Нежданные метаморфозы

«Вторая истина:

Творец-каратель создал идеальный мир, добавив для баланса лишь несовершенного человека».

«Можем ли мы считать нечистых людьми, когда создавали законы для защиты человечества?» — Мировой судья.

***

      И в без того тёмной квартире стало ещё более мрачно. В окна под напором ветра беспощадно влетали капли дождя, создавая лишь белый шум. Атмосфера только и располагала к глубокому сну.       На задворках сознания было слышно отдалённый звук, постепенно он становился будто бы ближе.       — Ома, эй… — парень скинул затёкшую ладонь с глаз и увидел перевернутое лицо со спадающими к нему синими прядями. — Тебе звонят уже пять минут подряд, телефон прям у уха, — он тяжело вздохнул и передал вибрирующее устройство Кокичи, встав с кровати.              Ома перевернулся со спины на живот, сонно посмотрев на полупрозрачное уведомление о звонке, и, не задумываясь, нажал на него:       — Да? — потерев глаза, парень уже будто бы устал от ещё не начавшегося разговора.       — Здравствуйте, Ома-сан! — возник силуэт улыбчивой блондинки с микрофоном и наушниками, отчего Кокичи сразу буркнул себе под нос. — Вас беспокоит служба поддержки…              — Не интересует, до свидания, — не дожидаясь конца речи, парень достаточно бесцеремонно сбросил звонок. Ома, издав поначалу загадочный вой, сполз с кровати и взглянул на окно: темнота. Кокичи откинул голову на матрас, увидев на потолке кучку мелких светильников, которые вместе напоминали Млечный Путь.       Встав с холодного пола, Ома подошёл к чистому панорамному окну. Дождь бил по нему так, что под пальцами через стекло ощущались удары.       Сначала, когда люди только начали вылазить из бункеров, многие ужасно боялись различных природных явлений. В том числе и дождя: думали, что вдруг он теперь для человечества ядовит? Ома нервно усмехнулся, вспомнив, какие байки травили старшие: «Никогда не попадай под ливень! Через три дня к тебе низойдет Творец-каратель и ты станешь прахом!»       Подобные истории ему рассказывали, пока Кокичи один влачился по территории интерната. Без группы ты приравнивался к сброду, на который всем плевать.       Обычно подобная участь недолго преследовала каппионов, однако либо так карта легла, либо Оме очень не повезло: он был совсем один больше десяти лет. Редкостью был даже сам факт того, что Кокичи чуть ли не младенцем попал в интернат. Зачастую способности проявлялись только в подростковом возрасте, в момент сильных эмоциональных волнений, однако Ома, хотя и не имел с рождения мутировавшие гены, был слишком уж склонен к ним.       Его буквально подбросили в одной тряпке на крыльцо интерната. В детстве Кокичи часто сравнивал себя с Гарри Поттером, героем доапокалипсисной серии романов. Что-то оставалось стабильным в этом мире: люди, что до апокалипсиса, что после него, бросали и продолжают бросать собственных детей. Хотя мальчик и знал, что родители волшебника героически погибли, надеялся, что его тоже не просто так оставили…       Безумно долгое ожидание тоже имело свои причины. Интернат был чуть ли не местом сведения каппионов друг с другом. Мол, меньше союзов будет между ними и чистыми, чтобы рождаемость повышалась. Хотя и без этого их было бы, скорее всего, мало: всем с детства вбивали в головы разницу между людьми. Поэтому же подселяли ровесников, которых у Омы, можно сказать, почти не было.       Тем более четвёртый интернат не был одним из самых населённых. Чёткого деления не существовало, однако, опрашивая детей и воспитателей о других учреждениях, Ома заметил закономерность.       Всего интерната было четыре. В первом зачастую росли дети, жившие вне города. Во втором — выходцы Конуры, которая была самым густонаселённым районом и "славилась" своим хаосом. Название стало в один момент официальным, что, разумеется, во многом задело жителей этого места. В третий попадали ребята из Гнезда — самого благополучного района в центре города. Многие говорили, что оттуда меньше всего каппионов — весьма странная и не подкрепляющаяся логически закономерность. В последнем, четвертом, интернате жили ребята из Медианы.       Воспоминания о детстве навеяли тоску вместе с появившейся неприязнью ни то к себе, ни то к миру в целом.       Кокичи вышел из спальни и, пройдя длинный коридор, уставился на глянцевую дверь. Приложив голову к ней, Ома ничего не услышал, поэтому быстро прикрыл уши ладонями и зажмурил глаза. Не то чтобы это помогало в данном случае, однако часто вокруг не было такой тишины, так что появилась привычка. Через несколько секунд в голове раздались обрывки фраз.       — Общее… незаметно… Сначала… Из центра… — слова были несвязны: в конце концов, Ома не имел ни первую, ни вторую ступень способностей, чтобы идентично воспроизводить чужие мысли. — Кокичи, ты не закончил? — уже через дверь громко прозвучал голос, отчего в ушах Омы прорезался на мгновение неприятный скрежет.       Парень незамедлительно дёрнул ручку — дверь неспешно отворилась.       — Звонили из службы поддержки каппионов, — слова прозвучали как скороговорка. — Сайхара? — Ома в недоумении посмотрел на Шуичи, который сидел перед компьютером за почти пустым столом. — У тебя же…       — Забрали дело. И без тебя знаю, — радости в голосе явно не было, — но с чего ты взял, что я им занимаюсь? — парень оглянулся на монитор, показывающий лишь какое-то телевизионное шоу. Сайхара резко переменился в лице. — Опять ты за своё… — обиженно буркнул Шуичи, повернув ногой кресло.       — Извини, больше не буду так делать! — Ома постарался выдавить улыбку и подошёл к столу.       — Не лги сам себе-то, — наступила мимолётная пауза, — только не говори, что ты так быстро закончил, потому что…       — Потому что сразу же сбросил звонок! Ты гений! — Кокичи стремглав двинулся к Сайхаре, уперевшись локтями в спинку кресла.       — Ты же знаешь, что за игнорирование сотрудников СПК выписывают штрафы после многочисленных предупреждений, так ещё и лояльность себе испортишь! — сидящий обернулся, столкнувшись с беспристрастным взглядом Омы. Он тяжело вздохнул и отвернулся. — В конце концов, тебе действительно не помешало бы найти работу, а-то рано или поздно насильно отправят ведь по направлению.       — Ты точно не их сотрудник под прикрытием? — Кокичи невзначай потрепал синие волосы. — Тем более я работаю над Великим Планом по свержению Мантея Деррика, оккупанта английского! — перейдя на крик, провозгласил Ома.       — Может, и голландский… — Сайхара уже наполовину отвлёкся от разговора, чтобы как-то утихомирить собеседника. Но, почувствовав пристальный взгляд на спине, пояснил. — Деррик изначально не английская фамилия, да и после апокалипсиса национальности лишь формальны.        — Да-да, потому что все уже говорят на едином языке…       В комнате вновь воцарилась тишина.       — Чем тебя не устраивает работа в Ордене Протекции? Эхолокатикам хорошо платят.       — Ещё чего, будто я мечтаю быть Церковной!.. — Ома резко замолк, словно его что-то отрезвило.       — Крысой? — голос стал холодным, Кокичи почувствовал, как внезапно его притянули вниз за кисть, а ухо грело тёплое дыхание, которое сейчас больше пугало.       — Нет… — непонятно из-за чего, Ома перешёл на шёпот.        — Разве ты в интернате не говорил такого про служащих Ордена? — эмоции собеседника оставалось лишь додумывать: лица не было видно, а говорил он беспристрастно.       — Было… но я имел в виду лишь шпионов, которые как раз словно крысы! — протараторил Кокичи, глянув на стол.        — Да ладно тебе, — Сайхара спокойно отпустил его кисть, встав с кресла.       — А тебя что заставляет там работать? — подойдя, Ома показательно ткнул в перевязанную руку Шуичи, которая до этого была скрыта спинкой сиденья.       — Так говоришь, будто это обыденность.       — Нет, но всё же. С твоими физическими способностями тебе бы только в офисе сидеть и юристом быть.       — Как ты вообще сопоставил это с работой детектива? — Сайхара недоумённо выгнул бровь.       — Не суть, я к тому, что рано или поздно этого стоило ожидать. Удивительно, что это случилось спустя целых три года работы в Ордене, — при упоминании чего-то, что связано с Эревной, Ома характерно поморщился.        — Почти, три года, — Шуичи демонстративно показал кавычки пальцами незабинтованной руки. — И ты хотел, чтобы меня сразу на больничный или в могилу отправили?       — Ты ищешь то, чего нет… Я не это имел в виду, — пояснил собеседник. — Почему тебя волнует конкретно этот случай? И до этого же отстраняли до полного закрытия дела, — после непродолжительной паузы поинтересовался Ома.       — Не к добру это, не знаю, — Сайхара выглядел определённо взволнованней обычного.       — Ага, очевидно, а до этого уголовщина к добру была. Граждане пропадают все-таки, — Кокичи не вел себя так, будто это его действительно волновало: беззакония всегда хватало, — тем более ты говорил, что многие исчезнувшие из Конуры.       — Есть случаи и из Центра с Медианой. Как бы полиции не передали этим заниматься, — фразу парень закончил на выдохе.       — С чего бы? Эревна с ними грызётся как может, а дело, в котором нет чистых, они точно не отдадут, — Ома умолк. — Пойдём в «Уран и Гею» и остальных позовём?       — Не хочу, да и это всё ещё в самом небезопасном районе, — Сайхара невзначай глянул на собственную руку.       — Ладно, это обыденность Конуры, а не работы в Ордене, — поняв неполноценный намёк собеседника, признал Кокичи. — Не знаешь хотя бы, где Амами и Харукава?       — Мог и не так прямо спросить… — Шуичи закатил глаза. — Не знаю, они со мной местоположением не делятся. Даже не знаю, из-за кого, — Сайхара акцентировал внимания на последней фразе, посмотрев на Ому.       Собеседник пропустил замечание мимо ушей.       — Тебе сильно сдалось это дело?        — Уже говорил ведь: да.       — Как думаешь: если попросить передать дело определенному человеку, Акриту, которого ты предложишь, то одобрят? — невзначай поинтересовался Кокичи.       — Если у начальства не было иных причин отстранить меня от него, помимо больничного, то вполне возможно, — Сайхара задумался, — ты же не собираешься…       — Собираюсь! Поэтому я и пошёл в «Уран и Гею», не скучай, домосед!       Ома юркнул из комнаты, оставив Шуичи уже наедине с его мыслями.

