On the line

– Напряжение между Кейтлин и Вайолет сегодня достигло точки кипения, — прокомментировал диктор, пока на экране показывали повтор инцидента. — Посмотрите на это — Кейтлин агрессивно поворачивает и не оставляет Вайолет никакого пространства. Это всегда заканчивается плохо. – Видно, что это уже не просто гонки, — продолжил он. — Это личное. По тому, как они борются, понятно, что дело не только в чемпионате. После ссоры гонщиц в гаражах и на трибунах закипели спекуляции по поводу произошедшего. Социальные сети пылали реакциями. «Вай заслуживает лучшего. Эти стюарды явно предвзяты» «Кейтлин не контролирует правила, почему Вай злится на нее? Это звучит как зависть» «Не зависть. Вай злится, потому что права. Привилегии Кейтлин защищают ее даже когда она ошибается». «Да, но это не вина Кейтлин! Она просто отыгрывается на Кейтлин сейчас» «Нет, это просто реально несправедливо, бро» «Вай не может вынести, что азиатская девчонка победила, вот в чем дело» «Это только мне кажется, или Кейтлин выглядела так, будто вот-вот заплачет, когда Вай ушла?» «Чувствую себя так, как будто меня только что пырнули ножом...» «НЕТ, ЧТО С НИМИ СЛУЧИЛОСЬ, ОНИ ЖЕ БЫЛИ ТАК СЧАСТЛИВЫ» «Боже, просто поцелуйтесь уже, черт возьми»

***

Внутри моторхоума Вайолет вышла из душа с небольшим полотенцем на шее. Паудер развалилась на диване, листая планшет. Появление Вай едва заставило ее поднять взгляд. – А вот и мой любимый источник заголовков, — весело сказала Пауэр, снова погружаясь в экран. — #CaitlynVsViolet в трендах повсюду. Вай закатила глаза, провела рукой по влажным волосам и рухнула на диван напротив. – Дай угадаю, все называют меня импульсивной, заносчивой, агрессивной.... – Ну, давай посмотрим… ‘Лейн ломается под давлением’, ‘Гонщик Ред Булл срывается’, и — мой личный фаворит — ‘Кирамман играет роль жертвы’. Она подняла планшет, чтобы показать Вайолет особенно гадкий мем с ее криками на Кейтлин после гонки. – Отлично, — пробормотала Вайолет, откинувшись назад. — Именно то, что нужно». Паудер подняла бровь, чувствуя скрытую тяжесть в словах сестры. – Все в порядке? — спросила она, больше чтобы заставить Вай выговориться. Лейн не сразу ответила. Вместо этого она схватила планшет с колен Паудер и начала листать посты. Нарратив в интернете оказался не таким однозначным, как она ожидала. Некоторые восхищались Кейтлин, но многие яростно защищали Вайолет, указывая, как часто ее штрафовали за спорные инциденты. – Она не понимает, — тихо пробормотала Вай. Паудер придвинулась ближе. – Что не понимает? – Что стюарды буквально расстилают перед ней красную дорожку. Каждый раз, когда что-то происходит, ей дают преимущество сомнения. А мне? Штраф. Каждый. Черт. Раз. Пауэр пожала плечами, откинувшись назад. – Ты говоришь, что судьи предвзяты в ее пользу? – Я не говорю это — я живу с этим! — вспыхнула Вай, бросив планшет на диван. Паудер наклонила голову, изучая сестру. – То есть ты злишься не на Кейтлин, а на стюардов? Вай тяжело вздохнула. Раздражение проступило на её лице. – На всех! Она ведет себя так, будто мы равны на трассе, но это не так. Ей не нужно бороться с системой, как мне. И знаешь, что бесит больше всего? Она даже не замечает этого. Ей все равно, потому что это ей на руку. Паулер недопонимающе подняла бровь. – Ты уверена, что она не замечает? Может, она просто молчит, чтобы не раскачивать лодку. – Тогда это делает ее трусихой, — отрезала Вай, в голосе которой послышалась явная горечь. Пауэр постучала пальцем по виску. – Мне кажется, все не так плохо, Вай. Может, она просто не в курсе. – Это даже хуже. Если она даже не утруждает себя задуматься об этом больше десяти секунд, что это говорит о ней? Паудер некоторое время молчала, чтобы затем легонько толкнуть Вай ногой и игриво сказать: – Так что ты собираешься с этим делать? Грустить тут всю ночь или использовать это? – Использовать что? – Всё это внимание. Всех этих людей, которые наблюдают за вашими стычками. Они здесь ради пожара, и знаешь что? У тебя в руках спички. Вай уставилась на сестру, а шестеренки в её голове начали вращаться. – Ты хочешь сказать, что я должна подыгрывать этому? – Я говорю, что ты должна взять это под свой контроль, — с улыбкой ответила Пауэр. — Будь бойцом. Будь той, которой наплевать на весь этот пиар-бред. Люди обожают мятежников. А если Кейтлин не выдержит давление — это её проблемы. Вай откинулась назад, нахмурившись. – Не знаю. Я не хочу, чтобы это стало ещё хуже. У нас было… Она попыталась подобрать слово. – Что-то? Я не хочу это потерять… что бы это ни было. – Что-то, да? — мягко сказала сестра, а её улыбка медленно сменилась на более задумчивое выражение. — Да, понимаю. У вас всё шло хорошо какое-то время — даже, я бы сказала, необычно хорошо. Людям это нравилось, и, ну… я могу понять почему. Вай бросила на неё взгляд из-под полуопущенных век. – Ты? Даёшь мне своё благословение? Где подвох? – Без подвоха. Как бы ни было здорово, тебе нужно сосредоточиться, а Кейтлин… ну, она — это отвлечение. Сейчас всё уже не так как раньше. Может, так и должно было быть, сестрёнка. Эти слова больно задели Вай больше, чем она ожидала, но, как ни жестоко это звучало, она понимала, что Пауэр, вероятно, права.

