Hide and Sick

Впервые за долгое время голова Уэйда не заполнена его бесконечными, неподвластными самому хозяину, мыслями. В той когда-то полной слизи и слякоти душе зарождается искра надежды на то, что всё в его жизни наконец-то изменится. Всё снова вернётся на круги своя… И Ванесса тоже к нему вернётся. Ведь буквально пару дней назад он на пару с Логаном спас, мать его, Вселенную… И к слову, о Логане. Было решено оставить его здесь, поскольку та афроамериканская чика из УВИ решила, что без присутствия этого Логана Вселенная Дэдпула схлопнется. Да и более того, здесь ещё достаточно работы для них двоих. Но, как и бывает на стороне супергеройки, никто об этом спасении Вселенной и не вспомнит через одну-другую неделю. Да, бытовуха у парней в латексе отстой… И как бы Уэйд не старался быть самым скромным ребёнком в этом супер-стар садике, ему тоже хочется своей порции славы. Чтобы хотя бы на мгновение вызвать у людей не страх при упоминании его имени, а… Восхищение? Хотя, если быть совсем честным, возможно, и не восхищение ему нужно, а всего-лишь капелька любви и заботы? ― Чушь какая… ― бормочет Уэйд себе под нос и это слышит только мисс-Писюшка сидящая у него в руках. ― Давай сюда собаку, друг, и поговори уже с ней. ― сказал Логан и сразу же без лишних разговоров забрал собаку из рук Дэдпула, отворачиваясь от него к Лоре, чтобы дать понять что пора действовать. Уэйд нервно набирает побольше воздуха в груди, чтобы резко- ― Ванесса. ― Уэйд. Оба неловко замолчали. ― Ты первый. ― мягко улыбается она и смотрит в когда-то родные глаза. Он стыдливо жмётся к спинке стула не зная куда себя деть. ― Как дела..? ― выдавливает он из себя с трудом. ― Всё хорошо, а у тебя как? ―отвечает она по-доброму. ― Да так… Вчера покрасил обои, постирал кафель, мир спас… Будни. Как и всегда, когда он нервничает, Уэйд пытается увести все в шутку, сбавить обороты, понизить градус… повысить. Он отпивает немного вина из бокала. ― Ты молодец, Уэйд. Он смущённо улыбается и кивает и уже делает ещё один глубокий вдох, чтобы сказать то, что он на самом деле хотел сказать сначала: ― Я… ― Мне пора, меня уже ждут. ― опередила она его. Он застывает. А затем резко встает, со скрипом отодвигая стул назад. ― Так давай я провожу тебя? ― Уэйд… Он смотрит ей в глаза пытаясь выиграть время у самого себя в этом соревновании мыслей и действий в собственном разуме. ― Ванесса… Я хотел сказать, мы могли бы..? Она всё понимает. Он это видит. Как-то тихо стало в комнате. Дерьмо. Ванесса оглядывается на друзей, осознавая, что все смотрят на них двоих. ― Проводишь меня до двери? ― предлагает она. Уэйд кивает, при этом не зная куда себя деть, в ноги словно спицы вбили и пол стал каким-то неровным. Они оба доходят до двери, выходя в подъезд и он не успевает открыть рот, как Ванесса произносит: ― Помнишь я тебе говорила про своего коллегу с которым я начала встречаться? Нет, нет… Не говори этого, Ванесса… ― Да… Как его там? Элвин, Саймон… Теодор? ― Дэйв. ― Я был близок. ―нервный смешок, хотя что-то внутри него чувствует её следующие слова. ― Он сделал мне предложение. Нет-нет-нет! ― И ты сказала.? ― Я сказала «да». Я беременна от него, Уэйд. Дерьмо. ― Ох. Я… Так… Чёрт. ― Уэйд… Сука. ― А… Когда дата свадьбы? Я мог бы быть хорошей подружкой невесты, а? ― Уэйд, дело в том, что… Почему? ― Ты не приглашён на неё. Понимаешь… Он не из простой семьи, мне стоило больших трудов понравиться им, ты знаешь моё прошлое… И ты туда… Такой ―, она показывает на его лицо. ― Точно