Двенадцать

Смена началась с того, что Хэйдзо все то время, пока переодевался, ворчал на Скарамуччу, изображая из себя либо женщину преклонного возраста, либо излишне опекающую мамашу. Венти с интересом наблюдал за этими двумя и даже не подумал спросить у Скары насчет похода в больницу, потому что по нему и так все было предельно ясно. Ладно, на самом деле Венти просто почувствовал на нем запах Кадзухи и, скрыв смешок за покашливанием, продолжил наблюдать за официантами, краем глазами поглядывая еще и за Сяо, который очень вдумчиво читал меню, иногда издавая тихое «хм». — А если ты свалишься в обморок прямо в разгар смены? — возмущается Хэйдзо, с силой захлопывая дверцу шкафчика, в котором хранились его личные вещи. Скара, чей шкафчик находился на противоположной стороне, в ответ лишь махнул хвостом, будто отгонял надоедливую муху. Молчание омегу не устроило, поэтому он еще раз демонстративно хлопнул дверцей, дабы выдавить из парня хотя бы одну эмоцию. — По ебалу себе хлопни, — совершенно беззлобно произносит Скара, поворачиваясь к Хэйдзо, — и хватит вести себя, как моя мамаша, без тебя разберусь могу я работать или нет, — сказав это, Куникудзуши, вновь взмахнув хвостом, направляется к выходу в зал. Хэйдзо тут же ринулся за ним, а Венти остался сидеть на небольшой табуретке у выхода, глазами следя за друзьями. — Я переживаю! — не унимается омега. — Переживай где-нибудь в другом месте, — Скара вздыхает, берет несколько меню и, вытащив одно из стопки, несильно бьет им Хэйдзо по голове, — за работу, придурок, иначе я заберу все твои чаевые. Венти решил еще какое-то время посидеть в подсобке, осматривая окружающую его действительность. Скара с Хэйдзо, припираясь, разделяли столы между собой. Хэйдзо пытался еще поспорить с омегой на то, у кого за ночь будет больше чаевых, но Скара мастерски проигнорировал это и забрал себе на один стол больше, чем у друга, из-за чего они опять начали голосить на весь зал. Невольно на лице Венти выступает легкая улыбка, но затем его взгляд перемещается на Сяо. Бета уже отложил меню и теперь просто бездумно пялится на бар. Со стороны это выглядит, как будто он проверяет запасы, но на самом деле Венти знает, что Сяо просто не хочет показывать свое лицо, полное смятений. Следует короткий вздох. Опустив глаза, Венти цепляется за свое кольцо и в голове тут же проскакивает мысль: «Правильно ли они сделали, расписавшись?». Мотнув головой, омега встает с табуретки и относит ту в глубь подсобного помещения. Не важно. Сяо сказал, что, несмотря на то, что предложение может во много раз облегчить их жизнь и снимет тяжелый груз с плеч омеги, в первую очередь оно все же доказывает их безграничную любовь друг к другу. Поэтому Венти согласился, сделав вид, что совершенно не замечает двойного дна в этом и его это ни капли не тревожит. На самом деле Венти переживает, еще как. Легко согласившись на эту авантюру, Венти просчитался и не продумал свои действия наперед. Это может выйти им боком. Снова вздох. Венти возвращается к двери, наконец выходя в зал, закрывая дверь и направляясь к Сяо. Он надеется, что, что бы не произошло, от своих слов про любовь Сяо не откажется. Постепенно бар заполнялся разносортным народом, что были не в силах отказать себе в удовольствии выпустить наружу все свои нелицеприятные черты характера. Алкогольные пары становились гуще, смех, разборки и разговоры громче, а работы больше. Если еще пару часов назад Скаре все же удавалось отвлечься на минутку и кинуть взгляд на вход, почувствовав, как из легких выходит весь воздух в нервном ожидании, то спустя эти самые часы у него не было времени даже ответить Хэйдзо на его подколки. Скара только и успевал, что вилять хвостом из стороны в сторону, мешая омеге подкрасться со спины и ухватиться за него. Откуда в Хэйдзо столько энергии одному дьяволу известно. Скаре уже хотелось, если не сдохнуть, то как минимум отдохнуть, а этот черт бегал из угла в угол, параллельно успевая еще и поболтать с постоянниками, а на его лице не промелькнуло и тени