The Sun Still Rises | Солнце Всё Ещё Восходит

      — Перемешай, — сказал Нил, протягивая Алексу ложку и пододвигая миску с ингредиентами. Алекс стоял на коленях на самом краю стула, из-за чего Нил иногда дергался в его сторону. Он послушно придвинул к себе миску и начал прерывисто помешивать.              Нил снова уткнулся в кулинарную книгу, которую держал в руках. На курсах, которые посещал Нил, в основном объясняли, как подготовить продукты и нашинковать овощи. После того, как ему наконец-то провели полезный урок, он неохотно попросил Кевина пойти с ним в магазин. Присутствие Кевина означало, что Эндрю присоединится к ним, и где-то Ники услышал о поездке и пригласил сам себя. То, что Нил планировал как быстрый заезд для пополнения припасов, превратилось в двухчасовой шоппинг. Но теперь у Алекса появилась новая книга о животных, у Нила — вафельница, а в холодильнике общежития лежали три упаковки фруктов и два пакета овощей. Утренний поход по магазинам должен был вымотать Алекса, но он был необычайно счастлив. Это был разговорный день, самый первый за неделю.              Нил включил вафельницу и настроил параметры в соответствии с инструкцией. Когда он оглянулся, то заметил, что Алекс высыпал из миски такое количество муки на столешницу и себя, что, вероятно, испортил пропорции для теста. Нил фыркнул.              — Проблемы? — спросил он.              Алекс бросил на него недовольный взгляд.       — Оно тяжелое, — ответил он.              Нил помог ему замесить остатки. На щеках Алекса и в его непослушных кудрях были пятна от муки. Пальцами Нил растер их еще сильнее, оставив белые кривые полосы, похожие на боевую раскраску. Алекс отодвинул его руки.              В такие дни, как этот, Нил задумывался, нужны ли вообще сессии с Бетси. Он боялся предстоящей сегодня встречи. Утренний поход по магазинам и приготовление вафель отвлекали его самого не меньше, чем Алекса. Прозвучавшие слова Алекса заставили его задуматься о том, чтобы все отменить. Но он так и не дотронулся до телефона в кармане.              — Готовь, — настаивал Алекс, опускаясь на пятки. — Оно замешено.              Нил ухмыльнулся.       — Проголодался?              — Нет, — в животе у Алекса громко заурчало, а улыбка Нила стала шире.              — Лжец.              Алекс скорчил лицо и жестом поторопил его.              Нил вылил тесто в форму для вафель и закрыл ее. Из устройства пошел пар, и Нил отступил, чтобы оценить старания. Когда он искоса посмотрел на Алекса, тот окинул машину таким же критическим взглядом.              — Это будет ужасно, — сказал Нил.              — Потому что это ты готовил, — ответил Алекс, и в его глазах блеснули искорки веселья.              — Или потому, что ты высыпал половину муки, — парировал Нил, проводя рукой по лицу Алекса, чтобы еще больше перепачкать его мукой. Нил почувствовал улыбку Алекса у себя на ладони.              Дверная ручка в номер дернулась, и они оба напряглись. Нил быстро показал жест Алексу, чтобы тот оставался на месте, и выскользнул из кухни. Кто-то начал громко и непрерывно стучать в дверь.              — Нил, я знаю, что ты там, — раздался голос Элисон с другой стороны. Нил почувствовал некоторое облегчение. — Впусти меня!              Нил отпер дверь и слегка приоткрыл ее.       — Зачем? — он спросил.              Элисон, словно куда-то собралась, нарядилась в хорошо подобранную одежду и нанесла макияж. Она положила руку на бедро и бросила на него недовольный взгляд.       — Зачем? — повторила она. — А почему нет? — Нил непонимающе посмотрел на нее. Она вздохнула. — Мне нужно порыться в шмотье Сета. Очевидно, мы не разговаривали, и мне нужно убедиться, что он не употребляет.              — И ты думаешь, он стал бы прятать наркотики здесь? — спросил Нил.              — Либо здесь, либо в его рюкзаке, в чем я сомневаюсь.              Нил на мгновение задумался. Он оглянулся на Алекса, который наблюдал за ними с нескрываемым любопытством. Присутствие Элисон положило конец разговорному дню, но это не значит, что его хорошее настроение испорчено. Нил неохотно открыл дверь.              Элисон улыбнулась.       — Спасибо, — прощебетала она, взъерошивая его волосы и заходя внутрь. Нил пригладил пряди обратно.              Он закрыл за ней дверь и запер ее на замок. Элисон бросила беглый взгляд на кухню и Алекса, прежде чем начать свои поиски. Нил, не спуская с нее глаз, направился обратно на кухню. Сначала она проверила спальню, порылась в письменном столе Сета, комоде и под его кроватью. Затем она перешла в гостиную, проверяя очевидные и не очень места. Было ясно, что она знала, как хорошо спрятать вещи и как их найти.              Вафельница предупредительно пискнула, Нил быстро открыл ее и вытащил готовую вафлю. Он положил ее на тарелку и заметил, что Элисон направилась в ванную.              «Что она делает?» — показал Алекс, нахмурив брови.              