Полюби меня, если сможешь

Кот любил такие редкие семейные сборища. Наверное, именно поэтому и любил, что выдавались они нечасто — у него служба, у родителей чуть ли не в другом конце страны свои заботы. Последний раз они виделись, когда он привозил в гости Женьку — но и тогда пообщаться нормально не получилось, его почти сразу вызвали на работу. В этот раз родители приехали сами — развеяться, отдохнуть от южной непогоды с пронизывающими ветрами и ливнями, прогуляться по Петербургу, вспоминая молодость, и заодно отметить юбилей свадьбы в семейном кругу. Ну и, конечно, повидать Марусю и Василису — пока сын не осчастливил их внуками, все нереализованные стремления, а заодно любовь и заботу они выплескивали на единственную внучку, балуя ее всеми доступными способами.       — А ты, значит, все один и один, — вздохнула Анна Андреевна, когда они с Васей остались на кухне. — Времени-то сколько прошло, может, пора уже перестать страдать по своей Жене… Ну не сложилось, бывает, и… На последних словах матери Кот отчетливо поперхнулся. Анна Андреевна твердой рукой врача с многолетним стажем похлопала сыночка по спине и, дождавшись, когда он откашляется, приготовилась озвучить остальную часть монолога, но Кот молча внимать не собирался. Налил себе еще чаю, ухватил с блюда румяный пирожок и уставился на мать с искренним недоумением. Слышать такое было даже обидно.       — Мамуль, я что, так похож на страдальца? — осведомился с наигранным возмущением. — Вот спасибо! Анна Андреевна только махнула на него рукой.       — Ой, да знаю я тебя! Улыбка до ушей, душа нараспашку, а о чем там думаешь — поди разбери! С тобой вообще невозможно серьезно разговаривать, все с шуточками-прибауточками, а как что, так слова клещами не вытянешь! Кот изобразил на лице неподдельный ужас.       — Ой, мам, только давай без твоих хирургических штучек! Пытки пленных, между прочим, запрещены! Анна Андреевна шутливо замахнулась на него полотенцем:       — Вот болтун! Кот, засмеявшись, легко увернулся.       — Все-все-все, сдаюсь! Спасибо за обед, я побежал. Меня отец уже с утра агитирует забор починить… — Выбрался из-за стола, убрал за собой посуду и выскользнул из кухни прежде, чем начался новый виток расспросов о его личной жизни. На улице вовсю кипела работа. Привезенные еще вчера свежие доски лежали возле разобранной части забора. Роман Сергеевич, не привыкший ни минуты сидеть без дела, уже взялся за строительство и даже обед пропустил. Все как в той поговорке: еды нам не надо, нам работу давай! Из дома во двор и обратно бегала Васька, принося дедушке то гвозди, то молоток, то еще какой-нибудь очень важный инструмент для ремонта. Но мирная суета прервалась в самом разгаре.       — Тетя Рита приехала! Василиса скатилась с крыльца упругим веселым мячиком, бросившись к воротам. Когда из въехавшей во двор машины вышла Багира, Василиса кинулась к ней, едва не сбив с ног.       — Вася, аккуратнее! — высунувшись в окно, мимоходом крикнула Маша и вновь исчезла, успев поздороваться и приветливо помахать гостье. Багира, засмеявшись, прижала к себе девочку, погладила по растрепанным косичкам.       — Привет, малышка.       — Тетя Рита, я не малышка, — серьезно заявила Василиса, одергивая сарафанчик. — Мне уже шесть лет! Я даже читать сама умею, вот! А в следующем году уже в школу пойду! Рита снова рассмеялась, обнимая ее за плечи.       — Конечно, Василек, ты уже совсем взрослая… Что-то беспрестанно щебеча, Василиса потащила гостью в дом. Роман Сергеевич, оглянувшись на захлопнувшуюся дверь, вернулся к работе, прибивая очередной гвоздь.       — Рита? Та самая? Кот, придерживая доску, с улыбкой кивнул.       — Та самая, пап, та самая. Отец неопределенно хмыкнул, не отрываясь от своего занятия.       — А так и не скажешь, что из спецназа. Скорее на учительницу похожа, ну или на тренера. Вася не сдержался и фыркнул. Учитывая, как Багира в свое время гоняла стажеров, и его в том числе, последнее замечание было в точку.       — Ну, знаешь, пап… Еще бы на нас клеймо ставили «сотрудник спецслужб». Тогда у нас и работы бы не было.       — Тоже верно, — усмехнулся отец и вдруг подмигнул: — А она ничего такая. Да и ты, я смотрю, уже в семью ее вводишь, с Машкой вон секретничает, Василиску балует…       — Ой, пап, да ну тебя! — отмахнулся Кот и кивнул на забор: — У тебя вон доска сейчас отвалится…

