Сказка о хорьке

      Гермиона вбежала в кофейню со странным ощущением в груди. Её пугало, что за последние четыре месяца тесного общения с Малфоем они пугающе быстро перешли от «я ненавижу тебя и не хочу видеть» до «я купила тебе чай и сижу болтаю с тобой в библиотеке»! Мерлин, это просто было смешным и нереалистичным анекдотом, потому что Малфой был тем мальчишкой, что изводил её всю учёбу, и который раздражал даже после, во время их первой встречи в библиотеке, когда Гермиона стянула с него капюшон.       Сказать по правде, тогда она подумала, что все друзья были правы касательно её попыток исправить оправданных и обеспечить их временной работой, чтобы они не потеряли связь с обществом. Казалось, что Малфой нисколько не изменился, но со временем Гермиона поняла, что довольно-таки заблуждалась. Он попросту был раздражён тем, как она влезла в его личную жизнь. И имел полное право на это.       Но, по всей видимости, Малфой привык к ней и теперь не испытывал никакой ненависти, наоборот, словно хотел подружиться. У Гермионы пропал дар речи, когда он шуточно отругал её за использование грубой формы слова «магглорождённая», хотя как раз Малфой и наградил им её когда-то.       Это было не последним открытием. Гермиона заметила, насколько Малфой был раним касательно определённых вещей, одной из которых было отношение людей к нему. Он очень остро реагировал, если думал, что Гермиона считала его таким же, каким он был в прошлом, или с непривычной для него горечью рассказывал, что не может использовать Патронус.       Годрик, он поблагодарил её за программу восстановления, что никогда не делали. Гермиона общалась со многими участники, чаще всего в попытках отгородить тех от незатейливых руководителей, но ещё никто не сказал элементарного «спасибо», словно это было само собой разумеющееся. Она успокаивала себя лишь тем, что это очень важно для всего магического общества и никакие благодарности ей не сдались. Но стоило Малфою заикнуться, что он был счастлив остаться в Великобритании, откуда бы уехал, если бы не законопроект Гермионы... Малфой действительно зацепился за руку своего бывшего врага, и это не могло не вызвать некий резонанс с тем образом, строящемся в голове Гермионы многие годы в Хогвартсе.       Гермиона осела за столик рядом с Гарри. Друг, как обычно, болтал по телефону с Джинни и был неимоверно счастлив, что жена согласились на такую вольность с его стороны. Не составляло труда вспомнить, как Джинни противилась неизвестной для себя технологии, но когда ведьма осознала, что благодаря этому можно было доставать Гарри абсолютно везде даже без палочки, больше не выпускала телефон из рук.       — Джин, Гермиона вернулась. Мы, наверное, будем собираться обратно, — Гарри вскинул голову и посмотрел на часы в кофейне. Обеденный перерыв и правда заканчивался. — Что? — он перевёл взгляд на Гермиону, а затем чуть отвёл телефон в сторону. — Джинни хочет спросить, как провела время в библиотеке?       У Гермионы дёрнулся глаз. Эта ведьма ещё получит у неё.       — Отлично посидела ОДНА, Джинни, — намеренно громко сказала она, приблизившись к трубке. Гарри странно посмотрел на неё, а затем со вздохом передал телефон, похоже, что по просьбе супруги.       — Я надеюсь, ты ОДНА насладилась сладким чаем, который ненавидишь, — хихикнула на том конце подруга. — Гермиона, нет, правда, мне пришлось такой бред придумывать, чтобы Гарри ничего не заподозрил! Какого вы начали распивать прямо под его носом?! — Джинни угрожающе прошипела.       — Я тоже рада, что у тебя всё хорошо! — Гермионы стало тошно от собственного приторно сладкого голоса. — Продолжай в том же духе, — сказала она и повесила трубку.       После небольшого казуса под названием «Джиневра Поттер» Гермиона сказала, чтобы подруга молчала. Не только о том, что её новым собеседником был Малфой, но и о том, что у неё он вообще был. Гарри бы тогда точно заинтересовался в этом со слишком большим энтузиазмом и рано или поздно вышел бы на след белобрысого засранца. Гермиона не могла винить друзей в такой опеке после принятых ею жизненных решений в прошлом. Пальцы нервно потянулись к левой руке.       — Гермиона, ты пугаешь меня, — вдруг выпалил друг. — Я счастлив, что ты выбираешься со мной из Министерства, но ты же почти не ешь. Одни булочки да кофе.       Гарри не смог бы обмануть Гермиону такой игрой, точно не после совместной охоты за крестражами.       — Прости, что оставляю тебя одного, — ей правда стало стыдно за себя. Гарри звал её и хотел провести время вместе, которое она разменивала на посещение библиотеки. Она была ужасной подругой.       — Я не об этом, — Гарри покраснел, и это стало забавным подтверждением, что Гермиона попала в точку. — Ты правда мало ешь. Всё нормально?       — Не бойся, я очень плотно завтракаю и ужинаю, — на ходу бросила она, приоткрывая для них обоих дверь. — Дамы вперёд, — Гермиона наклонила голову и фыркнула.       — Очень мило с вашей стороны, — Гарри закусил губу, чтобы не расхохотаться, и отвесил шуточной поклон. Глядя на это, Гермиона решила, что поговорит с Малфоем касательно своего графика похода в библиотеку. Всё-таки было неправильным оставлять лучшего друга.       Погодите-ка, когда это я стала интересоваться его мнением?!       Гермиона легонько хлопнула себя по щеке и направилась к ближайшей точке аппарации бок о бок с Гарри.       Малфой просто покупает мне кофе. Да, вдруг он сделает это, а я не приду. Выйдет некрасиво.       Гермиона отмахнулась от лезущих в лицо кудрей, как от насаждающих мыслей.       — Герм, я не давлю на тебя. Тем более пока ты счастлива, как я могу жаловаться? Ты хорошо проводишь время в библиотеке, да?       — Ага, хорошо, — Гермиона покраснела, потому что это было правдой.

***

      Она была озадачена, просто, чёрт возьми, о-з-а-д-а-ч-е-н-а! Совсем недавно Гермиона и Джинни обратились в магическое ателье для поиска платьев. Гермиона обычно не занималась таким, но каждое второе мая считала своей обязанностью встречать в новом и официальном наряде. Чтобы хоть что-то служило напоминанием тому, что жизнь продолжалась, даже без самых лучших из них.       В первые годы многие посещали данное мероприятие в траурных мантиях и чёрных одеяниях, и самым странным оказалось то, что разрушил эту традицию Джордж. Он явился в малиновом костюме с нисколько неподходящей под него жёлтой бабочкой и шляпой на рыжей макушке. Тогда он признался, что Фред не хотел бы лицезреть с небес его кислую морду до скончания дней. Гермиона, услышав это, не смогла сдержаться и разревелась на его плече, после чего изменила магией цвет своего платья на ярко-синий.       