Пророческое обречение

♚ ♚ ♚

Утро оказалось самой ипохондрией, погода была бушующей. Вчерашний холодный ветер и вправду предвещал что-то похуже. Тяжёлые капли дождя били в окно, пробуждая спящую принцессу. Разомкнув глаза, она мутным взглядом стала искать причину, нарушившую сон. Стекло панорамного окна было покрыто испариной из-за перепада температур. Сквозь занавешенные шторы проникал тусклый свет. В такую погоду она бы с удовольствием проспала весь день, но сегодня у судьбы на неё другие намерения. Окончательно разбудил стук в дверь, Аделаида с ворчливым вздохом поднялась с кровати и подошла к ней. Немного приоткрыв её, она слегка вздрогнула от неожиданности, в образовавшуюся щель заглянула миловидная светловолосая девушка. В руках она держала аккуратно сложенные вещи, которые, по всей видимости, предназначались для молодой особы. — Доброе утро, принцесса. Леди Сиктали попросила передать, что завтрак скоро начнётся. — С улыбкой проговорила служанка. — Ваше присутствие обязательно. Мать была явно недовольна тем фактом, что дочь не являлась на завтраки и ужины в течение двух недель. Однако девица не находила это чем-то возмутительным. Ей было очень даже приятно трапезничать у себя в комнате одной, не слушать бесконечные разговоры о чём-то абсолютно малопривлекательном. Особенно приятно, когда напротив нет пары надоедливых тёмно-зелёных глаз. Аделаиде ничего не оставалось, кроме как принять вещи и приглашение. Закатывать скандал вновь попросту не было ресурсов, да и, кажется, все уже вдоволь наслушались. Чувство несвежести начало преследовать её с момента, как она открыла глаза. Вчерашние разговоры настолько вымотали, что в голову даже не закралась мысль переодеться перед сном. Это лишь заставило её ещё больше не хотеть присутствовать, вдруг ей вновь придётся разговаривать с Атрейдесами? Эти энергетические вампиры совсем не имели границ. Решив привести себя в порядок, Аделаида направилась в ванную. Собственное отражение в зеркале вновь заставило задуматься о предстоящем завтраке, но ей придётся пойти, хотя бы ради приличия. Возможно, там ей удастся застать младшего наследника и вдоволь отчитать его за такую ненужную опеку. Она начала ловить себя на мыслях о нём, сравнениях с ним. Всё было невероятно противоречиво. Его упоминания, возникающие в голове, тесно граничили с презрением к нему. Девица одновременно старалась сторониться Пола, но что-то заставляло воображение рисовать мужской образ в самые неподходящие моменты. Однако Аделаида оправдывала это тем, что он был единственным мужчиной, близким по возрасту, с которым она контактировала. Такая реакция ведь вполне объяснима, верно? Разумеется, она находила его симпатичным молодым человеком, так же, как и тысячи других девушек. Для неё был немного поразителен тот факт, что он всё ещё не женат на какой-нибудь богатой герцогине. Даже если закрыть глаза на его отстранённость, он всё ещё мог бы найти себе женщину. Принцесса слышала о красоте Каладанских девиц, хоть одна из них могла бы ему приглянуться. Боже, он вообще когда-нибудь смотрел в сторону противоположного пола? Аделаида скорчилась от собственного вопроса. Дочистив зубы, она сплюнула зубную пасту, будто избавляясь от самой мысли о подобном. Она не могла позволить себе думать о нём в таком ключе, он ведь её тренер? Просто унизительно… Выйдя из ванной комнаты, девица со вздохом принялась собираться. Уложив волосы, она скрасила свой вид бижутерией в виде жемчужных серег и ожерелья, прекрасно обвивающего тонкую шею. Некое чувство успокоения посетило принцессу, когда платье, которое она выбрала, было того же глубокого синего цвета, что и знамя Талигари. Может, это будет некоторым символом начала перемирия с родителями? Аделаиде пришлось ещё некоторое время повозиться с платьем у зеркала, ибо к такому достаточно глубокому квадратному вырезу она не привыкла. Пару мгновений спустя молодая особа уже подходила к залу, где, судя по бурным разговорам, уже начался завтрак. Она слегка ущипнула себя за кисть руки в укор того, что опоздала. Именно из-за опоздания всё внимание будет приковано именно к ней. Бросив неуверенный взгляд на сопровождающего её Гаспара, она отчаянно