Растущий вбок

Когда Драко вернулся с работы, то обнаружил развалившегося на его диване гостя, демонстрирующего обманчивое терпение. Люциуса Малфоя. Он был одет в мантию безупречно черного цвета, длинные светлые волосы были собраны в низкий хвост, который выглядел затянутым слишком туго. Вездесущая трость, заменившая ему палочку, была прислонена к книжной полке, находясь вне его досягаемости. Значит, это был не один из таких визитов. Драко демонстративно положил палочку на каминную полку. — Здравствуй, Драко. — Отец, — передразнил он тон Люциуса. — Не помню, чтобы приглашал тебя на чай. — Я владелец этого дома. Мне не нужно приглашение. — Вообще-то нет. Владелец я. — Драко бросил на отца настороженный взгляд. — Но ты же и сам это знаешь, верно? Люциус нахмурился. Одно очко в пользу Драко. У подобного начала разговора имелось множество направлений для дальнейшего развития. Пожалуй, даже слишком много. Драко мог ожидать нотаций и криков; резких слов, направленных на то, чтобы заставить его подчиниться; или, возможно, прямого шантажа. Он задавался вопросом, каким будет первый шаг отца, но тот оставался спокоен и болезненно собран. Люциус предпочитал сохранять фасад. — Я получил документ от... мисс Броклхерст. — Юрисконсульта Броклхерст, да, — вежливо уточнил Драко. — Не стоит принижать ее, используя непочтительное обращение. Прибереги это для своей истинной цели: меня. Желаешь чаю? — Да. — Люциус медленно поднялся на ноги. Драко приготовил чай по своему вкусу, а затем налил чашку отцу, не сильно заботясь о предпочтениях последнего, так же, как тот не давал себе труда заботиться о его. Слишком мало сахара. Никакого молока. Слабая заварка. Сделав первый глоток, Драко с удовлетворением наблюдал, как отец чуть не подавился напитком и не выплюнул жидкость обратно. Люциус бросил на сына убийственный взгляд, но с вызовом, граничащим с дьявольским, все же проглотил чай. А затем продолжил его пить, пока чашка не опустела. — Я вижу, что ты выбрал лишение наследства и отказ быть моим сыном. Драко посмотрел прямо на отца. — Да. По закону. — Ты понимаешь, что это значит? — Вполне. — Это причинит боль твоей матери. Драко придержал язык за зубами, не противореча данному высказыванию, чтобы поразить основную цель: — А тебе это причинит боль? — Как ты думаешь? Вопрос погрузил комнату в тишину, которая сгладила острые края его беспокойства, пока он вовсе не перестал испытывать какие-либо чувства. Даже имея на руках официальные документы, его отцу все еще нечего было сказать сыну. Ни теплых слов. Ни понимания. Ни признания в любви или страхе его потерять. Драко не был удивлен, просто опечален. Однако это не лишило его решимости. Он видел эмоции своего отца в конце войны, когда родители нашли Драко, потрясенного смертью Крэбба. Но это было до того, как Люциус очнулся от шока и понял, насколько был сломлен, находясь под пятой Волдеморта. Депрессия вследствие изоляции. Избегание ответственности. Изменение личности: от позиции силы к бессилию. Неважно, как его отец одевался и выглядел, неважно, как он себя вел или носился со своими цыплятами, находя утешение в экстравагантном хобби, он больше не был прежним. От былого Люциуса не осталось и следа. Выбраться из-под влияния отца было чем-то большим, чем просто следовать своим курсом. Это был шанс не закончить свою жизнь так, чтобы от нее не осталось ничего, кроме сожалений. — Это всё? Уголок рта Люциуса дернулся — его слабое место. То, что он не мог контролировать свой темперамент, означало только одно. Он был в ярости. — Ты же не всерьез, Драко. Ты собираешься положить конец всему, что Малфои так усердно строили, а затем восстанавливали. Ты собираешься положить конец поколениям. Сотни... — Ты сказал мне, что я могу делать то, что считаю нужным, а ты сделаешь то, что считаешь должным. Его отец мгновенно протрезвел. — Ты прав. Ты выполнил свою часть, я выполню свою. Драко: два, Люциус: ноль. Так началась война.

