Призрак Оперы

      Эмма огляделась, очутившись во второй раз в темном пустынном коридоре. И, как и в прошлый раз, оказалась к этому не готова. Правда, серое платье было с длинными рукавами, но от коридорного холода не слишком защитит. Рукава тонкие. И пальто нет. И на этот раз она, конечно же, снова не захватила фонарик. Эмма быстро оглянулась на проход. Может, стоит вернуться и собрать все необходимое?       Нет. Она не хотела тратить время. Возможно, узнав, что она была здесь, Призрак заблокирует зачарованную дверь, пока Эмма у себя в комнате будет искать телефон и пальто. Вот получится обидно! Эмма не хотела так рисковать. Поэтому она вернула зеркало на место. Теперь в тоннеле царила кромешная тьма. Эмме потребовалось время, чтобы глаза привыкли к мраку. От её внимания не ускользнуло, что в этом тоннеле потолок оказался ниже, нежели в том, по которому она шла прошлой ночью. Она глубоко вздохнула и нерешительно отступила от «волшебного зеркала». У неё был лишь один путь – вперед. − Вот я и вновь здесь, − пробормотала она себе под нос, неуверенно двигаясь вперед.       Она поверить не могла, что вновь находится здесь. Понятно, почему Призрак заблокировала вход в тоннель за зеркалом Эммы. Она не хотела, чтобы Эмма возвращалась. Как она отреагирует, узнав, что Эмма нашла другой путь? Она разозлится. Очень сильно. Возможно, даже накричит на неё. Эмма терпеть не могла, когда на неё кричали. В детстве это часто доводило её до слез. Позже она научилась держать себя в руках, но все равно не любила, когда на неё повышали голос. А вероятность того, что Призрак так и поступит, была велика. Очень велика. Эмма попыталась представить, как это произойдет. Представила, как женщина в маске кричит на неё, и вздрогнула, явно не от холода. Но сколь бы сильно она ни боялась реакции Призрака на её «возвращение на бис», любопытство все же было на первом месте. Желание удовлетворить любопытство оказалось сильнее страха перед Призраком. На ходу Эмма попыталась придумать оправдание своему возвращению в логово Призрака. Она не хотела ничего плохого. Правда, не хотела. Она хотела лишь извиниться за свой обморок. А еще у Эммы в кармане оставалась плитка шоколада, которую она собиралась предложить Призраку. Сладкая. Предложение мира. После этого она уйдет. Уйдет, чтобы никогда не вернуться, если этого хочет Призрак. Эмма ощутила неожиданный укол и понадеялась… Она и сама толком не знала, на что надеялась. На то, что Призрак не станет её выгонять из логова. Это было бы не слишком приятно. В этих подземных тоннелях так легко заблудиться. Эмма вновь вздрогнула. На сей раз причиной стала мысль о подземном озере. Глубоком, черном озере, в котором так легко утонуть… − Возьми себя в руки, Свон, − одернула себя Эмма.       Она не собиралась плавать в каком-то древнем озере! С ней все будет в порядке. Может, и Призрак не будет сильно злиться.       Эмма наивно надеялась, что этот вход Призрак не закрыла в тайной надежде на возвращение Эммы. Эта мысль вызвала усмешку. Может, она была наивной, но не глупой. Конечно, Призрак не хотела её возвращения. Зачем оно ей? Прошлой ночью она так разозлилась, когда Эмма вдруг появилась в её доме. Доме. Как подземное логово может быть кому-то «домом»? Эмма не понимала. Почему Призрак живет в подземном логове под Оперой?       Это был один из главных вопросов.       Эмма пожалела, что ей не хватило смелости задать этот вопрос таинственной женщине в маске. И как её зовут? Эмме хотелось узнать и этот ответ. Призрак утверждала, что у неё нет имени, но Эмма ей не поверила. У всех есть имя. Даже у таинственной Призрака Оперы. Эмма поймала себя на мысли: а Кристина знала настоящее имя Призрака? Она знала Призрака. Так она сказала Руби. Получается, скорее всего, знала. Доверяла ли Кристина Призраку? И доверяла ли Призрак Кристине? Эмме хотелось знать ответы на эти вопросы. Она хотела узнать подробнее об уроках пения, который Призрак давала Кристине. Хотела узнать, как Призраку удалось