вздохнула. — Уже поздно бежать, принцесса. — Шутливо сказал парень. — Тем более я вам не позволю, по крайней мере, постараюсь. Девица закатила глаза от недовольства, однако лёгкая улыбка всё же заиграла на её губах. Его безмятежности можно позавидовать. Сделав пару шагов, она наконец-то оказалась в столовой. Глаза тут же начали изучать каждого присутствующего, и лишь сейчас она осознала, что в течение двух недель ни разу не видела родителей. На Атрейдесов она вдоволь насмотрелась за предоставленное им время. Мать беззаботно беседовала о чём-то с Джессикой, но стоило дочери войти в помещение, как взгляд её приобрёл оттенки жалости. Они переливались и смешивались со светло-зелёной радужкой женских очей. Казалось бы, она хотела улыбнуться, судя по образовавшимся морщинкам в уголках её глаз, но это подобие улыбки лишь подчёркивало грусть на лице. Она не виновата. — Доброе утро, Аделаида. — Голос человека, которого принцесса хотела бы никогда не слышать, заставил её вздрогнуть. Девичий взгляд молниеносно нашёл его владельца. Анил спокойно трапезничал, сидя рядом с Лето. Мрак в его глазах, казалось, притягивал такой же мрак из души принцессы. Каждая клеточка её тела была им поглощена, потому мысли не отличались особой положительностью. Гордо вздёрнув подбородок, она прошла к столу, проигнорировав как приветствие отца, так и сжимающую воздух неловкость. Было уже неважно, выглядела она нелепо или нет. Даже плевать, если Джессика не оценила её подхода. Сев на своё уже привычное место, напротив оказался тот, кто ей крайне непривычен. Пол собственной персоной. Он медленно попивал что-то из своей чашки, однако взгляд его был направлен не внутрь, на содержимое, а на Аделаиду. Чужие тёмно-зелёные глаза словно улыбались, даже ухмылялись. Может, он оценил её показное нахальство? Или насмехался над глупостью девичьих поступков? Пусть мучается на Салусе-Секундус за свою двусмысленность. Поджав губы, девица сосредоточилась на аппетитном содержимом в своей тарелке. Она словно намеренно заедала своё желание поругаться с Атрейдесом по поводу приставленного к ней солдата. Но только ли поругаться? Ей также было интересно узнать, где он пропадал эти дни. Эта несвойственная тягость к разговору именно с ним заставляла её каждый раз обдумывать своё существование. Члены двух Великих Домов оживлённо разговаривали, за исключением Аделаиды и Пола. Они настолько увлеклись тишиной, что у принцессы начало звенеть в ушах. Как бы она ни старалась, у неё не получалось абстрагироваться от мысли, что он сидит прямо перед ней. Настолько её эго чувствовало присутствие его собственного, было просто неописуемо. Они словно поочерёдно надували один шар, который вот-вот будет на грани взрыва. Его волна затронет каждую фибру их душ, растворит и восстановит, но уже в более чистом и невинном виде. Может, тогда всё было бы иначе? Нет. Они настолько привержены своим моральным принципам, что ни один луч света не сможет пробиться сквозь эту тьму. Подобное тянется к подобному, стремясь найти просветление. Удастся ли? Множество мыслей о том, как начать разговор, заполонили сознание. Аделаида максимально старалась не прогибаться под их натиском, но эти жалкие попытки лишь усугубляли ситуацию. Её взгляд перебегал от собственной тарелки до Пола раз десять, и, по всей видимости, он это заметил. Хотя нужно быть идиотом, чтобы не почувствовать повисшую недосказанность в воздухе. Он вальяжно откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди. Пропала та скрытность в его глазах, на её место пришла заинтересованность. Атрейдес с любопытством и неким азартом в открытую смотрел на принцессу, которая наконец-то раскололась. Он очевидно догадывался, в каком направлении пойдёт их диалог, но самому переходить к делу явно не собирался. Хитрый лис. Девица последовала его примеру и откинулась на спинку стула, но столовые приборы из рук не выпустила, а нож сжала особенно сильно. Она смотрела прямо и уверенно, в её взгляде уже отсутствовал тот страх, что был так явлен при их первой встрече. Мужчина, видать, заметил это, судя по тому, как приподнялся уголок его губ. — Вы хотите мне что-то сказать? — Ментат начал диалог