Нежданные метаморфозы

«Закон о генетической безопасности. Часть 3, пункт 5:

В ходе научных исследований выяснилось, что на живое существо непосредственно могут воздействовать лишь каппионы-хилеры, каппионы-эхолокатики, каппионы-эмпатики, из-за чего перечисленные типы каппа признаются лишь относительно безопасными».

***

      Сегодня в "убежище «D.I.C.E.»" было более тихо. Кокичи внимательно изучал появившейся "чертёж" Эклисии под пристальным взглядом старшего Чхве.        — То есть сзади алтаря есть дверь, ведущая к проходу наверх? — Ома указал на тонкий прямоугольник с рисунка.       — Да, она закрыта, хотя вроде замок простой, по словам информатора, — парень ритмично пристукивал по полу.       — Тогда без проблем, — на секунду эхолокатик умолк. — А на втором этаже нет блокировок?       — Там электрическая система, вероятнее всего, но она работать не будет в нужный нам момент, так что не забивай голову. В самом архиве обычно находятся два сотрудника, что с ними делать — пока неизвестно.       — Но ведь света не будет, так? Проскочу как мышка! — Кокичи ехидно хихикнул.       — Архив в центральном храме не настолько большой! Это слишком рискованно, — Доюн скрестил руки на груди, опираясь спиной на скрипящий стол.       — Дай-ка мне Наоми. Она отвлечёт и делов-то! Создаст им оказию с помощью телекинеза, — судя по лицу собеседника, идея Омы ему не понравилась.       — Ха… Теперь я понимаю, зачем ты её оставил. Планируешь себя беззащитным ребёнком прикрыть?        — Ты забываешь, что она как раз не беззащитный ребёнок. А каппион. В темноте они нас никак не достанут, — Чхве отвернулся, раздумывая о решении. — И не забывай, что ты не можешь меня ослушаться, — кажется, фраза не понравилась парню: он резко обернулся, с презрением глядя на Кокичи, однако не возражая. — Лады, бывай! — не оставив Доюну и шанса на ответ, Ома выскочил из помещения. — «Этот человек создаёт мне конкретную headache».        Кокичи решил не ошиваться по улицам и быстро вернулся домой. В квартире было тихо. Вероятно, Сайхара сидел у себя, занимаясь делом, от которого Ома решил его не отвлекать. В конце концов, он сам был занят.       Он не мог абстрагироваться от одной-единственной мысли: «Что же будет в документах?» В конце концов, Эклисия существовала немало лет и наверняка имела миллион тайн.        «Если люди узнают о её прегрешениях, то точно перестанут так слепо верить всему, что говорит Мантей, — полагал эхолокатик. — Что насчёт той девушки в храме? Кажется, один ребёнок назвал её Сивиллой? Но не припомню, чтобы за последние триста лет существование Эклисии, или сколько там (всё-таки Ома часто предпочитал подремать на истории, а на корнях религии — уж тем более, так что точно не помнил дат), пророком был не оракул-мужчина. Хотя, должно быть, она именно тот человек, которого представляешь при самом обожествляемом субъекте веры, — Кокичи в интернате слышал, что изначально и Мантеи, и Хресмологи являлись пророками, однако позже стали лишь покровителем «настоящих оракулов», что подразумевалось под этим — Ома не знал. — Наверное, не стоило попадаться на глаза такому человеку за пару дней до кражи. Сейчас это неважно, ведь у меня есть на этот случай кое-что…» — с этими словами он услышал шаги сзади.        — Бездельничаешь? — голос был непринуждённым, но будто бы уставшим.        — Задумался просто, — эхолокатик только понял, что около получасу пялился в окно, сидя на кровати. — Сайхара-чан, а в Эревне же регулярная служба является обязательной? — вопрос был больше риторический: Ома и так знал, что Шуичи был весьма религиозен, хотя вовсе не в силу работы, а больше воспитания. Эхолокатик вполне мог простить ему веру, на что были свои причины…       — К чему ты спрашиваешь? Знаешь же ответ, — Сайхара сел рядом, держа какие-то бумаги в руках.       — Кто является действующим Оракулом? — в лоб сказал Ома.       — А, теперь твой вопрос ясен, — он на секунду умолк. — Всего несколько раз мы увидели новоиспечённую Сивиллу, — Сайхара сделал акцент на последнем слове, — прошлый оракул скончался примерно год назад. Несмотря на то, что преемница пророка Мариана недолго находится на своём месте, она успела многим полюбиться, — Шуичи говорил отвлечённо, больше глядя на бумаги.       — Вот как… — «Интересно, чем же, — на лице возникла незаметная улыбка, а сам Ома не понял, сказал ли он это вслух, однако собеседник не отвечал. — Меня слишком тревожит то, что будет завтрашним днём!» — Ani! — парень стукнул кулаком по матрасу и упал на него.       Спереди послышалось что-то между смешком и давкой.       — Ты хотел сказать Oni? — Сайхара развернулся, шелестя бумагами. — У тебя не очень хорошо вышло.        — Значит, ты херовый учитель! — Ома дал слегка по спине собеседнику, садясь.        По сути никто не обязывал человека знать какой-то язык (помимо логоса), однако было очевидно, что в таком случае тебя прозовут невеждой. На английском говорило куда меньше народу, чем могло показаться по количеству вывесок на этом языке. Да и просто хотелось Оме понимать, что о нём говорят одногруппники!

