Так сложились звёзды✨

      Синие глаза парня блуждали по тёмному потолку, ничего там не находя. Они пытались как-то отвлечься от беспокоящих разум мыслей.       В голове Странника снова и снова прокручивалась сегодняшняя встреча с Чайльдом, а особенно — то злополучное письмо со словами от Второго. Брюнет перекатывался на постели с одного бока на другой, не находя комфорта или хотя бы успокоения. Страх вгрызался в его несуществующее сердце.       Он ненавидел Дотторе всей своей искусственной душой и мечтал разорвать его на куски настолько, чтобы его призрак не нашёл успокоения и вечно скитался в пустоте. Но, одновременно с этим, он боялся его. Он боялся его нестираемой с лица уверенной улыбки, его силы и знаний о самом Страннике, из-за которых в прямом столкновении кукла с наибольшей вероятностью проиграет. Он боялся не иметь возможности сделать хоть что-то. Он боялся снова вернуться в его лабораторию, из которой мог уйти только из-за заданий и экспедиций Фатуи. Теперь же выхода из неё не будет.       Но, пока он под защитой Архонта, доктор его не тронет. Но что, если он её лишиться? Парень чувствовал, что ещё не готов выйти против Предвестника. Странник обнял себя руками, сжавшись под одеялом. Ему страшно. Что, если Второй не сдержит своего слова? Что, если попытается до него добраться, навредив его близким? В голове промелькнула улыбка астролога в ведьминой шляпе. Что, если он навредит ей?       Нет. Он не мог этого позволить. Если с ней что-то случится, он не оставит и следа от того, кто это сотворит. Кто бы это ни был, даже Дотторе.       Парень попытался пару раз глубоко вдохнуть и выдохнуть в надежде успокоить свои клубящиеся в грозовое облако мысли. Ему немного удалось приглушить их голоса, даруя себе тишину и позволив погрузиться в сон.       Мона на чердаке раскладывала книги, превратившиеся в гору разбросанных фолиантов на полу. Благодаря возведённому барьеру ничего не промокло, но от тряски из-за взрыва гидро сферы многие вещи попадали на пол.       Наконец расставив всё по своим местам, девушка устало вздохнула, присев рядом со столом с аквариумом. Красочные рыбки плавали по своему голубому домику так, будто водяной взрыв их ничуть не впечатлил.       Ведьма протяжно вздохнула. За окном уже давно потемнело и Моне самой уже хотелось отдохнуть, но последние слова Махаматры о Страннике не давали ей покоя, заставляя оттягивать сон настолько, насколько возможно. Пустынник даже не объяснил, что конкретно имел в виду, и ушёл, сбросив всю ответственность на астролога. И чего ей вообще ожидать? У девушки даже не было предположений.       «Может, всё правда обошлось, что бы это ни было?» — подумала ведьма, завалившись на постель. — «Я уже долго жду невесть чего... Может, я могу и отдохнуть...»       Усталость взяла своё и девушка быстро заснула, укрывшись тёплым пледом. Она успела проспать несколько часов, когда её разбудил раздавшийся снизу глухой звук удара. Мона замерла, напряжённо прислушиваясь. На первом этаже что-то звучало так, будто там происходила потасовка между людьми.       Кто-то пробрался в дом?       Эта мысль напрягла ведьму ещё больше и заставила её, несмотря на опасность, быстро подняться и выпрыгнуть на лестницу. Звуки раздавались из комнаты Странника, но теперь она поняла, что на драку это походило только отдалённо. Может, брюнет просто встал пораньше, чтобы найти какую-то вещь и потому устраивал беспорядок в комнате, а её это ещё и напугало? Но беспокойство всё никак не отпускало девушку. Она чувствовала, что что-то здесь было не так.       Мона осторожно постучала в дверь парня.       — Странник? Ты не спишь? Я могу войти?       С той стороны не последовало ответа, но и звуки прекратились. Возможно, кукла поняла, что разбудила своим шумом астролога и затихла. В окнах уже было видно, как вставало утреннее солнце, слабо окрашивая небо в светлый оттенок с востока. Некоторое время Мона стояла у двери, раздумывая над тем, постучать ли снова или же пойти наверх.       Внезапно она услышала с той стороны нечто, напоминающее хрипы... как будто кого-то душили изо всех сил. Ни секунды не раздумывая, девушка распахнула дверь, вбегая в комнату.       