первым. Черты женского лица приобрели что-то похожее на забаву. Она медленно пережёвывала остатки пищи, словно смакуя не еду, а этот момент. Ей невероятно нравилось испытывать терпение сидящего напротив собеседника. Но он и не спешил, ему самому доставляло удовольствие затягивать разговор. — Меня возмущает ваш пристальный присмотр за мной. — Наконец ответила Аделаида. Его бровь вопросительно изогнулась, однако было ясно, что он лишь притворяется непонимающим. — Присмотр? Вы так называете вашу защиту? — Вопросы, которые были такими глупыми, звучали из уст, казалось бы, столь образованного человека. Опять затеял свою игру. — Именно, вы явно опекаете меня непонятно от чего. — Быстро выпалила принцесса. Она бы солгала, если бы сказала, что не придумывала вариации их диалога. На губах наследника заиграла улыбка, совсем мимолётная, но этих секунд хватило, чтобы Аделаида её запомнила. Это самая эмоциональная реакция, которую она смогла добиться от него за все те несколько лет, что она его знает. — В мои обязанности входит ваша защита. — Спокойно проговорил Пол. — Или, быть может, вы хотите, чтобы я лично присматривал за вами? Да. — Нет. — Этот вопрос она явно не предусмотрела. Поставив на место столовые приборы, она словно сняла свою оборону. Ей явно хотелось его компании из-за одиночества, которое начало преследовать её с самого приезда. Будь у неё выбор между ним и кем-то другим, она бы определённо выбрала не его. — Тогда, надеюсь, мы прояснили этот вопрос. — Он вновь обратил своё внимание на еду, видимо, собираясь покончить с завтраком, но вопрос Аделаиды застал его врасплох. — Где вы пропадали в последние дни? — Уверенно спросила она, на её губах играла дьявольская улыбка. Талигари +1, Атрейдесы 0. — Извините? — Серьёзность его тона почти заставила её попросить прощения и не продолжать диалог. Почти. — Я хотела обсудить с вами этот вопрос ещё несколько дней назад, но не застала вас в поместье. — Она бы никогда не подумала, что ей так понравится выводить Пола из себя. — Вы, видимо, плохо искали. — Твёрдо ответил он. — Ну так где вы были? — Аделаида сама удивилась своей смелости. Атрейдес выпрямился, его глаза обрели непривычный блеск. — К чему такие вопросы? — Вы ведь всегда знаете, где я, так почему же я не могу поинтересоваться, где были вы? Никто не обращал внимание на их разговор, каждый был увлечён своими. Однако для них обоих было непривычно общаться в столь неформальной манере. — Справедливо. — В трещинах его интонации слышалась забава. — Я отлучался с герцогом Лето по важным делам, такой ответ вас устроит? Нет. — Вполне. — Разумеется, ей совсем не понравился его ответ, но больше от него ждать не стоило. В его глазах не было никаких эмоций, но было что-то, что волновало и одновременно пугало. В этом взгляде чувствовалось нечто опасное и интригующее. Всегда ли его сумрачные глаза были столь острыми?

♚ ♚ ♚

Завтрак подходил к концу, как и разговор с Полом. Наконец-то? Принцесса собиралась встать, но Гаспар появился буквально из ниоткуда, помогая ей отодвинуть стул. Она на мгновение растерялась, но затем сдержанно улыбнулась в знак благодарности. Вряд ли это входило в его обязанности, но и отчитывать юношу Аделаида не собиралась. Она уже намеревалась уйти вместе с ним, забыть разговор за завтраком и больше его не вспоминать, однако ощущение жжения на затылке не прекращалось, кто-то яро наблюдал за ней. Стоило ей перевести взгляд в сторону Пола, как её охватила неловкость. Она понятия не имела, почему посмотрела инстинктивно на него, а не на кого-то другого. Словно всё девичье нутро, кроме глаз, видело, как он наблюдал за ней. Стоя рядом со своей матерью, которая о чём-то напоследок беседовала с леди Сиктали, он жгуче смотрел на неё. Но его выражение глаз приобрело иное значение, когда он поймал взор Гаспара. Он смотрел на парня весьма красноречиво. Тот, видимо, понял то, что не подчинялось пониманию девицы, и отстранился. Сначала палит холодом, а потом недвусмысленно переглядывается? Аделаида не до конца улавливала смысл этих гляделок, но что-то ей подсказывало, что ответ лежит прямо на поверхности, просто она не желает воспринимать его всерьёз. Он ей не нравился, определённо