Нил задумался, как ответить. «Ищет кое-что у Сета», — решил сообщить он. «Сет» между ними показывался как «лысый мальчик». Это имя было придумано Алексом несколько недель назад, о чем он сообщил Нилу со сдерживаемой ухмылкой. Иногда, когда Алекс показывал это словосочетание, в его глазах мелькало веселье, но сейчас они оба были серьезны.              Закончив осмотр ванной, Элисон направилась на кухню. Нил держался поближе к Алексу и наблюдал, как она роется в каждом шкафчике, открывает даже банки с кофе и пакетики с сахаром.              Она закрыла последний шкафчик и повернулась к Нилу и Алексу. Ее щеки порозовели от напряжения.       — Либо он научился лучше прятать дурь, либо у него ничего нет, — сказала она. Ее взгляд переметнулся к вафле. — Это и должно было так выглядеть?              Вафля, о которой шла речь, потекла по стенкам вафельницы во время запекания, и из нее неровно торчали тонкие хрустящие кусочки. Присутствовали небольшие комочки и слегка подгорели края. Середина осталась на вафельнице, оставив зияющее отверстие, от которого шел пар.              — Скорее всего, нет, — пожал плечами Нил.              Элисон протянула руку, оторвала кусочек и отправила его в рот.       — Вкусно, — сказала она, прожевав. Она открыла шкафчик, в котором только что рылась, и достала бутылку сиропа. Щедро налив сверху, она пододвинула тарелку к Алексу. — Теперь замечательно.              Нил вопросительно уставился на нее, в то время как Алекс наколол вафлю на вилку и принялся откусывать маленькие кусочки. Элисон проигнорировала внимание Нила, наблюдая за тем, как Алекс ест. Уголки ее губ приподнялись. Нил все еще не привык к тому, что Алекс чувствовал себя комфортно рядом с ней. С любым из Лисов, честно говоря. Каждое спокойное взаимодействие между Алексом и кем-либо еще заставляло его сердце сжиматься от волнения и облегчения одновременно.              — Почему ты все еще присматриваешь за Сетом? — выпалил Нил.              — А кто кроме меня? — просто спросила она. — Ты смазал эту фигню маслом?              Нил перевел взгляд на вафельницу, которая была покрыта кусочками теста. Его молчание говорило само за себя, и Элисон недовольно фыркнула, соскребая кусочки вафли запасной вилкой.              — Ты больше не с Сетом, — подметил Нил. Алекс оторвал кусочек вафли и тыкал им в щеку Нила, пока тот не съел предложенную еду. «Вкусно», — быстро показал он Алексу.              «Вкусно», — согласился Алекс.              — Ну да, — согласилась Элисон. — Что означает, что у него больше шансов вернуться к наркоте.              Нил проглотил приторно-сладкий кусочек вафли.       — Это не твоя ответственность.              — Да. Но это хороший поступок.              Нил был бесконечно озадачен их запутанными отношениями.       — Чем он это заслужил? — он не мог не спросить.              Элисон оставила свое занятие и прислонилась бедром к стойке, чтобы посмотреть на Нила.       — Я не знаю, почему ты и все остальные думаете, что он какой-то безнадежный придурок, который не заслуживает внимания. Да, большую часть времени он ведет себя как придурок. Но он не злой. Он все еще человек. И в глубине души — довольно неплохой.              Нил не был уверен насчет последней фразы, но оставил свои мысли при себе. Элисон, должно быть, прочла сомнение на его лице, потому что нахмурилась.              — Ты знаешь, как я познакомилась с Сетом? — спросила она.              Нил покачал головой.              — Я была на тусовке с парочкой друзей. Мы все были под кайфом, и я довольно быстро потеряла своих девчонок. Раз, и я оказалась на втором этаже дома, в незнакомой комнате, с группой незнакомых парней. Я была слишком не в себе, чтобы двигаться, слишком в хлам, чтобы даже что-то сказать, — Элисон пожала плечами, словно говорила о погоде, но от ее слов у Нила все равно неприятно засосало под ложечкой. — Я помню только обрывки, но потом появился Сет и распугал их. Он отвез меня домой к моим соседкам по комнате, предварительно выяснив у меня адрес. Не прикасался ко мне, только нес на руках, когда я не могла идти.       — Я не знала его, — подчеркнула Элисон. — Он не знал меня. Кто знает, как он вообще заметил, что эти парни забрали меня, и кто знает, почему он что-то предпринял в связи с этим. Да, мы расстались, и я не планирую менять этот факт, но он не злой человек. Иногда он может быть даже чертовски замечательным.              Нил уставился на нее, не зная, что ответить. В Элисон было многое, что ему не нравилось, — ее обидчивость, любопытство, жажда сплетен, — но никто не мог сказать, что она слабая. Она держалась с решимостью, которую Нил видел только в своей матери, Дэн и даже Рене. Можно даже сказать, что он восхищался этим.              — Ну нихера, — сказала Элисон, переключая внимание на Алекса и снимая напряжение. — Тебе, должно быть, понравилась вафля. Нил, сделай еще одну. На этот раз добавь шоколадную крошку.              — Алекс не любит с шоколадом, — ответил Нил.              