Со страниц книги

Они прибывают в столицу следующим днем. Стук копыт лошадей звучит громко, звонко, отбивает стройную чечетку по брусчатке, выложенной на главной дороге. Йеджи оглядывается по сторонам, смотрит на стройные ряды небольших, но крепких домиков, на людей около прилавков, занимающихся какими-то своими делами, и не может не улыбаться. Тут снег уже изрядно подтаял, и, в отличие от заметенного леса, лежит между домов маленькими, сжатыми кучками. От Джису, сидящей спереди, слышится восхищенный вздох, и Йеджи полностью ее понимает, ведь на горизонте вырисовываются очертания высоких шпилей, стройных башен, покрытых золотом — одним словом, королевский дворец. Он блестит, напыщенно подставляя дневному солнцу свои выпуклые бока, и сияет, переливается в свете игривых лучей. Дворец всегда был красивым и поражал взгляд Йеджи своей величавой фигурой, но почему-то именно сейчас он будто бы решил показать свою самую лучшую сторону. Йеджи невольно косится вбок, на Рюджин, желая посмотреть ее реакцию тоже. Она неподвижно молчит, застыв на одном месте, но в глубине черных глаз видно какое-то сдержанное восхищение. Ее уголок губы на секунду приподнимается вверх, и Йеджи поспешно отворачивается. В этот момент — трогательный и будто бы застывший в воздухе — отвлекать Рюджин своим вниманием почему-то не хотелось. Черен трогает Джису за плечо, что-то шепчет ей на ухо, и она кивает. Повозка останавливается на перекрестке — одна ведет к воротам в королевский дворец, а другая резко сворачивает вбок. Йеджи знает, что если пойти по второй дороге, а спустя шагов двадцать завернуть за один из домов — там будет ее, родной, дом. От этого понимания внутри немного теплеет: возвращаться домой всегда приятно. — Йеджи, тебе не будет трудно отвести лошадей в конюшню? — Черен внимательно смотрит на нее. — Без проблем, — отвечает Йеджи и спрыгивает с повозки, разминая затекшие руки и ноги. — Спасибо, — кивает Черен и переводит взгляд вперед, напряженно во что-то вглядываясь. — Я пойду с ней, — поспешно говорит Рюджин и тут же оказывается возле Йеджи. Та вопросительно поднимает бровь, недоуменная такому внезапному желанию, но не возражает: лишние руки всегда пригодятся. Йеджи аккуратно дотрагивается до плеча одной из лошадей. Та слегка пофыркивают в ответ. Рюджин становится рядом и улыбается одним уголком губы. — Идем, — говорит Йеджи и начинает идти по дороге. Лошади послушно двигаются за ней, умеренно стуча копытами по камням. Они сворачивают на вторую дорогу, ведущую к дому Йеджи, и внутри нее повисает тянущее, сладостное ожидание, какое бывает перед возвращением домой после долгой дороги. Ей не терпится увидеть собственный дом, зайти в пахшую теплом и сеном конюшню, заглянуть в окно… и, конечно же, показать это все Рюджин. Они заворачивают за угол. Йеджи невольно улыбается, когда подводит лошадей к конюшне, и не удерживается от желания провести ладонью по родным деревянным стенам. — Это твой дом? — внезапно спрашивает Рюджин, внимательно осматривая здание, стоящее перед ней. — Ага, — Йеджи кивает. Она раскрывает двери, вводит туда лошадей и оборачивается на Рюджин. — Помоги дать им сено. Рюджин кивает, и вместе они загружают копны сена в кормушку и наблюдают, как одна из лошадей тут же принимается за еду. Другая же — более высокая и белоснежная, — стоит неподвижно и буравит взглядом Йеджи. Та тихо смеется, ладонью гладя животное по шее, перебирая пальцами длинную гриву. — Молодец, девочка, — шепчет она. Это была ее лошадь, с которой она провела вместе лет с… двенадцати, вроде? — Девочка? — вмешивает Рюджин. Она следит за движениями Йеджи и как будто хочет повторить ее движения, но никак не решается. — Да, — Йеджи отступает, давая Рюджин пройти к лошади и нерешительно дотронуться до плеча лошади. Та довольно фыркает в ответ. Йеджи улыбается и кладет свою руку поверх ладони Рюджин, отчего та вздрагивает. — Уверенней, — шепчет она, начиная мягко проводит рукой (ее и Рюджин) по бархатной коже животного. — Лошадям нравится, когда их гладят. — У нее есть имя? — вновь спрашивает Рюджин. Ее лицо озарено восхищением, уголки губ слегка приподняты, а глаза сияют. А еще Йеджи внезапно понимает, что ей очень нравится видеть Рюджин такой. — Да, есть, — говорит Йеджи и немного смущенно опускает взгляд. — Ее зовут… Снежинка. Рюджин приподнимает брови. — Мне тогда было двенадцать лет, — оправдывается Йеджи. Рюджин усмехается. — Мило. Не знала, что и ты любительница милых прозвищ. Принцесса. — Как