вызывал неприязнь, ведь звучал слишком натянуто и неправдоподобно. Принцесса предпочла не забивать голову лишним. Пол был подобен глубоким ранам на самых кончиках пальцев. Один лишь порез мог изменить или исказить отпечаток пальца. Они не заживали, ведь не двигать конечностями совсем было попросту невозможно. А если и затягивались, то одно лишь движение вызовет больше крови, чем в первый раз. Столь безвыходная ситуация требовала вовсе не использовать ту руку, на которой были порезы. Ментат лишал многих жизненно необходимых способностей. Дышать. Ясно думать. Двигаться под столь пронзительными глазами. Всего. Пол Атрейдес подчинял себе без использования Голоса. Девица собиралась покинуть теперь столь душное помещение, однако позади раздался голос Джессики. Именно в этот момент удручающая мысль о предстоящем первом занятии с ней пронеслась в голове. Эго требовало изоляции, но совесть не позволяла отказаться и перенести всё на другой день. Новая обязанность прибавляла больше гирь на сердце. — Аделаида, думаю, нам уже стоит приступить к занятию. — Монотонным голосом проговорила женщина. Обернувшись, принцесса лишь наигранно улыбнулась, по крайней мере это понял Пол. Леди Сиктали удручённо взглянула на дочь, поймав её взгляд. Глаза матери говорили красноречивее слов, а лёгкая улыбка имела оттенки извинений. Вопрос состоял лишь в том, примет ли Аделаида эти невысказанные извинения или нет? С одной стороны, кто она, чтобы не принимать их, а с другой, рептильный мозг настаивал на отречении. Лобная доля словно намеренно молчала, позволяла каждой необоснованной гадкой мысли прилипнуть к черепу. Подождав ещё пару мгновений, Джессика повела девицу в нужное им направление. Идя по тёмным коридорам, по стенам которых переливалась гладь тёплого свечения светошара, принцесса никак не могла отделаться от царапающего душу чувства. Всё, что за эти две недели она представляла у себя в голове, начало происходить наяву. Талигари и Атрейдесы явно не теряют время и сразу приступают к задуманным целям. К чему бы уже стоило привыкнуть. Наконец дойдя до нужной двери, дамы вошли внутрь. Небольшой зал почти не отличался от библиотеки. Единственным источником света служил внушающих размеров камин, по обе стороны которого стояли колонны из тёмного мрамора. Помещение было обделённой какой-либо мебелью, однако почти в самом центре были расположены две подушки, вероятно предназначенные для Аделаиды и Джессики. Массивные двери захлопнулись, и в помещении воцарилась тишина, которая буквально ударила по ушам. Судя по этому, комната имела хорошую шумоизоляцию, да такую, что принцесса не сразу смогла привыкнуть. Хорошо это или плохо, что Джессика открыла для неё наличие такого зала, ведь теперь она точно будет частенько здесь пропадать. — Присаживайся. — Сказала Джессика, указывая на подушки. Аделаида посчитала лишним задавать вопросы, а быть может, она просто боялась их озвучить. Пройдя вперёд, девица села на подушку, однако её наличие не спасало от ощущения холодного пола под коленями. Многие аспекты проведения обучения вызвали напряжение. Канделябр со свечой, который молодая особа удачно не заметила, осветил тусклое пространство. Черты лица Джессики стали жёстче, когда она поставила его на пол между ними. Именно сейчас Аделаида смогла заметить схожесть матери и сына. Пол явно перенял её острые скулы и зеленоватость глаз. Однако всё остальное в нём принадлежало отцу. Отвлекающие мысли о младшем Атрейдесе вовсе не помогали, наоборот они лишь усугубляли ситуацию. — Отнесись к обучению как можно серьёзнее. — Сказала Джессика, видимо заметив несосредоточенность своего нового адепта. — Я постараюсь. — Голос предательски дрогнул, выдавая волнение. Леди с прищуром взглянула на принцессу, видимо, анализируя. Девицу пугал тот факт, что сама она никогда не могла проанализировать женщину, ей это попросту не удавалось. Не получалось даже догадаться до возможных мыслей или чувств. Она видела её внешность и поведение, но при этом всё казалось неясным и скрытым. Сколько же времени было потрачено, чтобы добиться такого результата? Пол имел похожие характеристики, судя по слухам, он превосходил свою мать во