Пламя дракона: И зимний цветок.

«Почему судьба так жестока ко мне?» — именно эта мысль крутилась в голове юной наследницы Железного трона. Гнев, обида и отчаяние бушевали глубоко внутри, но Рейнира стояла, словно камень. Слёзы давно были выплаканы за закрытыми дверями её покоев. Бесстрастное и уверенное лицо смотрело на неё из зеркала. Может быть, она могла бы устроить скандал и кричать на всех, пока отец не исполнит желания любимой дочери, и это определённо сработало бы ещё несколько лет назад. Но не сейчас. Сейчас казалось, что её отец зациклился на возможности родства с Веларионами. Поэтому Рейнира решила сохранить свою гордость, не вступая в конфликт с отцом. Её репутация и так была запятнана благодаря этому упырю Хайтауэру. Он не только пустил слух о ситуации в борделе, но и настроил против неё Алисенту — её лучшую подругу, которая, по сути, и стала причиной её слёз. Сейчас Рейнира осталась одна, и если она хочет выжить в этом клубке змей, который плетут Хайтауэры, ей придётся быть сильной. Когда же придёт время, и корона окажется на её голове, она распутает этот клубок и покажет всем, что троном управляют Таргариены, а не Хайтауэры. И пусть помянут её слово. От размышлений её отвлекла служанка, попросившая разрешения войти. — Заходи, — бесстрастно произнесла она. Служанка торопливо вбежала в покои и, поклонившись, произнесла: — Принцесса, простите, что отвлекаю, но пора уже идти. Скоро ваш выход. На её слова Рейнира только кивнула и со вздохом направилась к дверям — туда, где она и Лейнор свяжут себя узами брака. Идя с высоко поднятой головой по длинным коридорам, Рейнира была благодарна, что её компаньоны оказались немногословны. Она не выдержала бы ещё одного фальшивого «поздравления». Это дало ей идею попросить отца отдать их ей на службу. Стражники грозно шагали за её спиной, готовые вспороть горло любому, кто осмелится подойти к принцессе. Подойдя к открытым вратам, она сделала два глубоких вдоха и шагнула вперёд. Зал затих, все смотрели на невесту. И тут же раздались аплодисменты — гости встали со своих мест и оживлённо хлопали. Рейнира позволила себе лёгкую улыбку. Гордой походкой она подошла к королевскому столу, поцеловала отца в щёку и уселась рядом, окидывая взглядом пиршество. Ей показалось странным, что Алисента опаздывала, но она быстро откинула эти сомнения, сославшись на маленьких детей юной королевы. Зал вновь затих, и Рейнира заметила, что слишком часто впадает в раздумья. Она встала и начала хлопать в ладоши прибывшей свите Веларионов. — Лорд Корлис из дома Веларион со своей супругой, принцессой Рейнис Таргариен, и их детьми — Лейнором и Лейной Веларион! И вы не поверите, но Рейнира улыбалась. Это была не фальшивая улыбка. Ей действительно нравились Веларионы, и она любила Лейнора, но не так, как жена должна любить мужа. Она любила его как брата и часто в детстве сбегала с ним и Лейной от родителей, чтобы посмотреть на драконов и есть лимонные пирожные. Лейнор одарил её приветливой улыбкой и последовал за своей семьёй. Оторваться от Лейнора её заставила Рейнис, которая оценивающе рассматривала её. На это Рейнира только ухмыльнулась и кивнула "Почти королеве". Переведя взгляд на отца, она заметила, что он нервно теребит скатерть стола, явно волнуясь. С минуты на минуту он должен был произнести свою речь — речь, которую, насколько Рейнира знала, он готовил с её рождения. Прокашлявшись, он поднялся и только было хотел сказать слово, как его перебили открывающиеся врата. Все притихли, когда увидели, кто вошёл в зал. Деймон Таргариен уверенно шёл к столу, заставив Визериса тяжко вздохнуть и жестом приказать слугам