руками по коротким волосам и делает несколько глубоких вдохов и выдохов, готовясь, а затем направляется к главному входу даже не замечая, что издалека, из припаркованной арендованной машины, за ним наблюдают Соуп и Гоуст. Сержант мягко и негативно качает головой, больше в сожалении нежели в неодобрении. МакТавиш не знает всей правды, у полковника было несколько версий появления в баре Парра, он искренне не хотел верить, что Родольфо предатель, возможно его мог позвать на встречу Мартинес. А может всё это блеф и его вообще не будет на месте встречи, может он просто заехал выпить? Соуп наблюдает, как проходящий внутрь здания Руди привлекает внимание стоящих у входа альф, заставляя отвлечься от своего обсуждения и сделать пару глубоких вдохов. Парра не видит никакого подвоха, бар встречает его, как и раньше - толпой людей, приятной музыкой, смехом, звуком ставящихся на столы бокалов. Он здоровается с Паоло кивком головы, проходя мимо, не задерживаясь, вглубь коридоров, через кухню и подсобку. Чем дальше он движется, тем сильнее он ощущает знакомые запахи, удары сердца становятся слишком быстрыми и сильными. Его обыскивают, забирают всё, что принадлежит ему и толкают внутрь и тогда, как ему кажется, мир уходит из-под ног, а сердце просто останавливается. Алехандро смотрел прямо на него, злостно, удивлённо и в тоже самое время разочарованно. Это почти удар под дых как для Родольфо так и для Варгаса. Стыд и страх покрывают Парра с ног до головы и ему кажется, что это сон, ему страшно осознавать, что это происходит на самом деле. — А вот и наш гвоздь программы, — Валерия ведёт рукой в направлении пустого места на диване, с краю, напротив неё самой. — Садись, Парра и мы начнём, — она проговаривает это более грубо, словно не могла дождаться кульминации всего этого вечера, который сама же и задумала. — Что тут происходит? — голос Родольфо, как кажется, звучит тихо. Его недоумение и паника вибрируют в пространстве, ему хочется бежать. Он чувствует, как резко в нос ударяет запах хвои, Мартинес наблюдал за ним сбоку и это тоже не придавало ему хоть каких-то хороших ощущений. — Мы тут просто беседовали с Алехандро, о тебе, о твоих чувствах, о твоём выздоровлении, — она мягко ведёт плечом, почти безразлично, словно всё это должно было произойти с самого начала. Валерия наблюдает, как медленно двигается Парра, как садится на своё место и уставлено смотрит на удерживаемого бугаями из картеля Алехандро. Гарса уже не альфа, она не чувствует их запахов, не имеет улучшенного зрения и слуха, даже её физическая сила вернулась в прежнее состояние, теперь она обычный человек - бета. Даже без всего этого она может увидеть дрожь, которая точно проходит по телу Руди - страх за раскрытие, злость за предательство. — Расслабься, ты всего лишь получишь последнюю дозу вакцины и будешь здоров, а с Алехандро я разберусь. Тебе не о чем волнова… — Бред, — брови сведены в недовольстве. Карие глаза уставлены на сидящую напротив женщину. Грудная клетка вздувается от глубокого и тяжелого дыхания. — Ты нарушила уговор. Что ты задумала, Валерия? — на самом деле ему не нужны подтверждения. Если бы она не хотела убивать Варгаса, то его бы тут и не было, как и Мартинеса, нахождение которого здесь, для Руди загадка. Возможно, он пришёл с Алехандро, но тогда почему он не в заложниках? Он работает на Валерию? — Во-первых, Парра, ты первый нарушил его, и я закрыла на это глаза, если ты помнишь. А во-вторых, я хочу вылечить тебя и всего лишь, закрыть наш контракт. Ты был полезен, — она достаёт небольшой футляр, внутри которого находилась ещё одна, запечатанная, новая колба с синеватой