усталости или хотя бы раздражения. Скара решает, что все дело в том, что Хэйдзо не склонен париться ни по чему, если это не касается хвоста и ушей Скарамуччи. В этом плане он, конечно, более сосредоточен и явно пытается придумать новый план каждый раз, когда заветный хвост пропадает из поля зрения. Помимо Хэйдзо были еще двое официантов, но они были на подхвате и мельтешили перед глазами лишь тогда, когда парни застревали у какого-то столика, пытаясь отбиться от настойчивых клиентов. И если Хэйдзо просто был любителем поболтать, а также ненароком увеличить чек, то к Скаре по большей части приставали лишь из-за его происхождения. Он игнорировал все эти грязные высказывания о том, что секс с омегами с животным началом намного круче, чем с обычными омегами, лишь потому, что в этот самый момент у него в голове была кровавая бойня с этими мудаками в главных ролях. А, ну и, конечно, все эти уебки оставались на подольше лишь из-за того, чтобы побесить Куникудзуши и постараться выбить из него хотя бы маломальскую реакцию. Обычно эти попытки успехами не увенчивались. Скара реагировал только если к нему тянули свои грязные лапища, в остальном он старался держать лицо. Как-никак, а этот мусор приносит ему неплохие чаевые. Приходится терпеть, что уж тут. На радость Венти и к облегчению Скары в середине ночи в баре появляется Кадзуха. Растрепанный и слегка нервный, ему все же удается взять себя в руки и, небрежно кивнув двум друзьям у бара, умоститься на привычное место в центре зала, практически распластавшись на диване. Каэдэхара не успевает даже выдохнуть, когда его окружают с двух сторон. Венти с шумом приземляется перед лицом, растягиваясь в ехидной ухмылке, а Хэйдзо, убрав за спину руки с меню, нагибается над столом и заглядывает альфе в лицо, что-то явно в нем высматривая. Хэйдзо бесит как-то больше, поэтому Кадзуха решает для начала спровадить его. — Что? — хрипло вопрошает альфа. — Ничего, я просто вспомнил, что у тебя тоже есть уши, — нахмурившись, Кадзуха инстинктивно отодвигается от омеги, вжимаясь в диван спиной, будто он сможет защитить его от этих изучающих глаз. — И что? — не понимает Каэдэхара. — Можно я потро… — не успевает договорить омега, потому что буквально в следующий момент ему прилетает по голове увесистой папкой, а злое лицо Куникудзуши предстает перед глазами. Хэйдзо, потирая ноющий затылок, начинает театрально хныкать, но на Скаре этот прием не работает, — больно! — возмущенно воет официант, получая тычок в плечо, из-за которого отшатывается. — Пустой голове не может быть больно, — гневно мяукает Скара, — вали, это мой стол. — Правда? — тянет Хэйдзо, явно издеваясь над ним, — а мне казалось мой, — и, сказав это, пулей ретируется куда подальше, стоит Скарамучче поднять руку и выпустить когти для очередного удара. Как следует выведя котенка из себя, Хэйдзо, удовлетворенно насвистывая себе под нос, возвращается в работу. Стоило помехе исчезнуть, как Венти звонко смеется, утирая с уголков глаз невидимые слезы. — Так мне стоит поздравить вас с новым этапом в отношениях? — блаженно выпаливает омега, думая, что один его друг сейчас явно разозлится, а второй пошлет куда-подальше, но нет. Скара смотрит на него скучающим взглядом, дергает ухом и недовольно цыкает. — Задницу свою поздравь. Ты как обычно? — обращается он к Каэдэхаре. Слегка сбитый с толку внезапным обращением к себе, альфа только и смог, что бездумно кивнуть, — Окей, — с этими словами Скарамучча уходит, оставляя Кадзуху на потеху Венти, который явно уже вдоволь насладился его отсутствием в баре и теперь не собирается так просто отпускать. — Казу-бро, — омега специально обращается к нему именно так, как Кадзуха не любит, чтобы обратить на себя внимание. В глазах волка сверкает намек на гнев, — ладно-ладно, извини, — ни капли не искренне извиняется Венти, для пущей уверенности в своем раскаянии поднимая руки вверх на уровень груди, — ты же в курсе, что очень неприлично помечать омегу своим запахом, когда вы еще не пара? — Кадзуха, услышав это, лишь