Место девочки — в политике

      

Вальбурга Блэк

      Хаос воспоминаний мгновенно выстроился в чёткую колдозапись под довольное урчание "кровавого божества". И юная Вальбурга, севшая с фотоальбомом в кресло, перелистнула страницу, чтобы всё вспомнить.       Взрослая Вальбурга тоже помнила. Она считала произошедшее несомненной ошибкой Сириуса… Но никогда в жизни она не захотела бы стереть это мгновение из своей памяти.       Бывают такие ошибки, которые стоят того, чтобы их совершить.              С поезда её встретила нервно улыбающаяся мама. Будто пытаясь сгладить углы из-за отсутствия Сириуса, она даже обняла Вальбургу — но это не помогло. Мамины попытки оправдать его звучали откровенно жалко. Ведь Вал так мучилась от нетерпения, ждала встречи, словно долгожданного праздника… А он не пришёл!       В полубреду Вальбурга выскочила из камина на Гриммо и понеслась вверх по лестнице. Перед его спальней Кричер попытался остановить Вал, но, увидев, как она воинственно обнажила палочку, неодобрительно покачал головой и попятился.       Стоило двери лишь приоткрыться, и Вальбурга сразу поняла, что всё ещё хуже. Она не хотела верить, надеялась, что он и правда проспал, как предположила мама… Или у него появилась хоть какая-нибудь действительно важная причина. Вал не отказалась бы даже, чтобы всё дело опять оказалось в наркотиках и алкоголе. Но он забыл. Перепутал день. Ему было всё равно.       Через всё её тело молниями разошлись во все стороны женские стоны.       Руки девушки были привязаны к выступающим из стены оленьим рогам. Совсем не по манекену, а по обнажённому гибкому телу змеились верёвки. Успевший раздеться по пояс Сириус пытал свою добычу пальцами, придерживая одну из её ног под колено. Пальцы двигались, медленно проникая внутрь. И какой бы лживой тварью ни был лорд Блэк, выглядел он просто невероятно. Сердце Вальбурги разорвало от боли, но она не могла отвести взгляда от его рук, от линии мускулистой спины и от голодных тонких губ. Вал вдруг почувствовала, что и она тоже давным давно в плену у лорда Блэка.       А девушка простонала:       — Сириус… Пожалуйста, пожалуйста! Я больше не могу!       Заткнись. Не смей его так называть! Он мой!       — О, нет, моя милая, я только начал тебя разогревать, — мурлыкнул он, и Вал подумала, что умрёт прямо сейчас. — Я хочу свести тебя с ума, так что терпи, терпи… Ты ведь хочешь сойти с ума вместе со мной, м, девочка?       Девочка.       Девочка.       Моя милая девочка.       Вальбурга проглотила эти слова, а потом резко взмахнула палочкой, выпуская все чувства разом: боль и гнев, обиду и разочарование…       "Ты уже свёл меня с ума, Сириус!"       В одно мгновение произошло сразу несколько вещей — так много в ней скопилось разрушительной тёмной силы.       Лопнули стёкла книжных шкафов. Сириус резко развернулся, и осколки не достигли ни его, ни девушки — он оттолкнул их чистой магией точно так же, как и Вальбурга напала. Однако одновременно со взрывом, повинуясь её палочке, из шкатулки с сигарами вынырнул скальпель из Мунго, который Сириус хранил, как память. Он взмыл в воздух и стремительно понёсся, чтобы полоснуть лорда Блэка по плечу и вонзиться в женский живот чуть ниже ребер. Слева. Под сердцем.       Промазала.       Девушка взвыла. А Сириус выругался и инстинктивно бросился обратно, словно был способен вытащить орудие убийства и зашить рану голыми руками.       Вал покачнулась, схватившись за плечо. Больно! Ужасно больно! Нанесённую Сириусу царапину она ощутила на собственном теле в троекратном размере. А на белую рубашку на груди из носа капнула кровь — это родовая клятва наказывала Вальбургу за то, что она пошла против собственного лорда.       Наконец, Сириус обернулся, увидел её — но лишь это он и успел сделать. Вал взмахнула палочкой, и на него бросились собственные верёвки, свисавшие из нижнего ящика комода. Вальбурга была хорошей ученицей, и он едва успел зацепиться за столбик кровати, чтобы устоять на ногах.       