***

      — А у тебя что с родоками? — Кокичи наклонился над столом Амами, который появился в общей комнате несколькими днями ранее.        — У тебя в принципе чувство такта имеется? Или у кого что болит, о том и говорит? — в комнате сидела и Харукава, лишь временами отвлекаясь от своих дел. После эмпатка произнесла непереводимое для Омы сочетание звуков.       — А на логосе сказать тяжко?! — Ома снова глянул на дендронаптика и, на мгновение абстрагировавшись, услышал один-единственный отрывок мысли: «Убили». — Лады, поздно уже, — эхолокатик принял максимально непринужденное выражение лица, выскочив из чужой комнаты в свою. — И всё же, я считаю, что без родителей лучше, — с какой-то задорной интонацией проговорил Ома, отвлёкший пирокинетика от книги.       — Ты это к чему вообще? — Сайхара, вылезя из-под одеяла, сел на край постели.       — Вот я! воспитанный сам собой, моё мнение никем не навязано, меня не пленяют беспокойства о семье, — он гордо приставил ладонь к груди.       — Но ведь семья это далеко не только о родителях, даже не о кровных связях, ты не мог воспитать себя сам, кто-то так или иначе формировал твоё мировоззрение, — Шуичи закрыл книгу, закинув ту на тумбочку.       — Творец! Открой окно… А Маугли животные таки взрастили хочешь сказать? — на лице появилась небольшая издёвка.       — Нет: Маугли и личностью не является… В конце концов, я думаю, что лучше иметь семью: даже потеряв её, ты сохраняешь то, что она для тебя сделала, — кажется, ему тяжело дались эти слова.       — Сказал человек, которого мать кинула, — после этой фразы в лоб Омы прилетел карандаш.       — И что, я похож на ужасного человека? Несмотря на всё, я ей благодарен, — Сайхара поднял канцелярию, прикатившуюся к ногам.       «Нет, не похож», — пролетело в мыслях у Кокичи, пока он глядел на соседа по комнате.       Эхолокатик почти вылетел в ванну. Зеркало было относительно чистым, соблюдая "баланс": на два не очень аккуратных жителях приходилось столько же педантов. Ома пристально посмотрел на своё отражение.        «Кто я?.. Я ничего не знаю. Кем были мои мать и отец? Они намеренно оставили меня у интерната? Или это сделали вовсе не они?.. Живы или нет? — в лице он пытался разглядеть народные черты: любой прохожий был убеждён, что Кокичи японец, да и само имя говорило об этом. Ома всеми силами старался ухватить родительские качества в своих глазах, носу, волосах — везде. В голове за бесконечно долгие детские годы накопилось миллион вариаций судьбы предков. Эхолокатик задумался и о словах Сайхары: кто воспитал его? Наверное, ещё было рано об этом говорить: ему было меньше тринадцати, но всё же, начало положено. С пелёнок он помнил одну чудесную любимую им воспитательницу — Аоки-сан. Девушка часто ухаживала за обособленным ребёнком, как помнил Кокичи, та рассказывала много о религии: в разном ключе. — Возможно, именно это подразумевалось под тем, что моё мнение так или иначе навязано, — очевидно, ведь будь на её месте набожнейший человек — Ома точно не отзывался бы так о вере, как отзывается уже сейчас. — Но… Меня действительно не тронет, если я узнаю родительскую судьбу? Или они мне правда не нужны?»