не сможешь вписаться. Я ценю тебя, Уэйд. Ты обязательно будешь счастлив, но… с кем-то другим. Потому что я хочу спокойствия. Надежности. Семью. ― Прям как в рекламе хлопьев… Маркетологи врут, ты же понимаешь, что это актеры, да? ― Уэйд… Мне пора. ― Постой. Чёрт… Я? Пытался всё исправить, Ванесса. Я… спас грёбанный мир ради тебя… Ради нас. И так всё закончится? Ванесса медленно к нему подошла и взглянув в его глаза, произнесла: ― Эй… Мы оба заслужили счастья после всего что было. Я нашла своё. И я верю, что ты сможешь найти твоё. Я желаю тебе этого. Она вновь дарит ему свою мягкую улыбку, и плавно развернувшись покидает его. Тяжелая подъездная дверь за ней захлопывается. Этот шум отдаётся звоном в ушах Уэйда, и та искра надежды, которая едва мерцала в глубинах его грудной клетки… потухает. Он стоит там минут пять или уже час? Не до конца осознаёт, но уже чувствует как всё внутри него рушится. И не остаётся даже руин, только глухая… пустота. Возвращение к гостям ощущается долгим путешествием, а разум был утоплен сожалением о прошлом. Никто не замечает, что с ним что-то не так. Он теряет счёт времени и просыпается только когда все уже расходятся и Допиндер хлопает его по плечу. ― Хорощо посидели мистер Пуль, правда я не поняль, что именно мы праздновали. Было так хорощо, будто это было только вчера… Хотя это было сегодня. Уэйд отстранённо кивает и как-то становится по-особенному плевать на всё. В доме только он, Писечница, слепая Эл и… Логан. Тот опять надрался, ему только дай повод. Идёт к нему… Твою ж. Ну пройди ты мимо, хрен ты волосатый, роль Хатико сейчас у Уэйда… ― Приятель, как всё прошло? ― спросил Логан хрипло. ― Скоро свадьба. — отвечает он нехотя. ― Ого. А ты время не теряешь, да? ― Не со мной. ― Что «не с тобой»? ― Свадьба не со мной. Логан внимательно оглядывает Уэйда. Тот выглядит убитым. ― Я туда даже не приглашён. ― продолжает Уэйд глядя в пустоту. ― Она… Я ради неё это всё затеял вообще, понимаешь? ― Что она тебе сказала? ― спрашивает Логан неестественно участливо. ― То что я не «впишусь» в клуб богатых и красивых за сорок, очевидно. ― Ну, судя по тому что ты бедный и стрёмный за тридцать: по дресс-коду явно не проходишь. Уэйд смотрит Логану в глаза. ― А ты выглядишь как старая пьяная шлюха, Логан, но я бы пригласил тебя на свою свадьбу, будь она у меня. Логан закатывает глаза, присаживается на стул рядом с Уэйдом и пододвигает ему стакан с виски. ― Ну, а что ты хотел? Вы расстались, при том, что давно. Ты… Ну, не красавчик, сам знаешь. К тому же долго мотался где-то спасая мир в котором не все тебе и рады. Не удивительно, что все так скверно вышло. ― Вау. Этого в группу поддержки не пускать. — Я серьёзно, Уэйд. Её можно понять. С такими, как мы, нормальной жизни не построить. И ладно быть просто супергероем. А ты и не герой, и не супер… Взгляни на себя. Уэйд видит отражение своего лица в стакане… Ну или что-то, что называлось лицом когда-то. Логан прав. Он урод. Кто захочет с таким связываться? Пусть он хоть трижды мир спасёт, воскресит самых славных и убьёт самых скверных, но… Это всё равно никак не отмоет его рожу. Всё похерено и никак это не исправить. ― Я… ― слов много, только цензура не даёт их выразить. Он едва ли справляется с тем, чтобы подавить этот пиздец внутри него не пролив и капли. Эмоции били через край и жалость к себе приближалась к апогею с каждой секундой. Уэйд встает из-за стола на ватных ногах. ― Ладно. Долгий был день. Сладкого, но не члена, а сна, как говорится… ― он