Двенадцать

— Можно я потрогаю твои уши? — Рискни, — Скара расставляет по подносу несколько напитков и дергает хвостом, когда чувствует мимолетное прикосновение к нему, — и я оторву тебе член, — бросив это бесцветным голосом, Скара натягивает маску повыше на лицо и, развернувшись, растворяется в толпе. Хэйдзо наигранно дует щеки, практически ложась на барную стойку, всем видом показывая, как он несчастен от того, что даже тут Скарамучча его игнорирует. Рядом Сяо, протирающий стакан до блеска, ставит на стойку поднос, обращаясь к новенькому: — Не надоело? — М? — Хэйдзо тут же оживляется, поднимая голову и улыбаясь во все тридцать два, — Вообще нет! Он смешной! Хэйдзо появился в их баре всего пять дней назад, три из которых были обучающими. Сяо сначала сомневался по поводу того, чтобы брать на такую довольно опасную работу второго омегу, но Хэйдзо сходил ко врачу и принес справку о том, что он рецессивный, что практически приравнивает его к бетам. Так как ничего, кроме пола, Сяо не беспокоило, увидев справку, он кивнул, сказав, что отправит ее управляющему и, когда тот ответит, он передаст ему решение. В итоге Хэйдзо приняли на работу. Скара сначала даже не узнал парня, с которым работал до этого в продуктовом магазине. Хэйдзо пожаловался, что там слишком мало платят за такое количество часов, что он отрабатывал, так что он уволился и решил найти что поприбыльней. К тому же он недавно переехал в новую квартиру и начал что-то вроде жизни с чистого листа. Скара не понял зачем он ему все это рассказал. Ему неинтересно. С приходом Хэйдзо, если уж быть честным, работать стало гораздо легче. Все остальные официанты относились к Скаре с какой-то опаской и лишний раз даже не подходили, чтобы попросить разрешить конфликт за столом, который он обслуживал. Хэйдзо же наоборот, при любом удобном и не очень случае всегда заговаривал с ним или делился какой-то, как ему казалось, забавной историей, которую он услышал от посетителей. Каждый раз Скара отфыркивался, прося парня не отвлекаться от работы, но Хэйдзо его грубость не смущала, скорее даже наоборот, он был рад получить хоть какой-то ответ от омеги. Видимо из-за того, что они раньше работали вместе, со Скарой Хэйдзо позволял себе не сдерживать свои дурацкие порывы и на каждом перерыве предпринимал попытку как-то коснуться его ушей и хвоста. Когда Куникудзуши, уставший уже от этих постоянных нападений на его хвост, задал парню вопрос какого черта он вообще делает, тот с совершенно тупой ухмылкой на пол лица ответил, что ему всегда было интересно узнать какие на ощупь уши у людей с животным началом и отличается ли это как-то от обычных животных. Поморщившись, Скара назвал его мерзким и игнорировал всю ночь, пока смена не кончилась. Из-за Хэйдзо в голове все смешалось. Скара так до конца и не привык к тому, что теперь у него есть перерывы на постоянной основе. Раньше ему приходилось просить отпустить его хотя бы на пять минут подышать, а тут Венти самолично запихивал его в подсобку и, грозясь кулаком, практически заставлял отдыхать. Это для Скары в новинку. Очень непривычно. Дни медленно сменялись друг другом, Скара продолжал батрачить на трех работах, но теперь у него появилась проблема. Проблема в виде Хэйдзо, который доставал его не только в баре, но еще и в магазине, потому что Скара остался там работать, а Хэйдзо прекрасно знал это место и каждый вечер, как бы невзначай, забегал туда минут на десять, чтобы купить какую-то мелочь в виде мятной жвачки и подоставать омегу своими тупыми вопросами по типу «что будешь делать вечером?». Скара никогда на них не отвечает, потому что, если игнорировать Хэйдзо около пяти минут, тот сдастся и уйдет. Но Хэйдзо не главная головная боль. Главная вот уже как неделю не появляется в баре и, судя по тому, что он слышал от Венти и Сяо, не особо спешит попадаться на глаза. В этом нет ничего странного, у Кадзухи могут быть какие-то свои дела, к тому же их последний разговор, который таковым вообще не являлся по