превратить «ржавую петлю» в соловья. Обычно такие метаморфозы невозможны. Но все же Кристина вышла на сцену в роли главной солистки в свой звездный час. А потом исчезла. Но Эмме сейчас не хотелось об этом думать. Вместо этого она принялась размышлять, как Кристина вообще познакомилась с Призраком? Наткнулась ли она на проход за зеркалом случайно и однажды рискнула пройти через него, как Эмма? По словам Руби, Кристина была любопытной девушкой. Возможно, она обнаружила, что проход открыт, и решила узнать, куда он ведет. А может, Призрак поступила с Кристиной так же, как с Эммой. Дразнила и насмехалась над ней. Напугала её. Такой вариант вполне возможен. Но как в таком случае Призрак оказалась наставницей Кристины? Если бы Кристине показалось, что в комнате за ней следят, она бы кому-нибудь рассказала, верно? Малене. Своему опекуну. Так бы поступил любой умный человек. Но Кристина этого не сделала. Возможно, события развивались по другому сценарию. Возможно, Призрак не пугала Кристину.       Может… Может, Призрак и Кристина стали подругами. Эмма про себя слегка усмехнулась. Прошлой ночью Призрак не была похожа на дружелюбную. Но не только таинственные взаимоотношения наставницы и ученицы будоражили сознание Эммы. Интересовала её и кража содержимого запертого ящика в её комнате. Ей понадобилось немало сил, чтобы убедить себя в непричастности Призрака к смерти Кристины. Зачем в таком случае Призраку понадобилось проникать в комнату Эммы и брать что-то из того ящика? Что-то, несомненно, принадлежащее Кристине. До появления Эммы в этой комнате никто не жил. Там хранилось что-то из вещей Кристины. И Призрак это забрала. Почему? Что бы там ни было, Эмма не могла отрицать подозрительность этого поступка. Призрак пыталась замести следы, и Эмме это не понравилось. Она решила, что Призрак невиновна, и ей не нравилось сталкиваться с фактами, ставящими под сомнение это убеждение. Она очень не хотела, чтобы Призрак была виновна.       Эмма вела ладонью по стене, продолжая свое маленькое приключение. Она во второй раз в жизни оказалась в темном тоннеле. Немного не так она представляла свою карьеру в Опере Гарнье. Но опять же, она определенно не ожидала услышать пение незнакомой женщины или же увидеть её у себя в комнате посреди ночи. С тех пор, как Эмма сюда приехала, здесь начали происходить странные события.       Эмме понадобилось время, чтобы собраться с мыслями. Взять себя в руки. Невзирая на холод, ладони успели вспотеть. Конечно, Эмма волновалась из-за реакции Призрака. Та, однозначно, не обрадуется, увидев её вновь. Эмма поклялась себе, что сегодняшний вечер будет последним. Она извинится за свою детскую реакцию в прошлый визит. Спросит, не голодна ли Призрак, предложит ей шоколадку. И оставит её в покое. Оставит! Она никогда больше не вернется. Неважно, насколько она любопытна. Эмма прикусила губу, продолжая необычную прогулку. Почему-то ей не очень нравилась мысль уйти и больше никогда не возвращаться. Эмма обнаружила под оперой секрет, и ей не хотелось с ним расставаться. Она убеждала себя, что дело в тайне Кристины. Но, тщательно все обдумав, Эмма была вынуждена признать: она очарована таинственной Призраком, скрывающейся в подземелье. Таинственной Призраком в белой маске. Маска. Эмма была полна решимости в этот раз не реагировать на маску. Ни в коем случае. Почему она вообще в прошлый раз её так испугалась? Глупости какие. Это же просто маска. Эмме уже доводилось видеть маски прежде. На вечеринках в честь Хэллоуина. Это нормально. Однако ношение маски в качестве повседневного аксессуара, как у той женщины, было ненормальным. Почему она носит маску? С тех пор, как Эмма преодолела смущение из-за того, что упала в обморок, как глупая маленькая школьница, этот вопрос не выходил из головы. Зачем женщине полумаска? Что… Что она скрывает?       