жидкостью внутри. Маленький стеклянный предмет ставится нежным стуком о поверхность деревянного стола. Синева внутри мягко плескается по краям, почти гипнотизируя. — Последняя доза, Родольфо. И ты здоров, ты больше не будешь омегой, — она мягко выдыхает, ожидая ответа от мужчины. Руди действительно загипнотизирован, последний шаг вперед, чтобы исцелиться и вернуть всё, как и было. Никаких болей и разрушения организма. Никаких раздражающих лишних ощущений и запахов. Обычный откат назад. Вот только Алехандро и Мартинес, все подставы ради вакцины и его отношения с Варгасом. Это не исчезнет и это всё точно не забудется. — Так это всё правда, Руди? — полковник не хочет верить, цепляется за последнюю ниточку надежды, что Парра скажет, что всё это ошибка, что он тут ни при чём, даже если его поведение и действия говорят об обратном. В темно-карих глазах теплится надежда, но она угасает, когда сидящий на диване мужчина медленно и положительно кивает в ответ. — Прости, Але, — это всё, что он может произнести. Он не хочет оправдываться, ведь для него нет никаких оправданий, разве что… — Я пытался спасти себя и тебя, нас, — Руди сглатывает густую, накопившуюся у гортани слюну. Он чувствует, как она крупным комком проходит по горлу, вниз, куда-то к желудку. — Звучит довольно романтично, — Валерия поворачивается к Алехандро, смотрящего на неё с неприкрытой злостью. — Не смотри на меня так Алехандро, я предупреждала его, что ты сделаешь ему больно. Он действительно был в отчаянье, — она переводит свой взгляд на Парра. — Ты мог бы обратиться ко мне Руди, ты мог бы мне всё рассказать, я бы помо.. — Ты бы ничего не смог сделать, Але, — Гарса повышает голос, раздражённо. Она не кричит, но в её словах слышится сталь. — Ты даже не мог подарить ему надежду на спасение… — Не прикидывайся благородной, Валерия, — Варгас грубит, его голос звенит злостью, он перебивает. Он резко подаётся вперед, думая, что удерживающие его охранники Эль Син Номбре потеряли бдительность, но его лишь отдёргивают назад, словно щенка. — Ты использовала его в своих грязных целях, — полковник снова дергается в чужих руках. Он готов вырваться, он готов напасть на Валерию, он готов к любому бою, на фоне подставы Гарса, предательства Руди и Хосе. — Не тебе винить меня в использовании твоего любимого сержант-майора, особенно в грязных целях, — она резка. Валерия оказывается рядом с Варгасом достаточно быстро. Это даже пугает Руди и он, забыв, где находится, вскакивает с места. Он не сразу замечает, как один из охранников направляет на него пистолет. Разум Родольфо в тумане, в голове слишком много беспорядка, словно ураган проносится по полкам с мыслями разметая всё в разные стороны. Он чувствует, как обстановка в помещении накаляется. — Ты слишком самоуверенный, Алехандро… — Не больше, чем ты, Валерия, — полковник скалится, смотрит на женщину в упор. Она оба похожи на двух разъярённых собак, которые вот-вот начнут свой бой. — И всё же, ты не ответила на вопрос. Что ты задумала? Убьёшь меня, а затем и Руди и дело с концом? Подожмёшь весь город под картель? Не дашь больше людям спокойной жизни? — тихо, злобно, через сжатые в оскале зубы. — Родольфо останется со мной, полковник, — Мартинес вклинивается в разговор. Он оказывается рядом со вставшим со своего места Парра. Его рука хватается за наставленный на мужчину пистолет, мягко давя на оружие, заставляя охранника, таким образом, медленно его опустить. Омега не должен находиться под угрозой, он не должен нервничать. Омега должен быть защищён и Хосе, конечно же, собирается его защищать. — Пошёл ты, — Варгас выплёвывает эти слова. Его глаза прыгают с