хмурится, явно не понимая о чем он. Венти это даже веселит в какой-то степени, — Серьезно не понимаешь? — в ответ кивок, — что ж, — откинувшись на диван, Венти придает себе вид вселенского умника и щелкает пальцами, подмигивая, — поздравляю, братец-волк, благодаря твоим неосознанным усилиям от нашего котенка за версту тобой несет. К нему даже сегодня цепляются меньше. — Чего? — Кадзуха застывает, — я…я сделал что? — Пометил его, доброе утро, — в открытую насмехается Венти, — не делай такое страшное лицо, его это не особо-то и парит, — Венти на секунду задумывается, — хотя, — тянет омега, — может он не в курсе? Давай расскажем ему. Скар! — Венти, — угрожающе шипит Кадзуха, от чего улыбка на лице омеги становится только шире, — даже не смей. — В этом нет ничего такого, — тоном мамы, объясняющей своему ребенку, что если тебе нравится какая-то девочка, то это не смертельная болезнь, произносит Венти, — просто забавно. Что поменялось? — Ничего, — Венти парирует: «не пизди». Кадзуха шумно выдыхает, — правда, ничего, просто… — Я принял его как пару, — на стол ставится бутылка выдержанного коньяка, а перед Венти проносится нервно дрожащий хвост. Упомянутый с нескрываемым задором поднимает голову на подошедшего Скарамуччу, — если тебе нечем заняться, заткни свой рот алкоголем, — и добавляет, смущенно фыркнув, — идиота кусок. — Прости-прости, — Венти снова смеется, — больше не буду приставать к твоему альфе. Кадзуха ожидал, что Скара взбесится, услышав, как Венти называет его, но, к огромному удивлению волка, Куникудзуши лишь топорно усмехнулся и покачал головой, усаживаясь на диван рядом с Кадзухой. Скарамучча не удержался от жалобы на то, как у него болит спина от таскания всех этих напитков и, пока Венти внимательно выслушивал этот поток совершенно ненужной ему информации, Кадзуха почувствовал, как все его тело нагревается, а хвост осторожно начинает подергиваться из стороны в сторону. Конечно, он предполагал, что после того, как Скара впустил его к себе домой и даже, господи боже, дал себя погладить, их отношения изменятся. Он просто был не готов к этому. Сколько себя помнит, после встречи со своим котенком каждый раз про себя Каэдэхара читал мантру о том, что им нельзя быть вместе и даже находиться рядом, что вот такое враждебное отношение Куникудзуши к нему — именно то, что нужно, и это никогда не изменится и с этим придется смириться. Его жизнь перевернулась с ног на голову буквально несколько часов назад. Она полностью поменяла свое направление и теперь, даже при всем желании, после мыслей о собственном самоуничтожении неизменно шла мысль, что тем самым он навредит Скаре. Именно поэтому, когда альфа оказался у себя дома, ему пришлось убрать все острые предметы на место, где им положено лежать, а также выкинуть все использованные лезвия, дабы больше не было соблазнов. Он даже попытался оттереть кафель в ванной от собственной крови. Правда вот петлю с люстры так и не снял. Все же это воспоминание о маме, так просто расстаться с ним у Каэдэхары просто не поднялась рука. Тем не менее, он постарался огородить себя от соблазнов, пока в голове настойчиво проносилась фраза Скарамуччи о том, чтобы он больше не смел вредить себе. Он пообещал. Кадзуха просто надеется, что он сможет сдержать это обещание. — Он сделал что? — от собственных мыслей отвлекает громкий возглас его котенка. Кадзуха даже не сразу понимает, что происходит. — Пометил тебя, прикинь, — смеется Венти, указывая пальцем на зависшего альфу, — как бесстыдно, фу-фу. Когда до Каэдэхары доходит, что произошло, его резко бросает в жар, а глаза вспыхивают золотом от того, что шкала стресса внутри лопается. Он в шоке округляет глаза и впивается пальцами в обивку, на свой страх и риск медленно поворачиваясь к Скарамучче, ожидая сейчас увидеть либо вселенский гнев, либо почувствовать неслабый удар. Но Скара удивляет. Который раз за вечер. Он ловит практически бешеный взгляд волка на себе и, скрестив руки на груди, устало выдыхает. — Ясно, — Скара встает со своего места, зацепляя