Небесное царство

«Хочешь расскажу о тех кошмарах

Из которых нам с тобой не сбежать?...»

Заставленный сверху донизу стеллажами с маленькими ячейками, архив был похож на спящий пчелиный улей. Низкие потолки, пурпурные стены, толстые ковры, тусклые фонари на стенах и вдоль рядов, заложенные дремлющими свитками полки, как замазанные медом соты. Не только свитки, насколько хватает глаз, вглубь простираются соответствующие содержимому стеллажи для кодексов, деревянных табличек, цветных тканевых конвертов для печа и даже целых деревянных и матерчатых ящиков – бесконечный цеттелькастен. Первый компактный зал плавно переходил в другой, тот в третий и так архив изгибался вдоль центрального пустого пролета башни и возвращался, чтобы укусить себя за хвост. Надо же, секретные тексты занимали целый этаж. Страшно представить, сколько здесь хранилось тайн о Земном царстве. Да наверняка не только о нем. Если Куай Лян собирался здесь что-то искать, ему лучше было сдаться сразу. Тут явно не хватало электронной картотеки или хотя бы библиотекаря... — Кхм. Скорпион по-настоящему подпрыгивает, как делает маленький Сатоши, когда щипаешь его за пятку, пока он не видит. У самого входа за узенькой высокой стойкой сидит такой же маленький и худой морщинистый старичок, цветом кожи и коричневой рясой на одно плечо сливающийся с темными стенами. Он, должно быть, не дышал, потому что Куай Лян готов отдать душу – здесь не было никого живого, когда он зашел. Чтобы скрыть свой постыдный испуг, он почтенно кланяется. Старейшина нисколько не меняется в безмятежном лице, сморщенном так, что глаз не увидать. Молодой человек начинает сомневаться, что его присутствие заметили вовсе. Однако старческая смуглая ручка поднимается и указывает на полки по левую от гостя сторону. Убийца ничего не спрашивал и даже не знал толком, что конкретно собирался здесь искать, зато почерневшая от солнца длань видимо знает и продолжает уверенно указывать в определенное место. Лицо гостя переполняет недоверие, но он подходит туда, куда ему указывают. Не знающая слепая рука парит над одинаковыми неподписанными ячейками на уровне глаз. — М-м! — недовольное сопение. Старец указывает сморщенным пальчиком более настойчиво, куда-то за плечо неразборчивого юнца, его беззубый рот неодобрительно сжимается. Тот страдальчески вскидывает брови, касается случайного черенка свитка и бросает осторожный взгляд в ответ. Старейшина морщиться еще сильнее, кряхтит и снова покачивает тонкой смуглой рукой. — Ум-м-м!.. Куай Ляну хочется рассмеяться, но он только поплотнее сжимает губы, напускает на себя строгий вид и хватается за другой. Старик квакает от возмущения пустым ртом и бросает в него деревянные четки. Скорпион уклоняется от них и не может сдержать возмущения: — Да они все одинаковые! Небось старик просто решил над ним посмеяться! Лысый, беззубый и слепой, что он может знать? Старейшина вдруг успокаивается, причмокивает губами и в раз в низком уютном зале становиться теснее. Убийца тревожно оглядывается, но они здесь только он и старик. Чужая теплая аура обхватывает со всех сторон и вдруг подталкивает руку Скорпиона вверх. Он с удивлением наблюдает за этим, но позволяет теплому воздуху направить руку до нужной ячейки. Когда кончики его пальцев касаются металлической крышки случайного свитка, он чувствует тепло узнавания. Это оно. Стоит обернуться, как огромная аура снова сворачивается и оставляет за собой только уже ставший привычным холодный воздух. Старец довольно расслабляется на своем месте, прячет руки в глубоких рукавах, все такой же маленький и хрупкий, только Куай Лян теперь смотрит на него с большим уважением. Он взвешивает богато украшенный свиток в руке: сколько бы искал его сам? Неясно откуда, но он знает, что это именно то, зачем он пришел сюда. Вежливый поклон остается без ответа, старейшина полностью замер за своей стойкой. В смешанных чувствах неофит поднимается на подиум с письменным столом в центре. Такие многоугольные, огороженные стеллажами с трех