Растущий вбок

К третьему июня произошло два события. Во-первых, Драко подобрал себе замену. Во-вторых, к большому удовольствию обеих сов, Грейнджер стала регулярно звонить ему по каминной связи. Не каждую ночь, но иногда. Несколько раз в неделю. Три или четыре. Может быть. Он никогда не считал. Шанс, что Грейнджер выйдет на связь, был один к пяти. Вероятность оставалась высокой до трех часов ночи, а затем значительно падала. Иногда они обсуждали рабочие моменты или отправляли друг другу документы для рецензирования и критики. В других случаях они просто читали в тишине, настолько комфортной, что Драко почти забывал, что он был не один. Случалось они спорили с такой яростью, что один из них — как правило, вспыльчивая Грейнджер — обрывал связь и блокировал камин. Шансы на ее звонок после таких ночей резко падали до одного к пятнадцати, но спустя несколько дней Грейнджер снова ему звонила как ни в чем не бывало. Этим вечером, когда камин вспыхнул, Драко уже ее ждал. — Ты прочитала черновик, который я тебе послал? — спросил он с места в карьер. — И тебе привет, Малфой. И да. Пятый и седьмой абзацы требуют пояснений. Я отправила с Оскаром свой экземпляр с исправлениями и предложениями. Он должен появиться у тебя через пару минут. В нескольких местах ты используешь страдательный залог вместо действительного. Кроме того, я насчитала тринадцать грамматических ошибок. Драко нахмурился. — Грамматика субъективна. — Существуют и другие формы пунктуации помимо запятых и точек. Расширь свой кругозор и начни использовать тире или точку с запятой. — Это всего лишь ведомственный информационный бюллетень, — невозмутимо возразил он. Он почти видел, как Грейнджер закатила глаза. — Ты мог бы отправить статью на рассмотрение в «Академическую магию». Драко бросил взгляд на стол, на котором лежал последний выпуск. Он уже несколько лет был подписан на этот журнал. Но мысль о том, чтобы его собственная работа была опубликована в популярном в научных кругах международном издании, казалась ему безумной. Раздался стук в окно. — А, мой пернатый враг прибыл. — Драко встал и потянулся. — Надеюсь, я вернусь с тем же количеством пальцев. — Удачи. Оскар сидел по ту сторону стекла, как обычно, глядя на него в упор. Прежде чем впустить сову, Драко выудил из банки оговоренное количество угощений и разложил их на столе. Сотни укусов и царапин, полученные за месяцы переписки с Грейнджер, научили его сперва дожидаться, пока Оскар не примется за лакомства, а только потом тянуться за пергаментом. Драко чуть не выронил письмо, когда его открыл. Его работа пестрела десятками светящихся исправлений, а на полях выстроились заметки, написанные безупречным почерком Грейнджер. Паре разделов досталось так, что он едва мог прочитать исходные слова. Было ощущение, словно в них ударили молнией. — Получил? — спросила Грейнджер, ее голос звучал тише, потому что девушка ушла в другую комнату. Драко снова сел на диван. — Пожалуй, я заблокирую от тебя камин. — Можешь попытаться, но у меня есть свои способы обойти правила, Малфой. И когда я это сделаю, я перезвоню и буду гораздо более раздражающей версией себя. — Это невозможно. Он ожидал ответного сарказма, но вместо этого услышал звук скользящих по деревянному полу ножек стула. — Если серьезно, твоя статья хороша, а исправления сделают ее еще лучше. Ты действительно никогда не рассматривал публикацию работ в чем-то более масштабном, чем ведомственный информационный бюллетень? — Нет. Она раздраженно цокнула. — Крайне неамбициозно с твоей стороны. — Я стремлюсь к реалистичным целям. — А это что, нереалистичная? — Голос Грейнджер звучал так, будто она готовилась прочитать ему лекцию. Когда она набрала в грудь побольше воздуха, глаза Драко автоматически закатились к потолку. — Выслушай меня. Министерство — не единственная инстанция, у которой есть Мозги. Они разумный, хотя и вымирающий вид. Проблема заключается в том, что все ученые настолько скрытны, что трудно понять, как продвигаются чьи-либо исследования. Знаниями нужно делиться, а не копить. Только так могут произойти сдвиги в науке. — И на сцену приглашается борец за социальную справедливость мисс Грейнджер. Все еще со своим Д.