The Prisoner / Пленник

всем здравствуйте! поздравляю всех с Наступившим Новым Годом и Рождеством! вот я и объявилась, и не с пустыми руками :) приятного прочтения! 7 мая, 08:02 Матсумото автоматически помешивал томящиеся на сковороде томаты, глядя на клубящийся за окном густой туман. Два дня непрерывных дождей пересытили и без того влажную почву соснового бора, и теперь мглистая взвесь парила в промозглом утреннем воздухе. Туман был настолько плотным, что сквозь его завесу стало невозможно разглядеть стоящий по соседству ближайший дом. Лишь едва угадывались исполинские силуэты дремучих сосен, взмывающих в облака чёрными стрелами. За стенами дома послышалось торопливое цоканье каблуков и женский недовольный голос — похоже, дама шла по тротуару вдоль домов, разговаривала по телефону и жаловалась собеседнику на непогоду. Ну и зря, Таканори такая погода очень даже нравилась. Обычно шатен за собой подобных мыслей не замечал, но сейчас ему казалось, что он рад тому, что сегодня ему не нужно помогать мастерам на втором этаже. Акира вчера вечером попросил Таку не гнать коней и позволить себе отболеть, как положено. Блаженное ничегонеделание под чашку горячего чая в тёплом доме, что взял в плен весенний туман. Подумав об этом, Матсумото усмехнулся самому себе — да он заделался в самые настоящие лентяи. Таканори повернул голову на звук шаркающих шагов, вот и хозяин дома проснуться соблаговолил. И он начнёт отчитывать Матсумото за неумение нормально болеть через три, два… — Я даже не удивился, когда почувствовал запах жареного бекона, — Акира сдавленно зевнул и пригладил растрёпанные волосы. — Едва пришёл в себя — и уже геройствуешь. И… что? — блондин подозрительно вскинул бровь, заметив, как Така скрыл смешок. — Ничего. Я знал, что ты начнёшь брюзжать. — Возраст, знаешь ли, — сипло проворчал Сузуки и кашлянул, прочищая горло. — Хотя я ничего не имею против раннего завтрака. — Сойдёмся на этом. — Тебе лучше? — Похоже. Сидр творит чудеса. — Чудо-зелье от любых недугов. Должен признать, выглядишь ты посвежее. — Я последние двое суток дрых больше, чем бодрствовал, — Таканори начал разбивать в сковороду к помидорам яйца. — Неудивительно. Ну? — Акира полез в холодильник за сливками к традиционной утренней чашке кофе. — Что собираешься делать сегодня? — Хочу пошариться на заднем дворе. — На заднем дворе? — Аки с подозрением вскинул бровь и обернулся к чёрной двери. — И что там делать? Заброшенный сарай и заросшие клумбы с бурьяном — все достопримечательности. — Заросшие клумбы… — Таканори закатил глаза. — Если тебе по нраву, когда у тебя на месте возможного и вполне приличного сада сорняки в твой рост, то я не буду рыпаться. — Какого такого сада? — Сузуки мотнул головой назад. — Там, что ли? Сад — это вон у тех ребят, например, — он ткнул пальцем в окно, на дом через дорогу, — какие-то горки альпийские или как их там. Всё ухоженно, цветасто, гламурно. — А тебе прямо надо цветасто и гламурно? Или ты не знаешь, что у тебя среди сорняков хризантемы загибаются? — Матсумото, я хризантему от одуванчика не отличу. Если бы я ещё знал, как эти твои хризантемы выглядят. Где ты вообще их там отрыл? Таканори коротко зыркнул на него, наморщив нос, и перевёл плиту на слабый огонь. — Ну пошли, покажу, — шатен подхватил свою толстовку, висящую на спинке стула, и двинулся к чёрному ходу. — Ну идём, — в тон ему согласился Акира, следуя на выход. — Ты у нас не только строитель, но и цветовод? — Не сказал бы, — ровно отозвался Матсумото. — У мамы есть несколько небольших клумб. Мы с Микой иногда бываем на подхвате, когда нужно помочь с пересадкой или разделить особо разросшиеся кусты. Хочешь — не