поставить стул для его непутёвого брата. Он не хотел устраивать скандал на празднике любимой дочери. Но он не будет себе врать, говоря о том, что не рад видеть брата. Ведь это была его самая большая мечта — чтобы семья наконец-то стала дружной. Он хотел прекратить враждебность внутри их дома. И сам того не понимая, он уничтожал его. Ещё раз прокашлявшись, он поднялся с кресла и начал говорить о том, как он благодарен богам за то, что такие два великих дома наконец-то станут одной семьёй. Но договорить ему не дали — опять эти чёртовы врата вновь открылись. Но тут даже он вытаращил глаза в их сторону. Там стояла его жена. Одетая во всё зелёное, с гордо поднятой головой, она двигалась в сторону их стола. Это заставило Визериса положить руку на плечо дочери в успокоительном жесте. Рейнира же казалась окаменела. Она смотрела, как её подруга предаёт годы их дружбы и убивает всякую надежду на примирение. Только глупец не поймёт, что зелёное платье означает войну. Стол Хайтауэров, казалось, хлопал больше всех. Все смотрели на Алисенту. Все, кроме одного человека. Его взгляд Рейнира хорошо ощущала на себе. Рискнув, она посмотрела в успокаивающие глаза своего дяди. Он единственный, кто не встал, когда зашла юная королева, а просто смотрел на Рейниру, не отрывая взгляда. И в этот момент ей хотелось только одного — чтобы Деймон забрал её отсюда и спрятал далеко, подальше ото всех. Но здравый смысл победил сердце, что обливалось кровью, и она отвернулась от него, всё ещё ощущая его взгляд. Алисента, наконец закончив представление, подошла к королю и поцеловала его в щёку, даже не посмотрев на Рейниру. А та, в свою очередь, не понимала, когда её «подруга» успела так задрать нос. Выхватив из рук отца бокал вина, она сделала три больших глотка. Король понял, что договорить ему, похоже, не судьба, уселся за стол, перед этим громко крикнув: — Да будет праздник! Заиграла музыка, и Лейнор изящной походкой подошёл к Рейнире. Подал ей руку и вывел из-за стола. Нежно поцеловав костяшки её пальцев, он произнёс: — Жена. — Муж, — парировала Рейнира с притворно серьёзным выражением лица. Но не продержавшись и минуты, оба издали смешки. Рейнира встала спиной к спине с Лейнором, и они начали свой танец. Гости смотрели на них, не отрывая взгляд. Женщины восхищённо охали и шептались между собой, а мужчины тихо хлопали в ладоши, бормоча себе под нос что-то о зарождении истории. Но для танцующих существовали только одни глаза. Для Лейнора это был Джоффри, который, казалось, хлопал громче всех. Для Рейниры — глаза Деймона, которые непрерывно следили за каждым её движением. Плавная музыка становилась всё тише и тише, пока совсем не прекратилась. Закончив танцевать, Рейнира наклонилась к уху Лейнора: — Иди к нему, — прошептала она, указывая взглядом на одиноко стоящего в углу Джоффри. Лейнор молча поклонился и пробормотал что-то, что Рейнира так и не смогла расслышать из-за шума гостей, ушёл к возлюбленному. Она уже хотела вернуться к отцу, как к ней подошёл сир Харвин. — Принцесса, позволите пригласить вас на танец? — спросил он, протягивая руку. На долю секунды Рейнира застыла, раздумывая над предложением. Она знала, что многие захотят с ней потанцевать, но была намерена отказывать каждому. Она хотела сделать это и сейчас, но то, как на неё смотрел Харвин, заставило её словно под гипнозом вложить свою ладонь в его. Улыбка озарила лицо Стронга, и он закружил Рейниру в танце, заставив девушку звонко рассмеяться. Все переживания ушли на второй план, а смех Харвина оставлял что-то тёплое в груди. Но всему хорошему, как принято, приходит конец. Стронг остановил ничего не понимающую