***

Заявление об отказе пришло на следующее утро. Список требований об одобрении расторжения договора был длиннее, чем сам договор о помолвке. Броклхерст зашла к нему домой, чтобы забрать бумаги. Она просмотрела их содержимое и улыбнулась: — Теперь начинается самое интересное.

***

Следующие несколько недель тянулись мучительно медленно. По мере того, как настроение Грейнджер ухудшалось в связи с приближающейся поездкой в Стамбул, беспокойство Драко росло и расширялось в наполненной словами в тишине, которые он не мог произнести. Броклхерст отправляла ему копии документов, которые она подавала от его имени, и ответы адвокатов Люциуса, каждый из которых был агрессивнее предыдущего; никто из них не отступал. С некоторым беспокойством Хелена наблюдала, как Драко, разражаясь полными драматизма тирадами, агрессивно вяжет очередной уродливый подарок на день рождения. Гринграссы несколько раз встречались с ним, умоляя не расторгать контракт. Они приказали Астории вернуться домой, и та была ошеломлена, узнав о его смелом поступке. Но им еще предстояло сыграть свои роли. Драко изо всех сил старался не зацикливаться на крахе своей жизни. Он так глубоко погрузился в работу и время, проведенное с Грейнджер, что когда тетя Андромеда поинтересовалась, почему его мать объявилась вчера на пороге ее дома с чемоданами, он едва отреагировал на эту новость и никак не ответил. Не то чтобы он мог. За два дня до досрочного празднования дня рождения Грейнджер, во время работы вместе с ней в гостиной в три часа ночи, оборона Драко немного треснула: — Кнат за твои мысли, Грейнджер. Сегодня они были особенно громкими. Она отложила перо и вздохнула, подняв голову и покрутив плечами. — Раньше я спала по несколько часов, а теперь у меня не получается. Признаюсь, я очень этим расстроена. Ты не устал от того, что не можешь нормально спать? — Что есть нормально? — спросил Драко, пожав плечами. — Нормальности не существует. Это просто стандарт, которому все стараются соответствовать. Чему пытаешься соответствовать ты, Грейнджер? Сначала она не ответила, но потом вздохнула. — Ожидания, похоже, никуда не денутся. — Вуд? — Оливер стал проявлять настойчивость. Я уже дважды прямым текстом сказала ему, что мы не будем снова вместе, и теперь жалею, что проявила слабину в первый раз. — Твоя бессонница связана с этим? — Более или менее. Она связана со стрессом. Его мать приехала в Лондон и повела меня на обед, пообещав, что мы будем обсуждать что угодно, кроме Оливера. Чего не произошло. — Грейнджер закатила глаза от разочарования. — Я прекрасно знаю, что он хороший человек, я... он появился в моей жизни в тот момент, когда мне нужны были нормальность и спокойствие. Я пыталась убедить себя, что он был именно тем, кто мне нужен, но это не так. Это напомнило мне о простой истине: не всем появившимся в твоей жизни людям суждено в ней остаться. Некоторые задерживаются на какое-то время. Пребывание иных совершенно мимолетно. А есть те, кто... — И кто из них Вуд? — тихо перебил ее Драко. — Никто. Я думаю, он был послан в мою жизнь, чтобы преподать мне урок. — Урок? — Да. О том, что мне нужно перестать контролировать свои эмоции. И о том, что я не должна избегать чувств. Любовь. Страх. Уязвимость. Радость. Боль. Ничто не бывает идеальным, и это нормально. Мне нужно позволять себе отдохнуть, когда я устаю. Мне нужно позволять себе делать вдох, когда у меня