хочешь, а что-то да запомнишь. Хризантемы у нас тоже растут. Сузуки вышел следом за Такой во двор, вздрогнув от липкого, холодного воздуха, овеявшего кожу. — Надо же, дальше вытянутой руки почти ничего не видно, — Сузуки даже понизил голос, впечатлившись увиденным. — Дождь плюс тепло равно сауна прямо на улице, — Таканори осторожно шёл по пожухлой стерне, сквозь которую пробивалась свежая, зелёная трава. — Ступай точно за мной, тогда ничего не затопчешь. — Хм, ну, тебе виднее. Сухая трава глухо похрустывала под их стопами, туман покорно рассеивался перед ними с каждым шагом, позволяя видеть чуть больше и дальше. Наконец, Матсумото остановился, вытянув руку назад, тормозя и Сузуки. — Вот здесь, — молодой человек опустился на колени, погрузив пальцы в колкие травинки. — Сейчас. Он раздвигал траву в стороны, двигаясь по явно определённой траектории, и Акира с интересом наблюдал за его манипуляциями — Така однозначно знал, что делает. И он точно успел детально изучить площадь за домом. — Видишь? — шатен указал на неровный ряд серых небольших камешков, выложенных полукругом. Сузуки пришлось наклониться ближе, чтобы увидеть, о чём говорит Таканори. — Вижу, — блондин кивнул. — Похоже, камни положили тут специально. Ограждение для клумбы? — Да. А это — хризантемы. Среди вялой желтизны мёртвой травы робко выглядывали насыщенно-зелёные, резные листочки хризантем. Ростков было много — похоже, раньше здесь был целый сад этих терпко-ароматных цветов, но прежний владелец пустил всё на самотёк, а роскошные кусты вытеснила вездесущая ползучая трава. — Думаешь, выживут? — Акира также сел рядом с Такой на колени. — Конечно. Хризантемы очень стойкие, нужно только расчистить тут всё. У тебя есть рабочие перчатки? — Может, в том хозблоке что-то такое отыщется, — Сузуки взглянул в сторону деревянной постройки в нескольких шагах от них. — Если нет, куплю. Только не вздумай устраивать прополку голыми руками, я не переживу, если мне опять придётся ковыряться иглой в твоих пальцах. — Странно, а мне показалось, что тебе понравилось. — Ты ждёшь перчатки, Матсумото, не обсуждается, — Акира заметил, как плечи шатена мелко задрожали. — Ты замёрз. Вернёмся в дом, тебе не стоит переохлаждаться. — Ну так что скажешь насчёт сада? — Таканори поднялся, чувствуя, что блондин прав. — Приступай, когда на улице будет не так холодно. Сегодня у тебя в любом случае выходной, вряд ли после такой встряски ты сможешь долго оставаться на ногах. — Технически, я буду ползать на четырёх костях. — Не придирайся к словам, — усмехнулся Сузуки. — Я несу за тебя ответственность, пока ты здесь. — У тебя ещё будут особые поручения, кроме ремонта? — Матсумото зашёл на кухню и, ахнув, подбежал к плите. — Так… — он приподнял крышку со сковороды, в которой томился их будущий завтрак. — Не подгорело. — Что может превзойти этот чёртов ремонт, даже не представляю, — Акира с улыбкой уселся за стол. — Нет, не думаю. Закончим с перекройкой дома — и сад тебя ждёт. — Хорошо, — Таканори отвернулся к сковороде. — Надеюсь, успею привести там всё в порядок до того, как уеду. Сузуки невольно скосил глаза в его сторону, ощутив, как выдох на секунду задержался в лёгких. Он не смог понять, показалось ли это, или ему и впрямь стало не по себе после этих слов? Или не то чтобы не по себе, а, скорее… как же поточнее назвать это? Акира по крайней мере понимал одно: чувство это ему не пришлось по нраву. Блондин выдохнул и сделал новый вдох — медленный и глубокий. Затем поднял руку и вытащил из нагрудного кармана своей рубашки телефон Таканори. — После завтрака позвони своим барышням. Им нужно услышать тебя, ты на два дня из жизни выпал со своей