Родольфо, который явно озадачен всем происходящим на стоящего рядом с ним мужчину. Один шаг отделяет их от прикосновения друг к другу. Он видит, насколько потерянным выглядит Руди, как связывает ситуацию воедино. — Хватит! — Парра грубит. Слишком много происходит вокруг него. Да, он был военным, были миссии, когда вокруг него свистели пули и его окружали враги, но даже тогда ему было намного легче, чем сейчас. — Прекратите вести диалог словно меня тут, блять, нет, — он злится и его хаотичные мысли резко схлопываются в один большой комок раздражения. В помещении становится настолько тихо, что он слышит наружный шум радостных голосов. — Садись, — Валерия смотрит на сержант-майора так, словно понимает, что он скажет в дальнейшем. Она отходит от Алехандро указывая на диван. Гарса осознает, что Парра принял решение. Гоуст и Соуп заходят в бар через главный вход, за ними следом ещё четверо Вакерос. Все в гражданской форме, мягко расходятся по различным местам, словно они не знают друг друга. Они осматриваются, принюхиваются, разведывают обстановку, ищут Алехандро и Родольфо, Мартинеса, но никого из них не находят. Шаг вперёд, ближе к барной стойке, Соуп кивает бармену по другую сторону в приветствии. Гоуст заказал виски, но ни разу не притронулся к напитку. Его глаза аккуратно осматривали помещение. Правая рука лежала на холке МакТавиша, мягко сжимая и разжимая горячую кожу. Это делалось не только для того, чтобы придать видимость того, что они тут просто гости, без миссии и задних мыслей. А также и способ Гоуста показать, что данный омега принадлежит ему. Соуп не сопротивлялся. Ничего не происходило достаточно долгое время и переглядывания со знакомыми им Вакерос никакой информации не дали. Пролетали секунды, шли минуты, но ничего не менялось и это начинало утомлять. — Что, если мы опоздали? — Соуп не напрягается, но шумно выдыхает. У них нет никакой связи с Алехандро, а уж тем более с Родольфо. — Успокойся, Джонни, видимо, ещё не время, — Гоуст сжимает чужую кожу чуть сильнее, мягко осматриваясь вокруг, чувствуя, как запах Соупа начинает меняться со спокойного, на волнительный — более густой и плотный. Бармен кивает лейтенанту, привлекает его внимание на себя, безмолвно спрашивая все ли в порядке. Гоуст положительно кивает. МакТавиш, конечно же наблюдает за этим действием. А ещё Соуп наблюдает, как несколько людей, которые точно не выглядят как работники данного заведения, а уж тем более кухни, без какого-либо разрешения протискиваются в проход за барной стойкой. Их было не много и Соуп продолжил наблюдение, шумно выдыхая. Через несколько минут, вслед за ними прошло ещё несколько человек, двое из которых явно были из картеля. Он мягко привлекает внимание Гоуста, дергая головой в сторону прохода. Родольфо терпеливо смотрит, как ему вводят последнюю дозу вакцины, как тонкая игла вошла в его кожу с силой укуса маленького комара. Он старается не смотреть на удерживаемого Алехандро, не ощущать его запах, который распространяется по помещению, как охватывающий огонь. Руди сделал выбор. Он не жалеет? Сердце бьётся быстро, в голове пытается выстроиться хоть какая-то идея по изменению их нынешнего положения, среди всего этого хаоса. Мартинес встаёт рядом и кладёт свою руку на плечо Парра, пытаясь таким образом его успокоить, внимательно следя за процедурой и Руди хочется дёрнуться, скинуть вес чужой конечности, ему это неприятно, да и не только само прикосновение. Ему неприятно ощущать то, что лейтенант считает его своим. В голове резко проносится мысль неправильности, почти измены. Руди принадлежит Алехандро и это не обсуждается, даже если, после этого