сбивается дыхание. Мне нужно перестать сосредотачиваться на самых необходимых вещах и позволить себе просто чего-то хотеть. — Чего ты хочешь? — Если бы Драко мог, если бы у него были средства, он бы дал ей все, что угодно. — Столько всего, что даже думать об этом невыносимо, не говоря уже о том, чтобы произносить вслух. Я хочу что-то изменить, но сейчас я бы хотела поспать. Я устала. Он сглотнул комок в горле. — От недосыпа или ожиданий? — И того, и другого, — сухо усмехнулась Грейнджер. — Уже несколько недель ты и сам выглядишь крайне уставшим. Я знаю, что ты как минимум на месяц опережаешь графики своей работы. Что-то не так? Так много, о чем я не могу тебе рассказать. — Нет, просто создаю задел, чтобы провести исследования, о которых меня попросили написать в «Академической магии». — А. — Она явно ему не поверила. — Может, тебе стоит немного сбавить обороты? Такое ощущение, что ты готов проспать несколько дней кряду. Именно так Драко себя и чувствовал. — Я устал от постоянного беспокойства, — выпалил он, не задумываясь. Грейнджер замерла и посмотрела на него. — Я тоже. Мой целитель говорит, что беспокойство проявляется, когда тело сопротивляется неподвижности в течение любого периода времени. Ты знаешь, откуда оно у тебя? Да. Его источники были константой. Один дал Драко фамилию. Другой смотрел на него из каждого зеркала. Но хотя ему было легко винить поверхностные слои его жизни и каждый неправильный сделанный выбор, из сеансов с Хеленой Драко понял, что истинный источник его беспокойства был спрятан несколько глубже. Постоянно меняющийся, но не всегда представляющий из себя проблему. Иногда было полезно проявить беспокойство, бросить себе вызов, задать вопросы; использовать чувства как катализатор, чтобы заставить себя двигаться. Проблемой это становилось только тогда, когда он позволял страху обосноваться внутри и надевал шоры, отгораживаясь от реальности. Беспокойство накрывало и угасало с такой силой, что Драко понимал свою неспособность справиться с ним в одиночку, но его оцепенение не позволяло ему попросить о помощи. Вот как он жил все это время. Теперь беспокойство Драко трансформировалось в нечто иное, к чему он не привык. Страх обрел иную форму. Он терял время, вместо того чтобы наслаждаться свободой. Он упускал возможность признаться во всем Грейнджер, пока она не начала встречаться с кем-то еще. Он испытывал потребность достичь результата: Драко сделал много, но его амбиции все еще оставались не удовлетворены. Любопытство подталкивало его проговаривать каждую мысль, направленную на Гермиону; его накрывало желание увидеть, услышать, попробовать, почувствовать и испытать все, что было ею. Это чувство гнездилось прямо здесь, в его сердце... и он совершенно не мог ничего предпринять. Пока нет. Терпение не было его добродетелью и никогда не будет. Но он мог признать всеобъемлющую причину своего беспокойства. — Я в ловушке. Это меня тревожит. — Ты о помолвке или о жизни? — тихо и осторожно спросила Грейнджер. Ее лицо ничего не выдавало. Его внутренности сжались, словно от физического удара. В ошеломленном сознании Драко формировались сотни предложений, но ни одно из них не было озвучено. Она была так близко, но так далеко. Задыхаясь от катастрофического желания рассказать ей уродливую, отчаянную правду, которую он был вынужден держать в секрете, он с трудом поднял на нее взгляд. — И о том, и о другом.