Он ощущал пожирающее душу отчаяние и злобу, что накрывала его с головой. Он сам не понимал, чем они были вызваны. Он чувствовал, что заперт в ловушке, из которой нет выхода и просто пытался защищаться от врага, сокрытого в тени, чьи атаки оставляли глубокие царапины на его руках и теле. Противный смех выводил его из себя, воспламеняя в душе огонь ненависти. Этот голос был ему знаком, но у него не получалось узнать его через тьму вокруг.       Поймав наконец руками нечто живое, существо только заливисто засмеялось, будто поиски Странника были для него самой весёлой забавой в жизни. Кукла нанесла болезненный удар скрытой тенью фигуре, но смех не останавливался и становился только громче, оглушая брюнета своим весельем. Парень наносил удар за ударом, ломая кости и разрывая кожу, желая лишь чтобы это закончилось. Он чувствовал на своих руках горячую кровь своего врага и не мог остановиться, пока его сердце не перестанет биться.       Вдруг смех наконец стих, даруя Страннику желанную тишину и спокойствие. Ночная темнота отступила и синим кукольным глазам предстала красочная картина окровавленного трупа человека, умершего от его рук. Странник в ужасе застыл. Нежные руки в длинных тёмных перчатках, тёмное одеяние, покрытое узорами звёзд, хвостики иссиня-чёрных волос, распадающиеся на пряди на полу, красивое женское лицо с дорожкой крови изо рта и безжизненные бирюзовые глаза, что больше никогда не заблестят красками с отражением света фонарей.       — Н-нет... — руки Странника, покрытые кровью, задрожали. Глаза, не способные отцепиться от тела ведьмы, испуганно распахнулись. В его голову медленно приходило осознание ЧТО он натворил. — Нет! Нет-нет-нет! Мона! МОНА! — парень в отчаянии схватил её плечи и прислонил свою голову к её груди в слепой надежде услышать биение сердца. Услышать доказательство того, что девушку ещё можно было спасти.       Но ему ответом была лишь тишина и подступающий холод от тела в его руках. По щекам парня протекли солёные слёзы, он прижался сильнее к девушке в его объятиях, умершей от его же руки в слепом приступе гнева, когда суровая реальность начала убивать его изнутри. Он слышал чей-то крик, пока не понял, что кричал он сам.       — Н-нет... Не может быть... — горько произнёс он, дрожа всем телом и не допуская и мысли, чтобы отпустить тело ведьмы из своих рук. Что-то внутри болезненно ломалось с каждой секундой, с каждой красной каплей, падающей с его рук.       — Не допустишь, чтобы с ней что-то случилось? — смеясь, пропел рядом тот самый отвратительный голос.       Странник, наполняясь яростью, поднял голову и, увидев говорившего, в замешательстве застыл. Неподалёку от него стоял Сказитель и с весёлой улыбкой смотрел в ответ. В его глазах ярким фиолетовым светом горела энергия электро.       — Ты так смешон, — усмехнулся он, с холодным безразличием бросив взгляд на тело Моны. — Хочешь защищать каких-то людей, когда сам являешься для них смертельной опасностью. Как это уморительно!       Звон собственного смеха раздавался эхом в голове Странника, от чего нарастала паника, подливая масла в огонь его эмоциям. Он... он... он убил её... Нет...       — Странник?! — со стороны двери в его комнату раздался испуганный голос Нахиды, возвращая парня в реальность, и через секунду уже сама богиня стояла перед ним. — Ч-что ты наделал... — её застывший на лице ужас только сильнее заставил поверить в реальность происходящего.       — Н-нахида! — его голос звучал надрывно и хрипло из-за рыданий, которых он сам за собой не заметил. — Нахида, прошу, сделай что-нибудь! — в его глазах клубилось горе и отчаяние, заполняющие собой все его мысли.       — Я ошибалась... — тихо произнесла девочка, закрыв своими ладонями лицо.       — Ч-что... — если бы у него было сердце, оно бы замерло.       — Я ошибалась в тебе! — злобно прокричала Нахида, сжимая ладони в кулаки и открыв взору куклы её полные гнева и разочарования изумрудные глаза. — Что ты натворил?! Я думала, что ты хотел измениться и исправить свои ошибки! Но ты убил её! Ты снова погубил дорогого тебе человека!       — Н-нет... — страх наполнил душу Странника.       Он не мог поверить своим ушам, услышавшим эти болезненные слова от той, в ком он искал спасение. Но она только подтвердила то, что ничего изменить нельзя. Его рука сильнее сжала похолодевшую ладонь ведьмы, напоминая, что всё реально.       — Ты убил её! — злобно повторила богиня и в глазах её не было места ни сочувствию, ни прощению. — Ты мне больше не нужен! Исчезни с глаз моих!       — Н-но...       — Я сказала проваливай!       Её некогда добрый и нежный голос теперь прокалывал его душу иглами, лишая его всякой надежды. Он не справится с такой потерей. Он не справится с этим в одиночку.       Тяжесть в руках начала пропадать и Странник с ужасом обнаружил, что тело Моны исчезает, превращаясь в облако сияющих звёзд. Будто из-за его неудачно обронённого вздоха, она распалась на переливающиеся искры и, подхваченная ветром, пропала из его поля зрения в темноту. Он в отчаянии попытался поймать её, устремившись в её сторону, но кто-то грубо схватил его за плечо, больно сжимая руку. Обернувшись, его испуганным глазам предстал Дотторе с его пугающей птичьей маской на лице. Куклу приветствовала та самая улыбка, что сопровождала Сказителя на каждом ужасном эксперименте.       — Мне плевать, что с тобой станет, — раздался тихий голос Нахиды, уходящей от него в темноту.       — Нет! Нахида, прошу! — в отчаянии кричал брюнет, пока Второй Предвестник тянул его за собой в другую сторону. Парень пытался отбиться, но, будучи сломленным и брошенным вновь, у него не хватало силы и решимости сражаться.       — Было ошибкой тебе довериться, — разочарованно произнёс Итэр, пройдя мимо него и исчезнув во тьме.       — Монстр, — покачал головой Сайно.       — Между нами нет ничего общего! — с ненавистью прошипела Коллеи.       — Мне действительно не стоило помогать тебе, — фыркнул Тигнари.       Рядом прошла высокая фигура в дорогих фиолетовых одеждах. От неё веяло силой и твёрдостью, достойной Архонта. Но она не произнесла ни слова, даже не бросила взгляда в его сторону. Её длинная тёмная коса с парой светлых прядей, совсем как у него, удалялась всё дальше и дальше.       В душе заверещали страх и боль в один голос. По щекам скатились слёзы. В отчаянии он хотел хотя бы раз в жизни крикнуть ей:       — Ма...!       Но рот его сковали предательские нити, которые не давали выдать и звука. Они опутали его запястья, ноги и шею, не позволив сопротивляться. Словно он вновь стал простой марионеткой в чьих-то руках.       — Куклы не разговаривают по своей прихоти, — улыбнулся Дотторе. — Они — всего лишь инструменты, которые исполняют приказы своих господ.       Странник уже не видел этого пугающего мужчину, он не видел ничего. Но он чувствовал, как его разбирают по суставам. Как конечности болезненно отсоединяются от тела и после снова в бесконечном цикле собираются воедино, побывав на операционном столе.       — Это ты во всём виноват, — горько произнёс голос, и он наконец смог увидеть хоть что-то. Точнее, кого-то. Перед ним стоял он же, но в белых одеждах. Кабукимоно.       Странник попытался подняться, но руки его плохо слушались, дрожа под его небольшим весом.       — И в чём же я виноват? — злобно усмехнулся он, не контролируя ни свои слова, ни выражение лица, отражающее торжество и ненависть в сторону своей старой версии.       Странник успел лишь заметить на своих руках чёрные наручи, что он носил в далёкие времена, когда был Предвестником.       — Ты... — прошипел Кабукимоно, выражая на лице отчаяние. — Из-за тебя произошли все эти смерти! Ты чудовище!       — А ты — всего лишь бесхребетное и бесполезное существо, недостойное даже жизни, — злобно выплюнул он.       Кабукимоно ничего не сказал и метнулся в сторону Странника, набрасываясь на него и больно ударяя в лицо кулаком. Сам он в долгу не остался и также атаковал, пройдясь точно в бок кукле напротив. Но почувствовал боль он же сам. Он не мог контролировать себя и смотрел, как сцепился в драке со своим прошлым «я», ощущая повреждения обеих сторон. Всё плыло перед глазами. Вот он видит перед собой Кабукимоно и из его рта протянулась дорожка красной крови, совсем как у людей. И через секунду тот меняется на Сказителя, а руки Странника уже облачены в белые длинные рукава и на шее звенит золотая подвеска в форме пера.       Сказитель злобно смотрит в его глаза и в них он видит всю ненависть этого страшного мира, не способного принять такое чудовище как он.       — Ты делаешь недостаточно! — прошипела кукла.       