температурой. — Хорошая идея, — также не оборачиваясь, бросил Матсумото. — Позвоню. Спасибо. Сузуки плотно сжал губы и откинулся на спинку стула. Как странно закончился их разговор, начавшийся со вполне себе непринуждённой и позитивной ноты. И этот тон Таканори, когда он заговорил об окончании своего пребывания в доме Акиры — да какая муха его укусила? Он как будто и не рад был, когда Аки предложил ему позвонить матери или сестре. Или блондин попросту слишком много на себя берёт и додумывает за них обоих то, чего на самом деле и нет? *** 10:00 После сытного завтрака Таканори почувствовал себя не в пример лучше, новое самоощущение ярко контрастировало с тем, что одолевало его последние двое суток, чему молодой человек был невероятно рад. Всё-таки, когда ты даже джинсы не можешь застегнуть без сверх-усилий над собой, это как-то противненько. Шатен распахнул чёрную дверь, вышел на дощатый настил крыльца и критически оценил обстановку в саду. Туман хоть и стал менее плотным, чем во время их с Сузуки первого визита сюда, но всё же никуда не делся. Ну и пусть, и такая погода имела своё очарование. — Очарование Сайлент Хилла, — хохотнул вслух Така и сошёл со ступенек на пружинящую под подошвами землю. Почва напиталась лившим несколько дней подряд дождём, до Матсумото это было даже на руку. Сухую сорную траву легче выдирать именно из влажной земли, чем из сбившейся в неразбиваемые комья грязи. Однако… прежде чем приступить к озеленительным работам, стоило бы вспомнить о словах господина Сузуки. Тот паркет копытом рыл, но не хотел отпускать своего верного помощника в сад без перчаток. А ещё он говорил про хозблок на противоположном конце сада. Стоит туда наведаться, вдруг прежний хозяин угодий оставил что-то, что может пригодиться в работе? Хозблок правильной квадратной формы спрятался за набирающей цвет яблоней. Доски, из коих он был сколочен, никто не потрудился покрыть лаком, и древесина неизбежно посерела под натиском времени и стихии. Тем не менее, строение выглядело вполне надёжным, и Така уверенно взявшись за длинную деревянную ручку, потянул дверь на себя. Петлицы чуть скрипнули, пропуская гостя внутрь. Терпкий запах дерева и пыли заставили Таканори наморщить нос, а затем и чихнуть. — Ого, — шатен шмыгнул и осмотрелся. — Что тут у нас? Внутри хозблок оказался поделённым на две части. На стенах — невероятное количество полочек с хранящимися на них запылившимися пакетами, баночками, кистями и валиками для лакокрасочных работ. Но как долго сюда не заглядывали? Вероятно, год, а то и больше. Судя по состоянию сада, бывший оазис не знал благ прополки и ухода и этот год, и весь предыдущий. — А вот это интересно, — взгляд выхватил на одной из полок целлофановый пакет со знакомыми очертаниями содержимого. Матсумото подошёл поближе к стене, дотянулся до полки и, прищурив глаза от сыплющихся сверху хлопьев пыли, потянул пакет на себя. Молодой человек не ошибся — в пакете в две аккуратные стопки были сложены они. Вожделенные садовые перчатки, сразу несколько пар! Причём, отличные — из прочной, влагостойкой ткани с резиновым напылением на внутренних сторонах ладоней. Ну не чудо ли! — Берём, — деловито кивнул Така самому себе и принялся изучать изнанку хозблока дальше. Вот небольшая лопатка для посадки мелких растений, добротный секатор, садовые грабли и метла для уборки садовых дорожек, какие-то пузырьки с написанными на них химическими формулами — удобрения, судя по всему. Далее — канистры, пульверизатор, лопаты разных размеров. Даже тиски, набор отвёрток и рубанок! Если в первом отсеке хранится столько интересностей, то что ждёт Матсумото во втором? Шатен шагнул за перегородку — и