***

      С каждым шагом под ногами отлетали серьёзные всплески, а верхняя одежда уже никак не спасала от ливня. Вместе со влагой в "прекраснейшем" районе зазвучали ещё более красноречивые запахи. А перед глазами мельтешили яркие и кричащие вывески. Где-то был обычный продуктовый, где-то подпольные торговцы запрещенки.        Впереди была очередная группа граждан, которая что-то да не поделила:        — Отморозок, тебе давали деньги на семь дней, а не на семьдесят! — мужчина крепкого телосложения вместе со своей компашкой друзей окружил хилого парня, который и слова будто вымолвить не мог. — У тебя есть неделя, чтобы все вернуть, — после этих слов должника небрежно отпустили из хватки.       Парень мгновенно упал прямиком в лужу, схватившись за голову и тяжело дыша. Он почувствовал, как кто-то дёрнул его за плечо. Сидящий, который впридачу уже насквозь промок, встревоженно обернулся к незнакомцу.       — Поезжайте в больницу N и обратитесь к хилеру, — фиолетововолосый высокий юноша протягивал около трёх тысяч драхм. Пострадавший без раздумий принял деньги, но, не успев и поблагодарить незнакомца, увидел, как тот уходит.

***

      Холодный воздух в комнате дознавателей заставлял время от времени вздрагивать. Но даже так предметы вокруг оставались абсолютно статичны: все были намертво приколочены к полу — разумеется, для человека, находившегося здесь, было очевидно, зачем это было сделано.        — Позвольте? — дверь в помещение отворилась, и к столу подошёл мужчина в чёрном свитере и джинсах. — Линь Джиа, но лучше обращайтесь ко мне «миало сьеншэн». А вы?..       — Спрашиваете, будто не знаете, как меня зовут, — ответил парень, сидевший, сложив руки. — Момота Кайто. Не знаю всего здешнего "этикета", — слово было сказано с явным сарказмом, но волнение всё же проявлялось, — извините: меня ещё в участок полиции не забирали, — быстро закончил фразу Кайто.       — С кем не бывает. А я впервые допрашиваю каппиона, так ещё и телекинетика, — ради приличия ответил мужчина.       «Конечно, впервые… Я совсем не понимаю, почему я мог понадобиться полиции, она ведь обычно в подобные вещи не вмешивается», — в голове вырисовывались самые различные картины ситуации.       — Пить ничего не хотите?       — Нет, но спасибо за предложение, — сейчас Момота желала только поскорее выбраться из четырех абсолютно серых стен.        — В каком интернате вы учились?       — Втором, — было ясно, что эта информация в любом случае написана в деле Момоты, но спорить сейчас об этом совсем не хотелось.        — Как попали туда? — голос миало оставался беспристрастным.       — Сильно повздорил с одноклассником: тот начал клеветать на мою семью, а я неосознанно метнул в него учительское кресло. Не попал, — воспоминания были не самые приятные, так что Кайто просто побыстрее проговорил их.       — Сколько лет вам было?       — Двенадцать.       — Сами бы кресло подняли?       — Нет, скорее всего, — уже начинало надоедать, что мужчина без зазрения совести лез в детство парня. — Миало сьеншэн, вы меня потосковать о прошлом привели?       — Причина вашего нахождения здесь ещё будет сказана, я проявляю вежливость, — огрызаясь сказал сотрудник полиции, что казалось ироничным в связи с его словами. — С социальной группой общаетесь?

