35 questions

      — Эмбер, — осуждающе тянет низкий, неприятный мужской голос. — Так никуда не пойдёт. Либо ты соглашаешься, либо я продолжаю.       Эмбер устало и подавленно мотает головой. Привязанная к стулу, с иглой, вогнанной под ноготь, с разбитой губой и с гематомами по всему телу, она не могла сделать ничего иного. Она охрипла от криков и, кажется, сама же от них оглохла: иначе откуда в голове этот ужасный звон? Её мутит, тошнит, но она не ела уже сутки, блевать даже нечем. Нету сил ни на что. Она затравленно смотрит на мужчину. Его лицо открыто. Ну да, конечно, зачем перед смертником скрываться?       — …ошо, — она едва слышит собственный голос, и её мучитель, кажется, тоже не расслышал ею сказанного. Он взял в руки плоскогубцы, и глаза Эмбер в тот же миг округлились от ужаса, она пошатнулась на стуле и вдруг чудным образом обрела голос: — Хорошо, хорошо, я признаюсь! Признаюсь! Только прекратите! Умоляю!..       Она говорила что-то ещё, но уже себя не слышала. После сказанного этим вечером, вся жизнь Эмбер была как в тумане. Она буквально подписала свой собственный смертный приговор, но в этот день или какой другой — уже неясно.       Девушка оказалась слишком труслива, ведь больше смерти она боялась боли.       Три дня назад.       — Ха-ха, точняк! — Эмбер смеётся, некрасиво и фальшиво, опрокидывает в себя еще бокал вина и, вся красная, неуверенно добавляет: — Тогда пойду куплю ещё!       Она на вечере встреч выпускников. Как по закону подлости, здесь находятся только те люди, которые так или иначе доставляли ей проблемы в школе. И учитель, конечно, учитель, но его она не любила больше всего. Собственные бывшие одноклассники мозолили глаза. Она думала, что спустя года все воспоминания о них подсотрутся, покроются плёночкой ностальгии, которая сгладит острые углы. Но нет. Она смотрела на них, уже выросших, и видела лишь детей, так заливисто смеявшихся над ней в детстве и так подло подставлявших её в старших классах.       Эмбер поправила кроссовки и вышла в прохладную темень, освещаемую лишь тусклыми фонарями. Хмель тут же чудным образом выветрился, а голоса и музыка заглушились дверью и стенами. Осталось только неприятное ощущение на душе. Был уже поздний вечер; цикады свирепо свистели и стрекотали из травы. Девушка поёжилась, но пошла вперёд. В круглосуточном ей стоило бы купить газировку, чтобы хоть как-то освежиться и прийти в себя. Однако, задумавшись под гнётом собственных неприятных и тяжёлых мыслей, она не заметила, как погасли фонари. Электричество, что ли, отключили?       Магазин оказался обесточен. Она посмотрела издалека на посеревшую и потерявшуюся в темноте вывеску и со вздохом пошла обратно. Всё же оплатить покупку она могла лишь картой, налички ведь не было с собой. Но возвращаться девушка не спешила. Она сделала крюк: прошлась по аллее, посидела на лавочке в тишине. Так спокойно… Только Эмбер и никого кроме неё, — что может быть лучше? Никаких лишних голосов, звуков. Людей… Но сидеть вечно здесь нельзя. Она оставила там свою накидку, запоздало осознав это.       Шаги глухо отдавались эхом по безлюдной улице. Как только Эмбер добрела до арендованного помещения, она тут же заметила, что света нет и тут. В окнах зияла тьма, мерзкая, ледяная, но, на удивление, помимо музыки с колонки не было слышно больше ничего. Она открыла дверь и поморщилась от странного запаха, защекотавшего нос. Какие-то новые электронные сигареты, кальян, благовония… или что это такое? Почти ничегошеньки не видно. Эмбер включила фонарик на телефоне (почему в помещении никто всё ещё не сделал так же?), и её взгляд соскочил с экрана на пол.       Почему.       Почему.       Что это такое?       Она сглатывает. Эмбер смотрит на липкий, покрытый чем-то тёмным и пахнущим железом пол, а потом глядит дальше. Какая-то большая кукла, манекен. В чём-то тёмно-красном. Она щурится и не может понять, что это такое, садится на корточки, переворачивает лицом вверх это странное…       Тело.       Блять, это тело Дженнифер.       Эмбер бледнеет, её тянет блевать, но она заходит дальше. Осознание обрушивается лавиной. Она смотрит на тела. Среди них нет всего двоих, но она уверена, что найдёт их в другой комнате или вроде того.       Пистолет с глушителем.       Нож в руке трупа.       Неиспользованный перцовый баллончик.       Она блёкло поднимает с пола пистолет, пусто на него смотрит, а потом, осознав, отбрасывает. Теперь она оставила на нём свои отпечатки пальцев. По собственной же глупости.       Эмбер дрожит, нос намертво забивает этот уродливый, мерзкий запах, она, кажется, задыхается, ей плохо, совсем плохо, она на негнущихся ногах вышвыривает сама себя из этого здания, падает на крыльцо, путаясь в ногах и пересчитывая собственным телом ступеньки, но тут же поднимается и, пошатываясь, пытается убраться отсюда. Она не плачет, ей не жалко этих людей, но сам факт того, что произошло, выбивает её из колеи даже больше, чем осознание равнодушия к человеческой смерти. Эмбер просто в панике.       Она за полчаса, показавшиеся ей вечностью, добирается до дома. Закрывает дверь, сглатывает вязкую горькую слюну, тут же на негнущихся ногах шлёпается на пол и хватается за телефон. Что ей делать? Звонить в полицию? Но тогда всё могут повесить на неё, — по крайней мере, так думает её полупьяное-полупарализованное страхом сознание. Нет… Нет, нельзя… Ничего нельзя… Почему она ничего не сделала? Почему электричество вырубилось вместе с камерами? Почему она вообще туда пошла?       

***

      Эмбер смотрит вперёд, на плотное стекло. Её руки в наручниках, к уху прижата телефонная трубка, справа и слева — короткие стенки из гипсокартона, а перед ней её собственный бесплатный адвокат. Конечно, Олдерс ему заплатил, как и за то, чтобы суд состоялся как можно скорее. Девушка впивается потухшим взглядом в лицо напротив, с каким-то больным интересом рассматривая мужика. Лет тридцать на вид, с недельной щетиной, но при этом в пиджачке. Чёртова крыса.       —… Нет смысла оправдываться или отказываться от обвинений, это лишь увеличит срок. Тебе стоит сознаться. Чистосердечное…       Эмбер подаётся вперёд, сжимает в руках, прижатых друг к другу, трубку, и сощуривается. Ей страшно подумать только, что с ней сделают — и на свободе, и в тюрьме. В любом случае ей несдобровать, если она сделает хоть что-либо, что отбивается от уже выученного сценария, который, следует признать, не менее пугающ, чем любой из её исходов.       Эмбер не моргая смотрит на мужчину. Такое чувство, что он исчезнет, если смотреть на него достаточно долго.

