rainy path to dreams

            Тёплый воздух спортзала висел густым туманом, насыщенным запахом свежего лака, смешанным с еле уловимой горечью напряжения, скользящей по воздуху невидимыми нитями. Высокие потолки давили сверху, отбрасывая длинные тени от одиноко покачивающихся ламп, чей свет казался слишком холодным, слишком стерильным для той энергии, что бушевала в этом помещении.             Юджин стояла в нескольких шагах от центра, её ровное дыхание скрывало тщательно подавленное волнение, с которым она справлялась, как с непрошенным гостем, что ломится в дверь, но не получает приглашения войти. Её взгляд скользнул по знакомым силуэтам, что выстроились полукругом, ожидая её слов. Они слушали, кто-то напряжённо сжав губы, кто-то слегка склонив голову, словно пытаясь запомнить каждую её интонацию.             — Это матч, в котором все должны показать себя, первый матч спустя огромное количество времени...             Голос её был ровным, даже спокойным, но внутри что-то сдавило рёбра, заставляя грудную клетку наполняться тяжестью, словно перед самым прыжком в ледяную воду.             — Мы много тренировались. Всё решится здесь и сейчас. Я хочу, чтобы вы играли на результат, но без паники. Мы постараемся сделать темп, в дальнейшем выбрать, в каком ритме вести игру.             Короткая пауза, короткий взгляд. Она видела их глаза — в них было напряжение, было ожидание, но не страх. Это её команда. Это те, в кого она вложила свои силы, и за кого сейчас будет переживать так, как не переживала ни за что в жизни.             — Я в вас верю.             Эти слова не требовали ответа. Они просто легли в воздухе невидимыми обручами, связывая их всех воедино. Юджин провела ладонью по лицу, коротко выдохнула и развернулась, сделав несколько плавных шагов к скамейке.             Она не расслаблялась, даже когда её ноги коснулись холодной поверхности пола. Спина оставалась напряжённой, руки скрещёнными, а пальцы крепко сомкнутыми, как будто этот замок мог удержать её мысли от бесконтрольного разбегания.             Где-то вдалеке, на противоположной стороне, сидел он — мужчина, чьё лицо исчертили глубокие морщины, чья массивная фигура словно вросла в кресло. Он наблюдал за происходящим с видом усталого старика, которому всё безразлично, но в уголках его глаз таилась скрытая строгость.             — Это просто игра, не больше.             Юджин усмехнулась, но этот жест не был наполнен лёгкостью. Её губы лишь дрогнули в слабом намёке на улыбку, которая тут же растворилась, оставив после себя только едва заметную тень на лице.             Просто игра?             Эти слова отскакивали от стен её разума, словно эхо в пустом зале. Разве может быть просто то, что определяет её как лидера? Разве можно назвать игрой то, от чего сейчас зависит не только её собственная судьба, но и судьба её команды?             Ответа не было.             Было только тяжёлое, тягучее ощущение ответственности, что сковывало грудь, не позволяя вдохнуть полной грудью.             Она заставила себя перевести взгляд на противоположную сторону зала. Мужчина, казавшийся статуей, вырезанной из камня, сидел, откинувшись на спинку кресла. Он выглядел расслабленным, но Юджин видела этот взгляд. Этот колючий, сканирующий, оценивающий взгляд, который словно проходил сквозь людей, разбирая их на детали, проверяя каждую часть на прочность.             Он уже заранее видит нас проигравшими. Ему неинтересны мы, ему неинтересно то, на что мы способны. Для него мы не более чем проходной эпизод, который должен закончиться так, как он хочет.             Юджин наклонилась вперёд, сцепив пальцы в замок. Её ладони были сухими, но она чувствовала жар, разливающийся по телу.             Я должна доказать обратное.             Но что, если она не сможет?             Что, если любое её решение сегодня станет ошибкой?             Что, если всего одно её неверное движение поставит крест на их шансах?             Она пыталась заглушить эти мысли, но они возвращались, настойчивые, как пульсирующая боль в висках.             Юджин всегда знала, что значит быть лидером. Это было не просто звание, не просто роль. Это был груз.             Груз ожиданий.             Каждый взгляд, направленный на неё, был вплетён в эту ношу, делая её тяжелее с каждым мгновением.             Она чувствовала его, этот вес, с тех пор как только надела форму, с тех пор как впервые поняла, что теперь отвечает не только за себя.             Сейчас она не просто игрок и лидер.             Сейчас она — та, кто ведёт за собой других в этой игре.             Каждое её слово могло стать для них компасом.             Каждое её действие могло укрепить их уверенность или, наоборот, разрушить её до основания.             А если я ошибусь?             Юджин закрыла глаза.             Она слышала, как сердце медленно, ритмично отбивает удары в груди.             Глухой, равномерный звук, будто далекий барабан, что эхом отдается внутри неё.             Она чувствовала напряжение в плечах, в позвоночнике, в каждом сантиметре своего тела.             Но вместе с этим напряжением, где-то в глубине, бился голос.             