***

Броклхерст вошла в кабинет, все еще облаченная в адвокатскую мантию. — Ваш отец предложил прекратить дело, если Вы женитесь на Астории Гринграсс и произведете на свет здорового наследника. Он даст согласие на развод после рождения ребенка. Драко не мог скрыть своего отвращения. Не только из-за обиды за себя, но и за Асторию. — Она не племенная кобыла. Жесткое выражение лица Мэнди смягчилось словно по щелчку переключателя. — То, как Вы бескорыстно защищаете мисс Гринграсс во всей этой истории, действительно похвально. — Я никогда не признавался Вам, что забочусь о ней. Нет, но это читалось между строк. Астория сочетала в себе разное, но она заслуживала счастья. — А, — понимающе кивнула Броклхерст. — Личностный рост. Он потер затылок. — Комплименты меня пугают. Может, лучше снова начать меня ненавидеть? Она рассмеялась и взяла перо. — Ладно. Я думала потребовать в ответ что-нибудь совершенно нелепое. Есть идеи? У Драко была одна. — Пожертвовать его белых павлинов в заповедник, где их будут этично содержать. — Он тихо про себя застонал. Кажется, он подцепил от Грейнджер странный вирус заботы о нелепых существах. — Без их инкрустированных бриллиантами ошейников. — Почему? — скривилась Броклхерст. — Они, наверное, стоят целое состояние. — Именно это сообщение я и хочу ему передать. Драко больше не заботило наследство. Оно утратило свою ценность. Не прошло и пятнадцати минут, как в окно постучала сова. Броклхерст развернула записку и ухмыльнулась. — Какой бы посыл ни содержало Ваше сообщение, он был воспринят четко и ясно. Это просьба о посредничестве, которую я отклоню. Дадим им потомиться.

***

Драко был так рассеян, что позабыл о своем смущении из-за подарка, предназначенного Грейнджер. Не связав толком ничего путного, он решил объединить все свои потуги в самое уродливое лоскутное одеяло, которое когда-либо видел мир. Оно состояло из семи цветов: доминирующий красновато-оранжевый с пятнами кремового, красного, желтого, синего и зеленого. Далеко не идеальное, но зато теплое. Сложив и уменьшив одеяло до небольшого размера, чтобы Грейнджер могла позже его развернуть, Драко бросил подарок в маленькую черную сумку. Вечеринка Грейнджер проходила в модном частном заведении в центре Лондона, которое Вуд арендовал специально для этого мероприятия. Однако перед тем, как отправиться туда, Драко аппарировал в дом Андромеды. Он застал тетю за нарезанием овощей на ужин, Нарцисса смотрела на сестру в замешательстве. — Видимо, мы недостаточно платим домовым эльфам, — посетовала его мать. — Они используют магию, это другое,— ответил Драко и взглянул на тетю. — Не позволяй ей вставать к плите или кипятить воду для чего-либо, кроме чая, иначе это закончится плачевно. — Знаю. Цисси так и не удосужилась научиться готовить, пока мы росли. — У меня для этого слишком нежные руки, — фыркнула мать, жестом указывая Драко присоединиться к ней за столом. Она заметила принесенную с собой маленькую сумку, но не задала никаких вопросов. По крайней мере, напрямую. — Ты куда-то собираешься? — На вечеринку по случаю дня рождения. Ее светлые брови резко взметнулись вверх. — Добровольно? — Да, мама, добровольно, — мигом нахохлился Драко. — Странно. И у кого день рождения? — У Грейнджер. Она отмечает почти на месяц раньше, потому что в этот день будет в Стамбуле. Его мать трижды моргнула. — Очень странно. Он пристально посмотрел на нее и решил перейти к сути своего визита. — Почему ты не в поместье? Отец хочет, чтобы ты вернулась домой. — Мы с ним не разговариваем. — Могу я узнать причину? — Ты отправил запрос на отделение, а я предупредила его, что уйду, если он начнет борьбу. Я женщина слова. Драко не знал, что сказать. — О-он ужасно скучает по тебе. Нарцисса взглянула на свои ногти. — Недостаточно, чтобы дать мне то, что я хочу. — И это?.. Его мать посмотрела прямо на него. — Того, чего хочешь ты. Именно в этот момент Драко по-настоящему поверил в то, что она сказала ему несколько месяцев назад. Она была на его стороне. — Мама? — Да, дорогой? — Я знаю, что говорю это недостаточно часто, но я люблю тебя. Драко был совсем не готов к ее ответной реакции: из глаз Нарциссы покатились слезы.