***

      Эмбер трясётся, её бьёт сильная дрожь, почти что сравнимая с судорогой. Она на собственном суде спустя хер-знает-сколько-дней. Ей страшно, когда зачитывают дело, ей страшно, когда дают слово ей или кому-либо ещё. Она воспринимает всё происходящее словно через плотную пелену. Будто бы игру проходит. А говорит-то вовсе не она. Совсем не она, это просто протагонист.       Она дёргает руками, не зная, куда их деть, в итоге просто садится на них и смотрит в одну точку. В лицо судьи, надеясь, что он прочитает все её мысли и осознает, что в её словах не было и капли правды. Девушка дёргается от каждого сказанного им слова, как лань от оружейных выстрелов, дышит сбивчиво, тщетно пытаясь осознать происходящее.       Перерыв она не помнит. Слова присяжных тоже. Помнит только сам приговор. Смертный.       Эмбер вдруг просыпается. Она дёргается, пытается прорваться к судье, кричит, что она невиновна, а потом, когда охрана скручивает её руки, вдруг со слезами, задыхаясь и постоянно давясь слюной, сбивчиво говорит, что виновна, что готова всё признать, всё сказать, показать, вдруг выдаёт, что убила ещё больше человек и может сказать, где и кого, что, конечно, ложь, но, видимо, сказанная уже так сдавленно и непонятно, что никто этого уже и не слышит…       — Хватит! Хва… Кха-ха! Я серьёзно! Это пр… пра… — она не успевает договорить, как истерика скручивает её тело с новой силой, сдавливает виски тисками и придушивает. Дышать нечем, а от слёз Эмбер ничего не видит. Девушке ничего не остаётся, как поддаться чужим рукам, что куда-то её волокли, повиснуть на них безвольной куклой. Её ноги бессильно скользили по полу, больно стуча обо все порожки.       

***

      «Тридцать три, — какое красивое число, — тридцать четыре…» — Эмбер считает трещины на потолке одиночной камеры. Сегодня она умрёт, но она уже практически смирилась с этим. Вернее, она просто избегала мыслей о смерти. Родители за время заключения, как до, так и после суда, ни разу к ней не пришли. Ну да, конечно… Неприятную правду-то о своём отпрыске всегда ведь можно скрыть. «О, Эмбер Лорн? Нет, просто однофамилица, нашу дочь звали Кортни, она давно переехала в Нью-Йорк.» К ней приходил только мужчина с гладенькой причёской и недельной щетиной, говорящий о чистосердечном.       Она могла бы подать апелляцию, да, безусловно могла, но все улики, о которых она уже едва ли помнила, были против неё. А жить где-либо, будь то на свободе или в тюрьме, было страшно. Страшно даже думать о том, что ей в любой момент ей могло прилететь письмо счастья. Пулей в затылок, например.       «Эм-м… Тридцать пять, кажется?» — она с сомнением смотрит на полоток, будто ожидая от него реакции и оценки её исчислений. Но потолок молчит.       Вместо него по решётке дважды ударяет надзиратель, просит подойти к стене перед открытием двери. Девушка вздрогнула. Неужели конец? И на этом всё? Так вот просто?       «А ты ожидала фанфар, да?» — сама себе же ответила она.       А потом на Эмбер надели наручники и вывели в коридор. Дальнейшее она пыталась запомнить как могла. На время её оставили в практически пустой комнате вместе с одним из охранников и выдали бумагу. Какой-то договор. Стул, стол. Ручка.       Она попыталась прочесть написанное на стандартных листах А4, но буквы как назло в слова не складывались. Но общую суть она, кажется, уловила: какие-то общественные работы вместо казни.       Девушка нахмурилась. Мелким шрифтом были написаны какие-то подозрительные долгие-долгие условия, выявить смысл которых из-за витиеватого официального языка она не могла. Ну, к чёрту. Она взяла ручку и поставила свою мелкую скромную подпись. Потом ещё раз пересмотрела договор и нашла дополнительное поле с датой. Эмбер с надеждой посмотрела на охранника:       — А тут вот… д-дату надо ставить? — после истерики и последующего долгого молчания говорить было непривычно. Мужчина в униформе промолчал. Девушка неуверенно положила ручку и договор на стол. Время тянулось как мёд, Эмбер даже стала подумывать, что про неё тут забыли. Или что она сделала что-то не так. Находясь под суровым взглядом охранника ей хотелось провалиться под землю, но она лишь слабовольно отвернулась от него.       Потом в комнату кто-то вошёл. Дальнейшее Эмбер помнит смутно.

***

      Девушка очнулась в крохотной комнате. Мебели было всего ничего: туалет, раковина, стол, к нему впритык кровать, на которой она и лежала. Под боком в неё что-то неприятно упиралось. Эмбер села и увидела, что этим чем-то была одежда. Как будто бы обычно шмотьё для заключённых, только кричащего оранжевого цвета с каким-то принтом. Разглядев его получше, она предположила, что это эмблема какой-то организации и обозначение её статуса в ней. D-класс…       «D-9342… Номер заключённого?» — неуверенно подумала Эмбер, разглядев ещё и нашивку. Она проверила, может ли она прикрыть дверь изнутри, пока будет переодеваться, но не нашла ни дверной ручки, ни традиционных решёток, через которые можно было бы посмотреть, что находится снаружи. Пришлось переодеваться так. У ножки койки была замечена обувь, — берцы или вроде того, Эмбер не особо разбиралась в названиях, но именно это слово пришло ей на ум, когда она взглянула на эти объёмные короткие сапоги с толстой подошвой. Добротно, однако.       Потом девушка подняла взгляд и приметила на столе бумаги. Ах, да, она же договор подписала. Сверху приветливо красовалась надпись:

«Инструктаж для сотрудников класса D

      <…> мы рады приветствовать Вас на захватывающем месячном периоде работы в одном из наших секретных научно-исследовательских учреждений,» — прочитала Эмбер, уже чувствуя, как по спине бегут мурашки. Она что, случайно подписала договор о проверке на себе каких-то экспериментальных лекарств или что? Но, сглотнув вязкую слюну, она продолжила чтение. — «Ваше личное обозначение: D-9342. Пожалуйста, запомните Ваше обозначение, сотрудники будут использовать его для связи с Вами.»       Основной текст можно интерпретировать свободно, то есть, от «Вас будут нещадно ебать экспериментами» до «В любом случае Вы умрёте, так что, пожалуйста, смиритесь». В конце кто-то явно слукавил, что при отработке месяца она будет отпущена на свободу.       Эмбер зло подумала, что амнистия ей явно не светит. Уж слишком невыгодно было бы кому-либо выпускать на свет того, кто знает о проводимых над людьми экспериментах.       Со стороны двери прозвучал странный писк, потом голос что-то приглушённо сказал, — девушка не особо разобрала, что именно. Но после этого дверь открылась. Эмбер дёрнулась и сжала кулаки, рассматривая двух стоявших в коридоре мужчин в какой-то серой униформе. В руках у них были автоматы. Она вдруг почувствовала себя загнанной в угол биглями лисой. Будь у неё возможность, она бы так же вздыбила шерсть.       Почему за ней пришли сразу после её пробуждения? Почему не было как такового регламента или иного свода правил поведения, с которым её бы ознакомили? В СИЗО ей сразу после психологического обследования сунули под нос бумагу на подпись, причём, с содержанием примерно таким же, как в школе перед периодом каникул. А тут… ничего. Хотя, вероятно, если речь шла о научно-исследовательской херне, то не то, чтобы её разрешение, согласие или особое послушание кому-либо требовалось.       — Эй, есть работа для тебя. Сделай одолжение, выйди из камеры, — как-то лениво протянул тот, что стоял прямо напротив выхода. Заключённая исподлобья посмотрела на него затравленно, словно побитая собака, но всё же вышла в коридор, на ходу зачесывая короткие волосы от лба непослушными одеревенелыми пальцами. Говоривший прошёл вперёд, второй же мужчина замкнул их небольшую процессию. — Просто иди за мной. И, к слову, лучше не делай глупостей, у нас есть разрешение тебя устранить, — они двигались вперёд, и Эмбер ничего не оставалось, кроме как на нетвёрдых от волнения ногах идти между ними. По спине шёл холодок от неприятного предчувствия. — Ну, типа, как дела?       Эмбер промолчала. Она боялась и слова лишнего сказать, ведь одного взгляда на оружие хватило, чтобы прикусить язык.       — Чего молчишь? Я с тобой разговариваю.       Девушка вздрогнула, и её дыхание сбилось. Кажется, она снова порушила всё своё амплуа массового убийцы или типа того. Она нервно смотрела по сторонам, и её взгляд хаотично блуждал по окружению, ни на чём не задерживаясь.       — Извините… — тихо ответила Эмбер.       — Ты первый день тут работаешь, а уже так боишься?       Эмбер молча кивнула, не в силах продолжить диалог.       Дальше шли без разговоров. Потом они дошли до какого-то крупного помещения с двумя дверьми, и один из них остался позади, в коридоре.       — Вот мы и здесь. На, — просто и без особых прелюдий мужчина протянул девушке какой-то документ с заголовком «SCP-173». Эмбер терпеливо начала его читать, решив не срываться сразу к помеченной текстовыделителем строке. — Следуй инструкциям, и возможно всё будет норм. Наверное.       Она нахмурилась, дойдя до выделенного текста. Ага. Не моргать.       Погодите, чё?       Эмбер потёрла глаза и снова уставилась в строгие чёрные буквы. Нет, это не внезапный приступ дислексии или чего-то подобного. Реально написано, что нужно не моргая пялиться на какую-то штуковину и чистить её камеру содержания. Какого чёрта?       — Ё… — выдавила из себя девушка и подняла взгляд на охранника. Тот тут же больно пихнул её в сторону нужной двери. Пришлось идти. Она не знала, что и думать про всю эту ситуацию, но сейчас и думать-то особо не надо: только делать то, что нужно, чтобы выжить. А подумать можно и попозже.       Возможно, эта скульптура, или что оно там, это просто обычный пугающий предмет? Ну, по крайней мере, Эмбер вспоминала нечто подобное, когда людей предупреждали о каком-то негативном воздействии одного предмета на них и по итогу срабатывало самовнушение… Это звучит всяко лучше, чем реально какая-то убивающая статуя. Нет, правда, что за глупость?       Эмбер взяла стоящие у стены ведро и швабру, глянула мельком на ещё двоих в рыжей робе, — мужики как мужики. Втроём они стояли рядом с большими серыми воротами, будто созданными по мотивам тех самых фильмов «про науку»… но они начали открываться. Да, прямо сразу после того, как неразборчивый мужской голос сказал что-то по динамику. Неразборчивый в основном из-за того, что девушка всё прослушала.       Они втроём зашли внутрь открывшейся камеры содержания. Ну, камера как камера, только вся в дерьме каком-то и со странной скульптурой… не определённой для девушки художественной направленности. Ворота захлопнулись.       — Убирайтесь, я смотрю, — сказал один из мужчин. Эмбер метнула на него взгляд. Молоденький вроде… Но, впрочем, времени особо нет. Она дрожащими руками принялась убираться, превозмогая желание сблевать от запаха. Куда страшнее рвотных позывов было странное творение, находящееся с ними в одном помещении. От одного взгляда на него поджилки тряслись. Хотя, конечно, это всё сила самовнушения. Неживое просто так не двигается. — Сейчас моргну.       — Я смотрю, — выдавила из себя Эмбер, преодолевая страх. Теперь уже она подняла голову. Смотреть. Не моргая. Смотреть… Она разглядела уродливые пятна краски на той части статуи, что должна была быть головой. Вперилась в них, хмуро.       Раньше у неё была привычка исподлобья смотреть на людей. Долго и не отрываясь. Минуты две, наверное. Эта ситуация стала лишь доказательством для девушки, что не все привычки бывают бесполезны.       — Сейчас моргну. Подмените.       Эмбер дождалась, пока кто-то из мужчин не поднял голову и стал смотреть на SCP-173. Сама же она продолжила уборку. Напряжённая работа стала менее пугающей, когда девушка плюс-минус вошла в такой темп. Благо, что, в отличие от неё, у этих двоих сотрудников класса D явно был какой-то отработанный навык мытья полов. Она же и дома редко шваброй орудовала, что уж говорить о том, чтобы заниматься таким, поочерёдно пялясь на странную статую.       Впрочем, в реальность происходящего и действительность аномальных свойств этого объекта Эмбер поверила именно тогда, когда, опустив голову после очередного «дежурства по слежке», наткнулась взглядом на что-то, подозрительно похожее на окровавленные куски такой же, как и у неё, одежды. С длинным светлым женским волосом на нём, что ехидно блестел в местном херовом освещении. Или это у девушки в глазах потемнело?       Через, казалось, вечность, им открыли дверь. Эмбер выходила спиной, всё ещё следя за скульптурой. Как только дверь закрылась и в нос ударил чистый и относительно свежий воздух, она почувствовала себя жутко уставшей и голодной.

