The Sun Still Rises | Солнце Всё Ещё Восходит

      Рене разрешили вернуться на корт, по крайней мере, так сказала Эбби. Лисы отреагировали с ожидаемым энтузиазмом, некоторые из них были взволнованы по совершенно неверным причинам. Они жаждали вернуться к экси: радовались, что у них снова будет полноценная команда. Кевин был доволен, что Эндрю больше не будет отыгрывать в одиночку весь матч. Он, должно быть, испытывал зависть, потому что почти светился зеленым по краям; как Гринч или, может быть, смурфик сквозь желтую линзу.              В ту пятницу Рене выступила в матче с Шершнями Уилкса-Майерса. После первого тайма Эндрю смог улизнуть в раздевалку, принять свою дозу и вздремнуть. Они выиграли, хотя это никого не удивило. Шершни были печально известной командой, полной буйных игроков, которые были значительно менее жестокими и мотивированными, чем Лисы.              Эндрю сказал Рене, что она упустила прекрасную возможность. Из-за такой несмертельной травмы, как у нее, можно было бы пропустить больше тренировок, отсиживаясь на скамейке запасных. Она рассмеялась и сказала что-то глупое, вроде: «Чтобы ты еще дольше играл в одиночку? Неа. И в любом случае я скучала по полю».              По чему Рене действительно стоило скучать, так это по спарринг-залу и ножам. Эндрю не терпелось подраться с тех пор, как ему позвонил Хиггинс, и особенно после банкета. Иногда физический зуд сменялся раздражением, которое Би описала бы как неприятные мысли и чувства. Глупая Би. В других случаях зуд представлял из себя чистый адреналин и энергию. Обе ситуации можно было легко списать на прием лекарств Эндрю.              Банкет не отпускал. Как и звонок от Хиггинса он отдавался в его мозгу, затягивая, словно мысль приобрела гравитационное поле, она каким-то образом привлекла его рассеянное внимание. Эта мысль не была такой разъедающей, как телефонный звонок. Она была покрыта блестками и, осмелюсь сказать, Би, очень интересна. Эндрю глядел на нее как на развлечение. Просмотреть видео в памяти, послушать, как воспроизводятся слова. «Думаю, я могу откровенно сказать, что мы все были бы очень благодарны, если бы ты придержал проблемы с папочкой при себе и завалил ебальник». Это — настоящий. Ха-ха.              Дни напролет Эндрю проводил за тренировкой по разделению мозга на части, которые были в неисправном состоянии. Би дала совет по этому поводу. Она говорила о том, что нужно устранять отвлекающие факторы и находить то, на чем можно сосредоточиться. Эндрю покрутил между пальцев свои ножи и хихикнул. Ему нужна была драка. Это не решило бы всех его проблем, но некоторые из них — безусловно.              Райские сумерки были следующей нуждой. Год проходил в напряжении, расписание сбилось из-за нескольких пропущенных выездов в Колумбию. Аарон ожидаемо закатывал истерики по этой теме, нытье Ники прекращалось, как только разговор заходил об Алексе, а Кевин, пока мог получать доступ к алкоголю, был спокоен. Эндрю жаждал ясной головы, а совсем трезвая трезвость не совсем помогала. Итак, Райские сумерки.              — Мы пригласим Нила? — спросил Ники, когда они вернулись в общежитие, чтобы переодеться.              — Нет, — ответил Аарон. — Он не пойдет, даже если пригласишь.              — С чего ты взял? Может, и пойдет. Видит бог, Нилу нужно время чисто для себя самого.              Аарон усмехнулся.       — Не то чтобы его кто-то заставляет постоянно оставаться с Алексом. Он сам выбрал такой путь.              — Ты бессердечный, — проворчал Ники.              Аарон закатил глаза и потопал переодеваться.              Поездка в Колумбию прошла спокойно только потому, что Эндрю проспал всю дорогу. Он проснулся, когда Ники припарковался у «Красотки», чувствуя сильную тошноту. После того, как Эндрю опорожнил желудок в кустах, они все вошли внутрь. На этот раз Эндрю не стал мешать Аарону стащить пакетики с крекерами.              