неловко хлопает себя по ногам, и уходит в свою комнату с очевидно ещё более дерьмовым настроением. Логан бормочет себе под нос, что-то вроде «кретин» и допивает виски прямо из бутылки. Уэйд Уилсон. Имя этого человека вызывало ассоциацию с психически неустойчивым, безмозглым кретином и… Одновременно с тем невероятно жертвенным, чутким (в своей особой манере) человеком. В тот момент, когда Уэйд решил пожертвовать собой, он вызвал у Хоулетта чувство диссонанса. Тот безумный придурок никак не мог связаться с этим образом благородного спасителя. Поэтому стальное и холодное сердце Росомахи потихоньку оттаяло к Уэйду со временем их совместного проживания. Логан берет бутылку виски в руку, садясь на диван. Расставание с Ванессой наверняка выбило землю из-под ног Уэйда. Логан это, конечно, понимал, знал по себе, какого это ― испытать предательство женщины. Тем не менее поддержка не была его самой сильной стороной. Алкоголь обжигает глотку, но Логан продолжает делать глоток за глотком, отпивая прямо с горла, в ожидании забвения. Это не его проблемы. Пускай сами разбираются в своих отношениях. Однако когда он засыпает, в голове мелькает образ Уэйда с непривычно поникшим взглядом, поломанный и уязвимый. И он снова себе повторяет: это его не касается. И не верит самому себе. Заходя в свою комнату, Уэйд проходит мимо большого напольного зеркала возле шкафа, и останавливается на мгновение, осматривая своё отражение в нём. Он отвратителен. Это… Нельзя любить. Даже если бы он спасал детей инвалидов с дерева каждый день или самолично надолбил кокс для слепой Эл… Лучше вообще таким не светить. Или как предложил Визл просто стать звездой фильмов ужасов. Сколько частей у «Кошмара на улице Вязов»? Хотят сиквел, приквел и ещё пару-тройку сериалов с ним в главной роли? К чёрту. Уэйд достает маску из шкафа, натягивает её на своё «лицо» медленно, с оттягом, будто бы новую кожу. И взглянув в отражение ещё раз, опрокидывает зеркало на пол одним движением руки, разбивая его. Нахер слабака-неудачника Уэйда Уилсона, пусть будет только Дэдпул. Вокруг него одна только боль, ярость и гниль. Он где-то смачно накосячил в прошлой жизни, раз в этой отсасывает по сто невидимых хуёв каждый день. Заебло. Он валится мёртвым грузом на кровать и так и засыпает в маске, смиряясь с мыслью, что теперь будет только так. Сон беспокойный, он часто пробуждается из-за недостатка кислорода, бесится от того, что щека чешется, а за ушами противно преет. Просыпается он таким же разбитым, каким и засыпал. Собрать себя по частям как обычно не выходит, поэтому Уэйд идёт по осколкам. Он оглядывает комнату пустым взглядом, пытаясь зацепиться глазом хотя бы за что-то, что несёт в себе смысл. Ничего не находит и решает спуститься вниз, чтобы поискать там. На диване храпит бухущий Логан. Писечница рядом с ним. Предатели. За окном уже сугробы… А Эл так и не предложила слепить снеговика. Он заглядывает в холодильник. Не понимает голоден ли он или просто хочет заесть эту пустоту и говёное настроение. В холодильнике мышь повесилась на хвосте другой мыши, поэтому решено было пойти в супермаркет. Но он же… К чёрту. Доставка. Доставщика он встретил одной рукой кокетливо выглядывающей из-за двери. Паренёк немного тушуется, но всё же выдавливает: ― Эм… Ладно, держите. Приятного ап- Дверь захлопывается. От этого Логан просыпается. Щурится ото сна, чешет свою щетину и оглядывает комнату на источник шума, что его разбудил. ― А, это ты. Стой… Какого хера ты в маске? Он не смотрит