факту, вряд ли можно назвать нормальным. Вспоминая о том, как Каэдэхара заявился к нему в виде волка, Скара не может удержаться, чтобы не оглянуться по сторонам. Это происходит совершенно неосознанно, и он не успевает словить себя на мысли осмотреться, чтобы предотвратить это излишне палевное занятие. Сяо несколько раз спрашивал его о том, почему он постоянно оглядывается, но Скара никогда не отвечал. Дело не только в том, что он теперь не видит этого пришибленного альфу, дело в том, что он чувствует что-то странное. Посреди дня у него внезапно перестать хватать воздуха, будто он задыхается, а еще вот уже где-то около недели у него постоянно болят запястья. Боль ноющая и очень неприятная, она похожа на ту, как когда ты случайно режешься обо что-то. Скара переживает, потому что раньше такого с ним не случалось и как бы он не хотел, почему-то ему кажется, что все эти изменения напрямую связаны с Каэдэхарой и его отсутствием в баре. Теперь Скаре не нужно было будить его каждое утро и прогонять, но он все равно всегда останавливался возле самого дальнего столика, стоял несколько секунд и только потом уходил. Работа пошла быстрее. Лини и Итер в бар не ходят, но Скара и не ждал их, если честно. Скорее всего, они заявятся сюда, когда гон мудака закончится. Скара цыкает. Лини даже ничего ему не сказал. Он, конечно, не обязан, но Скара думал, что они друзья. Из собственных мыслей на землю омегу возвращает грубый толчок в плечо, заставляющий его отшатнуться и напрячь ноги, чтобы ненароком не упасть. Скара хмурится, глядя в спину посетителю, который зыркнул на него так, будто он мешающая мебель, стоящая в проходе. Куникудзуши не удержался от недовольного мявканья. Не стоило давать волю собственным мыслям посреди рабочей ночи. Ему бы не хотелось нежелательных споров без повода. Вернув себе отрешенное выражение лица, Скара возвращается в работу и до конца смены ходит с совершенно пустой головой. В пять утра, когда Сяо выволакивает последнего посетителя, Скара наконец свободно выдыхает, но тут же шипит, прижимая руку к груди, когда вновь чувствует резкую боль от сгиба локтя до самого запястья. Тяжело задышав, парень прижимает уши к голове, зажмуриваясь. Если это действительно из-за Кадзухи, то Скара хочет знать какого черта он творит, что его так колбасит от боли. Вспышка слишком сильная, ему гораздо больнее, чем все предыдущие разы. Тупой альфа. — Скар, ты норм? — Хэйдзо трясет его за плечо, а Скара, наконец, приоткрывает глаза, понимая, что его мало того, что слегка потряхивает, еще и тошнит. Отвратительное чувство. — Да, — спихнув с себя чужую ладонь, отвечает омега, — просто… Открыв рот, чтобы сказать, что с ним все нормально и он просто не ожидал, что будет так больно, вдруг парень замечает за спиной Хэйдзо Сяо и Венти. И если Сяо, как обычно, не выражает никаких эмоций, то вот на лице Венти он как будто увидел тень прозрения. От того, что, кажется, Венти понял в чем дело, у Скарамуччи по телу пошли мурашки. Он и раньше жаловался им на неприятные тянущие ощущения в запястьях, но Венти говорил, что это, возможно, из-за того, что он таскает слишком много тяжелого. И Скара в это поверил. Кажется, предположение было неверным на все сто. — Что? — немного нервно спрашивает омега, глядя в лицо другу. — Ничего, — сухо отвечает Венти, — не хочешь к врачу сходить? — Не хочу, — тут же отвечает Скара, — это слишком дорого. — Консультации для омег бесплатны, — хмыкает парень. Скара сдерживает себя, чтобы прямым текстом не послать Венти куда-подальше. Он прав, но Скара не хочет идти в больницу. Лучше уж он будет думать, что это все из-за переработок, а не из-за одного придурка, который мало того, что наговорил ему кучу гадостей, так еще и приперся к нему в форме волка. — Я могу сходить с тобой! — восклицает Хэйдзо, за что тут же получает убийственный взгляд, — Эй, не смотри так, мне тоже нужно в больницу! — Зачем? — не понимает Скара. — Плановый осмотр? — выдает Хэйдзо и тут же смеется, понимая, что