Этапы связи

       — Ты снова мёрзнешь, — констатировал Том, касаясь её носа кончиком пальца.              Сола отмахнулась от призрачного прикосновения и помотала головой, тщетно пытаясь скрыть дрожь в ледяных руках. Снова мёрзнешь… Ну ещё бы! Сидеть на морозе целых два часа и не околеть мог бы только очень закалённый человек. Или маг.              Сола магом, конечно, была, но даже её заклинания не могли избавить от медленного проникающего под куртку холода. Не помогали и толстые штаны Джинни, оказавшиеся Соле как раз (ну почти, но голые лодыжки успешно прикрывались новенькими носками, подаренными миссис Уизли).              Том, конечно, о столь очевидных проблемах не думал, будучи явно выше того факта, что даже согревающие заклинания плохо спасают от таких ситуаций. Тем более, если не можешь обновлять их каждые тридцать минут.               — Как можно быть такой слабой? — вздохнул он, потирая виски, будто пытался унять головную боль. — Твоё заклинание даже согреть нормально не может.               — Оно греет, — возмутилась Сола, незаметно растирая побелевшие пальцы. — Просто недолго.               — Вот, — Том ткнул в неё палочкой с таким обличительным видом, будто она была подсудимой, сознавшейся в преступлении. — В этом-то и проблема. Мои заклинания работают больше пятидесяти лет, Поттер. Пятидесяти. А твои и пяти минут не продержаться.               — Ну не всем быть такими гениальными, — закатила глаза Сола и спрыгнула с широкого камня. Примятый снег глухо заскрипел под её ногами, набиваясь в тонкие весенние ботинки — её единственная тёплая обувь на этот год была на редкость неудобной, но выбирать не приходилось. Попросту было просто не из чего.              В который раз поразившись тому, насколько реальными были ощущения, Сола остановилась на узкой кромке берега. Вездесущий Том тут же встал рядом, разглядывая голые ветви широкого дерева, выросшие около Чёрного озера. Вздохнув полной грудью, он смахнул со лба особенно надоедливую прядь чуть волнистых волос и снова перевёл взгляд на девочку.               — Фениксы — интересные птицы, ведь так?               — Я уже жалею, что рассказала тебе об этом, — выдохнула Сола и рукой отогнала облачко пара. Он поднимал эту тему вторую неделю подряд и всё никак не мог успокоиться. — Почему он так тебя интересует?              Том презрительно посмотрел на неё, всем своим видом выражая возмущение её недогадливостью.               — Они практически бессмертны, Поттер. Разве это не достойно восхищения?              Ковырнув носком сапога тонкую корку льда, Сола задумчиво потёрла и без того красный кончик носа и согласно кивнула.               — Это действительно восхищает.              В конце концов, она и вправду так думала, так почему бы и не согласится с ним? От неё не убудет, а Том будет доволен. Так и вышло — удовлетворённый её ответом, Том улыбнулся и вновь присел на серый камень, припорошённый снегом. Лениво стряхнув пару снежинок с потёртых брюк, он прищурился, разглядывая медленно опускающееся за лес солнце.               — Директору повезло, очень полезно иметь в друзьях такую птицу, — продолжила Сола, следя за тем, как лучи причудливо отражаются на прозрачных гранях хрупкого льда.              Чёрное озеро никогда не замерзало полностью и где-то посередине, в кристальной темноте воды, раздавался едва слышный плеск и глухое постукивание — огромный кальмар ясно давал понять, что не все обитатели озера погрузились в долгую зимнюю спячку.              «Всё-таки как же это поразительно» — задумалась Сола, едва не пропустив фырк Тома.               — Птица всего лишь его слуга, Поттер. О какой дружбе ты говоришь?               — Разве феникса можно заставить служить? — возразила ему Сола. Вернувшись на согретое место, она снова подула на пальцы, уже не скрывая того, что замёрзла и продолжила: — Фениксов, обладающих такой силой? Что-то я сомневаюсь.               — Ну и зря, — Том едва заметно усмехнулся и прикрыл лицо от яркого луча. Сола, внимательно смотревшая на него, успела заметить, как странно блеснули его глаза в свете заходящего солнца. — Подчинить можно любого. То, что ты слаба не значит, что это не сможет сделать другой.               — Может ты и прав, — неохотно кивнула Сола, чем заслужила его довольную улыбку. — Однако я сомневаюсь, что Дамблдор именно заставил его служить себе. Фоукс не выглядел несчастным…              Том негромко рассмеялся.               — Твоя наивность раздражает, — беззлобно сообщил он, постукивая длинными пальцами по острым коленям. — Это всего лишь птица. Факт бессмертия не прибавляет ей ума. Сомневаюсь, что она даже помнит свои прошлые жизни.              Сола задумчиво прикусила губу, пытаясь вспомнить хоть какой-то аргумент, доказывающий, что Фоукс на редкость умная птица. Как назло, ничего действительно важного ей не вспоминалось. Ну вылечила она её, ну смотрела по-человечески разумно. Разве эта информации достаточно, чтобы переубедить Тома? Конечно, нет. Он попросту разнесёт в пух и прах её аргументы, а ещё и обязательно посмеётся над ней, как делал огромное количество раз до этого. Так и не решив, что же можно на это возразить, Сола плотнее запахнула куртку и засунула руки в карманы, делая вид, что очень занята их согреванием. Этим, его, конечно не отвлечёшь, но время растянешь — он наверняка не сможет слишком долго молчать и снова начнёт обсуждать столь интересную для него тему.               — Интересно, где он его нашёл, — не разочаровал Том, продолжая разговор про фениксов. — Что-то я не припомню никаких волшебных существ, что Дамблдор держал при себе.               — Может быть он получил его после победы над Гриндевальдом? — предположила Сола и там же спохватилась и добавила. — Что значит — практически бессмертная? Разве его можно убить?              Мысль о том, что даже такое, чуть ли не бессмертное, создание может умереть, пугало Солу. Что же тут про неё говорить, если даже вечно-живущий может умереть?               — Убить можно любого, — равнодушно отозвался Том. — Даже того, кто, казалось бы, бессмертен. В этом примитивном деле, Поттер, нужно лишь одно… — Он неожиданно замолчал, следя за внимательно слушавший его девочкой.              Ожидавшая его ответа Сола укоризненно на него посмотрела, на что Том лишь высокомерно поднял аккуратную тёмную бровь, будто был слегка разочарован её гримасой.               — Давай ты пропустишь свою классическую загадочную паузу? Мне и так очень интересно, нет смысла нагнетать атмосферу, — не выдержала Сола спустя минуту их переглядываний.               — Терпение — высшая добродетель, — тут же ввернул Том обнажая ровные зубы в некем подобии улыбки… — Сразу видно, что ты не посещала воскресную семинарию…               — Мне достаточно посмотреть на тебя и понять — в ней нет никакого толка, — Сола тепло посмотрела на него и обезоруживающе улыбнулась.              По-прежнему хмурый Том, потёр румяную, вечно гладкую щеку и, неожиданно, отвёл взгляд. Вновь потянувшись к своей светлой палочке, он наклонился к снегу и принялся бездумно чертить что-то непонятное.              Сола старательно следившая за его движениями в надежде понять, что скрывается за тонкими линиями то ли плотного тумана, то ли густых чернил, исходящими из призрачной палочки, добилась лишь рези в глазах. Заморгав, она отвернулась от него, стирая мгновенно замерзающие дорожки слёз.               — Смысл… — проронил Том и одним быстрым движением стёр рисунок. Сола так и не успела разглядеть, что именно он изобразил. — Это не имеет смысла, — пояснил он в ответ на её удивлённый взгляд.               — В чём нет смысла? — переспросила Сола, не совсем уверенная в том, что она поняла его правильно. Он говорит… про убийство?               — Фениксы — одни из самых сильнейших созданий магии, — ответил Том после пары секунд раздумий. — Они буквально состоят из неё. Магия течёт в их жилах, она питает их, возрождает их… — Том протянул левую руку и коснулся здоровой руки Солы, нащупывая тонкую полоску шрама. — И помогает исцелить других. Убивать подобное существо было бы очень опрометчиво, ты так не думаешь, Сола?              Едва услышав своё имя, Сола отдёрнула руку и потёрла покрасневшее ухо. Привыкнуть к вкрадчивому голосу Тома оказалось ещё сложнее, чем к его речам. То, насколько умело он обращался со словами, отлично зная когда стоит промолчать, а когда наоборот надавить или польстить, заставляло Солу лишь завистливо вдыхать, костеря собственное косноязычие.               — Убивать вообще опрометчиво, — смущённо пробурчала она, чем заслужила едва заметную усмешку Тома.               — Конечно, убивать очень плохо. Мы, Сола, говорим о сугубо теоретических вещах.               — Как беседа двух учёных, — расстроенно поддакнула Сола.              Ей, как назло, вспомнился Квиррелл и хриплый голос Волдеморта и настроение девочки мгновенно испортилось. Она в очередной раз поняла, с кем именно так легко разговаривала и кому улыбалась.               «Убийцы обсуждают убийства», — мрачно подумала Сола, до крови прикусывая нижнюю губу.               — Не любишь теоретические исследования? — с лёгким весельем поинтересовался Том. Вот уж кого эта тема не расстраивала, так это его. Расслаблено, прислонившись к заиндевелому стволу дерева, он следил за тем, как менялось выражение её лица.               — Ничего не могу с собой поделать, — спохватилась она буквально через пару мгновений. — Как слышу про убийства, так сразу вспоминаю о смерти своих родителей, — проговорив это, она демонстративно шмыгнула носом и промокнула сухие глаза кончиком рукава.              