Так сложились звёзды✨

      Мона находилась в темноте посреди светящихся тут и там искр, составляющих схему звёздного неба. Девушка всё никак не могла осознать то, как Странник... Кабукимоно назвал её красивой. И в тот же момент с изумлением она вспомнила, как он говорил о ней нечто подобное уже не в первый раз, просто Мона не обращала на его слова должного внимания. Но теперь его прошлые фразы, произнесённые между делом, крутились у неё в голове. Чего только стоили её «красивые человеческие глазки», упомянутые им перед их первой вылазкой в пустыню. Или то, как он говорил в одной из перепалок, что в его мыслях девушка была «намного талантливее, чем оно оказалось в реальности». Чёрт, как же теперь это смущало, если хоть на секунду представить, что его слова тогда были серьёзными!       Странно чувствовать что-то от брошенных через плечо компрометирующих фраз в её сторону. Тем более, когда это комплименты, пусть и своеобразные. Ведьма прикрыла алые щёки ладонями. Слышать нечто подобное о ней от брюнета по ощущениям было совсем не так, как от фанатов или друзей. Было по-странному приятно и волнительно. Мона не могла понять природу этих чувств. Или же просто не хотела признавать.       — Д-да какая разница, что он говорил! — возмутилась девушка, стараясь убедить прежде всего себя. — Он же всё равно не понимает, какой смысл в этих словах заключён. Да, точно! Он просто не знает, что это каждому встречному не говорят. Или! Или он просто постоянно пытался так надо мной поиздеваться! Да, именно так, и в этом не было ничего такого.       Мона подняла взгляд бирюзовых глаз на светящиеся искры вокруг неё. Это было промежуточное измерение между реальностью и воспоминаниями. Она сбежала сюда чтобы прийти в себя после услышанного и увиденного. Время тут шло отдельно от установленной даты в заклинании. То есть, пока она здесь пряталась в попытке побороть смущение, в воспоминании уже проходила ночь в несколько раз быстрее, чем в реальной жизни. Потому, если она всё ещё хочет узнать продолжение последних событий, ей стоит как можно скорее вернуться в иллюзию, иначе велик шанс пропустить что-то важное.       Но... стоит ли? Мона уже увидела Странника с новой стороны, узнала новые сведения, даже факт того, что он терял память в результате падения. Но было ли ей этого достаточно? После увиденного и услышанного девушка серьёзно задумалась — желает ли она помочь с внутренними проблемами её новообретённого... друга? И, спустя обсуждения множества «за» и «против», ответом стало «да». Мона хотела ему помочь. Но для этого ей нужно узнать больше.       Пусть это будет эгоистично с её стороны — так влезать в чужую личную жизнь без его разрешения. Но, в противном случае, Странник просто-напросто никогда не примет помощи и даже не попросит! Мона грустно опустила взгляд. За время знакомства она успела заметить, что брюнет слишком гордый и не любит создавать проблемы другим людям своим существованием. Но, если у кого-то из его друзей неприятности, то он готов помочь, не жалея себя, прикрывая свои действия отговорками с приправой из перечислений что конкретно человек сделал не так. В этом парне и его поступках... было что-то такое, что заставляло Мону с интересом смотреть на него снова и снова.       Поэтому, собрав волю в кулак, ведьма составила заклинание, возвращающее её обратно в воспоминания. Да уж, времени прошло прилично из-за искажения промежуточного измерения — на небе уже светило солнце, пробивающееся сквозь витраж комнаты куклы. Кроме недавнего портрета Моны, которого нигде не было видно, здесь также прибавилось и других рисунков: изображения Нахиды, Путешественника с Паймон и даже пара эскизов их всех вместе с Кабукимоно. Это вызывало улыбку. Только самого брюнета не было видно. Сердце девушки пропустило удар. Чёрт, она же не потеряет его из виду? Нужно срочно искать, иначе она всё пропустит, а по новой проводить ритуал будет слишком долго!       Ведьма прошла сквозь запертую дверь, ощутив тем самым лёгкую тошноту. Не привыкла она пользоваться таким способом передвижения в воспоминаниях звёзд! В коридоре Храма всё также пусто. Как и в главном зале. Чёрт, чёрт, чёрт! Девушка проплыла сквозь белую резную дверь на улицу. К сожелению, Кабукимоно и там не оказалось. Он где-то в городе? Мона быстро начала спускаться по извилистой кирпичной дороге, пока, подойдя совсем близко к мосту, ведущему в Академию, не заприметила вдалеке знакомую золотую копну волос.       — Итэр! — раздался радостный возглас девушки.       Так как событие настроено на момент появления дружбы Путешественника и Странника, то, если она последует за блондином — точно встретит куклу. Ведьма приблизилась к другу, что обсуждал что-то с Паймон. Судя по всему, они двигались как раз в сторону Храма Сурастаны. Но там же сейчас не было брюнета!       — Путешественник, — внезапно окликнул блондина незнакомый низкий голос. От неожиданности Мона вздрогнула, точно также, как и её друзья.       Из тени, падающей от кроны Священного Древа, к ним приблизился высокий мужчина с короткими пепельными волосами. Его крепкое тело скрывала тёмно-зелёная одежда, а спину скрывал длинный плащ, похожий на крылья птицы. На голове блеснуло неизвестное Моне устройство, скрывающее уши мужчины.       — Аль-Хайтам? — удивилась фея. — Привет, тебе что-то нужно?       Ох, так вот кто это был.       — Мне ничего не нужно, — безэмоционально ответил Аль-Хайтам. Его необычные зелёные с красной серединой глаза прищурились, смотря на дуэт друзей. — А вот вы точно по одному определённому делу направляетесь к Храму Сурастаны.       — Как ты узнал?! — изумилась Паймон, округлив глаза. После этого она шёпотом добавила: — То есть, ты в курсе ситуации?       — С чего бы мне не быть в курсе? Тем более, не только я знаю, — пояснил мужчина, скрестив руки на груди. Казалось, его вообще не волновало, что бывший смертельный враг находиться в городе. Волновало ли его хоть что-то? — Только вынужден разочаровать, но нашей «проблемы» сейчас нет в Храме.       — Нет? — уже удивился Итэр. — А ты не знаешь, где он может быть? Мы... мы должны приглядывать за ним какое-то время.       Аль-Хайтам перевёл глаза с Путешественника на Паймон и, прикрыв их будто от скуки, всё с таким же каменным лицом сообщил:       — Я только что пришёл с Улицы Сокровищ, думаю, я видел «проблему» там, — сообщил он, разворачиваясь в сторону Академии. — Сейчас за ним скрытно следит Сайно, чтобы он ничего опасного не выкинул. Будьте добры, смените нашего Махаматру, ему нужно и другими делами заниматься, — почти у самых дверей в учреждение мужчина остановился и посмотрел в сторону парочки. — Только советую быть осторожнее — наша «заноза» уже не та, какой была вчера.       Не прощаясь, Аль-Хайтам скрылся за дверью, уходя по своим делам действующего Главного Мудреца.       — О, да как так, мы же только с городского телепорта! — возмутилась Паймон. — Ладно, Итэр, пошли к этому Кабукимоно. Если что, в этот раз я смогу тебя защитить! — сказав это, девочка достала из ниоткуда длинную крепкую палку, на которой ещё не осыпались зелёные листья.       Итэр весело хмыкнул, поблагодарив подругу, но также добавил, что эта палка ничего не сможет против него сделать. Так неразлучный дуэт двинулся в сторону города. В груди Моны же зашевелилось неприятное предчувствие. Что странно — фигура Аль-Хайтама показалась ей знакомой. Могло ли произойти такое, что именно его она заметила в темноте коридора Храма Сурастаны «прошлым» вечером?       Подходя всё ближе к Улице Сокровищ, Мона ощущала вокруг себя непонятный жар. Сначала было просто тепло, потом стало жарко и душно, а вскоре и вовсе невыносимо. Будто девушка шла по горящему дому. Но, как она заметила, ни Итэр, ни Паймон не чувствовали того же, а значит — всё находилось в её голове. Точнее, в голове Кабукимоно. Неужели произошло что-то такое, из-за чего парень ощущает нечто подобное столь сильно?       Вдалеке наконец показался брюнет. И в этот раз он был в том самом костюме бело-синего цвета, в котором девушка встретила его в первый раз в Сумеру. Голубая с золотой окантовкой шляпа скрывала его голову. Кукла сидела спиной к ним в одной из палаток рядом со стариком, продающим игрушки.       Указав на него, Паймон с блондином направились в его сторону. С каждым шагом Моне было всё тяжелее идти, горло сдавливал удушающий воздух. Лишь раз сомкнув веки, вокруг девушки возросли обжигающие языки пламени. Она теперь стояла посреди горящего деревянного здания, испуганно озираясь. Глаз зацепился за единственную выбивающуюся из общей картины деталь — голубая шляпа Странника с её же обладателем тоже находились здесь. Мона быстро двинулась в его сторону. Она попыталась тронуть его за плечо но прошла сквозь него. Последнее, что девушка успела увидеть — знакомую куколку в белых одеждах и труп ребёнка рядом с ней...       В тот же миг обстановка изменилась и Мона вновь стояла посреди Улицы Сокровищ вместе со всеми.       — Ты тоже... бросил меня, — холодным голосом, полным отчуждения, произнёс брюнет рядом, привлекая внимание пришедших.       — Хей, Кабукимоно, привет, ты что-то сказал? — спросила Паймон, подлетая к нему.       — Кабукимоно? — переспросила кукла, не смотря на прибывших. — А, ну да... Я же просил называть меня так.       — Хей, ты чего? — нахмурившись, напрягся Итэр.       — Действительно, чего это я? — усмехнулся парень, вставая на ноги и пряча куколку от непрошеных глаз в одежды. Он поднял лицо на блондина и в золотые глаза взглянули безжизненные, затянутые мёртвым холодом, синие радужки. — Может, лучше ты мне скажешь, Путешественник?       