Ей тоже хотелось отказаться от траура майской даты. В этот день она всегда вспомнила картину того, как Хагрид нёс бездыханное тело Гарри. Тогда внутри Гермионы всё рухнуло, словно не существовало никогда. Всех тех лет, проведённых вместе с ним, совместных приключений и нарушений правил, тёплых вечеров в гостинной Гриффиндора, пока на улице бушевала метель, всего не было. Весёлого и дерзкого Гарри Поттера никогда не было. Ведь глядя на его мёртвое тело ей не хотелось верить, что всё это было правдой. Гарри не мог просто умереть, и лишь хватка такого же сломленного Рона останавливала от того, чтобы не провалиться на землю и без страха удариться головой о камни разрушенной школы.       Теперь же они должны были прожить отведённое им время так, если бы все умершие всё это время оставались рядом и никуда не уходили. Гермиона никогда не отпустит их, ни одно лицо, запечатлённое в её памяти живым, а не застывшим на полу Большого зала.       Со следующего года многие подхватили цветное настроение и стали появляться на балах в ярких одеждах, нисколько не пугаясь тем самым оказать неуважение к погибшим. Они никогда их не забывали и иногда даже шутили, припоминая ситуации из их жизней.       Гермиона взяла за традицию надевать платья лишь синих оттенков на каждое второе мая, ловя на себе благодарный взгляд Джорджа из толпы.       И прямо сейчас она вернулась домой из ателье с платьем цвета небесной лазури, но вот его крой… Перед уходом Джинни спросила у неё, не хотела бы она сделать свой наряд более рискованным, и к своему нынешнему сожалению, Гермиона согласилась! У неё раскрылись глаза, когда она увидела его.       Нет, хорошо, оно было красивым и всё ещё оставалось изящным с лёгкими рюшечками у груди и плеч, приталенное и воздушное, уходящее подолом в пол. Но вот стоило Гермионе развернуться, как она подумала, что у неё украли часть платья. На спине не было и миллиметра ткани. Джинни точно имела своё, говоря о рискованности.       Гермиона быстро отослала патронуса подруге, и та через пару минут взвалилась через камин в домашней футболке и шортах. До бала оставалось чуть больше часа, а она ещё не была готова. «Типичная Джинни» — подумала Гермиона и закатила глаза.       — Мерлиновы яйца… Гермиона! — Джинни взвизгнула и практически врезалась в неё, тут же начав исследовать платье руками.       — Не выражайся! — стало немного стыдно от такого внимания. — И вообще, Джинни, какого чёрта? Почему моя спина проветривается со всех сторон?!       — Ты выглядишь великолепно, милая! — нисколько не обращая внимания на возмущение Гермионы, Джинни кружила вокруг, разглядывая её со всех сторон. — Открытые плечи было отличным решением! — как бы оканчивая своё наблюдение, подчеркнула она.       — А что насчёт спины, Джин? Мы говорили тогда немного не об этом!       — Всё у тебя там в порядке! Ты только глянь! — Джинни развернула Гермиону к зеркалу. — Все будут в восторге от твоего платья, — ухмыльнулась она по-лисьему. — Неужели тебе не нравится?       — Ну… — Гермиона почувствовала, как запылали щёки. — Оно мне идёт, правда… но вот…       — Герм, ты невероятной красоты девушка, не стесняйся своего тела! — Джинни ухватилась за голые плечи подруги и посмотрела прямо в глаза. — Сделай это ради себя, почувствуй себя великолепной, коей ты и являешься! — у Гермионы не было на это слов. Закусив губу, она попятила взгляд на зеркало и в замешательстве свела брови на переносице. Так ли это было?       Синий шёлк приятно заскользил между пальцев, и Гермиона, наконец, кивнула подруге.       — Спасибо, — еле слышно прошептала она.