Е.Р.М… — Ассоциация называется Г.А.В.Н.Э., придурок, — поспешила перебить его девушка. — Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов. Я все еще занимаю должность Председателя совета, который создает убежища для домовых эльфов в... — Я в курсе, — зевнул Драко. — Моя семья жертвует туда деньги. — Для видимости. — Естественно. — Тебе не надоело поддерживать видимость? — В ее голосе сквозил неподдельный интерес. — Разве ты не хочешь жить без извинений? Без оправданий и масок? — Похоже, ты сама этого хочешь. Так что же тебя останавливает? — Я… — замялась Грейнджер. — Моя тревожность и потребность в утешении. Я внутренне сопротивляюсь серьезным переменам. А тебя? — Если я выберу другую жизнь, я больше никогда не буду знать покоя. — А сейчас он у тебя есть? — фыркнула она. — Боги, нет. Ее смешок потонул в зевке. Несмотря на бодрые разглагольствования Грейнджер, зевота была заразительной, и она тоже пала ее жертвой. — Уже почти три. — Все еще работаешь? — Нет, я отложила дела, когда позвонила тебе, — ответила Грейнджер, но он слышал, как она вертелась за столом, устраиваясь поудобнее. — Ты в курсе, что они разрабатывают новое снотворное? Как предполагается, оно будет более слабой формулой зелья «Сна без сновидений». — Зелья могут вызывать привыкание после длительного непрерывного использования. Поверь мне, я знаю. Когда мой домашний арест только начался, я впал в отчаяние. — А зелье «Сна без сновидений» всегда ему отлично удавалось. — Детоксикация была адом. Я взял два месяца академического отпуска во время подготовки к ЖАБА. Родители тогда проявили... осторожность. Они щедро заплатили нескольким частным целителям за молчание. Грейнджер издала тихий звук, выражающий понимание. — Галлеоны действительно облегчают некоторые вещи. — Некоторые, да. — Я немного знаю о детоксикации, но не до такой степени. Мне прописал зелье целитель разума, но когда я слишком быстро опустошила флакон, мне сказали, что нужно прекратить принимать снотворное и выяснить первопричину моей бессонницы. — Выяснила? — А ты? Он скорчил рожицу камину. — Меня бесит, когда ты отвечаешь вопросом на вопрос. — Я невыносима, помнишь? — тихо усмехнулась Грейнджер. — Как я могу забыть? — пробормотал Драко, но уголки его рта дернулись. Она на мгновение замолчала. — Тео сказал, что через два дня у тебя день рождения. Драко застонал. — Если он планирует вечеринку-сюрприз, твоя обязанность — его остановить. У Грейнджер хватило наглости рассмеяться. — Моя обязанность? С чего вдруг? Я думала, мы просто коллеги с общими друзьями. — Я читал твои исследования и мирился с твоими ночными бреднями. Ты мне должна. Это заставило ее рассмеяться еще сильнее. — Что именно ты ненавидишь: дни рождения или вечеринки? — Ни то, ни другое. Я люблю дни рождения, потому что получаю законную индульгенцию на то, чтобы быть эгоистичным ублюдком. Но я ненавижу неожиданности. — Он скривился от одной только мысли о том, что все его друзья и члены семьи прячутся в темном помещении, чтобы встретить его приветственными криками. — Я избалован, нетерпелив, любопытен и мне нужно все контролировать, не прикладывая особых усилий. — Ни одно из этих качеств не сочетается с любовью к сюрпризам. — Именно. — Драко повернулся боком, лицом к камину. — Я всегда реагирую не так, как от меня ожидают. — Он либо замирал, либо впадал в ярость. — Почему ты, кстати, никогда не приходила на мои дни рождения? Я знаю, что Тео тебя приглашал. — Мы с тобой почти не общались до проекта с "Комнатой артефактов". Не думала, что ты заметишь мое отсутствие или тебя это обеспокоит. — Она помолчала. — Девятнадцатое сентября. — А? — Мой день рождения. Не будь придурком и не забудь меня поздравить. — Ничего не могу обещать. — Драко почувствовал, как его веки наконец-то стали наливаться тяжестью. — Конечно, нет. — Грейнджер снова зевнула. — Думаю, мне пора перебраться в кровать и смотреть в потолок, пока я не усну. Спокойной ночи, Малфой. — Спокойной ночи, Грейнджер. — О, и Тео планирует вечеринку-сюрприз. — Так и знал! Драко закрыл камин, услышав ее смех.