Невероятные силы, подогреваемые эмоциями, резко иссякли, но желание навредить — нет. В девку полетело Круцио и, что удивительно, оно внезапно получилось. Шлюха заверещала ещё пронзительней, но Вал уже снова полностью сосредоточилась на лорде Блэке. Он попытался добраться до палочки, чтоб сжечь путы, но Вальбурга опять оказалась быстрее. Она прыгнула на меха, схватила трость и со всего размаха ударила Сириуса по кровоточащему плечу. Удар отразился у неё в ушах такой какофонией, что она едва не оглохла — и начала оседать на кровать без сил.       Последнее, что Вал успела сделать — это выбрать между Силенцио для Сириуса и Секо для девки… Выбор был не сложен. Судя по злющим глазам, отброшенным осколкам и запаху в спальне, лорд Блэк не курил с самого утра, так что он всё равно сумел бы воспользоваться магией. Да и ей стало так нехорошо от одной лишь мысли о поднятой в его сторону палочке, что она и чары щекотки бросить бы побоялась.       Поэтому Вальбурга выстрелила в шлюху. Время словно замедлилось, позволяя в деталях рассмотреть последствия, казалось бы, довольно безобидного заклинания. Вот удар пришёлся чуть повыше локтя — и на верёвке остался покачиваться кровоточащий обрубок руки. По белому гибкому телу и хитрым узлам вниз потекла алая кровь.       На волшебниках Секо оставляло лишь порезы, а значит…       "Магла? — вспыхнуло в её голове. — Он и ими не брезгует?"       Девушка завыла ещё громче. Внутри у Вал внезапно что-то обломилось, перевернулось, скорчилось. Она никогда не слышала, чтобы кто-то так кричал. Это было даже пронзительней, чем из-за Круцио, но всё равно единственное, чего хотела сейчас Вал — это чтобы потаскуха замолчала навсегда.       Это он во всём виноват.       Отвратительно. Она больше не желала здесь находиться. В миг, когда Сириус исхитрился прыгнуть к ней, и горячее мужское тело впечатало её в кровать, Вальбурга решила, что снова сбежит. Она никому не нужна. Сириус предал её. Обменял на жалкую маглу… А голос из океана любит. Он шепчет об этом в кошмарах, и чем дальше от Гриммо и Блэк-мэнора — тем голос сильней.       Море. Море. Море.       Но, словно издеваясь над этим решением, лорд Блэк вдруг сделал нечто, о чём Вальбурга не могла и мечтать — впился в её губы поцелуем. И Вал замерла, исчезла, перестала существовать. Он смял её рот и овладел им, словно только он один и имел на это право.       Сириус.       Бесконечная тьма внутри зашипела, пытаясь сбежать, отринуть прочь разрастающееся по всему телу тепло. А лорд Блэк оторвался от губ и принялся покрывать её лицо мелкими, но не менее жаркими поцелуями.       — Прости, прости меня… Моя милая, моя девочка, моя самая хорошая… Я старый забывчивый идиот, ох, прости меня…       Вальбурга не знала, что любовь может быть настолько сильной, что её тело не сможет двигаться, а мозг — думать. Пока мир кричал и корчился в агонии, она могла чувствовать только губы Сириуса. Горячие, жадные губы, власти которых она отдалась целиком и полностью.       Вал пропустила момент, когда Сириус сбросил с себя верёвки и освободил руки. Единственное, что она могла — это изредка дышать, а потом снова утолять его голод своими губами. Но когда пальцы Сириуса вдруг оказались под её сбившейся рубашкой и провели по обнажённой коже живота, Вальбурге вдруг стало как-то неловко. Неправильно. Небезопасно.       Горячая волна чужеродной, неведомой прежде паники накрыла её.       Беги!       "Что происходит?" — эта мысль забилась в голове Вал, словно птичка в клетке. Ей стало страшно, хотя она не понимала до конца, чего именно испугалась. И тут случилось кое-что ещё более странное.       Сириус резко отстранился, завалившись на бок. Как и у Вал совсем недавно, из его носа фонтаном брызнула кровь. Она оросила всё вокруг: подушки, меха, их одежду. Вальбурга вскрикнула и потянулась в нему, не зная, чем помочь.       — Нет! — зарычал он. — Не прикасайся ко мне!       Сириус сорвался с места. Ему было нехорошо, и он показался ей испуганным не меньше, чем она сама. Покачнувшись, он схватился за край кровати. А Вальбурга поняла, что она теперь безоружна: в одной из рук он держал её палочку, а во второй — трость.       