сторон ниши делили весь архив на секции, по эпохам или тематике, бог его разберет. Никаких шифров или табличек на полках видно не было. Если бы не старик-архивариус, сросшийся со своим рабочим местом, здесь вообще ничего нельзя было найти. Наверняка слепец знает каждую рукопись в глаза, потому что сам стал частью библиотеки – наглядный экспонат древности. Скорпион качает головой – штука про глаза?.. Каламбур достойный лучшего война Ширай Рю. Ничего не скажешь. Куай Лян сел за стол, с сомнением оглядывая доисторические письменные принадлежности. Перья, бумага, чернильница, подсвечник, несколько резных подставок для свитков – все пришлось слегка отодвинуть, чтобы освободить место для рук. Сам свиток тоже был хитро устроен – открыть его можно только вытащив металлические шляпки с концов. Шорох бумаги в неумелых руках и звон отставленных металлических крышек был довольно громким в тихом безмятежном зале. Куай Лян бросил быстрый взгляд на архивиста. Тот сидел не шелохнувшись и не сменив позы, но убийца знал, что он насмешливо наблюдает. Вот коварный старикашка, пусть смотрит, небось забыл как люди выглядят. Сколько ему, двести? И слепой наверное еще столько же. Сюда кто-то вообще заходит? Вон сколько пыли. В воздухе действительно пахло пыльными коврами, старой бумагой, прогорклым воском, покоем беспристрастных веков, свернутых и уложенных в темные укромные уголки, как в могилы. Так оно и было, кладбище мудрости, усыпальница слов, которую некому было посещать кроме таких заблудших дураков, как он. Зажигая пару свечей, убийца праздно прикидывал, какое будет наказание за подпаленный край бесценной рукописи? Как же не хватало смартфона… Или хотя бы настольной лампы, чего уж там. Отбросив пустые чаянья, он погрузился в чтение и тут же запнулся глазами. Конечно, в прошлой жизни приходилось делать домашнее задание на китайском языке, но вэнья́нь... серьезно? Откинувшись на спинку стула, невольник отправил небесам усталый вдох. В этой крепости ничего не могло быть простым? «Ничего» – ответили небеса. Низкий потолок тоже не сказал ничего утешительного и пробуравив несколько минут текст осуждающим взглядом, Куай Лян все же снова склоняется над ним. Он так просто не бросал начатые дела. Как говорят старики: «трудности закаляют характер». Скорпион, правда, уже устал «закаляться», даже металл после накаливания и молотка опускали в холодную, стоячую воду. Но видимо из него злодейка-судьба ковала чего-то другого или, наигравшись всластью, собиралась списать в утиль, как порченый кусок. Пламя свечей не особо помогало разгонять густой мрак – рукописные иероглифы плясали, будто черти, их приходилось догонять за хвосты по всему листу. Потеряв каждое пятое слово, все равно получилось понять основную канву произведения к тому моменту, как свечки успели истаять на треть. Это был небольшой несложный рассказ, больше детская сказка. Первая строка гласила «Предание о лесных демонах». Неофит недовольно коситься на старика за стойкой. Может тот решил так посмеяться, подсунув невежде детскую литературу? Но свиток по-прежнему отдавал теплом под пальцами. Сказка или нет, он пришел сюда именно за этим — узнать, кто взял когда-то эту крепость и кто были те каменные мужи в сокровищнице. Оставалось непонятным: как магия узнала это впредь него самого? Прежде чем вернуться к тексту, Скорпион напоследок долго смотрел на архивиста прищуренным взглядом дознавателя – тот если и забавлялся, ничем себя не выдал. Приходилось изрядно ломать глаза, однако пастельные иллюстрации ускоряли дело, и в голове читающего уже развернулось полотно событий... «Было это во времена десяти царств. На равнинах и предгорьях Срединных земель бесновалась банда разбойников. Были они так ловки и хитры, что никакая сила людская не могла с ними справиться. Запугивали они одинаково и бедных крестьян и богатых князей. Обворовывали и убивали на лесных и горных дорогах без разбору. Страшились их демонических ликов и одинокие путники, и святые люди, и многолюдные обозы. Не