***

      Подобная рутина продолжалась около недели. Заключённую почти каждый день выволакивали из её каморки к какому-то жуткому объекту и заставляли делать… что-то. В основном, конечно, уборка. Она была, в целом, не такой уж и сложной, учитывая, что не на все объекты нужно было так пялиться. На некоторых наоборот, было предпочтительнее не смотреть.       Но любые взаимодействия пугали Эмбер до глубины души. Она боялась слышать шаги за дверью и уже успела выработать привычку просыпаться от любого шороха. Конечно, от этого сон был некачественным. Но состояние девушки особо не разнилось от того, с каким она проснулась в первый день, что наводило мысли о том, что у неё и до этого спокойный здоровый сон был редким гостем.       Кроме этого, Эмбер немного поисследовала собственную комнатку. Она увидела на матрасе тонкие полосы: продольные нити ткани были разделены ногтями так, чтобы между ними оставался промежуток только с поперечными нитями. В первый день девушка попробовала сделать такую линию самой, и у неё, на удивление, очень легко получилось повторить такой эффект. С тех пор она продолжила добавлять по линии каждый день. Вот же совпадение, что до этого на матрасе уже было ровно тридцать таких полосочек — да, она пересчитала.       Ах да, ещё была столовая, куда её провожали раз в день. Эмбер боялась там всех без исключения. Каждый из находящихся там мужчин выглядел, как серийник, что, наверное, было недалеко от истины. Женщин там было мало, но все из них были малопривлекательны. Как внешне, так и внутренне. Словом, ни с кем особо пообщаться не выходило. Тех мужчин, с которыми она работала в свой первый день, она, к сожалению или к счастью, не запомнила. Она вообще местных не рассматривала особо — за долгий взгляд можно было и схлопотать от особо агрессивных. Хотя…       С неудовольствием девушка иногда думала о том, что даже при разглядывании она вряд ли кого-то отсюда запечатлеет в памяти. Она всегда имела проблемы с запоминанием лиц, особенно мужских. Да она своих одногруппников-то в университете запомнила только к концу первого курса…       На восьмой день случилось что-то странное, когда её отвели снова к SCP-173.       Сначала не закрылись ворота. Потом голос из динамика сказал что-то про проблемы с ними. Эмбер нахмурилась, но продолжила пялиться на скульптуру, стараясь встать как можно ближе к выходу, но без риска быть расстрелянной.       А потом на миг вырубился свет.       Девушка закричала как резанная в этот же миг и заткнулась только тогда, когда смогла снова зафиксировать тварь взглядом. Рядом уже лежало тело, которое она приметила периферийным зрением. Ей повезло, что из-за крика она не слышала ни хруста, ни противного чавканья тела о дерьмо. Блять, тела!       Вместе со вторым мужчиной Эмбер начала пятиться, тяжело дыша. По памяти она начала двигаться к выходу из камеры и комнаты с ней, но её уже начало трясти. Пришлось опираться на швабру для устойчивости, ведь ноги становились всё более и более ватными, а голова кружилась, как у пьяницы. Девушка вышла из помещения с камерой второй и тут же закрыла дверь. Теперь она могла проморгаться и отдышаться. Именно отдышаться, — ведь ей так натурально казалось, что она задыхается. Что не очень удивительно, она ведь с момента собственного крика задержала дыхание от ужаса. Пол и стены вздрогнули, и Эмбер, от испуга не устояв на ногах, тут же упала на пол; на несколько долгих секунд помещение окрасилось в красный, прежде чем вернуться к своему обычному состоянию. Все эти мгновения девушка закрывала уши руками и жмурилась, ощущая себя так, будто сейчас же скончается от сердечного приступа.       —… вай… Вставай, ну! — но не успела она очнуться сама, как мужик в оранжевом схватил её за шкирку, без особых усилий встряс в воздухе и поставил обратно на ноги. Однако ей всё же пришлось опереться на стену от ощущения жуткой тошноты. В любой непонятной ситуации её тошнило, и это отягощало её нахождение в этом комплексе. — Нормально? Цела, мышь?       Эмбер смогла только кивнуть, хотя едва слышала его слова сквозь странную пелену, как после сна. Она всегда чувствовала себя как во сне, когда было слишком уж плохо. Из глаз градом хлынули слёзы, которые ей не удалось сдержать. Несколько секунд она беззвучно рыдала, но потом мужчина дал ей пощёчину, слабую, но действенную. Голова немного мотнулась в сторону, но девушка тут сглотнула горький ком в горле и вытерла глаза краем рубашки, приходя в полное сознание.       — В… В норме!..       — Тогда вперёд. Если не хочешь помереть здесь, конечно.       Он крепко схватил её за руку и потянул за собой. Эмбер уже без пошатываний пошла за ним, пребывая в некотором шоке. Стоило ли говорить, что она всё равно вздрагивала от каждого шороха?       Сухие, мозолистые пальцы держали её предплечье грубо, достаточно для того, чтобы от боли хотелось одёрнуть руку, зашипеть или сжать зубы до скрежета. Синяки только проявятся.       — Блять, они уже эвакуировались, — прошипел её спутник, осматривая коридор. Им всё ещё никого не встретилось, что странно. — Как тебя зовут? Не то, чтобы это особо важно…       То, как резко был смещён фокус разговора с разгоревшегося в комплексе пиздеца до её скромной личности, немного отвлекло девушку.       — Эмбер, — проронила она.       — Пол МакКартан.       «Вот и познакомились,» — со странным ощущением в груди подумала Эмбер. Они прошли дальше. Как бы ни пыталась ранее запомнить местность девушка, теперь она была вынуждена признать: она бы запуталась в этом месте на первом же повороте. Было бы славно найти карту.       Пол вывел Эмбер к развилке между коридорами, однако, заметив странное чёрное пятно на потолке, она тут же дёрнула схваченной рукой и упёрлась ногами в пол в попытке остановиться, и не прогадала: через секунду из той самой дыры выпало человеческое тело, которое спустя миг грузно шлёпнулось на пол. Именно шлёпнулось, учитывая количество телесных повреждений.       — Что за… — Пол посмотрел вверх и жестом дал понять, что нужно выждать немного. Потом тихо и как-то нехотя шепнул: — Ага, спасибо, — и снова повёл её чёрт знает куда. На молчаливый вопрос, осевший в воздухе, он предпочёл не отвечать.       Минут двадцать они ходили без особой цели, не меньше. Эмбер успела собрать пару вещей и целую коллекцию разных документов. В основном они повествовали о других содержащихся здесь объектах. В это время Пол собирал карты допуска и попутно слушал тихую и неуверенную болтовню девушки о других объектах. Несмотря на то, что говорила она об объектах только тогда, когда Маккартан спрашивал её или когда они их встречали, в целом, эти новые знания им даже помогали. Один раз они наткнулись на странную… странное… в общем, какой-то небольшой красный объект, катавшийся по земле. Он издавал какие-то звуки и, наверное, должен был сделать что-то аномальное, но Эмбер сильно перепугалась от его вида и сбежала, потащив за собой и растерявшегося Пола. Вот именно после этого он начал спрашивать об объектах заранее.       Девушке же хотелось провалиться под землю всякий раз, когда её снова бесцеремонно хватали или заставляли в таком паническом состоянии рассказывать что-либо. Из неё и в обычном состоянии рассказчик ужасный, а так она только сильнее запиналась, заикалась и повторялась.       После пары рассказов они почти сразу встретили SCP-173. Они снова оказались на всё той же развилке с трупом.       — Эмбер. Смотри, — предупредил мужчина, отходя к другому, ранее не исследованному проходу. Девушка же застыла на месте, во все глаза глядя на неожиданно появившуюся здесь статую. То, что это чудовище вышло из-за закрытой двери, наводит на мысль, что в комплексе остался кто-то ещё кроме них. Рука болезненно запульсировала. Эмбер медленно пошла к Полу, не отводя взгляда, и прошла в открытый мужчиной коридор. Дверь перед ними двумя закрылась, отделяя их от объекта.       — Фух, — выдохнула заключённая и потёрла глаза.       В этот момент Пол всучил ей карту доступа второго уровня.       — Ты говорила про объект со способностью улучшать предметы, — он облизнул свои сухие губы. — И сейчас мы пойдём его искать, поняла? Чтоб не отставала. А это… на случай, если разделимся.       Эмбер послушно слабо кивнула. Не то, чтобы ей нравилось, когда ею командуют, но иного пути не было: она ничегошеньки не понимала в этих коридорах и до усрачки боялась заблудиться и встретить здесь кого-нибудь. Или что-нибудь.       Они шли вперёд, не совсем понятно, правда, куда конкретно. Девушка то и дело осматривалась, боясь заметить чёрное пятно того пока неизвестного для неё объекта или любую другую опасную странность. Единственное, что она нашла — труп рядом с какой-то лестницей. В четыре руки они его обыскали, но сама Эмбер нашла только монету. Впрочем, тоже хорошо. Они продолжили бродить и вскоре, то есть, минут через десять, к собственному удивлению, Пол увидел табличку. «SCP-914».       Эта находка немного приободрила обоих. Пол вошёл внутрь — разбираться с тем, как улучшить карты, в то время как Эмбер осталась сторожить у входа. Несколько минут она просто стояла, осматривая ближайшие коридоры. Но никакой опасности заметно не было… Девушка вздохнула. Сердце уже устало биться так часто, словно она была на американских горках, и вернуло себе более-менее спокойный ритм. Вместе с ним чуть менее плохо стало и Эмбер. Она достала из кармана рацию, которую нашла в одном из обшаренных… складов? Да, пожалуй, эти помещения очень походили на небольшие склады.       Она не особо знала, как работают рации, но нажала на случайную кнопку. Аппарат включился. Вскоре девушка разобралась, как менять используемые каналы радио-волн, и попыталась найти хоть один рабочий. Первый молчал, второй передавал уведомление о нарушении условий содержания объектов разного типа, на третьем говорилось, что среда — день пиццы. Этому Эмбер однозначно поверила, но переключать каналы продолжила. На пятом вдруг прозвучал вполне понятный голос.       — Привет? Пожалуйста? — девушка вздрогнула и прикрыла динамик рукой. Громковато, как бы Пол не услышал… О, чёрт, о чём она думает? Почему она вообще должна утаивать это от Пола? — Меня кто-нибудь слышит? Кто угодно? Мне нужна помощь, и медицинская помощь в том числе, пожалуйста!       Рация вздрогнула, и вещание на несколько секунд прекратилось. Странно, очень странно, но от этого пропитанного паникой голоса, перемежающегося с тяжёлым дыханием, Эмбер стало неспокойно. Она уж было подумала, что на этом сообщение незнакомца окончено, но он вдруг продолжил:       — Я сейчас нахожусь в Зоне содержания опасных объектов, за контрольно-пропускным пунктом Е, и заперт в камере содержания SCP-035.       Девушка обернулась, подумав позвать своего спутника, и даже открыла рот, чтобы это сделать, но потом поняла: а кто она ему, чтобы он помог ей с этим человеком? Никто не обязан с ней сюсюкаться, а Пол может бросить её в любой момент, если она вдруг станет ему обузой. Он и без того всячески показывал ей, что возиться с ней ему неприятно. От этого становилось страшно. Но нет, стой, он же дал ей карту второго уровня. Это же должно о чём-то говорить, да?       Тяжело думать о доверии, когда в семье, школе и неоконченном университете этого доверия-то и не было никогда.       Уголовников D-класса же было понять вдвойне сложнее.       Эмбер неуверенно нажала на кнопку на радиоприёмнике, надеясь, что делает всё правильно.       — Кто это? — она говорила негромко, но надеялась, что мужчина, заключенный в опасной зоне, всё же услышит её. Ничего умнее она не придумала, чтобы спросить.       Несколько долгих секунд ответа не было, но потом тишину нарушили помехи.       — О, слава богу, хоть кто-то… Я доктор Харрис. Где ты? У тебя есть возможность добраться до меня? Пожалуйста, мне очень нужна помощь…       Эмбер вздохнула. Она не очень понимала, что делает. Стресс последней недели и этого дня сказался на ней не лучшим образом.       — Н-не знаю… Не уверена, — девушка вдруг заметила, что кроме хрипа рации она услышала ещё какой-то странный звук, но вокруг не было ничего подозрительного. Она обернулась и открыла дверь в помещение с объектом. — Я не знаю, где это, простите, о, боже, какого чёрта… Пол! — Эмбер сжала рацию в руке, останавливая разговор, и снова крикнула чужое имя. Прямо позади мужчины сейчас образовывалась странная чёрная лужа, из которой выбирался чёрный силуэт. — Пол!       Маккартан обернулся, охнул и попытался отбежать, но его тут же схватили за ногу. Он грязно выругался, падая на пол, второй ногой стал пытаться сбить хватку человекоподобной твари, но это лишь ускорило процесс затягивания мужчины в эту странную дыру.       — Чёрт… Чёрт! Эмбер, карта!       Какая к чёрту карта, тебя засасываетвэтухерню, боже хватит…       Эмбер не знает, что делать, но прекрасно осознает, что в такой ситуации ей ничего особо и не удастся сделать. Жертвовать собой не особо хотелось. Тем более ради этого мужчины.       — Хватит, хватит… — она сдавленно бормотала, зажав себе рот рукой и делая несколько шагов назад. На глаза снова навернулись слёзы. А ведь это могла быть она.       Когда всё закончилось, на полу осталась лишь чёрная лужа и несколько пятен крови; их девушка обошла. Она просеменила к механизму и увидела в одном из его отсеков красную карту. Силой успокоив дыхание, она подняла эту карту. Пятый уровень. Что это значит? Плакать или радоваться? А дальше-то что?       Она обернулась к выходу. Мыслей особо не было. Она не могла запомнить местность и расположение коридоров, не понимала, как справится совсем одна с другими объектами и, более того, не знала своей цели. За побег её явно по голове не погладят, но даже в его отсутствие тоже могут убить.       Почувствовав нарастающую истерику, Эмбер помотала головой и включила рацию.       — Слушайте, — её голос дрожал и был настолько неуверенным, насколько это вообще возможно, но говорила она быстро, боясь передумать. — У меня карта пятого уровня, я нахожусь в камере содержания SCP-914. Что мне нужно сделать, чтобы Вам помочь? Я не… не разбираюсь во всём этом…       Она мысленно стукнула себя по лбу. Какая же она идиотка, сказали же, быть на стрёме, а она… она опять что-то сделала не так и усложнила себе же жизнь. Одной будет в разы, если не в десятки раз сложнее.       — Чёрт, эм… Чтобы пройти в зону содержания опасных объектов нужна карта доступа третьего уровня и выше. Но она не всегда срабатывает, поэтому… нужно найти хотя бы две, в лучшем случае.       — Тогда… разберёмся сначала с этим… полагаю.       Эмбер рассмотрела переключатель в центре объекта. Пять режимов. Она положила карту второго уровня, которая у неё была, в отсек приёма и выбрала вариант «очень тонко». В результате она получила карту доступа третьего уровня.       — Так, эм… я получила ещё одну карту. Расскажете, как хотя бы пройти к этому… вашему…       — К сожалению, это немного сложно… Сейчас переходы между зонами заблокированы, — он вздохнул. — Сначала нужно в наблюдательный пункт. Там не должно быть опасно, я полагаю.       — Как туда пройти? У меня с этим… некоторые… — она всмотрелась в выход из камеры содержания. —… сложности, — девушка поджала губы, осознавая всю патовость и безнадёжность ситуации.       — Так, слушай, — Харрис задумался ненадолго, но потом продолжил. — Насколько я помню, тебе сейчас нужно идти примерно прямо.       

