Так сложились звёзды✨

      Итэр удовлетворённо потянулся во весь рост до хруста позвонков. Архонты, наконец он закончил с этим долгим и выматывающим заданием в пустыне! Простая разведка перетекла в исследования, а потом и в помощь очередным духам, но уже в оазисе посреди песков. Он ещё не до конца отошёл от того, как много времени он потратил на проблемы аранар, как внезапно встретил что-то очень похожее. Парню с феей очень многих сил стоило выдерживать нелёгкий характер одной из пари́ — Соруш. Это необычное существо было, возможно, даже подоставучее их знакомого джинна Лилупар. Хотя нет, с той особой вряд ли кто-то сможет сравниться.       Так, неожиданно для себя, Итэр с Паймон полностью погрязли в заботах на несколько долгих дней, помогли очередным волшебным существам с их проблемами, заставили Соруш поверить в себя, исследовали кучу новых локаций, разгадали ужасный заговор и снова спасли Тейват. Ва-а-ау. Как же после всего этого болела спина...       Теперь блондин мог со спокойной душой сдать это задание Катерине. Улыбка искусственной девушки и её слова о награде поднимали настроение. Под ухом жужжала Паймон, жалуясь весь путь сюда на выносящую мозг пари.       — Путешественник, — его кто-то окликнул неподалёку.       Посмотрев в сторону, Итэр встретил секретаря Академии, который подошёл к нему ближе. В его зелёных глазах как обычно стояла излюбленная безэмоциональность. Но на какое-то мгновение блондину показалось, что он заметил проблеск непонятной печали.       — Дело есть. Срочное, — не дожидаясь приветствия, произнёс Аль-Хайтам. — За мной.       — Эй, что случилось? — возмутилась Паймон в отличие от друга, который сразу пошёл за мужчиной.       Внутри зашевелилось беспокойство. Обычно его друг ведёт себя более... незаинтересованно. Видимо, произошло что-то, расстроившее секретаря и требующее вмешательства блондина. Итэр был удивлен, что что-то правда могло задеть Аль-Хайтама.       Мужчина игнорировал вопросы, потому путь их проходил в молчании. Они дошли до Академии и, миновав её, поднимались всё выше, к Храму Сурастаны. С каждым шагом в душе закрадывалось неприятное предчувствие. Если они идут туда, то это наверняка касается и Нахиды. Они же только разрешили ситуацию с драконом, неужели произошло что-то ещё?       Проходя через коридоры Храма, беспокойство Путешественника только нарастало. Для чего они уходили так глубоко, подальше от любых возможных глаз? Даже Паймон притихла.       Тут впереди из одной двери вышла фигура. Итэр узнал по длинным ушам Тигнари. Почему-то друг выглядел уставшим и подавленным.       — Как обстоят дела? — опередил блондина секретарь, обращаясь к фенеку.       Рейнджер поднял на пришедших глаза. В них стояла боль и горечь. Лицо омрачала грусть, от которой тело блондина похолодело. Тревожные мысли стали заполнять собой голову. Уши Тигнари повисли, будто до этого напряжённо держались на последней капле.       — Мы ничего не можем сделать, — вынес он тихо свой вердикт, отвернувшись, не в силах смотреть им в глаза.       Аль-Хайтам промолчал. Его лица не было видно из-за упавших прядей. Сердце Итэра тревожно забилось.       — Что не можем сделать? — в его голосе появились нотки паники. Паймон рядом не понимала о чём речь и переводила взгляд на всех поочерёдно. — Что произошло?!       Но никто не мог дать ему ответ. Друзья сами переваривали информацию в гнетущей тишине, не в состоянии сказать и слова. Не выдержав напряжения, сдавливающее горло, блондин пробежал мимо мужчины и распахнул дверь перед собой.       — Что случилось?! — воскликнул он, не находя себе места. И сразу затих.       Небольшую комнату в спокойных зелёных цветах душила обстановка больничной палаты. Рядом с дверью на стуле сидел Сайно. Он не обратил внимания на ворвавшегося друга. Его лицо было скрыто за волосами, нависшими на глаза из-за пустого взгляда, обращённого на пол. Дальше же, через несколько шагов, располагалась кровать, перед которой стояла Нахида. Девочка использовала свои силы на чём-то, из-за чего пространство и её волосы немного светились изумрудным светом.       — Н-нет! Может... если я постараюсь, то всё таки смогу найти, смогу достучаться до него! — дрожащим голосом и со слезами на глазах бормотала она самой себе.       На подушке золотой взгляд заметил знакомую тёмную макушку. Ноги, отказываясь передвигаться, еле-еле менялись местами, подводя своего хозяина с замирающим сердцем к постели и тому, кто лежал на ней.       — Ш-шляпник? — испуганным голосом пропищала рядом Паймон, видя то же, что и Итэр.       На кровати действительно покоился Странник, но вид его... был безжизненный. Он не двигался, не издавал и звука. Чуть приоткрытые глаза, стеклянные и пустые, смотрели перед собой и не реагировали ни на что. А в груди его зияла дыра, окружённая обожжённой кожей.       — Что... — Путешественник не мог продолжить вопрос, остановившись на полуслове.       Такое чувство, что история с Сёки но Ками повторилась и брюнет вновь искалечился так, что впал в кому. Но от чего-то внутри ощущалось, что сейчас всё не так, а гораздо хуже.       Взгляд зацепился за девушку, которой не было видно при входе. Это была Мона. Она не обращала внимания на блондина и только лишь сжимала ладонь куклы перед собой, сидя на коленях с другой стороны постели. Так она находилась на одном уровне с бессознательным парнем и могла опереться головой на мягкое одеяло рядом. Её покрасневшие от слёз глаза так же безжизненно смотрели перед собой, чувствуя только холод в своей руке.       Итэр не стал спрашивать, что она здесь делала. Видимо, девушка уже в курсе всего.       — Он сломался... — всхлипнув, произнесла Нахида рядом. Зелёный свет, коротко мигнув, тихо погас. — Он окончательно и бесповоротно сломался... — девочка закрыла ладошками глаза и слёзы, что катились из них. — Его нельзя починить, нельзя зарядить снова. Я не могу до него достучаться. Я не знаю, что делать... — её маленькие плечи затряслись.       Осознание медленно подбиралось к Путешественнику.       Нет...       Не может быть...       Как же так...       В надежде парень стрельнул взглядом в сторону глаза бога брюнета, что покоился здесь, рядом, на одной из тумб. Но результаты были неутешительными. Круглый камень в золотой оправе был практически полностью затянут серым туманом. Лишь где-то в глубине ещё сиял слабый свет воздушной стихии, говорящий о тающей жизни в теле куклы. Страх холодными иглами проткнул сердце. Итэр не знал, что глаз бога вообще мог выглядеть подобным образом. Но что он понимал, так это то, что положение у них очень опасное.       Нужно что-то делать. Но что?!       — Не только его «блок питания» пострадал, — произнёс упавший голос Тигнари. Рейнджер вновь зашёл в комнату к друзьям. Видимо, ему нужно было немного побыть одному и подышать воздухом. — Все внутренние механизмы так же повреждены от взрыва. Некоторые части потрескались и лопнули, а что-то и вовсе подплавилось из-за температуры. Я врач, не механик. Но даже мне понятно, что, если бы блок питания и не разорвало в клочья, из-за внутренних повреждений он бы всё равно не смог функционировать...       — В-взрыва? — пролепетала Паймон, глядя на такого тихого Странника перед собой.       — Он спас мне жизнь... — впервые за всё время произнесла Мона, не поднимая глаз. Из-за долгого молчания её голос был осипшим. — Но сам пострадал из-за этого...       Девушка вновь сжала холодную ладонь и уткнулась лицом в одеяло, которым был укрыт до груди брюнет. Его порванная одежда была заменена на больничную, в которой было легко освободить повреждённые места от давления одежды, но вряд ли для него это что-то значило. Необычно было видеть такую привязанность ведьмы к кукле, которую она ранее терпеть не могла.       — Возможно, реакция от взрыва распределила по его телу энергию на короткое время, — так же отчуждённо добавил Сайно сзади, подняв взгляд на друзей. Он, как выпускник Спандамата, понимал реакции элементов и их последствия как никто другой. — Но, когда импульс закончился, всё быстро привело к этому...       Тишина наполнила комнату, поглощая любые звуки. Будто само окружение выражало скорбь от сложившейся ситуации и поедало всё, что могло нарушить покой. Аль-Хайтам так и не появился. Наверное, ушёл решать свои дела секретаря. Или стоял где-то неподалёку за стеной, не желая присоединяться ко всеобщей печали, предпочитая переживать её в одиночестве.       — Нет... — будто в тумане произнёс Путешественник, махнув головой. — Мы мы так это всё не оставим! Мы должны что-то сделать!       — Что мы можем сделать? — спросила Нахида, улыбнувшись в отчаянии. — Мы не сможем его починить. Никто из нас ничего не понимает в его устройстве. Во внутренних механизмах и подавно. Там наверняка полно изобретений Фатуи, аналогов которых нам не достать. Мы даже не знаем, из чего он сделан.       Эльфийка озвучивала мысли каждого находящегося здесь человека, потому что то была горькая правда. Даже сам Странник не знал, из чего он состоял. Отчего его корпус и кости были такими крепкими. Что заменяло ему кровь и органы. Да что там, даже Дотторе не разгадал эту загадку, заменяя поражённые части на железные механизмы Фатуи, полностью перестраивая его тело. Лишь отдалённо у него получилось повторить технику создания клонов на основе куклы, но ни один из них и близко не походил на строение Странника.       — ... Нам нужна Эи.       Голос Итэра прорезал тишину, сковавшую всех вокруг. Эти слова прозвучали словно спасение, или же как приговор.       — Станет ли она вообще нас слушать? — произнесла эльфийка упавшим голосом. Она уже ни во что не верила. — Их отношения со Странником очень... тяжёлые. Что, если после всего произошедшего она будет и не против такого расклада? Она же даже не знает, что я держу её сына под своим крылом... Что, если это сделает только хуже всем остальным...       — Нет, она... — Путешественник нахмурился, перебив девочку, уверенный в своих словах. Но уже через секунду он не был так убеждён в своей правоте. Если всё правда повернётся боком, то это может привести и к проблемам между двумя правителями и их странами. — Она должна хотя бы нас выслушать.       — Эта Эи... — подал голос Сайно, заинтересованно сверкнув глазами. — Она — мать Странника?       — Ну, грубо говоря, да, — кивнул блондин. — Но правильнее будет сказать «создательница». И, поверь, тебе лучше не называть её по имени.       — Тогда, если она может знать как помочь, почему бы не попробовать, Властительница Кусанали? — произнёс пустынник, обращаясь к эльфийке.       — Но тогда... — Нахида в замешательстве забегала взглядом перед собой, гоняя мысли в голове. — ... Понадобится сначала послать дипломатическое письмо в другую страну. Потом согласоваться о встрече, основательно подготовиться, провести переговоры, попытаться убедить её...       — Нахида, я прямо сейчас отправлюсь к ней и спрошу её сам от своего лица, — успокаивающе произнёс Итэр, коснувшись плеча девочки.       — Что?! — изумилась та, подпрыгнув. — Нет, это же касается непосредственно меня и Странника! Этот вопрос может затронуть и межнациональные интересы двух стран, я не могу спустить всё на одного тебя! В этом деле нужна подготовка, иначе одно неверное слово может обернуться катастрофой между двумя регионами!       — Успокойся, Нахида, я уверен, что ты слишком надумываешь, — неловко улыбнулся парень. — Она, конечно, строгая, но ты переборщила с представлениями о ней.       — Прости, просто я никогда ещё с ней не встречалась...       — Тем более, твой вариант плана займёт слишком много времени, а мы не знаем, сколько есть у нас в запасе, — после этих слов девочка тревожно перевела изумрудные глаза на лежащего перед собой брюнета и потом — на его еле светящийся глаз бога. — Поверь мне, она меня выслушает.       — ... Хорошо, — шмыгнув носом, кивнула богиня. — Прошу, Итэр, поговори с ней.       — Я иду с вами! — неожиданно поднялась на ноги Мона, привлекая внимание всех остальных.       — Что? Зачем? — удивилась парящая фея.       — Я должна сделать всё возможное для Странника, — твёрдо ответила девушка, решительно нахмурив брови. — Это... моё личное дело. Я тоже попытаюсь убедить его создательницу помочь нам.       — Мона... — Путешественник с сомнением встретился глазами с Дендро Архонтом и вновь посмотрел на ведьму. — Думаю, ты не совсем понимаешь, как здесь обстоят дела. Его создательница немного... отличается от нас.       — Поверь, Итэр, я знаю, кто она, — её голос принял очень воинственный оттенок, подчеркнув нужные слова. — И именно поэтому тебе лучше взять меня с собой.       — Я... я не знаю... — парень обдумывал утверждение девушки.       — Может, стоит попробовать? — предложила осторожно Нахида. — Они сблизились за это время и многое обсудили. Может, у Моны получится как-то повлиять на неё?       Блондин переводил взгляд с просящей девочки на решительную ведьму. Беспокойство не отпускало его. Быть может, астролог действительно что-то придумает, чтобы у них появилось больше шансов...       — Хорошо... — кивнул он под улыбку Моны. — Паймон, не могла бы ты... остаться тут?       — Что?! — изумилась фея, воскликнув на такое предложение. — Да-... Поче-... Да где это видано?! Почему?!       — Прости пожалуйста, — парень прикрыл ухо от внезапных криков подруги. — Но у нас будет действительно серьёзный разговор, и ты порой очень эмоциональная, а иногда... можешь сказать что-то не то...       Девочка сразу же возмутилась таким словам друга и хотела было выдать ему пару ласковых, но за секунду до того, как они вырвались из её рта, замолчала, прищурившись. О да, она теперь поняла, что он имел в виду.       — Ну хорошо, Паймон останется, — всё ещё обиженно произнесла фея сквозь зубы, скрестив ручки. — Но Паймон правда будет очень беспокоиться за тебя. Пожалуйста, будь аккуратен без Паймон! Не устраивайте снова дуэлей! Иначе... Иначе Паймон прийдёт и поставит вас на место!       Итэр улыбнулся ей.       — Поверь, всё будет хорошо.       После этих слов Путешественник с Моной скрылись за дверью.       Ведьма уже бывала в Фонтейне, проезжала через Ли Юэ и теперь жила в Мондштадте. За свои годы она хорошо изучила эти страны и их архитектуру. Но Инадзума вообще не была похожа ни на что из этого. Здания из светлого дерева с тёмными крышами в своей неповторимой угловатой манере передавали собственный колорит страны вечности. Иногда на улицах встречались розоватые и тёмное-зелёные аккуратные деревья. Вдалеке на севере за чертой города трудно было не заметить огромную гору с возвышающейся на ней сакурой. Там проглядывались какие-то красные постройки. Наверное, что-то вроде храма.       Перенесясь с Путешественником через тысячи километров на восток, на острова, подвластные Электро Архонту, Мону с другом встретило множество новых звуков, голосов и запахов из закусочных, расположенных на каждом шагу. Шум поначалу дезориентировал девушку и блондин рядом помог ей, указав направление. Они шли мимо очередной стойки Гильдии с Катериной, точно такой же, как и в любом другом регионе, через красивый деревянный мост над небольшим каналом, на который опадали розовые лепестки, мимо бань и других заведений, углубляясь всё дальше в город. Впереди Мона увидела невероятный, возвышающийся над городом дворец. Так вот какой была родина Странника...       Очень скоро они подошли к воротам, охраняемым стражей. Солдаты учтиво поклонились Итэру и поинтересовались о цели прибытия. Точно, Путешественник здесь такой же герой и, вроде бы, в хороших отношениях с самим сёгуном, но охранникам всё равно нужно выполнить базовые обязанности, даже если они знают, что пропустят его буквально через несколько минут. Один из стражей отправился доложить Архонту о неожиданных гостях, тогда как ведьма с беспокойством осматривала двор.       Такого размаха она не замечала ни в Ли Юэ, ни даже в Фонтейне. Невероятно — это же действительно огромный дворец с прилегающими к ним территориями для персонала и многого другого. Длинная лестница уходила вверх, будто приближая хозяйку этого дома к небесам. Хотя, куда выше... Аккуратный садик по дороге во дворец наполнял картину изяществом и разбавлял удушающую атмосферу всеобщего порядка и строгости.       Через десяток минут парня с девушкой действительно пригласили основное здание. Кажется, его называли «Тенсюкаку». Для Моны это было сложное слово, как для жителя другой страны, но Итэр его говорил без запинок. Счастливчик, изучающий множество языков. С благоговением и тревогой она ступала вверх, осматривая другие постройки и крыло для стражи, где солдаты тренировались, чтобы ценой жизни защищать своего дорогого Архонта, пусть эта защита ей и не требовалась. Перед самими дверями девушка в последний раз окинула глазами величественный Тенсюкаку и в голове у неё пронеслась невольная мысль: «А жил ли Странник здесь хоть немного как её сын?».       Её размышления прервал Итэр, остановившийся перед входом.       — Мона... Ты правда уверена? — с сомнением спросил он, беспокойно на неё поглядев. Парень правда переживал за подругу — для него это уже в порядке вещей, но для девушки встречаться с Архонтами явно в новинку. Здесь слишком много требований и испытаний человеческой выдержки.       — Да. Уверена, — ведьма всё так же решительно кивнула ему.       Она не боится. Может, немного. Но страх за состояние Странника будто подавил страх перед сильнейшими мира сего и притупил базовый инстинкт самосохранения. Девушка была не из робкого десятка, потому не могла себе позволить струсить, когда возможное решение прямо перед ней. Нужно всего лишь выдержать встречу с одной из сильнейших Архонтов и убедить её помочь им. Мона хлопнула себя по щекам. Соберись! Ты ученица само́й ведьмы Шабаша, и тебе не пристало бояться неизвестности!       Проходя по бесконечным, на взгляд Моны, коридорам инадзумского дворца, сердце девушки не переставало бешено биться. Но с каждым шагом она всё крепче брала себя в руки и приходила в себя. Будто стресс настолько сильно прошёл через её тело, что к тому моменту, как они подошли к залу, в который были приглашены, он полностью исчез, оставив ведьму с холодной головой.       Плотные деревянные двери разъехались в стороны, впуская гостей внутрь. Глазам девушки предстала просторная светлая комната. Пол был устлан татами, а у дальних стен располагались стойки с катанами и доспехами сёгуната.       Но больше всего внимания привлекала фигура впереди. Высокая женщина в фиолетовых утончённых одеждах разных оттенков сидела на коленях за низким тёмным столом и что-то писала в свитках перед собой. Её длинные пурпурные волосы цвета молнии были заплетены в объёмную косу и слегка светились на концах. Когда парень с девушкой вошли в помещение, богиня подняла на них яркие светящиеся глаза, совсем как у Странника, и, задержав их на Итэре, мягко улыбнулась. Несмотря на её изящные движения и непринужденный вид, остро ощущалась её возвышенность и аура силы, которая подтверждала её статус Архонта.       Мона напряжённо вздохнула, чувствуя, как сердце снова начинало беспокойно стучать. Да, неудивительно, что у Странника были такие комплексы...       — Приветствую, Путешественник, — твёрдым и одновременно мягким голосом произнесла богиня. После чего повернулась к Моне. — И твою спутницу.       В душе что-то предательски ёкнуло и всё, что смогла сделать ведьма — только учтиво поклониться Архонту перед собой.       — Здравствуй, Эи, — блондин так же уважительно положил руку на грудь в знак приветствия. — Как ты могла понять, мы по делу к тебе.       — Полагаю, это что-то очень важное, раз ты пришёл столь внезапно, — её взгляд выражал лёгкий интерес, когда она отложила кисть, которой до этого писала.       — Да... на самом деле... это касается Странника, — Путешественник неловко затих.       Услышав это имя, на секунду в глазах богини что-то промелькнуло, после чего они потускнели и вновь опустились на пергаменты на столе.       — ... Ты же помнишь, что мы обсуждали ранее? — спустя несколько мгновений тишины безэмоционально произнесла Райден Эи. — Не упоминать его. У него своя жизнь, которая меня не касается, и в неё я вмешиваться не стану.       — Послушай, Эи, это особый случай! — в тревоге выпалил блондин, опасаясь, что она просто может выставить их за порог из-за запрещённой темы, не выслушав до конца. — Он сейчас очень серьёзно ранен, и ты единственная, кто может нам помочь, прошу!       — Если это результат его выбора, то я не буду влиять на исход, каким бы он ни был, — ответила ему женщина, подняв кисть. — Всё в нашей жизни является результатом наших решений, и мне, как Архонту, нельзя в неё вмешиваться. Особенно, если это касается его. Этот вопрос закрыт.       — Но если не как Архонту?! — в мольбе внезапно спросила Мона, вливаясь в разговор. Её голос прозвучал чуждо в этой комнате, чем сразу привлёк внимание аметистовых глаз. — В-ваше Превосходительство, — она опасливо опустила взгляд в пол. — Вы же для него больше, чем просто Архонт. Прошу, помогите ему лишь раз, не как Архонт, а как его создатель...       — Твоя спутница очень смела, говоря такое мне, — произнесла Эи без тени раздражения или обиды. Будто, наоборот, признавая что-то в ней перед Итэром. — Не буду спрашивать, откуда тебе это известно, но, так и быть, я поясню. Он — необычная кукла, не такая, как Сёгун. У него есть собственная личность и сознание, как у людей. Эмоции и чувства. Сёгун же — просто запрограммированные алгоритмы, которые по ситуации можно переписать хоть полностью. Со... Странником так поступить не представляется возможным. Он самостоятельная личность, которая отныне сама в ответе за свои действия. Если у него возникли проблемы, то он сам должен находить выход. Вмешиваться мне в его жизнь — всё равно, что игнорировать его решения, чтобы самой сделать так, как я считаю нужным. Влияние от действий богов на остальных существ гораздо больше, чем вы можете подумать. Он должен сам строить свою реальность. И если он ранен... он это переживёт. Он уже достаточно крепкий, чтобы принимать удары судьбы и самому искать выход из положения.       — Эи, он слишком сильно ранен, — возмутился Итэр. — Он уже пересмотрел свои прошлые взгляды и сошёл с кривой дорожки...       — Что только говорит о том, что он очень даже хорошо справляется, — неумолимо отвечала женщина, продолжая выводить иероглифы на бумаге, не поднимая головы.       — Это да, но он пытался защитить и спасти другому жизнь! — взмахнул руками парень. — Из-за этого он и подставился под тяжёлый удар. Он потерял сознание и вообще не факт, что придёт в себя.       Кисть на пару мгновений остановилась, после чего снова задвигалась.       — Всё будет в порядке. Его механизм в состоянии выдержать многое. Может, полежит немного без сознания, после чего точно придёт в себя.       — Но... что, если его система была нарушена? — опасливо спросил блондин.       Аметистовые глаза поднялись на него и прищурились.       — ... Были вмешательства?       — Д-да! И не раз! — в надежде воскликнул парень.       Богиня молчаливо отвела взгляд в сторону, что-то обдумывая. Спустя несколько долгих секунд она махнула головой и продолжила работу.       — Нет, всё равно. С ним всё будет в порядке. Может, останутся последствия, но ничего особо ощутимого...       — Он умирает! — не выдержав, выкрикнула Мона. С каждым новым словом Архонта она понимала, что та не собирается помогать, что бы ни случилось.       — Мона, Мона, не паникуй, — попытался её тихо успокоить друг рядом. — Всё наверняка не так страшно, как ты думаешь...       — Нет, он умирает! — не унималась девушка. Из её глаз покатились слёзы, вспомнив состояние парня. Она больше не могла себя сдерживать. Ведьма повернулась к богине. — Многое может выдержать? Да Вы хоть знаете, сколько всего он пережил за эти сотни лет?! Что, если это был его предел? Осталось ли хоть что-то от его первоначального механизма, что могло бы вернуть его в строй? Что, если он никогда больше не откроет глаза?! Вы же его мать, почему Вы не можете быть рядом, когда это особо важно? Почему Вас никогда не было рядом?!       — Мона, ты чего?! — в шоке зашипел на неё блондин, что не мог поверить в поведение подруги перед Архонтом другой страны. Он серьёзно переживал теперь за её безопасность. — Прошу, Эи, прости её, она просто не в себе...       — Я не была той, кто ему был нужен для нормальной жизни, — беспристрастно отвечала Райден, гордо подняв голову. Её нахмуренные глаза опасно сверкнули. Видимо, она пока щадила ведьму. — Рядом с ним долгое время были люди из благородных кланов, что обучали его жизни. Они научили его всему необходимому, в том числе эмоциям, которых не смогла бы ему объяснить я. Они — те, кто ему действительно были нужны.       — Да многому ли научит его человек, если он сам им не является?! — не унималась Мона, игнорируя попытки блондина её заткнуть. — Не только они ему были нужны, но и настоящая мать, которой являлись только Вы! Всё это время, всю свою жизнь он считал, что Вы выбросили его на произвол судьбы, потому что он ни на что не годился! — горькое осознание своих слов только распаляло гнев в душе ведьмы. — Он пытался изо всех сил творить всё возможное и невозможное, чтобы хоть как-то привлечь Ваше внимание к нему! Но снова и снова встречал только безразличие...       — Он должен был понять, что моё мнение никак не должно влиять на его жизнь, — твёрдо сказала богиня, перебив девушку. — Он сам должен определять, что для него важно и как ему жить, без моей указки.       — И как бы он это понял?! — взорвалась ведьма, уже не обращая внимания на то, с кем разговаривает, и пропуская мимо ушей испуганный голос Итэра. — Все дети пытаются понравится своим родителям и получить их одобрение, и это абсолютно нормально. Он и так поступал как нормальный человек, но снова и снова не получал ничего в ответ, ни одной реакции, даже Вашего гнева! Ваша роль в его жизни самая важная, хотите Вы этого или нет! Он пытался своими поступками добиться хоть чего-то от Вас, но постоянно терпел поражение. Он даже до последнего пытался сохранить единственное, что его с Вами связывало — Сердце Бога, даже при том, что оно отравляло его! — на этих словах Эи будто на мгновение замерла, но Мона этого не замечала. — А теперь, когда его жизнь в опасности, Вы даже ничего для него не сделаете? Вы вообще его хотя бы немного любили? Или он был лишь одним из неудавшихся образцов, которого можно выбросить без зазрения совести? Мне плевать, как Вы к нему относитесь, потому что я его люблю! И мы попытаемся спасти ему жизнь с Вами, или без Вас!       Закончив свой крик души, ведьма резко развернулась и без малейшего раскаяния вышла из зала в коридор, быстро удаляясь. Итэр, растерянно хлопая глазами от только что услышанного, посмотрел сначала в сторону ушедшей подруги, а потом затихшей богини. Не зная, что делать в такой ситуации, Путешественник быстро зашагал к дверям.       — Я... Эи, я... Прошу, прости пожалуйста, я сейчас вернусь!       После этих слов он исчез в коридоре, догоняя ведьму и оставляя Райден в одиночестве. Хотя, она его уже и не слушала. Женщина медленно уложила свои ладони на колени, смотря куда-то в пустоту. В её голове до сих пор звучали возмущённые слова той девушки. Она могла обезглавить её в тот же миг по причине неуважительного отношения к Архонту, но что-то не давало ей этого сделать. И это был далеко не Итэр. Колкие фразы били в самое больное получше Мусо но Хитотати, что не оставляло от врага и следа.       Перед глазами возникали ужасно далёкие видения и в ушах звучали голоса. Она пыталась это всё забыть, но попытки её были недостаточно решительными, чтобы эти воспоминания действительно исчезли в неумолимом течении времени.       «Мама!» — воскликнул в голове радостно звонкий голос, от которого Эи тогда в шоке замерла.       Это было первое слово, которое произнесла тогда ещё безымянная кукла молодого парня в этом самом дворце спустя какое-то время после того, как в ней зародилось сознание. Словно обычный живой организм, этот мальчик тянулся к ней, пытаясь повторять за ней во всём и смешно глядел на неё своими большими синими глазами. С помощью её рук он впервые в жизни пошёл, держась за них, как за надёжную опору. Она видела его первую улыбку. Она слышала его первый смех. Она научила его первым шагам и словам.       Три дня. Всего три дня эта кукла провела в этом дворце. Но за эти три дня Эи ни на шаг не отходила от своего создания, а кукла от неё. Она сама не подозревала, что, чтобы привязаться к кому-то, достаточно такого короткого отрезка времени.       