***

В их небольшую, но дружную компанию Рита влилась на удивление легко и естественно. Вместе с Машкой и мамой суетилась на кухне — оттуда доносился звон посуды, шум воды, веселые женские голоса и задорный смех. Все вместе готовили ужин и мыли посуду, приводили в порядок комнаты, немного заброшенные в отсутствие гостей, искали то запасные полотенца, то постельное белье, обсуждали меню на завтрак и обед, по очереди развлекали Василису… И каждый раз, замечая Риту рядом с племянницей, Кот невольно улыбался. Было так тепло видеть Багиру вот такой — простой, мирной, смеющейся, во всей этой бытовой суете, в таких обыденных, беззаботных обстоятельствах… Вот как сейчас. Они неторопливо шли по накатанной колее, вдыхая терпкий осенний воздух и изредка перебрасываясь какими-то незначительными фразами. Необъятное зеленое поле расстилалось до самого горизонта, где неровной зубчатой кромкой темнел будто нарисованный тушью лес. Василиса, радостно бегавшая вокруг, болтала за троих, то и дело тормоша взрослых. Ей, кажется, было интересно все: пестрая бабочка, вспорхнувшая с цветка, спрятавшийся в опавшей листве гриб, яркий лист клена необычной окраски, капля душистой смолы, застывшая на сосновой коре… Рита тихо улыбалась, когда Кот с готовностью поворачивался к племяннице, рассматривая очередную находку или отвечая на сто первое «а почему?..» Василиса, это воплощение неуемной детской энергии, непосредственности и любопытства, как будто была еще одним общим звеном в этой долгой цепочке событий, будней, общих историй, которые объединяли их столько лет.       — Жениться тебе надо, Вась, — с лукавой улыбкой заметила Рита, глядя вслед Василисе, снова умчавшейся вперед. — Вон какие отцовские таланты пропадают…       — Это что, предложение? — хитро осведомился Кот, повернувшись к ней. Багира, заметив озорной блеск в глазах, слегка толкнула его в бок.       — Балбес! Я с тобой серьезно, между прочим!.. Кот, засмеявшись, придержал ее за плечи. Налетевший порыв ветра, пробежавшись по кронам деревьев, пригнув траву, обдал ощутимой прохладой, и Багира слегка поежилась. Ионов, не говоря ни слова, стянул толстовку и накинул Рите на плечи, задержав ладони на мягкой ткани чуть дольше необходимого. Совершенно обычный жест, просто еще одно проявление тактильности, давно ставшей нормой дружески-естественных, едва ли не семейных отношений — но откуда вдруг взялось это смущение, мелькнувшее в ее взгляде? И почему ему так не хотелось отстраняться, разрывая дистанцию, теряя это ощущение близости, ровного тепла между ними?..       — Тетя Рита! Дядя Вася! Там ежик, самый настоящий, смотрите скорее! — долетел до них восторженный голос Василисы, и Багира, очнувшись первой, выскользнула из кольца теплых рук. Но странная неловкость, промелькнувшая на считанные секунды, обожгла уже забытым волнительным жаром.