Его желудок вновь скрутило. Именно дискомфорт ломки был яркой вывеской о ясности головы. Эндрю страстно желал чего-нибудь, что могло бы облегчить это состояние. Крекерная пыль, виски, сигареты, новая доза. Но это не похоже на зависимость, только не для меня, Би. Эндрю мог справиться со своим желанием. Он делал это и раньше, но сегодняшний вечер не требовал таких упущений.              В ту минуту, когда официант бросил на стол пакетики с крекерами, Эндрю схватил один и разорвал его.              Аарон тихо зашипел.       — Мы на людях.              Эндрю бросил на него быстрый взгляд и запрокинул голову, чтобы проглотить содержимое пакетика. Почувствовав соль на языке, он мгновенно сглотнул. В желудке все еще бурлило, но тошнота отступила, и он почувствовал облегчение. Иногда Эндрю подозревал, что его облегчение — это плацебо, но он знал, что за этим стоит наука (или тот вид науки, к которому был склонен Ники, а не Аарон). Лекарство роняло его, а пыль подкидывала. В итоге он оказывался где-то посередине.              Эндрю сунул оставшиеся пакетики в карман и откинулся на спинку стула, дыша сквозь зубы. Изначально крекерная пыль предназначалась для Аарона. Аарону после нескольких мучительных месяцев попыток бросить требовалось что-то стабилизирующее, и пыль была безопаснее, чем другие альтернативы. До того, как суд предписал ему принимать лекарства, Эндрю и не думал о том, чтобы присоединиться к наркотическим развлечениям Аарона. Теперь это стало необходимым злом.              Ники рассказывал об одной из своих пар, не замечая отсутствия реакции. Эндрю не обращал на него внимания. В уши словно напихали ваты, зрение плыло.              Им принесли мороженое, и Эндрю забрал себе целую горку чего-то приторного. Сладость смыла соль с языка. Одежда Эндрю липла к коже от пота из-за ломки. Это напомнило ему о чем-то, что, как ему иногда казалось, сочилось из его пор, и он боролся с желанием избавиться от этого ощущения.              Одежда была типичной для посещения Райских сумерек: полностью черная рубашка в обтяжку, свободные брюки и ботинки на толстой подошве, которые заметно прибавляли ему роста. У Аарона не было такой обуви, поэтому в такие вечера этот близнец пониже ростом. Остатки лекарств в крови заставили Эндрю задуматься о том, как бы выглядел Нил, если бы Ники пригласил его и он согласился. Возможно, Эндрю смог бы убедить его снять контактные линзы. Глупая мысль. Эндрю переключил свои раздумия на что-то другое.              Когда они доели мороженое, Аарон расплатился несколькими двадцатками и они вернулись к машине. Ники передал ключи Эндрю, и тот с удовольствием уселся на кожаное водительское кресло.              Когда они приехали, у здания клуба уже образовалась очередь. Эндрю припарковался, и они все вошли внутрь, вышибала кивком пропустил их. В Райских сумерках звучала музыка, мерцал приглушенный свет, и это все отдавалось в голове Эндрю как менее навязчивая версия его лекарства.              Эндрю не стал дожидаться остальных и направился прямиком к бару. Эффект от пыли пропадал, и ему захотелось глотнуть обжигающего горло виски. Роланд, как всегда, стоял за стойкой, одетый в черную униформу. От этого у Эндрю внутри что-то неприятно и в то же время знакомо сжалось.              — Давно не виделись! — перекрикивая громкую музыку, сообщил Роланд. Он подвинул выпивку и без того пьяному мужчине и проследовал к тому месту у стойки, где Эндрю освободил для себя пространство. — Как обычно?              Эндрю глянул на него, и Роланд начал расставлять напитки. У Роланда были свои плюсы и минусы. Он был полезен, когда молчал.              — Почему тебя не было на прошлой неделе? — спросил Роланд, медленно расставляя на подносе различные напитки.              — Матч, — ответил Эндрю.              — Ах, да. Экси. Я и забыл, что ты играешь в эту штуку. Как проходит сезон?              — Я не собираюсь говорить об Экси.              Роланд рассмеялся.       — Ладно. Сегодня выходной, я понимаю, — Роланд пододвинул поднос с напитками к Эндрю. — Мне ждать тебя после?              Эндрю не понравилось, как он задал этот вопрос, но он все равно обдумал ответ. Зуд под кожей все еще не прошел, требуя ножей или, может быть, чего-то еще. Ему все еще казалось, что из пор сочится жидкость, заставляя его тело чувствовать себя невыносимо. Эндрю сказал: «Нет» и взял поднос.              Ники, Аарон и Кевин заняли высокий стол, возле которого не было барных стульев. Они столпились рядом, чтобы избежать скопления людей вокруг. Ники вертел головой, ожидая, когда кто-нибудь из парней привлечет его внимание, поэтому он заметил Эндрю первым.              — О да! — Ники зааплодировал, когда Эндрю поставил поднос на стол. Он раздал выпивку и не позволил Кевину опрокинуть рюмку, крепко держа его запястье. — Вместе, давай. Ваше здоровье!              Кевин закатил глаза на эту традицию. Он выпил вторую рюмку к тому времени, как Эндрю достал пакетики с крекерами. С таким же рвением, с каким Кевин тянулся к алкоголю, Аарон тянулся к наркотикам. Что подумают врачи, а? Эндрю взял свой стакан с виски и с наслаждением ощутил, как напиток обжигает горло. Он представил, как он воспламеняет опасные, нежелательные мысли.              — Кто сегодня за стойкой? — крикнул Ники. — Роланд? У него ахуеть какая легкая рука. Наверное, потому, что он ахуеть какой хороший мужик. Говоря о… Аарон, Аарон, побудь моим связующим. Посмотри на вон того парня. Представь меня.              Ники положил руку Аарону на плечо и указал на крупного блондина, подозрительно похожего на Эрика. Аарон отмахнулся, скривив лицо от отвращения.       — Бля, не, — ответил он.              Ники рассмеялся.       — Я шучу. Но я могу представить тебя. Кто это будет? Как насчет той милой леди в… Боже, сколько кожи.              Аарон почему-то выглядел еще более недовольным, чем раньше, и зашагал прочь с пакетом пыли и еще одной рюмкой. Эндрю не был уверен, где он пропадет на следующие несколько часов, и, честно говоря, ему было на это наплевать.              — Кевин, может, мне представить тебя? — Ники перекрикивал музыку.              — Нет, — резко ответил Кевин. Он начал глотать еще один напиток, как человек, умирающий от жажды.              — Точно, — хихикнул Ники. — У тебя же терки с порно-экси.              Кевин оттолкнул его, и Ники, смеясь, ушел.       — Я не смотрю порно про экси, — серьезно сказал Кевин, не поднимая головы.              Что Эндрю понравилось в Райских сумерках, когда он впервые устроился туда на работу, еще учась в старших классах, так это удобство. Там был удобный доступ к алкоголю, доходам и сексуальной разрядке. Теперь он ценил это заведение за его привычность. Ники нравилась экстравагантность, Аарону нравилось странное ощущение анонимности, но Эндрю просто нравилось знать каждый выход, каждый уголок и каждого сотрудника. На мгновение Эндрю стало интересно, как бы отнесся к этому Нил. Эндрю подозревал, что он не будет фанатом.              Отбросив эту мысль, Эндрю позволил своему взгляду блуждать, а алкоголю приводить себя в чувство. Шум и виски рассеяли туман в его голове. Он подумал, не взять ли обратно свое «нет» на предложение Роланда, но потом отбросил эту мысль.              В два часа ночи Кевина по-настоящему накрыло. Это не было чем-то новым. К счастью для Кевина, он обычно был покладистым пьяницей. Если бы его поведение было обратным, Эндрю бы сразу прекратил его употребление спиртного. Сегодняшний вечер был необычным, и Кевин театрально облокотился на стол и что-то бормотал себе под нос.              — Эй, вы, ребят! — крикнул Ники, возвращаясь к столу, пропахший алкоголем и измазанный блестками. — Где Нил? — невнятно спросил он. — Нилу следовало пойти с нами. Ему было бы так весело. Ему нужно повеселиться. Алексу тоже, но Алекс не сможет прийти. В следующий раз я приглашу Нила, хорошо?              Кевин застонал, уткнувшись в свои руки. Эндрю начал уставать и уже подумывал о том, чтобы собрать всех и уйти.              — Он умрет, — пробормотал Кевин так невнятно, что слова были едва различимы.              — Что, Кевин? — Ники кричал слишком громко. — Не грусти. Развлекайся!              — Его убьют. Идиот, — проворчал Кевин. — Ты не знаешь. Я знаю. Я умру.              — Кевин, о чем ты? Вот, выпей еще.              Кевин размахивал рукой, пока не смог выхватить стакан из пальцев Ники. Он осушил его одним глотком. Эндрю заинтересовался, и он ждал, что Кевин продолжит говорить. Кевин знал о прошлом Нила больше, чем хотел показать. Он был ужасным лжецом. После банкета Эндрю заметил, какие испуганные и отчаянные взгляды Кевин иногда бросал на братьев Джостен.              — Ты знаешь, какой он на самом деле? — взмолился Кевин, встретившись слезящимися глазами с Ники. — Ужасающий. Столько крови и ножи… И Нил… Так глупо, надо было бежать.              Ники прищурился и заморгал.       — Что? Ты говоришь о Рико?              — Рико, — выдохнул Кевин, побледнев. Он запустил пальцы в волосы. В свете мигающих огней клуба шрамы на его левой руке выделялись. — Боже, он убьет меня.              — Мы уходим, — решил Эндрю. Несмотря на алкоголь и крекерную пыль, он чувствовал себя трезвее, чем когда-либо за последние недели. — Ники, найди Аарона.              Ники кивнул и спотыкаясь побрел прочь. Эндрю схватил Кевина за руку и потащил к выходу.              — Эндрю, Эндрю, — бормотал Кевин, пока они шли. — Заключи с ним сделку.              Это странным образом напомнило отчаянную просьбу Кевина, высказанную несколько месяцев назад. «Заключи со мной сделку». Эндрю не знал, чем Нил вызвал такие эмоции у Кевина. Нил утверждал, что Кевин был одним из его первых и единственных друзей в детстве, но Эндрю было интересно, какую историю рассказал бы Кевин, если бы его попросили.              — Я уже заключил с ним сделку, — ответил Эндрю. Они вышли на улицу, ночной воздух был блаженно прохладен, ни звука вокруг. Эндрю почувствовал себя погруженным в воду. Он не сбавлял шага.              — Нет, заключи еще одну, — потребовал Кевин. Он никогда не просил, ни трезвый, ни пьяный. — Ты должен.              — Я никому ничего не должен, — сказал Эндрю. — А теперь закройся и переживай свой нервный срыв молча.              — Они убьют его, — выдохнул Кевин. — Они убьют меня. Я не могу вернуться. Ты не представляешь, каково это.              Эндрю проигнорировал его. Они подошли к машине, и он отпер ее с помощью брелока. Одной рукой он открыл пассажирскую дверь, а другой втолкнул Кевина внутрь.              Ники и Аарон подбежали к ним, спотыкаясь и раскрасневшись. Аарон ворчал, пытаясь забраться в машину, в то время как Ники смеялся каждый раз, когда его конечности цеплялись за ремень безопасности. От них в машине Эндрю пахло перегаром и потом. Он опустил стекла в ту же минуту, как включилось зажигание.              — Кевин, тебе лучше? — прощебетал Ники, облокачиваясь на спинку сиденья Кевина и похлопывая его по плечу. — Не грусти.              — Я не могу вернуться, — в отчаянии повторил Кевин. Эндрю тронулся с места и выехал на дорогу. — Ты не представляешь, каково это. Он ужасен. Крики, ему они нравятся. Заставлять меня смотреть, это тоже нравится. Заставляет его чувствовать себя могущественным. Вот что произойдет. Он заберет нас обоих, и я не смогу…              — Кевин, — перебил его Ники, выглядя испуганным. Кевин никогда не рассказывал о своем пребывании в Гнезде, разве что вскользь. Эндрю знал достаточно, чтобы не интересоваться подробностями. Другие Лисы были гораздо более голодны до этой истории, но Эндрю подозревал, что она бы им не понравилась. Так всегда происходило в подобных случаях. Люди жаждали узнать о травмах, пока не понимали, что не смогут их переварить. Это были те немногие вещи, в которых Кевин и Эндрю понимали друг друга, — ножи, ужас и необходимость держать это в секрете.              — Я не могу вернуться, — испуганно повторил Кевин.              — Ты не вернешься, — пробормотал Ники с невнятным соболезнованием, продолжая похлопывать Кевина по плечу. — Не волнуйся. Ты не вернешься.              — Меня сейчас стошнит, — пробормотал Аарон себе под нос.              — Только не в машине, — приказал Эндрю.              — Иди нахуй.              — Он ушел, потом вернулся, — тихо пробормотал Кевин. — Придурок.              — Кто? — спросил Ники. — Нил?              — Нил, — с несчастным видом подтвердил Кевин.              — Я скучаю по Нилу, — так же печально пожал плечами Ники, настроенный совершенно по-другому. Эндрю подумал об автокатастрофе. — Можно я приглашу Нила в следующий раз?              — Ебучий Нил, — выдохнул Аарон.              — Не говори плохо о Ниле, — парировал Ники.              — Не говорю, — возразил Аарон.              — Я не знаю, почему ты ненавидишь Нила…              — Не ненавижу.              — …но я не буду… Нил классный.              — Как скажешь.              Эндрю почувствовал облегчение, когда добрался до дома. Он припарковал машину и не стал никому помогать, хотя было ясно, что они едва могут идти сами. В доме пахло знакомой чистотой. Эндрю оставил дверь открытой, чтобы остальные ввалились внутрь, что заняло больше времени, чем следовало. Как только все вошли, он запер за ними дверь.              Аарон пошел в ванную, его, вероятно, вырвало. Ники бросился на диван и зарылся лицом в подушки. Кевин двигался медленнее. Эндрю бросил на него осуждающий взгляд.              — Эндрю, — пробормотал Кевин, не поднимая глаз от своих ног, пока пытался снять ботинки. — Как ты думаешь, Рико придет за мной? После банкета.              — Нет, — честно ответил он. Если бы Рико и решил напасть на Лис, то только не для того, чтобы физически травмировать Кевина. Кевин был в центре внимания.              — Да, — неожиданно согласился Кевин. — Он собирается напасть на Нила. Собирается забрать его.              Эндрю прищурился.       — Объясни.              Кевин покачал головой.       — Не могу. Хозяин сказал…              — Кевин, — рявкнул Эндрю, подходя к нему ближе. — Что ты знаешь?              — Не могу, — жалобно повторил Кевин. — Не могу сказать. Они убьют меня, если я это сделаю. Боже, я просто хочу покончить с этим. Я там, а потом это становится моей виной, понимаешь? — он продолжал нести бессмысленную чушь, переходя на французский, как будто его слушателями были Жан или Нил, а не Эндрю. Эндрю со вздохом закатил глаза. Таким образом он не вытянет из Кевина ни капли информации.              — Иди спать, — приказал Эндрю, минуя его и выходя через заднюю дверь. Он вытащил пачку сигарет и закурил. Серая дымка подействовала успокаивающе и уняла судороги в его мышцах.              Эндрю задавался вопросом, о чем Тетсуи и Рико Морияма говорили во время банкета, замаскировавшись под другой язык. Если бы это представляло опасность для жизни Кевина, тот бы уже сказал ему. Однако, судя по всему, разговор, который они вели, касался Нила в той же степени, что и Кевина.              Нил был фантастическим лжецом. Эндрю рано заметил, как легко Нил мог бы одурачить его, если бы не его противоречивое поведение. Эндрю знал, что многая «правда» от Нила едва ли была таковой, но он начал сомневаться, осведомлен ли он вообще хоть немного о прошлом Нила.              