многом. Однако, подтверждение им Аделаида почти не находила. Разумеется, он казался ей запутанным и иррациональным, но одновременно с этим, она, кажись, имела возможность заглянуть за его маску. Приоткрыть ту завесу, которая иногда была почти прозрачной. И было не совсем понятно, делал ли он это намеренно? Позволял и оказывал честь что-то да понять? Ведь вряд ли младшая Талигари обладала такой проницательностью. Хотя, это уже дело самооценки. Джессика взяла девушку за руки, расправив плечи, она с особой серьёзностью взглянула ей в глаза. — Я буду честна с тобой, Аделаида. — Начала она, — Я замечала, что ты часто позволяешь тревоге взять над собой верх. Как честно. — Ты теперь моя ученица, и я не позволю, чтобы мой адепт был слаб к панике. — С неожиданной заботой в голосе проговорила гессеритка. Аделаида поджала губы, эти слова были не совсем теми, что она ожидала услышать. — Если человек сможет контролировать себя, то в конечном счёте, он сможет контролировать всю вселенную. Скорее заученная фраза из достоверных книг о Бэне-Гессерит внушала некую бодрость. — Поэтому Пол занимается твоей физической подготовкой, а я умственной и психологической. — Она наконец полностью раскрыла карты. — Другими словами, это называется пране-бинду. — Да, я читала что-то похожее. — Подала голос Аделаида. — Забудь то, что ты читала в тех недостоверных книгах, сконцентрируйся на том, что я тебе говорила и буду говорить. Небольшая досада заставила умолкнуть и потупить взгляд в пол. Два Великих Дома сами усложнили себе положение, ведь времени на подготовку явно не много, а заниматься принцессе с детства обучением сестринского общества запрещалось. Можно с уверенностью сказать, что именно Джессика не позволяла этому случиться, хотя сама давала некоторую информацию. Да информацией это не назовёшь. И делилась она скорее всего из жалости. Или из желания остановить бесконечный поток наводящих вопросов детского ума. — От меня ты получишь практику и тренинги, всё остальное ты будешь учить из книг, что я тебе дам. — Джессика слегка тряхнула руки принцессы, заставив взглянуть на неё. — От тебя я требую лишь дисциплины. — Я понимаю. И боюсь. Если закрыть глаза на все те вещи, ради которых проводится обучение, то можно извлечь личную выгоду из него. Благодаря Полу она улучшит свои физические навыки, а благодаря Джессике — исправить многие внутренние проблемы. Романтизация, может, не самый лучший подход, но единственный, что поможет пройти эти испытания. Именно с помощью такого самообмана, возможно, оковы на шее перестанут давить так сильно. Означало ли это смириться с обстоятельствами? Вынужденное смирение не должно было наступить так рано. — То, над чем ты будешь сегодня практиковаться, может показаться опасным, поэтому будь внимательна и слушай меня. Сглотнув, Аделаида кивнула. Слова не вызывали полного доверия, однако Джессика была намного опытней неё, и вряд ли позволит ей пострадать. — Ты ведь уже знакома с Дао? — Спросила женщина. — Относительно. Судя по выражению лица Джессики, она особо не поверила, но решила не нагнетать. Девица имела небольшое представление о пути Дао, некоторые его аспекты вправду пугали. Освоение этого навыка занимает большое количество времени, ведь каждая деталь должна быть проработана до такой степени, чтобы адепт мог сразу же применить его на практике. Если Джессика решила начать именно с этого, то она точно уверена, что Аделаиде это под силу. Верно ведь? Женщина направила руку принцессы так, чтобы она была на уровне девичьей груди. Другую же кисть она сжала, большим пальцем нащупывая пульс. — Закрой глаза и слушай мой голос. Девица выполнила указания. Небольшая дрожь прошлась вверх по каждому позвонку, заставляя выпрямиться. Мысль о отсутствии комфорта в таком положении отошла на задний план. Губы слегка приоткрылись, вбирая больше воздуха в лёгкие. Плечи расслабились, тело словно автоматически готовилось войти в транс. Она следовала инструкции, которая, казалось, появилась из ниоткуда. Будто сознание заранее подсказало, как нужно действовать. — Попробуй выйти из тела. Джессика произнесла слова так просто, словно они не были за гранью добра и зла. Однако, не взирая