Но очень скоро она заметила, что мальчик слишком сильно копирует всё в ней. Он повторял её движения, её слова, пытался воссоздать тон голоса и интонации, с которыми она сама разговаривала, лишь бы походить на неё. Тогда она подумала, что что-то делает не так. Он же отдельная личность, почему он пытался быть как она? Его действия и похожая на неё внешность начали пугать её. Она начинала видеть в нём ту, что потеряла навсегда. Она не могла этого выдержать. Потому в тихом страхе оставила его в безопасном месте, не решаясь избавиться от него. Она надеялась, что настанет день, когда она поймёт как поступить, и личность в этой кукле сможет пойти по своему собственному пути, отличному от неё.       На всякий случай она оставила ему на долгие годы его статус с золотым пером, его одежду, что говорила о его положении и особняк в укреплённом месте, в котором он мог жить без опаски.       Но всё пошло совсем не так, как она могла предположить.       — Мона! — голос блондина разрезал коридор, но девушка перед ним не останавливалась. Через несколько мгновений он догнал её и развернул к себе, схватив за плечи. — Что это вообще было, чёрт возьми?! Ты хоть понимаешь, что ты натворила?!       В его глазах пылал огонь гнева и тревоги — он просто боялся теперь за подругу из-за её выходки. Но когда он посмотрел ей в лицо, то притих и ослабил хватку. По щекам Моны одна за другой катились слёзы, а в бирюзовых глазах отражалась печаль и отчаяние.       — Это несправедливо... — выдавила она из себя через силу. — Почему... Почему всё так? Неужели, у нас правда нет выхода? Он не заслужил ничего из этого... Он не заслуживает такого к себе отношения...       Гнев быстро утихал в душе блондина от вида поникшей девушки. Признаться, сейчас у него было похожее состояние. Надежды на то, что Эи получится уговорить, гасли с каждой секундой, а после недавнего и исчезли вовсе. Он не знал почему, но Райден никогда не желала говорить о своём сыне, всё время меняя тему или же просто прося Путешественника перестать спрашивать. Слова о бывшем Предвестнике всегда вызывали у Электро Архонта неоднозначные чувства, отражённые пустотой на её лице, но ничего более. Лишь один раз давным давно Эи сказала ему кое-что неожиданное о брюнете, всего несколько фраз, но больше такого не повторялось. Теперь она только говорила, что его жизнь — это его собственное дело и вмешиваться в неё она ни за что не станет. Делу это ничуть не помогало.       Блондин заботливо приобнял девушку за плечи, отводя печальные глаза.       — Не волнуйся, Мона, мы... мы что-нибудь придумаем...       — Серьёзно, Итэр! — ведьма крепко прижала его к себе, выражая всю боль от сложившейся ситуации. — Ты же сам видел его состояние, — она вновь всхлипнула. Кажется, она слишком много плачет за последние дни. — Почему... Почему всё так выходит? Неужели, судьба этого мира действительно такова? Я не могу этого принять.       Она рывком отдалила от себя друга и решительно посмотрела в его золотые глаза.       — Я не собираюсь это принимать, слышишь? — неизвестный парню гнев горел внутри девушки. — И мне плевать на то, как устроено это чёртово мироустройство, пусть хоть обломается! Я не позволю его жизни закончиться вот так, даже если придётся пойти против правил судьбы, установленных богами!       Итэр ошарашенно взглянул на Мону, растерянно хлопая глазами. Он совершенно не поспевал за её мыслями и действиями! Он ещё не до конца отошёл от того, что она наговорила ранее, включая, конечно же, внезапное признание, от которого парень тогда потерял дар речи. Неудивительно, что она так остро переживает эту ситуацию... Но, сейчас она сказала... Что?! Она вообще понимает, чем уже это может обернуться?! По её суровому взгляду он осознал — очень даже хорошо понимает. Странно было видеть девушку, что обычно с благоговением относилась к звёздам и судьбе, выстроенной ими, теперь же столь воинственно к ним обращённую.       Он даже не знал, что ей на это ответить. Только Путешественник собрался открыть рот, чтобы выдать хоть что-то, как внезапный голос в коридоре его прервал.       — Не стоит идти на такие крайности.       Парень с девушкой в тот же момент замерли и удивлённо перевели взгляды на фигуру, что это сказала. К ним, медленно переступая, приближалась Эи. Длинные рукава и коса развевались за ней от её шагов, а ладони были сложены перед собой. Взгляд, поначалу опущенный вниз, после того, как она подошла совсем близко и остановилась, поднялся на друзей перед собой.       — Думаю, я всё же должна взять на себя ответственность, — в её аметистовых глазах отражалась далёкая печаль.       Он не мог дышать. Но ему никогда и не нужно было. Тогда... почему ему сейчас так плохо и на внутренности так невыносимо давит? Он не понимал. Но с каждым мгновением его будто сильнее душило.       Он пытался подвигать конечностями, но с ужасом осознал, что не чувствовал их. Точнее, не чувствовал так осязаемо, как обычно. Он постарался открыть глаза, чтобы понять, что происходит, но увидел только неизвестную ему темноту и своё тело... Оно было почти прозрачным. Он мог смотреть сквозь свои руки, что еле-еле его слушались. Всё тело становилось будто ватным, лишаясь своего веса.       Он не понимал, где он и что случилось, но думать ему мешало с каждым мигом угасающее сознание, которые он и так с большим трудом пробудил. Внутри уже не давило, а, казалось, наоборот, становилось всё легче и легче. Будто он переставал хоть что-то весить. От слабости он прищурил глаза и вдруг заметил множество голубых нитей вокруг. Они заполняли собой всё пространство. Как же он не увидел их раньше, ведь они также связывали его собой, как паутина неудачливую мошку. Такое чувство, словно они высасывали его силы, из-за чего сознание утекало всё стремительнее.       