***

Драко, нахмурившись, замер в дверях. Застигнутый на месте преступления Грег только моргнул. — Эээ, что ты здесь делаешь? — Это предательство, от которого я никогда не оправлюсь. Грег запнулся как минимум три раза, прежде чем выдохнуть: — Может, притворишься, что ничего не видел? Драко посмотрел на гигантский праздничный торт, который Грег в пять утра покрывал глазурью, и скрестил на груди руки. — С чем он? — Твой любимый с итальянским масляным кремом. Приемлемо, но Драко по натуре был оппортунистом. — Я притворюсь, что не вижу этого, если получу лаймовый пирог. — Подожди. Ты шантажируешь меня в свой день рождения? — Да. Грег тяжело вздохнул. — Договорились.

***

Драко давно уже перестал удивляться тому, с какой мечтательной улыбкой Лавгуд смотрела на этот мир. При виде девушки на своей кухне он остановился лишь на мгновение и направился к холодильнику. Он никогда не мог предсказать, какой чудовищный наряд она явит волшебному обществу на этот раз, но сегодняшний образ был довольно скромным: Луна была одета как бабочка — с настоящими, красочными крыльями и антеннами-усиками, которые шевелились. Ну конечно. Драко до сих пор не понимал, что Астория в ней нашла. "Сердцу не прикажешь, и ты не знаешь об этом, пока не встретишь нужного ему человека", — мечтательно произнесла она пять лет назад, когда рассказала ему правду о своих предпочтениях и о том, почему ей нужно время, чтобы расторгнуть брачный контракт. Она была права. Драко не знал, что было нужно его сердцу, но если это позволяло ему как можно дольше свободно существовать, не отвлекаясь на какую-то ерунду, пока Астория копит деньги на штраф, а его родители ищут новую подходящую жену, ему было все равно. Он сосредоточился на своих целях. Оправданиях. Было ли это все, что представляла из себя его жизнь? Драко закрыл глаза, чтобы проигнорировать навязчивый вопрос, прежде чем вернуться к первоначальной задаче. Сделав кофе и тост с авокадовым спредом Грега, за который он мог бы убить, он сел напротив Луны и раскрыл утреннюю газету. Луна молчала, наблюдая, как трепещут ее крылья. Расправившись с завтраком, Драко отодвинул тарелку в сторону и осторожно сплел пальцы, встретившись наконец с немигающим, расфокусированным взглядом Лавгуд. — С днем рождения, Малфой. — Он был бы счастливее, если бы Тео отменил вечеринку-сюрприз. — Какую вечеринку? — невинно улыбнулась девушка. — Прекрати... — Мы с Тори кое-что нашли. — Как ни в чем не бывало Луна полезла в сумку и достала оттуда маленькую коробочку. — Это зачарованная ракушка, которая позволит тебе услышать шум океана. Очень расслабляет. — Я совершенно расслаблен. Лавгуд безмятежно улыбнулась. — Конечно. Последовала неловкий момент тишины, прежде чем Драко поерзал на сиденье, прочищая горло: — Где моя невеста? — Откладывает свадьбу на год. Я просила ее не вешать это на тебя. Следующие двенадцать месяцев мы проведем в разъездах, выполняя различные задания, включая охоту на морщерогого кизляка, и планируем лишь ненадолго возвращаться в город. — Когда Драко никак на это не отреагировал, Луна наклонила голову набок. — Хочешь поговорить о том, о чем ты думаешь? Этот вопрос она задавала в конце каждого визита. Ему было что сказать, но он не находил слов, и даже если бы нашел, то не стал бы тратить их на Лавгуд. Немного подождав, она кивнула, больше себе, чем ему, и с решительным видом вытащила палочку. — Я собираюсь обыскать твою квартиру на предмет нарглов. — Ее глаза подозрительно прищурились. — Я знаю, что они здесь прячутся. Драко не стал спорить. Так было проще.