Том, ничуть не впечатлений таким представлением, громко хмыкнул и щёлкнул её по носу.               — Ты правда считаешь, что я поверю в это?              Сола тут же убрала руки от лица, чувствуя, как горят щеки.               — Это было идеальное объяснение любой ерунде! — наигранно возмутилась она, пытаясь скрыть смущение. — Вечно ты всё портишь.              Том негромко рассмеялся, отчего Сола покраснела ещё больше. Реакция девочки определенно его забавляла. Улыбаясь также широко, как она совсем недавно, Том вновь коснулся её ледяной ладони. Несильно сжав её, он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но неожиданно нахмурился.               — Тебя снова нашли, — быстро сообщил он, вставая с камня.              Сола разочарованно вздохнула, поднимаясь вслед за ним.              Нужно было поторопиться — расстояние Том определял не очень хорошо и вполне мог ошибиться на пару сотен футов. Хорошо, если это будет не семьсот футов, а, например, девятьсот, но что, если наоборот? Сола не знала, как выглядит её тело, но подозревала — ничего хорошего в этом не было. Пусть он и утверждал обратное.               — Я напишу вечером, — пообещала Сола прикрывая глаза — возвращение было очень неприятным, а яркий свет — её неотъемлемый спутник в этом путешествии, мог даже ненадолго ослепить. Не увидев, но, скорее, почувствовав его кивок, Сола позволила себе на пару секунд расслабиться и просто стоять, держась за его руки. Она бы хотела…               — Я буду ждать, — негромко ответил Том ей на ухо, прерывая её размышления и резко оттолкнул от себя.              Как обычно, Сола оказалась к этому не готова. С трудом удержавшись от вскрика, она зажмурилась ещё сильнее, даже через закрытые веки видя этот свет, что, казалось, заполнил абсолютно всё. Пришла в себя Сола также неожиданно — ледяной воздух, что она почувствовала с первым вздохом, буквально обжёг лёгкие. Закашлявшись, она нащупала дневник и сунула его за пазуху, пытаясь ненароком осмотреться.              На этот раз Том превзошёл сам себя. Сола просто не представляла, как же ему удалось почувствовать Рона так далеко. Она сама едва видела его рыжую макушку, скрытую бело-красной шапкой.              С трудом поднявшись — едва слушавшиеся ноги совершенно не помогали, она смахнула с одежды застывшие хлопья белоснежного снега и медленно пошла к Рону. Куртка неприятно холодила спину, а промёрзшие рукава хрустели так, будто были сделаны из пенопласта, а не кожи.               — Ты что делала? — поинтересовался Рон, едва Сола добралась до него, с трудом поднявшись по снежному пригорку на широкое поле.               — Гуляла, — беспечно пожала плечами Сола, стараясь говорить как можно чётче — она замёрзла настолько сильно, что зубы стучали друг об друга, мешая внятно произносит слова. — Никогда не видела так много снега, вот и решила посмотреть.               — Разве это много, — приосанился Рон будто рекордное количество снега было исключительно его заслугой. — Вот помню два года назад его выпало настолько много, что даже крыша сарая не выдержала. Отец на работу опоздал, пока чинил её. А это так, ерунда.              Сола вспомнила покосившийся сарай с подозрительно кривыми досками и с трудом удержала невежливый смешок. Покрепче прижав к себе дневник, лежавший под подмышкой, она ускорила шаг, торопясь побыстрее добраться до Норы. Солнце медленно опускалось вниз и вечер вступал в свои права, а значит приближалось время ужина. Следовало помочь миссис Уизли накрыть на стол — ведь именно так и делают вежливые, благодарные девочки.               — Мы наконец-то закончили выдворять гномов, — сообщил Рон, догоняя Солу. — Этой зимой они будто с ума сошли — бегут домой уже через пару дней.               — Раньше недели две выжидали, — подержала разговор Сола. — Что изменилось?               — Так холодно, — поёжился Рон, зашмыгав алым носом. — Как ты вообще на таком морозе сидеть можешь?              Сола пожала плечами. Она и сама не знала, как ей это удаётся — в любое другое время она обязательно заболела бы, а тут идёт как ни в чём не бывало, лишь пальцы рук плохо слушаются, ноги плохо гнуться, да зубы трещотку отбивают.              По-быстрому дойдя до дома, Сола вошла в невероятно тёплый коридор и с наслаждением стянула опостылевшую куртку. С кухни уже доносился звон посуды и такие волшебные запахи, от которых её живот мгновенно заурчал.               — Пойду помогу миссис Уизли, — сообщила Сола Рону. Замёрзший мальчик лишь кивнул, спешно отряхивая испачканные в снегу ботинки. Видно сообразил, что большая лужа, что успела натечь с растаявшего снега явно гарантировала большие неприятности.              Переодевшись, она наскоро умылась и зашла на кухню, где уже давно хлопотала миссис Уизли. Подмигнув Джинни, Сола присела за стол и, вооружившись ножом, принялась нарезать тонкие кусочки сыра, что как раз бы пригодились к запечённому картофелю с мясом, громко шкворчащему в духовке.              Ловко управляясь ножом, Сола прислушалась к мерно гудящему приёмнику, в котором пара волшебников нудно обсуждало очередное понижение зарплат министерским служащим, сокращение штата авроров и… Очередное посещение Дамблдором Нурменгарда? Сола вытаращила глаза, едва не отрезав себе кончик пальца наиострейшим ножом и навострила уши. Звон кастрюль, стук ножей, кипение воды и прочие неотъемлемые звуки кухни ужасно мешали — расслышать что-нибудь оказалось той ещё задачей.              -… как тебе известно, Питер, приближается очередная годовщина этой знаменательной победы…               — О да, Майкл, моя ежегодная поздравительная открытка уже готова. Ты посмотри, посмотри, что на ней! На ней самый настоящий Феликс Фелицис! Ограниченная серия, выпущенная в честь знаменитых зельеваров!               — Она восхитительна! Какая жалость, что наши слушатели не могут воочию оценить её великолепие. Это что, золотое тиснение? Действительно, это — золото!               — Эй, эй, Питер, не смей её сгибать! Кхм, кхм… О чём это мы? Ах, да… Это лишь малая толика того, что мы все можем для него сделать.               — Да, да, я уверен, все наши слушатели безумно рады этому и глубоко признательны нашему многоуважаемому главе Визенгамота…               — Сола, передай, пожалуйста, салфетки, — громко попросила Джинни, стараясь перекричать и радио, и стальной молоток, что сам отбивал мясо.              Сола кивнула и наклонилась к глубокой корзине с чистыми полотенцами и скатертями и другим бельём. С трудом выудив парочку застиранных, но приятно пахнущих свежестью, салфеток, она снова прислушалась к беседе ведущих.               — …даже спустя столько лет, он продолжает присматривать за ним, лично проверяя те условия, в которых содержится один из самых опаснейших преступников нашего столетия. Какая самоотверженность, не правда ли?               — Позволь тебя поправить. Это не только самоотверженность, но и не дюжая храбрость. Однако мне кажется, ты несколько переборщил, когда назвал Гриндевальда самым опаснейшим…               — Нет, нет, Майкл, я выразился правильно.               — Разве? А мне показалось…               — Тебе показалось. Я ведь именно поэтому и сказал — один из опаснейших преступников, который, слову сказать, всё ещё бы жив, пусть и пленён. А тот, на кого ты намекаешь, уже давно побеждён ещё одним героем. Кстати, Майкл, твой сын как раз должен учиться вместе с ним, расскажи-ка мне и нашим зрителям о том, каков на самом деле наш мальчик, что его одолел…              Отвлёкшись на чистку лука, Сола пропустила восторженный рассказ ведущего, что в захлёб говорил о Гарри. Когда она наконец проморгалась и промыла слезящиеся глаза, мужчины уже дружно прощались, пообещав вернуться в эфир лишь после одиннадцати. Угрюмо вздохнув, Сола высыпала нарезанные овощи в глубокую миску и присела на колченогий табурет, что стоял около приоткрытого окна.              Рон с Гарри снова вышли на улицу и теперь громко спорили, решая кто же первым должен сесть на метлу. Мальчики никак не могли определиться кто будет играть роль вратаря. Спор закончился лишь тогда, когда Гарри попросту запихнул Нимбус в руки Рона, а сам уселся на старенькую Комету и взмыл вверх, медленно полете к длинным, ржавым кольцам, призванным изображать настоящие квиддичные, пусть и гораздо меньшего размера.              Рядом завистливо вздохнула Джинни — самая младшая из всех Уизли грезила квиддичем практически также сильно, как и большинство мальчишек, но сама летать не решалась. По крайней мере не при миссис Уизли, что как раз заметила отсутствие юных любителей полётов.               — В такой мороз только летать, — озабоченно нахмурилась она и потянулась к плите, увеличивая огонь под конфоркой. — А если Гарри упадёт и ушибётся? Что я скажу вашим родственникам?               — Не переживайте, миссис Уизли, уж кто-кто, а они не расстроятся, — громко хмыкнула Сола. Ей снова вспомнился «замечательный» подарок Дурслей — столь великолепная открытка, с наскоро замазанным именем Дадли, знатно её повеселила. Правда, ей больше понравилась реакция Рона на столь интересный подарок — мальчик долго не мог понять, как можно дарить нечто подобное.              Миссис Уизли огорчённо вздохнула и вручила девочкам тарелки и заворчала, что Мистер Уизли должен был прийти с минуты на минуту — стрелки волшебных часов как раз переместились с работы на графу «В пути».              