***

      Кокичи как-то передёрнуло от подобных воспоминаний.        — Ты не очень-то усердный ученик, — Сайхара всё ещё сидел к нему спиной.       — Что ты делаешь? — не обращая внимания на предыдущие слова, Ома нагнулся к листам в руках пирокинетика.       — Смотрю дело. Теперь уже можно опасаться, что дело сдадут полиции: в деле появился чистый, — парень потёр переносицу.       — Когда это он возник там?        — Двумя днями ранее, когда меня ранили, произошло убийство пирокинетика, а уже позже, когда Харукава пришла за подробностями дела, убили чистого брата другого похищенного, — Сайхара говорил будто больше для себя, воспроизводя хронологию в голове. Ома не замолвил, что вчера об этом не было ни слова. — Кстати, — он немного дёрнулся, — парень, пытавшийся меня "остановить" в перестрелке, оказался стажёром Харукавы.       — Мир тесен, — без особого энтузиазма и удивления ответил эхолокатик, пялясь на Сайхару.       — Она с ним же пересекалась за день до этого.       — Определённо тесен, — ещё с меньшим интересом добавил Ома.       — Меня тревожит одна вещь, — он устремил взгляд на сплетение линий с файлов: — Так или иначе голова каждого трупа разбита вдребезги… — Кокичи с недоумением покосился на собеседника. — Некоторые умерли по иным причинам, а расколотили голову уже, вероятно, после кончины. В этом нет смысла, только если убийца не хотел, чтобы расследующие не смогли проанализировать воспоминания жертвы, — детектив побледнел, поясняя свои доводы, отчего рука Омы непроизвольно потянулась к волосам Сайхары.       — Разве этим не пользуются только в случае, когда преступления несут относительно глобальную опасность? — Кокичи пригладил синие волосы, быстро убрав руку.       — В этом и проблема… Думаю, убийца чудесно знает об этом, именно поэтому, вероятно, за этими смертями и похищениями стоит нечто большее, — наверное, даже воспользуйся Кокичи эхолокацией сейчас, не разобрал бы конкретных мыслей детектива. 

***

      Каппионы только-только выехали загород, многоэтажки и серость сменились на просторные поля, а в самой дали виднелись леса, закордоновые. В машине пахло приятно да и в целом чисто было. Как узнал Момота, в Ордене часто брали служебный транспорт.        Сейчас они проезжали мимо ферм, светлые длинные полосы зелени заполонили землю. А где-то там был кордон. Граница, которую нельзя пересекать.        Детям с пелёнок рассказывали об опасности наружи. Природа природой — натуральна… но это слово уже давно потеряло своё значение. Растения и животные там сильно мутировали, изменились. Да так, что представляли высочайшую угрозу для людей. Аллергия — меньшее, чем может наградить местная Флора и Фауна современного человека. Другого существа разумного и не было за кордоном. Исследователи, следившие за внешним миром, уверяли, что человек не способен выжить снаружи в долгосрочной перспективе.        В чём с Эклисией не могли соревноваться, так это в безопасности. Она была готова потратить любые средства и силы для обеспечения генетической стабильности и защиты от внешних факторов.        Момота посмотрел на панель машины, где незаметно красовалось название модели. По приставке «Hybrid» несложно было догадаться, что автомобиль имел как электродвигатели, так и внутренний сгорающий. Удовольствие не из дешёвых. У самого телекинетика был электрический мотоцикл, он стоял куда дешевле.        «Поднажать надо… Да и выйдет у меня тогда что-то дельное…» — парень прислонился к стеклу макушкой.       — Кем является признавшийся?        — Ямада, самый обычный бухгалтер, — не отворачиваясь от дороги, сказала Харукава.       Фамилия показалось ужасно знакомой, но говорить об этом Кайто не стал.       — А точно ли он убил? Зачем офисному планктону расправляться с ревизором? — ранее эмпатка рассказывала о жертве, Сато Юте, вскользь упомянув, что тот являлся инспектором, который недавно приезжал в Каму-Эджи. — Кто рядом с трупом стоял — так сразу убийца или как?        — Судя по тому, что передала полиция, он сам пришёл в участок и сознался.       «Возможно, кто-то сверху надавил, чтобы себя спасти?»       Разговор остановился сам собой. Они уже подъезжали ближе к мелкому городку. Казалось, что Момота и не уезжал оттуда.