***

      Игра в испорченный телефон была сложной, очень сложной. Эмбер не любила ни прятки, ни догонялки, но из-за обилия жутких объектов этим дерьмом пришлось заниматься достаточно долго. Было неприятно осознавать ещё и то, что возможно она идёт в чью-то умело расставленную ловушку. Вдруг она сейчас зайдёт за угол, и там в неё выстрелит человек в форме? Хотя, нет, вряд ли, нужно же хоть немного рациональнее мыслить…       По пути Эмбер нашла ещё один труп, который, запирая в себе отвращение, пришлось обыскать, но она ничего не обнаружила кроме бейджика с именем.       — Так… Как Вы оказались в камере содержания объекта? — девушке показалось, что разговор поддержать стоило бы хоть немного. Все её однозначные ответы начали раздражать уже и её саму.       — Ох, это… Я должен был проводить эксперимент, но в итоге оказался в ней. Её изнутри не открыть, да ещё и эта маска…       Эмбер прикусила губу, и с минуту они провели в молчании, пока девушка вновь обходила скульптуру по широкой дуге.       — Маска? Объект тридцать пять — маска? Извините, я не из научного персонала.       — А, хм, D-класс?       — Мгм, — почему это обозначение казалось каким-то оскорбительным. Эмбер глянула на свои пальцы: мягкие и по-девичьи изнеженные, не огрубевшие за год в следственной изоляции, они никак не походили на уголовничьи. След от руки Пола уже раскраснелся. Сколько прошло времени? Десять минут? Полчаса? Час?       —… Да. Это Маска одержимости. Она вроде как захватывает того, кто её наденет, ну, через время… Извини, я не смогу сказать большего. У меня мысли расползаются.       Эмбер удручённо хмыкнула. Ну да, кто скажет многое её-то классу? В тех микроуказаниях, что им давали перед контактом с объектами, информации тоже было не особо-то много. В худшем случае говорили: «Зайди, сделай, (не) умри». И всё.       — А Вы случайно не знаете, как работает объект, который, м, секунду… — она задумалась, пытаясь сформулировать мысль. —… образует какое-то чёрное пятно, из которого вылезает какой-то, э-э-э… тёмный ходячий труп или вроде того? Он ещё хлюпает жутко.       — Странное описание… — мужчина по ту сторону радиоприёмника озадаченно и грузно вздохнул. — Я полагаю, это SCP-106, Старик. Он… создаёт такие «пятна» и через них перемещается. Обычно он ищет себе жертв, молодых девушек и юношей, которых может затянуть в своё карманное измерение… Лучше сразу беги, как только поймёшь, что он рядом. Бегает он так себе.       Харрис позволил себе усмешку и коротко закашлял. Это заставило Эмбер покраснеть, чувствуя себя виновато: там человек в камере содержания объекта, а она его разговорами мучает. Ему ведь медицинская помощь нужна, значит, он ранен, наверное…       — Простите, я, наверное, многовато болтаю… — она прикусила губу. В этот раз она и впрямь разговорилась, обычно из неё слова клещами вытягивать приходится, а тут… а что, собственно, тут? Эмбер и сама не знала, почему теперь разговаривать проще. Вроде и важную информацию узнает, и путь обсуждает, но между делом это всё как-то так по-подружески и… приятно даже. Доктор Харрис разговаривал не как охранник или уголовник. А как самый обычный человек, попавший в трудную ситуацию. Что тут скажешь, они в одной лодке…       — Нет-нет, всё в порядке… Мне просто немного дурно. Тебе стоит поспешить.       — Есть, — она кивнула и повесила рацию во включённом состоянии на шею, чтобы всегда услышать, если Харрис что-нибудь скажет.       Некоторое время она шла без особых препятствий, к собственному же удивлению. Раза два она отбивалась от маршрута, но только чтобы пошарить в шкафчиках и чужих вещах. По-хорошему ей бы и кафетерий найти, — вот это было бы славно… Но путь нещадно вёл вперёд, в другую сторону. Пришлось перебиться найденным в чужом халате батончиком.       Вскоре она зашла в новый, ещё не виданный ею коридор. Она тут же нажала кнопку на рации:       — Кажется, я рядом с пунктом наблюдения… Да, тут табличка даже, — она подняла взгляд на какую-то смутно знакомую жёлтую вывеску.       — Отлично. Тебе нужно зайти внутрь, там найдёшь рычаг — не ошибёшься. Будь осторожна… на всякий случай.       На душе всё же было как-то неспокойно. Но Эмбер, несмотря на это, открыла дверь картой и поднялась по лестнице. Местечко было странным. Какая-то комната с серверами и вторая, с камерами. На несколько секунд девушка застряла именно в последней. Стояла и рассматривала внутренности комплекса со странным, нездоровым интересом. В этой комнате чувство дежавю неприятно било по и без того слабой уверенности в своих силах. Но рычаг всё же дёрнуть стоило.       Эмбер немного побродила по пункту наблюдения в поисках точно-той-самой-панели. Не сказать, что это было сложно, но лучше пару раз перепроверить, всё же, не зря взрослые дяди что-то открывают или закрывают. В конце концов, девушка всё же опустила нужный рычаг, однако тут же услышала шаги и спряталась за одним из серверов.       — Приветствую, — раздался металлический, немного отдающий эхом голос. — Я слышу, как Вы дышите…       В тот же миг Эмбер открыла рот, чтобы дышать медленнее и тише. Ориентируясь по звукам чужих шагов, она пыталась по максимуму скрыть себя от этого… существа. Чем бы оно ни было.       Но сердце билось бешено, ладони потели и даже немного кружилась голова от простого человеческого ужаса при осознании, что какая-то тварь с почти человеческим голосом всё это время преспокойно бродила по округе.       — Хм. Выходите. Я знаю, Вы здесь.       Когда шаги совсем уж опасно приблизились, Эмбер обошла сервер с другой стороны и с испугом посмотрела в спину объекта. Какой-то балахон или плащ, ничего не разобрать… Но это и не важно. Плотно стиснув зубы, девушка проскользнула вперёд, через коридор, прямо на выход. Шумно, пропуская ступеньки и едва не падая, спустилась к двери, но та…       — Ах! — Эмбер всхлипнула, пытаясь открыть дверь. Тщетно. Она что-то неразборчиво бормотала, пока сзади, как-то по-садистски медленно, как в фильмах, к ней приближалось человекоподобное нечто, грозящее ей смертью. Девушка уже чувствовала, как к ней приближается замогильный холод, исходящий от госпожи смерти, как вдруг дверь открылась, — вот так просто! — и прижавшаяся к её металлу Эмбер кубарем вывалилась в коридор, практически падая. Она громко, почти оглушающе, взвизгнула, но всё же осталась на ногах, и побежала в сторону, вдоль коридора. Шаги позади едва ли стихали, но никак не исчезали, и девушка решилась обернуться.       Погодите, чумной доктор? Типа, как в документалках?       Эмбер помотала головой и ускорилась, открыла дверь, прошла, закрыла, снова побежала, — и так несколько раз. Один раз что-то, мимо чего она бежало, вдруг позади неё начало кричать, но останавливаться девушка не спешила. Она и своё местоположение определить-то не могла и лишь на автомате один раз проскочила мимо SCP-173. Остановилась она только в каком-то большом помещении, когда в боку стало колоть уже просто невыносимо. Осмотрелась: стулья, столы, стаканчики, автомат со снэками… Это кафетерий?       Эмбер села на один из стульев и отдышалась. Ей потребовалось несколько минут, чтобы согнать красноту с лица. Вскоре уже сам Харрис не выдержал и заговорил по рации:       — Мисс D-класс? Вы живы? Мисс?       Спохватившись, Эмбер поспешно ответила:       — Да, да… Жива, как видите. Я просто, эм… — она осмотрелась по новой и неловко пояснила нынешнее положение дел. — Я всё сделала. Но там оказался какой-то объект, уж не знаю, кто он, но он такой… жуткий… Ах, извините, мне пришлось убежать. Я сейчас, кажется, в кафетерии.       — Что ж, это немного далековато, но хотя бы ещё один шаг ко мне ты сделала… Что за объект, позволь полюбопытствовать?       — Он был похож на, хм… чумного доктора? Они же так называются, да?       — А, хм, теперь понятно. Лучше остерегайся его. Он довольно опасен, но убивает только при телесном контакте.       Зато теперь понятно, почему он постоянно тянул руку в её сторону. Эмбер отпустила рацию и подошла к автомату. Снэков в нём не было видно, но были экран и клавиатура. По виду похож на один из объектов, о которых она читала. Что ж, видимо, он безопасен, раз стоит в местной столовке для умников.       Девушка достала монету, добытую ещё в самом начале, и закинула её в автомат, после чего набрала самое первое, что пришло ей в голову: «энергетик». В данной ситуации он был бы как нельзя кстати. Машина погудела, но напиток выдала, и Эмбер спустя почти полгода наконец снова попробовала вкус этой приторно-сладкой газировки с кофеином. Она выпила всё почти залпом и выбросила стаканчик в мусорку. Вернее, сначала попыталась бросить в неё с расстояния, но не попала, подошла, подняла и тогда уже…       — Мне продолжать тебя так называть? «Мисс D-класс»? — с какой-то тяжёлой усмешкой донеслось из рации. Девушка вздрогнула, но быстро сориентировалась и ответила:       — Меня зовут Эмбер.       — Просто «Эмбер»?       — Ну… Если хотите, можете, конечно, называть меня D-9342, — она поморщилась. — Но я не очень люблю это обозначение. Некрасиво звучит…       — Ещё бы определение расходного материала звучало красиво.       Эмбер промолчала. На самом деле, число могло бы попасться и более приятное на слух… Тридцать-три-семьдесят-семь звучит интересно и просто. Чётко, строго… А девяносто-три-сорок-два так себе.       Девушка потрясла головой. Чушь всякая в голову приходит.       — Как ты попала сюда? — Эмбер пусто и блёкло посмотрела куда-то в динамик рации. — D-класс не набирают из обычных заключённых. Ты не звучишь как кто-то способный на убийство. Так что полагаю…       — Я не хочу рассказывать., — она перебила Харриса, нажав на кнопку. — Глупая история, на анекдот похожа. Может, потом разболтаю. Так, эм, доктор Харрис… куда мне идти? Куда дальше?       Доктор на некоторое время замолчал, видимо, тем самым показывая, что менять тему мягко девушка не умеет. Ну, она и не пыталась.       — Нужно вернуться в зону содержания безопасных и малоопасных объектов для начала, — что ж, Эмбер примерно понимала, как это сделать. — А потом пройти по коридору прямо к…