озадаченно захлопал глазами. Здесь не было ни садовых инструментов, ни баночек с реагентами. К дальней стене на всю её длину, одна под другой, были прибиты две широкие полки, на коих покоились картонные коробки без каких-либо подписей и этикеток. Таканори припомнил расположение вещей в первом отсеке, сопоставил с положением коробок здесь — и стало очевидно, что бывший владелец был приверженцем порядка. Коробки выставлены по размеру, слева направо, начиная с самой крупной и заканчивая совсем небольшой. Отчего-то Таке подумалось, что эти коробки просто не могут быть пустыми. Смысл хранить пустую тару вот так, придирчиво подходя к процессу расстановки? — Чего жду-то, — заворчал Матсумото вполголоса и направился к загадочным коробкам. Он взялся обеими руками за промявшиеся под пальцами стенки и потянул первую коробку на себя. — Ага! — не сдержал он победного возгласа. Коробка и впрямь что-то скрывала в своих недрах! — Э… так, так, спокойно, — Таканори пошатнулся, когда груз перекочевал в его руки полностью, ибо груз оказался весьма увесистым. Шатен удержал равновесие и опустил коробку на пол. Отогнув в стороны клапаны, Така с любопытством заглянул внутрь — а вот и причина внушительного веса… В коробке хранились газеты и журналы, причём, довольно-таки старые, если обратить внимание на даты выпуска. Вот газета для автолюбителей, датированная тысяча девятьсот шестьдесят четвёртым, а прямо под ней — журнал для рукодельниц, выпущенный в июле семьдесят первого. — У бывших хозяев было постоянное хобби, — заключил Така, перебрав пару десятков выпусков. — Машины и рукоделие. Может, раньше домом владела супружеская пара? Интересно… Он выпрямился и резво потянул к себе вторую коробку, более плотную и меньшую по размеру. Ему пришлось сбавить прыть, ибо внутри коробки что-то печально звякнуло. — Твою ж… — ругнулся молодой человек, бережно опуская коробку на пол. — Надеюсь, я ничего не разбил. Итак? — он снял крышку. — Ох… — Таканори удивлённо ахнул. — Вот это да… Внутри, тускло поблёскивая в пробивающемся сквозь маленькое окошко свете, лежали стеклянные ёлочные игрушки. Невероятно тонкая, искусная работа! Стеклянные птички, вручную расписанные шары — и некоторые даже сохранили заводские упаковки! Матсумото почти трепетно взял обеими руками тёмно-зелёный шарик, обнесённый картонным футляром. На дне футляра была напечатана дата изготовления — она едва угадывалась, почти выцвела от времени, но Така всё же различил год изготовления. Шестьдесят пятый. Да этому шарику без малого шестьдесят лет! Настоящее произведение стеклодувного искусства, почему же хозяева не забрали эту коробку с собой, когда съезжали? Неужели не хватились её? — Не разбить бы, — спохватился Така и отнёс коробку со стеклянными драгоценностями подальше от полок. — Чем дальше, тем интереснее, — он с азартом стащил следующую коробку. Та, несмотря на более скромные габариты по сравнению с самой первой коробкой, была не менее тяжёлой. Неужто снова газеты и журналы? — Ты смотри-ка… — протянул Матсумото, оценив содержимое в виде виниловых музыкальных пластинок. — На что смотреть? — голос подкравшегося Сузуки заставил шатена подпрыгнуть и взбешённо уставиться на Акиру. — Эй-эй, спокойно, не хотел пугать, — блондин рассмеялся. — Я уже говорил, что это твоё хобби? — прорычал Таканори, возвращаясь к коробкам. — Ты тут уже давно, я хотел проверить, не случилось ли чего. Ты всё-таки пока не вполне здоров. — Хм, нет, всё отлично. Интересно, я бы сказал. — Чего нарыл? — Сейчас. Снимешь вот эту коробку? — шатен ткнул на очередной картонный куб. — Сниму, — Сузуки опустил на пол тару. — Интригуешь. — Находки действительно