***

Следующий зал для пресс-конференций был забит до отказа, камеры щёлкали без остановки, пока трое гонщиков занимали свои места. Пилот МакЛарен, очевидно, уже пожалевшая о своём попадании на подиум, сидела посередине, ссутулившись, будто пыталась физически отдалиться от жара, исходившего с обеих сторон. Слева от неё сидела Кейтлин, сохраняя своё фирменное хладнокровие; руки аккуратно сложены перед ней. Справа в кресле развалилась Вайолет, скрестив руки. Её выражение лица излучало нечто среднее между безразличием и вызовом. Первый вопрос достался пилоту Макларен. – Каково это — занять свой первый подиум в таких сложных условиях? Девушка выдавила нервный смешок. – Это было непросто, без сомнений. Команда проделала потрясающую работу, и я просто рада принести хорошие очки. Репортёры тут же переключились на Кейтлин. – Кейтлин, можете рассказать, как вы видите инцидент с Вайолет? Стюарды признали её виновной, но каково ваше мнение? Вежливая улыбка Кейтлин на мгновение дрогнула. – Жаль, что так вышло. С моей точки зрения, я была впереди и имела право на поворот. Такое случается в гонках, особенно в таких условиях. Вайолет недоверчиво фыркнула, наклоняясь к микрофону. – Право на поворот? Ты повернула так, будто меня вообще там не было. Взгляд Кейтлин скользнул к Вайолет. – Я повернула, потому что была впереди, Вай. Ты была недостаточно близко, чтобы эта атака сработала. Голос Вайолет повысился. – Да брось, Кейт. Посмотри повтор. Мое переднее крыло было рядом с твоей чертовой задней шиной. Ты не оставила мне никакого пространства! Пилот Макларен неловко поёрзала на месте, глядя на них, как рефери, не знающий, вмешиваться или оставить всё как есть. Репортёр осторожно перебил. – Вайолет, стюарды оштрафовали вас за выезд за пределы трассы при обгоне. Считаете ли вы это решение несправедливым? Вайолет наклонилась вперёд, а её голос зазвучал неожиданно резко. – Абсолютно. Как, чёрт возьми, я должна оставаться на трассе, если меня выталкивают на поребрик? Что я должна была сделать — исчезнуть? – Тебя никто не выталкивал на поребрик, Вай. Ты пошла на манёвр, которого просто не могло быть в тех условиях. Это не моя ответственность — спасать тебя от твоей собственной переоценки возможностей. – Переоценки возможностей? — взорвалась Вайолет. — Это называется гонки, Кейт. Может, слышала о таких? Или ты тут просто, чтобы кататься по кругу и надеяться, что тебя никто не потревожит? В комнате повисла тишина, которую попытался разрядить пилот Макларен, нервно прочистив горло. — Эм, да, гонка определённо была сложной для всех нас. Напряжённой, — пробормотала она. Не обращая на него внимания, Кейтлин снова повернулась к Вайолет. – Ты всё твердишь про гонки, но гонки — это не значит игнорировать границы. Ты не можешь просто врываться в каждый поворот и ожидать, что я уступлю дорогу. Вайолет усмехнулась, её голос наполнился сарказмом. – Границы? Конечно, давай поговорим о границах, когда ты, видимо, не можешь оставить ни сантиметра пространства, не теряя самообладания. Репортёры переглянулись, чувствуя нарастающее напряжение. Один из них, посмелее, задал вопрос: – Вайолет, вы считаете, что Кейтлин должна была быть наказана вместо вас? – Без сомнений, — тут же ответила Вайолет. — Посмотрите запись. Я сделала обгон, а она повернула прямо в меня. Но, знаете, это же не первый раз, когда она делает что-то подобное. Сдержанность Кейтлин дала трещину. – Извини, что? Ты серьёзно обвиняешь меня в 'грязном вождении'? Пилот МакЛарен снова поёрзала в кресле, уставившись на свои руки и пробормотав себе под нос: – Я просто здесь, чтобы не получить штраф… Один из репортёров попытался вернуть разговор в конструктивное русло. – Кейтлин, Вайолет, как вы планируете двигаться дальше после этого инцидента? Кейтлин ответила первой, её тон был холодным, но дипломатичным. – Я сосредоточусь на чемпионате и продолжу гоняться с честью. Всё, что происходит на трассе, остаётся на трассе. Вайолет наклонилась к микрофону, её голос звучал мягче, но всё ещё с долей напряжения. – Я тоже. Я гоняюсь жёстко и не собираюсь извиняться за это. Но, может, в следующий раз кто-нибудь попробует оставить чуть больше места вместо того, чтобы делать вид, что они — единственная машина на трассе. К концу пресс-конференции обеим гонщицам сообщили о штрафах и назначили два дня общественных работ за непрофессиональное поведение и ненормативную лексику на официальном мероприятии. Когда они выходили из зала, пилот МакЛарен тяжело вздохнула и пробормотала: – Никогда больше.