Ты не одна.             Этот голос был тёплым, обволакивающим, словно первая утренняя волна, накатывающая на пустынный берег.             Этот голос был тем, что заставлял её двигаться вперёд, даже когда казалось, что сил больше нет.             Ты не одна.             Она открыла глаза.             Перед ней была команда.             Пять фигур, выстроенные в чёткий, выверенный ряд, словно неподвижные тени перед рассветом. Они стояли на границе между ожиданием и действием, застыв на пороге неизбежного, и в их осанке, в напряжённых линиях плеч и рук чувствовалась сдержанная мощь, готовая в любой момент сорваться с места, вырваться наружу в стремительном вихре движения.             Вонён сделала уверенный шаг вперёд, занимая центральную позицию, её силуэт возвышался, словно массивная башня, готовая взять под контроль пространство вокруг. Она собиралась побороться за первый мяч, который через секунду окажется в воздухе — момент, определяющий старт всей игры. Этот бросок всегда был борьбой не только роста, но и реакции, силы, резкости, мгновенной оценки ситуации. И именно она, как одна из самых высоких и крепких в составе, должна была стать первым барьером между соперником и преимуществом в игре.             Позади неё, с двух сторон, стояли Рюджин и Мина — два игрока с великолепной ориентацией на площадке, чьё движение всегда было выверенным, точным, продуманным. Они не просто держали поле под контролем, они чувствовали его, будто дыхание, будто продолжение собственного тела. Их координация, способность мгновенно перестраиваться из защиты в атаку делала их ключевыми звеньями в этой игре. Они не рвались вперёд бездумно, но в их взглядах читалась напряжённая готовность — одна секунда, одно движение, и они будут там, где нужно.             Чуть дальше, ближе к своей половине площадки, находились Минджон и Чонха. Их присутствие на этих позициях выглядело почти странно. Ким, обладая отличным видением игры, могла великолепно держать защиту, точно так же, как и Шин с Мюи, но главное её оружие — это передачи. Она была той, кто создаёт моменты, кто связывает игроков между собой, прокладывая незаметные, но решающие пути для мяча.             А рядом с ней — Ким Минджон.             Её небольшая фигура на фоне других смотрелась непривычно, почти неестественно. Хрупкая, лёгкая, словно ребёнок, случайно оказавшийся среди более сильных и опытных. На первый взгляд её будто легко было сдуть с поля любым жёстким движением, любым столкновением. Но Ан Юджин знала правду.             Минджон была не тем, кем казалась.             За этой внешней хрупкостью скрывалась мощь, которую невозможно было предугадать, невозможно было прочитать, пока не увидишь её в действии. Её скорость, её ловкость, её нестандартные решения, неожиданные манёвры — всё это делало её самым непредсказуемым и опасным игроком в составе. Именно она могла стать тем самым фактором, который сломает все планы соперника, перевернёт ход игры, уничтожит любые стратегии, что строили их противники.             Ты не одна.             Эти слова звучали в сознании Юджин, отдаваясь в голове эхом, многоголосым хором, в котором сплелись доверие, ожидание, ответственность.             Они здесь.             Они смотрят на неё.             И в их взглядах нет ни малейшей тени сомнения.             Они верят.             Верят в себя.             Верят в неё.             Юджин глубоко вдохнула, позволяя холодному воздуху залить лёгкие, растекаясь по телу, принося вместе с собой ясность, свежесть, концентрацию.             Но беспокойство не уходило.             Тревога всё ещё сидела внутри, клубком сжавшись где-то в районе желудка, холодным, вязким комом, который не отпускал, а лишь напоминал — сейчас решается всё.             Однако вместе с тревогой пришло и другое чувство.             Осознание.             Ты не одна.             Судья поднял руку перед собой держа баскетбольной мяч, готовясь дать старт матчу своим подбросом со свистком в руке.             В этот момент весь зал будто замер, погрузившись в вязкую, напряжённую тишину. Воздух стал тяжёлым, плотным, почти осязаемым, как перед грозой, когда каждое движение кажется слишком громким, а каждая секунда тянется дольше обычного. Всё вокруг теряло чёткость, сливалось в единое размытое пятно — трибуны, шум, голоса — всё исчезло, оставив только этот прямоугольник площадки, линию в центре и пять фигур, готовых рвануть вперёд по первому сигналу.             Юджин сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как напряжение проходит по телу волной, но не позволяя ему сломить её. Это был не просто старт игры — это был момент, когда она, как лидер, вступала в бой не только за себя, но и за каждую из своих игроков. И не важно, насколько тяжёл этот груз, сколько ожиданий нависло над ней, сколько раз ей придётся принимать решения, рисковать, корректировать игру в реальном времени.             Не важно, насколько велик страх допустить ошибку.             Сейчас всё это теряло смысл.             Сейчас было только одно, что действительно имело значение.             Их команда.             И этот матч.