Магла застонала и резко замолчала. Неприятная, звонкая тишина накрыла спальню. Тяжёлый вздох Сириуса лезвием гильотины упал прямо на Вальбургу.       Лорд Блэк, покачнувшись, выпрямился, стёр с лица кровь и направил на маглу палочку. Полыхнуло разноцветными всплесками медицинских чар. Кровь девушки мгновенно обратилась вспять, а культя начала затягиваться тонкой плёнкой кожи. Вальбурга же словно одеревенела от шока. Внутри неё царила оглушительная пустота.       Лоб Сириуса покрылся бисеринками пота.       — Кричер, — позвал он облегчённо, когда, наконец, закончил. — Осторожно доставь мою гостью к Регулусу. У неё в животе скальпель, пусть им займется. И спроси, сможет ли он пришить руку или придётся отращивать заново. И понадоблюсь ли ему я… — он застыл, поморщился и покачал головой. — Хотя нет, ничего не спрашивай. Конечно же, я буду нужен. Скажи, что явлюсь через пару минут и отвечу на все вопросы. А сам молчи и говори, что я не велел болтать.       — Нет! — резко очнувшаяся Вальбурга закричала прежде, чем вообще поняла, что хочет сказать. Но когда удивлённые взгляды Сириуса и появившегося рядом Кричера остановились на ней, зашипела: — Убей её! Убей её — и только тогда я тебя прощу! Она или я!       По её лицу покатились слёзы, Вал всхлипнула. Она ненавидела этот день и себя, ненавидела Сириуса и его шлюху…       Глаза лорда Блэка стали холоднее зимнего ветра.       — Вальбурга… — он смотрел на неё так, словно видел впервые. — Так значит, это была не случайность? Ты действительно была готова из ревности убить девушку, которая не сделала тебе ничего плохого? Откуда в тебе эта жестокость?       Вал молчала, поджав губы и вцепившись напряжёнными пальцами в медвежий мех. Сириус кивнул переминающимуся с ноги на ногу Кричеру, и эльф исчез. А лорд Блэк подошёл к висящей на верёвках магле и, словно в этом не было ничего необычного, снял покачивающийся обрубок руки.       — Эта девушка даже не знает о твоём существовании, — он говорил тихо и устало — наверное, именно поэтому Вальбурга и слушала. — Её судьба отвратительна: нищета, вынужденный брак и родители, к которым она никогда бы не обратилась за помощью. А ещё нежелательная беременность от особи, которая предпочитала рукоприкладство и азартные игры нормальной супружеской жизни…       Сириус взмахнул палочкой, и положил женскую руку в наколдованный контейнер со льдом. Вальбурга загипнотизированно наблюдала за его действиями.       — Также эта девушка едва не похоронила свои мечты стать медиком и помогать людям. Когда я её встретил, она по двенадцать часов стояла за станком на заводе и получала гроши. Но она уже сбежала от мужа и верила, что у неё всё получится — и смотри-ка, натолкнулась на меня, тёмного мага…       Сириус снова встретился взглядом с Вал.       — Она очень несчастная, но также и очень сильная. Она добровольно отдала мне своего нерождённого ребёнка для ритуала, и из-за этого я поправил здоровье гораздо лучше, чем планировал. И пусть она всего лишь магла, но её целеустремлённостью можно восхищаться, — губы лорда Блэка сложились в улыбку, но глаза так и остались мертвенно холодны. — Представь себя на её месте и скажи: хотела бы ты, чтобы твою судьбу решила девочка, о которой ты ничего не знаешь? И чтобы единственный человек, которому ты доверилась, предал тебя и убил просто потому, что так хочет эта девочка? — он сощурился и провёл по кукольно распятому телу кончиками пальцев. — Представила? А теперь скажи ещё раз: ты действительно хочешь, чтобы я убил её?       Вальбурга хлюпнула носом и зло стёрла слёзы. Сейчас, когда он так всё рассказал, ей, конечно же, не хотелось её убивать!       — Но зачем с ней… делать всё это?! Ты не должен был! Особенно здесь! Эта магла… — Вал задыхалась и едва выталкивала из себя слова. — Ты так много знаешь о ней… И она здесь! Значит, она важна! Важнее, чем я! — сердце чуть не остановилось в груди от этих умозаключений, и голос её совсем ослаб. — Я тебя так люблю, Сириус… Больше всех люблю. А ты совсем не любишь меня.       