пальцами меню, оставленное на столе, — поэтому ко мне сегодня почти не цепляются? — спрашивает он у Кадзухи, который до сих пор не слышит ничего, кроме своего бешено стучащего сердца. — Я…это неосознанно, правда, — зачем-то пытается оправдаться он. — Да, я понял, — отмахивается омега, — мне же лучше. Я пошел. Венти так сильно смеялся, что у него закружилась голова и заболел живот, но это ни капли не помешало ему отвратительно улюлюкать в перерывах от задыханий. Кадзуха смотрит на него, как на умалишенного, но в итоге лишь мотает головой, оставляя попытки хоть как-то успокоить это чудовище. Краем глаза альфа зацепляется за Скару. Тот о чем-то препирается с Хэйдзо, но выглядит спокойным, хотя и немного раздраженным. В общем, выглядит он как обычно, словно только что не услышал смущающую вещь. Почувствовав, видимо, на себе чужой взгляд, Куникудзуши как-то неестественно вздрагивает и чуть оборачивается, сталкиваясь глазами с Каэдэхарой, который тут же отворачивается, привыкший так делать, когда их глаза встречались ранее. — Я чуть не умер, — Венти стирает слезы с уголков глаз и плещет себе и Кадзухе в стакан коньяк, пододвигая тот к альфе, — давно так не смеялся. Кадзуха угукает, цепляясь взглядом за кольцо на безымянном пальце омеги. Хотя он уже был в курсе и даже выдавил из себя что-то вроде поздравления по телефону, почему-то сейчас Кадзуха почувствовал необходимость лично убедиться в том, что это не затяжной розыгрыш и его друзья действительно решили расписаться. — И когда свадьба? — как бы невзначай вопрошает альфа, улавливая секундный страх в глазах напротив. — Мы пока не решили, — лениво тянет Венти, прокручивая жидкость в стакане, — но как будет известно, я скажу. Вы же придете? — Венти впивается в Кадзуху серьезным взглядом, будто от его ответа зависит вся его дальнейшая жизнь. — Ты ко мне на «вы»? — нервно усмехается он. Венти цыкает. — Казу, не тупи, — ворчит омега, — я про тебя и Скару. — Я не могу отвечать за нас двоих. — Я тебя умоляю, — отмахивается Венти, — судя по вам, это вопрос времени, когда вы сойдетесь. — Венти… — Просто скажи «да» и я отстану. — Ладно, — Кадзуха сдается, — придем. — Славно, — Венти счастливо подмигивает, — как насчет стать свидетелем со стороны Сяо? А я попрошу Скару, — эти слова заставляют альфу подавиться напитком, а по горлу разлиться горькому теплу, — что, ты не слышал про традицию? — Какую, к херам, традицию? — не понимает Каэдэхара, пытаясь абстрагироваться от того, что его горло буквально горит. Пока Венти рассказывал ошарашенному Кадзухе о том, что вычитал где-то в интернете, что свидетели с обеих сторон должны переспать, а Каэдэхара сдерживал в себе порыв взять и задушить омегу, в бар ввалился Итер. В буквальном смысле, еле передвигая собственное тело, запнувшись о ступеньки и кубарем слетев вниз, с раскосыми глазами, смотрящими в разные стороны и запахом, будто в нем не меньше двух литров водки. Венти с Кадзухой одновременно подпрыгивают с места, чтобы помочь свалившемуся со ступенек другу подняться, но тот помощь не оценивает. Отпихнув руку Венти, Итер орет на него: «не трогай меня своими мерзкими руками, ты, подстилка для альф!», за что тут же получает ногой в живот. Принявшись кашлять, Итер брыкается, когда Сяо поднимает его за ворот и кидает в Кадзуху, демонстративно вытирая руку о рабочую жилетку. — Это уже слишком, — только и выдает бета, беря застывшего от шока Венти за запястье и отводя его подальше. Омега даже не обиделся, он лишь был сбит с толку такой явной агрессией, потому что раньше, максимум что альфа себе позволял, так это подколоть его какой-то грязной шуткой. Что-то случилось, понимает Венти, когда видит, как Кадзуха пихает его на диван, а тот подрывается, оглядываясь по сторонам, будто проверяет следит за ним кто или нет. Странно. Кадзуха пытается узнать у Итера что случилось и почему тот выглядит так, будто только что узнал, что завтра конец света и единственным решением пережить эту информацию было пойти и ужраться в сопли. А Итер был в