было от них защиты, ни меч ни молитва не спасали: выпрыгивали коварные убийцы из тени и, убив всех мужчин, исчезали со скарбом прямо воздухе. А иногда и детей и женщин забирали. Люди обмирали от страха, только услышав, как кто-то говорил: «Лесные демоны!». Многие пытались обратить силу крадущихся в тени убийц в свою пользу. Вот только каждого нанимателя настигала участь еще хуже, чем жертв, которых наемники соглашались убить за плату. Никому коварные демоны не подчинялись – ни чести, ни небу, ни императору. Пока однажды не прослышали они от одного колдуна про замок с несметными богатствами, которые, по слухам, охранял на высокой горе настоящий дракон. Колдун обещал, что проведет их по тайной тропе в горы, а взамен просил лишь один единственный амулет. Не было жестоким убийцам равных в долинах и предгорьях и те вознамерились украсть золото, пока будет дракон облетать свои земли. Лидерами банды в ту пору было два брата. Старший гордый и заносчивый, младший терпеливый и осторожный. Уже на подходе к горе младший брат забеспокоился: «Не преступаем ли мы черту? Гнев дракона может знатно пожечь нам головы. Не в ловушку ли ведет нас колдун? Как бы ноги унести». Но старший брат был слишком горделив и жаден: «Что нам дракон? Лесных демонов никто не остановит, ни один закон нам не писан и сокровища небесные тоже нашими будут». Младший брат не стал спорить, но и дальше не поднялся с остальным отрядом. Притаился недалеко от замка и стал караулить, не прилетит ли разгневанный дракон? Крепки были крепостные стены, но только и убийц не просто так равняли с демонами. Им помогала злая темная магия колдуна и никакие укрепленные стены не могли сдержать их ярость. Не жалея собственных сил и крови, прорвались захватчики в неохраняемую крепость, ворвались в дом небесного хозяина. Палаты сплошь каменные, а крыши золотые. Но не интересовало разбойников убранство – нашли они хранилище, что было обещано колдуном, который у входа в крепость остался – золота там, как и говорилось, видимо невидимо. Столько драгоценностей и жемчугов, что за жизнь никому не потратить. Вот только не успели разбойники утолить свою жадность – появился грозный дракон в столпе божественного огня….» Пламя свечей дрогнуло на столе, и Куай Лян оторвал глаза от текста. Сколько он уже здесь сидел? Без окон было не понять. Он потер глаза. Старичок так и сидел не шелохнувшись. Если бы убийца не смотрел на него своими глазами, он не бы не поверил в его присутствие здесь. Ни шороха, ни вздоха, затаился словно мумия, и не скажешь что жив. Может ли быть, что проклятая магия этого замка распространяется и на его жителей? Не всем ли старожилам суждено навсегда остаться в этих стенах и после смерти нести свою службу? Тело наливалось тяжестью, деревенело от покоя и потому нужно было быстрее покончить со сказкой. Иначе невольник мог заснуть прямо здесь над столом, подперев тяжелую голову рукой. «…он тут же проклял воров страшными словами: «Коли хотите мои сокровища – они ваши, но будете обречены вы вечно охранять их». И все лесные демоны как один превратились в каменных истуканов. Заметил прибытие дракона и младший брат, что остался караул снаружи держать. Все вышло, так как он и думал – бросил их колдун. Не оставалось ничего, кроме как самому на поклон к могучему зверю идти. Подумал хозяин сокровищ над просьбой младшего брата, что не позарился на золото несметное, да и придумал условие: «Коли обещаешь служить мне верой и правдой, и все потомки твои тоже, то пощажу твоего брата. Только останется он здесь и все потомки его тоже.» Нечего было делать, младший демон согласился на условия и отпустил его дракон восвояси. А старший и по сей день сторожит сокровища в том замке, что прячется на горе...» Свиток закончился. Скоротечные свечки почти растаяли. Старичок сидел не шевелясь и в стенах стаяла вековая, незыблемая тишина. Куай Лян закрыл глаза. Больше кончено помогли иллюстрации, текст на устаревшем языке был довольно туманен и иносказателен, но суть ясна. Младший брат