Dragon's Heir

***

3 недели спустя       Висенья лежала и тихонько двигала руками, наслаждаясь тем, как они скользят по воде. Это была отличная идея, и она была рада, что согласилась, когда Эймонд предложил тебе. С тех пор как они вернулись с Драконьего Камня, у них было так много дел, что не оставалось времени на то, чтобы побыть наедине. Эймонд помогал матери управлять королевством, а Висенья была занята подготовкой солдат и помогала Рейнис с новыми проектами, одобренными матерью. Должно быть, мужу надоело, что он не может проводить с ней время, потому что сегодня утром он предложил ей полетать и забрал ее, как только они закончили трапезу.       Они летели больше часа, гоняясь друг за другом по небу, прежде чем решили приземлиться на крошечном островке между Королевской Гаванью и Дрифтмарком. Эймонд все предусмотрел: как только они оказались на земле, он достал из сумки, привязанной к седлу Вхагар, одеяло и еду. Прежде чем попросить ее сесть, муж все подготовил. Висенья предложила альтернативу его плану: она попросила его раздеться, пока она снимает свою одежду. Эймонду не пришлось повторять дважды, он быстро снял одежду и вошел в воду вместе с ней. Она хотела бы, чтобы все ее дни были похожи на этот — счастливые и рядом с любимыми людьми.       — Твоя мать просила меня поговорить с тобой. — Висенья подняла голову, откинув назад мокрые волосы, и посмотрела на мужа. — Она беспокоится, что вы с Деймоном планируете причинить вред Лейне и Корлису.       — И поэтому ты пригласил меня провести с тобой время сегодня? — На мгновение ей стало обидно: она скучала по нему и надеялась, что он скучал по ней так же сильно. Она не знала, что он хотел провести с ней время только из-за ее матери.       — Нет, конечно, нет, — принц быстро покачал головой и поплыл к ней, хотя она прекрасно знала, что он может ходить. Они были не настолько далеко, чтобы не стоять на ногах. — Я хотел провести с тобой время и побыть наедине, чтобы нам никто не мешал. Я просто решил упомянуть, что твоя мать просила меня поговорить с тобой о том, что происходит с Лейной и Корлисом.       — Я не понимаю, почему она так беспокоится о них. — Висенья не могла поверить, что ее мать не в ярости из-за людей, которые ее предали. — Лейна и Корлис лгали и манипулировали и без того сложной ситуацией, лишь бы осуществить свои планы. Почему бы мне не заставить их немного помучиться?       — Любовь моя, не расстраивайся. — Он обхватил ее за талию и притянул ближе к себе. — Я не говорю, что не понимаю, почему ты расстроена и почему ты должна отомстить. Но твоя мать боится, что это разозлит Рейнис. Эта женщина — один из немногих членов семьи, которые у нас остались. Рейнира не хочет ее терять.       — Рейнис понимает, она знает, что сделали ее муж и дочь.       — Да, она знает, но, как ты и сказала, Корлис — ее муж, а Лейна — дочь. Она не хочет их потерять.       — Я не сделала ничего, чтобы убить их. — Висенья обхватила Эймонда за шею и весело улыбнулась. — Я и пальцем не тронула никого из них.       — А тебе и не нужно. — Эймонда это тоже позабавило. — Лейна ужасно боится есть, я уже не помню, когда в последний раз видел, как она ест.       — Я не понимаю, почему она так боится.       — Может быть, потому, что более двух недель назад она провела целый день в ужасных муках и рвоте. — Улыбка Висеньи не дрогнула, но она ничего не сказала. — А через неделю после этого она ела или пила что-то такое, что заставило ее обделаться на глазах у всего двора.       — И тем не менее она все еще жива, — принцесса обхватила Эймонда ногами за талию, и вода облегчила это движение. — Я хочу знать, почему ты держишь меня обнаженной в своих объятиях и все еще настаиваешь на том, чтобы говорить о людях, которые не имеют значения.       — Потому что моя сестра попросила меня об этом. — Она хмыкнула, проведя губами по его шее. Ее язык наслаждался вкусом соли на его коже. — Висенья, я пытаюсь поговорить с тобой.       — Я знаю.       