момента, они окажутся разлучены. Парра точно попадёт под трибунал. — Убери руку, — Родольфо не может дёргаться в силу своего положения. Игла в его вене была тонкой, почти еле заметной в данном темноватом освещении, но любое резкое движение принесёт неприятные ощущения. — Ты его, блять, слышал, отвали от него, — Варгас напряжён, скалится в сторону Хосе. Рука чужого альфы на его омеге невероятно злит. Мартинес не имеет никакого права дотрагиваться до Руди, только не в этой ситуации. Лейтенант смотрит на Варгаса из-под бровей, нахмурившись и недовольно. Он чувствует, как внутри начинает разливаться раздражение. Он не хотел убийства полковника, но сейчас он оказывается не против такого развития событий. Мартинес все же убирает руку с чужого тела, но не старается отойти, всё также нависает над сидящим Парра, чьё дыхание становится немного учащенным. Хосе слышит, слабо, очень тихо, чужое учащающееся сердцебиение. Его же замечает и Алехандро. Парра не знает начинает ли это действовать препарат, либо общая ситуация ухудшает его, и так, не лучшее состояние. Внутри словно возрастает паника, это не критично, но неприятно. Он кидает свой взгляд на Алехандро. Внезапно хочет быть ближе, хочет обнять, извиниться. Руди встаёт, его словно тянет, сильнейшим магнитом и все в помещении замирают, напрягаются, даже Валерия. Чужие глаза следят за движениями мужчины. Несмотря на все наблюдения и предосторожности в попытке понять смысл его движений, никто не чувствует, что чувствует Родольфо. Никто. Только Алехандро. Руки сержант-майора обвивают плечи полковника, прижимают к себе, ощущая тепло. Внутри что-то трескается, неприятно, линии идут по всему существу. Он чувствует, как Варгас обнимает его в ответ. Руди, конечно же не видит, как Гарса кратко кивает растерянной охране отпустить полковника. Парра вдыхает знакомый и родной запах, пытается успокоится, но чувствует первый резкий надкол, где-то в сердце, словно что-то неприятно кольнуло. Тоже самое испытывает и Алехандро, скалясь от секундной боли, вжимаясь в Родольфо сильнее. Это странное желание, тем более при нынешних обстоятельствах, но Парра не может этому противиться. — Довольно! — Мартинес зол, он не собирается отдавать Парра Алехандро, даже мысль делиться им вызывает в нём раздражение.— Я привёл тебе полковника, я выполнил свою часть договора, выполняй свою, — мужчина ведёт головой в сторону обнимаются мужчин всё ещё смотря на Гарса. Он не видит эмоций Парра, но Варгас скалится, почти рычит, он не может отпустить Родольфо, не хочет. Валерии достаточно снова кивнуть головой, чтобы омегу буквально оторвали от альфы. Руди отталкивают в сторону Мартинеса за и так растянутое, старое худи, его куртка так и осталась лежать на диване. Когда Алехандро пытается этому противиться, то получает сильным ударом коленки в солнечное сплетение. Сначала он сгибается от боли, а затем падает на пол пережидая эту вспышку. Валерия оказывается рядом. — Думаю на этом и закончим, — Гарса направляет на Алехандро пистолет, точечно в голову. Один выстрел и все её проблемы решатся. Один выстрел и больше нет Алехандро Варгаса. Город будет принадлежать полностью ей, а после она сможет выйти на более высокий уровень. — Стой, Валерия, — Родольфо рыпается в цепком захвате Мартинеса, бьёт его затылком по подбородку и снова оказывается под дулом пистолета одного из охранников. — Не делай этого, — сквозь зубы. На самом деле он до сих пор не придумал выхода из ситуации. А есть ли он вообще? Сердце бьётся быстро, заставляя глотать больше воздуха. Паника не входила в планы Гоуста и Соупа, но они её создали, ровно, как и агрессию со стороны пешек