на сумасшествие чужих слов, Аделаида всё же постаралась им последовать. Звуки потрескивания огня, что всё это время доносились из камина, стали теперь едва слышны. Девица старалась визуально вынести себя из тела, словно будь это такой простой вещью, которую она совершала каждый день. Именно сейчас для неё самым важным было не поддаваться панике. Боязнь неизведанного всегда сводила с ума, заставляла сердце качать кровь быстрее, а грудь вздыматься чаще. Постепенно эго стало терять связь с реальностью, отчего пульс участился. Его самый главный страх — потерять власть над телом — начал проявляться. Именно это оно чувствует при смерти. Продолжает жить в мёртвом теле. — Страх убивает разум. Глухо пронёсся в ушах голос Джессики, которая, судя по учащённому сердцебиению, начала читать текст литании. Аделаида ощущала страх, однако она уже перестала чувствовать его на телесном уровне. Чувство бьющегося об грудную клетку сердца стало настолько неясным, что ей показалось, словно сердца у неё вовсе и нет. Апперцепция физического тела буквально пропала, что лишь подтвердило удачный выход из него. — Страх — это малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Голос Джессики слился с собственным голосом Аделаиды, она перестала отличать явь от того, что ей ещё не до конца было ясно. — Узри страх, дай ему пройти через себя. То лёгкое ощущение собственных волос на плечах исчезло, тот дискомфорт, что она испытывала сидя, пропал, словно его и не было. Сознание начало тут же скучать по мирскому, тянулось назад. Желало вновь почувствовать ткань одежды на коже, чужие прикосновения. Эго кричало в муках, даже слишком громко, чтобы ему не поддаться. Однако девица сопротивлялась как могла. — Позволь сознанию проникнуть в твои нервы. Именно после этих слов Аделаида почувствовала присутствие чего-то совершенно ей неведомого. Резкий толчок вперёд, и она оказалась словно в другой оболочке. Контакт с физическим телом был почти потерян, однако некоторые нити, связывающие хозяйку с ним, позволяли чувствовать реальный мир, хоть и в меньшей степени. Она старалась не думать о том, что произойдёт, если напрочь потеряет со своим естеством. Очевидно смерть. Именно этим и был опасен Дао. Тем не менее, на смену земной оболочке, пришло что-то совершенно противоположное, особенно чистое в своём превосходном виде. Аделаиде пришлось ещё немного поразмыслить над тем, в чём же она теперь находится, что было крайне сложно. Её настораживал но и одновременно успокаивал тот факт, что ей ещё удаётся здраво мыслить. Спустя возможно прошедшее количество времени, над которым принцесса потеряла власть, у неё наконец-то получилось понять, над чем же она теперь получила контроль. Душа. Духовная составляющая теперь в её руках, включая нервную систему и мозг. Впрочем, поддаваться любопытству ей явно не стоит, ибо главной задачей сейчас было ослабить панику, которая всё ещё распространялась по телу, побуждая его на характерную реакцию. — Проникни в ту часть своего мозга, которая отвечает за страх. Слова сказанные гессериткой теперь были бесконечным эхом. Эго подсказывало Аделаиде, что пребывать в таком граничащем состоянии между жизнью и смертью плохо сказывается на физической оболочке. Страх, что был так ужасен на физическом уровне, не представлял ничего в сущности, он просто был. Но невзирая на его ничтожность, девице не удавалось завладеть им, так же живо, как это умел он. — Если не можешь, возвращайся обратно в тело. Что трудно. Нужно не просто зайти обратно в тело, но и выйти из собственного забвения. — Отпусти свою душевную оболочку. Аделаида постепенно, но не без особых усилий, начала ощущать своё тело. Всё возвращалось на свои места. Сначала треск огня в камине, потом прикосновение Джессики к своей руке, затем остальные факторы. Её саму по себе тянуло в собственное тело, словно сама вселенная не позволяла нарушать баланс. Но девица и не сопротивлялась, наоборот, позволяла потоку вернуть её на место. Резкая потребность в воздухе лишь подтвердила удачное возвращение. Грудь часто вздымалась, рот жадно глотал кислород. На лбу выступили капельки пота, голова слегка кружилась. Талигари опёрлась о холодный пол, его