***

      Сказать, что путь был коротким, означало жестоко слукавить. Некоторые двери оказались закрыты, сквозные помещения с ними приходилось обходить, да ещё и кучка камер содержания по пути немного тормозила: Эмбер пару раз останавливалась, чтобы рассмотреть фото объектов на вывесках. Большинство выглядели странновато. Странновато… Сколько раз она уже использовала это слово в мыслях за последнюю неделю? Раз по сто на дню?       Периодически девушка натыкалась на статую, и её с каждым разом обходить было всё сложнее. Места попадались крайне неудачные, да так, что один раз объект практически перегородил ей проход в коридор, — пришлось пролезать под его крохотной изогнутой рукой, при этом всё так же не отводя взгляда.       Однако рано или поздно, но она всё же дошла до нужных ей ворот в зону содержания опасных объектов. Карта пятого уровня не была принята, а сзади вдруг стали нарастать шаги и Эмбер начала сильно нервничать. Она достала из кармана карту третьего уровня, тут же чуть её не выронила из-за вспотевших от нарастающей паники пальцев, приложила, и — о чудо! — ворота, задаром называемые дверьми, всё же со скрипом распахнулись. Девушка спешно прошла в новую для неё зону и обернулась на всякий случай, чтобы проверить, кто к ней приближался. Сначала кроме звуков-то она никого и не видела, отчего попыталась спихнуть всё на слуховую галлюцинацию, но потом из-за угла выглянул тёмный силуэт. В чёртовом метре от неё теперь стоял тот самый чумной доктор.       Эмбер икнула и побежала вглубь тёмных коридоров и комнат. Но это место было достаточно линейным, здесь толком ни от кого и не спрячешься. Позади — металлический голос, впереди — приближающийся тупик. В конце концов, были и лифты, но о них Харрис ничего не говорил, а отдаляться от собственной цели было как минимум глупо. Но потом она увидела знакомое число на одной из табличек.       «SCP-035».       Эмбер резко остановилась, нервно открыла дверь в помещение картой пятого уровня, которую чуть не выронила, пока пыталась приложить к терминалу, и залетела внутрь, заперевшись изнутри. Девушка прижалась к двери спиной. Она тяжело дышала, ей казалось, что её сердце вот-вот выпрыгнет из груди после очередной пробежки от этого жуткого доктора.       Отдышавшись, Эмбер осмотрелась. Две двери, но открыть она могла отсюда только одну из них, ведь вторая, левая, не имела ни ручки, ни считывателя карт на себе. Заключённая взяла в руку рацию.       — Я тут, — сухо сообщила девушка.       — Так быстро? — его голос звучал немного тише и удивлённее обычного. Заключённая с удивлением отметила, что приглушённый голос теперь доносился и из левой комнаты. — Дверь справа ведёт в комнату наблюдения за камерой объекта. Зайди туда.       Эмбер перехватила дрожащими непослушными пальцами карту и сделала всё, как сказал Харрис. Её встретило не очень приветливое помещение, значительно более тёмное и угнетающее, чем все помещения безопасной зоны. Комод по правую руку, по левую — большая панель управления и окно в смежное помещение. В камеру содержания. Эмбер, трусливо осматриваясь, зашла внутрь и встала по центру, не зная, что делать дальше. Рация зашипела, и девушка увидела, как в камере содержания из-за постамента с разбитой витриной выходит человек. Высокий, в белой одежде. И в той самой пресловутой маске, которую, честно признаться, заключённая представляла себе как-то иначе. Широкая улыбка комика, изогнутые дыры глазниц и странная вязкая жидкость, сочащаяся из них. Будто сошла с постера фильма ужасов. Харрис поднял руку с рацией на уровень подбородка.       — Хвала небесам, что ты дошла досюда. Я уж было подумал, что останусь здесь надолго, когда ты замолчала при входе в зону… — Харрис, немного пошатываясь, подошёл к разделявшему их окну. Такой простой жест заставил Эмбер вздрогнуть от пробежавших по спине мурашек, она буквально чудом заставила себя остаться на месте, хотя убежать уж очень хотелось. Маска выглядела жутко и вселяла одним своим видом какой-то вселенский ужас, но уйти после такого долгого пути девушка уже не могла. Одна — не могла. — Я могу безопасно вывести нас обоих на поверхность, просто найди пульт управления и открой дверь камеры для меня.       Эмбер несколько долгих мгновений смотрела вперёд, на Харриса, не моргая. Потом она нажала на кнопку висевшей на шее рации:       — В смысле? — девушка сжала губы в тонкую линию на секунду. — Я в-в любом… случае… не смогу пройти и метра там. На поверхности.       — Что за глупости?       Эмбер покачала головой, едва удерживая в себе снова накатившую истерику и кусая изнутри щёку. О, она надеялась, что избавилась от этой всепоглощающей паники, но в итоге это был просто отлив океана из её самых неприятных чувств. Пока что девушка держалась. Она отвернулась, прошлась к комоду, а там взяла в руки лист, лежавший на нём. Файл объекта. Чёрт, если Харрису и впрямь нужна медицинская помощь, то нужно хотя бы понять, какого рода.       — Эмбер? — настороженно, но при этом как-то по-особому любопытно протянул мужчина.       Условия содержания и часть описания объекта девушка пропустила, они особого интереса не представляли.       «<…> Когда SCP-035 оказывается на лице субъекта, система мозговых импульсов носителя перекрывается и подавляется альтернативной, исходящей от SCP-035, что приводит к гибели мозга носителя, в результате чего носитель становится воплощением личности, заключённой в SCP-035. Тела «одержимых» субъектов разлагаются с повышенной скоростью, вскоре приходя в состояние, мало отличимое от мумифицированного трупа.»       Эмбер отложила лист обратно на комод. Она не знала, что и думать. Он привёл её сюда, — получается, помог. Но с целью освободить себя самого, — выходит, что только себе. И это не доктор, это объект. Такой же объект, что и те, которые на её глазах убивали и оставляли после себя трупы. Но…       Да какие могут быть «но»?       