Мимоходом подумав, отчего мистер Уизли предпочитает не пользоваться каминной сетью, чтобы переместиться сразу в дом, а делает странный крюк через Дырявый котёл, она разложила всего семь тарелок и выключила свистящий чайник. Хорошо ещё, что и Перси, и Фред с Джорджем решили остаться в Хогвартсе, а самые старшие сыновья — Билл и Чарли вовсе не приехали домой на Рождество. С близнецами уж точно можно было забыть о спокойной жизни и Томе.               — Сола, дорогая, пожалуйста, позови мальчиков к столу, — попросила миссис Уизли, левитируя большой глиняный горшок с запечённой картошкой и мясом.               — Но, мам, я могла бы… — начала Джинни, но тут же стушевалась под строгим взглядом матери.               — А ты, Джинни, помоги разложить приборы, — глухо звенящий ящик с ложками и вилками разных мастей подлетел к Джинни, повинуясь отточенным движением светло-коричневой палочки миссис Уизли.               — Хорошо, миссис Уизли, — примерно кивнула Сола и извиняюще пожала плечами глядя на смутившуюся Джинни. Ярко покрасневшая девочка старательно делала вид, что отвлечена одной ничем не примечательной вилкой, явно не заслуживающей столь пристального внимания.              Вернувшись в коридор, Сола натянула куртку и вышла в сад. С наслаждением вздохнув холодный воздух, что после жаркой кухни показался как никогда свежим, она направилась на некое подобие квиддичного поля, с которого доносились звонкие крики веселящихся мальчишек.               — Гарри, Рон, — замахала руками Сола, как никогда жалея, что поленилась надет шапку. — Пора ужинать!              Разыгравшиеся дети, конечно, её не услышали, продолжая с гиканьем летать по воздуху и перекидывать коричневый мяч, призванный изображать квоффл. Устало вздохнув, Сола потёрла замерзающие уши и направилась к кольцам. Подобрав по пути обломок полена, Сола постучала по промёрзшей железке. Звук получился настолько звонким и неприятным, что мгновенно привлёк внимание ребят.               — Что-то случилось? — озабоченно спросил Гарри, опускаясь на землю.               — Ужинать пора, — зевнув, сообщила Сола и аккуратно положила деревяшку на снег — эта полезная вещь определенно могла ещё пригодиться.               — Ну вот, а мы только начали, — расстроенно вздохнул Рон, закидывая метлу на плечо. — Может ещё пару бросков? — он оглянулся на раскрасневшегося Гарри, что едва не свалился с метлы, пытаясь удержать неугомонный мяч.               — Хорошо, — равнодушно кивнула Сола и добавила ни на кого не глядя. — Пойду передам это миссис Уизли.              Мальчики переглянулись и активно замахали руками, уверяя, что просто пошутили.               — Сейчас отнесём метлы и придём, — заверил её Гарри. Спрыгнул на снег, он крепко прижал заколдованный мяч к груди. Квоффл тщетно пытался вырваться, но неожиданно крепкая хватка брата, не оставляя ему ни единого шанса.               — Давая я открываю, а ты быстро уберёшь его? — засуетился Рон, присаживаясь рядом с глубоким сундуком. Светлая краска, когда-то покрывавшая его крышку, давно облетела, а ржавый замок выглядел настолько не надёжно и мог развалиться от одного прикосновения. Дождавшись кивка Гарри, Рон резко распахнул крышку              Завистливо покосившись на его тёплую шапку и полу расстёгнутую меховую куртку, Сола поёжилась и направилась к дому. Вечером на улице было совсем уж холодно — солнце совершенно не грело, а ветер дул настолько сильно, что, казалось, мог с лёгкостью унести даже самих детей. Поразившись тому, как можно летать в такую погоду, Сола поплотнее запахнула куртку и ускорила шаг, легко идя по плотному, утоптанному снегу.              Как и ожидалось, мистер Уизли уже вернулся домой, переоделся, а теперь гордо восседал во главе стола попивая горячий чай. От его большой жёлтой кружки шли необычайно длинные завитки серебристо-белого цвета, что медленно поднимались к потолку и рассеивались, превращаясь в туманную пелену, практически закрывшую светлые доски. «Бодроперцовое зелье», — сразу поняла Сола, едва заметила столь приметный пар.               — Добрый вечер, мистер Уизли, — вежливо поздоровалась она, усаживаясь рядом с Джинни. Приняв из её рук тарелку с картофельной запеканкой, Сола благодарно кивнула и потянулась к желтоватой вилке, что лежала рядом. Вздохнув восхитительный запах запечённого мяса, она потёрла урчащий живот и попробовала кусочек.               — А, Сола, — обрадовано улыбнулся мистер Уизли. Отставив кружку в сторону, он помассировал шею и продолжил. — Мы как раз о тебе и говорили на работе…              Сола навострила уши.               — Амбридж просто взбешена тем, что ты проигнорировала их письмо, — доверительно сообщил мистер Уизли, намазывая тонкий слой джема на хлеб. — Им пришлось инициировать внутреннюю проверку отдела… Наверняка беднягу Кейна всё-таки уволят — надо же им найти хоть кого-то, кто будет отвечать за эту… оплошность.              Зашедший в кухню Гарри, заслышав знакомое, и очень нелюбимое, имя, застрял на пороге, внимательно вслушиваясь в их разговор.               — Значит вопрос снова заморозят? — вздохнула Сола с наслаждением пробуя нежнейшее мясо с сырной корочкой сверху.               — Разумеется. Они уже приостановили работу отдела… — мистер Уизли вытер испачканные губы салфеткой и продолжил ещё тише, чем раньше. — Сократили трёх счетоводов… Этим попросту некому заниматься. Ну, по крайней мере, на бумагах это так.               — Зачем они тянут время? — задумчиво спросила Сола, передавая Гарри тарелку и ложку.               — Сола, милая, кто тянет время? — тут же встряла миссис Уизли. Подошедшая к столу женщина очень не любила, когда за столом обсуждались какие-нибудь важные дела, касаемые Поттеров, а потому всегда старалась перевести тему на что-нибудь более беззаботное, а то и включить погромче радио чтобы уж точно прекратить все лишние разговоры. Мистер Уизли, отлично знающий эту особенность жены, тут же отхлебнул чай, делая вид, что очень занят пирогом с почками.               — Министерство магии в четвёртый раз отложило принятие законопроекта о улучшенной реабилитации оборотней, — пояснила Сола, стараясь не смотреть на богоподобно пахнущий пирог. Мистер Уизли было напрягся, но тут же расслабился, быстро поняв, что Сола говорит совсем не о том, что они обсуждали. — Вот мне и интересно — почему?               — Я и сам удивляюсь, — подхватил тему взрослый волшебник. — Это позволило решить множество вопросов, связанных с их адаптацией. В конце концов, тот эксперимент по обучению заражённых детей прошёл необычайно успешно…              Миссис Уизли подозрительно посмотрела сначала на девочку, потом на мужа, но ничего не сказала, вновь потянувшись к противню — Рон весьма вовремя попросил добавки. Заметив, что она отвлеклась, мистер Уизли облегчённо вздохнул и незаметно покачал головой ясно давая понять — никаких разговоров о сейфах Соле ждать не стоит.              Сама Сола совершенно не понимала почему об этом нельзя говорить свободно. О сейфах писали в газетах, наклеивали объявления в Гринготтсе, спокойно обсуждали в школе… Но вот в Норе эта тема была под запретом. На второй день каникул Сола и мистер Уизли составили специальный запрос об уменьшении срока рассмотрения дела Поттеров, да обсудили перспективы нескорой разблокировки.              Миссис Уизли, заставшая их за изучением свода законов о банках и банковском деле, выглядела так, будто они занимались чем-то непотребным, а не листали толстенный пыльный талмуд, что мистер Уизли принёс с работы. Именно после этого памятного вечера, мистер Уизли и прекратил открыто обсуждать с ней этот вопрос.              Допив горячий чай, Сола незаметно вытерла вспотевший лоб салфеткой и направилась в спальню пожелав всем доброй ночи. Наскоро искупавшись (ни близнецов, ни Перси в Норе не было, так что купаться можно было более-менее спокойно, не волнуясь, что кому-то неожиданно приспичит пойти ванную комнату), Сола переоделась в очередную футболку и с наслаждением растянулась на кровати. Горячий чай и сытный ужин сделал своё дело — ей жутко хотелось спать. Лениво поворочавшись в постели, она всё же достала дневник и, закутавшись в одеяло с головой, неловко чиркнула карандашом выводя приветствие. Том, уже давно привыкший к тому, что в постели её почерк становится просто отвратительным, даже не обратил на это внимание, лишь живо ответив.              «Сможешь снова поговорить со мной?», — поинтересовался он спустя пятнадцать минут животрепещущих обсуждений запрета колдовства несовершеннолетних вне школы.              Сола вздохнула, прикидывая как же она всё-таки выглядит, когда её сознание перемещается в дневник. С одной стороны, ничего по-настоящему плохого с ней быть не должность, с другой — это же Том, врал он также легко, как и дышал. Правда, зачем ему было врать в такой ситуации?              «Джинни ляжет спать через минут пятнадцать», — с сожалением написала она, решив, что не стоит так рисковать. «Давай проговорим завтра?»              «Почему ты так переживаешь?», — вновь завёл старую песню Том. «Я ведь объяснял — ничего страшного с тобой не происходит. Я… то есть уже он, делал это сотню раз»              Сола аж подпрыгнула на кровати. Поморгав несколько раз, она протёрла руками глаза и вновь уставилась на бледную надпись, написанную ровным, красивым почерком. Да чтобы Том добровольно написал о Волдеморте… Да такого ещё никогда не было. Всю информацию о самом себе из него приходилось вытаскивать клещами. А тут он сам добровольно говорит, что общался с Волдемортом!              «И никто не заподозрил ничего подозрительного?», — размашисто написала Сола не в силах сдержать дрожь в руках. Одно дело идти в лес и сидеть там, совсем другое — болтать в доме, полном людей…              «Разумеется, нет. Как такого блестящего ученика как я можно заподозрить в чем-то подозрительном? Ну а когда он выпустился, то занимался этим совершенно свободно»              «Кстати… А что ты делал после Хогвартса? Ты никогда не рассказывал про это», — затаив дыхание спросила Сола не особо надеясь на ответ.              «Ничего особенного», — тут же замкнулся Том.              Сола привычно вздохнула. Глупо было думать, что он ответит. Том свято хранил свои тайны, предпочитая выпутывать чужие. О том, сколько всего он знает о ней самой Сола не хотела даже думать.              «Чем ты сама планируешь заниматься после школы?», — поинтересовался Том спустя пару мгновений.              «Ничем особенным», — тут же нацарапала Сола, отлично зная, что это ему не понравится. Конечно, так и получилось. Дневник буквально вспыхнул раздражением. Сола, привыкшая к столь резким сменам эмоций, лишь сонно зевнула и потянулась.              «Он всего лишь устроился на работу», — буквы в дневнике были написаны настолько твёрдо, будто Том давил на несчастное перо с небывалой силой. «Что ещё остаётся безродному сироте, кроме как пойти работать, чтобы заработать себе на хлеб и кров?»              Мысль о работающем Волдеморте поразила Солу. Это было так… приземлённо. Темные Лорды не ходят на работу, они пытают, нападают, строят планы о захвате Министерства Магии, в конце концов, но никак не работают.              «Кем он работал?», — ещё более криво написала Сола.              «Продавцом магических товаров в одной лавке. Не спрашивай её название, я всё равно его не помню»              Сола неверяще уставилась в тетрадь. Да этого просто не может быть… Она помотала головой не зная, как ей реагировать на его слова. Том определенно врал. Он просто не мог не врать — чтобы Волдеморт пошёл работать простым продавцом? Да она скорее бы поверила в то, что Том стал профессором — и это с его отсутствием терпения и нетерпимостью ко всяким человеческим глупостям. Но продавцом пусть и в магической лавке? Зачем? Какой в этом смысл? Со своими способностями он мог пойти куда угодно, но выбрал лавку магических товаров?              «Это неожиданно», — с сомнениями написала Сола. Ей всё ещё не верилось, что Том сказал ей правду. «Почему именно там?»              «Это было идеальным вариантом. Особенно для того, кто не решил, чем он будет заниматься в жизни. Ни к чему не обязывающее занятие, позволяющее обзавестись полезным опытом», — Соле показалось, что вместо полезного опыта он хотел написать что-то другое, но быстро передумал.              «Неплохой выбор», — признала она немного подумав. «Я всё ещё не знаю, кем хочу быть. Наверное, твоё решение было одним из лучших»              «Разумеется», — высокомерно ответил он. «Так ты хочешь нормально поговорить? Обещаю, ничего странного или страшного с тобой не произойдёт. Нет никакой разницы между этой беседой и разговорами на улице»              Сола, не совсем уверенная в том, стоит ли соглашаться на столь заманчивое предложение лишь почесала макушку карандашом.              «Ты до сих пор не веришь мне? Я же твой друг, Сола, разве нет?»              «Разумеется», — зеркально ответила Сола, чувствуя, как по спине стекают капельки пота — после ледяных подземелий Нора казалась необычно тёплой и душной. Особенно когда лежишь в постели укрывшись с головой в одеяло.              Поняв, что ещё пара минут уговоров и она точно согласиться на это, Сола вздохнула и схватилась за карандаш. Нужно срочно ему отказать и точка.              Том, как обычно, испортил её планы решив всё по-своему — он попросту не стал дожидаться её ответа, а взял и перенёс её к себе. Сола даже сказать ничего не успела, лишь почувствовала сильный рывок, да на пару мгновений перестала что-либо видеть — тьма дневника была настолько непроглядной, насколько ярким был свет при выходе из него.              Приземлившись на знакомый каменный пол, Сола в который раз ударилась коленями, вновь разбивая их до крови (ненастоящей, но всё же). Зашипев что-то не очень вежливое и культурное, она поднялась на ноги и уставилась в усмехающееся лицо Тома, что нагло сидел на… кровати?              Моргнув, Сола огляделась по сторонам, с удивлением понимая, что находится в слизеринской спальне для мальчиков. Она совершенно не изменилась за те пятьдесят лет, что прошли с момента его учёбы в Хогвартсе. Те же пять кроватей с тёмно-зелёными балдахинами, те же узкие шкафы, широкие окна, едва прикрытые плотными шторами.               — Это было не очень честно, — мрачно заявила Сола поправляя футболку.               — Ты думаешь? — притворно удивился Том, следя за тем, как внимательно она осматривает мужскую спальню студентов-пятикурсников. Обычная комната обычных парней, разве что очень чистая. У девочек вечно разбросаны какие-то вещи, обувь, а то и просто мусор — испорченный пергамент, пустые тюбики из-под кремов и прочей ерунды. Тут же такого не было, лишь на одном из шкафов висела парочка мантий, да одна тумбочка буквально закрыта какими-то коробками и открытками с кучей сердечек.              Она лишь махнула рукой, отлично понимая — вредный Том даже не поймёт почему она начала ворчать. Лишь станет огрызаться в ответ и нормального разговора точно не получится. Лучше воспользоваться моментом и продолжить спокойную беседу. Закончив осмотр, она присела на соседнюю кровать.               — Хорошо, что ты не споришь, — оскалился Том. Вытянув длинные ноги, он поудобнее устроился на пружинящем матрасе и уставился на неё.               Покосившись на свои голые коленки, она раздражённо пошевелила пальцами, гадая заметит ли Джинни, что с ней что-то не так или нет. «Я ведь успела укрыться? Или нет?», — попыталась вспомнить Сола и снова завертелась головой, разглядывая всё, что было здесь.               — Лучше не делай резких движений, — посоветовал Том, когда Сола привстала, разглядывая тумбочку, на которой лежали аккуратно подшитые листы пергамента. — А то случались эксцессы… — пояснил он в ответ на её подозрительный взгляд и заулыбался ещё шире.               — Ну и удружил ты мне, — недовольно выдохнула Сола, застыв с протянутой рукой, не достав до тетради буквально пару дюймов. Осторожно опустив руку, она снова уселась на место, стараясь даже не вертеть головой.               — Ты так боишься, что тебя поймают? — поинтересовался Том постукивая сбитым носком ботинка по каркасу кровати.              С трудом удержавшись от фырка, Сола потёрла шею. Разве она может объяснить, чего именно она боится? Рассказать, что она знает кем он стал? Да он бы тогда точно перестал с ней разговаривать! Она помогала головой, пытаясь отогнать эту неприятную мысль, что то и дело лезла в голову после того случая со Снейпом и Дамблдором.              Том, остро замечавший все изменения в её лице, прищурился и придвинулся ещё ближе. Опершись спиной на деревянную балку, удерживающую балдахин, он неотрывно смотрел на Солу одним из своих странных взглядов, что практически всегда заставляли её нервничать и ёрзать, беспокоясь о том, о чем именно он сейчас думает.               — Тебе никто ничего не сделает, — твёрдо отрезал Том. — Я абсолютно в этом уверен. Можешь не переживать по этому поводу.              Сола неуверенно пожала плечами. Том выглядел как никогда убедительно. Настолько убедительно, что спорить с ним даже не хотелось. В конце концов, уж если кто и знал об этом абсолютно всё, так это он. Да и зачем ему об этом врать? Это ведь бессмысленно. Именно он и будет первым, кто пострадает от этого разоблачение.               — Хорошо, — вздохнула Сола, наконец сумев убедить себя в этом. — Я тебе верю.               — Я рад, — проинформировал её Том с необычайно серьёзным лицом.              Несмело улыбнувшись в ответ, Сола, продолжила теребить футболку, наматывая её край на палец.               — О чём ты хотел поговорить? — спохватилась она, вспомнив, что Том очень настойчиво зазывал её сюда.               — Ни о чем конкретно, — покачал он головой и бесшумно встал с кровати, подходя к той тумбочке, что так заинтересовала Солу. — Я уже и забыл, что здесь есть, — заявил он, после недолгого изучения её содержимого.               — Это твоя? — невнятно спросила Сола, на что Том отрывисто кивнул и сел рядом с ней. Взяв в руки одну из тетрадей, он лениво повертел её в руках и громко хмыкнул.              Сола придвинулась ближе, с любопытством рассматривая открытые страницы. С первого взгляда ничего интересного там не было — лекции они и есть лекции, что в них особенного? Привычный размашистый почерк — он явно торопился, когда это записывал, отсутствие помарок и капель чернил… Всё знакомо и привычно.               — Что-то не так? — спросила было она, но тут же осеклась. Моргнув пару раз, Сола подвинулась к нему вплотную, наклоняясь к листам пергамента. Чернильные слова медленно менялись, будто не могли определить в каком именно месте должно стоять каждое слово. Предложения сменялись другими предложениями, исчезали даже целые абзацы или страницы рукописного текста — вместо него появился небрежно заштрихованный рисунок грозной змеи с распахнутой пастью, заметив которую тут же перевернул страницу.               — Верни обратно, — тут же возмутилась Сола, хватая его за рукав мантии.              Том скривился, явно недовольный её тоном, но подчинился. Конечно, никакого рисунка там уже не было, вместо него был какие-то математические схемы и диаграммы, в которых Сола совершенно не разбиралась.               — Это нумерология, — пояснил он, заметив её взгляд. — Одна из дисциплин по выбору начиная с третьего курса.              