Эмма вздрогнула, на этот раз точно не понимая, в чем дело. Холод тут был ни при чем. С трудом сглотнув, она заставила себя идти дальше. Перед ней стояла конкретная задача. Она глупая девчонка-подросток, перед которой стоит конкретная глупая задача. Эмма оказалась достаточно глупой, чтобы проигнорировать не слишком тонкий намек Призрака держаться подальше от логова. Она решила нарушить все чертовы правила, касающиеся ночных прогулок по опере. Глупая нарушительница, вот она кто. После девяти вечера было строго запрещено бродить по коридорам. Руби ей рассказывала, что изначально отбой был в десять, но после случившегося с Кристиной его сдвинули на час. Эмма слышала, как Руби травила байки о том, как после смерти Кристины в опере ждали чего угодно. Учителя патрулировали коридоры по ночам. Студенты были безумно напуганы, подозревая, что убийца разгуливает на свободе. На время расследования опера фактически была закрыта. Смерть Кристины тогда признали несчастным случаем. Нелепым несчастным случаем, усмехнулась Руби, сморщив носик. Она не верила в это «жалкое подобие объяснения», как она его назвала. Нет, она была убеждена: Кристину кто-то убил. Либо прямо там, либо затащил в подземное озеро позже. Но кто? Кому могло понадобиться убивать семнадцатилетнюю девушку? Кому могло понадобиться убивать главную солистку в день её концерта?       Эмму вновь пробрала дрожь, она на миг замерла. Вытерла руки о подол платья и вздохнула. Однако успокоение исчезло, когда она услышала, как что-то проскользнуло по полу. Она почти вскрикнула, но в последний момент заставила себя замолчать и прислушаться. Звук затих, и Эмма вновь вздохнула. Крыса. Да. Просто крыса. Крысы не самые приятные звери на свете, но лучше уж они, чем… что-то еще. Эмме вспомнилась сцена из «Гарри Поттера и Тайной комнаты», когда гигантская змея ползала по подземным трубам. Она едва не расхохоталась. Иногда её воображение было слишком безумным. Нет здесь никаких змей. Ни больших, ни маленьких. Возможно, парочка крыс, но змей нет, в этом она была уверена. Она продолжила идти, хотя пришлось пригнуться. В этом коридоре потолок был ниже, чем в предыдущем. Эмме стало интересно, как передвигается Призрак. Она лишь мгновения видела её стоящей, и Призрак казалась довольно высокой. Может, она ползала на четвереньках? Эмма это с трудом могла представить. Но, может быть… Может, были другие тоннели. Да. Если один был здесь, второй за зеркалом в комнате Эммы, почему бы не предположить, что есть и другие? Эмма уже настроилась на их поиски, но тут вспомнила, что после сегодняшнего вечера собиралась забыть о Призраке Оперы. Она шла, чтобы извиниться. Все. Никаких других причин нет. Она поклялась себе в этом. И она сдержит обещание. Хотя от одной мысли об этом ей становилось грустно.       Тоннель так резко изогнулся вниз, что Эмма едва не споткнулась о собственные ноги. Восстановив равновесие, она тихо выругалась под нос и продолжила спуск. Эти неожиданные ухабы и уступы на каменистой дороге раздражали, но это был хороший показатель. Она была близка к цели. Близка к логову. Она зашагала быстрее и почувствовала, как по телу пробежала дрожь возбуждения. Это было странно, ведь для волнения не было абсолютно никаких причин. Скорее всего, Призрак попросту выгонит её.       Эмма продолжала идти и была безумно счастлива, добравшись до воды. Её маленькие белые туфельки-балетки все еще стояли в целости и сохранности возле обогревателя наверху. Привет от Призрака. Эмме этот жест показался на удивление добрым. Он абсолютно не стыковался с бесцеремонной женщиной, с которой она встретилась в этом логове. Все страньше и страньше.       Тоннель вновь накренился, и Эмма чуть замедлила шаг. Она слышала плеск воды и понимала, что находится близко.       