интересные, — Матсумото подошёл к коробке с ёлочными игрушками. — Посмотри. Аки вытащил телефон из кармана джинсов и включил фонарик, посветив внутрь коробки. — Ничего себе… — блондин наклонился ближе и положил на ладонь стеклянную птичку. — Я видел такие у покойной бабушки. Она их очень ценила. Сколько же лет этим игрушкам… — Много, — кивнул Така. — Твой риелтор тебе что-нибудь рассказывал о прежних хозяевах? Тут целый склад реликвий, ни за что не поверю, что всё это, — Таканори обвёл руками полки, — просто оставили здесь. — В первую встречу он рассказывал что-то, — Сузуки наморщил лоб, силясь вспомнить. — Передо мной здесь жил парень лет тридцати. Недолго жил, примерно полгода, выставил дом на продажу по причине переезда в другой город. — Сомневаюсь, что он был хозяином этих вещей. И едва ли он знал об этом месте, посмотри, какая пыль вокруг, сюда очень давно никто не заходил. И сад запущен давным-давно. — Может, он и знал, но не интересовался. Это не всё — перед ним в доме жила пожилая супружеская пара. — О, ближе к истине, — оживился Така. — Они были самыми первыми хозяевами дома, когда посёлок открыли для заселения, это случилось около десяти лет назад. Супруг хозяйки умер, и она решила продать дом. Он долго пустовал, прежде чем его купил тот парниша. У домов с призраками не самая лучшая репутация. — Вот как, — протянул Матсумото, печально нахмурившись. — Наверно, она или забыла об этих вещах, или решила, что ей всё это больше не нужно. Погоди, ты же наверняка виделся с тем парнем, когда подписывал договор купли-продажи. — Виделся. Понимаю, к чему ты клонишь — нет, он ничего не рассказывал о хозблоке, — Акира указал взглядом на невскрытую коробку. — Посмотрим, что там? — Угу. Блондин снял квадратную крышку, и молодые люди, прищурившись, осмотрели новую находку. — Это же сервиз, — Сузуки присвистнул, извлекая на свет чашку из тончайшего полупрозрачного фарфора, — две кофейные пары. Глянь, — он развернул чашку дном к Таканори, — тут клеймо. По нему можно узнать завод-изготовитель и год выпуска. Пока что, судя по стилю, могу сказать, что этому фарфору не менее сорока лет. — Роспись невероятная… — удивлённо пробормотал Така, разглядывая веточки сакуры с изящными красновато-розовыми цветами. — Да. Ручная. В постоянном пользовании этот сервиз явно не был — ни сколов, ни потёртостей, — Акира прервался, сведя брови. — А это что? Сузуки заметил на самом дне коробки сложенный вдвое кусочек картона и, лавируя меж фарфоровых блюдец, подцепил его пальцами. — Что там? — шатен в нетерпении вытянул шею. — Похоже… открытка? Здорово её потрепало время, — Аки развернул открытку и пробежал взглядом по ровным, выведенным почти каллиграфическим почерком строчкам. — Моей любимой Макото в честь двадцати лет со дня нашей свадьбы. Дата — пятое ноября, семьдесят девятый год. — Значит, это и правда вещи тех супругов. Вот же… — Что? — Акира поднял на него глаза. — У меня такое чувство, будто мы вторгаемся во что-то очень личное. Это… грустно. Ведь её мужа больше нет, — Таканори подошёл к Акире, чтобы также увидеть послание. — Почему же она не забрала сервиз с собой? Это ведь память о нём. — В семьдесят девятом было двадцать лет со дня их свадьбы, на момент самого торжества им могло быть от двадцати до тридцати лет. Кто знает, может, и больше. Прошло больше шестидесяти лет, нельзя исключать, что и хозяйка… — Сузуки не договорил, но в этом не было надобности. — Всё равно это грустно. — Есть что-то в твоих словах, — Сузуки вздохнул и посмотрел на оставшиеся на полках коробки. — Я помогу тебе разобрать оставшиеся вещи. — Да, быстрее управимся. Кстати, садовые перчатки я тоже нашёл. — Я уж заметил, у