Телохранитель министра/The Minister's Bodyguard

      Шевельнувшись под простынями, Гермиона медленно повернула голову на подушке и внезапно проснулась. Казалось, её разбудило не столько звуковое раздражение, сколько нечто неуловимое, что-то, что вызвало тревогу. Вслушиваясь в глухую тишину, она пыталась понять, что именно нарушило её покой.       В доме царила абсолютная тишина. Ничто не вызывало подозрений, но странное предчувствие никак не покидало. Приоткрыв веки, перед глазами Гермиона увидела лишь непроглядную тьму: ни единого проблеска лунного света, просачивающегося сквозь занавески. Не время для пробуждения, и в обычной ситуации она бы не проснулась так неожиданно.       Внезапно волоски на затылке встали дыбом, а по спине пробежал ледяной холодок. Это было знакомое, тревожное чувство — ощущение невидимого взгляда, пристального и неотступного. Сердце сжалось и забилось быстрее, когда в сознании возникла пугающая мысль: кто-то мог быть в доме, возможно, даже в её комнате. Рациональная часть отчаянно пыталась успокоить её, уверяя, что если незваный гость и впрямь прокрался к ней в дом, то пока ничего не предпринял и, возможно, даже не зашёл так далеко. Но страх, словно тёмная тень, окутывал её, пробуждая глухое, нарастающее чувство опасности.       Как бы ни хотелось списать всё на паранойю, внутри росла пугающая уверенность — кто-то действительно пытается её убить. Пальцы нащупали обереги, ища знакомую защитную магию, которую Гермиона наложила на дом, но ощутили лишь пустоту. Либо она сама забыла активировать чары, либо кто-то умело их снял, не потревожив её сон. Любой из вариантов заставил сердце болезненно сжаться. Она понимала: без защиты гость без труда проникнет внутрь. Осознание этого заронило глубокую тревогу, вокруг будто бы начали сгущаться невидимые тени.       Гермиона старалась дышать ровно, прислушиваясь к мерному биению своего сердца, словно в его ритме можно было найти ответ и заглушить зарождающееся беспокойство. Она вслушивалась в густую тишину вокруг, лихорадочно перебирая в мыслях план действий. Те давние дни, когда жизнь была непрерывным бегством, когда каждое мгновение могло стать последним, давно миновали. Она привыкла к тишине, перестав оглядываться на любой шорох.       Глупо, глупо, глупо.       После долгой тягучей паузы она осторожно пошевелилась, медленно выпрямилась, опустив босые ноги на ледяной пол. Гермиона протянула руку к прикроватной тумбочке, туда, где всегда хранила свою палочку, — но пальцы наткнулись на пустоту.       При мысли о том, что палочка могла упасть и скрыться под кроватью, её накрыла паника. С каждой секундой глаза привыкали к темноте, и она замерла, вглядываясь в зловещую щель между тумбочкой и постелью. Сердце забилось быстрее. Успеет ли найти?       — И под кроватью её тоже нет, — произнёс тихий, подобно ледяному эхо, голос.       Гермиона вздрогнула. Резко вскочила на ноги и, оглядевшись в полумраке спальни, приготовилась защищаться. В темноте её взгляд уловил едва различимый силуэт, застывший в тени, — именно оттуда доносился незнакомый голос.       Это не предвещало ничего хорошего, и Гермиона понимала это, но сдаваться без боя не собиралась. Сжав кулаки, она метнула свирепый взгляд в темноту, а затем, глубоко вдохнув, закричала:       — Если вы пришли убить меня, то знайте: я опасна и без палочки!       Скрытый в темноте человек недовольно фыркнул, шагнув вперёд и поднял волшебную палочку. В ту же секунду комната наполнилась ярким светом.       Гермиона зажмурилась от яркого света, прикрыв глаза одной рукой, другой же приготовилась к защите. Нападения так и не последовало: ни одно проклятие не коснулось её. В воздухе лишь повисла тяжёлая тишина. Когда она наконец опустила руку, её взору предстало удивительное зрелище: в её спальне стоял Северус Снейп и пристально на неё смотрел.       — Мисс Грейнджер, я уже час нахожусь в вашем доме, — сообщил он, держа её палочку в свободной руке. — Я простоял в этом углу почти полчаса, после того, как постоял у вашей кровати на расстоянии вытянутой руки. Вы оставили палочку на видном месте и так крепко спали, что даже не почуяли неладное. Если бы я действительно хотел вас убить, вы бы уже были мертвы.       Девушка инстинктивно обняла себя руками: на ней была лишь потёртая ночная рубашка и нижнее бельё.       — Что, чёрт подери, вы здесь делаете?       — Теперь мне ясно, на что я подписался, — недовольно вздохнул Северус. — Ваша безопасность не просто под вопросом — её и вовсе нет.       Гермиона задумалась над прошедшим вечером, с тревогой вспоминая, установила ли она защиту, как делала это каждую ночь. В памяти отчётливо всплыла картинка, как она активировала чары перед сном. Но как он проник в дом? Как ему удалось незаметно прокрасться в её спальню?       — У меня были установлены защитные чары. Как вы их обошли?       — Вы отнеслись к безопасности так беспечно, потому что были уверены, что никто с такими навыками, как у меня, не сможет проникнуть в ваш дом. Однако если бы убийца был чуть более сообразительным, то, поверьте, он смог бы легко обойти вашу защиту, — ответил Северус, пряча палочку в рукав.       Она прикрыла лоб ладонью, мягко потёрла висок, а затем с недоверием взглянула на Снейпа:       — Так вы вломились в мой дом, чтобы напугать меня до чёртиков?       — Минуту назад вы не казались мне напуганной, — усмехнулся он, — когда говорили, что без палочки опасны так же, как и с ней.       — В стрессовых ситуациях я привыкла сохранять хладнокровие, — призналась она.       — Слышал, что политика может сильно изменить человека, — произнёс он, приближаясь к ней с палочкой, направленной рукоятью в её сторону. — Но, как бы хладнокровны вы ни были, если б я действительно захотел напасть, вы были бы уже мертвы.       — Ну, что ж, значит, мне повезло, — буркнула Гермиона, забирая у него древко. И тут она поняла, что стоит перед бывшим профессором, а теперь и главой службы безопасности, в одной лишь пижаме. В полном отчаянии она взглянула на дверь. — Можете выйти на минутку? Мне нужно одеться. Не думала, что буду принимать гостей в столь поздний час.       — Конечно, — Северус склонил голову, затем развернулся на каблуках и вышел из спальни.       Гермиона воспользовалась паузой, чтобы восстановить дыхание и позволить своему разуму прийти в себя после всего произошедшего. Северус прав: если он действительно провёл так много времени в её доме, пока она крепко спала, то абсолютно любой бы смог причинить ей вред. Подойдя к гардеробу, девушка натянула свободные брюки и сменила ночную рубашку на что-то менее изношенное. Гермиона понимала, что давно пора избавиться от той старой рубашки, но она была одной из немногих вещей, оставшихся от её отца, и она хранила её с самого детства.       Гермиона вставила палочку в волосы, быстро запахнула халат и, собравшись с мыслями, направилась вниз.       Северус стоял в её столовой, выглядя абсолютно невозмутимо, несмотря на то, что находился в её доме в три часа ночи.       Остановившись на пороге между кухней и столовой, она кивнула:       — Хорошо, теперь, когда я хоть как-то привела себя в порядок, не хотите выпить чашечку чая, прежде чем мы обсудим, как исправить проблемы в моей системе безопасности?       — Нет, — ответил он, покачав головой.       Гермиона лишь пожала плечами.       — А вот я, пожалуй, не откажусь.       Северус последовал за ней на кухню и прислонился спиной к стене.       — Несмотря на то, что я уже просканировал защитные чары, необходимо провести полный обыск вашего дома, чтобы выяснить, нет ли здесь чего-то опасного.       — Вы считаете, что кто-то уже проникал в мой дом? — поинтересовалась она, наполняя чайник водой.       — Предполагаю, что это уже случалось хотя бы раз, — ответил он, осматривая комнату. — Я на месте нападавшего сделал бы именно так — для начала прощупал бы уровень защиты вашего дома.       Эта мысль внезапно охватила её тревогой. Гермиона никогда не думала, что её дом может стать мишенью.       — Это никак не утешает.       В ответ на её заявление Северус не смог сдержать громкого смеха.       — Я здесь не для того, чтобы утешать вас, мисс Грейнджер. Меня наняли, чтобы оберегать вашу жизнь. И часть моей работы заключается в том, чтобы мыслить как человек, который хочет вас убить.       Она сокрушённо кивнула, понимая, что спорить с ним бесполезно. Чтобы одержать верх над противником, необходимо проанализировать его мысли и использовать это знание в своих интересах. Это было аналогично победе над соперником в дебатах, на войне или даже в шахматах. Гермиона, полная уверенности, не осознала важность этой стратегии, поскольку почувствовала себя в безопасности в знакомой обстановке своего дома.       Она поставила чайник на плиту и, увеличив огонь, снова повернулась к нему.       — Я понимаю, что вы здесь не для того, чтобы меня утешать. Просто не ожидала, что мой дом станет мишенью, вот и всё. Я ценю ваши старания, — мрачно произнесла она. — Есть ли ещё что-то, что вы хотели бы сделать?       Северус кивнул и скрестил руки на груди.       — После того как будет проведён обыск, мы установим надёжную защиту, чтобы предотвратить дальнейшие вторжения.       — В этом есть смысл, — согласилась она. — Учитывая, что вам удалось попасть внутрь без моего ведома, мои чары, очевидно, оказались недостаточно сильными, чтобы кого-то остановить.       Гермиона подумывала о том, чтобы не ложиться спать и провести ночь за изучением более сложных заклинаний. Однако вскоре её охватила грусть: на завтрашний день было запланировано столько дел, что рисковать, не отдохнув, было бы неразумно.       Северус согласился с ней. Его глубокий голос, подобный неспешному течению, словно растянул ответ по слогам:       — Действительно.       Гермиона с интересом разглядывала его, удивляясь, что он не был облачён в привычную мантию, которую она прекрасно помнила. Вместо этого он был одет в чёрные брюки и джемпер того же оттенка, которые удивительно ему шли. Гермиона не могла не признать, что новый гардероб значительно уменьшил его устрашающий облик, по крайней мере, снаружи. Он прислонился спиной к стене между чёрным ходом и дверью в столовую, время от времени бросая взгляды то вправо, то влево, а затем снова остановил свой взгляд на девушке.       Чайник, прерывая тишину и её задумчивое наблюдение, громко засвистел. Гермиона уже приготовилась было заварить чай по своему вкусу, но снова посмотрела на Северуса: он стоял на прежнем месте, и у неё возникло твёрдое убеждение, что он хочет поделиться с ней чем-то очень важным.       — Что-нибудь ещё?       — Да, — губы его скривились, словно он ощутил вкус чего-то отвратительного. — Моё жильё.       Гермиона подула на чашку с горячим чаем, надеясь, что пар поднимется быстрее и вскоре напиток станет достаточно тёплым, чтобы она могла насладиться им.       — Конечно, я с радостью оплачу все расходы на ваш переезд в город.       — Я вижу недостаток в этой логике, — заметил Северус, разводя руки и указывая на заднюю дверь. — Если я окажусь на другом конце города, как я смогу выполнять свои обязанности? Конечно, я мог бы воспользоваться камином или аппарировать, но для этого мне нужно знать, что возникла какая-то проблема.       — Честно говоря, я об этом не задумывалась, — ответила Гермиона, тоже устремив взгляд на заднюю дверь. Ей было любопытно, не этой ли дверью он воспользовался, чтобы попасть в её дом.       Она поморщилась — вероятно, так оно и было. Это была самая очевидная уязвимость, и не проверить её — непростительная ошибка. Гермиона всегда оставляла окна открытыми в прохладные ночи, впуская в дом свежий воздух, и никогда не задумывалась о том, чтобы защитить их от возможных угроз.       Ей следовало быть осторожнее.       Если бы на то пошло, Скитер могла просто пролететь мимо её открытого окна и забрать всё, что осталось на виду в доме.       Она просто…       — Буквально несколько часов назад я была уверена, что нахожусь здесь в полной безопасности.       — Как и большинство людей, — пожал плечами Северус.       Гермиона повернулась к нему и, уже открыв было рот, чтобы заговорить, увидела, как он поднял руку, останавливая её. Она замерла в ожидании.       — У меня есть одно предложение, которое, возможно, будет не слишком удобным для нас обоих, — медленно начал Снейп. Он немного замялся и, усмехнувшись, покачал головой. — Но, судя по всему, это лучший способ защитить вас от опасности.       Она наклонила голову и взглянула на него с любопытством и некоторой неуверенностью. Ну нет, они же не подумали об одном и том же?       Гермиона выдохнула, отмахнувшись от него рукой, и сделала глоток чая.       — Я, кажется, догадываюсь, что вы хотите сказать, но, прошу, продолжайте.       — Осматривая дом, я заметил, что рядом с вашей спальней есть ещё одна, — откашлявшись, сказал он и оттолкнулся от стены. — Я не в восторге от этой идеи, но, возможно, будет разумнее, если я останусь здесь на время выборов. Так я смогу предотвратить попытки покушения на вашу жизнь. В дополнение к проклятой книге здесь, вероятно, есть и другие ловушки. Они постараются сделать это снова, — Северус взглянул на неё, и в его глазах отразилось недовольство собственным суждением.       Её поразило то, что он действительно предложил жить с ней под одной крышей.       — Значит, вы готовы жить здесь вместе со мной?       — Как мы уже обсуждали вчера: это работа на круглые сутки, и я не вижу иного способа выполнять свои обязанности, если не буду рядом с вами, — пояснил Северус.       Гермиона на мгновение опустила глаза, обдумывая эту идею. Для них обоих это было бы значительным изменением в жизни. Прошло уже более десяти лет с тех пор, как Рон оставил её. За это время девушка ни разу ни с кем не съехалась и уже привыкла к одиночеству. Она подозревала, что у него тоже могут возникнуть сложности, ведь он достаточно замкнутый человек.       Тем не менее, Северус предоставил достаточно убедительные доводы. Отдельное проживание значительно усложнит ситуацию. Если что-то случится, пока она будет крепко спать или же станет жертвой проклятия, у неё даже не будет возможности сообщить ему об этом.       Она сделала ещё один глоток чая, но обжигающая жидкость застряла где-то в горле.       — Полагаю, в этом есть логика. Но вы уверены, что сможете ужиться со мной под одной крышей?       — Не совсем, — признался он, и уголок его губ дёрнулся вверх, — но мне приходилось терпеть и куда более невыносимые условия, чем соседство с бывшей ученицей, которая теперь, по иронии, является моей начальницей. Это, по крайней мере, не сравнится с испытаниями, через которые я прошёл, обучая вас в Хогвартсе.       При таком взгляде на ситуацию Гермиона не могла не согласиться: ему и правда приходилось терпеть вещи гораздо хуже, чем необходимость жить с ней под одной крышей. Конечно, это потребует некоторых изменений, и ей придётся привыкать к его постоянному присутствию, но если это снизит риск однажды проснуться лицом к лицу с незваным гостем, она готова на такие жертвы.       — Думаю, это действительно наилучшее решение.       Мужчина завёл руки за спину, и Гермиона представила, как напряжённо он сцепил меж собой пальцы.       — Значит, договорились: я остаюсь здесь до завершения выборов?       Сделав глубокий вдох, она кивнула:       — Да, договорились.       Гермиона поставила чашку на столешницу и, направившись к лестнице, задумалась о том, как сложится совместная жизнь с Северусом Снейпом. Остановившись в гостиной, она заметила, что он идёт следом, всего в нескольких шагах от неё. Они могли бы спокойно делить общие комнаты на первом этаже: в гостиной достаточно кресел и диван, где он мог бы читать, а в столовой — полный комплект мебели, так что у каждого будет своё место за столом.       Ему было необходимо иметь собственное пространство для гигиенических процедур, поскольку ванная комната, которой она пользовалась, была совмещена с её спальней. Гермиона не видела смысла делить её, учитывая, что на верхнем этаже у неё была ещё одна уборная, а также отдельная половина ванной на первом этаже. Это позволит им обоим чувствовать себя комфортно и обеспечит необходимую приватность.       