***

      Каким-то сумасшедшим ураганом Джинни успела помочь Гермионе сделать лёгкую причёску из тоненькой заплетённой вокруг головы косы, а остальные пряди оставила обрамлять её плечи. Когда Джинни покинула её квартирку, до бала оставалось очень мало времени, но неведомым Гермионе чудом подруга успела собраться сама, так ещё и очаровательный Джеймс покоился на её руках в элегантном маленьком смокинге.       Скорость Джинни поражала. На её лице ни один мускул не напрягался, показывая усталость или спешку перед мероприятием. Джинни спокойно сопровождала мужа и улыбалась тем, кому следовала, хотя эти люди никогда не узнают, как после этого им незаметно показывали языки. Когда-нибудь Джинни определённо поплатится за свою игривость, но кто её мог остановить.       Гермиона стояла в сторонке после продолжительного разговора со старыми друзьями и с теплотой думала, как успели все измениться. Она бы с удовольствием продолжила диалог с Невиллом и Луной, но те быстренько ушли к сцене, когда объявили о скорой речи. А вот Гермиона ненавидела эту часть. В первый год их с Гарри и Роном заставили произнести парочку заранее приготовленных слов, и это загнало их троих в небывалый стресс. После этого они лично пошли к Кингсли, чтобы он приказал оставить их в покое хотя бы на один день в году.       — Великолепно выглядишь, — внутри всё запело от радости, когда она услышала знакомый голос Рона.       — Это точно, ты вся расцвела, Гермиона! — подхватила Падма, принявшись обнимать Гермиону в приветственном жесте.       — Спасибо, — глухо ответила она в её плечо. Дышать стыло ещё сложнее, когда к объятия присоединился хохочущий Рон. — Вы тоже… просто вау! — Гермионе захотелось провалиться под земля. — Простите, я не умею делать комплименты…       — Расслабься, — Рон похлопал её по голове, и Гермиона перевела на него убийственный взгляд, ведь если что-то случилось с причёской, она прямо на месте побреет Рональда налысо. — Прости, прости! — он убрал руку и снова засмеялся.       — Планируешь сегодня танцевать? — Падма взяла одну из закусок со стола и тут же отправила в рот.       — Только если с Гарри, Роном и, возможно, Джорджем. Но это от его желания зависит, — пожала она плечами, и тут она почувствовала хватку цепких ручек на локте.       — Простите, дорогие, я уведу у вас эту действительно ярчайшую ведьму своего времени! — протараторила Джинни и потащила подругу в сторону.       — Джинни, что такое? — ворох мыслей захватил Гермиону, заставляя думать о том, что послужило такой спешке. — Что-то с Гарри?       — Да ничего с моим мужем не произошло! — Гермиона нахмурилась и начала озираться в поисках друга, успокоившись лишь тогда, когда увидела его с Джеймсом на руках. На душе потеплело от вида спящего крестника, прижавшегося маленькой головкой к плечу отца. — А вот кое с кем другим — да! — кокетливо прошептала Джинни и кивнула головой в сторону дальнего угла. У Гермионы чуть не остановилось сердце, когда на горизонте замаячили платиновые волосы.       Малфой облокотился о стену и прибывал в гордом одиночестве, раскручивая в руке наполненный шампанским бокал, но не притрагиваясь к нему. Гермионе следовало отвернуться, но, видит Бог, Малфой был сегодня при полном параде.       Обычно ухоженные и официальные костюмы сменились невероятной красоты мантией. Никто бы и не посмел сомневаться, что он был аристократом, глядя на то, как поблёскивали запонки на обшитой рубашке, как великолепно на нём сидели явно сшитые на заказ за большие деньги чёрные брюки, делая акцент на его талию и длинные ноги. На плечах небрежно, как так и полагалось, висел раскрытый на все пуговицы пиджак бежевого цвета. А серые глаза всё смотрели в её сторону, пока не нашли карие. Малфой резко отвернулся и, не зная, куда девать руки, слегка пригубил шампанское.       — Он с тебя всё глаз не сводит, — продолжала шептать Джинни с улыбкой от уха до уха.       