давно я этого не слышала… — бормочет Йеджи, когда они выходят из конюшни. — Всего лишь день. Йеджи пожимает плечами. Она подходит к своему дому и заглядывает в окно. Там, ожидаемо, никого нет — отец на работе, а Хенджин уже год живет отдельно, но она все равно улыбается, трогая холодное стекло. Рюджин становится рядом. — Здесь ты живешь? — с интересом спрашивает она. Сквозь стекло видны очертания рабочего стола и кровати около стены. Йеджи кивает и отстраняется. Рюджин повторяет за ней. — Слушай, ты… покажешь мне свой дом? Когда-нибудь… — говорит Рюджин. Йеджи слышит в ее голосе непривычное смущение. — Обязательно покажу, — та кладет на ее плечо ладонь и мягко ведет обратно по дороге, к месту, где остались Черен и остальные. — Спасибо, — говорит Рюджин. — Наконец-то я узнаю, как живут принцессы. Йеджи только фыркает в ответ. Она сразу поняла, что Рюджин и сама была смущена этой внезапной просьбой, поэтому старательно защищалась привычным сарказмом в голосе. Хотя… если подумать, то где жила Рюджин тогда, когда Йеджи впервые встретила ее в зимнем лесу? Ночевала среди снегов, как толстокожие медведи? Мысль кажется абсурдной, и Йеджи поспешно отдаляет ее. Но вид Рюджин, беззаботно спящей в холодном снегу, все равно встает перед глазами и исчезает только тогда, когда на повороте появляются знакомые фигуры. Черен напряжена. Это видно по ее скрещенным рукам и нахмуренным бровям. Она постоянно оглядывается по сторонам, будто ждет кого-то. Джису и Юна чуть поодаль стоят вместе и тихо о чем-то переговариваются. Черен приветствует их коротким кивком и продолжает озираться по сторонам. До тех пор, пока не фокусирует какого-то парня, идущего к ним навстречу. — Сколько лет, сколько зим, — громко говорит он и, подойдя поближе, хлопает Черен по плечу. Он выше ее на голову, но в этом жесте нет враждебности, наоборот, на его лице находится широкая улыбка. — Позволь поинтересоваться, Черен, почему же ты решила вернуться сюда? — Потом объясню, — коротко бросает Черен. — Ты помнишь мою просьбу? — Помню, помню, как же не помнить, — усмехается парень. — Сейчас кое-кто придет. — Черен! — слышится громкий вскрик сбоку, и к ним подбегает еще одна девушка. Она хватает Черен за плечи, резко поворачивает к себе и пару секунд взглядывается в ее лицо. А потом крепко прижимает к себе. — Я не думала, что ты вернешься. — Хватит, Чэен, — ворчит Черен, высвобождаясь из объятий девушки. Но Йеджи замечает сдержанную улыбку в уголках ее губ. — Чанбин, так что насчет моей просьбы? — Сейчас-сейчас, — он оборачивается. Сзади из-за угла дома выходит еще один парень. — Вот. Знакомьтесь, дамы, это Сынмин. Вы будете жить с ним. Йеджи ловит недоуменные взгляды Юны, Джису и Рюджин. Пока что ей, как и им, непонятно, чего этим добивается Черен. — Приятно познакомиться, — Сынмин отвешивает им шуточный поклон и косится на Чанбина. — Вынужден сообщить, что у меня в доме есть свободные места, но, увы, их всего двое. А вас, не считая Черен четверо, и мест не хватит… — У меня есть свой дом, — прерывает его Йеджи. — И там есть одна свободная кровать, она моего брата, но он живет отдельно. И… думаю, кто-нибудь может пожить у меня, если мест не хватает. — Твой отец не будет против? — спрашивает Черен. Она кидает на Йеджи быстрый взгляд. — Думаю, нет. Если что, я с ним поговорю. — Хорошо, — она кивает. — Рюжин, тогда будешь жить с Йеджи. Юна, Джису — с Сынмином. — А ты? — внезапно влезает в разговор затихшая Чэен. — Вернешься во дворец? — Ну, выбора у меня особо-то и нет… — тянет Черен., отчего Чэен озаряется улыбкой. — И… спасибо, Чанбин. — Всегда пожалуйста, — он подмигивает. — Кстати, что насчет объяснения того, куда ты сбежала больше, чем на пять лет, а потом вернулась, как ни в чем не бывало? Знаешь, как я удивился, когда вчера получил от тебя письмо, в то время как все уже давно считали тебя мертвой? — Извини, — Черен сжимает губы и опускает взгляд. — Так было нужно. Я все обязательно объясню. Но… позже, ладно? — Ладно… — вздыхает Чанбин. Черен слабо треплет его по плечу и подходит к Йеджи с Рюджин. — Надо поговорить кое о чем, — тихо говорит она и уходит подальше от остальных. — Юне с Джису я уже сказала. — О чем? — так же тихо спрашивает Йеджи. — Не говорите никому о том, что у вас есть способности, — сосредоточенно шепчет Черен. — Я думаю, так будет лучше, потому что это может дойти до короля, а он… может нам помешать. — В чем помешать? — говорит Рюджин, на что Черен мрачно хмыкает. — У меня… есть план.