картеля. Попытка проникнуть в проход между барной стойкой, и что бы ни находилось по ту сторону был провальный. Они привлекли внимание, Соуп нарвался на драку, которая переросла в перестрелку, которая переросла в пожар. Огонь был вызван старой проводкой, в которую попала одна из шальных пуль, разлетевшиеся искры подхватило одно из разлившихся в общей панике алкогольная жидкость, быстро проведя путь огня к старым и большим оконным шторам. Парра кажется, что он слышит выстрел, а затем ещё один и ещё. Ему кажется, что мир остановился, страх за чужую жизнь сковал всё его существо. Он не сразу осознаёт, что стреляла не Валерия и даже не мог поверить, что Алехандро всё ещё дышит, смотрит на него с пола и глотает воздух ртом. Выстрелы слышат все, слышат крики, громкий топот и Эль Син Номбре сведя брови в непонимании указывает охране разведать обстановку, но они не успевают сделать и шага. В помещение влетает один из людей картеля, в панике, кричит про засаду и пожар и лишь тогда Гарса понимает, что Алехандро пришёл не один. — Я чётко сказала, что ты должен привести его одного, — она недовольно смотрит на Мартинеса, который смотрел в ответ с широко раскрытыми от страха и паники глазами. Гарса не намерена больше ждать, никто и ничто не остановит её от убийства полковника. Разве что… Валерия действительно в этот раз делает всё быстро, целится и стреляет, только вот она промахивается, потому что Алехандро переходит в наступление. В его планах нет смерти. Он успевает накинуться на женщину и повалить её на пол, заставляя выронить оружие из рук. Она борется, пытается скинуть его с себя и умудряется заехать мужчине кулаком по скуле. Охрана не стоит в стороне, они хватают Алехандро, но он умело выворачивается из хватки и бьёт одного бугая ногой в лицо. Второй мужчина получает затылком в нос, кровь начинает стекать с чужого лица. Варгас хватает Валерию, борется с ней, тянется к пистолету и достаёт до него. Полковник больше, чем женщина, сильнее физически, быстрее. Он тащит Гарса на себя и прижимает к себе спиной, крепко приставляя пистолет к чужому виску. Вошедший охранник направляет на Алехандро пистолет, но он получает удар от стоящего рядом Родольфо. Затем ещё один и ещё. Чужой пистолет оказывается выбит из его рук и Парра старательно пытается успеть схватить его, но первее его это делает Мартинес. На секунду, Руди кажется, по старой привычке, что лейтенант на их стороне, что он всё сделал правильно, что мужчина сейчас наставит пистолет на двух встающих охранников, которые получили увечья от Варгаса. Всё это сметается также быстро, как и сержант-майор оказывается прижат спиной к груди Хосе, также быстро, как у его виска оказывается дуло пистолета. Они зеркалят положение Варгаса и Гарса. — Брось пистолет, Алехандро, — уже нет рангов, нет уважения, лишь ненависть и злость, зависть. Мартинес хрипит, голос звучит ниже, взгляд выглядит ядовитым. На самом деле ему плевать на Эль Син Номбре и что с ней будет. Мартинесу плевать на чужую охрану и полковника, но, если не эта женщина, он никогда не получит Руди себе. Ему неуютно использовать Парра в качестве заложника, но он понимает, что только это действие заставит Варгаса подчиниться. — Ты не понимаешь, что творишь, Мартинес, — Варгас скалится, сильнее сжимая руку удерживающую Валерию. Он видит приготовившуюся растерзать его охрану, как только он сделает одно неверное движение. Сейчас Гарса его щит и гарант того, что хотя бы так он может держать ситуацию под контролем. Он понимает, что Мартинес удерживающий Руди думает о том же. — Ты с ума сошёл, мудила, — он почти рычит. — Наставлять оружие на Родольфо. Ради