Запрещённый момент

— МАРАТ! — Кто это ещё? — покосился на блондина Турбо, потом взглянул на того, кому был адресован крик. — Щас... это с района. Щас порешаем вопросик. — Он перепрыгнул через ограждение и нервно дыша подбежал к Андрею. — На собрание чужим нельзя, че ты творишь?! — рявкнул он и не сдержавшись оглянулся на толпу. Те наблюдали за ними. Андрей уже месяц ходил помогать Марату с английским, но толку от этого было явно немного. Скорее, это Андрей учился от Марата пацанской жизни. Хулиганство, мелкие кражи, а ведь им уже по 16, последний выпускной класс, пора бы уже и за голову взяться, но похоже, что Андрей видел в Марате свой идеал и хотел стать таким же. Он устал от парней, которые терроризировали его в школе, вымогая то деньги, то какую-то услугу. Ему не хотелось больше терпеть, унижаться. Но со временем он понял: если будет не один — будет не так туго. К счастью для Андрея или нет, в Казани 80-х было множество группировок. Парни разного возраста, уставшие от трудной жизни в советские времена, объединялись в группы по дворам, улицам, районам и штурмовали каждого кто был не с ними. Грабеж, кражи, вымогательство всё это было частью их жизни. Нужно «пришиться», эта мысль твердо засела у него в голове. Она возвращалась каждый вечер, у себя дома, каждый раз, когда он задумывался на уроке или играл на пианино. И когда эта идея достигла своего пика он, набравшись духу, от мечтаний перешёл к делу, придумав некий план. — У меня вот, — протянул руку с бумажкой, — это номер Ахмеровой, скрипки. Марат выбил бумажку из рук Андрея, и та упала в зимнюю слякоть под ногами, мгновенно впитывая грязь. Брюнет зашагал в сторону своей группы Андрей уверенно шел за ним. — Я хочу пришиться, — сказал тот, уставившись на всю толпу хулиганов. — Надоело быть чушпаном, хочу с пацанами, — и под взглядами парней в его голове пронеслось « может, зря я это затеял», но он тут же отогнал эти мысли и его кулаки непроизвольно сжались, а светлые брови немного опустились. — А че же раньше не пришился? — спросил один из них. — Та у меня… Музыкалка была, — он нервно сглотнул ком в горле. Весь импровизированный каток разразился смехом. Это было небольшое поле которое летом было футбольным, а зимой превращалось в хоккейный. — Ну, музыкантов у нас ещё не было. — Турбо вдруг повернулся. — Маратка, ты его привёл, и ты вставай, — сказал тот кратко, пройдя и вставая у ворот. На секунду воцарилась тишина, пока дуэлянты снимали свои курточки. Интерес зрителей рос с каждой секундой. Андрей был обычным парнем, культурным, интеллигентным, занимался музыкой, носил длинную по их меркам прическу, одним словом для парней он был лохом. Сняв своё пальто он стал в неумелую боксерскую стойку. А после слов «хана тебе» от Марата, его тело на секунду будто оцепенело, а все дружно закричали, подбадривая своего. Первый удар пришёлся в скулу. Андрей потупился, попытался нанести ответный, но не получилось, и вслед его догнало ещё три удара в корпус плечо и нос. Блондина сбило с ног. Места от ударов жгло, будто приложили горячую грелку. А фингал Уже начал опухать. Его всего трясло от адреналина, а толпа ликовала. «Не встанет!» крикнул кто-то из толпы и с разочарованием махнул рукой. Несмотря на то, что в ушах звенело, а кровь из носа предательски хлестала, что-то в Андрее будто переключилось и он вдохнувши побольше холодного воздуха, сделал проход в ноги противника от чего тот упал и толпа одобрительно заорала снова. Блондин успел сделать лишь пару несильных ударов своим худощавым кулаком, как Марат перевернул его и насев сверху продолжил лупить его поставленными ударами, то в нос, то по подбородку. Зрители кажется достигли пика своего ажиотажа. — ТАК ВСЁ ХВАТИТ! — Турбо привстал с корточек. Повисло молчание, когда он подошёл к Андрею и протянул ему руку. Все по очереди, будто цепочкой, начали пожимать парню рукуъ Последним был Марат. Стиснув его руку, он поднял глаза и через секунду схватил Андрея. Одну руку положил на шею, вторую — под