сопли. Каэдэхара не спрашивал где тот успел накидаться, потому что, на самом деле, вся улица, да и район в целом, был развлекательным и бар, в котором работал Сяо, был не единственным. Конечно, немного нервировало, что Итер нажрался где-то за пределами знакомой территории, но, видимо, произошло что-то действительно из ряда вон выходящее. Альфа не успевает даже рта раскрыть, когда Итер сначала издает утробный звук, похожий на рычание, а Скара, который и был тем, из-за кого Итер так взбесился, лишь хмурится, неосознанно прижимая меню к себе, словно пытается защититься. Проследив за взглядом друга, Кадзуха дергает его за руку, чтобы Итер сел, но это не помогает. Его глаза намертво приклеились к Скарамучче. Кадзуха чувствует поднимающуюся изнутри тревогу. — Итер, — зовет он, но альфа никак не реагирует. Чуть повысив тон, Кадзуха повторяет, — Итер, — снова ноль реакции. Это уже начинает раздражать волка, поэтому он хватает альфу за лицо и силой заставляет того оторвать взгляд от его пары, — я тебя зову, мудак, — выходит с какой-то хрипотцой, — хватит пялиться на него. — Ха! — отпихнув руку друга, Итер выпучивает глаза и улыбается во весь рот, из-за чего его и так безумное выражение лица становится просто кошмарным. Каэдэхару всего передергивает, но он смог подавить в себе желание сглотнуть и обернуться на Скару. Если Итер в таком состоянии попытается даже приблизиться к нему, Кадзухе будет не жаль перевоплотиться и оторвать ему руку или даже обе. Да, потом ему придется либо гнить в тюрьме, либо в могиле, рядом с родителями, но хоть со Скарой будет все в порядке, — защищаешь свою дырку, а, Казу-бро? — с ненавистью практически выплевывает альфа, громко цыкая языком, показывая, насколько сильно он раздражен тем, что сейчас происходит. Поднявшись с места, Кадзухе приходится остановиться и сдавленно заскулить, когда прямо позади слышится встревоженное, но сказанное не менее твердым голосом: «Сядь на место». Твою мать, как же не вовремя сработал инстинкт. Кадзуха оборачивается на Скарамуччу и практически умоляет его не подходить близко, надеясь, что его котенок сможет прочитать это по глазам, но, даже если Скара понял его, слушаться он не собирался. — Что у вас происходит? — непонимающе вопрошает Куникудзуши, но отвечать ему на вопрос никто не собирается. Выгнув бровь, Скара поворачивается к Кадзухе, чтобы выпытать у него причину почему он выглядит, как избитый до полусмерти пес, но не успевает. Все происходит за секунду. Резкий рывок и раздраженное: «да сука». Скара ойкает, когда его хватают за руку и прижимают к горячей, рвано вздымающейся груди, а на волосы попадает несколько капель принесенного им коньяка. Липкие капли срываются с кончиков волос и лишь когда терпкий запах доносится до носа Куникудзуши, тот открывает глаза и удивленно мявкает, дергаясь сначала назад, а после хватаясь за Каэдэхару, на которого и вылилась основная часть напитка. — Как жаль, — тянет Итер, отставляя пустую бутылку на стол и стряхивая ладонь от остатков. — Ты ебнулся?! — не выдерживает Кадзуха, — Думай, что делаешь, долбоеб! — Кто из нас еще долбоеб? — пока Итер выговаривал все это, специально растягивая буквы, Скара, выглянув из-за плеча волка, сумел разглядеть у бара Венти с Сяо и Хэйдзо. Бета, держа телефон у уха, показал ему знак «окей», что значило, что полиция уже едет и волноваться не о чем. Это немного успокоило парня. — Я принесу полотенце, — шепотом сообщает Скара, надеясь, что это услышит только Кадзуха, но нет, до Итера его голос тоже прекрасно дошел. — Никуда ты не пойдешь, котенок. — Повтори, — глухо произносит альфа, выпустив Скару из объятий. Кадзуха проводит ладонью по лицу, морщась, когда запах алкоголя забивается в легкие и перебивает все остальное. Повернувшись к Итеру, Каэдэхара даже не удивляется, когда обнаруживает в глазах друга искорку азарта. Так значит, он этого и добивался. Хотел выбесить его. Уебан. — А что такого? — Итер жмет плечами, — это же как с собаками, — смешок, — просто даешь им указания, а потом награждаешь. Разве