в ответ и не отвечает ― слишком занят тем, что роется в пакете с доставки. Он назаказывал дохера еды, хочется чего-нибудь солёного, острого и сладкого. Хочется всего и сразу. Что-то жирное, калорийное и запечённое. Они забыли положить тако и начос. Повод заказать что-нибудь ещё позже… ― Ты меня игнорируешь? Да похер… Я спать, не шуми. ― бормочет Логан, и обратно укладывает свою голову на диван, закрывая глаза. Собака поменьше интересов собаки побольше не разделяет и бежит к Уэйду в надежде что и её тоже покормят. ― И про тебя я не забыл, заказал хрустящих косточек со вкусом говядины… Ты же не веганша, да? ― говорит он, насыпая собаке корм прямо на пол. Затем забирает с собой весь пакет со своей едой и уходит наверх к себе в комнату. Смотрит какую-то дичь на нетфликсе, запихивает еду в рот не снимая маску, а лишь оттягивая её край снизу. Смешивает все снэки в какую-то бурду у себя во рту. Вкус не ощущается, он жуёт на автомате. Чувствует как его уже тошнит. Он встаёт с кровати, уходит в ванную и выблёвывает всё в унитаз. Возвращается обратно и продолжает есть. Повторяя это из раза в раз, пока вся еда не заканчивается, а желудок не стягивает болью. Странно, учитывая его регенерацию. Ну, по крайней мере теперь у функции прямой кишки Уэйда есть нехеровый конкурент. Так проходит несколько часов. Обжирается-блюет-залипает в экран ноута… Обжирается-блюет-залипает в экран ноута… Обжирается-блюет-залипает в экран ноута. И так по кругу. Уже полдень, дома тихо, Логан, скорее всего, заперся в своей комнате участливо выделенной ему слепой старушенцией, а сама Эл смотрит слушает телек. Ему до боли хочется с кем-нибудь поговорить и одновременно с тем он чувствует что рот в целом потерял такую функцию как разговаривать. Это не лень, ему просто… Почему-то, блять, так плохо..? Он пялит в потолок какое-то время, пока не осознает, что уже ночь. И никто не заметил, что Уэйда Уилсона сегодня не было. Даже ты. Следующий день такой же как и предыдущий. Тревожный сон, апатия и потное тело ― вот так началось его утро. Приходится прикладывать усилия, чтобы поднять веки, отодрать свое тело с постели. Простыни неприятно мокрые. Он чувствовал как от него воняло. Он не мылся вчера и отчего-то не находит силы и желания сделать это сегодня. Он бродит по своей комнате, видя свои вещи, свои фотографии и отчего-то не находит ничего личного. Странное чувство того, что он и сам себе не особо интересен вдруг одолевает его, сидит на шее мёртвой петлёй. — Главное не ронять мыло… Надо чем-то себя занять. Снова доставка. В этот раз он даже не вытаскивает руку наружу, а просит оставить пакет у двери сразу когда делает заказ. Мочевой пузырь сейчас взорвётся. Прислушивается к шагам в доме. И отчего-то понимает, что не хочет никого видеть и особенно не хочет, чтобы кто-либо видел его. Когда слышит, что всё тихо, доходит до туалета. Справляя нужду осознает, как долго он терпел. В дверь квартиры позвонили. Доставка прибыла. Он забирает пакет выждав ровно минуту, чтобы курьер точно ушёл. Смотрит в глазок, чтобы убедиться. Затем оставшиеся несколько часов жадно поглощает пищу из пакета, всё ещё не снимая маску, пусть запихивать еду в глотку получается уже с трудом, потому что эта блевотная карусель всё ещё продолжается со вчерашнего дня. Вызывать рвоту не прикольно. Горло саднит ещё несколько минут до того момента пока регенерация не берёт всё в свои руки… И хотелось бы пошутить про грязный минет в метро за поеданием сэндвичей из «subway», но в таком