его руку и прижал парня к себе. Они примирительно обнялись. Несмотря на мокрую от снега куртку, кровь на вещах и лице, а также дрожь, которая всё ещё не проходила — от страха или холода — под давлением Марата, Андрей наконец-то ощутил тепло. Не просто как будто прислонился к батарее, а какое-то родное. Ему показалось что его наконец-то кто-то принял. Теперь он — один из них. *** В свою очередь Марату казалось, что Андрею не место в этой тусовке. Универсам занимался настоящими темками, такому неженке как Андрею там просто не было места. Но вместе с тем было и очень весело. Он учил его курить, играть в хоккей, делать, а потом бросать импровизированные гранаты, хулиганить, и даже их кража в магазине, которая, конечно, не очень удалась, не по вине Андрея, была довольно веселым занятием. Именно после этой выходки Марата пронзила мысль, что что-то из него всё-таки может получиться. А ведь он ещё и принес Марату номер девушки которая ему понравилась. Раз теперь Андрей был одним из них, можно было не прятаться от своих, а нормально проводить с ним время. — И куда мы идём? — бросил Андрей будто ему было всё равно во что ввязываться — На речку, — сказал Марат, довольно улыбнувшись. — Зачем? — Ну конечно же, чтобы изучать свойства пиротехники в водной среде, — недоумение друга ещё больше его раззадорило, — Не ну, ты дебил? — брюнет хмыкнул. Вопрос был явно риторическим. — Петарды будем под водой взрывать. Я тут одолжил у добрых людей, — он вывернул карманы. Под «одолжил» он явно имел в виду «отобрал». — Несколько сам сделал, а вот это, — он заерзал в кармане, — реальный динамит. — То, что он достал, было похоже на динамит, только завернутое в бумагу. Оно было запаковано, наверное, чтобы держать интригу. — И даже не расспрашивай, откуда я его взял. Не скажу. — О круто, — сказал он без всякого запала, хотя пытался. Оставшуюся часть дороги они прошли, болтая о чём-то непринужденном. Солнце грело, хотя и было не в зените, как будто зима решила уступить свое место весне на пару дней. За морозы насыпало много снега, а после потепления большая часть неприятно чавкала под ногами. Ботинки были все в грязи и пару противных капель попала на брюки. Даже в пальто, Андрей чувствовал как немного вспотел, он чего на школьной рубашке явно были противные пятна. Подходя к окраине города дорога сильно опускалась и их взору предстала Волга. Широкую реку покрывал слой льда который поблескивал от закатного солнца. Они ходили вдоль берега выискивая наиболее безлюдное место, чтобы их эксперимент не сорвался. И они спрятали свои сумки, чтобы если что их не украли и приступили к подготовке. — Так ты ищи камни, чтобы можно было привязать к петардам. Андрей повиновался и спустя минут 10 почти каждый экземпляр взрывного устройства был привязан к камешку. И угораздило же Андрея прогулять физру последним уроком и потащиться сюда взрывать петарды. Они достали спички и направились в центр реки. Шаги Марата были уверенными и широкими, в то время как его друг ступал осторожно, готовый поклясться, что чувствует, как лёд немного прогибается под его ботинками. Пройдя чуть меньше чем пол реки, Марат вдруг начал бить лёд ногой образовывая прорубь. — Ну вот, можно начинать — говорил Марат с небольшой отдышкой. — Тебе не кажется что лёд слишком тонкий? — Ему не хотелось казаться слабаком перед членом его группы, но волнение всё подступало и он невзначай начал ковырять заусенец на большом пальце. — Не ссы, нормально всё будет. Я так тыщу раз делал. Начали они с самых маленьких побрякушек. Подожгли одну, бросили её в воду — та неприятно булькала, наверх поднимались шарики, наполненные дымом, и вдруг «пук» — и всё. — Мдааа, не очень эпично, но ничего, у нас ещё много разных, — с энтузиазмом сказал Марат, поджигая фейерверк побольше. Так они баловались минут 20, пока пиротехника почти не закончилась. И вот Марат достал её. Она была красная и с фитильком. Эта вещица была довольно увесистой, поэтому было принято решение для пущей эффектности