Рейниру, посмотрев ей за спину. Обернувшись, Рейнира врезалась в чью-то грудь. Отстранившись и потирая ушибленное место, она подняла взгляд. Фиолетовые глаза Деймона смотрели на неё пронзительно. Оторвавшись от принцессы, он кивнул Харвину: — Могу ли я потанцевать с племянницей? — спросил он, но по его тону стало понятно, что это не просьба. Но Стронг крайне удивил Рейниру, когда повернулся к ней и вкрадчиво спросил: — Принцесса? Рейнира его перебила: — Всё в порядке, сир Харвин, я станцую с дядей. Он кинул на Деймона предупреждающий взгляд и отошёл, напоследок кивнув Рейнире. — Смотрю, уже обзавелась сторожевыми псами, — насмешливо произнёс Деймон, кружа её в танце. — Он не мой пёс. — Да? А мне казалось, что он готов перегрызть мне глотку, — сказал Деймон, делая резкий выпад, заставляя Рейниру ахнуть. — Харвин просто заботится о благополучии своей принцессы, — сладко пропела она. — Он заботится о благополучии своего члена, — проговорив эти слова, рука дяди стала сильнее сжимать её талию. Он схватил лицо Рейниры и опасно близко приблизился к её лицу. Но девушка решила подлить масла в огонь, который пылал в его глазах: — А даже если и так, тебе-то что, дядя? — притворно ласково произнесла она, делая акцент на слове «дядя». И похоже, она добилась своего. Деймон схватил её за руку и потянул в известном только ему направлении, обходя гостей, которые кружились в танце. Они шли по тёмным, длинным коридорам. Для Рейниры оставалось загадкой, как они прошли мимо стражников, оставаясь незамеченными. Деймон остановился возле каких-то дверей и втолкнул в них Рейниру. В самой комнате было темно — здесь не было факелов, и всё освещалось лунным светом. Поэтому Рейнире пришлось щуриться, чтобы хоть что-то разглядеть. Деймон подошёл к ней со спины, его руки легли ей на плечи. Но что стало неожиданностью для Рейниры, так это то, что он резко развернул её и прижал к стене. Она успела только ахнуть, как его губы взяли в плен её рот. Он целовал её жадно и ненасытно, не давая девушке даже вздохнуть. Наконец, оторвав Деймона от себя, она прошептала ему прямо в губы: — Нам нужно прекратить. — Нет, — сказал он, потянувшись за новым поцелуем, но был остановлен ладошкой Рейниры. — Ты, кажется, забываешь, но скоро я стану женой Лейнора. — Ты всегда моей будешь, — произнёс он, целуя её ладонь. — Но Лейнор... — Твой Лейнор скорее мне член отсосёт, чем тебе под юбку залезет. И прежде чем она успела бы вставить хоть слово, он кинул её на кровать, накрывая губы поцелуем. Он навалился на неё всем весом, поэтому Рейнира отдала контроль в его руки. Времени было мало, и Деймон это понимал. Он хотел, чтобы это было по-особенному, и всю ночь, но, видимо, не сегодня. Он проделал дорожку поцелуев к её шее, пока его рука залезла Рейнире под юбку. Она громко ахнула, когда пальцы Деймона нашли нужное место. Оторвавшись от шеи, он посмотрел ей в глаза и, опустившись, поцеловал внутреннюю сторону её бедра, заставив Рейниру смотреть на него из-под опущенных ресниц. Она старалась быть как можно тише. Глаза, уже привыкшие к темноте, осматривали комнату. Она была небольшая, а слой пыли на подоконнике дал Рейнире подсказку, что Деймон привёл её в одну из потайных комнат. Она улыбнулась и хотела было спросить его, что это за место, как вдруг язык Деймона прошёлся по её складкам. Заставив девушку ахнуть, её бёдра дёрнулись, и от неожиданности она хотела отстраниться, но этого ей не дали сделать его сильные руки, которые крепко держали её ноги. Запустив пальцы в его шевелюру, она потянула за волосы, заслужив этим его рычание. Дыхание Рейниры становилось тяжелее — она чувствовала, как