Сердце девушки испуганно пропустило удар. Парень напугал её своим выражением лица. Это был абсолютно другой человек по сравнению со «вчерашним» Кабукимоно. Паймон спряталась за плечо блондина. Итэр напрягся и положил одну руку на рукоять призванного меча, что не скрылось от взора куклы.       — Как много ты вспомнил? — сразу же в лоб начал Путешественник.       — Хах, так, значит, моя теория оказалась верной... — усмехнулся брюнет печально и скрыл лицо ладонью. — А может, для начала ты мне ответишь? — он вновь обратил угрожающий взор на блондина. — Кто вы, чёрт возьми, такие? Вы все. Почему вы следите за мной? Где я и что со мной произошло? Почему... Почему я забыл часть своей жизни и сколько ещё мне придётся вспомнить?       [Почему я забыл предательство этих отвратительных лжецов?!]       — Мы всего лишь путешественники, — ответил Итэр, не убирая ладонь с рукояти. — А ты... ты действительно забыл бо́льшую часть жизни. И ты нам нужен, потому мы пытаемся вернуть тебя прежнего.       — Ха-ха-ха, — засмеялся брюнет. — А если бы я был бесполезен, вы бы на меня забили, не так ли? И вы вчера со мной вели себя так просто и непринуждённо, не пытаясь сделать ничего, смотря на меня, как на какую-то зверушку! Получается, я ваш заключённый?       — ... Получается, что так... — чуть погодя, согласился Итэр, скрывая меч. — Мы не знали, как поступить лучше, чтобы вернуть твои воспоминания понемногу. Нахида просила действовать осторожно, чтобы не нанести тебе вред.       — Не карточный домик, не рассыплюсь, — недоверчиво прошипел брюнет. — Ну, пока вы думали, кто-то действовал. Вот уж не думал, что первая моя встреча с учёными Сумеру будет ассоциироваться с тотальным кошмаром, — он отчуждённо отвёл глаза.       — Что ты имеешь в виду? — спросил Итэр, хмурясь.       — Да брось, Путешественник, — кукла подняла пустой взгляд. — Они все мертвы. Тебе ли не знать?       Вокруг Моны вновь возникло видение. Лишь на несколько секунд, но по сторонам замерцали люди, покрытые непонятными помехами, а их лица скрывались за чёрным туманом.       — Они все мертвы, и ты знал это! — оскалился брюнет, понижая голос, чтобы на них не обратили внимания прохожие. — И ты ничего не сказал. Так с чего это я должен вам доверять?       — А если бы я сказал, что это бы изменило? — печально произнёс Путешественник. — Твои друзья погибли много лет назад, и в этом нет ни их, ни твоей вины.       — Они отправили меня на смерть!       — Они не принимали такого решения! — взорвался Итэр, вводя куклу в замешательство. — Один из них... был волком в овечьей шкуре. Только он хотел поиздеваться над тобой.       — Я такого не помню. Кто? — заинтересованно спросил брюнет.       — Это ты сам должен узнать, — поднял глаза блондин.       — Тц.       [Видимо, эти двое всё ещё полезны мне. Придётся и дальше терпеть их общество ради информации] — цыкнул разочарованно парень.       — Полагаю, ты больше не используешь имя «Кабукимоно»? — выпрямился Путешественник.       — «Кабукимоно» был идиотом, — махнул рукой брюнет. — Имени у меня от рождения не было, но, думаю, мне бы подошло «Куникудзуси», учитывая, что я творил. Кажется, так я себя называл раньше.       — Понятно. Ты даже в этом времени оставался идиотом, между прочим, — попытался пошутить блондин.       — Насчёт этого попрошу поподробнее, — Куникудзуси незаметно приблизился. Итэр почувствовал, как его шеи коснулся острый конец шила в руке куклы. Совсем недавно оно использовалось для шитья игрушки, теперь же являлось опасным оружием. Паймон едва не вскрикнула. — Как много вы обо мне знаете? Только попробуй что-то выкинуть — уж я точно знаю, где для вас, живых существ, будет больнее. Пусть не разум, но руки хорошо это помнят.       Блондин замолчал. Чёрт, Сайно уже наверняка ушёл, лишь завидев их на горизонте ранее, а значит, ему с куклой никто не поможет. Если только Паймон не закричит и не привлечёт внимание. Но тогда будут проблемы и у него, и у Куникудзуси.       — Ты — кукла, созданная Электро Архонтом, — заговорил Итэр. — Она оставила тебя в подземелье, но ты вышел оттуда и стал жить с людьми, — его лицо было беспристрастно. Путешественнику не под стать бояться клинка у горла. — Но из-за катастрофы многие погибли, а ты, считая, что тебя предали, сбежал оттуда.       — Они действительно меня предали! — разозлился брюнет.       — Это ты так думаешь, — безэмоционально ответил Итэр.       Шило в руке куклы дрогнуло пару раз и отдалилось от горла Путешественника.       [Чёрт, а если это правда?]       — Что ещё ты обо мне знаешь? — нахмурился Куникудзуси.       Видимо, блондину удалось завоевать доверие на какое-то время.       — Я знаю лишь то, что показывал мне ты сам, — ответил парень. — С той лишь помаркой, что дорогие тебе люди не предатели — всё было подстроено.       — Тц. С чего я должен тебе верить?       — Иначе ты ничего не узнаешь самостоятельно. Либо ты принимаешь нашу помощь, либо будешь самолично искать свои воспоминания, но уже под стражей.       — Хех, — брюнет оскалился. — Неужели я настолько согрешил здесь?       — Ты даже не представляешь, насколько, — печально вздохнул блондин.       Кукла наконец затихла и послушно последовала за Путешественником за черту города. Паймон боялась и слова сказать, потому что теперь брюнет представлял настоящую опасность. Чтобы не угрожать безопасности горожан, блондин вывел проблему уровня катастрофы подальше от людей.       — Я всё же не хочу подвергать опасности твоё психологическое состояние прямым рассказом, — начал Путешественник, доставая из инвентаря недавно полученный от кузнеца меч куклы и кинув его в сторону его обладателя. Брюнет ловко поймал оружие, в то время как Итэр достал уже свой клинок. — Я не буду говорить тебе прямо, но скажу на языке, известном нам обоим. Защищайся.       Произнеся это, блондин двинулся в сторону Куникудзуси. В синих омутах вспыхнул огонь битвы и он принял вызов. Сталь вновь зазвенела о сталь, но всё было не так, как «вчера». Мона с Паймон рядом с беспокойством наблюдали, как парни обменивались ударами. И, если блондин нападал, то кукла в основном защищалась, изучая оппонента и реакции своего тела и разума.       Отскочив назад, Итэр послал в сторону брюнета короткую молнию. Куникудзуси отскочил, злобно усмехнувшись.       — Не стыдно нападать на обычного мечника силами элементов?       — А тебе? — в ответ крикнул Итэр, послав в ту же секунду в его направлении маленькое торнадо. — Ничего не напоминает?!       Брюнет сначала не поверил глазам, что один человек контролирует сразу два элемента, но после, увернувшись и от этой атаки, заметил, что в его голове действительно возник образ торнадо. Будто его создавал он сам. И даже в количестве штук двух или трёх. Ещё один разряд молнии пролетел мимо, но смог невесомо его задеть. По телу пронеслась боль, подобная электрошоку. Он чувствовал что-то подобное совсем недавно! И это было в тысячу раз ужаснее. От короткого шока кукла упала на одно колено. Итэр замер, боясь, что чем-то навредил брюнету.       — Не останавливайся, — прорычал Куникудзуси, поднимаясь и сильнее сжимая рукоять меча. — Слышишь, не смей останавливаться!       Поняв, что всё в порядке, Путешественник вновь бросился в атаку. Меч встретился с клинком соперника, рождая искру. Внезапно в голове куклы возникла знакомая сцена. Вокруг него и Моны на пару секунд возник заснеженный склон. Метель нещадно била по человеческому телу. В следующее мгновение видение пропало. В этот раз с плеча атаковал брюнет. Итэр, встретив меч своим, заставил клинок проскользнуть вдоль лезвия и сделал выпад сам. Вновь обстановка сменилась. В этот раз это была заснеженная долина. Но теперь здесь был и Путешественник. Но не совсем он — вместо блондина кукла видела своим противником какую-то другую тёмную фигуру, у которой не было видно лица.       [Кто же это?!] — внутри себя недоумевала кукла, стараясь снова вызвать видение.       Брюнет ударил в бок, и, после успешного блока блондина, за одно мгновение крутанулся на 360 градусов и бил уже в противоположную сторону. Лёгкость и гибкость юноши, а также сильные суставы ног позволяли провернуть такой сложный трюк. Итэр широко раскрыл глаза, понимая, что сменить позу не выйдет. Но, за мгновение до пореза, блондин призвал в другую ладонь ещё один меч и смог успешно отразить атаку, но его отбросило назад на несколько метров, породив небольшие борозды на земле от сапог. Итэру удалось устоять на ногах и он стал тяжело дышать, опустив руки с двумя мечами в стороны.       Глаза Куникудзуси широко раскрылись. Окружение сменилось и иллюзия наложилась на реальность.       Вместо блондина на белой поляне, покрытой хлопьями снега, стоял высокий рыжеволосый юноша. В руках переливались два водяных клинка. Тёмные голубые глаза задорно сверкнули и улыбка украсила его молодое лицо.       — Ну же, товарищ командир! Я же чувствую, что вы не выкладываетесь на все сто процентов!       Моргнув, видение пропало.       — Это же точно был Чайльд! — воскликнула Мона, будто её кто-то мог услышать.       Стиснув зубы, кукла бросилась в атаку. Девушка почувствовала в ней боль и печаль. Видимо, парень был действительно близок с Одиннадцатым Предвестником. И осознание того, что он смог о нём забыть, глубоко его ранило.       