***

Вуд пригласил на вечеринку Грейнджер всех, кого знал. Включая родителей, тетей и дядей, а также кузенов. На вкус Драко все они были чересчур веселы и добродушны. Вуд подвел его к каждому, представив как друга. Это ощущалось неправильно. Драко заприметил игроков «Фалмутских Соколов» и почти решил остаться с ними, а не с обслуживающим персоналом, который делал обстановку похожей на встречу выпускников Хогвартса, бросая в его сторону суровые и озадаченные взгляды. Большинство приглашенных были с курса Вуда, остальные — студенты их года обучения. Друзья Грейнджер перемешались с приемлемыми представителями семейства Уизли. Его собственные друзья спорадически рассредоточились по всему периметру. Анджелина ничего не сказала Драко, когда они пересекись в оной из точек роскошного интерьера. Не сговариваясь, они чокнулись бокалами и закатили глаза. Боунс бросила в Поттера убийственный взгляд, когда тот попытался завязать разговор с их компанией, однако ее сразу оттащила в сторону Эббот. Дафна и Грег не переставая улыбались и держались за руки, краснея как подростки. — Почему Вуд не отправил за Грейнджер тебя?— поинтересовался Драко у Анджелины. — Я назвала идею Оливера идиотской, и он позвал Алисию. — Она... — Ну, лучше она, чем Гарри, верно? — Я сказала Гермионе, что во всем виновато ее кровоточащее сердце. Драко промолчал, эгоистично с ней соглашаясь. Вуд призвал всех к тишине и объявил с помощью заклинания Соноруса: — Они будут здесь через десять минут. Оливер с Поттером оказались достаточно близко, чтобы Драко мог расслышать, как Вуд поинтересовался, все ли готово. Поттер показал ему два больших пальца вверх. Вскоре начался обратный отсчет. Вуд начал раздавать колпаки, которые Драко и Анджелина проигнорировали. Драко только пожал плечами, а Анджелина молча ретировалась, выискивая глазами рыжеволосую голову Джорджа. — Знаю, это немного по-детски, зато весело, — прокомментировал со смешком Вуд. И вместо того чтобы уйти, зачем-то остался стоять рядом с Драко. — Ты поймешь, когда женишься. Иногда ради женщины, которую любишь, приходится делать что-то, что тебе не по вкусу. Драко никак на это не отреагировал, но, Вуд не унимался: — Кстати, я не вижу Астории. Проблемы в раю? — Он выглядел искренне обеспокоенным и готовым выслушать. — Все в порядке. Вуд ему не поверил. — Я знаю, отношения проходят через взлеты и падения, а иногда они легко движутся по инерции. Мы с Гермионой… — он задумался. — ...пережили шторм, но думаю, что все наладится. Я последую за ней в Стамбул, чтобы доказать ей свои чувства. Полагаю, она оценит этот жест. Драко напрягся, но промолчал. Однако Вуда было не остановить. — Я просто хочу показать ей, что я тот человек, с которым можно пережить любую бурю. Я тот человек, который ей нужен. Мы хорошо дополняем друг друга, и, потом, мы вместе уже пять лет. Как только она увидит серьезность моих намерений, она вернется. Что касается тебя и Астории, если у вас возникнут проблемы, послушай моего совета: поговори с ней. Общение — это ключ ко всему. Я не знал, что с Гермионой что-то не так, пока она не порвала со мной. — Ээм. Спасибо? — Обращайся! — Он похлопал Драко по спине. — Я также понял, что если не давить и оставить все как есть, все само собой образуется. Драко моргнул. — Правильно. Конечно. Свет погас. Сработали чары. Когда двери открылись, огни снова вспыхнули, и отовсюду раздалось: «Сюрприз!» С потолка посыпалось конфетти. Пожалуй, Драко был единственным, кто увидел разочарование, мелькнувшее на лице Грейнджер прежде, чем та улыбнулась. Затем ее улыбка стала ярче, она шокировано поднесла руку к груди, словно