что-то приближается. И в считанные минуты её тело дрогнуло, губы издали, казалось, самый громкий стон, а в глазах плескали искры. Рука на волосах Деймона ослабла, и Рейнира расплылась в его руках словно кукла. От неё можно было услышать только тяжёлое дыхание. Деймон медленно отстранился и, смотря Рейнире в глаза, расстегнул свой пояс. Наклонившись, он встал между её раздвинутых ног и, целуя её губы, плавно соединил их тела. Остановившись на секунду, Деймон прикрыл глаза от удовольствия, позволяя Рейнире рассмотреть его как следует. Дядя был красив. Очень красив. Это навеяло воспоминания о детстве. Рейнира часто представляла, как Деймон возьмёт её в жёны. И у них будут дети, похожие на него. Мальчик или девочка с такими же красивыми глазами и буйным характером. Когда отец «обрадовал» её тем, что Деймона женят на Ройс, маленькая Рейнира долго плакала на руках матери. И, говоря о матери, Эймма была единственной, кто знал о влюблённости дочери. Поэтому она часто успокаивала Рейниру по этому поводу. От размышлений её отвлёк резкий толчок, выбивший весь воздух из лёгких. Деймон, казалось, ловил каждый звук, который издавала принцесса. – Моя, моя, моя, моя, – лихорадочно шептал он, продолжая толкаться в неё. Рейнира закинула ноги ему на поясницу и стала двигаться навстречу, чувствуя скорую кульминацию. Тело покрылось потом, и она громко ахнула, расслабившись в его руках. Ещё через несколько минут Деймон задрожал, изливаясь в неё. В этот момент он хотел остаться здесь навсегда и не отпускать племянницу из рук. – Пообещай мне, – начал он, целуя её в подбородок. – Пообещать что? – игриво улыбнулась Рейнира. – Пообещай, что ты будешь принадлежать мне и никому больше. – Обещаю, – сказала принцесса с серьёзным лицом. – Только тебе и никому больше. Она не заметила, как предательские слёзы скатились по её щекам. – Не плачь, моя королева, только не сегодня, – успокаивающе прошептал он, вытирая её слёзы пальцами. Рейнире не хотелось этого признавать, но время поджимало. Ещё немного, и её будут считать сбежавшей с собственной свадьбы. – Нам пора, – произнесла она, целуя его в плечо, заставляя Деймона слезть с неё. Она встала следом и принялась приводить в порядок косы, что выбились из причёски. В это время Деймон помогал ей, поправляя юбку. Когда принцесса приняла более-менее сносный вид, она решительно направилась к двери, но была остановлена рукой Деймона. – Дядя, я не могу больше задерживаться. Скоро отец заметит, что меня нет, и забьёт тревогу, – пыталась вырваться из цепких рук Рейнира. Деймон, не слушая её, достал что-то из кармана и вложил в её ладонь. Это «что-то» оказалось кулоном. Кулон был изготовлен из блестящего серебра, его форма напоминала изящный каплевидный образ, венчанный красивым камнем бледно-красного оттенка. Вокруг камня плетётся изящный дракон, выполненный с потрясающей детализацией. Его изогнутые крылья ловко обнимали камень, создавая ощущение защиты и силы. Это было не просто украшение — это произведение искусства, словно отражение великой силы дракона, заключённой в камне. И прежде чем зачарованная кулоном Рейнира успела вымолвить слово, Деймон достал из-под своей одежды ещё одну подвеску. Его кулон был идентичен тому, что держала в руках Рейнира. Было только одно отличие: если у её дракона был бледно-красный камень, то у дракона Деймона камень был чёрного цвета. – Таких кулонов в мире только два. Он твой. Береги его и никогда не снимай, – проговорил он, заставляя Рейниру кивнуть со слезами на глазах. Покинув таинственную комнату под покровом ночи, Деймон повёл её назад. Остановившись перед вратами, она кивнула дяде и вошла в