Итэр встречал удары один за другим, блондин начал выдыхаться. В какой-то момент он смог отдалиться от брюнета, послав в его сторону дендро стихию. Зелёные лозы заставили куклу отскочить, и в место, на котором парень только что стоял, ударила одна из лиан, громко щёлкнув, подобно хлысту. Куникудзуси испуганно застыл из-за этого звука.       — Посмеешь ещё раз назвать меня ведьмой, и ты поплатишься своей жизнью, щенок! — прошипел из ниоткуда оглушительный женский голос.       Тяжело выдохнув, брюнет поднял глаза вверх. Будто в тумане, он видел, как Путешественник падал на него с высоты с занесённым мечом, целясь остриём в сердце. Но у него не было сердца. Больше не было. Сквозь туман и помехи перед глазами проигралась точно такая же сцена — Итэр атакует его сверху, целясь в него. Но в этом воспоминании они были не здесь, а в каком-то огромном полу-тёмном помещении. Клинок, точно как и сейчас, неумолимо двигался на него. Лицо куклы перестало выражать эмоции. Из ладони выскользнул меч, бесшумно падая на мягкую траву.       [Это то, что должно было произойти...]       С ужасом осознав, что парень не собирается защищаться, блондин широко раскрыл глаза и в последнюю секунду смог увести лезвие в сторону, но не остановить падение. Своим телом он сбил с ног куклу, и та упала вместе с ним на землю. Меч вонзился в паре миллиметров от уха брюнета.       — Идиот! Ты почему не увернулся?! — вспыхнул праведным гневом Итэр, возвышаясь над лежащим юношей.       — ... Ты убил меня... — безэмоционально произнёс Куникудзуси, не двигаясь. Его взгляд был устремлён куда-то в пустоту, а лицо ничего не выражало. Он не предпринимал попыток встать. — Но почему я всё ещё жив?       — Ты что-то вспомнил? — насторожился блондин.       Паймон не упустила возможности подлететь и спрятаться за плечом друга и оттуда поглядывать на лежащего брюнета.       — Я был... солдатом, — нахмурился Куникудзуси. — Но техники, которыми я дрался, не были похожи ни на одну из школ мечников Инадзумы... Я был солдатом чужой страны... И занимал высокую должность. Полагаю, из-за одной миссии ты и убил меня.       Блондин вздохнул и протянул руку кукле.       — Я не убивал тебя, — кукла перевела взгляд на ладонь Итэра. — Скорее, ты сам себя загубил. И теперь мы с Нахидой пытаемся вернуть тебя. Здесь... Ты в безопасности.       [Так ли всё, как об этом говорит Путешественник?] — раздумывал брюнет, застряв глазами на ладони в тёмной длинной перчатке. — [Могу ли я довериться этому человеку несмотря на всё, что произошло?]       Нерешительно кукла подняла руку и опустила её на ладонь блондина. Итэр потянул и поднял на ноги Куникудзуси. Тот не смотрел на парня, всё ещё пребывая в своих мыслях. Путешественник похлопал его по плечу.       — Давай вернёмся в город. Может, получится вспомнить ещё что-то.       Получив согласие куклы, блондин с Паймон двинулись в сторону северных ворот Сумеру, к которым находились ближе всего. Мона наблюдала за ними. Не легко это — потерять память и стараться восстановить её по крупицам. Да ещё и постоянно быть под надзором ныне неизвестных тебе людей. Девушка понимала реакцию парня и его переживания. Что бы она делала, если нечто такое произошло с ней? Хотя, у неё были звёзды и астрология, которые, если что, могли ей помочь. Но, стоило ли доверять им теперь? Они же по своей природе всего лишь средство прописывания судьбы людей. В груди ведьмы роились противоречивые чувства, похожие на мысли нынешнего Куникудзуси. Чему верить? А если и верить, то стоит такая вера чего-либо?       Пока Мона размышляла, как ей теперь поступать, троица из воспоминаний зашли в город и двигались вглубь по улице. Фея беспокойно шептала переживания на ухо Итэру, который, в свою очередь, пытался заверить и её, и себя, что всё образуется. Брюнет всматривался в любую вещь в округе. Если он внимательно изучит окружение, сможет ли вспомнить что-то ещё? Вчера, возможно, ничего не получалось, потому что он не знал о потери памяти и не принимал участия в решении проблемы.       Но всё равно ничего не выходило. Сумеру не знакомо ему, потому и воспоминаний не появлялось. Наверное, лучше было отправиться в Инадзуму, ведь его с этой страной связывало множество всего. Или в ту ему неизвестную заснеженную равнину. Но вряд ли его отпустят в другие регионы. Что же он натворил такого? Всё, что он мог вспомнить — он убил парочку самураев-разбойников, которые пытались его обокрасть в Инадзуме. В голове всё прокручивалось отдельными эпизодами и, кукла готова поспорить, из разного времени. Даже с учётом искусственного тела у брюнета немного кружилась голова, когда его мотало из одного воспоминания в другое. Такой опыт, к сожалению, никак не помогал воссоздать цепь событий.       