Образ в чёрных одеяниях сменился на Кабукимоно. Он со слезами на глазах повалил парня на пол и крепко сжал шею Странника... или Сказителя? Боль отозвалась в горле. Руки у куклы были крепче камня, он легко мог сломать свою, не то что чужую шею.       — Почему?! — рыдал парень. — Почему ты это сделал?! Почему ты убивал их всех?! Они не заслуживали этого! Никто не заслуживал!       Кабукимоно вновь поменялся местами со Сказителем, и вот уже Предвестник душил изо всех сил куклу в белых одеждах.       — Это было слишком слабо! — его ярко фиолетовые глаза пугающе светились в темноте. — Кого ты пытался этим впечатлить? Кого пытался обмануть? Настолько бесполезное существо я в жизни не встречал. Сдохни и не позорь этот мир своим присутствием!       Его слова звонко отдавались на подкорке головы Странника, эхом наполняя всё вокруг, вызывая болезненные слёзы. Руки всё сильнее сжимали горло, вызывая хрипы у куклы. Он совсем забыл, что ему не нужно дышать. Пусть воздух ему и не нужен, но вероятность переломать себе шею была абсолютно возможна. Но это его мало беспокоило.       Где-то далеко он слышал непонятные высокие звуки, похожие на слова. Кто-то кричал. Но ладони на шее всё сильнее сжимались, покрывая трещинами крепкую кожу, не выдерживающую напора сильных рук куклы. Послышался гулкий треск. В голове Странника пронеслась пугающая мысль о том, что он мог бы отломать себе голову при желании и мало кто смог бы восстановить его в таком состоянии. Это не то же самое, что потерять руку.       Всё вокруг заполнила синяя искрящаяся вспышка и яркие звёзды сковали тела Сказителя и Странника, не давая двинуться ни тому, ни другому. Предвестник медленно исчезал в темноте, бросив на последок печальный взгляд на парня напротив. Но на горле всё ещё сжимались руки Сказителя. Точнее, не его. Странник в тумане заметил, что душил себя сам своими же силами. Кто-то с усилием разжал пальцы, зажатые на его шее и отвёл их как можно дальше. Но он всё ещё не мог двигаться и чувствовал отвратительную боль в трещинах, покрывших его тело.       Блеск ярких звёзд померк и за ними Странник наконец смог разобрать знакомый потолок своей комнаты и почувствовать, как какая-то тёмная фигура трясёт его за плечи, стараясь пробудить от кошмара, в котором он потерялся.       Ничего не разобрав, Странник отскочил к стене и затравленно уставился на неизвестного. Силуэт дёрнулся как от испуга и замер. Присмотревшись, брюнет начал разбирать в рассеивающейся темноте знакомые очертания, не веря своим глазам.       — Всё хорошо! Всё хорошо, тише... — знакомый голос успокаивал напряжённые до предела нервы. Мышцы расслабились, и Странник почувствовал, что всё в жизни не так страшно, если этот голос раздаётся рядом. Человек приблизился, и свет от фонарей с улицы упал на его лицо, вызывая невидимые слёзы на глазах куклы. — Это я — Мона, видишь? Всё в порядке, это был просто кошмар...       Не дав ей договорить, Странник приблизился к девушке и взял её лицо в свои ладони. Ведьма в замешательстве застыла, не ожидая такого действия от брюнета. Он был слишком близко! Синие глаза судорожно исследовали лицо Моны, не веря в происходящее. В следующую секунду парень прижал ухо к её груди, крепко сжав девушку в своих объятиях. Он не замечал смущённого до предела лица ведьмы, не почувствовал, как она боялась двинуться — он искал лишь одно. И нашёл. Быстрое биение сердца гулко отдавалось в её теле, повествуя о её жизни.       — Ж-живая... — счастливо прошептал Странник, крепче обнимая ведьму. — Живая... — его голос и руки ослабли.       Наконец, получив успокоение, тело брюнета провалилось в сон, вымотавшись после того ужасного кошмара. Голова парня поникла и глаза закрылись, оставив Мону самой разбираться во всем.       Девушка... не знала, что делать. Она никак не могла осознать действия Странника. Особенно сейчас, когда тот повис на ней, перед этим сжав в объятиях. И она соврёт, если скажет, что не чувствует по какой-то непонятной причине приятного удовлетворения от этой ситуации. Он, словно переживший побои кот, держался за неё как за последний оплот теплоты в этой чёрной и холодной ночи.       Мона осторожно обняла парня в ответ.       