Вальбурге показалось, что она услышала скрип его зубов. Из-за холодной маски Сириуса внезапно повеяло пламенем кремационной печи, в которой он сжигал все свои чувства — но они, адские создания, лишь хохотали и не желали гореть!       — Это я-то не люблю?!       Он схватил бессознательную девушку за подбородок и повернул её лицо к Вальбурге. И, словно это должно было ответить на все вопросы, воистину дьявольски повёл бровью.       Вал посмотрела в её сторону — и вздрогнула. Ей вдруг стало страшно-страшно, хотя разве не этого она хотела только что — подтверждения его любви?..       Магла была невысокой и юной — не старше двадцати. Тёмные волнистые волосы спадали на хрупкие плечи. И лицо у неё тоже оказалось хорошеньким. А закрытые глаза определённо были огромными, когда она открывала их.       Магла слишком сильно напоминала Вальбургу, чтобы назвать это совпадением.       Вал онемела. Совсем не знала, что и сказать. А ещё ведь Сириус только что поцеловал её… Очень приятно поцеловал, словно взрослую. Но Вальбурга испугалась, и ему из-за этого стало плохо, будто бы его наказали клятвы.       Что такого он хотел сделать с ней, если клятвы наказали его?..       — Кричер, забери мою гостью.       Верёвка на запястье словно сама собой распалась, и девушка исчезла вместе с пугающим контейнером. А Сириус, придирчиво оглядевший свой залитый кровью торс, невозмутимо отправился в ванную, дверь в которую располагалась сразу за рогами на стене.       Вальбурга осталась одна. Она не знала, что ей делать, о чём думать. Сердце в груди билось, как бешеное. Что она натворила? Зачем влезла сюда? Неужели ей именно так хотелось узнать, что он любит её не меньше, чем она его?.. И что с этим знанием теперь она должна была сделать?       Вал могла убежать. Попытаться хотя бы отсрочить наказание, чтобы все успели прийти в себя — а то, что лорд Блэк её как-то накажет, она не сомневалась. Наверное, если бы у неё были хорошие отношения с мамой или папой, Вал удрала бы отсюда и рассказала им всё. Так было бы правильно — позволить взрослым решить эту далеко не детскую проблему… Но маленькая Вальбурга, слепо доверяющая своему лорду Вальбурга, ужасно одинокая и полагающаяся лишь на себя Вальбурга ничего не сделала. Она лишь свернулась маленьким комочком на кровати Сириуса и тихо, устало заплакала.       Пытаясь успокоиться, она уткнулась носом в чёрный мех. Вал вдыхала запах хищника, взявшего её след, но вместо того, чтобы убежать хотя бы к себе в комнату, переждать бурю там, она послушно ждала своей участи. И даже тяжёлый дух свежепролитой крови не пугал её.       Она не могла бояться чудовища — это было её чудовище.       Когда звук льющейся воды прекратился, Вал обтёрла лицо рукавом мантии, жадно стянутой с неё Сириусом и лежащей теперь смятым комком на кровати. Она вспыхнула, едва подумав об этом, и поскорее сбросила её на пол — Вальбурга сама сейчас была, словно эта мантия.       Сев на ноги, совсем как полюбившиеся когда-то лорду Блэку японцы, она покаянно сложила руки на коленях. И, когда Сириус вышел из ванной, тут же зачастила:       — Прости меня, пожалуйста! Я не хотела, чтобы всё так обернулось!       Она смотрела в пол, чувствуя, как всё больше и больше алеют щёки — было ужасно стыдно. А лорд Блэк, выдержав многозначительную паузу, фыркнул, ещё больше разжигая в ней это ужасное чувство:       — Да ты превзошла саму себя, моя милая: просто образец невинности, смирения и покорности… Только где ты всё это прятала, когда врывалась сюда?       Вальбурга укусила нижнюю губу, чтобы не наговорить лишнего, хотя внутри всё полыхало. Это он первый не пришёл встретить её! Это он виноват! А Сириус, глумливо хмыкнув, вальяжно направился к своему гардеробу в углу.       Когда он вернулся, Вальбурга не двинулась с места. Он застыл напротив, поправляя манжеты тёмной рубашки. С каждой секундой тишина лишь накалялась. Вал наблюдала за его руками и видела, как сильно он зол. А Сириус, наверное, видел то же самое по тому, как крепко она сжала пальцы на коленях.       Она не выдержала первой.       — Сириус, мне правда очень…       — Тс-с-с, девочка, — в глазах лорда Блэка плясала опасная краснота. — Помолчи. Я пытаюсь понять, что мне с тобой делать.       Он простоял в зловещей, опасной задумчивости ещё минуту, рассматривая её лицо, а потом, отвернувшись, ожидаемо направился к шкатулке — и Вал едва сдержала за зубами саркастичный язык. Но когда его пальцы вытащили какую-то простенькую сигаретку, Сириус вдруг поднял её вверх и спросил:       — Будешь?..       Вал вначале подумала, что он шутит. Но он продолжал вопросительно смотреть на неё, пока она не осмелилась робко кивнуть, проверяя его серьёзность. И Сириус, вытащив ещё одну, направился к ней.       Он вынул словно из ниоткуда спички, зажёг сигарету и, выдохнув кольцо дыма, передал её Вальбурге. Она, совершенно не веря тому, что это и правда происходит, затянулась… и закашлялась с непривычки. Сириус хрипло рассмеялся, поджигая свою.       — Ребёнок.       Краснота из глаз почти ушла, и в их глубокой черноте Вальбурга различила знакомое тепло. Но от этого тепла вдруг стало так горько, что даже вкус табака и новообретённая лёгкость в голове не перебили эту горечь.       — Тогда зачем ты поцеловал меня?..       Он смотрел, как тлеет сигарета в её руке. Его губы то плотно сжимались, то приоткрывались, но он так и не мог вытолкнуть из себя внятного объяснения.       — Только не говори, что ты пытался меня успокоить, — она с вызовом глядела на него, но Сириус всё ещё был где-то глубоко в себе. — Альфарда бы ты так успокаивать не стал. Или Мариуса.       Он закатил глаза, но взгляд его всё равно так и не остановился на Вальбурге. И отвечать он, похоже, тоже не собирался.       Она обижено поджала губы, но всё же остановилась и принялась ждать. Её мечущийся, жаждущий хоть каких-то объяснений взгляд не мог не вернуться к рогам, на которых до сих пор висели верёвки. На стене и полу темнели подсохшие пятна крови. Всего минут двадцать назад здесь изгибалась от удовольствия девушка под пальцами Сириуса, но для Вал прошла, казалось, целая вечность.       Хриплый голос лорда Блэка, глубоко забившийся в Вальбургу, с жаркой, голодной интонацией вдруг зашипел:       "Представь себя на её месте, девочка…"       Вал резко отвернулась. Сердце забилось, кажется, даже в ушах. Пытаясь успокоиться, она вдохнула сигаретный дым и в этот раз не закашлялась. Потом подползла к краю постели и стряхнула пепел на пол — там он испарялся сам собой. Но теперь Вальбурга оказалась очень близко к Сириусу… И чтобы не нервничать из-за долгой, давящей тишины, Вал посмотрела на свои слегка согнутые ноги в тонких колготках.       Юбка сбилась и поднялась гораздо выше колен. Ах, что сказала бы мама: Вальбурга лежит с сигаретой на постели мужчины… Неподобающе! Фривольно! Непозволительно!       Хмыкнув, Вал снова причастилась и, балуясь, вытолкнула из себя дым через нос. А потом вдохнула ещё, и ещё… И, кажется, начала понимать, что именно лорд Блэк находит в табаке.       Было так тихо, что она даже слышала небольшие часы на каминной полке. Их звук пробивался сквозь тяжёлое и медленное дыхание Сириуса. Наконец, она скучающе подняла на него взгляд… И, кажется, перестала дышать.       Его глаза были красные, словно кровь, пропитавшая комнату. Красные, словно вечная любовь, связавшая Вальбургу и Сириуса Блэка. Красные, словно её пылающее от невыносимого смущения лицо.       Вал поскорее села, поджав под себя ноги и спрятав их от его голодных глаз, а пальцами неловко вцепилась в край юбки. Она, кажется, не дышала.       — Ребёнок… — снова хмыкнул Сириус, но не насмехаясь, а будто бы напоминая себе то, что он то и дело забывал, глядя на неё. — Однако ты начинаешь понимать, насколько у нас с тобой разная любовь.       Да как он!.. Как он смеет!       Смущение и робость в миг развеялись в первородной тьме. Хаос затанцевал на её барабанных перепонках, победоносно захохотав. Вальбурга затянулась. Ошмёток сигареты полетел на пол.       Девочка-дракон дыхнула прямо в лицо Сириуса хлёсткой струёй красноватого дыма.       — Одинаковая! — ярость вскипела на её языке. — И я — не ребёнок!