***

Любимым членом семьи Драко была та, с кем он познакомился только во взрослом возрасте. Его тетя Андромеда. Они почти не проводили время вместе, но на ее день рождения он всегда оплачивал поездку в выбранное ею место, пока Поттер сидел с Тедди. Его ежегодный подарок был не таким уж большим, но Драко ждал этого момента: его тетя умела удивлять. У Андромеды было много разнообразных увлечений: от вязания галстуков-бабочек до изготовления мази, способствующей засыпанию (не сработало). Драко ожидал ее в Атриуме, игнорируя странные взгляды сослуживцев. Она вышла из лифта, неся в руках банку домашнего джема и кусок баноффи. Они представляли собой странную пару: Драко в рабочей мантии невыразимца и Андромеда, одетая как хиппи — в длинном платье с цветочным принтом и волосами до талии, заплетенными в косы. Они направились в почти пустую столовую, где эльфы Министерства уже готовились к обеденному наплыву посетителей, и пока Драко ел, Андромеда неспешно пила свой чай. — Как ты, в порядке? — Да. — Это хорошо. — Она всегда была такой. Спокойной. Безмятежной. Слишком часто улыбалась для человека, который через многое прошел; была счастлива и благодарна, несмотря на то, что пережила войну, разбившую ее жизнь на осколки. Драко никогда не спрашивал, но про себя задавался вопросом, как ей это удавалось. — Как Астория? — У нее все нормально. Вернулась откуда-то там на мой день рождения, а затем уедет обратно. — Наверное, постоянно быть в разлуке — непросто. Драко уклончиво промычал. Казалось, она на это купилась. Но только казалось. Несмотря на всю внешнюю благостность, его тетка до мозга костей была Блэк. И слизеринкой. Оба эти качества делали ее чрезвычайно проницательной. — Когда ты уже скажешь правду? Драко напрягся, проклиная себя за то, что ослабил бдительность. Тишина заставила острый взгляд карих глаз наблюдать за ним с чем-то вроде догадки. Тетя Андромеда допила чай и поставила чашку на стол. — Я не помню имени человека, которого родители выбрали мне в мужья. Я знаю, что он был старше — чистокровный вдовец, чья жена скончалась за шесть недель до того, как мой отец узнал, что я влюблена в маглорожденного, и отдал ему мою руку. — Ты поэтому сбежала? — поморщился Драко. — Да. — Андромеда наклонила голову. — Это не преступление — поступать так, как лучше для тебя. Драко нахмурился, не уверенный в том, что это повлечет за собой. Она протянула руку, положив свою ладонь на его. — Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом.

***

Боунс шлепнула конверт на стол и скрестила руки. — Это от всех нас. — Выражение ее лица было хмурым, но в нем читался намек на улыбку. Внутри оказалась обычная открытка с подписями — четыре предсказуемых и одна неожиданная: Кэти Белл нарисовала смайлик рядом со своим именем. — О, — ошеломленно моргнул Драко. — С днем рождения, придурок. Он улыбнулся.