Сола лишь вздохнула. В магловской математике она была не то чтобы сильна. Постоянное зазубривание формул и способов их применения, конечно, помогали, но требовали неимоверно много времени. Времени, которого у неё осталось всё меньше и меньше — она и спала-то теперь часов пять, предпочтя бесполезному сну чтение книг и разговоры с Томом.               — Нужно будет заглянуть в библиотеку, — скорее себе, чем ему, сообщила она, пытаясь понять, что же могут значить эти цифры в одной из диаграмм.               — Тебе необязательно её выбирать, — Том переложил тетрадь ей в руки, мимолётно задев её колено. — Вместо неё могу предложить магловедение. Будешь первой студенткой Слизерина, изучающей этот предмет.               — Не говори ерунды, — закатила глаза Сола и тут же встрепенулась. — А как ты сдал СОВ без прослушивания тех курсов? Разве информации, что содержится в учебниках достаточно для получения высшего балла?               — Мне — да, — напыщенно кивнул Том и тут же усмехнулся. — А вот с тобой могут возникнуть проблемы…               — О, спасибо, ты так в меня веришь…              Он громко хохотнул и, приобняв её за плечи, доверительно сообщил:               — Не переживай, Сола, я же буду с тобой и всегда смогу подсказать или объяснить всё, что непонятно.               — А ты умеешь успокоить, Том, — передразнила его Сола и тут же потянулась к шее — холодное дыхание Тома (откуда оно вообще взялось, разве воспоминания могут дышать?) неприятно щекотало кожу, мешая сосредоточиться.              Услышав своё имя, он заметно напрягся. Карие глаза потемнели ещё сильнее — и без того расширенный зрачок стал совсем огромным, заполнив всю радужку. Мимоходом отметив этот странный факт, Сола вновь уткнулась в тетрадь, листая плотные страницы. Текст на них будто определился — предложения, хоть и менялись, но всё же соответствовали одной и той же теме — цифры, числа, диаграммы и схемы.               — Почему оно так быстро меняется? — разочарованно вопросила Сола спустя минуту пристального разглядывания. — Я и так-то плохо всё понимаю, а с этой постоянной сменой текста всё становится гораздо сложнее.              Он промолчал, лишь пожал плечами.               — А ты, сегодня, не очень разговорчив, — лениво заметила Сола, перелистывая очередную страницу.               — Ты думаешь? — странно хмыкнул он и неловко схватил ещё одну тетрадь. — Устал, наверное. Такое общение довольно затратно.               — Может я как-то могу помочь? — тут же встрепенулась Сола, позабыв, что ей лучше поменьше двигаться и неуверенно уточнила: — Снова нужна кровь?               — Нет, — поспешно мотнул головой он, отчего Сола улыбнулась, переводя взгляд на его чуть кудрявые волосы, защекотавшие её щеку. — Кровь не поможет, — добавил он, не глядя ей в лицо.               — Тогда нужно что-то другое? — она ненароком осмотрела себя, не понимая отчего он так пристально рассматривает её. К её облегчению ничего подозрительного она не увидела — пусть она и была старой и узкой, она всё ещё оставалась чистой и даже ни разу не заштопанной. Хотя вряд ли его заинтересовала её одежда, он наверняка снова размышляет о фениксах и бессмертии, вот и выглядит так странно.               — Нет, ничего, что ты могла бы мне дать, — отрезал он и отодвинулся. Подняв с пола тёмную сумку, он быстро положил её на колени, принявшись рыться в ней. — По крайней мере, не в данных обстоятельствах.              От столь странного ответа Соле стало не по себе. Как будто ей было мало этих непонятных взглядов, так теперь ещё и слова стали ну очень загадочными.              «Хотя, это ему подходит», — мысленно улыбнулась Сола, крепче сжимая тонкие листы пергамента.               — Значит, ты получил целых двенадцать СОВ… — перевела она тему, рассчитывая отвлечь Тома от мыслей про птицу директора. — С магловедением-то всё понятно, а вот прорицание заставляет меня беспокоиться. Что там делать-то нужно? Что-то предсказать? Рассказать свою трактовку того, что видишь в кофейной чашке? Сделать прогноз погоды?               — Да ты уже готова к сдаче экзамена, — усмехнулся он. — Ничего сложного там нет — стандартные теоретические вопросы, да практическое задание. В моем случае — текст и расшифровка пророчества Мерлина, да краткое предсказание своего будущего при помощи магического шара.               — И как предсказание? Сбылось? — полюбопытствовала Сола. Она не очень-то верила во всю эту чушь, но, помня о работе матери в Отделе Тайн, не могла не поинтересоваться про это.              Услышав вопрос, Том мрачно усмехнулся. Протянув руку, он дотянулся до новой тетради и едва не уронил сумку — Сола едва успела положить ладонь сверху, удерживая её на месте.              Внимательно посмотрев на её ладонь, он приоткрыл очередной конспект и бездумно уставился в него. Сола тут же отложила нумерологию и прижалась ещё ближе, пытаясь разглядеть что-то новое. К её сожалению, ничего интересного там не было — лишь зубодробительные формулы по трансфигурации, от которых мгновенно плавились мозги.               — Так сбылось оно или нет? — переспросила Сола, вспомнив, что он так и не ответил на её вопрос.               — О да, Сола. Оно сбылось от начала и до конца.              Сола внимательно посмотрела на него, чувствуя, как по коже проходит табун мурашек, уж очень зловещим стало его лицо. Ей отчётливо показалось, что он сказал ей абсолютную, оттого не менее жуткую, правду. Отдёрнув руку от сумки, она смущённо потёрла покрасневшую шею, чувствуя, насколько жарко стало в комнате. Видимо, она всё-таки укрылась, причём с головой — а иначе почему она так раскраснелась?              Да и Тому, видимо, было довольно жарко — даже щеки чуть заалели, хотя, казалось бы, как он вообще мог краснеть от такого?               — Расскажешь? — предложила Сола, на что он усмехнулся ещё шире и кивнул.               — Я предсказал успехи в делах. И уж поверь мне, Сола, все мои дела достаточно успешно завершились.              Почесав подбородок, Сола с трудом сдержала насмешливые, так и рвущиеся из рта слова о том, что есть одно дело, которое завершить ему не удалось. Лишь мысль о том, он наверняка расстроиться, позволила ей прикусить язык. К тому же, большинство планов Волдеморта и вправду исполнились, причём с блеском.               — Есть хоть что-нибудь, в чём ты не блистаешь? — вздохнула Сола, понимая, что ничего конкретного она всё равно не добьётся — так какой толк спрашивать?               — Думаю — нет, — самоуверенно заявил он и царапнул ногтем её колено намекая на мурашки, покрывающие её кожу. — Как ты можешь здесь мёрзнуть? От этой невыносимой духоты даже чернила плавятся, а тебе всё ещё холодно.              Не удержавшись от тихого хихиканья, Сола тут же пошевелила ногой, толкая его куда-то в икры и, легко улыбаясь, пояснила:               — Мне щекотно, а не холодно.       Том, явно ожидавший совершенно других слов, замер, не сводя с неё глаз, а потом чисто и звонко рассмеялся. Невесомо коснувшись её ноги, он проследил взглядом от загорелых ног и выше, до бледного бедра, будто пытался сосчитать все мурашки, что находились на её коже. Заглядевшись на его алые щеки, она не сразу поняла, что насколько коротким было расстояние между их лицами, а дыхание — необычно тёплым. Отметив этот странный факт, Сола хотела было узнать, всё ли в порядке, но не успела — Том неожиданно нахмурился и выдал:               — Здесь твой братец.              Замерев, она навострила уши, будто хотела услышать то, что происходит в комнате, но так ничего не заметила.               — Какого черта он тут делает? — раздражённо вопросил он то ли у неё, то ли у самого себя, а то и у потолка — Сола точно не знала, какой вариант был верным, но отнеслась к приходу брата с философским спокойствием. Всё равно паниковать поздно.               — Не знаю, — Сола обеспокоенно нахмурилась и сжала его холодную ладонь. Видеть его настолько раздражённым было непривычно. Конечно, вечное недовольство и Том были чуть ли не синонимами, он мог мгновенно вспылить по любому поводу и так же быстро остывал.               — Том? — позвала его Сола, внезапно осознавая, что он не спешил отправлять её назад, а всё сильнее сжимал ладонь. Он ничего не ответил, лишь резко выдернул руку и привычно толкнул её вбок.              Дёрнувшись от удара, Сола не сразу поняла, где находится и почему ей удалось избежать падения. Проморгавшись, Сола разжала крепко сжатые пальцы, отпуская дневник и приподнялась с подушки разглядывая брата, стоящего на пороге. Яркий свет, идущий из коридора, в который раз ослепил девочку, и она тут же зажмурилась, закрывая ладонями глаза.               — Ты спишь что ли? — удивился Гарри шагая вперёд. Не с первого раза нащупав чуть выпуклый выключатель, он нажал на звонко щёлкнувшую кнопку и в комнате зажглась одна из лампочек.               — Ты что-то хотел? — заразительно зевнула Сола, старательно изображая только что проснувшегося человека.              Гарри смущённо взъерошил волосы и подошёл к столу. Оперившись на деревянную столешницу, он забарабанил по ней пальцами, будто и сам не знал почему пришёл в девичью спальню. Воспользовавшись тем, что брат отвлёкся, Сола подвинула поближе подушку, пряча под ней дневник и поднялась с кровати. Прошлёпав босыми ногами по прохладному полу, она уселась на протёртый стул и выжидательно уставилась на незваного гостя. Гарри, будто не ожидавший такого пристального внимания от только что проснувшейся сестры, заметно смутился.               — Сегодня полнолуние, — невесть с чего произнёс он, глядя в окно.              