эта ложь даже звучит глупо, — Да ладно тебе, Скар, вдвоем не так страшно! — Мне не страшно, — ворчит омега, выдыхая, когда боль начинает потихоньку отступать. — Да-да, тебе не бывает страшно. Ты сильный и крутой омега, которого боятся альфы, это я знаю, — хихикает парень, — ну сходи со мной, мне, вот, страшно. Сходишь? М? Скар? — Ладно, — мявкает Скара для того, чтобы этот балбес наконец заткнулся. Услышав ответ, Хэйдзо подрывается на ноги и счастливо смеется, щелкая пальцами. — Ура! — Когда пойдете? — вклинивается в разговор Венти. Сяо ушел в подсобку, поэтому, чтобы не стоять в стороне, омега решает присоединиться к своим друзьям. — Хм, — задумчиво мычит Хэйдзо, — завтра? — Я работаю, — мотает головой Скара. — Ты работаешь вечером, днем ты свободен. Куникудзуши ворчит, из-за чего Хэйдзо вновь смеется, а Венти, подперев лицо ладонью, расплывается в мягкой улыбке. Он даже рад, что Хэйдзо теперь работает у них. Стало гораздо веселее наблюдать за их вечно недовольным котенком. — Днем у меня пары, — пытается найти причину для отказа Скарамучча. — Пары у тебя до двух часов дня. А смена в восемь. Скара раздраженно дергает хвостом, закрывая лицо руками на несколько секунд. — Ты что, сталкеришь меня? — рычит он, прижимая уши к голове. — Я? — возмущенно восклицает Хэйдзо, — Нет! У меня просто хорошая память, я быстро запоминаю то, что мне нужно! — Ты проиграл, Скар, — хмыкает Венти, а упомянутый страдальчески мяукает, — просто смирись. — Ладно, — ворчит Куникудзуши, — плевать, пойдем завтра. Крик Хэйдзо, казалось, слышно было даже на улице. Злость, раздражение и отчаяние. Эти чувства не оставляли Скару ни на секунду. Не важно, что он делал: шел на учебу, игнорировал сокурсников, раскладывал товар на складе, перепроверял просрочку или цапался с посетителями бара. Абсолютно каждое слово, сказанное или подуманное, было насквозь пропитано этими чувствам. Скару бесит сам факт, что его раздражает отсутствие Кадзухи. Он был уверен, что, если тот исчезнет из его жизни, та станет хоть немного лучше, но нет, все катится в какую-то совершенно безрадостную бездну из постоянных воспоминаний. По ночам Скара не может уснуть, каким бы уставшим он не был. Его взгляд постоянно цепляется за мутное окно, в котором, как ему кажется, он иногда различает силуэт белых мощных лап. Где он? Почему он больше не приходит в бар? Возможно, ему и правда стоит сходить в больницу, Венти прав. По крайней мере, надо что-то делать с бессонницей. Из-за нее у омеги постоянно темнеет в глазах и слабость во всем теле, а ему все-таки надо противостоять мерзким альфам, на которых его уши и хвост действуют, как красная тряпка на быка. Скара мог конечно скрывать свои звериные признаки на учебе и работе, но это требует особой концентрации и некоторых усилий. У Скары нет сил на это. Его жалкое существование не подразумевает трат жизненной энергии на что-либо, что не принесет ему денег, поэтому он даже не пытается. Бесполезно. Скара открывает глаза в семь утра и перекатывается на бок, застонав от боли. Снова запястья ноют. Опять. Как же надоело. Боль не сильная, но она тянет и давит, заставляя омегу свернуться комочком и прижать руки к груди, дабы скрыть уязвленное место. Он чувствует себя жалким и беззащитным. Замерев, Скара ждет какое-то время, пока боль отпустит и после этого уже не может уснуть. Поднявшись со своего дивана, на котором спит, омега опускает ноги на пол и от контакта распаленной кожи с холодным бетоном его пробирает дрожь. Он бы с радостью занялся самобичеванием, но у него нет времени. Потратив на душ от силы минут пять, Скара направляется к холодильнику и достает оттуда пачку сосисок, которую купил в выходные. Завтраки — не его тема, на них уходит слишком много времени. Сунув сосиску в рот, Скара принимается ходить по своему подвалу и собираться на учебу, пока его желудок недовольно урчит. Ему явно не нравится такое пренебрежительное отношение к себе, но Скаре все равно. Собравшись за считанные секунды, он накидывает