не привязывать её. Марат протянул бомбу Андрею. Тот нехотя взял презент и подошёл прямо к проруби. Подпалил и уставился на фитиль. — Андрей, кидай! — крикнул Марат, пятясь. Блондин неожиданно выпустил её из рук. Взрывчатка упала в бурую воду, но, к сожалению, встала как поплавок. Она неприятно потрескивала и не хотела опускаться под воду. Секунд 5 она просто бурлила, а затем внезапно так рванула, что проломила лёд. Андрей попятился, хотел было убегать, но лёд предательски хрустнул прямо под ним, и он окунулся в воду. Холод пробирал до костей, он вынырнул, во рту стоял вкус дыма, явно от тех штук, которые они взрывали в воде, в глаза попала неприятная дымная вода. Он еле открыл глаза и попытался ухватиться за ближайшую льдину, но соскользнул. Ноги начали схватывать судороги, а пальцы неметь. Кричать он не мог, холод как будто сжал его в своей ледяной руке. Андрей пытался выбраться, но не мог, и уже появилась мысль, что ему долго он не протянет. Марат испуганно посмотрел на место, где только что был друг, и поспешил ему на помощь. Не боясь провалиться под лёд, он шагнул за ним, и, падая, всё-таки успел ухватиться за края проруби. Закатив рукав, он сунул руку в ледяную воду, почти по плечо, и, нащупав длинные волосы, схватил их и попытался подтянуть Андрея к себе. Рывок — и Андрей, не совсем понимая, что происходит, вцепился в руку Марата, возможно, от боли, а может, в надежде, что его спасают. Брюнет немного отполз и, ухватив Андрея за руки, вытащил его из воды. — Ляг на живот и ползи! — приказал Марат, и сам сделал тоже. Они кое-как, дрожа от холода, добрались до берега. Тяжело дыша, оба упали на камни, и Андрей, весь мокрый, с трудом пытался прийти в себя. Его тело продолжало трястись, а одежда, насквозь промокшая, была совершенно не пригодна для зимней погоды. Парень пытался согреть себя, но получалось не очень. Он просто обнимал себя и трясся. — Снимай все сверху, — Марат потянулся и снял свою голубую курточку. Андрей откашлялся и, судорожно пытаясь снять с себя все мокрое, начал разбирать свои вещи: пальто, шарф, рубашку, а под ней и майку. — С-спасибо, — выдавил он, натягивая на себя куртку. Ему было неловко, ведь он всегда был щуплым, и ощущал себя уязвимым, находясь в таком виде. Он отвел глаза, чтобы не встречаться с взглядом Марата. Марат вздохнул и, потянувшись к карману, достал сигареты. Поджигая одну, он сладко затянулся, выпустив едкий дым в воздух. Потом протянул сигарету Андрею, и тот, дрожащими руками, тоже сделал несколько вдохов. Сигаретный дым пропитал одежду и мокрые волосы, но постепенно давал то самое ощущение успокоения. Наконец-то, когда его тело немного согрелось, и голос перестал дрожать, он обнял Марата: — Реально, спасибо, брат. — Ну и напугал ты меня, аквалангист херов, — сказал Марат с напускной злостью, но тут же, после небольшой паузы, обнял его в ответ. И опять по телу Андрея разлилось приятное тепло, смешанное с волнением. И без того красные щеки стали будто ещё ярче. «Наверное, заболеваю», — подумал Андрей, но не был уверен в своих мыслях. — Ладно, поднимайся, домой надо идти, а то ещё заболеешь. С кем мне потом малышню штурмовать? Они медленно встали и, тяжело шагая, пошли домой. Подходя к дому Андрея, они уже во всю смеялись над тем, что произошло. Небо, усеянное звездами, приятно поблескивало, а жёлтые фонари освещали сугробы, очищенные от снега дороги, которые тоже блестели, как серебро. Попрощавшись, они пожали друг другу руки и разошлись. Андрею оставалось самое сложное — объяснить всё маме. Как её ненаглядный сын, отличник, комсомолец и пианист пришел домой поздно, весь мокрый, да ещё и прогулял занятия по сольфеджио. Он открыл дверь ключом, благо его не потерял, пока плавал в воде. Мама уже ждала его на кухне. — Андрюша, ты чего так поздно? — спросила она, выходя к нему, и ахнула. — Что с тобой?! Почему ты полуголый зимой ходишь?! — вздохнула она. — Почему твои вещи все мокрые?! — на глазах у неё появились слёзы. Андрей пытался объяснить