***

В кабинете, куда он только что вернулся после встречи с Крокером, сидела Пэнси. — Как ты сюда попала? — Через камин. — Она небрежно взглянула на свои ногти, прежде чем махнуть рукой в сторону очага, которым он даже не пользовался. — Трахаться со вторым по значимости волшебником в Министерстве магии во многих отношениях чрезвычайно полезно: обеспечивает оргазмы и доступ к нужным людям. Драко всерьез задумался о том, чтобы утопиться в резервуаре с мозгами. — Последнее, о чем я хочу знать, — это твоя сексуальная жизнь с Перси Уизли. Пэнси надулась и схватила сумочку, после чего подошла и встала перед его столом. — Ты должен радоваться за меня. — А ты должна сохранять здравый рассудок, — раздраженно усмехнулся он. — Я помню твою гневную тираду, когда Тео начал спать с Поттером, и вот пожалуйста. — Поверь мне, я не вносила «секс с Перси Уизли» в свой список дел на год. И я не планировала все это продолжать, считая нашу связь мимолетной интрижкой, но вот я здесь, окруженная рыжеволосыми людьми, ссорюсь с родителями, которые полагают, что он неподходящая партия, и пытаюсь разобраться в этой враждебно-сердечной неразберихе с Анджелиной. — Что? — Я вела себя как стерва по отношению к ней в Хогвартсе, и она мне этого не забыла. И правильно. — Драко удивленно посмотрел. — Саморефлексия, имя тебе Пэнси Паркинсон. Он был впечатлен. — Очень зрело с твоей стороны. — Спасибо. Мне это не нравится, но я уже несколько месяцев говорю с ней о… — Пэнси замерла и поморщилась, — всяком. — Но не о вечеринке-сюрпризе. — Разумеется, нет, — не повелась на заброшенную наживку Пэнси. — В любом случае, я работаю над собой. Учусь, почему мне не следует высказываться о чужой культуре. Доказываю, что я больше не такая, как в школе. Однажды и ты, мой друг, поймешь, что нужно самосовершенствоваться, но ты все еще слишком ленив и находишься под пятой у родителей. — После того, как я долго наблюдал за твоими неудачными попытками на сердечном фронте — рыдания из-за Флинта, который тебе изменил; страдания из-за Пьюси, который тебя бросил; негодования из-за товарища по команде Вуда, который разорвал все контакты после того, как с тобой переспал, — я рад, что в моей жизни не происходит ничего подобного. Выражение лица Пэнси немного смягчилось. — Подожди, ты ведь серьезно, да? «Не совсем», — прошептал тихий голосок в его голове. Но Драко не поддался на этот шепот. — Разумеется. — Да, все это было ужасным опытом, но, по крайней мере, это были мои собственные ошибки. — И твое время, которое ты потратила впустую. Она открыла рот, чтобы возразить, но остановилась и покачала головой. — Я собиралась похитить тебя ради изысканного ужина и массажа. Глаза Драко сузились. — Лучше бы это не привело к вечеринке в честь дня рождения. — Ты совсем мне не доверяешь? — притворно ахнула Пэнси. — Ни в малейшей степени. — После всего, что мы пережили, ты смеешь обвинять меня в заговоре? — Она поднесла тыльную сторону ладони ко лбу. — Я могу расценить это как предательство. Драко скрестил руки, устав от ее драматизма. — Если я пойду добровольно, ты заткнешься? Она тут же выпрямилась. — Конечно! — Ненавижу тебя. — И я тебя люблю. Она послала ему воздушный поцелуй, призвала его мантию и бросила ему в лицо.