поверх рубашки какой-то жакет, который он носил еще в средней школе и, закинув сумку на плечо, выбегает из дома. По дороге ему не встречаются Сяо и Венти, поэтому он спокойно добредает до учебного здания и погружается в учебный процесс с головой, стараясь не придавать значение тому, что его слегка потряхивает от нервов. Где-то в середине дня Венти присылает ему фотку, на которой он показывает язык, держа в руке какой-то документ, а сзади, с нечитаемым лицом, стоят Сяо и его родители. Скара не понимает что за хрень он ему прислал, пока Венти не присылает следующее сообщение: «Как думаешь, если на нашей свадьбе в платье будет Сяо, как скоро мы разведемся?». Скара не сдерживает усмешки, отвечая: «В этот же день». Точно, он уже успел забыть о том, что Сяо сделал Венти предложение. Кажется, они сказали ему об этом, когда Хэйдзо еще даже не появился на горизонте. Разве можно о таком забыть? Скара какой-то рассеянный в последние дни. И дело не в том, что его голова забита одним странным волком, вот вообще не в этом. Мотнув головой, отгоняя навязчивые мысли о Кадзухе, Скара с еще большим усилием сосредотачивается на учебе и, когда звенит последний звонок, почти самый первый встает из-за стола и направляется к двери. В коридоре он замечает Люмин, но без Итера. Видимо, его гон все еще не прошел. Скара бы подошел и спросил как этот конченный себя чувствует, если бы вовремя не вспомнил о том, что он сотворил с его другом. Замерев на мгновение, Скара отворачивается от Люмин и быстрым шагом добирается до выхода из корпуса. Больше никто из знакомых по пути ему не попадался. Хэйдзо уже ждал его у выхода. Вообще, Скару он самую малость пугает. Точнее, не сам парень, а его какая-то излишняя осведомленность о его жизни. Он буквально знает все его расписание и каждое место работы. Это очень напрягает. В общем и целом, Хэйдзо неплохой парень, просто со своими тараканами в голове и полным отсутствием знания о том, что у людей существуют личные границы. — Привет! — заметив омегу, Хэйдзо тут же принимается активно махать руками, будто он не заметит его, если тот не даст о себе знать в своей привычной идиотской манере. Скара вздыхает. Он реально согласился пойти куда-то…с ним? — Не ори так, — ворчит Куникудзуши, уворачиваясь, когда Хэйдзо явно тянется для того, чтобы обнять его. Ну конечно. Скара помнит все его попытки дотронуться до хвоста. Лучше быть настороже. — Ха, ты как кот! — смеется парень, а Скара лишь закатывает глаза. — Я и есть кот, придурок, — выдает омега, чем на секунду ставит Хэйдзо в ступор. — О! — выпаливает он, — Точно! Не подумал об этом! Если сосчитать сколько раз Хэйдзо выдавал подобный бред, а Скара закатывал глаза, получится что-то около миллиона. Серьезно, этот парень вообще ничего в себе не держит, иногда как выдаст, так Скаре хочется не то, что глаза закатить, а сквозь землю провалиться, чтобы больше никогда не слышать этот вечно задорный голос. И откуда у него вообще столько сил на позитив? Чудик какой-то. Скара — мастер игнора. Хэйдзо — чемпион по выведению людей из себя. Пока они ехали на автобусе до больницы, омега успел настолько взбесить Скару, что он начал отвечать на его тупорылые вопросы по типу: «Как родители различают своих детей-близнецов, если они абсолютно одинаковые?». Скара не знает. Понятия не имеет и ему, если честно, насрать, но прежде, чем он это понял, он уже завел с Хэйдзо дискуссию на этот счет. Когда парень внезапно понимает, что слишком увлекся, то затыкается, а Хэйдзо громко смеется, прикрыв рот ладонью. — Ты меня бесишь. — Я знаю, — растянувшись в довольной улыбке, отвечает омега, — но это же весело, разве нет? Скара молчит секунд тридцать. — Пожалуй. — Ты признал! — на радостях Хэйдзо все-таки удается заключить Скару в короткое объятие. Правда оно было настолько коротким, что он даже не успел докоснуться хотя бы до ушек парня. Такое упущение. Хэйдзо почти расплакался от отчаяния. — У тебя нездоровая привязанность к моим ушам, в курсе? — спрашивает