Девушка опустила голову, с силой потёрла глаза. Боже, что ей делать? Что ей делать? Что ей…       — Ладно. Понимаю, я не выгляжу как кто-то, кому можно доверять, — осторожно начал говорить Харрис. Хотя, нет, Эмбер уже сомневается в том, что всё это время с ней говорил этот пресловутый доктор. Скорее… сама маска. Девушка послушно повернулась обратно к окну и посмотрела за стекло, растерянно и совсем разбито. Одной ей не справиться ни с чем. Умрёт она сейчас от его рук или от рук тех, кто будет зачищать территорию — разница не велика. Но если мнение объекта и имеет какое-то мнение… Нет, что за бред? Тех, кто будет заодно с этими бездушными существами, убьют в первую очередь. Застрелят, как ягнят. — Слушай, позади тебя находится хранилище. Ты, наверное, заметила, что оно закрыто четырёхзначным кодом доступа. Внутри есть полезное оборудование, а также таблетка SCP-500. Код доступа…       Он не успел договорить, как Эмбер опустила рычаг открытия камеры. Числа из кода были тут же заглушены грохотом открывающейся двери.       — Можешь не продолжать.       Объект несколько секунд смотрел на немного осмелевшую Эмбер, а та ощутила себя глупо и неловко. Что за пафосную херню она только что сказала? Если бы у её организма ещё были силы, она бы сейчас покраснела.       — Интересно. Впрочем, у меня не было никогда планов взять тебя с собой. Таким образом, наши пути расходятся… но за свою свободу: у меня есть основания полагать, что SCP-079 взял под контроль все системы, и в том числе дверную систему. Лучше обратиться к нему, надеюсь, вы сможете прийти к компромиссу. Однако, он не контролирует боеголовки, которые ты должна отключить дистанционно в случае, если что-то пойдёт не так.       У Эмбер закружилась голова от новой весьма неприятной информации. Вот уж нет. Никаких боеголовок, никаких новых объектов, ничего нового подобного! Она сжала губы в тонкую линию, пошатнувшись на ровном месте. Стало дурно и страшно просто от того осознания, что её снова хотят оставить одну, да ещё и в такой патовой ситуации. Конечно, он знал, что Эмбер ни с чем не справится. Он её обрёк.       Девушка пропустила момент, когда SCP-035 дёрнулся и пошёл к выходу. Она метнулась к двери, дрожащими руками нащупала в кармане карту и достала её, распахнула дверь и выбежала в смежное помещение. Объект уже успел выйти в коридор, но Эмбер догнала его и схватила за рукав — касаться кожи трупа или, чего хуже, трогать поражённую чёрной вязкой жидкостью ткань ей не хотелось, поэтому она неосознанно выбрала самый светлый и чистый участок одежды.       Одной ей не справиться примерно ни с чем. Она дошла до его камеры содержания только из-за Пола и помощи Маски по рации. Без кого-либо рядом она бесполезна. Бесполезна как брошенная шарнирная кукла. Ещё и эта боеголовка, будь она не ладна.       Носитель остановился и обернулся.       — Что ещё?       Эмбер пару секунд молчала, забывая дышать, и лишь напряжённо глядела мимо него, куда-то в пол.       — Пожалуйста… — она говорила одними губами, не в силах выдавить ни единого громкого звука. Накричалась. Что тут, что в суде. — Не оставляй меня здесь одну.       Слова слетели с губ тяжело, ей буквально пришлось вспоминать азы речи за эти краткие мгновения. Казалось, что её шёпот разнёсся по всему комплексу эхом. Странное чувство сжало всё нутро, и Эмбер поёжилась, чувствуя себя столь неуютно от собственной навязчивости и беспомощности, что впору выть. Она чувствовала на себе чужой взгляд, прожигающий кожу и пронизывающий насквозь.       — Я, конечно, знал, что могу очаровывать, — в его словах звучал укор пополам с усмешкой. — Но ты всерьёз думаешь, что я соглашусь?       Глаза закололо, Эмбер чувствовала, как последние нити, связывающие её с жизнью, рвутся одна за другой. Он прекрасно знает, что она сделает что угодно, чтобы выжить. Или чтобы он остался рядом. Сейчас эти значения были равными, на самом деле. Но панический беззвучный плач, вызванный мнимой недостижимостью этих целей, она пока сдерживала в себе.       — Я… — её голос предательски дрогнул. Она не знала, что сказать. «Извини, но да, я ведь могу быть неплохой подставкой для карточек». «Конечно, я ведь сделаю всё ради этого». «Да, знаешь, я ведь вся такая травмированная и одарённая, я буду отличным членом нашего крохотного коллектива». Эмбер невольно усмехнулась с последней мысли. —… Я слишком сильно привыкла полагаться на чью-либо помощь или чьи-либо… указы. Так что для меня было бы очень славно, если бы ты взял меня с собой.       — Боюсь, твоя мамочка не обрадуется, что ты говоришь подобное, — он поднял свободную руку, и Эмбер тут же напуганно дёрнулась, широко распахнув глаза. Но Маска просто потрепал её по немного отросшим волосам. — Но её здесь нет. Только под руку не лезь.       — Правда? — она удивлённо посмотрела на него. Эмбер казалось, что убедить его сотрудничать будет до ужаса тяжело, но в итоге он вот так просто… согласился?       SCP-035 пошёл вперёд, в то время как эмоционально побитая девушка осталась стоять столбом на пару секунд.       — Сейчас передумаю и воспользуюсь тобой, как хостом.       Она испуганно икнула, тут же догнала его и стала идти рядом, в метре от него. Руки неловко мяли ненавистную рыжую футболку. Эмбер неловко шмыгнула носом и протянула Маске свою карту пятого уровня, которой ранее открывала себе двери на пути к объекту.       — Оставь себе. У меня осталась карта Харриса.       Эмбер подняла взгляд на Маску, но, убедившись в том, что в кармане носителя и правда виднелось что-то прямоугольное, убрала свою карточку. Даже здесь она не особенно пригодилась. Не карта. Эмбер.