лёгкая слегка расслабляла. Тот страх, от которого она должна была избавиться оставил за собой лишь следы. Возможно по возвращению он исчез сам по себе. Спустя минуты Аделаида открыла глаза, тут же их зажмурив от когда-то тусклого света, который теперь был подобен яркому прожектору. Потерев глаза, она оглянулась, теперь рядом возвышался человек, которого ей не сразу удалось узнать. Доктор Юэ? Он здесь совершенно по понятным причинам — проверить состояние принцессы. — Ты хорошо справилась для первого раза. — Фраза Джессики не позволила навязчивым мыслям о провале закрасться в голову. Впрочем, было бы глупо ожидать идеального результата. — Это было нелегко. — На выдохе проговорила девушка. Уголки губ Джессики слегка приподнялись в легкой улыбке, почти материнской. Она встала с пола, поправляя платье. — Если будешь практиковаться, то сможешь следовать Дао без закрытых глаз и вхождению в транс. — Она ненавязчиво приподняла девицу за локоть, помогая устойчивей встать на ноги. — Я помогу тебе с этим. Ожидаемого дрожания ног не последовало, что хорошо. Этот факт лишь подтверждал, что Аделаиде удалось окончательно не потерять связь с телом. Оперевшись на плечо женщины, она взглянула на неё с благодарной улыбкой. Внимание переключилось на мужчину, который сделал небольшой шаг вперёд, обозначая своё присутствие. Принцесса уже очень долгое время не видела его, при своём первом визите на Каладан она имела с ним приятные беседы. Он относительно сильно постарел, однако ясность так и осталась в его глазах. Высеченный на лбу символ, означающий наличие имперского кондиционирования, слегка посветлел. Всегда зачёсанные назад волосы и перехваченные серебряным кольцом Суккской школы приобрели седину. — Могу ли я? — Спросил он выставив свои руки перед собой, видимо прося разрешение прикоснуться. Талигари отстранилась от Джессики, убедившись перед этим, что может стоять самостоятельно. — Разумеется. Прикоснувшись ко лбу девицы большим пальцем, он прикрыл глаза. Определённое медицинское образование позволяло получать отчёты о состоянии человека одним лишь прикосновением. Пару мгновений спустя Веллингтон отстранился. — С принцессой всё в порядке, моя леди. — Обратился он к Джессике, после одобрительного кивка которой он покорно покинул помещение. Однако гессеритка последовала за ним, закрывая массивные двери за собой, оставляя адепта одной. Только сейчас принцесса стала осознавать реальную опасность пути Дао. Находиться на грани собственной души и физической оболочки звучало крайне непривлекательно. Можно было это уверенно сравнить с ходьбой на лезвии, каждый шаг был неверным, ведь причинял неприятную боль. Стоит пошатнуться в одну из сторон, ты потеряешь связь с другой. Аделаида отвлеклась от своих мыслей, когда услышала громкие голоса прямо за дверью. Она подошла ближе и прислонилась ухом к деревянной поверхности. Шумоизоляция не касалась дверей, особенно если к ним прислониться и прислушаться. Однако особо чётко разобрать сказанное за ней не получалось, доносились лишь обрывки фраз. Кто-то явно пытается вразумить Джессику. — Ты решила убить её? Неужели не до конца понимаешь опасность Дао? — Очевидно, мужской голос, что так активно разговаривал, словно подтверждал мысли принцессы. Ответа женщины не последовало, скорее всего, та отвечала нарочно тихо и точно безэмоционально. Девица прикусила нижнюю губу, вслушиваясь лучше. — С каких пор ты настолько сильно торопишься с её обучением, что решила начать именно с этого? — Вновь возмутился мужчина. Кого же так сильно оно не устраивает? — Ты знаешь, что ожидает её, Пол. — Гессеритка ответила достаточно громко, чтобы Аделаида услышала. Вот и ответ. Делая шаг назад, отходя от двери, она удивлённо приоткрыла губы. Пальцы впились в ткань платья, а глаза метались по сторонам. Поразило и заинтересовало две вещи: озабоченность Пола и неоднозначный ответ Джессики. Информация не столь впечатляющая, она уже давно уверенна, что за её спиной продолжают строить козни и вовсе не говорят о них. Никто из Великих Домов ещё не поделился подробностями их плана, они лишь удачно водят за нос. А вот младший Атрейдес… Аделаида не хотела смотреть на его поведение