из сказки избежал проклятья, не сунувшись в крепость. А вот ему не хватило на это мудрости... Неожиданно для самого себя, Скорпион обнаруживает, что просыпается. Он всего на минуту прикрыл глаза, но ощущения в теле шепчут, что прошло уже несколько часов. Он тяжело отнимает голову от рук и хочет потянуться, как тут же замирает — кто-то находиться рядом. Нетрудно найти того, кто потревожил чуткий сон. На самом краю подиума, уперевшись плечом в полки, стоит Саб-Зиро. Взгляд из под опущенных ресниц не разобрать, но поза спокойная, даже расслабленная. Старик у стойки никак не отреагировал на нового гостя и Куай Ляну предстоит самому выбирать, как реагировать. Как давно Би-Хан здесь? Скорпиону хочется думать, что он проснулся сразу же, как почувствовал чужое присутствие, но на самом деле не мог быть уверен. Насколько усталость от акклиматизации подточила его, кто знает. Растерянный после резкого пробуждения, он глупо смотрит на свою Немезиду во все глаза, как застигнутый у силков заяц – ни вперед, ни назад. Неясно, стоил ли ему подняться для приветствия? Сам бы он не хотел, что бы его супруг кланялся ему, но чего ожидать от Грандмастера? Ни фырканья, ни издевки не прозвучало. Претор смотрит на суженого, но погружен в свои думы, в его голове проходит известный только ему самому диалог. На мужчине нет маски, запоздало понимает Куай Лян. Под глазами тени, туго свернутый пучок на затылке распустился, длинный хвост изящно спадает с плеча на грудь, что добавляет зыбкости происходящему — не думалось ему, что за маской Саб-Зиро и правда прячется человек. Лениво оттолкнувшись от опоры, Би-Хан идет вдоль стола. — Твое усердие впечатляет... Но есть ли смысл в этом уроке истории? — тон такой миролюбивый, что Скорпион теряется окончательно, сильнее прижимает уши к голове, не успевает поймать вопрос на губах. — Это правда? — голос грубый со сна, приходиться выталкивать слова силой, чтоб не застряли в сухом горле. Претор заглядывает через стол и сразу узнает свиток, его тонкие губы кривит бледная усмешка. — Это сказка. Жизнь намного страшнее. Би-Хан смотрит вниз на ренегата, сменившего стяги, тот смотрит в ответ, затаившись. Вместе они, что два зверя, увидевшие друг друга издали через заросли. Каждый ждет, что первым сделает другой. Скорпион уже показал себя вчера, настала очередь Саб-Зиро. Он шел сюда очень медленно, оттягивал встречу целый день. Только солнце уже давно исчезло за горами – больше не отложишь. Они одни не спят в такой час, что толку дальше прятать клыки? Себя не утаишь, не упрячешь... Стемнело и зверя, что голодно воет и скребется с тех пор, как увидел в сумраке непокорные глаза, больше не удержать. Возможно, меняется выражение его глаз или виной тому расправленные плечи — молодое лицо под ним черствеет. Ты понимаешь, правда?.. Весь выпрямляешься на жестком стуле следом, откликаешься на зов – умный пес. Каждая скотина во дворе должна знать свое место, а дворняга и подавно должна понимать – нельзя кусать кормящую руку. Только по ее воле она живет, по ее и умирать будет. Собственный голос без маски кажется непривычным. Он снимает ее только в своих покоях, а там говорить не с кем. — Иди за мной. Чувствуя приказ самими костями, Скорпион резко поднимается. Понял по чужим глазам – настал час, которого так ждал. То, зачем заставлял свои ноги подниматься в гору под завывание ветра. Зачем ушел из дома, вылезая в окно. Конечно, он хотел оградить свою семью, только… Двое стоят друг напротив друга по обе стороны стола, хищник и добыча, буйвол и лев. Кто есть кто? Пламя заплаканных свечей на столе задрожало и погасло, напуганное пахнувшей горной свежестью. В байках, что рассказывали в клане старшие, никто из вступивших в битву с Саб-Зиро не выходил живым. Скорпион считает себя убийцей людей высшего класса, но перед ним стоял настоящий «лесной демон»… С одной лишь мыслью, Куай Лян бежал из дома до самого моря без оглядки, через портал в Каир, а уже оттуда Лю Кан вел его в горы – холоднее ли нуля окажется чужая кровь?