*** 

      Ома держал в руках (на которые были натянуты великоватые перчатки) тюбик и миску. Идти за "церковной" тайной без маскировки — верх идиотизма. Возможно, легче бы купить парик, но были причины, по которым Кокичи отказался от этой затеи: во-первых, даже дешёвый парик стоял в несколько раз дороже осветлителя, во-вторых, найди кто у него после кражи парик — никакая скрытность не нужна была бы в принципе.       От осветлителя, оставшегося на дне посудки, неимоверно воняло, хотя Ома надеялся на то, что Сайхара не заметит, чем он занимается. От запаха с волос у эхолокатика заболела голова.       — А говорили, что химическое оружие запретили… — иронично, что при реальном существовании подобного запрета, он был бесполезен в настоящее время. Парень максимально сильно открыл душ, заглушая звук фена. — Сейчас бы упасть с этим в ванну, там не то что до завтра не доживу, а до вечера, — Кокичи изобразил «бум», бесясь волосам, щекочущим лицо. — А может, лучше отложить на неделю это всё… Нет, уже поздно отступать. Нужно просто лучше собраться, чтобы не облажаться, — его грудь вздымалась от волнения.       Ома источал уверенность. Весьма опрометчиво.

***

      Момота посмотрел на вход в участок. В детстве отец несколько раз водил его сюда.       — Местный сотрудник полиции всё никак не успокоиться: проводить бесконечные допросы, так что Ямада тут давно торчит, — девушка оглянула улицу, не спеша заходить в место назначения.       — Я его знаю… как и мой отец, он в полиции работал, — в действительности Кайто очень даже ладил с сыном обвиняемого до отъезда в интернат. — Хороший человек, его уважали, — после паузы Кайто добавил: по крайне мере раньше.        — Так ты здесь жил? Ясно, — девушка глянула в телефон. — Подозреваемый его сын, Ямада Кеиджи.        — Вот как… Может, так даже легче будет, — на самом деле всё было ровным счётом наоборот: Кайто считал ровесника благоразумным человеком, по крайней мере в детстве.        Девушка неопределённо кивнула, после чего открыла дверь, подзывая и телекинетика. Почти у входа стоял сотрудник, он не показался Момоте знакомым, да и сам будто бы не знал Кайто.  После формального приветствия полицейский вглядывался в жетон Харукавы, удостоверяющий то, что та являлась Акритом, минут пять.       — Зачем Эревне чистый сдался? — мужчина вёл себя грубовато, но, похоже, чувствовал себя уверенно.       — Наше следствие сочло, что подозреваемый может обладать предположительно полезной для нас информацией, — полицейский неоднозначно скривил лицо после этой фразы Патрона.       — Да чёрт вы из него что-то достанете! Он же тупой как пробка, собственно, как и остальная деревня, — поразительно, что подобными ласкостями разбрасывался даже сам житель таких мест. Возникло какой-то жгучее желание опустить это больное самолюбие. А, может, это просто самолюбие Момоты и опустили. — Что, в конце концов, способен рассказать офисный планктон полезного? — полицейский старался выглядеть незаинтересованным, однако всё было написано у него на лице.        — В любом случае, мы обязаны выполнить свою работу, — девушка показалась больно дружелюбной, хотя это, вероятно, было что-то на грани с раздражением.        — Не суть. Поговорить здесь выйдет только в соседней камере, — служащий уже не пытался скрыть неприязнь.       — Что насчёт кабинета? И кофе для Ямады-сан? — Момота вместе с полицейским непроизвольно удивились вежливости Харукавы. Только вот причины были разные.       — А… На кой чёрт-то? Ласками не поймут, только страх на таких действует.       — Всё же лучше расположить подозреваемого, — девушка улыбнулась, но от её взгляда Кайто стало не по себе.       — Ладно, тогда в эту комнату его приведу. Но не думаю, что это поможет.       «Полагает, что раз в полиции работает, то выше остальных. И нас таковыми считает?» — парень прикусил язык, но виду не подал.       — Тогда у вас не найдётся биты какой? — с этими словами телекинетик постарался придать себе максимально непринуждённый вид. На него глянула Маки, но выражение лица не изменила. На недоумение полицейского Кайто добавил: — Вашими методами воспользоваться, на всякий. Сами же сказали, что ничего, кроме силы, не понимают.       — Понимаю, — мужчина улыбнулся. — Не думал, что Орден пользуется подобными методами.       — Ведь надо же как-то работать.       — В том дальнем углу, — полицейский кивнул на массивный шкаф, после чего вышел.       Разумеется, никто даже подходить не собирался к хранилищу.       — Понятно теперь, какие тут методы, — наконец заговорила Харукава. — Может, от тебя и будет толк, — она выглядела не очень-то довольной этим.       Через несколько минут в кабинет затащили неопрятного паренька. В целом черты старого знакомого в его лице были, однако Кайто узнал того с трудом.        — Привет, Ямада, — телекинетик стоял рядом со столом.       — Ахринеть, — подозреваемый внезапно прикрыл себе рот. — П-простите… Это ты, Момота-сан?        — Да, — Кайто задумался: — Как отец? — всё-таки они были знакомы как раз через родителей.       — Да старика в отставку отправили, — он на мгновение умолк: — ревизор, — эти слова заставили напрячься как минимум Момоту (либо Патрон не подавала беспокойства лишь внешне).        — Извиняй… Слушай, мы не полиция, нам не разбираться в твоих мотивах, из-за которых ты грохнул того инспектора, — Кайто сделал вид, что говорит об обычном деле. — Но, по старой дружбе, сознайся, где оружие взял, — подозреваемый, поджав губу, отвернулся после этих слов, — иначе на тебя могут повесить смерти и даже похищения многих других людей, — голос стал несвойственно холодным.       — Я… я не могу сказать, — Ямада старался не сталкиваться взглядом с сотрудниками ордена.       — Здесь уже не просто тюрьма будет. А, вероятно, казнь. Публичная, — парень поставил ладони перед подозреваемым. Кеиджи промолчал.       — Чай или кофе будете? — вмешалась в разговор Харукава, вскочив с места.       — Чай, буду признателен…       — Ваши действия не поддаются логике, — начала девушка, наливая чашку. — Сначала вы сознаётесь в убийстве, потом напрочь отказываетесь говорить об оружии. — Маки подошла с чаем к парню. —  Может, вы кого-то прикрываете?  — она мимолётно коснулась его рукой. — Того, кто знает, откуда пистолет? — Харукава вновь села за стол. После парень не сказал ничего нового. Лишь попросил отправить его обратно в камеру.       — Казалось бы, у него явно есть личные счёты с ревизором, но всё же он врёт. Не убивал никого. Но чтобы вот так себя подставлять, веская причина должна быть, — девушка покачнулась на стуле. — Дрожит как осиновый лист.       — Это ты эмпатией определила? — Харукава кивнула.       — Прикрывает кого-то, как я и говорила, — сзади послышались шаги.       — Вы быстро. Всё-таки бесполезная затея была? — казалось, что полицейский стал приветливее.        — Пока надобно остаться здесь, — не дав мужчине ничего сказать, Патрон добавила: — в отделении, — вмиг сотрудник изменился в лице.       — Так ведь в этих отчётах чёрт ногу сломит. Не стоит.       — Вы препятствуете работе Ордена? — несмотря на грубую фразу, говорила эмпатка даже более дружелюбно. — Вы, видимо, считаете себя очень законопослушным, хотя по содержимому шкафа незаметно.        Полицейский излишне громко цокнул, но достал из сейфа файлы.       — Больше ничего не надо? — на лице всё ещё оставалось недовольство.       — Нет, благодарю, — после стука двери Харукава разделила бумаги на две пачки: бóльшую протянула телекинетику. Парень слегка удивился. — Забрать? — за этими словами Кайто выхватил кипу, будто его брали на слабо. — Посмотри, нет ли чего-то сомнительного.        Усевшись рядом с дверью, Момота забегал глазами по документам.       «Признаться честно, найти то, не знаю что, проблематично…» — здесь парень заметил имя «Акияма Хината» — прошлая подозреваемая, которую отпустили после признания Ямады. — А здесь насчёт задержанной до Кеиджи девушки…        — Акияма Хината? В деле написано, что они встречались около двух месяцев назад, — девушка посмотрела в текст.       — Разве это не меняет всё? Как раз её он и мог покрывать… Сомнительно, конечно, но мог же.       — Пока нельзя сказать, мне нужно будет где-то найти эту Акияму ещё, — наступила короткая пауза. — Сама с этим разберусь, а ты узнай у инспектора полиции про неё, — после этих слов эмпатка стремительно вышла из помещения, потрепав волосы телекинетика.        Впрочем, ничего нового он от мужчины, который уже не скрывал своего раздражения, не узнал. Ожидая Патрона снаружи, Кайто загляделся на небо, уже начавшее розоветь.        — Ну что? — ко входу подходила Харукава.       — Как и ожидалось. Оба вполне могут быть убийцами ревизора, но не похоже на то. Акияма беременна, очевидно, что отец ребенка не захочет того, чтобы тот родился в тюрьме. Впридачу у девушки возникали конфликты с умершим: больно руки распускал, — эмпатка замолчала, ожидая ответа.       — У меня ничего нового. Только теперь ясно становится, что за конфликт видел человек, донёсший на Хинату. Свидетелем является Огава Рюи — бывший сотрудник Полиции.        — У каждого из них есть мотив к убийству. Но вопрос про оружие с полицейских складов остаётся открытым. Так, подозрения падают на свидетеля, слишком удачно всё совпадает, — после девушка позвонила Базиле насчёт сотрудника. — Никто, конечно, не выдаст с радостью информацию о полицейском, хотя и бывшем. Но лишним не будет.       Время уже близилось к вечеру. Мать навещать совсем не хотелось, так что Момота также решил переночевать в сдаваемых комнатах. Рано утром сразу выбрался на улицу.       — Огава Рюи почти всю жизнь проработал здесь, — голос немного заглушался из-за ветра, — три года назад переехал в Хофу-Райту, но через девять месяцев вернулся в Каму-Эджи. Его обвинили во взяточничестве, а кто доказал вину Огавы, угадаешь?        — Умерший ревизор? — даже в таких логических цепях телекинетик был не очень уверен.        — Верно. У Рюи есть самый серьёзный мотив: если бы не инспектор, то он дальше строил карьеру в городе. И… службу Огава закончил на должности директора склада.       — Не многовато ли совпадений? — в предвкушении парень перебирал пальцы.       — Определённо. Конечно, полиция будет отнекиваться, но Огаву мы в любом случае допросим.        На удивление, долго ждать не пришлось. Подозреваемого быстро привели в участок, но больше как гостя, нежели преступника. Всё-таки он был полицейским, хотя и в отставке, его наверняка уважали в Каму-Эджи.        — Ему здешние слишком доверяют, он ведь не как подозреваемый, — сидя за столом, проговорила Харукава.       — Ты это к чему, — Кайто стоял сзади.       — Встань лучше сбоку. Огаву не обыскивали, — девушка раскрыла кофту, которую вчера не носила: из кобуры торчал короткий ствол.        Мужчина лет сорока вошёл в кабинет так, будто допрашивать будет он.       — Давайте сразу к делу, сам подобным занимался, — Рюи вальяжно сел напротив.       — Ну раз к делу: ранее вас освободили от работы в Хофу-Райту вследствие проверки ревизора, а недавно его убили, почти сразу как он оказался в Каму-Эджи. Два подозреваемых — бухгалтер, недовольный отношением к его бывшей девушке, и сама партнёрша — жертва домогательств. Вполне возможные убийцы? — Кайто пригляделся к лицу Огавы: он точно напрягся. — Но оружие убийство непростое. Это ограниченная серия пистолетов с полицейских складов. Как интересно выходит, что вы были ответственны за один из подобных складов, — девушка откинулась на спинку стула.       — Не много ли предположений на себя берёте? — интонация стала в несколько раз грубее, чем при входе в комнату. — Складов много разных, как и оружия там.        — Вы не в том положении, чтобы огрызаться, — Патрон мгновенно изменилась в лице. — Такое же оружие было задействовано в деле о генетической безопасности, — казалось, мужчина слегка ссутулился после этих слов. — Вам же на плаху не хочется?       — У вас никаких доказательств нет, — несмотря на уверенную фразу, голос дрожал.       — Напомню вам, что, в случае генетической опасности, подозреваемый может быть заключен под стражу на неопределенный период, — Харукава не отводила глаз от Огавы.       Мужчина ничего не ответил. Пока после очередного вздоха не опустил руку к штанам. Терять преступнику было нечего, а каппионам он нужен был живым. Не успев и подумать, Кайто увидел, как вскочила со стула эмпатка и достала оружие из кобуры. Бездумно Момота отпрыгнул за Рюи, получив локтем в плечо от того. Только смог с болью в глазах телекинетик мгновенно подогнуть ножки стула, находившегося между ним и преступником, как мужчина, падая назад, навёл пистолет на Харукаву. Непроизвольно Кайто зажмурился. Прозвучал выстрел.        «Это было близко!» — парень услышал свист прям у уха.       Открыв глаза, услышал скуление бывшего полицейского, сейчас лежавшего на телекинетике.        «Не слишком ли чётко для девушки?!» — парень удивился отсутствию на себе увечий.       Через долю секунды Кайто вскочил, повалил животом на пол Огаву, удерживая руки преступника за спиной. Девушка же оперативно надела на запястья наручники.        Почти сразу после Ямаду отпустили, тот действительно прикрывал мать ребёнка. Хотя за дачу ложных показаний ему ещё предстояло ответить. Напоследок Кайто похлопал по плечу ровесника, ничего не говоря. Всё же телекинетик был рад тому, что бывший товарищ не являлся убийцей.        Отругав Момоту за «медленную» реакцию, Патрон отошла сделать телефонный отчёт.        — Никто не мешал, нет, синьор, — из другого помещения доносилась лишь половина фраз. Сам Кайто глядел на пистолет Огавы — тот же самый, из которого он сам стрелял почти четырьмя днями ранее. — Стажёр? Да… Неплохо справляется, — непроизвольно телекинетик придвинулся к стене, излишне громко скрипнув стулом, однако ничего более не услышал.        В комнату вновь зашла эмпатка, а Момота сделал вид, что всё время пялился на пистолет. Хотя с учётом его следующих слов, можно было и не делать отвлеченный вид:       — Хорошо справляюсь!? — парень вёл себя так, будто полчаса назад здесь и не было никакой "потасовки".       — Я сказала «неплохо». У тебя и со слухом проблемы, — впрочем, издёвки в голосе Харукавы не было. — К слову, у тебя кровь Огавы на кофте. Под холодной водой промой.        Телекинетик глянул на свой верх: на нём действительно было уже полузасохшее тёмное пятно. На самом деле Кайто был достаточно доволен тем, что не отреагировал эмоционально на кровь. В Ордене наверняка и хуже видят.          Одежду парень решил не менять. Всё равно он намочил при чистке лишь маленький кусок, а машина в Хофу-Райту уже подъезжала. Вместе с этим забрали и бывшего полицейского.        — Нам за остальными ехать? — сказал Кайто, глянув на несколько автомобилей Эревны.        — Нет. Можем заехать по пути на ферму — продукты там дешевле, — добавила Патрон.       Парень обрадовался возможности купить натуральной продукции втридешева.       — Я заскочу кое-куда, ненадолго.       Переступив через порог, Момота услышал шаги.       — Привет, — вышла Рей Момота. Женщина, выглядевшая весьма утомлённой. — Не ожидала тебя, садись, — обняв сына, мать усадила того на диван. — Как дела? Устроился где-то?       — Неплохо, — парень собрался с духом: — устроился в место одно… в Орден Протекции, — женщина мгновенно изменилась в лице: стала испуганной.        — Да что же ты, — её губы подрагивали. — Опасно… и…       — Не беспокойся, всё нормально будет, — по крайне мере хотелось в это верить. Мать ничего не возразила, лишь понурила глаза.        — Не дождёшься Тоши? Он скоро придёт, — не поднимая головы, сказала мать.        — Да нет. Я по работе проездом, — на самом деле даже при упоминании имени отчима у Кайто сжимались челюсти. После смерти отца всё глобально поменялось. По правде говоря, телекинетик до сих пор не знал подробно описанных обстоятельств смерти родителя. — Как с деньгами?        — Тоши много работает, ты же знаешь… — ответ значил «не очень».       