входа много всякой всячины для огородников. Думаю, не совсем правильно продолжать хранить игрушки и фарфор здесь. Отнесём в дом. — Хорошая идея. Начнём? *** 12:39 Акира зашёл в гостиную и оттянул на груди ткань футболки. На белой ткани вполне ожидаемо серыми мазками осели пыльные разводы. Блондин с усмешкой покачал головой — в общем-то, не особенно и жаль. Футболку он сейчас закинет в стирку, а находки Матсумото полностью окупают имущественный ущерб. И всё же, засевшая в буйной голове мысль настырным дятлом долбила мозг. А что, если вновь попросить старого друга о сыскной помощи? Ибо в чём-то Таканори прав. Вещи, оставленные некогда жившей здесь женщиной, являют собой воплощение памяти об усопшем супруге, а какие-то из них принадлежат им обоим. Вдруг она и рада бы вернуть их, но не может по каким-то обстоятельствам? — В моей просьбе не будет ничего сверхъестественного, правда? — обратился к себе Сузуки, разблокировав свой телефон. — Ну, Широяма? Бутылка выдержанного бурбона лишней не будет, а? Акире пришлось подождать, прежде чем Юу примет звонок. А недовольный вздох на том конце провода вместо привычного «говори, зачем тебя черти принесли?» поведал о том, что Аки оторвал брюнета от важного занятия. — Гляньте на этого мученика, — фыркнул Сузуки, зайдя к себе в кабинет. Ответом послужил ещё более недовольный вздох и раздавшийся фоном знакомый стук, какой блондин слышал не раз. Дюже напоминает поставленную на стол чашку. — Кофеинщик хренов, — заключил Акира и цокнул языком. — Скажи мне что-то, чего я не знаю. — Отвлекаю? — От обеда, разве что. — Потерпишь. Дело есть. — Разумеется, — протянул Юу, и Сузуки явственно увидел внутренним взором, как Широяма закатил глаза. — Какое? Отыщи того, не знаю, кого? — Сравнительно, — Аки плюхнулся в своё кресло и механически принялся постукивать по столу карандашом. — Сердечно молю, найди информацию о самых первых владельцах моего дома. Что мне известно достоверно — милая супружеская пара старичков, въехали сюда лет десять назад. Супруг скончался, после чего его вдова выставила дом на продажу. Имя — Макото, фамилию, увы, не знаю. Мне хотелось бы узнать, где она сейчас. — Зачем это тебе, белобрысый? — опешил Юу. — Вот тебе раз, я дожил до этого дня! — засмеялся Сузуки. — Мне удалось тебя удивить! — Да уж, старею, что поделать. Ну так что? — На заднем дворе у меня стоит хозблок со всякой садовой всячиной. Покопался я там детальнее и нашёл кое-что занятное. Несколько коробок с добром, как я понял, наших стариков. В коробках этих есть действительно ценные и памятные вещи, я подумал, если по совести, то нужно бы их вернуть. — Как ты понял, кому принадлежали твои находки? — Риелтор вкратце рассказал предысторию дома и о его бывших хозяевах. А в одной из коробок нашлась старая открытка, датированная семьдесят девятым годом, с посланием мужа жене на годовщину их свадьбы. — Ясно. Порыв благородный, не спорю, — согласился Широяма. — Дело нехитрое. Жди отчёт на почту. — Как всегда. Спасибо, Юу. — К Вашим услугам, милейший. Сузуки сжал телефон в ладони и прислушался — вернувшийся в дом Таканори гремел на кухне посудой. Надо бы спуститься и сказать ему, что попытке вернуть вещи законной владелице — быть. — Умираю с голоду, — на выдохе произнёс Така, не услышав, как на кухню зашёл Акира. — Это хорошо, — блондин стащил с тарелки оставшийся с завтрака тост. — Давно не видел, чтобы ты ел. — Время пришло, значит, — Матсумото пожал плечами и принялся собирать сэндвич. — Надо же, не испугался на этот раз, — Аки плотоядно улыбнулся. — Не хочу поседеть прежде положенного, — Така сузил глаза, глядя на откровенно веселящегося Сузуки. — Сделать тебе пару