Скара, когда они выходят из автобуса и направляются в сторону больницы. Хэйдзо убирает руки за голову и подмигивает ему, зачем-то высунув кончик языка. — И к хвосту, не забывай про хвост! — Это делает из тебя извращенца. — Не правда! — фыркает парень, — мне просто нравятся животные. — Я не животное. — Но у тебя есть уши! И хвост! И ты мяукаешь, Скара, это же так круто! Спорить с ним было бесполезно. — Как скажешь. Как бы Скара не пытался морально подготовить себя к тому, что ему придется общаться с врачом, больницы все равно наводили его на какую-то необоснованную тревогу. Это было необычно, поскольку, по большей части, Скаре все равно на врачей. Когда у него были деньги, в далеком детстве, живя в приюте, он часто посещал поликлиники для осмотра. С возрастом, так уж сложилось, что у него не находилось лишней копейки, чтобы сходить хотя бы на плановый осмотр. Приходилось выживать. Благо рядом у него всегда были друзья, к которым Скара мог обратиться с совершенно дурацким вопросом, и они помогали ему. Так он и дожил до своих лет, не посещая больницы даже при острой необходимости. Внутри все было таким светлым и чистым, что у Куникудзуши защипало в глазах. Пока Хэйдзо о чем-то болтал с тетушками в регистратуре, Скара решил сесть на какой-то железный стул и немного привыкнуть к окружающей обстановке. Мимо него проходили люди разных полов и даже некоторые с животными признаками. Скара следит взглядом за девушкой-львом и не может опять не вспомнить о Кадзухе. Сердце предательски сжалось, стоило в голове всплыть алым глазам, которые меняют свой цвет на янтарный. Скара сглатывает. Ему не нравится Кадзуха, но почему-то он не может перестать думать о нем. Это отвлекает. — Закончил? — Хэйдзо машет у Скары перед лицом, дожидаясь, пока тот обратит на него внимание. — Что? — не понимает омега. — О, я думал ты раздумываешь о том, как убить меня. Нет? — ответом ему служит тяжелый вздох. Хэйдзо же лишь улыбается, — Ну и здорово, я все узнал, нам на второй этаж, пойдем. Короче, Хэйдзо пошел с ним просто за компанию, чтобы раздражать всю дорогу. Скара пришел к такому выводу, глядя исподлобья на парня, который чувствовал себя, как рыба в воде, шатаясь по коридору и напевая себе под нос какую-то странную песню. Ладно, компания — это неплохо, даже такая. К тому же Скаре действительно не по себе, будь он один, ни за что не зашел бы даже внутрь. — А у вас как у альф и омег? — спрашивает Хэйдзо, когда они сидят в очереди из семи человек. Оторвавшись от телефона, Скара хмурится, не понимая, что он имеет в виду, — в смысле, пары? Я читал, что у животных это по-другому происходит. — Я не животное, — напоминает омега. — Так как? — Не знаю, — холодно отвечает Куникудзуши, вновь возвращая взгляд в экран мобильника. Хэйдзо ничего на это не отвечает, но впивается глазами в Скару, словно ждет, пока тот продолжит, — что? — недовольно мявкает он. — Так как? — Я уже ответил тебе, — бесится омега, — я не знаю, наверное, так же, как и у обычных альф и омег, почему ты меня спрашиваешь? — Мне интересно, — пожимает плечами друг, — так же, — тянет он, — хм, значит, это что-то похожее на разряд тока? — Наверное, — вздыхает Скара, но тут же, вспомнив их встречу с Кадзухой, мотает головой, — нет, скорее похоже на страх. — Страх? — Хэйдзо искренне удивляется. — Угу, — кивает Скара, — но, наверное, у разных видов по-разному. — Так твоя пара другого вида? — Д…Эй! — чуть было не согласившись, Скара возмущенно вскрикивает, видя ехидную ухмылочку на лице напротив, — Хватит спрашивать бред. Ты орешь на весь коридор. Хэйдзо поднимает руки в сдающемся жесте и следующие пол часа не говорит ни слова, лишь изредка хихикает себе под нос. Скара даже не знает, какое поведение его раздражает больше: когда он открывает рот или когда закрывает его. Наверное, оба варианта. Хэйдзо бесит его вне зависимости от того, молчит он или разговаривает. Просто бесит. Скара уже понял, что Хэйдзо пошел с ним просто так, поэтому в кабинет врача он зашел