настроении все шутки через жопу. Кстати о жопах, где Логан? Еда закончилась и он спускается вниз, чтобы поискать чего-нибудь на кухне. Находит старые хлопья со злоебучей картинкой «счастливой семейки» на коробке. Берёт нож, вырезает эту картинку, и сминая, выкидывает её в мусорку. Затем оттягивает маску и засыпает себе хлопья в рот насухую. Половина из них падает на пол. Дверь резко открывается и в дом заходит Логан с собакой в руках. Дэдпул молча окидывает их взглядом, впервые без единой шутки или колкости в голове. В целом, Росомаха тоже не выглядит настроенным говорить. Более того ― его взгляд ещё более смурной, чем раньше. ― Раз уж ты завёл себе собаку, то выгуливай её самостоятельно. ― всё же говорит он, отпуская животное с рук. Логан замечает что с Уэйдом что-то ещё более странное, чем обычно. Этот болтливый язык Росомаха иногда желал самолично завязать в узелок. Однако идиот в последние пару дней удивлял и приятно радовал своим молчанием. ― Эй, Уэйд. ― зовёт его Логан. Но Уэйда нет. ― Я с тобой разговариваю, придурок, мать твою… ― Логан подходит к нему ближе и хватает того за плечо, разворачивая к себе. ― Что с тобой происходит? Дэдпул вздрагивает, но не от страха, нет. Просто сейчас все прикосновения кажутся выжигающими кожу. Он сам себе неприятен. Он думал, что пережил этот этап отвращения к себе, но, судя по всему, просто «прикрыл» вуалью сарказма и шуток ниже пояса. Он вырывает свою руку из чужой хватки, при этом оставаясь на месте. Почему он не может открыть рот? Привычно съязвить, сказать что-то в ответ? Рот будто бы проволокой зашили. Всё сейчас происходит не с ним. Это просто очень тупой фильм, где СДВГшный главный героя внезапно озаряет, что он, в общем-то, не пуп Земли, а, скорее, его раковая опухоль. Поэтому он молчит. Не знает что нужно говорить. По сценарию у него закончились все реплики. Логан смотрит на него как на ещё большего придурка, чем раньше. Пытается высмотреть что-то в белых глазницах его маски. Ничего не находит. Ничего и нет. Дергает бровью и раздражённый молча уходя к себе в комнату. Уэйд так же возвращается к себе, где грузно опускается на скрипучую кровать в которой матрас пропустил через себя все пружины так неприятно впивающиеся в его тело. Ничего страшного, он потерпит, и не такое в него втыкалось. Ничего не имело сейчас значения. Более того он уже и не понимал, что конкретно его так опустошало. Было ли расставание с Ванессой настолько ломающим его изнутри? Ну, вряд ли. Нет, безусловно, это было огромным пинком под его упругий зад… но он понимал, что дело тут совсем в другом. Никому он нахер не вперся вот такой какой есть. Ладно бы он выглядел как Милпул… Хотя с его лицом он бы зацепил не Ванессу, а какого-нибудь Джулиана... Что, в принципе, тоже неплохо. Страх одиночества сковал его и медленно давил изнутри, истязая его в муках собственной ничтожности. Он ни на что не годен. А точнее, в его случае, он только «годен до__». Вышел его срок годности, вот только списать никак не удаётся, регенерация, мать его. И он видит себя такой очень ебаной помятой банкой какого-то сраного дешевого мяса 1975 года которая завалялась где-то в зазоре между дверью и полом, и вот людей проходящих в его жизни дохера, но все только пи́здят, пи́здят и пи́здят этой тяжёлой дверью. Он вновь засыпает не снимая маску и никогда не признается даже самому себе, что внутри у него повеяло смертью как никогда ранее. Так проходят недели. Бесцельное блуждание по квартире, объедание и вызов рвоты. Логан