За два дня до этого

      Постепенно тёплые капли душа сменились на исключительно холодные, что заставило тяжело вздохнуть и выключить воду. Хотя в любом случае стоило поторопиться, поскольку Момота не любил опаздывать на встречи, несмотря на то, что регулярно это делал. Нацепив вязаную серую кофту и свободные штаны, он принялся натягивать нечто на подобие слипонов, параллельно глядя на уведомления, быстро всплывающие на экране телефона. Максимально скоро Кайто уже схватил тонкую куртку, надеясь, что капюшон спасет его от простуды, поскольку на сушку волос времени не было вовсе.       Выйдя из скромного, почти пустого жилища, на улицу, в уши так и забили разнообразные звуки со всевозможных сторон. Было уже поздно, так что среди неоновых вывесок и вездесущих облаков от табака не виднелось чисто голубого неба. Ночью уже вылазили самые пренеприятные обитатели Конуры: это могли быть просто несчастные проститутки, повернувшие в один момент не туда, а иногда встречались серьезные члены незаконных группировок.       Момота предпочитал обходить таких, ведь зачем нарываться на лишние неприятности? Надо ли оно ему? В конце концов, уже завтра устраиваться на работу.        Жил Кайто ближе к краю Конуры, рядом с Медианой, однако даже здесь почти не было чистых. Ночью пробуждались все самые фриковатые люди, а вместе с ними и каппионы.       Включив музыку на максимум и затянув посильнее капюшон, Кайто быстрым шагом избежал всех торчков и подобных, уже приблизившись к стеклянным дверям, над которыми красовалась вывеска «Уран и Гея».        Зайдя в клуб и найдя глазами столик со знакомыми силуэтами, Момота спокойно выдохнул. По пути встречались люди, так и норовящие втиснуть парню свои услуги, а на танцплощадке во всю били по полу под громкую музыку.       Когда Кайто уже почти дошёл до стола, его заметила Акамацу, помахавшая другу.        — Тенко, почему мы собираемся так поздно? У меня ночью самый кошмар начинается в больнице, — с сожалением поинтересовалась девушка.       — Не ворчи. А что, пить днём? Здесь вроде отчаявшихся алкоголиков нет, — глотнув нечто похожее на вино, Чабашира хлопнула по плечу Каэде. — Да и тебе бы не помешало в такие "часы пик" отдыхать.       Наконец в разговор вмешался и парень:       — В честь чего хоть пьёте? — садясь, Момота захватил закуску.       — У меня вышло подтвердить переход с пятой ступени на четвёртую! — Тенко довольно улыбнулась и, не спрашивая, налила стакан другу.       Чабашира была самой старшей в группе и выпускалась на год раньше из интерната. Сейчас работала в службе спасения и с помощью своего телекинеза не раз могла достать пострадавших из развалин подобного.        — А! И премию даже потом ещё выписали! Какой-то кретин врезался на машине в кирпичную стену, вот и пришлось с ним возиться, без телекинеза совсем бы не вышло спасти того.       — Наверняка не просто случайный паренёк? — с нескрываемым отвращением поинтересовалась Акамацу.       Каэде была одногодкой с Момотой. Покинув интернат, она сразу устроилась в одну из больниц, однако в Медиане.       — Вроде сын какого-то автократора или филарха, я не помню… — почти проигнорировав недовольный тон подруги, ответила Тенко.       — Ну разумеется… Его ещё по головке погладят. Эклисия всех так и учит жить, Эревной запугивает, а сама своим правилам не следует. Суки, одним словом.       — Опять ты за своё, Каэде, — Чабашира была явно не рада сменившейся теме разговора.       — Действительно, прекрати, только нагнетаешь, дай расслабиться, — в голосе не прослеживалась злость. — Сама будто ангелов лечишь.       — Ладно-ладно, всё проехали, — Акамацу замахала примирительно руками.       Настоящего медицинского образования у девушки не было, хотя, работая медсестрой, она приближалась к его получению. Несмотря на то, что Каэде была хилером, каппа-способности она почти не использовала: и помереть можно от надрыва, если каждого лечить так. Хотя какими-никакими "подарочными" травмами девушка обзавелась.        — Почему в Гнездо работать не поедешь, тебя ведь звали, да и платят лучше, — начала Тенко, выпив перед этим половину своего стакана.       — И без меня им врачей хватает. Да и лечить каких-нибудь пропаториков у меня сил нет, только если он мне в присутствии эхолокатика с первой ступенью поклянется, что совестью чист перед каппионами, — с небольшой, но доброй и шуточной издевкой ответила Каэде.        Чабашира хотела оспорить что-то, но заговорил Кайто:       — Вы серьезно? Мне уйти, чтоб вы спокойно обсуждали это?       Разговор был неприятен: вместе с повреждениями пациента хилеры переносили их на себя, так что их высокая зарплата была более чем оправданной. Однако тема была все же не самой радужной.       — Всё, извиняй. Давайте ещё по стакану? — не дождавшись ответа после полусоры, Тенко налила.       — А остальные? — удивлённо спросил парень.       — Сис сказала, что Кибо допоздна на станции, а одна она не хочет идти, — добавила Акамацу.       Также в их социальной группе было ещё два человека. Идабаши, имевший с недавних или давних пор роман со свободной сестрой Каэде, и самая младшая — Юмено.        — Химико не звали?        — Нет, конечно, ну она погундела по этому поводу, — поджав губу, ответила старшая. — Нечего ей здесь сидеть.       Способности младшей показали себя в очень раннем возрасте, так что её поскорее отправили на проверки. А досиживаться до восемнадцати в интернате Юмено не очень хотела, поэтому выпустилась вместе с остальными, что было редкостью, хотя и не запрещалось.        Однако из-за несовершеннолетнего возраста работать она ещё не могла — приходилось уживаться с родителями, что выходило у Химико… ну, херово.       — Приходила ко мне опять вчера ночевать. Не надеялись бы её предки на какие-то бонусы с социальных выплат, — Тенко на мгновение умолкла.       — М-да, кислота так и прёт из меня, — Акамацу полезла в сумку. — Чёрт, сама же выкинула, — раздался негромкий хлопок по лбу. — У вас сигарет не будет?       Момота мгновенно помотал головой, а Чабашира задумалась.       — А, у меня, кажется, старые какие-то завалялись, — девушка протянула упаковку хилеру, — держи.       — Ты разве не собиралась бросить? — обращаясь к Каэде, с укором поинтересовался Кайто.       — Я в процессе, — Акамацу подставила пальцы и подожгла одну сигарету.       Пошёл неприятный дым, однако Момота поморщился скорее от мысли о том, что даже Тенко, которая имела хорошую и стабильную зарплату, не могла купить нелабораторный табак. А Кайто нужно было закрыть все взносы за новое, зато свое жилье, так ещё и "воскресить" байк, который был полуубит прошлым владельцем. Самое со всех сторон логичное решение проблемы было.       «Сказать бы, да как чайка начнет ведь Акамацу…» — про себя выругавшись, парень глотнул разом бóльшую часть стакана.