Друзья проходили мимо небольших домов, окружённых огородами. В стороне Куникудзуси заметил более внушительное здание. Люди там сновали туда-сюда, обслуживая других, выглядящих больными. Слух куклы был острее человеческого, что позволило ей слышать их слова.       — Спасибо большое, мне намного лучше! — улыбалась маленькая девочка, обращаясь к мужчине на входе в зелёных одеждах.       — Это хорошие новости, — кивнул тот. — Но лекарство всё равно нужно будет принимать ещё неделю.       — Ох, ну пожалуйста! — взмолилась девочка. — Оно ужасно горькое! Мне же уже лучше!       — Так, золотце, не возмущайся, — нахмурилась стоящая рядом мама. — Ты должна выполнить предписание, пока полностью не выздоровеешь. Итак, что нужно сказать?       — Мх... — девочка недовольно пробурчала: — Спасибо за всё, доктор.       Куникудзуси остановился, и будто всё внутри него замерло. Голову прострелила гудящая боль. Зрачки сузились от непонятного чувства. Мона беспокойно на него взглянула.       «Можешь звать меня "Доктор",» — прозвучал из ниоткуда вкрадчивый голос, из-за которого по всему телу пробежали отвратительные мурашки.       Кукла беспокойно быстро и тяжело задышала, смотря перед собой, но на самом деле будто в пустоту. Руки начали трястись из-за непонятного чувства, которое он уже имел честь ощущать, придя однажды в заброшенный дом и встретив там труп мальчика — паника. Но эта паника была в разы сильнее, чем тогда.       «Кажется, ты снова сломался», — было слышно, как неизвестный мужчина усмехнулся. — «Ну же, не бойся так, я тебя легко починю. Но, возможно, будет немного больно...»       В этот момент парень судорожно схватился за свою руку, будто её прошибла неожиданная боль. Глаза, полные ужаса, в страхе смотрели на неё, но девушка сразу догадалась, что в его воспоминаниях конечности... могло не быть на месте. Чёрт, это снова были те видения!       «Думаю, ты всё ещё поломан, — задумчиво протянул голос. — Раз так, не позволишь заодно изучить и твой внутренний механизм?»       Теперь судорога поразила глубоко в живот брюнета. Ноги подогнулись и кукла осела на колено, крепко зажимая иллюзорный разрез руками. На мгновение Мона увидела, как ладони брюнета покрылись кровью из-за связи девушки с мыслями парня. Для него начался кошмар наяву в ловушке своих внезапно нахлынувших воспоминаний.       К Куникудзуси подбежал Итэр с Паймон и что-то говорили, тряся за плечи. Но брюнет ничего не слышал. Паника и придуманная мозгом боль заполонили все его чувства. Перед синими глазами как в калейдоскопе крутились воспоминания и ощущения, сопровождаясь болью в голове.       «Не против ещё одного эксперимента? Ну конечно же, ты не против».       Колющая боль во всём теле.       «Полагаю, ты не был достаточно осторожен во время боя в Бездне. Что ж, это твоя вина».       Боль в ноге, будто она была отрезана или оторвана челюстями огромного чудовища.       «Ты хоть знаешь, как тяжело отыскать этот материал?! Я на тебя потратил то, что собирал для своих клонов!»       Сильные ожоги на руках, словно их обладатель горел живьём.       «Мне понадобится ещё раз протестировать на тебе пару препаратов, так что будь добр, не дёргайся».       Уколы по всему телу, сопровождающиеся жгучими ощущениями внутри.       Страшно. Страшно. Что происходит?! Кто это? Зачем? Почему он делает это с ним?! За что?!       Через туман в голове прорывался голос Путешественника. Быстрое дыхание никак не приходило в норму. Он не мог успокоиться! И от этого было только страшнее. В уголках глаз появились крохотные хрусталики слёз отчаяния.       «Ха-ха-ха! Да, давай! Плачь громче!» — подливал масла в огонь непонятный, но пугающе знакомый голос.       — Приди в себя! Куникудзуси! — наконец брюнет смог услышать успокаивающие слова блондина и почувствовать тепло его рук на плечах.       Затравленный взгляд бегал вокруг. Парень стоял на коленях посреди улицы, трясясь в припадке и тяжело дыша. Итэр с Паймон всеми силами пытались вернуть его в реальность. Мона из-за страха и неожиданности тоже старалась помочь, но, к сожелению, «здесь» её не существовало. Парни привлекли к себе внимание окружающих, и люди с беспокойством стояли вокруг, не зная, чем помочь брюнету. К ним приблизился тот самый мужчина в зелёных одеждах, который немного ранее выписывал девочке лекарство.       — Расступитесь, я доктор, позвольте осмотреть его — вдруг это сердечный приступ...       Мона увидела, как на долю секунды он изменился на высокого мужчину в белом плаще с голубыми волосами и птичьей маской на лице.       Синие глаза брюнета панически расширились.       — Не подходи ко мне! — воскликнул он, вскочив на ноги и пытаясь отдалиться от ошарашенного человека. Руки всё так же предательски дрожали. Он никак не мог заставить своё тело слушаться!       — Спокойнее, спокойнее, всё в порядке. Ты в безопасности, приди в себя, — приблизился блондин, крепко держа куклу за руку для его и окружающих сохранности. — Здесь никого нет, это просто твои воспоминания.       Куникудзуси судорожно осмотрелся и действительно больше не увидел ту пугающую фигуру. Даже помня убийство нескольких самураев от своих рук, он был не готов узреть такие ужасающие моменты из его прошлого. Он не понимал, кто этот мужчина, что с ним произошло и почему он с ним так обращался. Это было... так страшно... Будто теперь уже нигде не будет безопасно. Будто этот человек очень близко и ждёт только возможности вновь вернуть его в тот кошмар.       — Пут-тешественник, — он не мог контролировать свой дрожащий голос и держался за единственное, в чём сейчас хоть немного был уверен — за руку блондина. — Пож-жалуйста... Я хочу вернуться в Х-храм...       Не говоря ни слова, Итэр кивнул и, не обращая внимания на беспокойно окликающих его вокруг людей, утянул брюнета за собой и побежал в сторону дома Архонта. Кукла не отставала от него. Казалось, ещё немного и Куникудзуси сам бы сбежал оттуда без него. Паймон с Моной безотрывно следовали за друзьями. Девушка будто сама почувствовала всё то, что испытывал брюнет. Но, если парень боялся чего-то из прошлого, неизвестного ведьме, то Мона же переживала за него самого и его самочувствие. Такой приступ точно не прошёл бесследно. Она никогда не видела юношу в таком состоянии. И это пугало.       Оказавшись за тяжёлыми дверями Храма Сурастаны, кукла смогла наконец позволить себе передохнуть и успокоиться, обняв плечи руками. Здесь он чувствовал себя лучше. Храм напоминал ему тихий и безопасный Павильон Сяккэй, в котором он жил когда-то. Итэр с сожалением взглянул на запуганную куклу. Стало стыдно и печально от того, что они вынуждают брюнета чувствовать себя так. Внутри же он пытался себя убедить, что Сказитель — опасный преступник, и от такого неприятного момента в жизни ему уж точно хуже не станет. Понемногу дрожь куклы утихала и брюнет приходил в себя. Путешественник решил, что спрашивать его о том, что он вспомнил сейчас — не лучшая идея.       — Я-я... — заговорил юноша всё ещё дрожащим голосом. — Я п-пойду в свою комнату...       Взяв одну ладонь в другую, брюнет двинулся в сторону коридоров.       — Мы... — неловко подал голос в след Итэр. — Мы пока что здесь побудем. Если тебе что-то понадобится.       Кукла ничего не ответила. Куникудзуси шёл по коридору в сторону своей тёплой комнаты в спокойных тонах, но на полпути остановился.       [Не хочу никого видеть...] — в этих мыслях было слышно всю боль и страх парня. — [Не хочу, чтобы хоть кто-то видел меня таким...]       Не дойдя до своей спальни, кукла рывком распахнула первую встречную дверь и закрылась изнутри. Тут было достаточно темно даже с учётом света солнца за окном. Видимо, помещение располагалось с теневой стороны Священного Древа. Это хорошо. В темноте юноша чувствовал себя лучше и осел на пол спиной к шкафу, обняв колени.       Мона сидела напротив него. Бирюзовые глаза наполнились грустью и сочувствием. Хотелось коснуться его, утешить... обнять... Хотелось поддержать его и помочь хоть как-то, когда он в таком состоянии. Девушка даже не знала, какие ощущения говорят в ней об этом. Она чувствовала, что, когда вернётся в настоящее, изо всех сил попытается помочь ему с теми глупыми звёздами. И не только с ними. Это меньшее, что она может для него сделать хотя бы просто за то, что он уже сделал для неё.       Брюнет не раз спасал её и помогал, только сейчас она поняла, насколько это было на самом деле важно. Странник по натуре своей всегда был и оставался ранимым и чувствительным, как и говорила Нахида. Удивительно, как искусственный человек мог чувствовать так много. Он, даже когда был не в лучших отношениях с астрологом, старался защищать её, переходя через старого себя и свои принципы. А теперь, когда он в таком положении, она снова ничего не может сделать. Наверное, он чувствует себя очень потерянным и напуганным. Если лишь воспоминания о этом некоем «Докторе» его так напугали, то как он себя чувствовал, когда эти самые воспоминания были реальностью? И как тогда он был «разбит», как говорил Итэр, от осознания всех ошибок прошлого, совершённых из-за неправильных суждений обманутого разума?       Пока Мона размышляла, брюнет чуть поднял голову и осмотрелся в комнате. Похоже, он сидел в захламлённом помещении, наполненном всяким мусором и поломанными вещами. Подходящее место для него. Пробитые глобусы, поломанные инструменты, порванные книги и другие, подобные им вещи. Всё то, что никогда не пригодиться, но выбрасывать было жалко.       