Мерлин, с этого момента в доме будет жить ещё один человек. И больше не получится просто спуститься на кухню, чтобы выпить чаю или почитать книгу в полуобнажённом виде.       В этот момент Гермиона опомнилась, осознав, что настолько увлеклась своими мыслями, что невольно засмотрелась на рядом стоящего мужчину.       — На втором этаже есть ещё одна ванная, вы можете ею свободно пользоваться. Независимо оттого, какую выберете, — я не буду туда заходить.       — Кстати, об этом, — сказал Северус. — Понимаю, что это ваш дом, но я человек закрытый и хочу, чтобы так это и оставалось. Буду признателен, если вы постучите, прежде чем войти в мою комнату.       — Конечно, без проблем.       Гермиона никогда не пренебрегала такими вещами и не видела ничего такого в том, чтобы постучаться и только потом войти в чужое пространство. Но при этом хотелось, чтобы и к ней относились с таким же уважением.       — Я ценю ваше личное пространство и прошу вас также уважать моё — не заходите в мою спальню без уважительной причины.       — Договорились, — ответил Северус, проходя мимо неё к камину в гостиной. — Я вернусь домой, соберу всё необходимое и буду здесь через несколько часов.       — А я тогда попробую ещё немного поспать — надеюсь, без кошмаров о том, как в мой дом врываются незваные гости, — съязвила Гермиона, поворачиваясь в сторону кухни.       — Когда вернусь, я проверю дом и сделаю всё возможное, чтобы обеспечить его безопасность. В следующий раз сюда уже никто не проникнет, — в его голосе звучала такая уверенность, что Гермиона уже почувствовала себя в безопасности.       Она облегчённо выдохнула, не осознавая, что всё это время сдерживала воздух в лёгких, и с благодарностью посмотрела на Снейпа.       — Спасибо вам, Северус.       — Это именно то, ради чего вы меня наняли, — сказал он, протянув руку к миске с летучим порохом, стоявшей на каминной полке.       Грейнджер закатила глаза, скрестив руки на груди поверх халата.       — Я хотела поблагодарить за то, что вы отнеслись к этому так серьёзно.       От услышанного его брови в удивлении поползли вверх, а голова слегка склонилась набок.       — Не в моих правилах уклоняться от обязанностей. Я всегда держу своё слово.       — Конечно, — согласилась Гермиона, подходя к кухне. — Доброй ночи, Северус.       — Доброй ночи, мисс Грейнджер.       Гермиона остановилась и, обернувшись, вскинула руку. Она ни за что не позволит человеку, которому придётся жить вместе с ней на протяжении следующих нескольких месяцев, называть её по фамилии.       — Прежде чем уйти, можете меня выслушать?       Северус одной ногой уже ступил в камин, но всё же обернулся:       — Да?       — У меня есть одно условие. Если вы собираетесь жить здесь, то, пожалуйста, не обращайтесь ко мне по фамилии. Меня зовут Гермиона, — твёрдо произнесла она, решив, что лучше договориться обо всём на берегу. — Формального обращения мне хватает и вне дома.       Снейп на секунду задумался, потом поджал губы и кивнул.       — Доброй ночи, Гермиона, — сказал он так, словно ждал, что в следующую секунду его поразит молния из чистого упрямства судьбы.       Гермиона благодарно ему улыбнулась и скрылась на кухне.       Услышав, как он исчез в пламени камина, девушка сделала глоток чая. Теперь он был идеальной температуры, и, держа чашку в руках, она поднялась обратно наверх. Гермиона остановилась у двери пустой комнаты и глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться на чём-то другом, пока её не охватили мысли о том, почему это помещение так и осталось пустым.       