чего он тебе? — Я его любл… — Это не так, — Алехандро негативно качает головой. — Ты сошёл с ума… — Это не любовь, Мартинес, — Парра встревает. Между ними не было любви и никогда не будет. — Даже если что-то случится с Але… — он заминается, но лишь на секунду. — … с полковником, я никогда не буду тебя любить. Ты одержим и это болезнь, — Руди смотрит на Алехандро чувствуя с ним сильнейшую связь. Также его взгляд переходит на Валерию, которая молчит, она явно что-то задумала. — Это не так, Руди, — это сокращение из чужих уст звучит некрасиво и неприятно. Чужая рука перемещается на его шею, чуть сдавливая, пробираясь под воротник худи, оглаживает пальцами бугорок, оставшийся после препарата. — Как только полковника не станет, ты поймёшь, что это не тот альфа, который тебе был нужен… — Мартинес прижимается к Парра сильнее, не принимая ни его отвращение, ни его отказ. Он глубоко вдыхает слабый запах сладкого персика. — Что это за любовь, Мартинес, если ты наставляешь на него пистолет? — Варгас кивает головой, указывая на удерживаемого Руди. Он скалится, показывая свои острые клыки, он видит, что тоже самое делает и Хосе. — Это необходимость, Варгас, он поймёт это, не сразу, но он сумеет, — он снова тычется носом в чужие волосы, вдыхая аромат. Почти как обезумевший, как наркоман, который вот-вот получит дозу. — Ведь это правда, Руди? Ты должен понять ради чего я это делаю. Ради нас, — Хосе смотрит, как напрягается Алехандро и как ему это не нравится. Он чувствует полную уверенность в своей победе. Родольфо не может больше этого терпеть, он бьёт лейтенанта ногой по коленке и перекидывает его через себя, конечно не без усилий. Вырывает пистолет из чужих рук и получает в ответ ударом по челюсти. Мартинес рычит, сквозь зубы проговаривает, что он делает это ради их общего счастья. Валерия не ждёт, ей достаточно того, что внимание Алехандро полностью переключилось на борьбу Парра и Мартинеса. Она вырывается из хватки полковника, застав его в замешательстве. Он должен схватить Эль Син Номбре, но при этом он также должен помочь Руди, в его глазах видится, как он пытается принять решение. У него нет много времени, Варгас направляет в сторону женщины пистолет и стреляет, но один из охранников просто выбивает пистолет из рук. Пуля не попадает по назначенному телу. Валерия, пользуясь случаем и отвлечением чужого внимания сбегает, буквально перепрыгивает лежащего без сознания одного из своих людей у входа. Когда она вылетает в коридор её охватывает непонимание и паника. Кем бы она ни была и кем бы ни пыталась быть, она всего лишь человек, который всегда будет устрашён огнём. Пламя распространяется быстро и уже успело охватить несколько игровых кабинок, двигаясь вперёд по крупным шторам, засеивая всё дымом, сжигая кислород. Она пытается не касаться падающих кусков тяжёлой ткани, не спотыкаться о, раскиданные посетителями, старые стулья. Она кашляет, прикрывает лицо рукой и стремится к черному выходу. В небольшом помещении слышатся выстрелы, несколько, громко, почти оглушающе. Охрана Валерии падает мертвым грузом на пол, под ноги к тяжело дышащему Алехандро. Борьба с бугаями отнимает силы, тем более, когда ты оказываешься ранен ими выстрелами в плечо и бедро. Пистолет в руках Родольфо направлен на медленно встающего Мартинеса, его волосы растрёпаны и нос разбит, его лицо кровит. Наступает молчание, все пытаются отдышаться, прийти в себя, оценить обстановку. Остались лишь они трое, два против одного. Парра и сам не в лучшем состоянии, он чувствует боль у подбородка, боль в левой скуле. Руди понимает, что у него рассечена губа. А ещё он чувствует боль в сердце, он