***

      — Ясно, что считаете насчёт каппионов?       Посчитав вопрос странным, Кайто поморщился, но всё же ответил:        — То же самое, что насчёт омикронов и нестабильных: все люди, есть хорошие, а есть… кретины те ещё.        — Хорошо. Как решили пойти работать в Орден Протекции?       Момота недовольно прикрыл глаза.       — О чём вы именно хотите узнать?..

***

      Акамацу несколькими минутами ранее отошла от стола и уже некоторое время пыталась привлечь внимание какого-то парня у барной стойки.       — Ну, направление работы уже предлагали тебе? — поинтересовалась оставшаяся за столом Чабашира.        — Да, в какой-то глуши, в шахтах, что ли… Отказался. Да и я решил уже, куда пойду, — нога ходила ходуном от небольшого мандража.       — Да? И куда же? — к столу уже вернулась Акамацу, которой "ласково" отказал незнакомец у бара.        — В общем, в Орден...       Момоту перебили, не дав договорить:       — Какого!       Раньше ругани рот хилерши закрыла старшая девушка.        — Ты ещё подлижись к Эклисии, рано или поздно и в своего колесом со всей силы запульнешь! — Акамацу, разгоряченная алкоголем, уже вовсе не скрывала свою злость и оттянула руку подруги. — У Эревны ведь каппионы под прицелом.       — Переступившие закон, а не каппионы, — с недовольством поправил Кайто.       — Я частично, но согласна с Каэде: опасная работа всё же. Там способности часто используют, как бы глаза не вытекли…        — У кого они вытекали-то? Это же сказки, — со скепсисом заметил парень.       — Прям таких случаев не помню, однако ослепнуть — вполне возможно. В больницу однажды приходил гидрокинетик, который и пальцем пошевелить не мог: до такой степени надорвался.       — Без сложностей нормально не заработать, переживу, — постаравшись проигнорировать запугивания девушки, ответил Момота.       — На что тебе не хватает? Давай мы группой скинемся, — не раздумывая, предложила Акамацу.       — Нет уж, я сам: не хочу висеть ни у кого на шее, — схватившись за влажные волосы, Кайто откинулся на спинку стула.       — Забыл уже, откуда название Эревны пошло? — голос был полон недовольства, а после риторического молчания девушка продолжила: — аналог инквизиции, от греческого, а та в средние века занималась розыском несогласных. Два плюс два сложишь?       — Ты перебарщиваешь, Каэде. Так, сначала всех каппионов вырезали из страха, а именно Верховный Хресмолог вмешался в это.        — Да, и за это мы теперь прислуживаем чистым, Тенко. Они ставят метки на нас, хотя мы же не животные с фермы.       Кайто невольно посмотрел на букву, выжженную на запястье, которая выглядывала из-под свитера.       — Но благодаря Эревне общество действительно процветает. И коррупции с беспорядками куда меньше, чем в Полиции.        — А ещё куда более идеалисты, — закатив глаза, добавила Акамацу.         — Я уже сказала, что не полностью согласна с Каэде, однако работа всё же опасная, и убить ведь могут…       Кайто еле воздержался от ругательства:       — Умеете же приободрить! — на мгновение наступила пауза. — И настроение подпортить…       — Тебя возьмут хоть? Только с четвертой же начинают нормально платить? А у тебя пятая.       — У специалистов спрашивал. Говорят, что у меня пограничная, так что завтра пойду в Орден на тест, — Момота заглянул на время и скоро добавил: — точнее, сегодня.       — Обидела? — вопрос был задан Акамацу без особого энтузиазма.        — Пф, за кого ты меня держишь? Мне домой нужно, — беззлобно буркнул Кайто.        Сказать, что Каэде была полностью неправа — ошибочно. Однако неприятная истина о будущей работе ещё больше раздражала. Хотелось, как Тенко, получить высокую лояльность. Хотя у Акамацу особо проблем тоже не было: в деле у той значилось «удовлетворительно».       Момота встал из-за стола, попрощавшись с подругами. Напоследок решил взять домой какую-то закуску в баре. Проходя зал, Кайто невольно врезался в человека — послышался треск сквозь громкую музыку.        