Видимо, недалеко от перекрестка. Завернув за угол, Эмма увидела три распутья. Налево, направо и прямо вперед. Она нахмурилась. На этот раз звук игры на фортепиано её не направит. Она слышала лишь звук собственного дыхания. Какой путь выбрать? Это не просто тоннель. Это настоящий лабиринт. Жаль, что музыки нет. Откуда ей знать, какой путь верный? Она напрягла слух и попыталась уловить, откуда слышится плеск воды. Похоже, что справа. Если она не ошибается, левая развилка приведет её к заблокированному входу за зеркалом в её комнате. Эмма на миг задумалась: может, стоит пойти туда и разблокировать зеркало? Но она вспомнила о данной клятве. Извиниться перед Призраком за то, что свалилась в обморок, как дура. Поблагодарить за то, что она отнесла её в постель. Предложить плитку шоколада в знак признательности и исчезнуть. Оставить Призрака в покое, и никогда-никогда не возвращаться, не нарушать её уединения.       Эмма подавила тихий вздох, когда выбрала дорогу, ведущую прямо. Это был путь к тайному подземному логову Призрака. Она была в этом уверена. К логову, в котором она была лишь однажды. В которое нога её больше никогда не ступит после сегодняшней ночи. Снова засосало под ложечкой. Эмма вновь задалась вопросом, что, черт побери, с ней происходит. Конечно, ей нравились хорошие детективные романы, но обычно она не была такой смелой. Отнюдь. Она предпочитала читать о тайнах. И вот она здесь, ищет разгадку к собственной тайне. Не так Эмма представляла себе переезд в Париж. Она сюда приехала петь, а не исследовать таинственных призраков, скрывающихся в подземных логовищах. С губ Эммы сорвался неуместный смешок. Теперь она могла видеть округлый вход в логово. Очень пустое с виду логово. Единственным звуком были её шаги. И вновь она была ошеломлена увиденным. Свечи. Фортепиано в углу. В прошлый раз, когда Эмма была здесь, Призрак сидела за фортепиано, но сейчас стул был пуст. Возможно, Призрак отсутствовала. Эмма ощутила одновременно облегчение и разочарование. Она хотела увидеть Призрака, но также умирала от желания исследовать логово. Самую малость. Всего лишь мгновение. Раз Призрака нет, то можно. Она приблизилась к старому фортепиано. Не прикоснулась к древнему инструменту, лишь осмотрелась по сторонам. Ей удалось разглядеть высокий стул в центре логова. Эмма на цыпочках подошла ближе и положила на него руку. Вырезан из дерева и камня. В нем чувствовался дух средневековья, Эмме стало любопытно, где Призраку удалось приобрести столь прекрасное произведение искусства. Это был не просто стул, скорее, трон. Да, трон. Лучшее слово, подходящее для описания. Трон Призрака.       Эмма вновь огляделась, увидела, как мерцают свечи и факелы. И начала смутно осознавать, что это не просто логово. Это королевство. Королевство Призрака. Королевство музыки, где Призрак была правительницей. Эмма вздохнула. Любопытное получилось королевство. Логово не казалось ей особо страшным. Не теперь, когда она разглядела мерцающее пламя и почувствовала сильный аромат роз. Она слегка побаивалась только хозяйку логова. Но где же она? Эмма нигде не видела Призрака. Возможно ли, что её здесь нет? Но где она? Не могла же она разгуливать по опере, как ей заблагорассудится. Эмма вновь осмотрелась. Теперь, когда она была здесь одна, у неё появился шанс хорошенько разглядеть меблировку. В углу лежали подушки и одеяла. Постель Призрака. Эмма вспомнила о собственной теплой, мягкой и удобной кровати с пушистой периной. Пара тонких одеял и подушка не были идеальной заменой кровати. Определенно не лучшее место для сна. Надо было принести еще одно одеяло, а не плитку шоколада. Эмма наклонила голову и заметила плащ, лежащий поверх одеял. Плащ с черными перьями. Вот откуда взялись перья, которые она нашла в пятой ложе. По крайней мере, эта тайна разгадана. Больше можно не думать об этом.       Эмма отошла от трона и вернулась к фортепиано. Она лишь сейчас обратила внимание, что на маленьком столике возле инструмента что-то лежит. Листы бумаги. Эмма взяла первый и прочла вслух: «Думай обо мне». Она наклонила голову и еще раз пробежала глазами тексты песен. − Думай обо мне, − пробормотала она себе под нос. – Думай обо мне с любовью, когда мы попрощаемся, вспоминай хоть иногда, обещай, что попытаешься.       