Куникудзуси облокотился на шкаф с пыльными никому не нужными фолиантами и опустил руки на пол. Внезапно по одной ладони прошёлся холодок, будто она коснулась воды. Брюнет удивлённо поднял руку. Глаза уставились на переливающуюся фиолетовую жидкость. Она немного покалывала, подобно электро элементу. И выглядела знакомо. Взгляд опустился вниз и уставился на маленькую незаметную лужицу, вытекающую из-под шкафа. Пошарив под ним рукой, парень наткнулся на небольшую картонную коробку сантиметром десять высотой, надёжно запечатанную липкой лентой со всех сторон. Снизу она вся промокла — вот откуда появилась жидкость. Но, разве мокрые предметы хранят в картонных коробках? Ещё вчера кукла бы не стала трогать чужие вещи. Но сегодняшний он отличается от прошлой размазни. Интерес возобладал над порядочностью, и парню не стоило и усилия вскрыть запечатанный свёрток.       На дне валялось нечто, скрытое тенью и фиолетовой электрической водой. Нечто, похожее на одежду. Руки аккуратно вытянули порванное тряпьё на скудный свет. Синие глаза уставились на знакомые красные узоры и чёрные оттенки, присущие высокому статусу их обладателя. Ему. Тяжёлая золотая подвеска в форме символа Инадзумы сверкнула во тьме.       «... Господин Шестой, вот добытые данные из экспедиции...»       «... Можешь не гордиться своим статусом и местом за достижения в Бездне — ты как был, так и остаёшься всего лишь жалкой шестёркой Фатуи...»       «... Пощадите, Господин Шестой, прошу!...»       «... Товарищ Шестой, я настаиваю, чтобы вы сразились со мной этим вечером!...»       «... Нет! Пожалуйста, я ни в чём не виноват, меня подставили!...»       «... За свои неоценимые заслуги в исследовании и сдерживании Бездны, под светом Северной Звезды я нарекаю тебя "Сказителем", Шестым Предвестником Фатуи...»       — Пхах... Пха-ха-ха! — закрыв ладонью глаза, кукла рассмеялась. И смех парня был подобен обжигающему холоду Снежной. — Вот оно, значит, что... — маниакальная улыбка появилась на лице брюнета и тёмные как сама Бездна глаза, лишённые какого-либо блеска, стали поглощены чернотой. — Конечно, нет смысла говорить мне кто я есть, если можно держать меня без воспоминаний в заложниках. Пха-ха-ха! Боже, какой я идиот!       — О нет... — тихо пролепетала Мона.       Сказитель вернулся.       — Хех... — его глаза, подобно ночному хищнику, сверкнули в темноте. Раньше девушке даже нравилось это отражение света, но сейчас оно её только пугало. — Но, ведь этот их ход мне сейчас только на руку... Эти насекомые пожалеют о том, что сделали со мной и моим божественным планом!       — Стой! Странник! Сказитель, погоди! — испуганно вскочила вслед уходящему юноше Мона. — Что бы ты ни задумал, прошу, не делай...! — её рука прошла сквозь плечо куклы и она схватила только воздух.       Нахиды всё ещё не было, но Итэр, как и обещал, всё ещё стоял на месте в надежде, что сможет помочь кукле в случае чего. Как ему показалось, воспоминания, которые к нему сегодня вернулись, были ужасно травмирующими. Паймон говорила, как она устала и проголодалась, и упрашивала друга вернуться в Чайник.       — Эм... Путешественник? — со стороны послышался неуверенный голос Куникудзуси привлекая внимание блондина.       Кукла выглядела всё такой же напуганной, какой и ушла какое-то время назад, и держала в ладони другую, не зная, куда себя девать. На лице метались беспокойство и переживание.       — Я... прости меня за сегодняшнее... днём, — с сожалением произнёс брюнет, печально отведя глаза в сторону. — Мне просто... было страшно, я не понимал, где я и что происходит...       — Не волнуйся, я тоже виноват, — поник Итэр.       «Чёрт возьми, неужели Сказитель действительно такой хороший актёр?!» — не веря своим глазам, поражалась Мона.       Ей, будучи астрологом, сразу был виден обман, но она уверена, что без этого дара игра куклы могла провести даже её, как это чуть не произошло тогда в Мондштадте! Сказитель мастерски контролировал свои эмоции и знал, что и в какой момент использовать, чтобы добиться расположения окружающих. Недаром он был Шестым по счёту, да ещё и дипломатом.       — Я... не знаю, что произошло ранее, — протянул Сказитель, отведя глаза. — Я видел нечто пугающее... Я видел, как кто-то резал и калечил меня, и не только это... Это было... Страшно...       — Спокойно, всё хорошо, — Путешественник беспокойно опустил свои руки на его плечи, стараясь поддержать.       — Ох-х... это ужасно, — поёжилась Паймон.       — И сейчас вы снова уйдёте и я останусь тут совсем один... М-могу я ещё немного побыть с вами? — с надеждой попросила кукла, подняв просящие глаза на Итэра. — Мне сейчас страшно быть одному...       Путешественник с просьбой взглянул на Паймон. Девочка перевела глаза с блондина на брюнета и обратно. Немного помявшись, она легонько кивнула.       — Ты можешь переночевать у нас, пока тебе не станет лучше.