ситуацию, пока она его ругала и била полотенцем. Но потом стал лишь молча кивать и принимать удары. Эта привычка появилась у него с прошлого года. Каждый раз когда он приходил избитый от пацанов которые его задирали, Андрей знал, что объяснять ей что-либо было бессмысленно. Например что если он раз пропустил урок, то это не трагедия, что ему уже почти 18, что он хочет сам выбирать как ему жить. В конце концов, он заперся в своей комнате, переоделся, бросил мокрые вещи на батарею и рухнул в кровать. Сон пришел мгновенно. На утро он проснулся с болью в горле и дрожью по всему телу. Очевидно, он заболел после вчерашних непредвиденных купаний. Мама опять наругала его, мол, чем теперь его лечить и где взять деньги на лекарства, но всё-таки разрешила остаться дома. Перед тем как мама вернулась с работы, в дверь позвонили. Андрей нехотя встал и пошёл встречать гостя. Это был Марат, в руках у него была сетка с апельсинами. — Дарова, брат, вижу, болеешь, а я вот думаю, проведаю тебя, раз уж ты из-за меня слёг, — он бесцеремонно вошел, снял кроссовки, которые носил всегда, даже зимой, при обнялся с Андреем и зашел в его комнату, бросив гостинцы на кровать. Сам лег на неё, и Андрей устроился по ту сторону, и они легли вальтом. — Мне мама вчера два часа мозг выносила, и сказала, что гулять больше не буду, — прохрипел блондин. Марат только посмеялся. — Слушай, а чё, когда ты вытащил меня, сказал ползти на берег, а не идти? — Всё гениальное просто, мой друг, — он посмотрел на Андрея. — Лёжа вес распределяется равномерно по льду. Так даже белые медведи делают, я видел в передаче. Андрей лишь задумчиво покивал. — Вот у меня вообще папандос, сегодня контрольная по инглишу была, ничего не написал. Херово ты учишь, Андрюша. Когда Марат позвал его по имени, уши Андрея предательски покраснели, от стыда или от чего-то другого… — Нормально я учу, ты меня просто вместо уроков тянешь куда попало, как, например, на куртки плевать. — Это когда ты харкнул на мужика, а он обернулся и за нами побежал? — оба засмеялись. — Так это было пиздец смешно! А помнишь, как я тебя курить учил? Что хочешь сказать, ненужный навык? — Пагубный, я бы сказал. Так они просидели около часа, просто болтая и смеясь. На улице постепенно темнело, а это значит, что скоро прийдет мама. Часы, проведенные с Маратом, казались Андрею как несколько секунд — самым приятным временем за весь день. Он уже хотел поскорее выздороветь и пойти в школу, чтобы заниматься и, может быть, снова оказаться с ним. С ним он чувствовал себя защищенным. Вдруг входная дверь открылась, и зашли мама с Юлей. — Андрей?? У тебя что, гости? — спросила мама, вешая пальто на вешалку рядом с курткой гостя. — А, да. Друг зашел проведать, — прохрипел он, но потом закашлялся, пытаясь очистить горло. — А как друга зовут? — спросила с подозрением женщина. — Марат, — ответил он сам за себя. — Я, наверное, пойду, не буду вас беспокоить, вы, наверное, устали, — начал собираться Марат, но его остановили. — Да что ты, давай чаем угощу, раз уж пришел. Давайте, проходите на кухню, я сейчас. — И мама скрылась за дверью. Юленька, которая молча снимала верхнюю одежду, вдруг повернулась к гостю и затараторила: — А ты любишь ватрушки? Марат кивнул. Она быстро наклонилась и зашуршала в пакете, доставая пакетик с выпечкой. Пройдя на кухню, они пили чай, играли в настольные игры и много смеялись. А когда Юленька пошла спать, понизив тон, они начали секретничать. На старой обшарпанной кухне в тот вечер было как никогда уютно. Старенький холодильник иногда гудел, будто напоминая, что он ещё жив, в окно задувал декабрьский ветер, и только мама всё подливала чай. Уже почти взрослые, Марат и Андрей говорили с женщиной про школу, смешные моменты с друзьями, Марат рассказал про своего старшего брата-военного. Когда поздней ночью брюнет ушёл домой, а мама отправилась спать, Андрей ещё долго ворочался в кровати. Он думал о том, что его жизнь должна очень скоро измениться, и как же он был прав.