один. Выслушав все жалобы, врач с некоторым скепсисом осмотрела омегу с ног до головы, но в итоге провела обычный опрос и измерила давление. Скарамучча уточнил, что большая часть болезненных ощущение сосредоточилась на руках, но с его руками все в порядке. Показав их доктору, он надеялся, что она спишет все на психосоматику и отпустит его, но женщина лишь сильнее забеспокоилась. Скаре это не понравилось. — Почему вы пришли без пары? — услышав вопрос, Скара почувствовал, как внутри у него все похолодело от ужаса. Это именно то, что он и боялся услышать. — Что? — хрипло выдает он, — у меня нет пары. — Нет? — в глазах врача отразился явный шок. — Нет, — повторяет омега и на всякий случай поворачивается полубоком, чтобы показать шею. Женщина впадает в ступор. И правда, метки нет. — Странно, — произносит врач, задумчиво мыча. Все то время, пока она молчала, Скаре приходилось сдерживать себя, чтобы не выйти из кабинета в окно. Его аж трясти начало, — значит, у вас нет пары? — Скара медленно кивает, — но вы чувствуете фантомную боль, — снова кивок, — так, — пауза, — хорошо. Ничего хорошего, думает Скара, но вслух, конечно же, не произносит. — Я просто предположу, но, для того, чтобы подтвердить или опровергнуть мои слова, вам лучше записаться на полноценный прием, — Скара снова кивает, хотя прекрасно понимает, что ни на какой прием он записываться не будет. У него нет средств для этого, — Вы омега с животным началом, — она только начала говорить, а Скаре уже не нравится то, к чему она ведет, — обычно у альф и омег, после образования пары, бывают случаи, когда один чувствует изменения в теле другого. Это проходит, — она вновь делает паузу, — но у альф и омег с животным началом все немного по-другому. В вашем окружении есть альфа с животным началом? — она ждет ответа секунд сорок. Стиснув зубы, Скара угукает. Он не хочет дальше слушать. Он итак все понял, — возможно, этот альфа и является вашей па… — Почему я его чувствую? — перебив женщину, спрашивает Скара. Он не хочет слышать ничего из того, что она собиралась ему сказать. Он пришел сюда за конкретным ответом. Немного сбитая с толку женщина откашливается, быстро возвращая себе серьезное выражение лица. — Потому что вы приняли этого альфу, как своего партнера, — Скара застывает. Нет. Только не это. — И… — Скара медлит, чувствуя, как слова, что уже вот-вот сорвутся с языка, наполняются ядом, — как от этого избавиться? — В вашей ситуации есть два варианта, — спокойно разъясняет врач, — если вы хотите и дальше оставаться парой, то, после получения метки, со временем это пропадет, — женщина делает паузу, — но, если пара нежелательна, можете разорвать связь. Разорвать связь. В современном мире правда существует способ сделать это? Скара уставливается на женщину пустым взглядом и, он уверен, сейчас она на все сто может почувствовать всю его жалость и беспомощность. — Ясно, — глухо отвечает парень, — я пойду, спасибо. Скара не слышит ничего вокруг. Ни собственных шагов, ни то, что Хэйдзо у него что-то спрашивает, ничего. В голове только гул собственного сердца и слова врача, которые он никогда не хотел слышать. «Принял, как партнера». В какой момент? Когда это произошло? Когда они поцапались тогда в подсобке? Нет. Точно не это. Когда? Когда…когда он приходил в форме волка? Скара останавливается посреди коридора, игнорируя встревоженного его состоянием Хэйдзо. Вполне возможно, что и тогда. Скара не может точно вспомнить. Когда они впервые встретились и Кадзуха напугал его своими внезапными искрящимися золотом глаза, Скара дал себе слово, что никогда в жизни не признается в том, что почувствовал, как что-то плотно сжало его сердце. Они были истинной парой, но оба прекрасно понимали, что никаких отношений быть не может. Они слишком разные. Их виды конфликтуют между собой. Коты боятся волков, а для волков коты не более, чем перекус на секунду. Кадзуха большой и мощный волк, даже в своей форме, если бы он поднялся на задние лапы, он был бы выше Скары. Это