понятия не имела об этой вечеринке. Актриса. Но Грейнджер была не только той, кому сегодня вечером предназначался сюрприз, она и сама его преподнесла. Исчезли длинные, кудрявые волосы, которые обычно были небрежно забраны в пучки или хвостики, и на их месте появились аккуратные, доходящие до ключиц локоны. Она выглядела... Драко не мог подобрать слов. В течение следующих нескольких минут вокруг раздавались комплименты в ее адрес. Оливер был явно шокирован ее новой внешностью. — Здорово, да, я не знал... — Мне просто захотелось перемен, — вот и все, что сказала на это Грейнджер. Она оглянулась на Драко, когда Вуд повел ее прочь, чтобы обойти всех гостей, которые восхищались ее новой прической и желали ей счастливого раннего дня рождения. Грейнджер была вежлива и, не торопясь, перебрасывалась с каждым хоть парой фраз. Они несколько раз встретились взглядами. Драко указал на ее волосы и кивнул. Она ухмыльнулась. Вуд в замешательстве оглянулся и помахал Драко. Тот неловко махнул в ответ и отошел в тень, пока не пришло время резать торт — одно из восхитительных творений Грега. Но сегодня он не был уверен, что сможет поучаствовать в его дегустации. Стоя в уголке, Драко напевал себе под нос «Поздравлю тебя», пока все остальные исполняли традиционный мотив, коверкая его в восьми разных тональностях бемоль. Грейнджер задула свечи. Вечеринка набирала оборот. Заиграла музыка, начались игры, а Грейнджер уклонилась от поцелуя с Вудом, за которым тот потянулся по настоянию его родителей. Драко подумывал уйти. Но не ушел. Вместо этого он выскользнул через заднюю дверь на улицу. Воздух бы пропитан влагой, и он на мгновение задался вопросом, не пойдет ли дождь. Дверь снова открылась. Драко обернулся на звук и увидел выходящую из зала Грейнджер. — Там сейчас начнется буйство. — Я пас. — Согласна. — Она рассмеялась. — Надеюсь, ты не собрался улизнуть. — Я подумывал об этом, но еще не решил. — По крайней мере, составишь мне компанию? — Она слегка ему улыбнулась. — Мы могли бы продолжить нашу традицию сбегать с вечеринок. — Думаю, тебя хватятся уже через десять минут и объявят в розыск. — Скорее всего, ты прав. — Улыбка Грейнджер увяла. Драко старался смотреть куда угодно, только не на нее, но сдался. — Я... полагаю, нам стоит остаться. — Ладно. — О, и твои волосы. Просто знай, что они… — Драко проглотил слово «прекрасны» и остановился на более нейтральном варианте: — …выглядят хорошо. Ее глаза засияли. — Спасибо. Как я и говорила, мне захотелось перемен. Не могу вспомнить, когда я в последний раз их стригла или делала что-то импульсивное. Это подарило мне ощущение свободы, даже если моя новая прическа не нравится Оливеру или его родителям. — Так уж и важно, что они думают? — Нет, это не имеет значения. — Она посмотрела в туманное небо. — Сегодня вечером, после вечеринки, я со всей определенностью скажу ему, что у наших отношений нет будущего. — Ладно. — Он наблюдал, как Грейнджер касается кончиков своих коротких волос, все еще выглядя немного смущенной. Драко почувствовал острое желание заверить ее в собственной привлекательности. — То, что я сказал про твою прическу, это был не комплимент. Это правда. — И поскольку он был идиотом, то после этих слов слегка толкнул ее в плечо. — Давай, я принесу тебе бесплатный напиток в качестве подарка. — Ты пришел без подарка? — прищурилась Грейнджер. Он рассмеялся и поднял обе руки. — Нет. Но советую дождаться, пока останешься одна, прежде чем его распаковывать. Кроме тебя его никто не поймет. — Звучит загадочно, — улыбнулась Грейнджер. — Я соглашусь, если ты не будешь ерничать над моим выбором напитка.