пытался с ним поговорить несколько раз, но удивительно быстро забил и вовсе перестал появляться в доме. Или это просто Дэдпул не выходил за пределы своей комнаты? Он уже ничего не понимает. Мысли роятся в голове, накладываются одна на другую, бурлят, сплетаются и мучают Уэйда. Не впервые в жизни хочется тишины, но сейчас как никогда ранее. Он натягивает капюшон толстовки на голову, закрывая уши ладонями. Был бы способ заткнуть этот пиздец в его голове… Такой способ есть. Вернёмся на пару тройку лет назад, до всей этой заварушки с УВИ и остальными статистами истории… Как-то раз Дэдпулу в начале карьеры заказали одну очень жирную жопу. О, она гигантская, такую не упустишь из виду даже если пожелаешь. Кингпин. А вернее, КингПиг. Чтобы точнее описать этого урода, достаточно будет представить себе крайне неудачный косплей на жирную головку члена с блестящей от пота башкой, которую завернули в красный турецкий ковер, распечатали свиную рожу на принтере и закрепили степлером на том месте, где по задумке должно быть лицо. Именно эту стремную версию Обеликса с алопецией Дэдпулу заказали на… слово на «У». Но была такая проблема, что Фриск, сука такая, успел подготовиться к его приходу. Расставил охрану как блядей на трассу, хер продвинешься! Тем не менее это не мешало Уэйду взбираться по этажам, решая одного солдата за другим. Ох, и то количество крови и кусков человеческого тела можно было описать только атмосферой с концертов Limp Bizkit в их лучшие времена. — Прошу прощения, не возражаете, если я пройду первым? Мне нужно лысому голову чуть «проветрить», только на миг! Рецепт на пули-пилюли уже есть! Один, второй, третий… Охранники падали один за другим, их тела рушились на пол с глухим стуком, как фигуры домино, разлетающиеся при падении. Каждый удар был глухим и резким, заставляя их тела беспорядочно падать и валяться на полу, словно карточные домики, разрушенные одним неосторожным движением. Кровь фонтанами вырывалась из пробитых тел, расплескиваясь по всей комнате с ужасающей силой. Она плескалась на стены, оставляя глубокие алые следы, которые быстро растекались, превращая поверхности в жуткое полотно. Лужи крови на полу образовывались и сливались, образуя мрачные, липкие, кровавые бассейны. Брызги крови, что шли от раненных катанами и пулями тел, словно невидимые кисти безумного художника наносили на стены и пол пре...красные картины. В некоторых местах стены были покрыты отвратительными следами, на которых осели куски мозга и другие фрагменты тел. Ещё пара этажей этой мясорубной свистопляски — и цель достигнута. — Ну, здравствуй, сладкий… Ты же не диабетик, да? — приветствует Уэйд, бодро вышагивая в комнату, сразу после того как выбил дверь в неё ногой, выбрасывая руку с пистолетом в сторону и выстреливая в ещё одного солдата, что стоял сбоку от входа. — Дэдпул. — усмехнулся Фриск, на удивление ни разу не обеспокоенный происходящим. — Не ожидал увидеть в гостях, чем обязан? — Не ожидал? Ха. На клининг внизу скидываться не буду, сразу говорю. А так, сделай одолжение, постой-ка ровно пару секунд… Да, вот так, мм… — сказал он, примеряясь пистолетом куда лучше спустить пулю. Фриск повернулся к нему своей массивной тушкой без тени ужаса на лице. Интуиция подсказывала, что дело — дерьмо, потому что обычно эта свиноматка визжала похлеще девочек при виде Бибера в десятые, а тут… — Что-то ты не удивлён, да? Только не говори, что размерчик не по вкусу, не разбивай мне сердце. — говорит Дэдпул, всё так же держа