…

             Тело Эндрю болело, но не от тренировки по экси. У него были синяки на руках и костяшках пальцев после спарринга с Рене, которая, поскольку была допущена к полю, была допущена и к боям. У нее было больше синяков, чем у него. Под действием лекарств он действовал быстрее, а как же без них? Эндрю не был уверен, что смог бы победить ее трезвым и разве это не забавная мысль? Лекарства, которые должны были усмирить, но вместо этого облегчили борьбу. Судья устроил бы скандал.              Тренировка превратилась в игру между командой, во время которой Эндрю остался на скамейке. Кевин забыл о своей истерике в Райских сумерках и вернулся к своим яростным и едким комментариям в адрес Нила. Нил не реагировал. Отсутствие реакции на его слова не остановило пренебрежительных замечаний. Не как задира, Кевин не совсем задира, просто фанатик перфекционизма, который считает, что, вдалбливая слова в черепа, можно придать им правдоподобность. Скажи, Рене, разве для этого нет подходящего слова? Возможно, евангелист.              Ваймак крикнул Кевину, чтобы тот прекратил «конструктивную критику» и продолжил игру.              — Я заткну его, — прорычал Сет со своего места на скамейке.              — Опусти жопу на место, — сказал Ваймак, даже не взглянув в сторону Сета. Аарон фыркнул.              Сет обратил свой гнев на Аарона, но Эндрю остановил его мягким:       — Я бы не стал. Просто спроси Рене, — он продемонстрировал свои ушибленные костяшки пальцев, и лицо Сета исказилось от злости.              — Мразота, — пробормотал он, поднимаясь на ноги.              — Гордон, — вмешался Ваймак. — Может, стоит подумать, прежде чем делать это. Я не остановлю Эндрю, что бы он ни делал, чтобы защитить себя.              Эндрю нахально ухмыльнулся, когда Сет запнулся. Он знал, что у Эндрю были ножи. Эндрю подумал, не начал ли он сильнее бояться ножей после того, что случилось с Рене.              Сет был особенно вспыльчив в последние несколько дней. Не как в состоянии наркотического опьянения, а как раз в состоянии трезвости, когда пропускается прием назначенного антидепрессанта. Эндрю большую часть времени прекращал ссоры между ним и Кевином. Становилось довольно скучно.              Сет нечасто кидался на Нила. Это резко отличалось от того, что было в начале сезона, и понять это было несложно. Нил засрал Рико; Нил не мирился с выходками Кевина; у Нила был брат. Три вещи, вот и цифра три, и Лисы очень заботились о Ниле на корте и вне.              Какова формула любви? Эндрю однажды глупо и идеалистически задал себе этот вопрос; давным-давно, когда он был глуп и наивен. Сейчас это был идиотский вопрос, но тогда он не давал ему покоя. Каков ответ? Что можно было сделать? Какие шаги, первый, второй, третий можно предпринять, чтобы людям было не все равно? Ответ был «ничего». Эндрю почувствовал прилив смеха, когда проговорил в голове это слово. Ничего, ничего, ничего, трижды на удачу.              Вне тренировочной игры остались три Лиса: Эндрю, Аарон и Сет. Их команда была недостаточно большой для настоящего матча, поэтому Ваймак организовал такие, которые были сосредоточены на одной стороне корта. Нил и Кевин атаковали ворота, которые защищали Рене, Мэтт и Ники. Дэн и Элисон выступали в центре поля в качестве разыгрывающих. То, как Нил бегал-бегал-бегал, давало его стороне преимущество. Время, проведенное в Пальметто, либо прибавило ему отчаянного желания экси, либо уменьшило его паранойю. Может быть, и то, и другое.              Алекс, как всегда, молча сидел на тренерской скамье. Это было то же самое место, где он сидел во время ночных тренировок. Эндрю старался не думать о голосе Алекса, когда принимал лекарства. Он слышал его во второй раз два дня назад, и воспоминания искажались, если Эндрю зацикливался на нем. Всего одно слово «привет», и разговор закончился. Ясное. Это заставило его задуматься о галлюцинациях. Эндрю теперь сидел по ночам в двух рядах от тренерской скамьи, в отличие от предыдущих шести. Щедрость, Би. Кричать было намного сложнее, чем шептать.              — Миньярд, убери тетрадки, — приказал Ваймак. Тетрадок у Эндрю, конечно же, не было, а это означало, что приказ был адресован копии.              — У меня охуеть как много домашней работы, тренер, — сказал Аарон.              — А также охуеть как много километров, которые придется пробежать, если ты будешь продолжать делать ее во время тренировки.              Аарон закатил глаза и сунул тетради в сумку, стоявшую у его ног. Он пробормотал что-то саркастическое себе под нос и уставился на поле.              — Тренер, мне кажется, Аарон сказал о вас что-то нехорошее, — прощебетал Эндрю.              Ваймак не удостоил его ответом. Вместо этого он объявил небольшую паузу в игре и заменил Нила на Сета. Нил убежал с корта и снял шлем. Оранжевая бандана удерживала его темные волосы, но несколько прядей выбились и прилипли к потным вискам. Эндрю посмотрел. У кого есть глаза? У меня, ха-ха. Не совсем Аргус Всевидящий, но определенно вижу. Тсс. Эндрю промычал себе под нос и отвернулся.              Алекс пошевелился, готовый вскочить со скамейки запасных. Нил остановил его одним движением руки. Ваймак приказал Лисам продолжить игру заново, прежде чем перейти к серии бессмысленных указаний и предложений, которые Нил внимательно выслушал. Когда он закончил, Нил сделал еще одно движение рукой, позволившее Алексу подбежать к нему. Нил схватил его за руку и усадил на ступеньку ниже Эндрю и Аарона. Свободной рукой он потянулся за бутылкой с водой. Его кадык дернулся вверх-вниз, когда он пил. Что скажешь, Эндрю?              — Эй, эй, — позвал Эндрю, наклоняясь вперед. Нил настороженно оглянулся на него. — Нил, когда ты познакомился с Кевином?              Взгляд Нила метнулся к Аарону и обратно.       — Ты уже знаешь. Ты приехал с ним, чтобы завербовать меня в Милпорте.              Эндрю рассмеялся. Как всегда, нет одного ответа. Многоталантливый, да? Может ли он так же безупречно лгать и на языке жестов? Эндрю это было интересно. Нил мог говорить по-английски с непроницаемым лицом, но язык жестов был более выразительным.       — Ты знал, что Кевин играл в младших лигах? — спросил Эндрю.              Аарон озадаченно уставился на Эндрю. Лицо Нила оставалось непроницаемым.       — Нет, не знал. В любом случае это неудивительно.              — Да, — согласился Эндрю, ухмыляясь. — Младшие лиги и матчи в Эдгаре Алане. Бывал там когда-нибудь?              — Нет, — ответил Нил.              Он лгал, но разговор был в подтексте. Би как-то сказала: «Большая часть общения происходит невербально». Правда. Это было в тех взглядах, которыми обменялись Нил и Алекс, которые для всех были непонятны; это было что-то между словами Эндрю и его бессвязной болтовней; это было в тишине. Видение, видишь? Не слух. Аарон не мог видеть. Аарон не понимал, о чем разговор. Нил не был таким.              — Будешь, — сказал Эндрю. — Возможно, когда-нибудь. Во время чемпионатов. Думаешь, что-нибудь покажется знакомым? — он тыкал в проблему, как сумасшедший психотерапевт.              В глазах Нила появился опасный блеск.       — Я, вероятно, узнаю Рико.              — И разозлишь его.              — Ничего не смогу поделать, если он не сможет контролировать свои эмоции.              Эндрю рассмеялся, склонив голову набок. Лекарство бешено циркулировало у него под кожей, заставляя мышцы напрягаться, делая радость практически осязаемой. Все это было интересно. Интересно?              — Меньше слов — больше дела, — велел Ваймак, указывая на корт. Нил послушно отвернулся, чтобы изучать чужие движения.              — Что, блять, это было? — пробормотал Аарон себе под нос.              Эндрю взглянул на него.       — Ответы, Аарон. Разве ты не смотрел?              Аарон выглядел еще более растерянным, чем раньше. Слепота. И глухота? Почти не отличается от Хиггинса, Хелен Келлер из полиции Окленда.       — Как скажешь, — ответил Аарон.              Ответов было немного, но они присутствовали. Они выявляли пробелы во лжи Нила. Это была проверка правды, которую знал Эндрю, на ложь, которую Нил рассказывал миру, и попытка найти реальность где-то посередине. По мнению Эндрю, версия правды Нила напоминала резиновую ленту. Она была гибкой и охотно растягивалась. Даже когда ее клали ровно, она никогда не принимала одну и ту же форму дважды. Эндрю задался вопросом, можно ли ее сломать. Что бы это тогда из себя представило?              Эндрю знал только, что он не знает всего. Как Сократ, но немного менее драматично. Можешь называть меня философом, Рене. Но я не неоплатоник. Если бы Эндрю знал больше, все стало бы немного проще. Проще? Проще каким образом? Звук был похож на голос Би, но Эндрю проигнорировал его. Он игнорировал довольно много вопросов Би, и этот не был исключением. Ему просто нужно было больше конкретной правды, такой, от которой невозможно было уклониться. Для душевного спокойствия, когда мысли продолжают метаться. Головоломка все еще оставалась невероятно неполной. Эндрю начинал немного раздражаться из-за этого, разочаровываться, как сказала бы Би, и его таблетки делали его раздражение ярким, сочащимся интригой.