***

Шторы ресторана были задернуты. После относительно нормального дня Драко боялся сегодняшнего вечера, но, по крайней мере, он знал, что его ждет. Мысленно он был готов к долгой ночи. Физически? Может, и нет. Он притворялся, что не хочет идти, пока Пэнси не пригрозила выщипать ему волосы на бровях и не заверила его, что снаружи никто не увидит происходящего внутри. Когда она открыла дверь, раздался взрыв шума и криков. — Сюрприииз!!! Несмотря на всю подготовку, горло Драко сжалось от ужаса. У входа в пустой ресторан толпились почти все, кто его не ненавидел. В том числе и те, кого он мог выносить. Уизли, с которым трахалась Пэнси. Терпимый Уизли (Джордж). Анджелина. Молодожены Ханна Эбботт и Невилл Лонгботтом. Сьюзен Боунс, чей убийственный взгляд всегда пригвождал его к месту. Вуд и Спиннет бросали конфетти. Падма показала ему средний палец, вместе с остальными с энтузиазмом распевая «С днем рождения тебя». И наконец Блейз, который сидел со скучающим видом. Драко мог его понять. Здесь были Гринграссы и его родители. Поттер, Дафна и Грег, которые стояли вокруг главаря — сверлящего взглядом Драко Тео. — Кто ему сказал? — громко спросил он, осуждающе оглядываясь по сторонам. — Блейз? Как всегда невозмутимый, Забини закатил глаза. — Я бы взял вину на себя, если бы мог, но увы. — Вечеринки-сюрпризы — это просто ребячество, — скривилась Дафна. Тео резко обернулся, возмущенный подобным святотатством. — Эй! — Да, да, я уже знаю. Помешал твоему великому плану, — саркастически усмехнулся Драко, скрестив на груди руки. — Может просто продолжим? Вечеринка набирала обороты. Необходимость общаться была для Драко тяжким крестом: фальшивые улыбки и смех — вот и все, на что он был способен. Ужин был еще одной достойной причиной его стойкой ненависти к подобным мероприятиям. Драко сердито смотрел на любого, кто осмеливался заговорить с ним, пока он поглощал углеводы в количестве, способном накормить небольшой город. Он с ужасом ждал, когда заиграет музыка, и он больше не сможет избегать людей. Он видел, как его мать направилась к Астории, которая быстро извинилась и поспешила скрыться. К нему подошла миссис Гринграсс. — Я подумала, было бы прекрасно, если бы ты открыл вечер танцем со своей невестой. Драко внутренне скривился, он мог придумать и более интересные занятия. — Отличная мысль. Пожалуй, отправлюсь на ее поиски. Он видел, как другие гости уже начали выходить на танцпол, и понял, что медлить нельзя — бежать нужно было прямо сейчас. Выскочив из парадных дверей ресторана, Драко шумно выдохнул и провел рукой по лицу. В Косой аллее было темно, если не считать уличных фонарей над головой; из-за недавно прошедшего дождя в воздухе парило. Драко поднял голову к небу, закрыл глаза и впервые послушал своего психотерапевта, начав считать до десяти. На цифре четыре он сдался. — К черту все! — Настолько плохо? Пораженный, Драко обернулся. Прямо перед стояла Грейнджер, держа в руках маленькую коробку в оберточной бумаге. — Ты пришла. — Он не мог оправиться от шока. — Пришла, но не ожидала встретить тебя у входа. Драко потер затылок. — Тео пытается выяснить, кто испортил сюрприз. Я не стал тебя сдавать. Эм. А почему ты пришла? — Я почувствовала, что в этом году для приглашения были основания, — пожала плечами Грейнджер. Драко молча согласился. — Спасибо за предупреждение. — Она протянула ему коробку. — Я не планировала оставаться, но подумала, что просто поздравлю тебя с днем рождения. Драко еще не открывал подарки, но этот развернул со странным, нервным трепетом, которого он давно не ощущал. Внутри оказалась пустая чернильница. Он посмотрел на нее в замешательстве. — Она зачарована от опрокидывания, — смущенно пояснила Грейнджер. — С начала этого года ты проливал чернила уже тринадцать раз. — Да потому что ты никогда не стучишь, а просто врываешься в кабинет! — Признаю, заставать тебя врасплох стало моим новым развлечением, но твоя работа не должна пасть жертвой моего веселья. Прошла секунда, прежде чем их лица расплылись в одинаковых улыбках. Она посмотрела мимо него на закрытую дверь ресторана. — Почему ты снаружи? — Прячусь от миссис Гринграсс. Она хочет сделать наше совместное фото, и я почти уверен, что уже завтра эта колдография окажется на страницах «Пророка». Поэтому пережидаю, пока она отвлечется, и даю шанс Астории вывернуться из цепких лап моей матери. У нас слаженная командная работа, да и не так уж и плохо побыть в одиночестве. — Так твое «к черту все!» было… — Катарсисом. — Понятно. — Грейнджер засунула руки в карманы джинсов. — Там Оливер, но думаю, мне лучше просто вернуться в свою квартиру и... — Или остаться, — выпалил Драко по непонятной ему причине, просто из-за странного, невыразимого чувства. Он потер затылок. — Приглашены только приемлемые Уизли, твои друзья и люди, которые меня не ненавидят... — Ладно, — пожала плечами Грейнджер. — Если ты этого хочешь, пойдем. Драко повернулся ко входу, но остановился. — Что? — подняла брови Грейнджер. Несколько раз переведя взгляд с девушки на ресторан, Драко выбрал порыв вместо рациональности. — Ты можешь... подожди. Какого хрена я делаю? Его выбор означал расстроенных родителей и необходимость объясняться, но он не хотел возвращаться внутрь. Сердце колотилось так, что у Драко закружилась голова. Глубоко обеспокоенная, Грейнджер коснулась его руки. Ее пальцы на его бицепсе вывели Драко из состояния заторможенной нерешительности. — Если я... — собрался он с духом. — Если я попрошу тебя пойти со мной, ты будешь задавать вопросы? — Миллион. Драко ухмыльнулся, но не отступил.