Она поцеловала его, проникая языком в рот, и потерлась о его член. Руки Эймонда тут же переместились к ее заднице, разминая половинки и сильнее прижимая ее к своему члену. Одна из его рук переместилась на переднюю часть ее тела, на живот и вниз между ног. Его пальцы прижались к ее клитору, скользнули по складочкам и остановились, когда он добрался до ее входа. Эймонд прервал поцелуй, и заглянул ей в глаза, когда он ввел палец внутрь. Висенья качнулась вперед, она должна была почувствовать его пальцы еще глубже. Его пальцы задвигались внутри нее, но он не отрывал взгляда от нее. Она двигала бедрами и стонала, когда он добавил второй палец. Она была так близка, она должна была еще немного надавить, чтобы переступить через край. Она уже готова была кончить, когда Эймонд остановился и отстранился от нее. Его лицо было напряжено, и она поняла, что он сдерживает себя.       — Что? — Она была так близка к разрядке, что от того, что он остановился, ей захотелось заплакать. — Почему ты остановился?       — Я хочу, чтобы ты поговорила со мной. — Ее глаза сузились. — Как только мы поговорим и придем к решению, я тебя трахну.       Ее муж хотел сыграть в игру, и хотя она раздражалась от этого, но знала, что может выиграть. В конце концов, ей нравилось доводить его до безумия. Висенья пожала плечами, словно то, чем они занимались, ничуть ее не трогало, и, развернувшись, пошла к берегу. Она слышала позади себя шум воды и знала, что Эймонд идет следом. Выбравшись из воды, она перекинула волосы через плечо и выжала из них лишнюю воду. Дойдя до одеяла, она легла на него и перевернулась на спину. Эймонд стоял неподалеку, его глаза горячо пробегали по ее телу. Она провела руками по ключицам, затем спустилась ниже и стала играть с сосками.       — Висенья. — В его голосе прозвучало предупреждение, но ей было все равно, ведь именно он начал эту игру. — Что ты делаешь?       — Ну, ты бросил меня неудовлетворенную, — улыбнулась она, когда одна из ее рук переместилась вниз по животу и между ног. — Раз уж здесь больше нет никого, кто мог бы мне помочь, думаю, мне придется сделать это самой.       — Это не сработает. — Он мог сказать это, но она видела, как тверд его член, а из кончика уже течет. — Ты не можешь всегда побеждать.       Она ничего не сказала, просто погрузила палец внутрь себя, а другой рукой играла с сосками. Эймонд дышал так тяжело, что она слышала каждый его вздох. Она продолжала погружать пальцы в себя, стремясь к завершению, которого она так сильно хотела. Висенья услышала лишь проклятие срывающееся с его языка, прежде чем Эймонд оказался на ней, отвел руки от ее тела и перевернул ее. Одна его рука легла ей на спину, между лопаток, удерживая ее, а затем он вошел в нее одним сильным толчком. Другая его рука опустилась на ее вздернутую задницу, громкий шлепок и жжение заставили ее вскрикнуть.       — ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — Он отстранился, прежде чем вытянуть ее вперед. — Это сделала ты, Висенья, ты всегда заставляешь меня становиться животным, которое не может себя контролировать.       — Сильнее! — Ей было все равно, трахает ли он ее до потери сознания, но она должна была заставить его кончить. — Я хочу, чтобы твой большой член трахал меня сильно и глубоко.       Эймонд поклялся, что рука на ее спине двигалась, пока он не схватил ее за плечо, и он ворвался в нее. Его член глубоко вошел в нее, заставив ее вцепиться когтями в землю, а его яйца ударялись о ее клитор при каждом движении бедер. Их крики слились воедино, когда он задвигался сильнее, их тела шлепались друг о друга, и она была рада, что этот остров необитаем. Она могла только представить, какой образ они оба создавали. Звуки, которые издавали их тела, скользя друг по другу, были непристойными и заставляли ее ноги дрожать. Затем его тело вонзилось в нее сильнее прежнего, заставив ее податься вперед, и все ее тело вышло из-под контроля. Разрядка заставила ее закричать. Он дернулся еще несколько раз, прежде чем его тело напряглось и взорвалось. Наполнив ее своим семенем, он опустился рядом, не желая раздавить ее. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла повернуться и лечь рядом с ним. Она положила голову ему на грудь и перекинула одну из ног ему на талию. Она ничего не говорила, но улыбка не сходила с ее лица. Если бы все ее разговоры с мужем заканчивались подобным образом, она должна была бы чаще проказничать.