Каппион обернулся, и прямо перед ним стояла незнакомка, холодно смотревшая в пол. Момота автоматически наклонился: разбилась бутылка природной минеральной воды, которая была недешевой марки.       — Твою ж… — в голове уже начала прокручиваться сумма, которую Кайто придется возместить, а просто уйти тот не мог: совесть не позволяла, ведь в конце концов в столкновении был виноват именно он. И уже вовсе не хотелось брать никакую закуску. — Извините, давайте я оплачу новую… — замешкавшись в карманах, пробормотал парень, вставая.       — Не нужно, — недовольно ответила незнакомка. — Вы не порезались? — голос почти не было слышно из-за музыки с танцевальной площадки.       — Н-нет… — Момота всеми силами шёл ближе к выходу, дабы выбраться из клубной суеты.        — Могу вас проводить? — девушка перевела рубиновые глаза в сторону выхода.       «Чего?» — предложение показалось совсем… неожиданным?       — Извините, но я не заинтересован в…        — Я не имела это в виду, — незнакомка недовольно уставилась на собеседника.       — Ладно… — со скепсисом согласился на предложение Момота. Только начавшийся день его уже раздражал.       Девушка быстро юркнула к бару, привстав над сидящими:       — Дайте, пожалуйста, ещё одну… — после названия напитка ей протянули товар. — Веди, — вернувшись к собеседнику, объявила та.       Кайто, всё ещё раздражённый и сбитый с толку, послушался, глядя на незнакомку, которая совала воду в широкую сумку. Достаточно длинные тёмные волосы спадали на синюю водолазку девушки.        Дождь уже закончился, хотя на улице всё ещё было необычно влажно.       Кайто продолжал прокручивать в голове, насколько правильно он поступает, идя в Орден, действительно ли это лучший вариант?..       — Стоите перед тяжёлым выбором? — спустя минуту молчания поинтересовалась девушка. — Просто выглядите взволнованным, — пояснила она, обернувшись к Момоте, отчего звякнули её крупные серьги, которые будто бы вовсе не подходили образу той.       — Можно и так сказать. А что вы здесь забыли? Не выглядите так, словно живёте в Конуре, — парень акцентировал внимание на последнем слове.       — Здесь в баре натуральная вода дешевле, — посмотрев в пол, девушка добавила: — Какие каппа? — она невзначай дотронулась до его руки.        — Я телекинетик, — поняв, что незнакомка увидела запястье, без энтузиазма ответил Кайто, которого начало мутить. Наверное, из-за алкоголя. — Как вас зовут хоть?       — Так же, как и вас, — девушка столкнулась с непонимающим взглядом, — для вас — никак, — увидев, что они уже подошли к двери, она собиралась развернуться.       «Очень дружелюбно…»       — Постойте, не зайдете хотя бы? — мысли начали путаться куда сильнее, чем после выпитого в клубе. — Как сами доберетесь? — оперевшись на дверь, спросил парень, на что девушка лишь постучала по пластинам, висевшим по две стороны её ремня джинс. — Нихера, раскладной скейт? Ещё скажите, что электрический.       — Электрический.       — Недёшево… наверное… — Кайто принялся открывать дверь, — на пять минут всё-таки не заскочите? — при каких-то остатках разума пробормотал Момота. Безымянная тяжело вздохнула, положив руку на плечо парня, подталкивая того ко входу.       Проснуться заставил холодный воздух в жилом блоке. Кайто вздрогнул от громогласного будильника на смартфоне. Парень присел на матрасе, оперевшись на локти. В висках немного гудело. Полуоткрытыми глазами Момота оглядел себя: он был в одних штанах, и те были только расстегнуты.       «Какого хера… Я так быстро уснул? Да ведь?..» — осматривая квартиру с недоделанной кровати, Кайто никого постороннего не увидел, по крайней мере, на первый взгляд.        Вскочив и приведя себя поскорее в приличный вид, парень принялся выкатывать чёрный байк, который стоял внутри жилья уже на протяжении нескольких дней. 