Фриска на мушке. Толстячок молчал — чем сильно напрягал, если быть откровенным, так же в этой тишине Уэйд услышал, как знакомо щёлкает затвор винтовки, и едва успевает отклониться в сторону, прежде чем пуля пробивает его плечо. Он реагирует незамедлительно, выбрасывает руку с катаной вперёд, втыкая лезвие в башку мудака, делая из него единорога. Оленя из него наверняка уже успела сделать его девушка. Но тут другая проблема. Он слышит ещё один щелчок сзади. Просто для общего понимания: самые популярные мишени в этом тире на теле Дэдпула всегда были грудь, бока и, иногда, в особо пикантные моменты перестрелок, зад. Но в голову ему с его новой фичей в виде бессмертия ещё не прилетало. И оттого было волнительно. И, чего скрывать, страшно. Он замер. — У меня нет глаз на спине, но что-то мне подсказывает, что сейчас мне в затылок вылетит птичка. — говорит он, думая, попробовать ли сдохнуть в этот раз или же попытаться выполнить заказ. — Правильно думаешь, говнюк. — отвечает Фриск, злорадно посмеиваясь. — Но перед этим: отвечай, кто меня заказал? Дэдпул опирает свои руки на бока, всё ещё стоя спиной к Фриску. — Серьезно? Может быть тебе стоит напомнить, что из меня можно дуршлаг пулями сделать и мне хоть бы хны? Заполним анкету дружбы друг для друга? Чур, ты первый. Секунды бегут неумолимо. И он, блядь, не знает, как поступить. С одной стороны: что если это конец? Он ещё не вернул Ванессу, не отомстил британскому губошлёпу с его карманной трансухой, не пощекотал стальные яички Колосса… В общем, не сделал много всего, о чём можно сожалеть. А вот с другой… С таким еблом только и хочется что «завершить игру», как-то всё это… не клево. — Как же ты меня заебал, Дэдпул. Сраное трепло! Отвечай, мудозвон, кто сюда направил, иначе брошу в чан с кислотой, и регенерацию свою можешь в своей жопе найти! — он уже повизгивает, прекрасная кондиция для совершения маневра. Но… Да к черту, ещё успеет совершить свое харакири пулей в лоб, самое время надрать зад толстопузику. — Первый вопрос для анкеты. — говорит он. — Что? — Назови свою первую школьную любовь. Только давай сразу обусловим, что ответ «двойная порция поджарки от буфетчицы» — не подойдет. С этими словами Дэдпул, используя приём из капоэйры, ловко и уверенно делает подсечку Фриску. Его движение стремительное и точное, и тот с глухим, тяжёлым шлепком ударяется о пол. В момент падения воздух вокруг кажется замедленным, а звуки становятся более резонирующими. Пока Фриск лежит на полу, Дэдпул незамедлительно направляет пистолет на него, готовясь к выстрелу. Ещё мгновение и... Бам! Но не в Фриска. Сука. Всё-таки надо было зачистить и левое крыло на третьем этаже. Дэдпул только успевает почувствовать, как его выбрасывает из окна 20-ти этажного здания прямиком с простреленным виском, а дальше уже тьма. Очнулся он, как ни в чём не бывало, спустя время в какой-то помойке. Как удачно приземлился. Он чувствует себя пьяным, что технически невозможно, но какого-то хрена является правдой сейчас. Тянет ладонь к затылку, ковыряя пальцем дырку на виске маски. Всё-таки прострелили, и он, как видно, жив. Дэдпул падает обратно в кучу мусора на ещё пару минут, пока головокружение окончательно не пройдёт, а затем всё же выбирается оттуда и… Ну, в общем, возвращается домой, и остальную историю все и так уже знают. Так вот, о чём мы? Хочется тишины. И способ её организовать есть. Вынести себе мозги — вот прекрасный способ отключиться от реальности на время. Сейчас он в достаточно хуевом