***

            Чан Вонён сделала шаг вперёд, приближаясь к центру поля, и плавно приняла нужную стойку. Одна её нога оставалась на стороне своей команды, уверенно опираясь на пол, а другая оказалась на самой линии, где уже соприкоснулась с чужой ногой. Едва ощутимый контакт, но в этом касании не было ничего случайного — лишь молчаливый сигнал начала борьбы.             Её взгляд, полный сосредоточенности, тут же устремился на соперницу. Вонён изучала её с холодным, цепким вниманием, привычным для тех, кто привык анализировать каждого, кто стоит напротив. Форма девушки была точно такой же, как и у её команды, с той лишь разницей, что вместо чёрного основным цветом выступал белый, а чёткие чёрные линии и крупные цифры придавали униформе ещё больше контраста. Надпись на груди ясно давала понять — перед ней игрок колледжа Ёнбэк.             Глаза Вонён медленно скользили по силуэту соперницы, запоминая детали. Светлая кожа, которая выглядела гладкой и приятной на вид, длинная, слегка изящная шея, придающая её фигуре особую утончённость. Лицо — овальное, но с чёткими, слегка резкими линиями, подчёркнутыми острой челюстью. Небольшие губы, аккуратный, идеально пропорциональный нос. А вот глаза… Тёмные, небольшие, но наполненные чем-то таким, что сразу указывало — перед ней стоит не просто очередной игрок, а сильный, уверенный в себе противник. В этих глазах не было сомнений, ни капли страха или неуверенности. Только полная сосредоточенность и осознание своей силы.             Растрепанные светлые волосы, чуть касающиеся её плеч, казалось, делали её образ ещё более серьёзным. Эта девушка точно знала, что делала, и не нуждалась в пустых размышлениях.             Опытный противник. Наверняка самый сильный из их команды.             Вонён чуть сильнее сжала пальцы в кулак, всё ещё изучая её. В этой девушке не чувствовалось ни грамма слабости, ни капли сомнения. Только уверенность. Тот самый тип игрока, который мог бросить вызов кому угодно, даже тому, кто выше неё.             Она действительно верит, что сможет перехватить мяч у меня?             Чан вздохнула, перестав сосредотачиваться на чужой фигуре и переключаясь на саму ситуацию. Теперь ей нужно было правильно рассчитать момент.             Два возможных сценария.             Мяч может полететь в их сторону, и тогда ей нужно будет лишь уверенно отбить его к своим. Но если он уйдёт к соперникам, придётся мгновенно перестроиться, рвануться вперёд, обойти её или помешать сделать точную передачу.             Всё решат доли секунды.             Чан слегка расслабила плечи, приводя мышцы в готовность.             Судья крепко удерживал мяч обеими руками, держа его точно по центру между двумя высокими девушками. Он выжидал несколько секунд, позволяя обеим командам собраться с мыслями, почувствовать напряжение момента и подготовиться к первому взрывному движению.             Его взгляд оставался сосредоточенным, движения — выверенными, а во рту уже привычно покоился свисток, готовый прозвучать в нужный момент. Судя по его осанке, уверенной постановке ног и лёгкому прищуру, это был не просто судья, а опытный физрук, который не первый год видел такие игры. Он понимал, что делал, и делал это безупречно.             Наклонившись вперёд, он занял удобную позицию, слегка согнув колени и сместив вес тела, чтобы в нужный момент быстро отступить за пределы площадки. Его опыт подсказывал — после выброса мяча начнётся мгновенный хаос, резкие движения, борьба за владение, и ему лучше оказаться в стороне, наблюдая за этой схваткой со стороны.             Один взгляд на обе команды. Два коротких вдоха.             Две секунды.             И вот, мышцы на его руках напряглись, пальцы разжались, и мяч вырвался из его ладоней, резко взмывая вверх.             Он уходил выше и выше, почти касаясь взглядом потолка, словно замедляя само течение времени. В этот же миг весь зал замер. Ни одного лишнего звука, ни одного движения.             Все смотрели только на мяч.             И на двух девушек по центру, которые уже следили за его траекторией с безмолвной, хищной сосредоточенностью.             Воздух стал тяжёлым, словно перед грозой. В висках гулко отдавало напряжение.             Тяжёлый вдох. Ещё секунда.             Чан уловила идеальный момент, чуть согнув колени, словно сжимаясь перед взрывным движением. Мышцы напряглись, её тело готовилось к прыжку.             Рывок.             В тот же миг её соперница сделала то же самое. Две высокие фигуры резко сорвались с места, взмывая вверх почти синхронно, вытягивая руки к парящему мячу.