***

      — Почему именно работа в Ордене? — миало откинулся на спинку стула.       — Людей защищать, — протараторил телекинетик, отведя взгляд.       — Конечно, — с явным скепсисом согласился мужчина. — С пятой ступенью-то? И опасность большая для вас, и… перспектив толком нет?..        — С четвёртой, — поправил Кайто.

***

      Перед глазами стояло изображение служащего, который должен был провести тест.       — Момота-сан, вы готовы? — прозвучал немного заглушенный голос из колонки под голограммой.        — Да, — осматривая несколько манекенов из неизвестного парню материала, ответил Кайто.       — Продемонстрируйте несильные воздействия по вашему усмотрению.       Медленно, не напрягаясь, Момота провёл руку вперед, отчего первый манекен упал на спину. Пока смысла прикладывать максимум усилий не было: сейчас лишь подтверждалась пятая ступень.       Далее он сжал руку в кулак, после чего лицо другого манекена слегка деформировалось.       — Отлично, пятая ступень подтверждена, будете подтверждать четвёртую? — на вопрос Момота кивнул головой. — Хорошо, тогда покажите максимальное воздействие на третьем объекте.       Кайто решил действовать вектором. Сосредоточившись на последнем манекене, парень почувствовал, что тот значительно тяжелее, отчего откинуть его стало сложнее. Глаза начало немногим колоть, после чего фигура отлетела примерно в край комнаты.       — Четвёртая ступень подтверждена, в случае чего с вами потом свяжутся из Ордена, — Момота лишь непонятно что буркнул себе под нос, потирая защуренные глаза. — Вы в порядке? — уже менее официальным тоном поинтересовался инструктор.       — Да, всё хорошо, я пойду. До свидания, — не дожидаясь ответа, Кайто вышел из белых стен комнаты.       На улице была хорошая погода: на небе не было ни тучки, а солнце во всю одаривало город своими лучами. Однако сейчас такой свет был совсем некстати: глаза пронзила новая боль, а по щекам прокатилась теплая кровь.        — Надорвались? — убрав руку, Момота увидел высокую девушку в форме служащего, вероятно, не рядовую: вместе с той была охрана.       — Да, — Кайто всё ещё пытался удалиться от выхода, дабы сбежать от назойливых лучей. Девушка протянула тёмные очки, уставившись на телекинетика зелёными глазами. — Не нужно: шлем от байка нацеплю, он не просвечивает.       Не продолжая разговор, незнакомка прошла мимо Момоты, который уже подходил к мотоциклу.

***

      — Хорошо, я понял картину дня, — миало глянул на камеру, которая фиксировала весь разговор. — Перейдем к тому, по какому поводу вы здесь.       — Не может быть, — с сарказмом заметил Кайто.       — А точнее, поговорим об одном человеке. О Сайхара Шуичи.       — П-простите? Я без понятия, кто это, — смутившись, признался каппион.       — Да что вы? Не шутите, — мужчина протянул фотографию парня, о котором шла речь. — Расскажите: как и почему вы его убили?