***

Грейнджер предпочла нечто совершенно отвратительное: кисло-сладкое на вкус, отталкивающего розового цвета. По совместительству это был самый крепкий коктейль, который могла приготовить барменша. Наблюдая за процессом смешивания различного алкоголя — как темного, так и светлого, — Драко все больше беспокоился о конечном результате, но когда Грейнджер сделала первый глоток, она крепко зажмурилась, прежде чем удовлетворенно кивнуть. — Идеально! Он едва мог слышать ее из-за грохота музыки или видеть из-за царившего полумрака. Они прошли к столику в глубине переполненного зала, расположенному на удалении от танцпола, на котором полным ходом шло веселье. Это был первый раз за вечер, когда внимание Грейнджер наконец не отвлекали ни Вуд, ни другие гости. — Твой напиток похож на завуалированную смерть, — скривился Драко. — Поэтому мне всегда достаточно одной порции, — рассмеялась Грейнджер. — Неудивительно. — Драко отпил свой скромный виски. Это был второй по счету стакан, поэтому края реальности были слегка размыты. — Я рада, что ты здесь. — Гермиона! Они оба посмотрели на машущего Оливера, который приглашал ее на танцпол, но она покачала головой, продолжая потягивать свой отвратительный коктейль. Он рассмеялся и протянул руку Сьюзен. — Мы давно не танцевали, — заметила Грейнджер. Драко задавался вопросом, пригласит ли она его, или стоит ли ему проявить инициативу, но так ни на что не решился. — Поспорь со мной, — вдруг ухмыльнувшись, произнесла Гермиона. Драко был сбит с толку. — Что?! — Считай это еще одним подарком. Может, на этот раз мне удастся вынудить тебя согласиться с моей позицией. — Наши точки зрения крайне редко сходятся, — рассмеялся он. — Да, и это мне нравится больше всего. Итак, они спорили на глупые темы вроде важности завтрака, кошек против собак и отсутствия логики в том, что вино было мокрым, но называлось сухим. Каждый раз, когда Грейнджер высказывала мнение, с которым он не мог спорить, она поднимала обе руки в знак поражения и пила. Каждый раз, когда она была согласна с Драко, она заставляла пить его. Вскоре они уже прилично набрались и болтали ни о чем. Драко старался держать руки при себе и словно со стороны осознавал этот факт; Грейнджер хихикала над тем, как раскраснелось его лицо от попыток сохранять вертикальное положение; она смотрела на него, положив локоть на стол. А Драко… Драко не мог перестать смотреть на ее губы. Выражение лица Грейнджер стало серьезным. — Я, эээ… К ним подошли Анджелина и Алисия. Момент был упущен, чтобы больше никогда не повториться. Драко поплелся к выходу час спустя, оставив Грейнджер с ее друзьями. К его удивлению, у камина он встретил выходящего из портала Вуда. — Просто провожал родителей, — пояснил тот. — Где Гермиона? Он указал на их столик в углу. — Спасибо, что составил ей компанию. Слишком пьяный для сарказма Драко ничего не ответил.