***

Темза воняла канализацией, но ночная подсветка смягчала этот недостаток. Они стояли на мосту, глядя на воду. Грейнджер облокотилась на перила — рассаднике бактерий, — Драко предпочел находиться чуть поодаль. Мимо, разговаривая, проходили маглы, которые не обращали на волшебников никакого внимания. Движение темной воды и отражающиеся в ней огни создавали запутанную игру теней. Здесь царила атмосфера покоя. Это было странное место, в котором Драко мог снять все свои маски и остаться самим собой. — Твое укрытие? — спросила Грейнджер, не отрывая глаз от реки. Ветерок пытался расшевелить ее вьющиеся волосы, но они были упрямы и почти не двигались с места. Тем не менее, она каким-то образом выглядела растрепанной. Причем всегда. — Время от времени. Она повернулась и откинулась на перила, скрестив руки. — Как это может быть укрытием, если ты не прячешься? — Все знают, что самый надежный способ спрятаться — оставаться на виду. Карие глаза Грейнджер встретились с его, стальными и колючими, что-то ища на его лице. Он впился в нее взглядом, готовясь к любой реакции, но промолчал. Свет от уличного фонаря окружил ее бронзовым ореолом, сделал мягче, и Драко впервые мог по-настоящему разглядеть девушку. Несмотря на всю ее грейнджеровость — упрямый нрав, практический склад характера и острый ум, — у нее были тонкие черты лица. Гладкая кожа. Поджатые губы. Легкая россыпь веснушек на щеках и носу. Она была миниатюрной, но только ростом. Не худой или хрупкой, а крепкой, сильной. Ее одежда подчеркивала женственность изгибов. — Ты когда-нибудь бывал в «Комнате Вселенной»?» Я раньше заходила туда после работы, чтобы немного отдохнуть. Думаю, тебе это тоже не помешает.