пугает. Скаре страшно, потому что Кадзуха хищник и в нем гораздо больше животного, чем в самом Скарамучче. Каждый раз, когда их взгляды пересекались, за напускным безразличием Скара прятал страх и желание. Страшно, потому что он хищник, но его шея все равно нагревается, стоит Каэдэхаре взглянуть на него. Это невыносимо. Одновременно бояться и хотеть быть рядом. В голове все смешалось. Фантомные боли. Значит, он был прав в своей догадке. Он чувствует то же, что и Кадзуха. В таком случае…что он делает? Скара не хочет произносить это даже у себя в голове. Он помнил о том, что замечал в глазах Каэдэхары просьбу о смерти. Нет. Нет, это же не правда. Скара чувствует, что у него заканчивается воздух. Он вспоминает, как небрежно, в порыве гнева, бросил ему какую-то фразу о том, чтобы он умер. Он же не послушал его, правда? Это же просто бред. Он идиот, но не настолько. Не настолько ведь? — Скар, ты бледный, — Хэйдзо тянет его на диванчик, чтобы он успокоился, но Скара не может. Еще чуть-чуть и у него начнется паника. Кадзуха реально может это сделать. Блять, он этим и занимается! Хэйдзо оставляет его на пару секунд и приносит бутылку с водой, которую Скаре сложно открыть из-за того, что его руки дрожат. Друг помогает ему справиться с крышкой и покорно ждет, пока тот выпьет все до дна, чтобы самолично закрутить ее обратно и выкинуть пустую бутылку в мусорное ведро. — Пойдем на улицу, тебе нужно на воздух. Скаре не нужно на воздух. Скаре нужно найти этого тупорылого волка и как следует оттаскать его за уши, чтобы тот прекратил причинять себе вред. Какого черта вообще? Почему он это делает? Что происходит? На улице лучше не становится. Скорее наоборот. Скара дышит через раз, голова идет кругом, а шея горит, будто ее обожгли. По всему телу проходит рой мурашек и все естество парня замирает от страха. Снова это чувство. Подняв голову, он видит, как к ним с Хэйдзо по дороге несется большая собака, а до ушей доносится задыхающееся: «Таромару!». Скара боится собак. Не сильнее, чем волков, но их сородичи меньшего размера все равно наводят на него ужас. Отшатнувшись, он весь замирает от страха, но в этот момент названного Таромару останавливают, потянув за поводок, а Хэйдзо, придерживающий Скару за плечи, неожиданно стискивает пальцы посильнее. Кадзуха останавливает пса и тут же, не сдержавшись, рычит, глядя на Хэйдзо, который, от неожиданности, прижимается ближе к Скаре. — Отпусти его, — сквозь зубы цедит альфа и Хэйдзо тут же отпускает, поняв, что, кажется, дело пахнет жареным. — Я тоже омега, — на всякий случай произносит он, надеясь, что это поможет сгладить ситуацию. — Мне плевать, — фыркает Каэдэхара, после чего садится на корточки и обращается к собаке, — сиди смирно, ясно? — пес радостно гавкает. Отпустив поводок, Кадзуха в последний раз зыркает на Хэйдзо, прежде чем придержать Скару за локоть и довести до ближайшей скамейки. У Скары кружится голова. И, походу, начались галлюцинации, потому что он почему-то видит перед собой лицо Кадзухи. Его глаза опять горят янтарем. И хвост дергается из стороны в сторону с какой-то бешеной скоростью. Он очень сильно похудел и цвет его лица такой бледный, что, если бы Скара не видел, как подрагивают его губы, подумал бы, что перед ним труп. — Кадзуха… — Да? — тут же дернув ушами отзывается парень. Вся эта ситуация напомнила им о том, что они уже были как-то раз в подобном положении. Правда вот теперь они поменялись местами и на этот раз Кадзуха сидит в ногах у своего котенка, а не наоборот, — Что случилось? Тебе плохо? Чтобы не мешать им, Хэйдзо спрашивает у Кадзухи разрешения поиграть с Таромару, пока они разговаривают. Не глядя, Кадзуха кивает, сосредотачивая все свое внимание на лихорадочно дрожащем Скарамучче. — Скар, — зовет он, но в ответ получает болезненный стон, от которого Кадзухе хочется задохнуться. Он замирает и хочет было отстраниться, чтобы не натворить делов, но его резко хватают за запястье и сдавливают с такой силой, что старые