***

Когда он открыл глаза, на часах было три часа ночи и... Из камина выходила Грейнджер. Вернувшись домой, Драко принял отрезвляющее зелье. Судя по выражению ее лица, она тоже. — Ты в порядке? — уточнил он. — Ты сделал мне подарок своими руками. — Ее голос был едва слышен. — Должно быть, на это ушли недели. — Месяцы. Ты... Оно очень уродливое? — Оно яркое. Мягкое. — Казалось, Грейнджер разрывалась между тем, чтобы улыбнуться и заплакать. — Я знаю, что сама тебя попросила, но ты вовсе не был обязан. — Я начинал вязать много вещей, но не смог выбрать из них какую-то одну, поэтому просто объединил все свои неудавшиеся попытки в лоскутное одеяло. Если тебе оно не нравится, я могу... — Оно ужасно, — слегка улыбнулась Грейнджер. — И определенно очень мне нравится. Он немного выпрямился от облегчения. — Тебе не обязательно было благодарить меня лично. Я думал, ты отправишься домой. Уверен, у тебя еще куча дел до того, как портключ сработает. — Ты прав, но все же я здесь. — Почему? Выражение лица Грейнджер изменилось с озадаченного на что-то вроде того, как будто она увидела его впервые и это ее расстроило. — Ты так резко ушел, — выпалила она. Драко потер плечо, которое немного затекло после сна на диване. — Мне нужно было протрезветь, и я... — Сбежал? — Да, прежде чем сказал бы что-нибудь безумное. — Сказал что? — Ничего. Драко никогда не видел Грейнджер такой огорченной. — Я поговорила с Оливером начистоту. Объяснила, что пошла на перерыв в отношениях только из-за его настойчивых просьб; что я с самого начала не планировала к нему возвращаться. — Как он отреагировал? — Бурно. Сомневаюсь, услышал ли он меня вообще. Поэтому я просто оставила его и пришла сюда. — Зачем? Ее смех был истеричным, немного безумным. — Я не уверена. Я должна была бы праздновать свой день рождения с друзьями или, может, быть дома, но все же оказалась в твоей гостиной. Я хотела быть достаточно пьяной, когда приду к тебе, чтобы алкоголь развязал мне язык, но правда в том, что я трезва, и именно это придает мне смелости. Было что-то в ее тоне, что заставило его выпрямиться, встать и подойти. — Что-то не так? — спросил обеспокоенно Драко. Молча поколебавшись, Грейнджер наконец заговорила: — Между нами что-то есть. Драко почувствовал, что начал путаться в словах, спотыкаться о правду и карабкаться в поисках лжи. Не сейчас. Не сейчас. Не сейчас. Не тогда, когда он был так близко, но так далеко. Не тогда, когда он не мог сказать или сделать что-нибудь, что раскрыло бы его планы, желания, стремления. — Ты... — Если ты думаешь, что это был вопрос, то это не так. — Грейнджер покачала головой, выглядя менее напряженной и более решительной. — Я чувствую это уже некоторое время — дольше, чем мне хотелось бы признавать. Я выражала тебе свою симпатию разными способами, а ты отказывался меня понимать. Я уезжаю на шесть недель, и у меня больше нет времени, поэтому я решила расставить все точки над i. Здесь и сейчас. Я знаю, что мои чувства не безответны. Я ведь не ошибаюсь? Драко не мог поднять на нее взгляд. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. Голос Грейнджер был холоден: — Посмотри на меня и скажи это снова. — Тебе следует уйти. — Несомненно. — Грейнджер провела рукой по своим коротким волосам и отвернулась. — Но ты мне так и не ответил. Он начал паниковать. — Мое подтверждение ничего не изменит. — Драко… — У тебя есть Оливер, который последует за тобой в Стамбул, умоляя к нему вернуться. — Мне все равно. Он может делать все, что ему вздумается. Это не имеет никакого отношения к нам. — Грейнджер. Прошу, не сейчас. — Скажи мне, что я не ошибаюсь, — она сжала руки в кулаки. — Я помолвлен ​​с Асторией. На мгновение в ее взгляде мелькнула боль. Но она быстро взяла свои эмоции под контроль. — Я в курсе. Мне напоминают об этом каждый день, прямо и косвенно, но ты все же не отвечаешь на м… — Ее голос надломился. — Пожалуйста. — Я обязан жениться на ней, так же как и ты однажды планируешь выйти замуж. Вуд будет… — Драко с трудом сглотнул. — Он тот, кто тебе нужен. Драко не понял, каким образом в следующий момент Грейнджер оказалась так близко. Но вот она, на расстоянии вздоха, стоит запрокинув голову, глядя на него, спрашивая, умоляя его сказать ей то, что он уже знал. Весь последний год. Может, и дольше. Грейнджер обхватила пальцем его большой палец. Когда он продолжил молчать, она переплела их пальцы и посмотрела ему прямо в глаза. Они оба прерывисто дышали. Не в первый раз Драко почувствовал, как его сердце было готово выскочить из грудной клетки. — Я... — Спрашиваю в последний раз, Драко. Я ошибаюсь? — Нет.