Что это? Эмма была уверена, что прежде никогда не слышала эту песню. Это показалось ей странным, но песня была написана очень профессионально. Текст, ноты, все. Она тут же сообразила, что никогда не слышала песню потому, что её автором был не кто-то из «известных». Её написала Призрак, Эмма была в этом уверена. Она… она сочиняла музыку. Не просто пела. Эмма всегда восхищалась композиторами, она не удержалась и заглянула в другие листы. Она знала, что поступает нехорошо, поэтому читала лишь заголовки песен. «Учись быть одинокой». «Все, чего я прошу, это ты». «Ангел музыки». И, наконец, «Точка невозврата». Об этой песне Эмме захотелось узнать больше. Она осторожно вынула лист бумаги, чтобы лучше разглядеть текст. − Ты пришла сюда, − прочитала она про себя. – В погоне за своими потайными желаниями, в погоне за безмолвной страстью. Я привела тебя, чтобы страсти могли слиться воедино. Мысленно ты уже поддалась, отбросив все заслоны, и поддалась мне, − Эмма слегка покраснела. Текст был, мягко говоря… с намеком. Она быстро просмотрела остальные стихи, пока не дошла до отрывка, который навел её на размышления. − Когда кровь быстрее бежит по жилам, − пробормотала она себе под нос. – Спящий бутон распустился? Когда пламя поглотит нас? – Её внимание привлекла не только эта фраза. – Мысленно я уже представила, как наши беззащитные и безмолвные тела сплетаются воедино.       Ладно, намеки кончились. Это была песня обольщения и страсти. Но кто был соблазнитель, а кто жертва? Эмма почувствовала, как нелепо краснеет, держа в руке нотный лист. − Не пойму, это подростковая самоуверенность или ты попросту глупа?       Голос раздался из-за черной шторы, висевшей меж каменных стен. Эмма вскрикнула и выронила листы. Она была не одна в пещере. Призрак все это время была здесь. Наблюдала за ней из-за занавески. Эмма её не заметила. Боже, почему она не обратила внимание на эту занавеску? Неужели потому, что так была занята удовлетворением своего любопытства? Ответ на этот вопрос был положительным. Ею двигало любопытство, поэтому она забыла заглянуть в самый дальний угол логова. − Подбери бумаги! – усмехнулась Призрак из-за занавески. – И положи туда, где взяла!       Эмма бросилась к выроненным листам, собрала их и неаккуратно шлепнула на стол. Поморщилась. Получился полный бардак. Мало напоминавший аккуратную стопку бумаг. − Я… Прости, − прошептала она. − Невежественная дура! – уколола Призрак. – Наглая девчонка!       Оскорбление задело, Эмме потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки. Она глубоко вздохнула и вышла вперед. − Я… Я просто хотела сказать… Спасибо. − За что?! – прошипела Призрак, все еще прячась за занавеской. − За то, что спасла меня, − прошептала Эмма. – И… и отнесла обратно в постель. Это было очень мило с твоей стороны. − Это была не доброта! – огрызнулась Призрак. – Это была необходимость. Что мне оставалось делать? Если бы ты очнулась здесь, то продолжала бы задавать дурацкие вопросы, а мне этого не надо. Я лишь хочу, чтобы меня оставили в покое! − И все же, − Эмма понятия не имела, откуда взялось у неё мужество. – Ты могла не нести меня обратно в комнату. Ты могла оставить меня в тоннеле.       Призрак за занавеской усмехнулась. − Может, я надеялась, что, проснувшись в своей постели, ты решишь, что все это тебе просто приснилось. − Но не решила. Это было реальностью. − К сожалению, да. Ты сказала что хотела. А теперь убирайся. Вон. Отсюда. Тебе не были рады в прошлый раз и уж точно не рады в этот. Я думала, заблокированного зеркала будет достаточно, чтобы ты сообразила. Может, тебе по слогам проговорить надо? − Я нашла другой вход, − беспечно сказала Эмма.       Опять же, откуда эта внезапная смелость?! − Впечатляет. Будь уверена, я в первый и последний раз позволяю глупой девчонке застать меня врасплох. А теперь убирайся тем же путем, каким пришла!       Однако Эмме не слишком хотелось уходить. Она наклонила голову, глядя на черную занавеску, отделяющую её от Призрака. − Можно попросить тебя выйти, чтобы я тебя увидела?       