раны, нанесенные себе с утра, раскрываются и щиплют, — мне больно, — со свистом произносит альфа, дергая рукой в попытке высвободиться. — Мне тоже, — Кадзуха поднимает голову, встречаясь с влажным, но не менее сердитым взглядом омеги, — мне тоже больно, придурок. — Ты… — неверяще, практически одними губами произносит парень. — Хватит это делать, — сорвавшись, Скара закрывает лицо руками, принимаясь часто и загнанно дышать. Его всего трясет. Он так устал. Он вымотался. Еще и Кадзуха этот. Скара одновременно рад, что он настоящий и он все еще дышит, но с другой стороны ему больно от осознания, что он появился лишь сейчас, когда Скара уже достиг своей точки кипения, — я не могу спать, не могу работать и учиться, у меня постоянно болят запястья и я задыхаюсь. Прекрати немедленно заниматься тем, чем ты занимаешься, это больно! — Прости, — Кадзуха не слышит сам себя. Собственный голос насквозь пронизан отчаянием и сожалением. Он надеялся, что медленно, но верно сможет исчезнуть из жизни своей пары, и тот забудет о нем, как о страшном сне. Если бы он знал, что все это время Скара чувствовал все то же, что и он, он бы ни за что не притронулся к тем ножницам. Блять, какой же он мудак. Почему он не умер раньше, когда Скара еще не принял его, как пару. Он просто бесполезный кусок идиота, — прости меня, котенок… Скара не может мыслить нормально. У него перед глазами бледное, раскаявшееся во всех своих грехах лицо Кадзухи. Дыша через раз, закрыв лицо руками, сквозь пальцы ему все же удается как следует рассмотреть альфу. Как он и думал, на улице еще далеко не зима, а Каэдэхара уже ходит в свитере с высоким горлом. Это точно не потому, что ему холодно. От осознания Скарамуччу пробирает озноб. Он хочет сказать что-то еще, но из-за накопившегося стресса практически теряет сознание. В голове неприятно пищит и, кажется, Кадзуха тоже это слышит, потому что морщится. — Скар… — Я хочу домой, — всхлипывает он, а у Кадзухи рвется сердце. Если бы он мог, он бы завыл от боли в этот момент, лишь бы его котенку стало хоть немного легче, — я хочу забыть этот день, я не хочу…мне еще на работу вечером. — Ха?! — Хэйдзо возникает из ниоткуда, нависая через плечо альфы, — Какая работа, совсем сдурел? Эй, ты ведь альфа? — обращается он к Кадзухе. Тот, помедлив, кивает, — у него уже есть пара, так что… — Я его пара, — сухо произносит Каэдэхара, сверкая льдом во взгляде. Как бы он не корил себя за то, что сделал со своей парой, меньше всего ему хочется показывать свое состояние посторонним. Тем более этому незнакомцу, который по какой-то причине прижимался к плечу Скары. Помимо злости на самого себя, в груди альфы вспыхивает еще и дикая ревность, — хотел сказать мне держаться от него подальше? — Да, — ничуть не смутившись, выдает Хэйдзо, упирая руки в бока, — но раз ты его пара, доведи его до дома, — Хэйдзо поднимает руку с поводком Таромару. Сам пес счастливо потирается о ногу парня, — а мы с Таромару пока поиграем. Номерком не поделишься? — Эм… — Хэйдзо, — подмигнув, представляется парень, хотя Кадзуха не собирался спрашивать его имя, — не так давно работаю в баре. Ты Кадзуха? — в ответ напряженное молчание, — Ха-ха, можешь не отвечать, я и так понял. Давайте валите, я хочу позвонить Венти и все ему рассказать. — Эй, — начинает было Кадзуха, но Хэйдзо прерывает его очередным приступом смеха: — Вы такие забавные, слов нет, я хочу посмотреть, что будет дальше. Давай-давай, доведи его до дома, а то он вот-вот отключится. — Я… — Кадзуху немного сбивает с толку такое поведение, — ладно… — в итоге сдается он, — спасибо. — За «спасибо» не работаю, — хмыкает Хэйдзо, передавая свой телефон альфе, чтобы он вбил свой номер, — рассчитаемся позже. Хэйдзо остается один на один с игривым Таромару, пока Кадзуха вызывает такси и пытается уговорить Скару не закрывать глаза. Когда эти двое исчезают из поля зрения, Хэйдзо недовольно цыкает, садясь на корточки, чтобы почесать пса за ушком. — Ну и ну, — смеется парень, — надеюсь будет весело.