Краем глаза он заметил что-то большое и синее. Нечто возвышалось далеко в небе, развеваясь во все стороны своими светлыми отростками на фоне тёмного пространства. Кажется, это было похоже на внутренний Ирминсуль, в котором он уже иногда бывал и искал информацию для Нахиды... Но тогда эти нити, что опоясывали его и тянулись к Древу...       От внезапной догадки на мгновение его сознание прояснилось, а глаза с ужасом распахнулись. Нет, не может быть! Артерии земли! Он попытался вырваться из пут, но каждое движение только отнимало силы, а нити лишь немного натягивались. Они пытались впитать его в себя, поглотить, унести в бесконечный поток информации.       Он умирал.       Страх сдавливал грудную клетку, он не мог поверить в происходящее. Он не переставал пытаться вырваться, но так ли просто избежать смерти, когда ты достиг своего предела в жизни? Видимо, его кукольное тело всё таки наконец перестало выдерживать в себе его душу и стало полностью непригодным даже для его искусственной жизни...       — Нет! Я не собираюсь вот так сдаваться! — его гневный крик раздавался эхом в пустоте посреди Ирминсуля, придавая ему сил на новые рывки. — Я не позволю этому закончиться так легко! — злоба затмевала его страх, не давая поддаться панике.       И под его напором одна из нитей всё же с треском лопнула, сверкнув белой искрой, и исчезла, слегка ослабив путы. Эта маленькая надежда придала ему сил бороться дальше, не смотря на то, что с каждой секундой он ощущал своё тело всё хуже, а в глазах всё стремительнее темнело. Лопнуло ещё несколько артерий, что пытались забрать его сознание с собой в вечный покой. Но ему не по нраву такая вечность! У него есть место, в которое он должен вернуться! У него есть люди, к которым он должен вернуться! Там его место, а не в бесконечной пустоте! Мысли о его близких придавали дополнительных секунд в сознании, но он чувствовал, что не успеет освободиться до того, как его мысли окончательно померкнут.       С треском и блеском очередной порванной артерии земли он протянул почти полностью прозрачную руку вперёд, в темноту, туда, где можно было спрятаться от нитей и ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы его не унесло в потоке информации с концами. Но он не мог ни до чего дотянуться из реального мира. Пусть оковы и трескались от его напора, но сознание утекало в разы быстрее.       На панику уже просто не хватало сил, голубые нити всё ещё держали его в своих сетях. Перед глазами мелькали лица людей, которых он встречал за свою жизнь. Знакомые, что смогли стать его друзьями, товарищи, близкие... та, кого он любил.       «Нет!»       Из последних сил он бросил руку вперёд, оторвав от себя с треском ещё пару нитей. И перед тем, как в глазах снова всё погасло, его пальцы смогли схватить что-то мягкое.       Нахида уже оставила попытки достучаться до Странника. За все те разы, когда он проваливался в кому, у неё ни разу не получалось отыскать его спящее сознание. Значит, это был не совсем сон, а что-то иное. Эльфийка сидела на стуле перед лежащим на постели брюнетом, что всё также не подавал никаких признаков жизни. Её изумрудный взгляд бегал с его безэмоционального лица на его глаз бога, чуть светящийся на тумбе рядом. Кажется, его свет пока не мерк ещё больше, чем есть сейчас, что дарило девочке надежду.       Паймон, оставшаяся здесь, заверяла богиню, что всё обязательно будет в порядке. Сайно то сидел на месте с задумчивым видом, то ходил из стороны в сторону по комнате, выпуская напряжение своим способом. Тигнари смотрел в открытое окно на Сумеру, впуская свежий воздух внутрь. Сейчас он никому бы не помешал, и только бы помог свободно дышать, приводя в порядок мысли.       Минуты длились бесконечно долго после ухода Итэра и Моны. Даже Паймон уже поникла, с печалью поглядывая на Странника. Она не жаловала его в большинстве случаев до сих пор, но всё же феечка успела сблизиться с этой выводящей из себя куклой и очень не хотела, чтобы её необычный друг вот так лежал без сознания в ужасном состоянии.       В какой-то момент длинные уши Тигнари напряглись и повернулись в сторону окна, а шерсть на его хвосте слегка поднялась. С улицы подул холодный воздух.       — Как-то... быстро налетели грозовые тучи... — в замешательстве вдруг сказал рейнджер, привлекая внимание друзей. — Сегодня же не должно быть дождя...       Его словам вторил далёкий гром, приближающийся к городу. Лис слегка поёжился. С молниями у него были неприятные ассоциации, пусть Странник и извинился за содеянное. Но опасения от того, что случайная электрическая вспышка может ни с того ни с сего в него попасть, никуда не делись. Тигнари умел очень хорошо чувствовать приближающуюся погоду благодаря своей звериной крови, из-за чего сейчас и выглядел таким растерянным.       После того, как рейнджер озвучил свои мысли, Нахида почувствовала нечто новое. Кого-то. Кого-то с тяжёлой аурой и колючими разрядами электричества на своей территории. Она, не веря себе, распахнула глаза, а сердце сделало кульбит.       — У них... получилось, — заворожённо произнесла девочка, встав на ноги и повернувшись лицом к входной двери.       Но её открывать не стали. В пространстве перед самим выходом быстро забегали маленькие энергетические разряды, а в следующий момент внезапно возникло нечто, похожее на огромный фиолетовый глаз. Сказать, что это напугало находящихся здесь людей — ничего не сказать. Сама Паймон в ужасе вскрикнула, но уже через секунду облегчённо выдохнула.       — Сколько же можно так пугать Паймон... — недовольно пробормотала феечка, держась за сердце от испуга.       Реакция летающей подруги немного ослабила напряжение остальных. Сайно поспешно спрятал копьё, которое на реакции призвал себе в руки. И через несколько мгновений парящий электрический глаз увеличился в размерах, раскрывая в себе проход. Из него вышел сначала Итэр, встретив объятия беловолосой феи, потом Мона, сразу подошедшая к постели со Странником, и после них... Райден Эи, Электро Архонт, собственной персоной.       Она спокойно ступала вперёд, а её глаза ярко светились фиолетовым на пару с концами длинных волос от применения элементальных сил. Богиня всем своим видом внушала благоговение и уважение, а также незримую опасность для своих врагов. Выйдя из собственноручного портала, взгляд Эи погас, а проход закрылся за её спиной. Женщина оглядела помещение и людей в нём, задержав взор на бессознательном теле Странника на пару секунд. После этого она посмотрела на Дендро Архонта и учтиво наклонила голову.       — Приветствую, Буэр, — её голос был сильным, но в то же время и мягким, как течение реки. — Прошу прощения за вторжение.       Девочка не сразу нашла, что ответить. Она ещё не встречалась с другими Архонтами за свои пятьсот лет заключения, и это была их первая встреча.       — Н-нет, что вы! — неловко произнесла она, глядя на Райден. Но, коротко выдохнув, взяла себя в руки. И уже через миг, прислонив ручку к груди в знак почтения, уверенно посмотрела на богиню перед собой. — Приветствую вас на своих землях, Вельзевул, мы очень рады вашему визиту.       Эи мягко ей улыбнулась, кивнув.       Тигнари чувствовал двойное давление: и от элементальной энергии прибывшей гостьи, и от осознания на зверином уровне, что она — ещё один Архонт. Поэтому, прихватив за руку удивлённого Сайно и поклонившись настолько уважительно, насколько он только умел, поспешил к выходу из комнаты.       — Просим прощения, не будем вам мешать, — только и мог произнести фенек, пройдя мимо богини и затыкая рот другу, что начал бубнить про себя что-то наподобие: «Ну да, они действительно похожи, стоило и догадаться...».       После того, как за парочкой аккуратно закрылась дверь, Райден подняла глаза в сторону куклы.       — Могу я...       — А! Д-да, конечно, простите, — спохватилась Кусанали, пропуская вперёд гостью.       Эи осторожно приблизилась к телу парня, что был ей дорог, пусть по началу она и пыталась скрыть это от самой себя. Когда она видела его и подходила к нему так близко в последний раз? Наверное, ещё тогда, четыре столетия назад. Глядя на его пустые глаза, горечь сжимала всё внутри, а сердце наполнял стыд. Она не смогла как создатель и как мать воспитать и сохранить ту счастливую улыбку своего создания... Своего сына. Значит, она должна сделать это хотя бы сейчас.       Взгляд бегал по его повреждениям и элементальным линиям, аккуратно выведенным на его теле для циркуляции энергии. С каждой секундой вид Архонта становился всё более мрачным, особенно задерживаясь на обгоревшей дыре в груди. Она осторожно коснулась его корпуса, проведя пальцами по одной из линий на ладони, по которым струилась ранее энергия. Пальцы, что всегда были холодными, не потеряли своей мягкости в боях. В голове вспоминались слова ведьмы о Сердце Бога. Она знала, что он его забрал, но не придавала этому большого значения, потому что артефакт бы просто не смог с ним взаимодействовать. Но, видимо, Фатуи что-то придумали с этим, раз он смог воспользоваться его мощью. Глупый... Для него же это настоящая отрава из-за количества энергии и самой природы Сердца Бога...       — Столько деталей заменено... — произнесла она самой себе. От одного касания она могла просканировать внутреннее состояние своего создания. Она даже и не подозревала, что вмешательств могло быть так много. Из-за этого точно останутся последствия на его функционировании. Некоторые из механизмов вообще не сочетались с изначальной техникой, из-за чего области на их стыке могли сильно болеть. — Множество трещин в разных местах и подпалённых внутренних механизмов, нарушение обращения энергии из-за замены деталей прямо на путях их движения... Одна из несущих печатей выгорела... Чудо, что он вообще функционировал раньше, — с болью сказала богиня. Теперь она понимала, чего стоило её бездействие.       Слова Райден особой надежды не внушали.       — Он... выживет? — с тревогой спросила Мона рядом.       — ... Многое нужно будет поменять. Очень многое... — в ответ произнесла Эи, не смотря на девушку. Взгляд её был прикован только к стеклянным глазам Странника, что смотрели перед собой. — Лучше... вообще сделать ему новое тело. Но это займёт много времени и ресурсов...       — Н-не страшно! — в миг вскочила Нахида.       — Да, Эи, мы поможем! — подтвердил Итэр.       — Но как ему поможет новое тело, если... — не понимала Мона. — ... если он... как бы... здесь?       — Пересадим душу, — сразу же пояснила Электро Архонт, протянув руку к груди брюнета. На пару секунд она замешкалась, не решаясь притронуться. Если попытается коснуться его души — он почувствует. И непременно её узнает. Она вздохнула. — Он точно не будет мне рад...       После её слов в комнате возникла тишина. Никто не решался заговорить или высказать свои мысли. По крайней мере, у них наконец был план, что не могло не радовать.       Внезапно рука Райден судорожно переместилась с груди на лоб куклы. После чего другая рука взяла парня за ладонь, будто искала что-то.       — Что-то... случилось? — беспокойно спросила Нахида. Действия богини не могли не потревожить.       — Я... я не чувствую его души... — напряжённо произнесла Эи, глядя на своего сына со страхом.       За окном с грохотом сверкнула молния.