Яркая, с виду идеально круглая луна, отчётливо выделялась на тёмном беззвёздном небе и отлично освещала заснеженный двор Норы. Мелкие, едва различимые снежинки медленно опускались на землю и мягко блестели в лунном свете, создавая ощущение того, что это не снег, а причудливое белоснежное покрывало со множеством серебристых и бесцветных пайеток, рассыпанных неуклюжей рукодельницей.              Сола, устало вздохнула и, одним быстрым движением, закрыла плотные занавески. Разве полнолуние именно сегодня? Оно, насколько Сола помнила, было именно через полторы недели после Нового года — то есть завтра о чём Сола тут же сообщила брату. Ничуть не расстроенный этим Гарри, лишь равнодушно махнул рукой, ясно давая понять, что последнее о чём волнуется брат — это бесконечный лунный цикл.               — Ну и что случилось на этот раз? — поинтересовалась Сола поглядывая на замотанный скотчем будильник, стоявший на тумбочке Джинни. И из-за чего теперь он пришёл к ней в пол-одиннадцатого ночи?               — Драко прислал мне письмо… — начал было Гарри, но тут же осёкся, услышав громкий фырк сестры.               — Ох, прости, — совершенно неискренне извинилась Сола, состроив виноватое лицо. — Просто это так неожиданно…               — Драко прислал мне письмо, — натянуто продолжил Гарри, старательно пытаясь игнорировать ворчащую девочку. — Поблагодарил за подарок и поздравление, попросил прощения у тебя… За что, кстати? — не весть с чего спросил он, прищуривая зелёные глаза.              Сола пожала плечами, не собираясь рассказывать причину столь долгих извинений. Рассказать Гарри про Тома, что может быть глупее? Он точно отнесёт дневник Дамблдору и тогда Сола навсегда лишиться общения с Томом…              Томом?!              Поняв, что она, пусть даже и в мыслях назвала Тома по имени, Сола смутилась.               — Да что у вас случилось, что ты даже покраснела? — тут же вопросил Гарри, дотрагиваясь до заалевшей щеки сестры. Сола отмахнулась от его ледяных пальцев и нахмурилась.               — Ты меня ради допроса разбудил?               — Нет, — тут же мотнул головой Гарри и снова погрустнел. — Я просто подумал… Его родители, они ведь расстроены тем, что Волдеморт тогда исчез?              Не ожидавшая именно такой темы разговора, Сола недоуменно уставилась на брата. Гарри выглядел очень напряжённым и больше напоминал тонкий металлический поводок, туго натянутый особо энергичной собакой. Сола надолго запомнила металлические кольца такого поводка, что разлетелись по лужайке, когда абсолютно невоспитанная собака погналась за мусоровозом. Ей тогда крепко досталось — мало того, что пара звеньев больно ударили её по руке и ногам, так ещё и тётушка Мардж отходила её одним из поводков.              Неосознанно потерев поясницу, на котором белел едва заметный отпечаток овальной пряжки, Сола поудобнее уселась на стул, размышляя над тем, что же стоит ответить брату. Рассказать, что большая часть бывших Пожирателей Смерти лелеют мечту о становлении её вторым Тёмным Лордом?               — Мне кажется… — осторожно начала Сола, стараясь тщательно подбирать слова, — крушение надежд и идеалов расстроит любого человека. Что бы чувствовали мы, если бы Дамблдор внезапно погиб, оставив нас одних с Волдемортом и его приспешниками?               — Не говори ерунды, — тут же возмутился Гарри будто сама мысль о смерти директора вызывала у него, если явное недовольство. — Такого просто не может быть — Дамблдор великий волшебник и будет жить ещё много десятков лет!               — Это была аналогия. Пусть и не очень удачная, — закатила глаза Сола. — Но я понимаю твоё возмущение. Уж кто-кто, а Дамблдор ещё поживёт — особенно, если вспомнить, кто его друзья.               — Да я понял, — мгновенно остыл брат и махнул рукой. — Просто это звучит насколько странно…               — Убить можно любого, — произнесла Сола, прежде чем успела подумать о том, стоит ли вообще говорить такое. Гарри, к её счастью, лишь вздохнул, потирая покрасневшую от очков переносицу, и продолжил:               — Наверное. Драко написал, что миссис Малфой — его мать — вчера была в Азкабане. Навещала свою сестру и какого-то кузена.               — М-м-м, — промычала Сола, не найдя, что сказать. Она уже слышала о том, миссис Малфой посещает Азкабан и не видела в этом ничего печального или ужасного. Беллатрикс Лестрейндж всё равно оставалась его сестрой. Разве она не хотела бы увидеться с Гарри? Сола повторила свою последнюю мысль, от чего брат кивнул, соглашаясь с ней и оторвался от стола.               — Я про это и говорю! — он нервно прошёлся от одной стены к другой, словно не в силах сдерживать бушующие эмоции. — Они наверняка меня ненавидят! Думают, это из-за меня их любимая сестра и кузен сейчас в Азкабане!              Недоумевающе хмыкнув, Сола подняла упавший стакан для перьев и смахнула в ладонь неаккуратно срезанные кончики — результат небрежной заточки перьев Джинни.               — Вряд ли они так уж сильно горюют из-за того, что она сейчас в Азкабане. — Сола отряхнула руки над мусорной корзиной и криво усмехнулась. — Беллатрикс Лестрейндж имеет весьма мрачную славу — её бояться даже слизеринцы, Гарри. Она была очень жестоким человеком… Интересно, что такого она делала, что её бояться даже свои? — перебила саму себя Сола, впервые задумавшись об этом.               — Она всё равно останется её сестрой, — продолжил гнуть свою линию Гарри, явно не желая думать о зверствах, учинённых Лестрейндж. — Драко писал, что миссис Малфой, после этой поездки, вела себя странно. Даже не плакала, как раньше, а просто заперлась в кабинете с мистером Малфоем и о чём-то долго разговаривала.               — Он знает, о чём они говорили? — живо поинтересовалась Сола.               — Нет, конечно. Они всегда накладывают чары молчания.              «Но Драко всегда умудряется подслушать, хотя бы часть разговора», — мысленно продолжила за брата Сола. Интересно, Драко действительно ничего не услышал или наоборот услышал то, что Гарри знать не нужно?               — Вряд ли одиннадцатилетнее нахождение в Азкабане хорошо отражается на здоровье. Может быть, Лестрейндж плохо себя чувствует, вот они и не говорят ему про это. Расстраивать не хотят?               — Думаешь, это его расстроит?               — Думаю, что это они так думают, — не удержалась от усмешки Сола.              Гарри фыркнул и плюхнулся на её смятую постель. Схватив подушку, он положил её под спину и сразу же заметил тёмную обложку дневника, серебристые заклёпки которого блестели настолько заманчиво, что Гарри потянулся нему, намереваясь взять его и получше рассмотреть.               — Это моё, — грубо рявкнула Сола, вырывая дневник из его рук.              Гарри удивлённо отпустил его, разглядывая взволнованную сестру. Столь резкая перемена настроения у обычно спокойной и сдержанной Солы весьма его смутила.               — Ладно, ладно, извини. — Он поднял руки вверх, показывая пустые ладони.              Ничего не ответив, Сола прижала дневник к себе, стараясь закрыть как можно большую часть обложки и вернуть контроль над перекошенным от испуга лицом. Ох, как же это глупо — оставить дневник в таком доступном для брата месте, а потом ещё и отреагировать так подозрительно. Уж кто-кто, а Гарри славился своим любопытным носом — можно было не сомневаться в том, что такая реакция его явно заинтересовала. Впрочем, как и то, что Гарри определенно попытается разузнать о дневнике побольше.               — А что ты так кричишь? — тут же вопросил он, подтверждая её опасения. — Это ведь обычная тетрадь, да?              Мысленно поморщившись от его въедливого тона, Сола наигранно улыбнулась.               — Разумеется это обычная тетрадь. Я ещё летом купила её в Косом Переулке, чтобы записывать разную ерунду.               — Как… дневник? — испытывающе поинтересовался он, пытаясь получше его рассмотреть.               — Скорее, как ежедневник, — поправила его Сола, понимая, как подозрительно вспотели её ладони. Убрав тетрадь за спину, она скорчила умоляющую мину. — Пожалуйста, Гарри, не заглядывай в него, это слишком личное.               — Как будто мне интересна твоя девчачья чепуха, — скривился Гарри, будто мысль о подобной ерунде вызывала в нём отвращение. — Только знаешь, мне кажется, что я его где-то видел…               — Кого видел? — задорно спросил Рон.              Соло косо проглядела на улыбающегося мальчика, что приоткрыл дверь и теперь с интересом разглядывал брата с сестрой.               — Да так, — махнул рукой Гарри и подмигнул ему. — Сола всё-таки самая настоящая девчонка.               — Да я вижу, — непонятно почему покраснел Рон и прикрыл широкой ладонью глаза.              Сола удивлённо уставилась на зажмурившегося мальчика, абсолютно не понимая почему он так смутился. Для Солы его приход оказался настоящим спасением — Гарри наконец-то отвлёкся от дневника.               — Ты чего, Рон? — заулыбался Гарри, оглядываясь по сторонам. Видимо и он не понимал, отчего Рон покраснел как маков цвет и старался не заглядывать в комнату.               — Так Сола не одета, — невнятно пробурчал он сквозь плотно прижатые ладони.              Не сразу поняв о чём, он, Сола уставилась на свои голые коленки и узкую футболку, а когда поняла — смутилась уже сама. Ей, выросшей в одной комнате с братом, было сложно привыкнуть к тому, что она девочка и должна выглядеть соответственно, и, уж точно, не ходить в таком виде среди мальчиков.              «А вот Тому было абсолютно наплевать — есть ли на мне штаны или нет», — внезапно подумала Сола и дотянулась до искомого предмета одежды, висящих на стуле. Быстро натянула их, она разрешила Рону открыть глаза и присела на своё прежнее место.               — Так что случилось? — поинтересовался Гарри, когда Рон перестал смущённо извиняться и присел на кровать Джинни.               — Это ты мне расскажи, что случилось, — всё ещё нервно фыркнул Рон, стараясь не смотреть на Солу. — Как прочёл это письмо, так взял и убежал наверх, даже печенье не доел.              Гарри, которому явно не хотелось объяснять все личные перипетии общения с Малфоем и его семьёй, лишь махнул рукой, делая вид, что ничего серьёзного не произошло. Так, обычная ерунда, не стоящая его внимания.               — Рон, а Дамблдор часто посещает Нурменгард? — попыталась отвлечь его Сола, стараясь сдержать громкий смех — Гарри так рьяно намекал на смену темы, что корчил страшно забавные гримасы, знатно её повеселившие.               — А он его посещает? — удивился Рон, недоуменно переводя взгляд от Солы к Гарри и обратно.              Кивнув, Сола задумчивым взглядом смерила узкую картонную коробку, что лежала у неё под кроватью. Две толстые книги, присланные первокурсницей Мейер как раз к Рождеству, тихо дожидались своего часа, а, точнее, возвращения в Хогвартс. Читать подобную литературу в доме, принадлежащем сторонникам Дамблдора и Министерства было по меньшей мере глупо — мистер Уизли и так довольно косо смотрел на ярко белого филина, принёсшего посылку и открытку, подписанную герцогом Петером Мейером. Хорошо ещё, что другие двадцать пять сов, принёсшие подарки Гарри, мигом отвлекли его, а Сола, воспользовавшись суетой, поспешно отнесла книги в спальню.               — Про это говорили в вечерних новостях, — пояснила Сола, размышляя над тем, зачем директору понадобилось посещать своего врага. Может это из-за того, что он, по совместительству, является ещё и его партнёром?              Едва услышав про новости, Рон громко фыркнул и смахнул пару невидимых пылинок с плеча, всем своим видом выражая отвращение к этой программе.               — Всё это полная чушь, — твёрдо заявил он. — Представляете, они утверждают, что Гриндевальд и Дамблдор самые настоящие связанные. Вот это бред! Такой великий светлый волшебник как директор и этот тёмный маг… Только такие дураки как Аир-клин могли придумать подобный бред.              Натянув на лицо кривую улыбку, Сола покосилась на правое, абсолютно чистое, предплечье, вспоминая фразу «Меня зовут Геллерт», небрежно написанное на морщинистой руке профессора Дамблдора. Что сказал Рон, если бы узнал об этом?               — Сола, а ты же говорила, что один из партнёров директора это… — Гарри замялся не зная, как лучше выразиться, но решил сказать прямо. — … что он мужчина.               — Ну мужчина и мужчина, — равнодушно пожал плечами Рон и недовольно добавил. — То, что один из них мужчина, не даёт им права связывать этого убийцу с нашим директором… Да вы же не знаете про Гриндевальда, — спохватился Рон, глядя на удивлённого Гарри, впервые услышавшем это имя — Гриндевальд — это тёмный волшебник из Германии, почти такой же сильный как Вы знаете кто. Представляете, он хотел захватить весь мир, мечтал поработить всех волшебников и маглов и единолично править всеми. Ну и глупец. Дамблдор с лёгкостью победил его и заточил в Нурменгард, тюрьму вроде Азкабана, только находящуюся где-то в Германии.               — А почему я про это ни разу не слышал? — вопросил Гарри у сестры и обличающее ткнул пальцем в сестру. — Ты же наверняка знала про это, почему не рассказала?               — Гриндевальд практически не сражался с магами из Англии, — невозмутимо пояснила Сола. — Он, знаешь ли, предпочёл действовать в Германии, не конфликтуя с другими странами, а когда попытался в открытую выступить против нашего Министерства, вмешался Дамблдор и вызвал его на дуэль. Ну а результат ты знаешь — Дамблдор директор Хогвартса, Гриндевальд — пленник Нурменгард.               — И все равно, мы же друзья, могли бы и рассказать про это, — всё ещё мрачно буркнул Гарри и поправил съехавшую в бок подушку. — Кстати, Сола, а как зовут того человека?               — Какого человека?               — Того человека, — многозначительно подмигнул он, задирая рукав рубашки, что зачем-то надел после ужина.               — Да, Сола, как его зовут? — оживился Рон, оказавшийся, в этот раз, необычайно догадливым.               — Спросите у него сами, — твёрдо ответила она, даже не думая раскрывать правду.               — Но, Сола, нам же интересно, — возмутился Гарри. — Если бы это была тайна, Дамблдор бы точно не рассказал её тебе.               — Вот я про что и говорю — если это не тайна, он с удовольствием покажет тебе своё предплечье. — Сола была неумолима. Расскажите об этом, значит предать доверие директора. Да будь у неё самой такой партнёр, она бы точно попыталась держать всё в тайне, а не рассказывать об этом таким любопытным студентам как она сама.              Поворчав ещё пару минут, мальчишки вышли из спальни, оставив Солу наедине со своими мыслями и лёгким звоном в ушах. С наслаждением встав с опостылевшего стула, она потянулась, вновь стянула штаны и юркнула в кровать, не забыв убрать дневник под матрас. Конечно, можно было снова поболтать с Томом, но она настолько устала от обсуждения всякой ерунды, что просто легла и прикрыла глаза, мигом уснув              

***

              — И почему мне нельзя летать? — расстроенно поинтересовалась Джинни, выливая на розовую губку густую жидкость для мытья посуды.               — Твоя мама просто волнуется за тебя, — механически ответила Сола, очищая тарелки от картошки. — Не то, чтобы она не переживала за Рона или Гарри, но ты её единственная дочь. Она надеется, что ты пойдёшь по стопам Перси, а не будешь словно Фред или Джордж влипать в неприятности и доставлять их другим.               — Стать такой же как Перси — вот где настоящий ужас, — содрогнулась Джинни излишне сильно натирая тарелку губкой. — На следующий год обязательно попробую попасть в сборную! И пусть мама только попробует мне что-нибудь сказать.              Звонко закончив предложение, она беспокойно поверила головой, опасаясь гнева матери. К счастью для неё, миссис Уизли была занята отчитыванием Билла, одного из старших сыновей, закончивших Хогвартс. Как поняла Сола, он должен был приехать в Нору на пару дней, но так и не смог выбраться из-за работы. Пока миссис Уизли гневно ворчала на него, стоя на коленях перед камином и засунув голову в волшебный огонь, девочки занимались привычной уборкой кухни после ужина.               — Не думаю, что у тебя получится, — зевнула, было, Сола, и тут же, улыбнувшись, пояснила. — Состав сборной полностью укомплектован.              Вспыхнувшая до корней волос Джинни, облегчённо улыбнулась и подобрала последнюю, выскользнувшую из рук ложку и потянулась к огромной чугунной сковороде, на которой совсем недавно жарились минимум двадцать сосисок и подрумянивалась после духовки картошка.               — Всё равно попаду в сборную, — убеждённо заявила она, активно оттирая пригоревший кусок картошки. — И не важно на следующий ли год, или через!               — Я в тебя верю, — краешком губ улыбнулась Сола и, заслышав шаги, поспешила вернуться к полотенцу и ненавистным чашкам и тарелкам, от вида которых её уже тошнило. Джинни благодарно кивнула и обе девочки вновь погрузились в работу.               — Сола, вам точно не нужно в Косой переулок? — поинтересовалась миссис Уизли заглядывая в кухню. Сола покосилась на растрёпанную женщины с большими пятнами сажи на лбу и покачала головой — её запасов бумаги, чернил и перьев должно было хватить на оставшиеся два семестра. А если и не хватит — всегда есть Хогсмид с его магазинов письменных принадлежностей, куда можно послать сову.               — Но мама, я тоже не хочу на концерт, — тонким голоском ответила Джинни и закашлялась.               — Ну хорошо, — скептически отозвалась миссис Уизли, внимательно смотря как Джинни налила воды из кувшина и поспешно сделала пару глотков. — Тогда мы отправимся завтра. Втроём, Джинни, а вы останетесь дома одни. Надеюсь, уж вам-то не нужно напоминать о правильном поведении… И, Джинни, больше никаких полётов. Даже не думай о них, и, уж, тем более, не смей брать метлу Гарри. Я знаю, он добрый мальчик и никогда не откажет, а не смей этим пользоваться!               — Я даже не думала об этом, мама, — вспыхнула Джинни, с отчаянным лицом поглядывая в сторону невозмутимой Солы. — Как ты вообще можешь говорить про такое?              Ничуть не смутившаяся миссис Уизли, лукаво улыбнулась и строго посмотрела на Солу.               — Сола, милая моя, проследи, пожалуйста, за Джинни.               — Мама!               — Хорошо, — одновременно произнесли девочки.               — Спасибо, — благодарно кивнула миссис Уизли и ласково потрепала дочь по волосам, собранным в неаккуратный хвост. — Не обижайся, пожалуйста, я просто за тебя беспокоюсь. Ты знаешь как опасны полёты? И Чарли, и Фред с Джорджем играли за сборную Гриффиндора. Знаешь, сколько писем я получала от профессора Макгонагалл? Сколько раз она мне писала, рассказывая, что кто-то из них попал в больное крыло сломав руку или ногу? Я не хочу волноваться ещё и за тебя.              Проникновенная речь миссис Уизли не произвела на Джинни никакого положительного эффекта. Скорее наоборот, она лишь сильнее нахмурилась, стиснула зубы, но сумела промолчать.               — Миссис Уизли, — привлекла внимание женщины Сола. — А можно мы Джинни пойдём и перепроверим домашние задания? Мне кажется, что я недостаточно полно раскрыла тему о трансмутивных эффектов при трансфигурации малых млекопитающих в твёрдые металлы…              Миссис Уизли на уловку не попала. Ничуть не впечатления заумной просьбой Солы, она смерила пыхтящую дочь строгим взглядом и лишь потом кивнула.               — Конечно, милая моя, идите, я сама всё закончу.              Сола поспешно повесила полотенце на крючок и потянула за рукав Джинни. Раздражения девочка выпустила из рук губку, и та с отвратительным плеском упала прямо посередине раковины, обдав девочек грязной водой вперемешку с пеной. Брезгливо смахнув капли воды с растянутой кофты, что досталась ей от тёти Петунии, Сола поспешила вернуться в комнату — следовало воспользоваться щедрым предложением миссис Уизли и немного отдохнуть, как это делали Гарри, Рон.               — Это несправедливо, — вновь возопила Джинни, плюхаясь на жалобно заскрипевшую кровать. — Почему им можно этим заниматься, а мне — нет? Это всё из-за того, что я девочка?               Откинув шерстяной плед, Сола аккуратно присела на край кровати и сочувственно вздохнула. Подобная опека для неё была не в новинку — разве такое может удивлять, когда ты растёшь с таким человеком как Дадли? Так что Джинни она отлично понимала, но, где-то в глубине души, даже завидовала. О ней так никто не заботился. Ни о ней, ни о Гарри. Разве что профессор Снейп мог резко высказаться об очередной сумасбродной идее или неприятной ситуации, в которую она могла влипнуть. Представив, что бы сказал декан, изъявили она желание попасть в сборную Слизерина, Сола с трудом удержалась от улыбки.               — Она просто беспокоиться. И кто знает, что будет через полтора года… Может тебе и удастся изменить её решение?               — Только на это и остаётся рассчитывать, — тоскливо буркнула Джинни и подошла к подоконнику, разглядывая очищенные дороги — результат усиленной работы Рона и Гарри. Мальчики, вооружившись широкими лопатами, ловко убрали всю территорию от снега и промёрзшего льда. — Ждать, да копить деньги на нормальную метлу — на эту Комету и вправду опасно садиться. И как Рон на ней летает?               — Видимо, Рон верит в свою удачу, — хмыкнула Сола и потянулась. — Пойду прогуляюсь перед сном.               — Опять? — ужаснулась Джинни, поёжившись от одной мысли, что придётся выйти из тёплого дома и идти куда-то в стужу по рыхлому снегу.               — После прогулки спиться крепче, — без раздумий соврала Сола. Джинни лишь покачала головой, явно не понимая её странную любовь к гулянию на морозе              Поправив сбитое одеяло и заново перестелив плед, Сола вышла из комнаты, не забыв подхватить дневник и волшебный карандаш. Незаметно прошмыгнуть во двор оказалось проще простого — Гарри и Рон играли в шахматы сидя в гостиной и даже не обратили внимание на Солу, а мистер и миссис Уизли вообще пропадали в собственной спальне. Надев куртку, шапку и натянув капюшон на голову, она бесшумно приоткрыла дверь и протиснулась в узкий проём. Вдохнув свежий зимний воздух, Сола шмыгнула вмиг замерзающим носом и направилась к незаметному сараю слева от дома, так призывно манящему открытыми воротами.              Войдя в него, Сола забралась на заднее сиденье старого «Форда» и с наслаждением прочесала ухо. Шапка, что она впопыхах надела, неприятно его сдавило, и ухо раздражающе зудело и ныло. Переодев шапку по нормальному, она вытащила из-за пазухи дневник и, щурясь от недостатка света, написала:              «Так что случилось после того матча?»              Тот единственный матч, в котором принял участие Том, а вчера и показал его Соле, закончился победой Слизерина. Сам Том, правда, наверняка попал в больничное крыло…              «Сама же понимаешь, так зачем спрашиваешь?» Его недовольный тон сразу дал понять — исход столь безрассудного кульбита был весьма травматичным.              «До чего у костероста мерзкий вкус», — посетовала Сола, вспоминая прошлый год и того болтливого дурака Инглби. «Капуста просто отвратительна»              «Ты-то как умудрилась его попробовать?»              «Сломала на первом курсе нос», — Сола потрогала замёрзший кончик носа и в очередной раз шмыгнула.              «Это тот профессор постарался? Квирон или как там его звали?»              «Квиррелл», — машинально поправила его Сола и сжала губами карандаш. Том обладал феноменальной памятью, с лёгкостью запоминая любые, даже, казалось бы, самые незначительные вещи, на которые Сола и внимания-то не обратила бы. А уж имя того человека, что помогал Волдеморту возродиться он явно бы не забыл. Или всё-таки мог? «А он-то тут при чём? Просто неудачно упала»              «Как можно упасть и сломать себе нос?»              «Легко, если один идиот воспользуется заклинанием, что впечатает тебя в стену»              «А отбить его ты не могла? Воспользоваться Protego, например, или притянуть что-нибудь закрываясь от проклятия?», — не унимался Том, будто стараясь посильнее уязвить её. Сола привычно проигнорировала его насмешки, спокойно написав ответ:              «Это был второй месяц обучения в Хогвартсе, я о таком даже не слышала, не то что сама наколдовать смогла бы. Или ты сразу поступления стал невероятно талантливым магом, вмиг выучившем все боевые и защитные заклинания?»              «Я бы нос не сломал», — коротко ответил он.              «Куда уж мне до великого Тома Риддла», — не удержалась от смешка Сола и приписала, лукаво улыбнувшись. «Учитывая, насколько ты его задираешь, целостность твоего носа вызывает у меня сомне…»              Том не дал ей закончить. Яркая вспышка света, исходящая из страниц, мигом ослепила её, и тут же затянула во внутрь. Ослеплённая девочка тщетно заморгала, не видя ничего кроме белого пятна.               — Почему не сказала, что сейчас одна? — раздражённо вопросил Том прямо у её уха. Рывком подняв её за капюшон, он усадил её на ступени одной из башен Хогвартса и наклонился, разглядывая её растерянное лицо.               — Ты же всегда это чувствуешь, — пролепетала Сола, вытирая влажные от слёз щеки.               — Как видишь — нет. — Том отошёл на пару шагов назад, деловито осмотрелся по сторонам и махнул рукой куда-то наверх. — Идём за мной, — приказным тоном заявил он и, не дожидаясь её ответа, стал быстро подниматься винтовой лестнице.              Кряхтя, Сола поспешила за ним. Том был гораздо выше девочки и с лёгкостью шагал по узким, высоким ступеням. Сола с трудом поспевала за длинноногим другом, крепко хватаясь за металлические перила. К её счастью, их непонятное восхождение закончилось так быстро, как и началось. Уже спустя несколько десятков секунд они оказались на вершине одной из башен Хогвартса, расположенной в восточном крыле.               — Не люблю такую высоту, — поговорила Сола, с опаской разглядывая Тома, беспечно подошедшего к краю башни.               — Боишься? — насмешливо улыбнулся он, присаживаясь на каменный парапет. Развернувшись спиной к девочке, он перекинул ноги на другую сторону и уставился куда-то вдаль, где необъятным пятном чернел Запретный лес. Сола, никогда не задумывавшаяся о том, как велик лес, заинтересовано вздохнула и отвела взгляд. Всё же здесь было слишком высоко.               — Боюсь, — серьёзно кивнула она, не решаясь выйти даже на середину площадки. Всё равно толку от этого никакого — в такой темени ничего интересного разглядеть не получится.               — Идём сюда, — фыркнул он и похлопал по гладкому камню.               — Лучше ты ко мне.              Услышав в её голосе незнакомы нотки, Том обернулся и внимательно осмотрел дрожащую девочку.               — Да ты и вправду боишься, — удивлённо пробормотал он себе под нос и добавил. — Можешь не переживать, здесь умереть не получиться. Никак. Разве что, кто-то найдёт дневник и захочет его уничтожить… Но и это практически невозможно — в мире достаточно мало способов это сделать.               — Даже камин не поможет? — не сдвинувшись с места осведомилась она, вспомнив о том, как всерьёз рассматривала возможность сжечь дневник.               — Обычный огонь? — высокомерно хмыкнул Том. — Разумеется нет. Разве что… — он почесал идеально гладкий подбородок, наклонил голову в бок и стал похож на огромную черную сову. — А почему тебе это интересно?               — Погреться хочу, — вздохнула Сола и сделала пару неуверенных шагов вперёд. В конце концов, стоять на пороге было попросту глупо. Да и свои страхи нужно пытаться пересилить, а не лелеять, как утверждала когда-то Гермиона.              Промолчав, Том искоса наблюдал за тем, как Сола остановилась ровно посередине платформы и замерла, размышляя над тем, пройти дальше или же остаться там, где она стоит. Так и не дождавшись хоть какого-то решения, он ловко слез с парапета и подтащил её на облюбленное место. Посадив сопротивляющуюся Солу на ледяной камень, он остался стоять, с непонятным выражением лица рассматривая свои руки. Не обратив внимание на его растерянное выражение лица, Сола вцепилась в него насколько крепко, что будь Том живым человеком, у него бы точно остались ярко-красные следы от её пальцев.               — Про что тебе рассказать сейчас? — тихо спросил он.              Пробурчав что-то невнятное, Сола уткнулась носом в его грудь, как никогда жалея, что Том не был нормальным человеком из плоти и крови. Хоть согрел бы тогда. Побыв в тишине пару секунд, она завозилась. Высвободилась из его неуклюжих объятий, наконец осознав, что именно творит.               — Расскажешь что-нибудь интересное? — попросила Сола, надеясь, что Том не заметит её алых щёк.               — Что-нибудь интересное… — повторил он, касаясь пуговиц серого жилета. Сола до сих пор ощущала на щеках тот холод, что исходил от них… — Почему бы и нет?