***

Час спустя они летели в темноте космоса, скользя над поверхностью Земли, пролетая мимо Марса, перескакивая через пояс астероидов и в похожем на сон моменте зависая над Юпитером. Драко никогда не ощущал себя настолько легко, настолько свободно. Он был в световых годах от жизни, которая его тяготила. — Как ты себя чувствуешь? — Грейнджер оттолкнулась, оставив позади Европу. Теперь ее волосы развевались во все стороны, как будто она была под водой, а не в космосе. — Великолепно. Ее лицо озарилось теплой улыбкой. — Это другой день рождения. — Признание Драко, казалось, расширило пространство Вселенной. — Неожиданный, но не в плохом смысле. — Я приму это как победу. Своеобразную, но все же победу. Они облетели Уран и Нептун, посмотрели на Плутон и экзопланеты за ними. Частицы пыли и газа, названия которых он не знал; другие неисследованные вселенные. Это было не по-настоящему. Но все равно он чувствовал себя очень далеко от дома. Слишком далеко от солнца. Заземленным, несмотря на пустоту под ногами. — Готов вернуться? — спросила Грейнджер, когда Харон развернулся прямо над ее головой. — Пока нет. Она потянулась к звезде, которая была невидима с Земли. — Как именинник ты волен делать все, что хочешь. — Я... — Я знаю, что ты не против дрейфовать, но покажи мне что-нибудь, что ты по-настоящему хочешь увидеть. Драко смотрел на Грейнджер, пока в нем не вспыхнуло желание двигаться. Оно перенесло его в Систему 55 Канкри — вселенную размером с раскрытую ладонь. Космос был темным. Грейнджер создала луч — он висел над ее головой, отбрасывая странный свет, который придавал ее облику нечто неземное. Завораживающее. Ее взгляд был устремлен на Драко, вопрошающий и мягкий, и он словно онемел. — Ты в порядке? Я не знаю. — Да. Грейнджер ухмыльнулась. — Сбегаешь в другую вселенную? Драко отвел глаза и постарался отодвинуть в сторону странные чувства, вызванные ее присутствием рядом. — Зачем мне куда-то бежать, когда у меня так много всего здесь? — Сарказм был привычным способом общения, но сейчас он казался жизненно необходимым. Как защитные латы для уязвимой оболочки. — Грехи отцов и богатство. Жаждущие убийств мертвые родственники и живые, которые видят во мне только средство к достижению цели. Я мог бы бежать от своего паршивого вкуса в татуировках или неразборчивости в гостях, или от навязанной идеи превосходства, но зачем? Предполагается, что мне нравится эта жизнь и уготованное мне будущее. Это был второй раз, когда Грейнджер к нему прикоснулась. Странно, что он вел подсчет чему-то столь незначительному. — Ты всегда так саркастично относишься к своей психотравме? — Мой целитель разума назвал это способом справиться. — Или защитным механизмом. — Она наблюдала за ним с тем же исследовательским интересом, что и за маховиком времени, словно пыталась разобраться в принципах работы конструкции. — Покажи мне еще что-нибудь. Без возражений Драко направился к сверхмассивной черной дыре. Одной из миллионов. К краю небытия. Он хотел коснуться, но остановился. — Тянутся к тьме только те, кто хочет спрятаться, — пробормотала Грейнджер. — Ты прячешься? Драко не ответил. К его удивлению, она не стала на него давить. — Я прячусь, но в других местах, — продолжила Грейнджер. — Где? Их руки соприкоснулись. В третий раз. — В основном в книгах. Прошло несколько минут, и Драко поймал себя на том, что снова смотрит на пятнышко, которое было Землей. — От чего ты прячешься? — его шепот был едва различим. — Ни от чего. Иногда я просто предпочитаю выдумку суровой реальности. — О? — В письменной форме жизнь кажется мне проще. Думаю, именно поэтому мне нравится отправлять письма. Я знаю, все их читают, но ты единственный, кто отвечает, — застенчиво призналась Грейнджер. Смущаясь, она продолжила смотреть на черную дыру, но Драко не мог отвести от нее взгляд. — Так что насчет тебя? От чего скрываешься ты? Он собирался отговориться чем-нибудь банальным, но тишина и темнота космоса провоцировали его на откровенность. Он хотел быть честным с ней. Только с ней. — От всего.