состоянии, чтобы регенерация замедлилась и можно было окунуться в сладкое небытие надолго. Для этого снова придётся испытать боль, но оно того стоит. Безболезненная смерть возможна только в эпицентре ядерного взрыва, но Дэдпул больше не может рисковать жизнями других людей ради своего комфорта. Придётся выстрелить в свою больную башку самому. Боль будет длиться всего доли секунды, зато подарит несколько часов мягкой тёплой пустоты. За эти несколько дней его мысли впервые побудили его к действию. Он встает с кровати, достает из-под неё спортивную сумку с арсеналом из его «прошлой» жизни. Дэдпул аккуратно выкладывает перед собой всё своё оружие: сначала по размеру — от меньшего к большему; затем по калибру; по цвету; по красоте; по возрасту; по ценности. Наверное, стоит их все почистить. Впервые он так трепетно начищает пистолеты, обычно всё внимание и заботу получают катаны. Процесс проходит на автомате, поэтому голова, которой нечем заняться, в отличие от рук, продолжает работать и воспроизводить воспоминания и делать выводы о каждом из них. Вновь и вновь — он ублюдок, годный только для убийств. Первым в руки идет револьвер Astra 44. Он откидывает барабан, в котором каждая камора занята пулей, высыпает их в ладонь, оставляя только одну. Может попробовать русскую рулетку? Попытать удачу? Не-е-ет. Ему нужен стопроцентный результат, гарантия того, что курок вытолкнет пулю, которая пробьет его череп. Glock 357 SIG. Непоколебимая классика. Glock может достать любой наркоторговец или подросток, или подросток-наркоторговец. Но не такой, эта модель особенная. Более мощная и увесистая. Дэдпул проверяет в нем магазин, протирает тряпкой с нажатием, ковыряет ногтями бороздки на опорной планке, немного дрожащими руками просовывает шомпол в дуло с четвертого раза. Colt М1911. Вещичка раритетная. В «Сверхъестественном» такой мог убить любую нечисть. Жаль, что он не способен убить его. Этот пистолет используется редко, поэтому и чистить долго не приходится. Browning М1906 — дамский пистолет. Зачем он ему вообще? Такой же есть у слепой Эл. Зачем он ей — тоже непонятно, она никогда не направляет его в цель. Легендарные позолоченные Desert Eagle пятидесятого калибра. Чертовски красивые и вульгарные. Они принадлежали такому же вульгарному Милпулу. Жалко парнишку, умер, героически закрыв его своим телом, не имея регенерации. У него были шелковистые длинные волосы и симпатичное личико. Красавчик. Сука. Когда все оружие было начищено и все сентиментальные воспоминания возродили в голове мысли о том, как он ничтожен. Урод, который может только убивать. Все, чего он касается — погибает, кроме него самого. Позу выбрать сложно, от этого зависит то, как он очнется. Он ходит по комнате, садится и встает в каждом углу. Думает, как лучше выстрелить в голову: засунуть пистолет в рот; выстрелить в висок, тогда в правый или левый? Без разницы, он амбидекстр. В итоге Дэдпул садится на пол спиной к кровати, вытягивает ноги вперед, снимает капюшон толстовки с головы, подставляет дуло одного из Desert Eagle к своему подбородку снизу. Просчитывает траекторию. Управлять тяжелым пистолетом пятидесятого калибра даже ему тяжело, потому что руки трясутся от увесистости. Отводит дуло чуть ниже, чтобы даже с учетом сильной отдачи пуля достигла своей цели. Вспоминает, что пистолет слишком шумный, закрепляет на нем глушитель и повторяет предыдущие действия вновь. Делает глубокий вдох и на выдохе нажимает на спусковой крючок. Звон. Боль. Блаженная пустота.