дышит глубоко, почти глотает воздух ртом. — Довольно, Мартинес, — Алехандро тоже держит его на мушке. Он медленно подходит к Родольфо, встаёт рядом. — Тебе не сойдёт это с рук, — он чувствует запах горелого, в помещении резко становится жарко, но ни его ни других присутствующих тут это не волнует. — Я не отступлю, — сквозь зубы, злостно. Мужчина дышит тяжело, стоит в готовой к атаке позе. Он готов умереть ради омеги. Готов ли на это Варгас? Мартинес сомневается. — Давай, Алехандро, решим уже это. Только ты и я, один на один, как в старые добрые времена. Покажи, насколько ты готов бороться за желаемого омегу… — Я не омега. ХВАТИТ! — Руди повышает голос, ему это надоело. — Вы оба, блять, слепы, ведомы своими инстинктами и не более. Я не омега, я не родился омегой и не хочу им быть, — у Парра хрипит голос и внутри скапливается ни то злость ни то отчаяние. А может это вина, которую он испытывает, хотя и не должен? — Я не один из вас, я не вашего вида, — он сильнее сжимает пистолет в руках. Плотный дым проникает через ткань, по потолку, обволакивает помещение. Звуки трескающегося от огня дерева становятся ближе и громче. За спиной полковника и сержант-майора становится горячее. И они оба в момент, резко, разворачиваются к распахиваемым шторам, целятся в зашедшего, но быстро останавливаются, видя во влетевшей в помещение фигуре Соупа. Он их нашёл и теперь его задача вывести их наружу, на свежий воздух и не дать им погибнуть. — Соуп! — Руди! – мужчина тяжело дышит. — Алехандро, — он кивает, пистолет в руках направляется в сторону Мартинеса. — Надо уходить, тут всё в огне, дальше только хуже, — сержант резко указывает головой в горящий проём, через который добрался сюда. По его лицу стекают капли пота, майка под плотной, но порванной от борьбы курткой, полностью промокла, он тяжело дышит. Им нет смысла бороться, тем более, когда их стало на одного больше, в пользу сержант-майора и полковника соответственно. Мартинесу некуда было деваться, он шёл следом за Руди, который шёл за МакТавишем, всю цепочку замыкал Алехандро. Огонь разгорелся ни на шутку, бар буквально начал разрушатся. Это было ожидаемо, здание было старым и в последние годы никак не подлежало ремонту. Может это даже и хорошо. Всё могло бы закончится отлично, по крайней мере так думал Родольфо. Они выберутся из здания, они разберутся с Мартинесом. Хосе, как и его самого, будет ждать трибунал и тюрьма и, кажется, он готов принять это. Сердце снова пропускает удар и боль распространяется внутри словно тысячи мелких иголок в раз воткнулись в плоть. Он хватается за грудь спотыкаясь, почти падая, хватаясь за МакТавиша. Нехватка воздуха в помещении, боль, всё смешивается, заставляя его кашлять кровью, больше, чем обычно. Соупу ничего не остаётся, кроме как взять вес Руди на себя. Родольфо кажется, что он вернулся в самое начало, в тот горящий дом, в тот момент, когда Хассан ввёл ему сыворотку. Круг замкнулся, всё повторяется. Перед глазами плывёт и всё что ему остаётся это слушать крики Соупа, которые заглушаются с каждой секундой, а затем… внезапные тьма и тишина, словно кто-то выключил мир вокруг него. А может это просто пробил его час? Он не увидит, скольких усилий потребуется Соупу для того, чтобы вытащить его наружу, через чёрный выход туда, где с захваченной Валерией находится Гоуст и несколько Вакерос. Он не увидит и не узнает, что Мартинес пойдёт на последнее ухищрение и всадит свой нож, который умудрился забрать у одного из охранников, полковнику в брюхо почти перед самым выходом, а сам будет удостоен пули в голову. Он не увидит, как перед его еле дышащим телом падёт тело Алехандро.