Призрак холодно рассмеялась. − Хочешь, чтобы я вышла? Малышка, если я правильно помню, в прошлый раз ты грохнулась в обморок, едва меня увидела. − Я хочу за это извиниться, − поспешно произнесла Эмма. Её тон был по-прежнему вежливым, хотя после «малышки» от Призрака захотелось повести себя вызывающе. – Я не… я не знаю, почему так вышло. Это… Это произошло не из-за тебя. − Нет, из-за меня, − огрызнулась Призрак. – Думаешь, ты особенная? Поверь, ты не первая и не последняя, кто падает в обморок при виде меня. − В каком смысле? – спросила Эмма. − В таком, что время вопросов истекло, малышка. А теперь уходи.       Эмма прикусила щеку и, не соображая, что делает, подошла к занавеске, за которой скрывалась Призрак. − Что ты творишь? – возмутилась та. – Убирайся!       Эмма не обратила внимания на её возглас. Она была так близко, что могла разглядеть тень Призрака. − Мне правда очень жаль, что я упала в обморок, − тихо сказала она. − Убирайся.       Эмма сообразила, что времени у неё мало. − Ты… ты голодна? – все так же тихо спросила она.       Эмма не могла взять в толк, страшно ей или нет. Все перебивало любопытство. − Тебе-то какое дело? – прошипела Призрак. Она явно сердито расхаживала за занавесками. − Я… − Эмма облизнула губы и, стараясь не чувствовать себя нелепо, продолжила: − Я тебе кое-что принесла.       За занавеской воцарилась тишина. То есть молчание, потому что Эмма была уверена, что услышала, как Призрак подошла ближе. Эмма глубоко вздохнула и принялась ждать. Сунула руку в карман платья и обхватила пальцами плитку шоколада. На всякий случай, если Призрак не откажется. − Ты принесла мне… что? – нерешительно спросила та. Уже не так агрессивно. − Это… эм… плитка шоколада, − быстро ответила Эмма. – Понимаю, это немного, но это было практически все, что у меня было, я хотела принести хоть что-то, потому что… − она замолчала, сообразив, что говорит бессвязно. Заткнись, Эмма, просто заткнись! − Ты принесла мне шоколад? – спросила женщина за занавеской. В её голосе больше не было ни злости, ни скуки. Скорее интерес. − Да, − Эмма нетерпеливо ухватилась за то, что казалось оливковой ветвью. – Маленькая плитка, но вкусная, я подумала… − на этот раз бессвязную речь прервали длинные, слегка загорелые пальцы, появившиеся из-за занавески.       Эмма поняла намек и осторожно протянула плитку. Длинные пальцы почти вырвали её из рук Эммы. Рука скрылась за занавеской, Эмма услышала, как женщина нетерпеливо срывает с плитки обертку. Эмма задержалась и услышала, как Призрак ест шоколад. Она поздравила себя с тем, что сделала верный выбор. Шоколад был хорошей идеей. Очень. Но что теперь? Подождать или просто уйти? Может, уйти было бы лучше. Ведь она сделала то, что планировала, и теперь… − Спасибо.       Эмма слегка удивилась, но это показалось ей второй оливковой ветвью. − Не за что. Ты… ты давно в последний раз ела шоколад? − Три года назад. − Три года? – пролепетала Эмма.       Она не могла себе вообразить три года без единой шоколадки. Но она не жила тайной жизнью в подземном логове. Логично, что Призрак уже давно не ела шоколада. Эмма решила воспользоваться возможностью. − Если хочешь… − медленно произнесла она, надеясь, что хрупкое перемирие не лопнет с треском. – Я могу принести тебе еще шоколада. − Думаешь, я хочу смотреть, как гниют мои зубы? – спросила Призрак. Но особой злости в её голосе уже не было.       И Эмма не сдавалась. − Тогда просто еды.       На миг за занавеской вновь повисла тишина. − Вряд ли это хорошая идея. − Но ты же голодна! – гнула свое Эмма.       Вновь тишина. − Если бы ты убрала барьер за зеркалом в моей комнате, мне было бы гораздо легче носить тебе еду, − смело продолжила Эмма. Вдруг она почувствовала себя лучшей актрисой в мире. Лишь мурашки, бегущие по телу, выдавали её волнение. − Не настаивай, малышка, − усмехнулась Призрак за черной занавеской. – Разве я говорила, что хочу, чтобы ты вернулась? − Не говорила, − согласилась Эмма. – Но разве ты не голодна?       