Да, она сказала ему подойти и поздороваться, но это не давало повода рассматривать её таким неприкрытым образом.              Стыдно признаться, но Гермиона никогда не замечала Малфоя на балах. В прошлом он был ей нисколько не интересен, но как только Джинни указала ей на него, Гермиона с трудом сдерживала себя, чтобы не бросить быстрый взгляд в его сторону. Она бы и без подруги через время отыскала знакомую шевелюру.       — Если хочешь поговорить с ним, я отвлеку своего муженька, — подмигнула Джинни.       — Думаешь, это хорошая идея?       — А тебе ли не всё равно? Так хочешь или нет?       — Но скоро начнётся речь!       — Вот и славно! Хоть кто-то спасётся от этой нудятины! — Джинни подтолкнула Гермиону к одному из балконов. — Просто иди туда! Он последует за тобой, обещаю!       — Джинни! — но она уже не слышала Гермиону, упрямо направляясь к сцене. Гермиона выдохнула и, поджав губу, подхватила длинный подол платья, чтобы не запнуться по пути.       Весенний ветер быстро подхватил кудри Гермионы и также легко растрепал до этого идеальную причёску. Гермиона бы не стала соглашаться на такую авантюру, но что-то внутри хотело поговорить с Малфоем. Он всегда был одинок на таких вечерах, а она даже не знала, остались ли у него друзья после школы. Мерлин, он знал столько про неё, но Гермиона не удосужилась спросить самое минимальное про него!       Гермиона облокотилась о перила и от скуки стала собирать невидимые пылинки с шёлка. Ей самой хотелось скрыться под Дезиллюминационными, потому что всё это было чертовски странно и неправильно. Она ждала Малфоя на балконе, пока все в зале слушали еле разборчивую и душную речь. Кингсли точно следовало бы нанять профессионала на эту роль.       — Грейнджер? — рука протиснулась в проход и отодвинула почти прозрачную тюль. Гермиона задержала дыхание, стоило Малфою показаться перед ней полностью.       — Да? — почти пискнула она. — Ты что-то хотел? — он приоткрыл рот, но тут же закрыл его, а глаза всё продолжали смотреть на неё.       — Я… не то, чтобы… — слова вышли из него пыткой, тщательно прожёванной во рту. Он долго думал над такой оборванной фразой.       — Разве не Джинни подозвала тебя? — всё было таким неловким, что у Гермионы вспотели ладони. Нет, она точно не вытрет их об платье, на которое ушла половина её зарплаты.       — Уизлетта? — казалось, он взаправду удивился, и Гермиона ещё сильнее ощутила своё смущение на холоде. Джинни не звала его, а это означало, что он просто пошёл за ней, потому что хотел этого.       Боже…       — Она давно не Уизли, — было сказано, лишь бы сказать. Гермиона отчётливо слышала, как стучало её сердце в грудной клетке.       — Я кину в себя Аваду, если назову хоть кого-то ещё в этом мире Поттером, с меня хватит, — Малфой засунул руки в карманы и закатил глаза.       — Не будь так категоричен, — он прошагал по балкону и опёрся тазом о перила рядом с ней. Малфой принёс с собой свежесть моря и лаванды.       Их бы сейчас мог кто-то увидеть, и Гермиона поняла, что ей было как-то всё равно. Никто не может запретить ей общаться с тем, с кем она хотела, это было глупо.       Гермиона сжала ладони друг в дружке и опустила взгляд. Что ей было сказать? Она абсолютно не знала, как реагировать на преследования Малфоя такого рода.       — Ты!.. — выкрикнули они вместе, глядя друг на друга, как если бы от их слов зависела жизнь. Гермиона рассмеялась первой, и Малфой последовал за ней.       Второе мая всегда было для неё поводом двигаться дальше, и, глядя на искренне заливающегося смехом Малфоя, она поняла, что наконец-то сделала это по-настоящему. Раньше такое и представить было невозможно.       — Ты первая, — махнул он ей рукой.       — Если позволишь, — Гермиона наклонилась корпусом к нему, заглядывая в его глаза, где ещё виднелись смешинки. — Как проходит вечер?       — Ужасно, — Малфой поёжился.       — Что, никто и не пожелал смерти? — Гермиона оскорбительно прижала ладонь к лицу и ахнула.       — Представляешь? Разочарован я вашими светскими мероприятиями, — у Малфоя иногда заплетался язык, и Гермиона не могла думать ни о чём другом. Они оба ужасно нервничали перед друг другом, как глупые школьники.       — Ты снова преследуешь меня? — уголки её губ с улыбки поползли вниз. Атмосфера в мгновение ока стала осязаемой и колкой как ветви Гремучей ивы.       ТЫ ДУРА, ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР!       Гермиона ляпнула буквально первое, что вертелось в её голове! Малфой молчал, и она заставила говорить себя, чтобы тишина не задушила их обоих.       — Получается, что это закономерность, — их глаза встретились. — Третий раз.       — Больше, — практически прошептал он.       — Что?       — В последнее время я ошиваюсь с тобой слишком часто… — Малфой вдохнул через нос и прикрыл глаза. — И я думаю, это пора прекращать, — сказал он без малейшего подрагивания в голосе, уверенно и чётко.       — Что? — она превратилась в проигрыватель или почему ей давалось сейчас только это слово?       — Мы словно закрываем глаза на очевидное! Грейнджер, мы ненавидели друг друга. И если у тебя была причина, то я просто был придурком и фанатиком! — Малфой активно жестикулировал, изредка проводя трясущейся рукой по волосам или шее. — И ты не приняла мои извинения, тогда почему продолжаешь делать вид, что всё нормально? — он развернулся к ней всем корпусом.       — Что? — она сказала это в третий раз. Гермиона ударила себя по лбу и приняла взгляд Малфоя с растерянностью. — Какие извинения? — это то, что сейчас было выяснить важнее, чем то, почему Малфой пах её Амортенцией.       — Которые я написал для тебя, но ты выставила меня за порог! — его это как будто оскорбило.       — Что ты несёшь?! — Гермиона достала палочку из внутреннего кармана платья и наложила Заглушающее на проход, их милый диалог становился слишком громким. — Когда такое было?       — Не знаю, может больше года назад? — Гермиона шумно выдохнула. Мерлин, он нашёл самый великолепный момент в её жизни, чтобы сообщить о таком! Это был буквально худший этап, помимо вида мёртвого тела Гарри!       — Я не помню! — крикнула она, и затем наступила тишина, нарушаемая рваными вздохами обоих.       — Ты… Ты что, прости?! — со стороны они, пожалуй, походили на людей, готовых наброситься друг на друга с палочками.       — Я не помню! — Гермиона ухватилась за голову. — Тогда в моей жизни был полный бардак, Малфой! Я походила на ходячую спичку, готовую вспыхнуть от любого взаимодействия. Даже с воздухом!       Малфой вскинул руку вверх и почти ударил её о лицо, прикрывая его.       — БЛЯТЬ! — вскрикнул он. — Грейнджер, убей меня и не церемонься! — приложив вторую руку к лицу, Малфой сполз по перилам и осел у пола, издавая из себя звуки умирающего волка.       И он всё это время жил с мыслью, что она отвергла его? И всё равно продолжал общаться с ней? У Гермиона закружилась голова, и она присела рядом с Малфоем, опустив голову на шёлк в согнутых коленях. По спине пробежал холодок от соприкосновения с ледяным камнем перил. Всё-таки открывать такую важную часть тела было непрактично.       — Малфой? — даже ветер мог сейчас перебить Гермиону. Она приподняла голову и посмотрела на то, как Малфой продолжал пытаться вырвать свои волосы с корнем.       — М? — также тихо спросил он, но его лицо по-прежнему было прикрыто ладонями. Он даже не шевельнулся.       — Я уже давно простила тебя, — она не врала. Гермиона не стала бы проводить с ним столько времени, если бы всё ещё помнила каждую школьную обиду. Если бы это было так, она вряд ли смогла бы говорить так просто. Малфой как-то резко поднял взгляд на неё, руки безвольно упали на его подогнутые колени. — Ну да, я не помню твоей попытки извиниться, но это же не главное, верно?       — Перестань, — прошептал он, сжимая зубы. — Я чувствую себя жалким! Я ничего не сделал, чтобы заслужить твоё прощение! — только после того, как Малфой слегка приблизился к ней, Гермиона поняла, как рядом они были друг к другу.       Она ощущала его прерывистые вздохи и запах лаванды сильнее прежнего. Она видела серые, ранимые глаза, окрылённые бледными и пушистыми ресницами. Гермиона даже не заметила, как молча разглядывала Малфоя без капельки стеснения. Она впервые заметила, какие у него были ровные и розоватые губы.       — Сделал, — выдохнула Гермиона. — И делаешь до сих пор.       — Грейнджер, я оскорблял и унижал тебя… — не унимался он. — Я доставлял столько неприятностей, что мне впору сейчас быть убитым твоей Авадой, — Гермиона фыркнула. Мерлин его знает, сколько раз она подумывала об этом в шестнадцать. — Я клеветал о тебе Скиттер, — Малфой сглотнул.       — Это был ты?! — знай она об этом в Хогвартсе, тех убийственных мыслей о Малфое было бы больше. Или даже действий.       — Да, — уверенно кивнул он. — Я, — Малфой отвёл взгляд и зарылся рукой в волосах.       Гермиона задержала дыхание. Она ведь догадывалась, но почему стало так больно? Почему рана кровоточила до сих пор? Рука сжалась в области колотящегося сердца. Хорошо, она разберётся с этим позже.       — Я ничего не сделал, когда вас привели в мэнор…       Она вздрогнула и стеклянные глаза уставились на Малфоя.       — Причём здесь ты?       — Я просто стоял и смотрел, вот причём! — тело Малфоя согнулось ещё больше, он продолжал говорить себе под ноги, не глядя на Гермиону. — Как моя сумасшедшая тётка пытала тебя!       — Ты бы ничего не сделал!       — Проблема в том, что я и так ничего не сделал! — сказал он так громко, что у Гермионы заложило в ушах. — Я просто жалкий трус, который молился о том, чтобы ты перестала кричать! — ей не раз снился залитый её же кровью пол мэнора и словно не свой голос, похожий больше на вопль. — Я заслужил всю эту ненависть к себе! Даже мои извинения были в письменной форме, потому что я грёбаный трус!       Гермиона вдохнула знакомый запах прохлады и лаванды и выдохнула уже увереннее.       — Это уже прошло, Малфой.       — Нет, для меня это чёртовое настоящее. Я каждый день просыпаюсь и думаю о том, какого Салазара ты садишься ко мне, кладёшь мне мёд в чай и разговариваешь так, словно мы всегда были милыми друзьями! Жду и гадаю, когда же ты подаришь мне связанную шапочку, какие делала для домовиков в Хогвартсе!       Она не хотела, но засмеялась.       — Изумрудный с серебристым? — шёпотом спросила она и наконец увидела серые глаза Малфоя.       — Ты можешь быть серьёзней? — нахмурился он.       — Малфой, мой ответ остался таким же. Я простила тебя давно.       — Нет, я… — стало заметно, как покраснели его скулы, когда он прошёлся взглядом по Гермионе. — Позволишь мне? — Малфой махнул плечом, и с него скатился пиджак.       — Х-хорошо… — если она правильно поняла, что Малфой хотел сделать, то спасибо Джинни за такое открытое платье и предложение уединиться на балконе в ветреную погоду. Она пришлёт подруге благодарственную сову, ведь ей выпал шанс наблюдать, как смущённый Малфой пытается натянуть на неё свой пиджак.       Чистокровный Драко Малфой позаботился о том, что ей, магглорождённой ведьме, стало холодно. Он уже столько сделал, чтобы разрушить старый и потрескавшийся стереотип о нём же, но Гермиона продолжала удивляться всякий раз.       Она бы сделала всё, чтобы пронаблюдать, что ещё изменилось где-то внутри слизеринца.       — И почему ты хочешь, чтобы я ненавидела тебя? Ты изменился и сделал это сам, — Малфой стал ещё ближе к ней, и Гермиона без зазрений совести смотрела глубоко в серебристые глаза, сейчас напоминавшие ей магию Патронуса. — Прости себя, потому что я сделала это давным давно, — её ладонь легла на его грудь прямо на сердце.       — Мне жаль, — рука дрогнула. Ему было важно извиниться перед ней лично. — Мне очень жаль за всё, что ты пережила из-за меня. Я бы хотел, чтобы наше прошлое было иным.       Гермиона никогда в своей жизни не ожидала, что услышит это от Малфоя. Нет, этих слов бы точно не хватило когда-то, чтобы заслужить её прощение, но имело ли значение то, что было тогда?       Гермиона широко улыбнулась.       — Прощаю, — короткое и простое слово, но какой эффект это возымело на Малфоя, было не передать словами. В его глазах бушевало счастье вперемешку с неверием, а на губах появилась глупая, угловатая ухмылка. — Я прощаю тебя, Драко, — Гермиона хихикнула, потому что не мог он не заметить, что она впервые обратилась к нему по имени.       — Я не заслужил этого, — выдохнул он, словно сдаваясь. — Я не забираю своих слов, ты потрясающая. А ещё ты всё ещё упрямая гриффиндорка, — хмыкнул Драко.       Он резко поднялся и, обойдя Гермиону ломанными шагами, встал перед ней, протягивая руку.       — Думаю, нам пора. Я не хочу, чтобы Поттер подумал, что я украл тебя, — его голос был пропитан сарказмом, но от Гермионы не скрылось, как Драко пытался сдержать внутреннюю радость и нервозность.       — Да ну? — протянула она, кладя ладонь в его. — У тебя просто великолепный наряд, ты знал? — Гермиона нашла для себя интересное хобби. Заставать Драко врасплох оказалось чем-то забавным и очаровательным, ведь то, как он останавливал свой удивлённый взгляд на ней и даже раскрывал немного рот, было бесценным зрелищем. Гермиона закусила губу, чтобы не рассмеяться.       — Чёртова ведьма, — пробурчал он себе под нос, когда Гермиона уже стояла на ногах. — Ты просто ради забавы любишь опережать меня? Прям с первого курса первое место, лишь передо мной?       Гермиона свела брови у переносицы, что видно развеселило Драко.       — Вы тоже весьма очаровательны сегодня, мисс Грейнджер, — прошептал он, приблизившись к её уху и не отпуская руки. — Если бы я не был таким сказочным придурком, я бы пригласил тебя на танец ещё на четвёртом курсе.       Он отстранился с той самой малфоевской ухмылкой и с одной рукой в кармане брюк, другой продолжая придерживать ладонь Гермионы. Его пальцы жгли кожу в местах соприкосновения, и Гермионе совсем не хотелось прерывать этот контакт, ведь она тут же бы почувствовала холод.       — Ты помнишь? — всё, что обронила она.       Одним кивком, он поселил маленького зверёныша в сердце Гермионы, стучащего по её рёбрам и приятной болью сжимающего сердце до полной остановки. Он помнил её платье для Святочного бала.       Как же ей было всё равно тогда, что он там подумает. Но он запомнил, может просто цвет, но это было столь маленькой деталью.       — Нам правда пора возвращаться, — Гермиона не могла увидеть, какие красные были сейчас её щёки и шея, но всё равно чувствовала распространяющейся жар. — Держи, — она протянула ему пиджак.       — Можно пригласить тебя на танец? — Драко точно станет причиной резкой остановки сердца Гермионы. Он выкрикнул это резко и внезапно, от чего она чуть не выронила пиджак.       Боже, боже, боже.       У неё потели ладони лишь от того, как близко он был во время их разговора, если она будет к нему ещё теснее, то сойдёт с ума как минимум из-за лаванды. Чтоб соплохвост сожрал эти цветки, потому что Гермиона прекращала любой мыслительный процесс рядом с Драко. Она не выдержит с ним танца.       — Спроси меня об этом в другой раз, — Драко разочарованно отпустил её руку и взял пиджак, — и я отвечу «да», — Гермиона выскользнула за тюль, оставив Драко в одиночестве.       Когда Джинни бросила на неё взгляд, только хитро ухмыльнулась.       — И как, полюбовалась видом с балкона?       — Джинни, мне страшно от того, насколько сильно я налюбовалась им, — Гермиона плюхнулась на стул рядом с друзьями.       Рон наклонился к Гарри.       — Я один нифига не понимаю, о чём они? — тот лишь пожал плечами.