Элисон обошла стойку и села на стул рядом с Алексом. Алекс едва отреагировал, что само по себе было довольно кардинальным изменением. Элисон хмыкнула:       — Ладно? Я заберу ее себе.              Нил взглянул на Алекса, который слизывал сироп с губ. От этой картины у него защемило в груди, как это обычно бывало в присутствии Алекса. Он начал выпекать новую вафлю, не забывая сбрызнуть форму маслом.              После того, как они поели и прибрались, Элисон отвезла его и Алекса на стадион в своем автомобиле с откидным верхом. Она поддерживала непрерывный поток болтовни и вопросов, не обращая внимания на то, что Нил напрягался, уклонялся или откровенно отказывался отвечать. Нил не знал, была ли ее толстокожесть результатом долгих недель борьбы с его отношением к ней или просто ее характером. По правде говоря, Нил мало что знал о Лисах, кроме того, что он выяснил при помощи наблюдения и библиотечного компьютера. Он не желал выбирать другие пути, но также обнаружил, что теперь перспектива познакомиться с ними не вызывает у него сильного беспокойства.              Элисон рассказала ему о множестве ставок, которые кочуют между Лисами, в надежде привлечь его к участию в некоторых из них. Сначала были ставки на то, когда Сет ударит Кевина в следующий раз, а затем на то, как отреагирует Эндрю. Девушки заключали пари о том, когда в следующий раз Мэтт потратится на подарки для Алекса и на какую сумму. Дэн, Мэтт и Элисон делали ставки на то, когда Рене нарушит (или нарушит ли вообще) свое правило «не пить». Аарон даже заключил пари о том, что Ники публично расплачется из-за чего-то, связанного с Алексом. Все пришли к выводу, что шансы были высоки. Были и более темные ставки на прошлое, по которым Элисон быстро пробежалась. Ставки на то, свяжется ли Сет со своими братьями до конца года; протянет ли руку помощи отец Мэтта; сколько времени потребуется тете Дэн, чтобы попросить денег; даст ли Дэн их. Нил начинал понимать, что их пари — это способ попроще относиться к тому, что делает Лисов таковыми.              Элисон призналась, что многие ставки были сделаны на него или Алекса. Для достоверности результатов она сказала, что не может сообщить ему подробности. Затем она начала задавать ему все более личные вопросы о его прошлом, сексуальной ориентации и семье, опровергая свои предыдущие слова.              Нил почувствовал облегчение, когда они добрались до Лисьей норы. Отбиваться от ее попыток узнать его поближе было утомительно.              Как и во все среды, Эндрю и Ники покинули корт в середине тренировки. Вновь Нил последовал за ними. Он рассказал Ваймаку о своей повторной сессии с Бетси, а тот, должно быть, рассказал Кевину и другим Лисам, потому что они и глазом не моргнули, когда Нил так рано ушел. Он принял душ и переоделся, как только раздевалка опустела. Ники и Эндрю ждали его на стоянке.              — Еще? — спросил Эндрю. — Я думал, Би тебя отпугнет. Еще есть время. Ты выглядишь так, будто сдернешь через секунды две.              Нил с ужасом ждал этого сеанса. Утро отвлекло его, но теперь расслабляющих мыслей не было.              — Не обращай на него внимания, — с усмешкой сказал Ники. Он разблокировал двери машины, и они все сели.              Алекс заметил беспокойство Нила и тоже напрягся. Нил изо всех сил старался успокоить его, перебирая волосы или проводя пальцами по носу. Он взял с собой бандану Алекса и новую книгу о животных. Казалось, что открытая книга лучше всего отвлекает Алекса.              Когда Нил прекратил безуспешные попытки не думать о предстоящей встрече с Бетси, он начал планировать, что скажет. Несмотря на их предыдущее соглашение поддерживать откровенный разговор, Нил знал, что она попытается вытянуть из него секреты. Он не сомневался в своей способности уловить ее тактику, но в то же время у него не было полной уверенности в своей способности солгать на месте, не противореча самому себе. На бегу его мать рассказала о важности подготовки. Любая новая личность нуждается в истории и индивидуальности, прежде чем она сможет появиться на публике. Нил помнил историю братьев Джостен как свои пять пальцев, но эти личности не совсем соответствовали поведению и потребностям Алекса.              Нил знал, что думают о нем Лисы. Они считали, что он беден, что он подвергался насилию и что он единственный, кто заботится о своем брате. В одном из трех они были правы, но для приличия Нил решил, что ему выгодно притворяться, что правы они во всем. А потом Эндрю заметил кое-что: его скрытое богатство, его жизнь в бегах и его связь с семьей Морияма. Даже без признаний Нила Эндрю многое узнал о нем и Алексе благодаря простым наблюдениям. Эта мысль наполнила Нила ужасом. Бетси была обучена наблюдать за поведением людей: если Нил не будет осторожен, она, вероятно, сможет узнать о его прошлом даже больше, чем Эндрю.              