шумный зал. Гости, танцевавшие уже не первый танец, не заметили её отсутствия. Поэтому Рейнира с чистой душой направилась к отцу. Но ей помешал крик. Зал погрузился в тишину, но не прошло и минуты, как началась потасовка. Мужчины бились, женщины кричали. Рейниру толкнули уже несколько раз, заставляя её вскрикивать и отчаянно звать Лейнора. Она думала, что её здесь затопчут. Но неожиданно мужчину, стоящего перед ней, с огромной силой оттащило что-то в бок. Перед взором Рейниры стоял сир Харвин. Она хотела поблагодарить своего спасителя, но тот не стал её слушать и, закинув на плечо, пробирался сквозь толпу. Заставив Рейниру висеть на его плече, словно куклу, она, опираясь на его спину, пыталась глазами найти Деймона. Но из-за суматохи она так и не смогла его увидеть. От отчаяния её спасал только кулон в виде дракона, висевший на шее. Когда её ноги наконец коснулись пола, она, поблагодарив Стронга, побежала к отцу, пытаясь выяснить, что происходит. Но поток её речи оборвался, когда она увидела, как отец старательно пытается остановить кровь из носа. Визерис пошатнулся, и Рейнире оставалось только помогать ему не потерять сознание. В её голове крутилась только одна мысль: «Судьба и правда жестока ко мне».

***

– Мать, дева, старица, кузнец, воин, неведомый... – читал обет священник, пока Лейнор и Рейнира держались за руки. У обоих на глазах стояли слёзы, от Лейнора можно было услышать тихие всхлипы. В то же время Рейнира стояла тише травы. Лишь покрасневшие глаза выдавали её настроение. – Я твой, а ты моя, и будет так навеки, – дрожащим голосом произнёс Лейнор. – Я твоя, а ты мой, и будет так навеки, – произнесла принцесса, целуя в щёку своего, теперь уже, мужа. Но, видимо, богам было мало проблем на сегодня. Услышав характерный стук, перед взором Рейниры лежал отец, к которому сбежались все мейстры. Когда с Визерисом стало более-менее нормально, Рейнира, взяв под руку своего мужа, ушла в их покои. Лёжа на постели, они переплели свои руки, как тогда, в далёком детстве. Оба понимали, что не смогут сегодня заснуть, поэтому просто позволили мыслям грызть их изнутри. Лейнор думал об убитом Кристоном возлюбленном. А Рейнира, сжимая в руках дядин кулон, не могла поверить, что он её бросил и улетел на драконе, забрав с собой её кузину Лейну. А как же те слова, которые он шептал ей в потайной комнате? А как же... Мысли преследовали Рейниру всю ночь, и заснуть она смогла только под утро, нежно обнимая Лейнора, которому также было сложно уснуть. Когда принцессу разбудили служанки, Лейнора рядом уже не было. Казалось, замок забыл о трагедии на свадьбе. Всё вернулось в свой ритм. Только странным было для Рейниры то, что Коль остался безнаказанным и теперь, словно пёс, бегал за Алисентой. Кстати говоря о ней, Алисента старательно делала вид, что Рейниры не существует. Когда принцесса захотела проведать брата и сестру, та тут же придумывала разные причины, чтобы не пускать её к детям. Так прошли две недели. Лейнор появлялся в покоях очень редко и чаще всего нетрезвым. Алисента всё так же не подпускала Рейниру к себе и детям. Но это казалось мелочью по сравнению с тем, что Рейнира вспомнила: после ночи с дядей она забыла выпить лунный чай. Её красные луны должны были прийти ещё на прошлой неделе. Сначала она думала, что это из-за стресса. Но когда Рейнире стало плохо на обеде, и её вырвало, к ней закрались страшные сомнения. Вызвав к себе мейстра, она молилась, чтобы это оказалось неправдой, чтобы она себя накрутила, чтобы... Мысль прервалась голосом мейстра: – Поздравляю, принцесса. Скоро вы станете матерью. И вот тогда Рейнира осознала весь ужас ситуации.