***

      — Все идет хорошо, Ваша милость, — Рейнис улыбнулась Висенье, а затем повернулась к Рейнире. — Первый торговый дом откроет свои двери через три дня. Мы уже отправили несколько человек по всему королевству, чтобы сообщить людям эту новость.       — Это действительно отличная новость, — улыбнулась кузине Рейнира. — Я очень довольна вашей работой, принцесса. Но скажете мне, может вы должны взять перерыв? Я не хочу, чтобы вы переутомлялись.       — Не беспокойтесь, Ваша милость, — Рейнис благодарно улыбнулась. — Я забочусь о себе, и если в какой-то момент я должна буду взять несколько дней, я немедленно сообщу вам.       — Хорошо, — Рейнира оглядела комнату, все лорды выглядели счастливыми. — Если больше ничего нет, то вы все можете уйти.       Все встали, и Рейнира положила одну из своих рук на руку брата, давая ему понять, что она хочет, чтобы он остался. Он лишь кивнул головой и сел на свое место, и никто из них ничего не сказал, пока двери не закрылись, и Рейнира повернулась, чтобы посмотреть на него.       — Ну что?       — Ну, что? Что ты имеешь в виду? — Брат нахмурился, словно он не понимал, о чем она говорит.       — Ты говорил с Висеньей?       — Конечно, я говорил со своей женой. — Выражение его лица стало веселым. — Мы провели весь вчерашний день вместе.       — Ты же знаешь, я не это имела в виду. — Рейнира уставилась на Эймонда, желая ударить его по голове. — Ты говорил с ней о том, что она и Деймон делали с Лейной и Корлисом?       — Мы обсудили ситуацию в течение нескольких минут, — пожал плечами Эймонд, давая понять, что его это ничуть не беспокоит. — Она настаивает, что не трогала Лейну.       — И ты ей веришь?       — С чего бы мне ей не верить? — Эймонд бросил на нее раздраженный взгляд. — Она моя жена, и если она говорит, что не трогала Лейну, значит, я ей верю.       — Ты же знаешь, что она может причинить много вреда, даже не прикоснувшись к женщине. — Она верила, что Эймонд поможет ей, но мужчине, похоже, было наплевать на ее положение. — Ты должен был поговорить с ней.       — А ты должна была поговорить с Деймоном. Расскажи мне, сестра, как прошел этот разговор? — Она не могла сдержать румянец, покрывший ее щеки, словно она снова стала юной девочкой. — Деймон рассказал тебе о своих планах?       — Это не одно и то же. — Все закончилось не так, как она предполагала. Вместо того чтобы получить желаемую информацию, она трахнулась с ним на стуле, а затем позволила ему отнести себя в постель. Она прочистила горло и снова посмотрела на брата. — У Деймона нет ни долга, ни ответственности по отношению ко мне. В то время как Висенья — твоя жена, и она тебе доверяет.       — Пожалуйста, давай не будем играть в эти игры, — фыркнул принц. — Мы оба знаем, что наш дядя ляжет и позволит тебе заколоть его Темной сестрой, если таково будет твое желание.       — Мы говорим не о нас с Деймоном. — Она все еще не понимала, как направить разговор в нужное русло. — Я хочу знать, что еще сказала тебе Висенья.       — Она ничего не сказала. Она сказала, что не трогала Лейну и пальцем, и на этом разговор закончился.       — Позволь мне прояснить. — Рейнира потерла лоб и снова посмотрела на брата. — Ты провел весь день с моей дочерью и единственное, что ты смог вытянуть из нее об этой ужасной ситуации, — это то, что она не трогала Лейну?       — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, — прочистил горло Эймонд. — Я отвлекся.       — Отвлекся? — Где меч когда он так нужен? — Что, черт возьми, могло отвлечь тебя настолько, что ты забыл о таком важном деле?       — Полагаю, ты прекрасно знаешь, что меня отвлекло. — Взгляд Эймонда стал насмешливым. — Это было похоже на то, что Деймон делал, чтобы отвлечь тебя в последние несколько недель.       Рейнира открыла рот и в ужасе уставилась на брата: она полагала, что была осторожна. Очевидно, это было не так, и если брат знал, то кто еще мог знать?       — Эймонд. — Ее руки сжали юбки темно-синего платья. — Кто еще знает об этом?       — Полагаю, только твои стражники и я. — Он потер подбородок, размышляя об этом. — Я не знаю, рассказывала ли ты кому-нибудь об этом.       — Нет. — Она не могла представить, сколько сплетен и проблем это вызовет. — Никто не должен знать Эймонда, особенно твоя мать.       — Я никому не скажу, Рейнира, особенно своей матери, — покачал он головой. — С тех пор как мы с Висеньей вернулись с Драконьего Камня, мы мало разговаривали. Тяжело находиться рядом с женщиной, которая планирует отравить мою жену и будущих детей.       — Мне жаль, Эймонд. — Она была так озабочена своими проблемами, что забыла о том, что он переживает. Боги, она была чудовищной сестрой. — Я не могу представить, как тебе тяжело. Я здесь, если ты захочешь поговорить.       — Спасибо, но я в порядке, — Рейнира поговорит с Висеньей и спросит, не может ли она чем-нибудь помочь брату. — Думаю, чем меньше я буду говорить с матерью или о ней, тем лучше.       Королева кивнула, не зная, что еще она может сказать. Она не могла справиться с этим вместо брата, Алисента была его матерью, и он не должен был беспокоиться о ней и Рейнире. Она оставила все как есть, надеясь, что Алисента поймет ошибочность своих действий и постарается измениться ради сына. Хотя Рейнира никогда не могла ей доверять, это не означало, что женщина должна умереть. Все, что Алисента должна была сделать, — это отказаться от стремления власти и беспокоиться о своем единственном живом ребенке.