с точки зрения необоснованной заботы, совершенно не вызывало симпатию романтизировать его. Было легче предположить, что он вовсе не желает, чтобы она обучалась, чтобы ей удавалось догадываться до многих вещей, применяя полученные знания. Звучит так натянуто. Но первый вариант был объективно не лучше. «В мои обязанности входит ваша защита.» Он подтвердил свои слова. Именно сейчас, не видя его, а лишь слушая голос, она была слепа в догадках о его помыслах. Всё-таки, не была ей выдана честь понимать его. Не была особенной. Огорчало ли её это? Нет. Дверь внезапно отворилась, заставляя выпрямиться и отойти чуть дальше. В глаза тут же бросился высокий силуэт Пола, который уже, по всей видимости, возмущался по другому поводу, который девице уже не было интересно слушать. Завидев наследницу Талигари, он остановил свои речи, уставившись на неё. Взгляд его тут же смягчился, однако мягкость взора граничила с хмурыми глазами. Словно безмолвно упрекает, что сама не побеспокоилась о себе. Аделаида смущённо отвела взгляд, переключая своё хрупкое внимание на Джессику, которая теперь оказалась не в расположении духа. Атрейдесы высасывают энергию и у друг друга. — Занятия окончены, ты можешь идти. — Заявила она, открывая дверь, не давая шанса на вздор. Принцесса сдержанно поклонилась, торопясь выйти из зала. Дверь закрылась прямо за ней с очевидным грохотом. Она уставилась на стоящего к ней спиной Атрейдеса, одна из рук которого покоилась на его поясе, а другая, видимо, устало потирала переносицу. Ей ещё не совсем были понятны взаимоотношения матери и сына, настолько они были неоднозначными. Пол неожиданно повернулся к ней всем корпусом, оглядывая с ног до головы, словно проверяя на наличие повреждений. Его уста слегка приоткрылись, готовые что-то произнести, однако его прервал голос бегущего Гаспара. — Принцесса! — Воскликнул парень, когда оказался рядом, оперевшись на колени руками, он восстанавливал дыхание. — Я бежал к вам как можно быстрее. Он воспринимает свою службу слишком серьёзно. Аделаида была готова успокоить солдата, однако серьёзный голос ментата перебил её. — Можешь возвращаться обратно, я позабочусь о ней. — Он смирил юношу строгим взглядом. Позаботиться? Что же он задумал? — Но ведь вы говорили… — Теперь перебивают и его. — Это приказ, Гаспар. — Эмпатия позволила почувствовать эту пульсирующую нетерпимость в его голосе. Парню ничего не остаётся, кроме как последовать приказу. Поклонившись, он удаляется, оставляя их одних. Аделаида чувствует неоправданную вину перед солдатом, однако слово его лорда сильнее, чем её не произнесённые и нелепые извинения. Эта странная реакция мужчины на их взаимодействия с солдатом, которого он сам и приставил к ней, сбивала с толку. Атрейдес имел десятки оттенков: чаще всего спокойный, реже — эмоциональный, но рядом с принцессой он всегда был хладнокровным. Однако вспышки других, более ярких оттенков в его радужках портили весь равнодушный образ, которым он обладал. — Аделаида. — Именно сейчас, когда собственное имя сошло с его уст, она пожалела, что заставила его называть её по имени. Он произнёс его слишком требовательно, не то чтобы жалостливо, но так, словно читал мантру, взывая к своему божеству. У девицы почти подкосились колени, уж если ему удавалось так говорить в обычной манере, то как же он звучал с применением Голоса? Чёрт тебя побери, Пол Атрейдес. Аделаида старалась быть абсолютно невозмутимой, поэтому, кроме вопросительного выражения на её лице, от неё ничего не последовало. — Не желаете подышать свежим воздухом? — Спросил он. На что он намекает? Молодая особа была готова рассмеяться, однако серьёзность его вопроса заставила повременить с улыбкой. — Под дождь? — Она слегка склонила голову на бок, задавая столь очевидный вопрос. — Мы можем спокойно пройтись до конюшни, это не так далеко от поместья. — Лёгкая улыбка, появившаяся на его лице, говорила о том, что у принцессы нет шанса на отказ, он уже заведомо знал, что она согласиться. — У вас есть конюшня? — Конечно, впрочем, существование зонта никто не отменял. — Самодовольно усмехнулся Пол. В голове тут же всплыла фраза ушедшего Гаспара. «Уже поздно бежать, принцесса.»