Когда она открыла дверь в его комнату, то увидела, как Странник в беспамятстве на полу душил самого себя. Он не отвечал на её зов и будто вообще разумом не находился в комнате, хотя глаза его были в ужасе раскрыты. Она пыталась разжать ладони куклы на шее, но силы были совсем неравные. Девушка не знала, что делать, но, когда под давлением пальцев горло парня пошло трещинами, Мона в испуге попыталась сделать хоть что-то, чтобы его остановить и использовала на нём Звёздный фантазм. Теневой пузырь, покрыв брюнета созвездием, сковал его действия и перелома шеи удалось избежать, после приведя куклу в чувства. Правда, ненадолго.       Девушка не догадывалась, что случилось в его кошмаре такого, что он начал вредить себе во сне, но от этой мысли её поражала печаль. Ведьма не могла оставить всё как есть — парню нужна была хоть какая-то помощь!       Мона начала перебирать в голове варианты. Кажется, Махаматра говорил, что, если вдруг что случиться — нужно обращаться в Храм Сурастаны. Точно! Нахида же имеет силу путешествовать по снам и мыслям людей, как она сразу не догадалась!       — ... Значит... такое с ним уже не в первый раз... — тихо проговорила Мона, согревая свои ладони о фарфоровые стенки чашки горячего чая. Изумрудные глаза напротив печально смотрели на неё, подтверждая сказанное ранее.       Пребывая в сводящем с ума беспокойстве, ведьма телепортировала себя с бессознательным парнем на плече к дверям Храма Сурастаны и внутри она очень быстро встретила Архонта. Богиня была завалена делами в Академии и управлением города, из-за чего на посещение сна Странника времени вообще не оставалось. Увидев состояние друга, эльфийка сразу же бросилась к нему, желая хоть как-то успокоить его боль.       Вместе они уложили куклу в одной из комнат Храма, и Нахида ещё какое-то время использовала свои силы, чтобы излечить его покрытый язвами кошмара разум и навеять лёгкие и светлые сны. Мона с тревогой смотрела на друга, боясь, что в любой момент весь тот ужас может повториться. Но лицо брюнета выглядело умиротворённым, и могло показаться, что совершенно ничего не случилось всего лишь несколько десятков минут назад.       Чтобы не мешать отдыху куклы, Нахида привела девушку в другую комнату неподалёку, и теперь они вместе сидели за красивым резным столиком из белого камня и вставками зелёного малахита. Архонт должна была многое объяснить Моне, раз та стала свидетелем данного происшествия.       — И как давно это с ним происходит? — спросила девушка тихо, не отводя взгляда от поверхности напитка в чашке.       Девочка печально опустила глаза вниз и взяла одну ладонь в другую.       — Это началось через несколько дней после того, как Странник получил глаз бога и перешёл на нашу сторону... У него появлялись частые кошмары и из-за них он мог начать неосознанно вредить себе во сне. Но, обычно до такого уровня не доходило... С ним часто рядом в такие моменты находится Сайно и следит за его состоянием. Если это происходит, то он не даёт Страннику накладывать на себя руки.       Ведьме вспомнился напряжённый взгляд пустынника в сторону куклы, когда тот рассказывал ей о своих подозрениях. Значит, вот это он имел в виду.       — И многие знают про это? — девушка подняла свои уставшие глаза на Нахиду. Адреналин от недавней ситуации слегка раскачал Мону, но на замену ему уже начала подходить сонливость из-за раннего утра и недосыпа.       Эльфийка покачала головой.       — Только ты, я и Сайно. Странник просил никому не рассказывать. По возможности, Сайно бы тоже ни за что не узнал, если бы вообще первым не стал свидетелем этого... — перед глазами девочки будто вновь предстали картины прошлого. — Он тогда ни в чём не доверял Страннику и всюду шёл за ним по пятам, вплоть до слежки у дома. Но эта его паранойя в опасный момент и спасла Странника от самого себя...       Ладони Архонта сжались в кулачки. Было видно, как больно и неприятно ей говорить об этом. Будто она боялась чего-то. Или ей стыдно что-то признать и рассказать. Мона понимала это всё без слов — ей не впервой наблюдать за пытками совести своих клиентов, когда девушка предсказывала им их неизбежную судьбу, построенную на их же решениях в прошлом. Многие люди называли её бесчувственной из-за отсутствия сочувствия в сторону грешных людей. Быть может, отчасти так и было. Но она хотела знать эту тяжёлую правду и в этой ситуации идти на поводу у порядочности она не могла.       — Почему это происходит с ним?       Будто натянутая струна, держащая спокойствие Нахиды, лопнула и по щекам Архонта потекли слёзы.       — Это я виновата! Это моя вина! — душащие девочку слова наконец нашли выход, высвобождая её эмоции, словно спустя долгое время она решилась перестать делать вид, что всё хорошо. — Я была глупа, не сопоставила риски! Как я могла допустить, чтобы это произошло?! — Нахида закрыла ладонями своё лицо и наклонила голову над столом, роняя горячие слёзы.       Мона молчала. У неё возникали мысли, что это может быть как-то связано с тем, что она уже видела в воспоминаниях звёзд.       — Я не должна была соглашаться... — уже тише произнесла эльфийка, пытаясь взять себя в руки. — Странник... Мы тогда... Это началось из-за того, что... Странник принял в себя капсулу знаний, содержащую его... — на этих словах Нахида испуганно закрыла ладошкой свой рот, поняв, что чуть не сказала лишнего.       — ...его воспоминания, — закончила за неё Мона. — Он тогда потерял память.       — ... Он сказал тебе? — удивлённо воззрилась на неё девочка.       Ведьма помотала головой.       — Случайно узнала своими методами.       Некоторое время в комнате стояла тишина, каждый думал о своём. Решив наконец, что хранить секрет уже не имеет смысла, Нахида продолжила:       — Он тогда захотел вернуть все воспоминания за раз, и я не решилась его отговаривать, надеясь, что так он будет больше доверять нам и выслушает. Мне стоило быть более твёрдой...       — Но в чём заключалась проблема? — искренне не могла понять Мона.       — Представь... что человек изучает с помощью капсулы какую-то науку, которая могла занять у него несколько месяцев при реальном обучении, — Нахида подняла одну ладонь, сформировав на ней из дендро энергии сияющее семечко, похожее на упомянутое устройство. — Использование всего нескольких капсул, представляющих собой от силы год обучения, могло заметно исказить восприятие реальности у человека из-за вливания в голову тысячи воспоминаний и мыслей, которых ранее не было... А что же произойдёт, если кто-то использует капсулу знаний, содержащую записи событий за более чем четыреста лет?       Мона замерла, теперь вполне осознав вес проблемы.       — Такой объём воспоминаний разрывает его разум изнутри, сводя с ума, — подытожила девочка, пряча сияющее семечко в своих ладонях, как нечто очень ценное. — Чудо уже просто то, что он всё ещё держится после всех этих событий. Он может сопротивляться этому и со временем обрабатывать свои воспоминания. Но их всё ещё очень много, из-за чего во снах, когда он может расслабиться, весь поток событий давит на его незащищённый разум, что выходит в постоянные кошмары и... такие ситуации... Я вижу, как он страдает и не всегда могу ему помочь справиться с этим... — Нахида печально прикрыла глаза, прислонив семечко к сердцу.       Ведьма хранила молчание, обрабатывая информацию. Значит... брюнет каждый день проходит через нечто подобное, стараясь оставаться в адекватном состоянии и находясь в постоянной угрозе сойти с ума из-за последствий восстановления памяти. А она, глупая, думала, что он наконец в безопасности и может отдохнуть от всех ужасов прошлого! Теперь она понимала, почему он так ярко отреагировал в их первую встречу, чуть не прикончив её. Он просто сорвался...       — После этих кошмаров он будто полностью опустошён, — продолжила эльфийка, развеяв зелёный образ растения. — Я стараюсь восстанавливать его ментальное состояние после них — это помогает ему справляться с воспоминаниями. По моим... По моим расчётам, не долго ему осталось до конца процесса полной обработки...       «Если это вообще будет иметь смысл...» — проглотила следующие слова Нахида.       Она всё ещё не нашла ничего, что могло помочь Страннику с поломкой в его организме. Кукла действительно оказалась одна в своём роде, не считая ещё и Сёгуна. Даже схемы запретных техник Кхемии из Кхаэнри'аха не окажут желаемого эффекта! Странника сделали на основе их, но, на самом деле, схожести мало. Дотторе держит свои знания при себе, а Эи здесь и подавно не поможет из-за вмешательства в механизм посторонних лиц и его последующего изменения. Чёрт, она в полном тупике! Кто знает, сколько ему ещё осталось...       — Это... ужасно... — болезненно произнесла Мона напротив. — Но в этом нет вашей вины. Вы не знали, что так могло случиться.       — Я догадывалась, — упавшим голосом произнесла богиня. — Но бросила всё на самотёк, слепо надеясь, что с ним не произойдёт чего-то столь страшного... Я... Я ужасна... Я не могу смотреть ему в глаза после того, как сама спровоцировала его страдания.       — Вы с ним во многом похожи, — Нахида непонимающе подняла на девушку взгляд. Та легонько улыбнулась ей. — Странника зачастую посещают те же мысли, но у него не хватает смелости их озвучить. Вам стоит поговорить о том, что вы чувствуете и простить друг друга.       — Он думает также? Но почему?       — Ну... много причин, — уклончиво ответила Мона.       — Мы договорились, что я не буду читать его мысли, — пояснила девочка, утирая слёзы ладошкой. — Ты... узнала это тоже своими способами?       — Да-а... — неловко протянула ведьма, вспоминая путешествие в прошлое и сопровождающие брюнета невесёлые мысли. Перед глазами возник один момент из произошедшего, из-за которого у девушки возникло множество вопросов. Она с подозрением прищурила глаза и перевела их на Архонта. — Кстати об этом. Когда Странник потерял память, он... нарисовал меня, — от этих слов Нахида дёрнулась. У неё не получилось скрыть неловкость. — И вы об этом знали. Поэтому у меня возник вопрос: а не связано ли это как-то с тем, что вы так рьяно поддержали идею нашего сожительства? — Мона подняла одну бровь, скрестив руки на груди и уже прекрасно зная, что была права.       — Я... Может быть? — произнесла девочка, пряча взгляд. Поняв, что такой ответ не принимается, она, вздохнув, сказала: — Это был не единственный раз, когда он тебя рисовал. Он каждый раз изображал тебя, находясь в одиночестве, и после прятал твои портреты подальше, чтобы никто их не видел, включая меня. Странник почти сразу тебя вспомнил — ты, видимо, была очень ярким его воспоминанием. Но говорить о тебе он не хотел. Я подумала, что вы были друзьями в прошлом, но между вами что-то произошло, из-за чего вы больше не общаетесь. Тот случай, когда он напал на тебя, только подкрепил мою веру и я попыталась сделать что-то, чтобы помирить вас — у Странника мало друзей... Я читала, что продолжительное сожительство налаживает отношения! — будто в оправдание выпалила девочка. — Простите... Туристов в Сумеру и правда много, но в гостевом доме ещё есть номера, если это ещё актуально... — печально пробормотал она.       Девушка не ответила ничего. Она просто придерживала руками пылающее от смущения лицо над столом. Чёрт... Этому она ничего не может противопоставить. Ей как будто нанесли коронный удар, лишив способности здраво рассуждать. Ладно тот первый случай, но осознание того, что брюнет ещё продолжительное время думал о ней, рождало в голове довольно недвусмысленные предположения. И Мона совершенно не представляла, как на них реагировать, когда начала понимать, что с некоторых пор он сам не пропадает из её назойливых мыслей.       — Да не... Не так и важно... — пробормотала ведьма, не поднимая головы. Она бы предпочла и дальше жить за счёт брюнета. Да, именно так! И не потому, что в отдельном номере в другой стороне города ей будет одиноко и пусто без этого бесячего парня! Совсем не из-за этого! И вообще, это она ему делает одолжение! С ней он хоть правильно питаться начал! Не то, чтобы для него это имело значение... Но не суть! — Может, ваш способ и рабочий. Во всяком случае, мы больше не пытаемся подставить друг другу подножку. Ну, по крайней мере, не по утрам...       — Правда? — Нахида расцвела, совсем как лотос нилотпала с наступлением темноты. Я так рада, что вы наконец помирились! Странник почти ни с кем не общается и не желает заводить друзей, даже когда он... пребывает в том странном состоянии после кошмаров...       — Что за состояние? — навострила уши ведьма, начиная вновь переживать.       — Как бы объяснить... — протянула богиня, прислонив пальчик к подбородку. — Сайно называет это «сбросом до заводских настроек», но я бы это так не охарактеризовывала. В кошмарах Странник очень часто винит себя в произошедшем во времена Татарасуны и Фатуи и во всех тех ошибках, что он совершил. Сны кажутся ему реальнее жизни, из-за чего психика порой не выдерживает и он при пробуждении в течение дня пребывает в некой прострации, со временем возвращаясь в своё нормальное состояние. В этот период он довольно необычный: ни с кем не ругается, не притворяется, не надевает на себя маску безразличия, будто вообще не в этой реальности. Но в таком состоянии он почти беззащитен и по какой-то причине не может пользоваться своим глазом бога. Поэтому, обычно за ним слежу я или Сайно, пока он не придёт полностью в себя. Думаю, он очень близко к сердцу... — Нахида запнулась, оговорившись, — ... воспринимает осуждающие слова в свою сторону. Он постоянно винит себя за прошлое, а новые переживания только добавляют к этой вине веса. Я подозреваю, что они множат его ненависть к себе, из-за чего кошмары снова и снова тревожат его...       — ...Нахида? — дверь в комнату слегка приоткрылась и в ней показался брюнет, беспокойно глядя на Архонта. — Ты здесь?       — Странник! — сразу же переключилась на пришедшего девочка и вскочила из-за стола. — Да, мы тут, как ты?!       — Я... почему я здесь? — не понимал парень. Мона заметила, что богиня говорила правду — парень выглядел абсолютно потерянным, что вообще не было похоже на него обычного. — Я думал, ты...       — Это был просто кошмар! — эльфийка подбежала к Страннику и заботливо взяла его ладони в свои. — Это была неправда! Сейчас всё хорошо, всё закончилось.       Брюнет сдвинул брови, с трудом веря в сказанное. Взгляд его синих глаз скользнул в сторону Моны, задержавшись на ней. Та попыталась дружелюбно помахать ему рукой. Странник же заметно вздрогнул, боясь сделать что-либо в ответ. Перед глазами как всполохи от молнии посреди грозы мелькал образ её бездыханного тела, сотворённого его же руками. Он невольно сжал ладони, привлекая внимание Архонта.       — Не волнуйся, всё уже позади, — попыталась успокоить его она. — Что бы ты не увидел в этот раз, это всё был просто плод твоего воображения. В реальности же ничего этого не происходило. Тебе всего лишь приснился кошмар и Мона привела тебя ко мне. Всё в порядке.       — Да... — попыталась влиться в разговор девушка. — Ну и напугал же ты меня тогда...       — Напугал? — тихо произнёс парень, опустив взгляд. — Прости, что заставил тебя беспокоиться...       Нахида повернулась к Моне и активно помахала головой со взглядом, полным тревоги.       «Погодите, он в этом состоянии даже из-за ЭТОГО может замкнуться в себе?!» — сразу поняв свою ошибку, ведьма поспешно встала из-за стола и подошла к кукле.       — Ой, да брось, Странник, не так всё плохо! — неловко улыбнулась она, стараясь увести брюнета от невесёлых мыслей. — Лучше забудь, о чём я только что сказала, давай прогуляемся по городу, отвлечёмся, — сказав это, ведьма осторожно взяла его ладонь в свою.       Почувствовав чужое касание, парень судорожно выдернул свою руку и отступил на шаг от девушки.       — Н-нет, я тебе наврежу! — на Мону смотрел тот же потерянный от страха взгляд, какой она видела совсем недавно, пробудив парня от кошмара.       Понимая всю патовость ситуации и включая невменяемую куклу в придачу, девушку понемногу наполняло ощутимое раздражение. Но она держала всё в себе. Такой уж была Мона — когда её не собирались слушать или ни во что не ставили, она начинала злиться и обычно высказывала всё в лицо. В этой ситуации это было недопустимо. Но и опускать руки ведьма не собиралась.       Из воспоминаний брюнета, в которых Итэр приводил куклу в себя, девушка узнала, что в некоторых случаях на парня нужно немного надавить, чтобы тот в край не расклеился. Нахида из-за своей доброты и заботы не была способна на это, но Мона — вполне.       — Так, Странник, — твёрдо произнесла ведьма, вновь поймав ладонь брюнета и крепкой хваткой дав понять, что отпускать не намерена. Нахмурившись, её глаза грозно сверкнули. — Тебе нужно выйти на свежий воздух, окислился уже в своей каморке над этими бумажками! А ну живо пошли ловить солнечные лучи, вон какой сегодня день хороший! — бросила она в сторону утреннего солнца и, не обращая внимания на явное несогласие парня, потянула того в сторону улицы, оставив Нахиду провожать их обоих недоумённым взглядом.