омеги чем-то отличаются от собак? — Стоп! — Кадзуха делает всего полшага, стискивая пальцы в кулаки, когда Скара окончательно приходит в себя и за секунду оказывается перед волком, расставляя руки, чтобы двое альф находились друг от друга на приемлемом расстоянии, — Успокойтесь оба. Казу, — от этого обращения альфа резко напрягается, но уже через секунду, стоило гневу внутри поутихнуть, он шумно выдыхает и, хотя не хочет этого, делает шаг назад, опуская голову, — теперь ты, — поняв, что Кадзуха послушался его, Скара поворачивается к Итеру, собираясь разобраться и с ним, но что-то идет не по плану. Переведя взгляд с выставленной вперед ладони Куникудзуши на самого котенка, взгляд Итера темнеет, а Скару прошибает холодный пот и ноги становятся ватными. Кое-как сохраняя ясный ум, омега опускает свою ладонь и встает спиной к Кадзухе, чтобы не дай бог эти двое не подрались, — выпускать феромон запрещено, — глухо выдает Скара, слыша, как Каэдэхара позади него ошарашено вздрогнул, — прекрати, — приказным тоном выдает парень, но Итер его не слушает, делая в точности да наоборот. У Скары начинает болеть голова. Когда альфа не в себе, его феромон считается чуть ли не ядом для всех омег, кто не является членами его семьи или парой. У Скары есть устойчивость к такому типу феромонов, потому что он все же кот на какой-то процент, но в баре, помимо Хэйдзо и Венти, есть и другие омеги, которые не виноваты в том, что у Итера поехала крыша. В этом вообще никто не виноват, а разбираться все равно приходится. Идиот. Благо, стоило Венти почувствовать угрозу, повисшую в воздухе, они вместе с Сяо и другими официантами принялись выводить из бара присутствующих в нем омег. Хоть у кого-то есть мозг, думает про себя Куникудзуши. — Прекратить что? — Итер хмыкает, — Это естественные природные инстинкты — выпускать феромон, когда тебе угрожает опасность. Ты что, настолько тупой, что не понимаешь даже элементарных вещей? — Скара хмурится. Опасность? В висках неприятно стреляет и ему приходится отступить на шаг, впечатавшись спиной в Кадзуху. Альфа придерживает его, прося уйти отсюда и не насиловать свой организм. Скара знает, что Каэдэхара просто переживает. Но он только что услышал кое-что, о чем никогда не мог подумать, глядя на то, как Итер обращается с омегами. — Опасность? — приоткрыв глаз, нервно усмехается Куникудзуши, — Ты что, боишься меня, говна кусок? — Да кто тебя боится, спермоприемник? — Итер смеется, но Скара не идиот. По крайней мере, не настолько, как Итер. Обернувшись на Кадзуху, Скара просит его проверить Венти и Хэйдзо, а заодно помочь им, если те еще не закончили уводить отсюда других омег, пока он тут разберется с этим придурком. — Ты с ума сошел? — злится волк, — Я не оставлю тебя с ним! — С этим? — Скара вновь хмыкает, — забей, придурок, этот напыщенный индюк боится меня. О, — Итер вздрагивает, когда Скара выпрямляется и делает уверенный шаг к нему, толкая ладонью в грудь, — или ты боишься всех омег? Что, ссышь, что я тоже выпущу феромон и изнасилую тебя? — Что? — Кадзуха переводит подозрительный взгляд со своего котенка на Итера. Тот побледнел, глаза покраснели, а на лбу вздулось несколько вен. Кадзуха внезапно понимает. Скара, что, прав? Он боится омег, серьезно? Итер? Итер видит, что, кажется, его выпад не произвел того впечатления, которого он добивался. Придя сюда, у альфы была цель поставить наконец этого омегу, выливающего на него добрые запасы дорогого алкоголя, на место, припугнуть его и сделать так, чтобы эта мерзость больше даже не смела проходить рядом с ним со своим неизменным высокомерным выражением лица. Что-то пошло не так. Но это не важно. Да. Совершенно не важно. Как бы не тряслись его поджилки от самоуверенного лица парня перед ним, Итер все равно в выигрыше. Он альфа, а значит, он на верхушке пищевой цепи и, если ему вдруг взбредет в голову разодрать этого котенка в клочья, он сделает это и отделается штрафом. Ну, или его посадят в психушку, не такая уж большая разница. Факт остается фактом. Альфы намного