Почти двадцать лет назад, когда покупали этот дом, они с Роном мечтали превратить одну из комнат в детскую. Теперь, глядя на пустое пространство, Гермиона уже не могла понять, чьё это было желание — её или его. Кажется, что мысли о детях никогда не входили в её жизненные планы. Хотя она и притворялась ради него, но, когда пришло время отказаться от противозачаточного зелья и попытаться забеременеть, Гермиона не смогла переступить через себя. С каждым годом она находила всё больше оправданий, пока не осталось ни одной причины, способной его убедить. Вместо того чтобы завести детей спустя пару лет после свадьбы, она откладывала этот момент всё дальше: сначала на четыре года, затем на пять, потом на «после завершения этого крупного проекта» и «когда я получу повышение». Так прошло девять лет брака, но ребёнок так и не появился на свет. Гермиона продолжала принимать зелья, уверяя себя, что так нужно, так правильно.       Наконец, в один из тех дней, когда всё встало на свои места, Гермиона поняла, что это начало конца. Этот момент стал переломным в их отношениях: она призналась, что не готова к рождению детей и не уверена, что когда-либо будет к этому готова. Она видела, как его надежды и мечты рушатся под тяжестью её слов.       Признание Рону, которого она искренне любила, стало одним из самых сложных решений в её жизни. После этого они начали отдаляться друг от друга, и Рон всё чаще стал уезжать к своим родителям. Незадолго до десятой годовщины их совместной жизни они развелись. Рон оставил ей дом, потому что пустая комната, где даже не было детской кроватки, напоминала ему о будущем, которое так и не наступило.       Их расставание было к лучшему, и Гермиона понимала это, хотя боль от потери была самой сильной из всех, что она когда-либо испытывала. Она не могла дать ему то, чего он так сильно желал, и со временем Рон начал испытывать неприязнь к её стремлению изменить мир к лучшему. Разделившись, они оба обрели счастье и смогли следовать своим мечтам, вновь став близкими друзьями.       Теперь Рон был счастлив в браке с Лавандой, и у них подрастали двое чудесных детей, для которых Гермиона с радостью стала тётей. У Гарри и Джинни было трое детей, и они часто собирались вместе во время праздников и длинных выходных, чтобы насладиться общением в семейном кругу. После уютных посиделок все расходились по домам, а Гермиона возвращалась к своей работе — к тому, чему она посвящала свою жизнь, стремясь изменить мир и сделать его лучше. Во время их последней ссоры Рон заметил, что её больше волнуют перемены в мире, чем возможность стать матерью. Она не раздумывая согласилась с ним.       Прошло десять лет, но Гермиона по-прежнему чувствовала себя так же. И пусть почти все её сверстницы уже были замужем и воспитывали детей, она не чувствовала, что упускает что-то важное. Гермиона жила жизнью, которая приносила радость и удовлетворение, чего, по её мнению, жизнь матери и домохозяйки никогда бы не смогла ей дать. Она не испытывала ни малейшего сожаления о том, что всё могло бы сложиться иначе.       Осознав, что комната больше не будет пустовать и покрываться пылью, Гермиона почувствовала лёгкое облегчение. У неё были задумки о том, как можно её обустроить, но напряжённый график не оставлял для этого времени. То, что теперь здесь будет жить Северус Снейп, не совсем соответствовало её ожиданиям, но, безусловно, это лучше, чем оставлять её заброшенной и безжизненной.       Кто знает, мелькнула мысль, когда Гермиона взмахнула палочкой, чтобы смахнуть пыль, скопившуюся за долгое время. Возможно, делить с кем-то дом, пусть даже ненадолго, не так уж и плохо.       Гермиона повторила те же действия в свободной ванной комнате, убрав свои туалетные принадлежности и тем самым освободив больше пространства. Завершив уборку, она допила чай и вернулась в свою спальню. Выключив свет, девушка завалилась в постель и уставилась в потолок, пытаясь обуздать тревогу, возникшую после его неожиданного появления. Если бы на его месте оказался кто-то другой, она уже давно была бы мертва.       Эта мысль заставила её спрятать волшебную палочку под подушку, заменив привычное место на тумбочке. Закрыв глаза, она постаралась погрузиться в сон, понимая, что завтра ей предстоит переделать немало дел.