Нил думал, что сможет ускользнуть от внимания Бетси, если будет вести себя достаточно обыденно, не выдавая тревоги. Слишком вызывающее поведение, и Нил не сможет гарантировать, что она не пойдет и не расскажет его секреты. Это было смертельно, кому бы она ни рассказала: Ваймаку, Эбби, другому врачу или полиции. Уже не в первый раз Нил задумался о том, насколько хорошей идеей на самом деле было посетить ее.              В медицинском центре Реддина Эндрю проскочил мимо регистратуры и направился прямиком в кабинет Бетси. Нил, Алекс и Ники заняли те же места на диванах. На этот раз Алекс нервничал меньше и сразу погрузился в просматривание книги, наматывая бандану на пальцы.              — Он любит животных, да? — тихо спросил Ники у Нила. В его глазах было обожание, как обычно, когда Алекс был рядом.              — Да, — ответил Нил.              — Это так мило. В детстве я был помешан на обезьянах. Я думал, что они самые очаровательные. Хотел завести себе одну.              Нила это не особо интересовало. Он был слишком сосредоточен на предстоящей сессии. Не отрывая взгляда от стены, он старался не дергать ногой. Сердце неровно билось в груди.              — Эй, Нил, — позвал Ники после нескольких минут молчания. Нил взглянул на него. — У тебя когда-нибудь бывает свободный вечер?              — Что?              — Ну, знаешь, вечер или ночь, чтобы провести время наедине с собой, не присматривая за Алексом?              Нил мгновенно разозлился.       — А что?              Ники вздохнул.       — Не смотри на меня так. Я не пытаюсь вас разлучить или что-то в этом роде. Я просто думаю, что тебе было бы неплохо отдохнуть. Я уверен, Эбби согласилась бы присмотреть за Алексом на ночь. Эндрю, Аарон, Кевин и я ездим в один клуб в Колумбии, я знаю, ты кое-что слышал о нем. Мы можем взять тебя с собой.              Нил поморщился.       — Я в порядке. Мне не нужен отдых.              Во взгляде Ники появилась жалость.       — Но нужен же. Не обязательно клуб. Черт возьми, я с удовольствием присмотрю за Алексом, если ты просто захочешь уйти куда-нибудь и поспать. Мы бы отлично провели время, Алекс и я, — он с надеждой улыбнулся.              Нил покачал головой.       — Нет, спасибо.              — Да ладно тебе, Нил. Я говорю это с наилучшими намерениями, тебе реально нужно жить своей жизнью. Не думаю, что когда-либо видел тебя хоть немного расслабленным.              — Я живу своей жизнью, — сказал Нил, затем указал на Алекса. — Она прямо тут.              Ники уставился на Нила, нахмурив брови.       — Я не знаю, самая милая или самая душераздирающая вещь, которую я когда-либо слышал.              — Как скажешь.              — Подожди, я не это имел в виду, — пролепетал Ники, протягивая руку с растопыренными пальцами. — Это просто… Разве ты не хочешь большего? Ты, как личность. Я бы все сделал для близнецов, но у меня все еще есть свои собственные дела. В Германии у меня есть Эрик. У меня есть планы и хобби, я хожу гулять. Я знаю, что Алекс младше близнецов, но ты можешь заниматься и ним, и другими вещами. Ты можешь быть опекуном и наслаждаться своей жизнью. Слушай, давай я как-нибудь отвезу тебя в Колумбию, только ты и я. Я могу показать тебе, как хорошо провести время, и познакомить тебя с тем окружением.              — Я не оставлю Алекса, — Нил старался говорить тихо, но Алекс все равно оглянулся при упоминании своего имени. Нил протянул руку и вслепую провел ладонью по волосам Алекса.              Ники перевел взгляд с одного на другого.       — Хорошо, — согласился он. — Тогда что-нибудь с Алексом. В Пальметто каждый год проходит городская ярмарка. Я оплачу, отвезу, организую все детали.              — Нет, спасибо, — повторил Нил. Улыбка Ники погасла.              — Нил, — он произнес имя Нила, как раздраженный родитель. — Ладно. Когда-нибудь я доберусь до тебя. Я уже несколько лет имею дело с близнецами. Я умею справляться с упрямством.              — Ты достиг чего-то крупного в отношении Эндрю и Аарона? — Нил не смог скрыть едкого недоверия в голосе.              Ники фыркнул.       — Справедливо подмечено. Я — нет, но, конечно, стараюсь. Я думал, что смогу помочь им сблизиться как братьям и забыть прошлое. Очевидно, у меня не все так хорошо получается в одиночку, но я и близко не собираюсь сдаваться.              — Почему? — спросил Нил. Он не мог себе представить, какой стимул мог быть у Ники, чтобы помочь Эндрю и Аарону сблизиться, когда они явно этого не желали. По мнению Нила, Ники было бы лучше сосредоточить свое внимание на чем-то другом.              — Потому что с ними поступали неправильно чаще, чем со всеми людьми, которых я знаю. Все остальные всегда сдавались. Видит бог, тетя Тильда сдалась, воспитывая Аарона; если быть честным, даже хуже, чем просто сдалась. А Эндрю был в системе приемных семей. Эта штука знаменита своими неудачами в отношении детей. Я не собираюсь становиться еще одним сдавшимся человеком в их жизни.              — Сомневаюсь, что они скажут тебе «спасибо», — хмыкнул Нил.              — Но мы ведь делаем это не для этого, верно? — Ники улыбнулся ему. Более сдержано, чем обычно. Как и в случае с остальными Лисами, Нил начал понимать, что в Ники есть нечто большее, чем он думал изначально.              Вскоре после этого разговора Эндрю вышел из кабинета Бетси. В отличие от прошлого раза, Бетси не последовала за ним, чтобы лично поприветствовать Нила. Это дало Нилу возможность отделиться от Алекса без ее наблюдения.              — Твоя очередь, — прощебетал Эндрю, улыбаясь Нилу.              Нил встал с дивана. Алекс следил за ним с широко распахнутыми глазами.              «Я вернусь, - показал Нил. — Как и в прошлый раз. Ты остаешься здесь с Эндрю и Ники». Ники на жестах показывался как «радостный», что было похоже на их жест для обозначения Мэтта: «добрый».              Алекс без колебаний кивнул. Нил постоял, ожидая новых возражений или беспокойства, но Алекс просто смотрел на него.              «Ладно. Скоро вернусь», — показал Нил, отступая назад. Эндрю прошел мимо него и плюхнулся на освободившееся место на диване. Подушки подпрыгнули, заставив Алекса покачнуться. Алекс бросил на Эндрю любопытный взгляд. Нил был поражен отсутствием страха на его лице.              Прежде чем он вновь решил, что встреча с Бетси все-таки не нужна, Нил повернулся и направился в ее кабинет. Она сидела за своим столом, что-то записывая, и подняла глаза, когда он вошел.              — Нил, — тепло поприветствовала она. — Рада снова вас видеть. Пожалуйста, присаживайтесь. Я сделаю чай.              Нил подошел к дивану, не сводя с нее глаз.       — Вам не надоело пить чай литрами? — он спросил.              Бетси не обратила никакого внимания на его язвительны тон.       — Я меняю напитки, чтобы жизнь была интереснее. Например, я знала, что вы будете пить чай, поэтому на прошлом приеме заварила горячий шоколад.              — Почему бы не пить ничего?              — Я угощаю своих клиентов напитками во время сеансов, чтобы у них было что-то в руках, и они могли покрутить что-то, если почувствуют дискомфорт. И я всегда считала, что напитки доставляют куда больше удовольствия, если их употреблять в компании.              — Вы имеете в виду, что отражаете своих пациентов, чтобы они думали, что вы на равных.              Бетси улыбнулась ему.       — Я полагаю, что это можно рассматривать и так, хотя все и не так изощренно, как вам кажется. Я бы хотела, чтобы пациенты чувствовали здесь некий баланс. Это помогает им чувствовать себя более комфортно, несмотря на свою уязвимость.              — Но здесь нет никакого баланса, — отметил Нил. — Пациент раскрывает свои секреты, а вы — нет.              — Вы правы, — Бетси взяла их кружки и отнесла к дивану и кофейному столику. — Но я бы хотела, чтобы вы рассматривали терапию как очередной визит к врачу. Если вы обратитесь в клинику в надежде вылечить какое-либо заболевание, врач проведет ряд анализов и задаст несколько вопросов о ваших симптомах. После этого он поставит диагноз и назначит лечение. В таком случае вы не будете требовать от врача его же результатов таких же анализов. Я понимаю, что психическое здоровье — это совершенно иная область, чем физическое, однако смысл тот же. В отношениях между врачом и пациентом существует врожденный дисбаланс. Я считаю, что принесла бы людям больше вреда, чем пользы, если бы начала разглагольствовать о своей жизни во время сеанса, где основное внимание должно быть сосредоточено на пациенте.              — Но врач не стал бы устраивать чаепития во время приема.              Бетси усмехнулась.       — Вы правы. Как я уже говорила, терапия сильно отличается от обычных визитов к врачу. Вы бы предпочли, чтобы я не пила с вами чай?              Нил пожал плечами.       — Мне все равно.              Бетси внимательно посмотрела на него, сделала глоток чая и отставила кружку в сторону.       — Полагаю, мы можем двигаться дальше, — сказала она. — Как вы знаете, это будет сессия, на которой мы, наконец, обсудим детали здоровья Алекса, на которых вы хотели бы сосредоточиться. Вы предпочитаете самостоятельно вести сеанс или хотите, чтобы я задавала вопросы?              Нил обдумал достоинства обоих вариантов и решил:       — Я поведу.              — Отлично, — кивнула Бетси. — Начинайте, как только будете готовы. Возможно, мне придется задать несколько уточняющих вопросов, но, как всегда, вы не обязаны отвечать и можете предупредить меня о любых темах, которых предпочли бы избежать.              Нил наблюдал за ней, разглядывая ее неподвижные руки, лежащие на коленях.       — Вы не собираетесь делать заметки? — спросил он.              — На нашей прошлой встрече вы выразили некоторое недовольство тем, что я делаю заметки. Я полагаю, что так будет лучше. Я неправа?              — Вы же просто запишете все после того, как я уйду, — нахмурился Нил. Он видел, как она делала это с Эндрю.              Уголок губ Бетси приподнялся.       — Я люблю сделать несколько пометок для себя, чтобы закрепить информацию в голове перед следующей встречей. Я могу воздержаться, если вы так хотите, но это может затруднить консультации по некоторым вопросам.              Нил задумался. Его сердце бешено колотилось в груди, словно после пробежки он был переполнен адреналином. Это обострило его чувства, обострило восприятие всего, что находилось в комнате.       — Вы можете делать заметки, — решил он. — Но в них не будет моего имени или имени моего брата, — он не знал, насколько можно доверять ей в этом вопросе, но полагал, что она запишет все, независимо от того, будет ли он в комнате.              Бетси встала.       — В таком случае, — сказала она и подошла к своему столу, чтобы достать блокнот и ручку. Вернувшись в свое кресло, она положила блокнот на бедро и щелкнула ручкой.              Нил почувствовал себя еще более неуютно, чем раньше, но отказывался это признавать. Он старался сохранить невозмутимое выражение лица и свести нервозность к минимуму. Руки были заняты чашкой чая. Ему ужасно не нравилась Бетси, и еще больше ему не нравилось, что ее тактика работала.              — Как только будете готовы, — мягко подсказала Бетси.              Нил сжал челюсти. Ему потребовалось три попытки, чтобы заговорить, но ему удалось спокойно произнести необходимые слова.       — Как лечится селективный мутизм?              Бетси с любопытством посмотрела на него.       — Вы считаете, что у Алекса селективный мутизм?              — Это не ответ.              — Потому что я не могу его дать. Селективный мутизм, как и все тревожные расстройства, не поддается простому лечению. Его можно вылечить с помощью терапии и времени.              — Как вылечить? — спросил Нил.              — Могу я спросить, почему вы считаете, что у Алекса селективный мутизм?              Нил покачал головой.       — Это неважно.              — Я хотела бы быть уверенной, что если вы решите воспользоваться моим советом и применить его за пределами этого кабинета, то он будет максимально эффективным, — пояснила Бетси. — Это означает, что мне нужно знать некоторые факты о том, с чем сталкивается Алекс.              Нил стиснул зубы.       — Он не то чтобы много разговаривает. Только со мной иногда.              Бетси сделала короткую пометку и посмотрела на него.       — Как долго вы замечали это за ним?              — Он никогда много не разговаривал.              — Вы бы сказали, что его проблемы с речью были постоянными или они менялись с годами?              Нил вспомнил первое слово Алекса, которое прозвучало довольно поздно: за несколько месяцев до того, как ему исполнилось два года. Это было слово «солнце», поскольку Нил постоянно использовал его в историях, которые рассказывал Алексу, пытаясь отвлечь. Наказания за это не было. Молчание началось, когда речь Алекса улучшилась и начала звучать чаще. Алекс, несомненно, молчал намного больше до того, как умерла их мать. Его речь улучшилась с тех пор, как они приехали в Пальметто, а затем все резко ухудшилось после банкета.              — Меняется, то взлеты, то падения, — решил ответить Нил. Ему не терпелось уйти, но это сделало бы бесполезными все усилия, предпринятые до этого момента. Сначала ему нужны были ответы. За дверью он представил себе Алекса с его новой книгой и постоянной тишиной.              — Замечали ли вы факторы окружения, которые могут влиять на речь Алекса? — спросила Бетси, внимательно за ним наблюдая.              — Стресс, — ответил Нил. Именно так, как и говорилось в книге: социальный стресс, как правило, усугубляет молчание.              — Можете ли вы рассказать об этом подробнее?              — О чем тут можно рассказать подробнее?              — Как вы определяете стресс? — спросила Бетси. — Это длительное социальное взаимодействие? Какой-то тип социального взаимодействия? Чрезмерная активность? Изменение рутины? Это может быть все перечисленное выше или что-то, о чем я не упомянула.              Нилу удалось сохранить бесстрастный тон, когда он сказал:       — Это стресс, который я вызываю.              Бетси сидела очень тихо. Когда она пошевелилась, то аккуратно положила ручку на блокнот и переплела пальцы.       — Как вы думаете, чем вы вызываете у него стресс? — спросила она.              — Чем обычно он и вызывается.              — Как вы определяете норму?              Нил нахмурился.       — Точно так же, как и все остальные. Я не запомнил определение из словаря, но могу подождать, пока вы глянете.              Бетси не смутили ни его слова, ни тон.       — Знание причин стресса Алекса поможет мне найти способы облегчить его, — сказала она.              — Я не просил об этом. Я спросил, как убрать селективный мутизм.              — В психологии нет однозначного решения. Я рада, что вы провели небольшое исследование по селективному мутизму. Это отличное начало и показывает, что вы искренне надеетесь на улучшение состояния Алекса. Я могу поделиться с вами известной мне информацией о селективном мутизме, но без обследования я не смогу поставить диагноз Алексу. Как правило, селективный мутизм это проявление тревоги, которую человек испытывает в определенных условиях или в социальных ситуациях. У некоторых детей наблюдаются сопутствующие тревожные расстройства, но не обязательно. Если вы решите продолжить обследование, то мы сможем выявить возможные тревожные расстройства и помочь исключить любые нарушения речи.              — Алекс может нормально говорить, — возразил Нил.              — Тогда возникает вопрос, почему он не может говорить в определенных условиях. Обычно выявление и устранение факторов стресса может помочь детям преодолеть мутизм. Некоторые врачи же могут сосредоточить свое внимание на укреплении устной речи сначала в клинических и безопасных условиях, а затем в применении к реальному миру.              — Алексу не нравится, когда на его общение обращают внимание.              Бетси улыбнулась.       — Это, собственно, подводит меня к следующему пункту. Побуждение ребенка с селективным мутизмом заговорить, как правило, усугубляет беспокойство ребенка. Ваш нынешний метод сохранения нейтралитета, независимо от того, каким образом Алекс общается, идеален. Я уверена, что это помогает Алексу чувствовать себя с вами в большей безопасности, независимо от его выбора способа общения.              — Вы сами себе противоречите, — сказал Нил.              — Не то чтобы. Это тонкая грань, на которой нужно балансировать, есть некоторые способы усилить речь, не привлекая к ней явного внимания. Этого можно добиться с помощью вовлечения, обеспечения того, чтобы ребенок чувствовал себя в безопасности, независимо от того, что он говорит, небольшой похвалы за словарный запас ребенка или другие моменты разговора. Такие действия могут во многом помочь ребенку понять, что его речь желанна и ценится.              Нил не был уверен, насколько хорошо это сработает с Алексом. Нил и так всегда был увлечен беседой, когда Алекс говорил вслух. Было бы расточительством не делать этого. Но похвала словам Алекса, скорее всего, заставит его замолчать. Когда Алекс впервые насовсем утих, Нил страдал от двухдневного молчания, они еще не знали языка жестов, чтобы компенсировать это. На третий день Алекс, наконец, заговорил снова, и Нил улыбнулся. Этого было достаточно, чтобы Алекс почувствовал себя неуютно. Алекс молчал не потому, что боялся своих слов, он молчал потому, что боялся быть замеченным.              — Как я уже сказала, если вы захотите продолжить диагностику и лечение, мне нужно будет провести обследование. Для этого мне потребуется встретиться с Алексом и задать ему несколько более подробных вопросов. Поскольку это наша первая настоящая сессия, я бы предпочла дать вам время обдумать этот вариант. А пока, есть ли еще что-нибудь, что вы хотели бы обсудить?              Он не чувствовал, что получил все ответы на свой первый вопрос. Она рассказала ему очень мало такого, чего он еще не знал. И у него был миллион других вопросов, но очень мало таких, которые он был готов задать. Он считал и перераспределял шаги к двери, и ранний уход выглядел невероятно привлекательно. Стиснув зубы, он обдумывал варианты дальнейших действий.              — Могу я задать прямой вопрос? — поинтересовалась Бетси после долгого молчания. Нил посмотрел на нее и ничего не ответил. — Я спрошу, но вы не обязаны отвечать. Как вам известно, однажды я была свидетелем того, как Алекс прятался. Судя по тому, как вы взаимодействовали, такие случаи не являются чем-то необычным. Вы бы хотели поработать над этим?              Нил знал, что Бетси видела, как Алекс прятался, но, услышав, как она это озвучила, его сердце учащенно забилось. Это было похоже на тайну, которая не должна была выплыть наружу. Неожиданно, но он почувствовал стыд. На него была возложена забота об Алексе, и всем было очевидно, как плохо он справлялся.              — Я не буду об этом говорить, — напряженно ответил Нил.              Бетси кивнула.       — Конечно, все хорошо, — они сидели молча. Бетси трижды сжала и разжала ладони. — У меня есть еще один вопрос, касающийся мутизма Алекса, — произнесла она. — Со сколькими людьми Алекс разговаривает? Сейчас или в прошлом?              Нил знал только про себя и свою мать, но не мог сказать об этом Бетси. Она полагала, что у него двое живых родителей и почти нормальная жизнь. Вероятно, она считала, что Алекс гораздо больше контактировал с людьми, чем это было на самом деле.              — Я не знаю, — солгал Нил. — Я не знаю, говорит ли он, когда меня нет рядом.              — Разговаривает ли он с другими людьми, когда вы рядом?              — Иногда.              — Он разговаривал чаще у вас дома в Милпорте?              А вот и часть, где она желает разузнать подробности об истории его семьи. Нил сжал челюсти.       — Также. Я уже говорил вам, что все постоянно меняется.              — Ему комфортно разговаривать со всеми членами семьи, кроме вас? — мягко продолжала Бетси.              — Иногда, — повторил Нил и вновь солгал.              — Как долго вы являетесь опекуном Алекса? — спросила Бетси, выглядя абсолютно безразлично.              Нил напрягся. Внезапно он понял, насколько сильно беседа вышла у него из-под контроля. Теперь она вела разговор, задавала вопросы и направление.       — Я не собираюсь отвечать на это, — отрезал Нил. — Хватит о семье. Я просто хотел узнать, что я могу сделать, чтобы улучшить речь Алекса, и вы дали мне ответы. На этом все.              Бетси сложила руки у живота. Это была ее попытка проявить уступчивость. Нил попытался согнать хмурое выражение со своего лица, но потерпел неудачу.              — На нашей прошлой сессии вы сказали, что хотели бы помочь Алексу с несколькими вещами, — сказала Бетси. — Прошу прощения, если заставила вас почувствовать себя неуютно, но я была бы рада перейти к другим темам, которые вы хотели обсудить.              — У меня нет других тем, — Нил отставил свой чай и встал. Он испытывал огромное удовлетворение от того, что был на ногах и готовым к бегу. — Мы закончили.              — Хорошо, — с улыбкой сказала Бетси. Она встала рядом с ним, отложив блокнот. Нил воздержался от попытки разглядеть в нем какие-либо упоминания своего имени или Алекса. — Если решите записаться на другой прием, не стесняйтесь, напишите мне, позвоните или поговорите с Ванессой у регистратуры. Все, что посчитаете удобным.              — Ладно, — сказал Нил. Он направился к двери, не сказав ни слова, и вышел прежде, чем Бетси успела попрощаться.              — Закончили пораньше? — хихикнул Эндрю, когда Нил вошел в вестибюль. Алекс выглядел на удивление довольным, держа книгу на коленях. Он захлопнул ее и поспешил к Нилу.              — Идем, — отрезал Нил. Ники бросил на него обеспокоенный взгляд.              — Значит, в терапии у тебя не все так хорошо, — рассмеялся Эндрю. Он вскочил на ноги и направился к своей машине. — Не могу сказать, что я удивлен. Я говорил Би, что ты долго не протянешь. Слишком боишься ее, чтобы продолжать приходить сюда, и слишком много лжешь, чтобы дать возможность появиться решению.              — Умолкни, — огрызнулся Нил. Он чувствовал себя у края, нервы были на пределе. Они сели в машину, и Нил прижал Алекса к груди, как будто это могло расслабить их обоих.              — Однако Би — идеалистка, — продолжил Эндрю. Ники попытался включить радио, чтобы заглушить его, но Эндрю заговорил громче. — Неисправимая. Она видит безнадежные случаи и ничего не может с собой поделать. Вот почему она взялась за меня, знаешь ли.              Нил заставил себя отвернуться к окну. Алекс протянул руку и обеспокоенно ткнул его в щеку.              — Я тебя не понимаю, — произнес Эндрю на немецком. Ники бросил на него озадаченный взгляд. — Раз, два, только что был полон решимости, а в следующую секунду уже сдаешься. Как велико отличие, уверен, что это твой брат?              — Заткнись, — резко сказал Нил на том же языке. Глаза Ники в зеркале заднего вида комично расширились. — Ни слова о моем брате. Я уже говорил тебе, на что способен. Правда хочешь меня испытывать? — нож в кармане Нила словно прибавил веса.              Эндрю радостно рассмеялся.       — А вот и он, — протянул он. — Скажи, Нил, когда-нибудь думал о спарринге со мной и Рене?              Как только эти слова повисли в воздухе, гнев Нила начал утихать. На смену ему пришло испуганное любопытство. Он не знал, что Рене участвовала в спаррингах с Эндрю. Это значительно изменило представление Нила о ней и привело его в полное замешательство и легкое беспокойство. Возможно, то, что она участвовала в спаррингах, отчасти и сделало ее Лисом. Ни одна из ставок, которые продиктовала Элисон, не приоткрывала прошлое Рене, кроме того факта, что у нее была приемная мать. То, что Рене склонна к насилию, многое объясняло.              Алекс наклонился вперед у него на коленях и обхватил своей маленькой ладонью запястье Нила. Нил посмотрел на него и разжал руки.              «Извини», — показал он.              Алекс просто наклонился и прижался ухом к сердцу Нила.              — С каких это пор ты говоришь по-немецки? — выпалил Ники с водительского сиденья. Они подъехали к Лисьей башне, и Нил поспешил выйти, прежде чем ему придется дать ответ.              Слова Эндрю кружились в голове Нила, как бы он ни старался их остановить. Только что был полон решимости, а в следующую секунду уже сдаешься. Под действием лекарств Эндрю постоянно нес всякую чушь, но Нил с самого начала видел, что большая часть чепухи Эндрю никогда не была абсолютно бессмысленной. В его поведении был смысл, пусть и изощренный. Ники признал это несколько месяцев назад.              Нил не собирался сдаваться по отношению к Алексу, даже если не желал больше видеть доктора Добсон. Он убежденно повторял это и пытался поверить самому себе.