ценнее омег. Омеги — биологический мусор, предназначенные лишь для того, чтобы принимать в себя чужую сперму и кайфовать от этого. Мерзость. — Не неси хуйню, — разозлившись и одновременно с этим почувствовав тошноту, ползущую по горлу вверх, Итер замахивается, собираясь содрать это всезнающее выражение с чужого лица и выдернуть пару подрагивающих ушек, но его дрожащая ладонь не успевает даже приблизиться к омеге. — Я тебя, нахуй, сейчас убью, — схватив Итера за руку, цедит Каэдэхара и по его горящим янтарем глазам с переливами алого Итер понимает, что он просто в бешенстве. Какой же он жалкий, думает альфа, этот еблан реально стал подстилкой для какого-то там омеги. А он еще дружил с ним. Отвратительно. — Не трогай меня, — выдернув свою ладонь из чужого захвата, Итер задыхается от негодования, когда Кадзуха поворачивается к Скаре и тоном, не терпящим возражений, произносит: «Уйди отсюда немедленно». Скарамучча поджимает уши и губы, но в конечном счете кивает, отходя на несколько шагов. — Не смей драться, — ворчит он, глядя на Кадзуху. — Не буду, — Каэдэхара вздыхает, собираясь уже повернуться обратно, чтобы взять Итера за шкирку и просто выкинуть из бара, но не успевает. Оказавшись лицом к лицу с альфой, Кадзуха открывает рот, чтобы послать его куда подальше нахуй, но получает удар в челюсть и, отшатнувшись, прикладывает ладонь ко рту, издавая угрожающее рычание. Будь они сейчас на улице, если бы Скара не чувствовал все то, что он творит с собой, Кадзуха бы ответил ему, не раздумывая. Но он не может. Поэтому, щелкнув челюстью, альфа сдвигает брови и не отвечает на удар, хотя руки так и чешутся. — Ты слабак, — выплевывает Итер. — А ты ошибка природы, и? — Кадзуха качает головой, — Все время кричал, что ненавидишь омег, а в итоге? — Итер застывает, не в силах двинуться. Хоть он и альфа, Кадзуха волк, а значит его феромон намного сильнее его собственного. Он словно парализует. Итер понимает, что не может даже вздохнуть, как если бы он сейчас находился в лесу и встретился с голодным, разъяренным зверем. Этим зверем был Кадзуха, — Мне плевать, что случилось, что тебя так коротнуло, — Кадзуха делает шаг, а Итер назад, даже не осознавая этого, — это общественное место, говна кусок, тут запрещено использовать феромон. — Ты тоже его выпустил. — И я готов понести ответственность, — Итера тошнит от этого излишнего самопожертвования. Оглянувшись, он замечает, что внутри как-то заметно поубавилось народу. Он видит только альф и бет. В голове неприятно пищит. Дернувшись в сторону, Итеру удается сделать несколько шагов, но тут горло будто сжимают в тисках, заставляя задохнуться. Вобрав в легкие побольше воздуха, альфа хватается за голову и скулит, чувствуя и гнев, и горечь и обиду разом, — что произошло? — вопрос будто пробивает грудную клетку насквозь. Ничего не произошло. Просто он понял, что омега, о которой он мечтал весь свой гон, оказалась парнем. Ничего не произошло. Совершенно. Он ненавидит омег. Они должны быть мусором под его ногами, а не наводить на него страх. Он альфа. Он власть и сила. Он не должен испытывать ужас просто от того, что рядом с ним находится омега-парень. Это неестественно. Это ошибка эволюции, омеги-парни вообще не должны были появляться на свет, не должны были расти, не должны были вставать у него на пути, у него, которому было только пятнадцать, и он знать не знал того, на что вообще способны омеги. Они разрушат его жизнь. Скара, Венти, Альбедо. Все они однажды раздробят ему кости и сведут с ума. — Итер? — Уже можно? — доносится откуда-то из-за спины незнакомый голос и после коротко «угу» от Сяо Итеру прилетает что-то тяжелое в голову. Удар не особо сильный, но в глазах все равно темнеет и последнее, о чем он успел подумать перед тем, как пластом свалиться на пол, так это то, что во всей его ситуации, в том, что он вот такой вот, виноват не он, а омега. Тот самый, который внушил ему в пятнадцать лет чувство страха. Хэйдзо опускает барную табуретку и подмигивает опешившему Каэдэхаре, пожимая плечами. — Мы