Опять тишина. Эмма восприняла молчание знаком согласия. − Я хочу загладить свою вину за прошлый раз, − срывающимся голосом продолжила она. – За обморок и все такое. Я подумала, что лучший способ – принести тебе немного еды. Я искренне хочу извиниться. − Ты просто любопытная маленькая девочка, услышавшая историю о Призраке Оперы и теперь жаждущая увидеть её вблизи и лично, − протянула женщина за занавеской. − Ты права, − Эмма решила, что сейчас не лучший момент с ней спорить. – Мне любопытно. Но и извиниться я тоже хочу. Сделав для тебя что-то приятное. − А с чего ты взяла, что мне от тебя что-то нужно? − Мне легко добывать еду, − просто пояснила Эмма. – И рюкзак у меня довольно большой. Туда много поместится.       Вновь за занавеской воцарилось молчание. Эмме хотелось верить в то, что Призрак обдумывает предложение. Она слышала, как женщина ходит туда-сюда, и ей стало интересно, что за комната находится за занавеской. Может, еще одна спальня? Эмма на это надеялась. Тонкие одеяла и плоская подушка казались не слишком удобными. Совсем неудобными. Эмма наивно надеялась, что за занавеской есть настоящий матрас. − Завтра вечером, − наконец, решилась Призрак, – ты пройдешь через зеркало в склепе. Если заблудишься по пути – это не моя проблема. − Нет, конечно, − Эмма постаралась не надуться. – Может, лучше зеркало в моей комнате? − Оно останется заблокированным, − резко прервала Призрак. – Мне не надо, чтобы ты тут постоянно шаталась.       Эмма собиралась возразить, но что-то в словах Призрака её остановило. − Ты… ты сказала завтра вечером? − Да. − Но… − Эмма покачала головой. – Ты ешь только раз в день? − Завтра вечером, − повторила Призрак, не отвечая на вопрос Эммы. – Вот так. Так или никак. Соглашайся или забудь. − Хорошо, − быстро произнесла Эмма. – Хорошо, завтра вечером. Да. − Тогда договорились. А теперь уходи.       И все же Эмма медлила. − Ты не выйдешь, чтобы я тебя увидела? − В прошлый раз, когда ты меня об этом попросила, ты грохнулась в обморок на месте, − насмешливо сказала Призрак. – Моя внешность так напугала бедную маленькую тебя…       Эмма съежилась. − Мне правда жаль, что… − Да, да, ты это уже говорила. Меня никогда особо не волновали слова. Единственные извинения, которые меня интересуют, – которые ты якобы принесешь завтра вечером. А теперь уходи.       Эмма оттопырила нижнюю губу. Очевидно, выходить Призрак не собиралась. По крайней мере, не сегодня. Она должна просто уйти, удовлетворившись их странным договором. Но у неё вырвался еще один вопрос: − Как тебя зовут? − У меня нет имени. − Меня зовут Эм… − Мне все равно. − Свон, − нерешительно договорила Эмма. − Свон? – повторила Призрак. – Занятно. − Это не имя! – возразила Эмма. – Имя… − Мне все равно. Свон тебе очень идет. А теперь убирайся, малышка Свон, пока я не надумала тебе показать свое страшное-престрашное лицо.       Эмма вновь увидела длинные пальцы, крепко сжавшие занавеску. На сей раз у неё не было сомнений: пора уходить. − Хорошо, − тихо и слегка хрипло сказала она. – Хорошо, я ухожу. Но вернусь завтра вечером с едой. − Посмотрим, малышка Свон. Посмотрим. − Я вернусь! – твердо произнесла Эмма.       Она дала обещание и не собиралась его нарушать. Она развернулась спиной к занавеске и направилась обратно к тоннелю, который вел к зеркалу в склепе, но на полпути ощутила укол сомнения и замерла. − Хммм… − Да? – судя по голосу Призрака, ей опять стало скучно. − Я просто забыла, − застенчиво сказала Эмма, – чтобы вернуться к зеркалу в склепе, надо… надо идти налево или направо? Я не могу вспомнить и не… не хочу заблудиться по пути.       Она ожидала, что Призрак будет насмехаться и издеваться, но, к её величайшему удивлению, та немедленно ответила: − Направо. − Ладно, − ответила Эмма. – Спасибо.       Призрак проигнорировала слова благодарности. − Уходи, малышка Свон. Уходи и оставь меня в покое.       И Эмма, наконец, ушла. Покинула подземное логово. Оставила в покое Призрака Оперы. Но лишь до завтрашнего вечера…