сэндвичей? — Давай. К слову, о твоих находках, — Акира указал на оставленные у чёрной двери коробки. — Я попросил друга найти информацию об этой женщине. — Он полицейский? — Частный детектив, сыщик. Сказал, что сложностей с поиском не будет. Видимо, до конца дня пришлёт мне всё, что найдёт. — Здорово, — кивнул Матсумото. — Это правильно. — Согласен. Старики всё аккуратно упаковали и составили — они не планировали избавляться от коробок. Если хозяйка до сих пор живёт в городе, я с ней свяжусь. Таканори успел обеспечить перекусом и себя, и Сузуки, когда телефон последнего призывно звякнул, оповещая о новом письме в почтовом ящике. — Ну и ну, — промямлил Акира с набитым ртом, выкладывая смартфон на столешницу, — уже? Така не счёл нужным уточнять, что блондин имеет в виду, но догадывался. — Мой заказ, — пояснил Сузуки, заметив пристальный взгляд Таканори. — Так быстро? — Сомневаюсь, что наши старики — уголовники в международном розыске. Найти человека при имеющемся в базе данных адресе, хоть бы и бывшем, труда не составит. Матсумото терпеливо сомкнул губы, наблюдая, как Акира щёлкает по сенсорному экрану, открывая содержимое письма. — О… — на лицо блондина упала мрачная тень. — Что там? — Матсумото в нетерпении даже подался вперёд, опёршись обоими локтями о стол. — Как бы сказать, — Сузуки потёр шею, — получается, что сокровище вот уж несколько лет как бесхозное. — Совсем? И его некому передать? А хозяйка… — Супруги Масато и Макото Хатори ровесники, — начал читать блондин присланное Юу досье, — оба родились в тридцать первом году, уроженцы маленькой деревни под Киото. В пятьдесят девятом сыграли свадьбу, в середине прошлого десятилетия переехали сюда. Масато скончался после продолжительной болезни спустя три года после переезда, жена пережила его всего на несколько месяцев. — А их дети? — У них никогда не было детей, сведений нет. Ну… — Акира обернулся к коробкам. — Делать-то с этим что? — Как — что? — Така округлил глаза. — Хранить. В этих коробках — целая история! — С этим не поспоришь. Хранить, говоришь? — Да хоть бы стеллаж отдельный под это дело. Если все эти коробки дождались тебя, то тебе их и беречь. Ты теперь знаешь о бывших хозяевах чуть больше, значит, и ответственность за хранение памяти на тебе. — О как завернул, — Акира улыбнулся, но внутри он понимал, что в чём-то слова Таки откликаются ему. Никогда прежде Сузуки не видел, чтобы шатен проявлял подобную эмоциональность. Крепко же его зацепила история супругов Хатори… — Не смейся, — ощетинился Матсумото. — К обеду особые пожелания будут? — Я не смеюсь, — серьёзно отозвался блондин. — Ты же знаешь, я непривередлив. Как чувствуешь себя после раскопок? — Я всё ещё на ногах, аппетит есть. Мне лучше. Твоя футболка смотрится, как стильное дизайнерское решение. — Что? — Аки опустил голову, оглядывая футболку, которую он так и не переодел. — Да чтоб… — он несколько раз отрывисто провёл ладонями по ткани, надеясь стереть пыль. — Если ты уже в состоянии хохмить, остряк, может, и кости захочешь размять после обеда? — Каким образом? — Таканори достал из морозильной камеры тушку цыплёнка. — Пройтись в лес чуть дальше, чем в прошлый раз. Мы тогда дошли до первого ручья. — Ты рассказывал, что есть и второй. — В десятку. Осилишь поход до него? Говорят, воздух хвойного леса особенно полезен болезным, вроде тебя. — Ну, раз говорят… — скептично буркнул Матсумото, доставая цыплёнка из упаковки. — Не пыхти. Ты в деле? — В деле. Пожалуй, мне и впрямь стоит пройтись. Залежался. — Рад нашей солидарности, — Акира развернулся к выходу и махнул рукой. — Я к себе, надо малость поработать. — Спускайся через полтора часа. — Договорились.