ж не в фильме, ждать грустного рассказа злодея о его судьбе тот еще бред, — смеется омега, опускаясь на корточки перед Итером и несколько раз хлопая его по щекам, — жить будет, да я крутой. — Ты в порядке? — спрашивает Венти, подходя ближе, но сохраняя ощутимое расстояние. Хэйдзо удивленно округляет глаза. — М? — омега не сразу понимает о чем он, — а, я ж рецессивный, так что мне все равно на феромоны, забей, — смеется парень, — тебя больше не тошнит? — Нет, — Венти облегченно выдыхает. Кадзуха только сейчас смог разглядеть неестественную бледность друга, — я в порядке. — Чудно, — хлопнув в ладоши, Хэйдзо ухмыляется в лицо волку, — передашь его в руки полиции? А то Сяо вряд ли поднимет эту тушу. — Я не настолько слабый, — раздается голос Сяо, когда бета выпрямляется, доставая что-то из-за барной стойки. — Упс, — Хэйдзо вновь смеется, — ну так? — снова обращается он к Каэдэхаре. — Ладно. Пока полиция приехала, пока Сяо заполнял все сопутствующие документы, а Венти объяснял представителям власти что вообще произошло, Кадзухе приходилось оставаться рядом с Итером на всякий случай, чтобы, в случае чего, не дать альфе снова учинить беспорядок. Каэдэхаре пришлось выплатить штраф за использование феромона в общественном месте, но ему сделали скидку, сказав, что это было в благих целях, но закон есть закон. Альфа не сопротивлялся. Ему все еще было немного не по себе от вида людей в форме. Они однажды сообщили ему о смерти отца, они же были в его доме, когда забирали тело матери, и эти же люди недавно приходили к нему, когда Кадзуха устроил погром в чужом курятнике. Благо это было самое меньшее из зол и в итоге все скинули на нападение дикого животного. Хорошо, что рядом с его домом есть лес с настоящими дикими животными, а не с теми, кто может обращаться. Единственный, кто вообще задал вопрос «интересно, что с ним случилось?» был Хэйдзо, да и то ему скорее всего просто стало любопытно, вряд ли он действительно волновался за незнакомого альфу. Бар пришлось закрыть на эту ночь. Слишком много произошло, к тому же помещение было необходимо проветрить перед тем, как вновь пускать внутрь людей. Да, с альфами и бетами ничего не произойдет, но бар открыт для всех полов, а если они перестанут пускать омег, то это могут посчитать дискриминацией. Поэтому Сяо принял решение на сегодня закругляться. Скаре это не понравилось, но его никто слушать не стал, потому что, несмотря на то, что он кот, он все-таки омега и нахождение рядом с альфой, выпустившим феромон, не прошло следом. Скару трясло, как в сорокаградусный мороз, хотя он старался подавлять дрожь. Венти слегка мутило, поэтому он был тихим и ходил хвостиком за Сяо, будто чувствуя себя защищенным только рядом с ним. Когда они все вышли на улицу, было еще темно. И холодно. Времена года начали свою войну за власть. Погода в ближайшие дни обещает быть нестабильной. — Тебя подвести? — Кадзуха вздрагивает, когда Сяо кладет ладонь ему на плечо. — А? — Я все равно на машине, — продолжает бета. — Я пройдусь, — отстранившись, отвечает альфа, — нужно проветрить голову. — Хорошая мысль, — кивает друг, — Хэйдзо, — зовет он. Упомянутый отрывается от разглядывания ушей Скарамуччи, который смотрит на закрытые двери бара и о чем-то усиленно думает, и лениво улыбается ему, давая понять, что слушает, — далеко живешь? — В пятнадцати минутах отсюда, — хмыкает парень, — но если предлагаешь подвезти, я согласен, — Сяо с секунду раздумывает, спустя которую издает что-то на подобии тихой усмешки. — Тогда поехали. Оставшись один на один со Скарой, Кадзуха стискивает зубы, на свой страх и риск решая повернуться к своей паре. И правильно делает, потому что встречается взглядом со своим котенком и внутри что-то раскалывается. Его и правда сильно трясет от страха. — Я не могу обратиться, пока волосы липкие, — врет Каэдэхара, видя, как уши Скарамуччи прижимаются к голове, а хвост обвивает ногу. Боги, почему он такой невероятный? — Будешь спать на коврике, — ворчит омега, пряча смущенный взгляд. — Договорились.