Мать всегда была домохозяйкой, так что после гибели мужа даже работать нигде не могла толком. Тоши стал её супругом только потому, что женщина не справлялась одна. Это больше всего злило Кайто.       — Как платить начнут — постараюсь помочь, — парень вёл себя отчасти сжато с матерью. — Если будет что-то экстренное, то звони… — всё-таки он редко навещал Рей.       — Угу. И всё же, может, дождёшься…        — Извини, мне пора, как-нибудь в другой раз встретимся с ним, — язык не вывернулся назвать имя.       — Ты слишком холоден к нему… Он, всё же, не посторонний человек, — не услышав ответа, женщина добавила. — Когда ещё приедешь?       — Не знаю, — после тяжелого вздоха мать проводила сына.         Подходя к машине, Момота завидел отчима — постарался избежать встречи с ним, быстро сев в транспорт.       — Поедем на ближайшую ферму за продуктами, — заговорила девушка, глядя в телефон, — и можем на реку ещё, там по пути, — разумеется искусственную. Маки пояснила: — Если захочешь, просто выглядишь нервозно, не помешает.       «А это все эмпатики такие?» — чуть не вырвалось из рта.        — Показывай реченьку красивую, — приняв максимально дружелюбный вид, ответил телекинетик.           С высокой точки открывался великолепный вид. Река растягивалась зигзагами. Небо уже переливалась оттенками розового. Природа действительно успокаивала.        После долгого молчания Кайто всё же начал:       — Приходил к матери. Редко её вижу… Не то чтобы обиду держу, просто, — он одёрнул себя, — так, не могу, — парень придвинул к себе ноги. — Харукава-сан, у тебя семья  есть? — не отводя глаз от заката, спросил Момота.       — Была, — ответ прозвучал вполне спокойно.       — Прости…       — Всё нормально, — не дала договорить девушка.        Рядом с водоёмом особенно благоухало, а ветер был теплее и приятнее, чем в городе.        В один момент он обернулся к эмпатке: та также сидела и глядела вдаль, положив голову на колени и расставив руки по бокам. Телекинетик придвинул ладонь. Коснувшись лишь мизинцем, Кайто дёрнулся от резко вставшей Харукавы.       — Пойдём, иначе слишком поздно в город вернёмся.       Пока покупали продукты по дороге, уже успело стемнеть. На основной трассе, ближе к въезду в город, перекрыли движение. У обочин были остановленные различные машины, у которых скопились люди в форме Ордена.        «С массивным оружием и экипировке впридачу», — происходящее просто не могло не напрячь телекинетика.        Остановили и их. К окну подбежал один из силовиков, попросив, выйти. Почти сразу после этого другой сотрудник Эревны ослепил их вспышкой от фотоаппарата, буркнув что-то в рацию. Неподалёку стояла ещё группа силовиков, чей разговор было частично слышно:       — Сказали всю близлежащую территорию проверить, приказ лично от главного автократора.       Внезапно Момота услышал «…задержать». Не успев привыкнуть к обстановке, на каппионов наставили автоматы.        — Руки на капот! Лицом к стеклу! — рявкнул один из спрятанных за маской сотрудников.        Не обомлев от ситуации, прошипел телекинетик, ложась на машину:       — Ахиренный первый рабочий день.

***

      На часах было чуть больше часа ночи. Не оповестив Сайхару, Ома выскочил из квартиры, прикрыв лицо маской, телосложение — мешковатой одеждой, а волосы (хотя и перекрашенный) — белой трилби.        Улицы медианы были спокойные, гнездо являлось более оживлённым. Даже ночью там работали некоторые торговые центры.       У центрального храма толком не было народа. Заскочив сначала в переулок, в котором не было камер, по словам информатора, Кокичи проверил телефон.       Эхолокатик договорился о том, что Наоми будет ему помогать. Однако изначально они должны были прийти раздельно, как и уйти после, чтобы не вызывать дополнительных подозрений. Не завидев новых уведомлений, Ома выдохнул. Предвкушено достал "брильянт" плана, впридачу маскирующий его ещё сильнее: очки.       Воистину удивительная вещь, которая поможет ему проникнуть в архив с приходом тьмы и вырубленного света.       В сознании мерцали образы краха Эклисии. Да не напрасно ли?..