Бесстыжие

От лица Максима…

      Нормальность — слово из двенадцати букв. Оно ассоциируется у меня с чем-то недостижим. Было время, когда я мечтал быть нормальным. А теперь после постоянного приёма лития, мне приходится привыкать к тишине. Я не слышу громких мыслей и не испытываю раздражения при приступах скуки. Самое интересное, что вопреки моим ожиданиям жизнь не потеряла смысл. Да, она теперь не такая красочная, но без преимущества серых оттенков.       Я не смог отказаться от курения и вчера вечером купил вейп, спрятав при этом пачку сигарет в ящике своего письменного стола. Теперь меня сопровождает облако дыма с мятно-ананасовым запахом. Андрей уже прочёл мне лекцию на тему вредности вейпов. Естественно, он потратил целых пятнадцать минут в пустую. Литий литием, а дурной характер не лечится. Я не стану душкой по щелчку пальцев. И моё отношение к некоторым личностям не поменяется из-за приёма препаратов. Таисия меня по прежнему раздражает. Недавно я узнал её полное имя. Таисия Николаевна Баранова. Поржал, но пообещал Леонову не издеваться над девушкой из-за фамилии. Меня собственно рассмешило именно сочетание. Не мудрено, что Тася решила поскорее сменить фамилию.       Сейчас смотрю на неё, выпуская клубы сладкого дыма и подавляю в себе желание рассмеяться. Суббота. Полдень. Невеста моего брата стоит у плиты и готовит сырники. Старается бедняжка. Спешит, пока Андрей принимает ванну. Слишком угнетающее зрелище. Интересно, она понимает, что на самом деле путь к сердце мужчины не пролегает через желудок?       — Максим, ты будешь сырники со сметаной или вареньем? — убрав прядь чёрных волос за ухо, Тася задаёт мне вопрос. Она пришла рано утром и занялась уборкой. Я мысленно собрал все известные мне нецензурные слова, когда Баранова добралась до моей комнаты. Семь утра — не время для уборки. Именно по этой причине я сейчас пытаюсь испепелить недоразумение по имении Таисия взглядом. Не получается. Она не загорается и не падает горсткой пепла на идеально чистый дубовый пол.              — Макс? — девушка машет рукой перед моим лицом. Не хочу отвечать. Лучше игнорировать, но она смотрит на меня такими грустными и умоляющими глазами. Закусывает нижнюю губу.       — Я не люблю сырники, — отвечаю, выпустив плотное облако дыма прямо на девушку. Ёжик в тумане. Не припомню человека, который бы меня настолько сильно раздражал. Даже Саша не вызывает во мне такой перечень негативных эмоций, когда вытворяет очередную глупость.       — Тогда, что тебе приготовить? — Тася никак не угомониться. Закатываю глаза, пока облако дыма рассеивается.       — Ничего, — сухо отвечаю, но не отвожу свой взгляд в сторону. Всё ещё надеюсь на наличие у себя сверхспособностей. Она молчит. Снова кусает губу. Выглядит нелепо.       — Ты какой-то жуткий сегодня, — её фраза заставляет меня улыбнуться. Жуткий — не синоним слову нормальный. Я заметил, что Тася старается контролировать положение головы, чтобы окружающие не замечали её ноздрей. Она часто прижимает подбородок к шее.       — А ты не вызываешь у меня даже намёка на симпатию, — облизнув верхний ряд зубов, отвечаю. Баранова моргает несколько раз, а затем бросает кухонное полотенце на стол, аки актриса погорелого театра, и уходит. Кажется, она успела всхлипнуть, покидая комнату. Очень ранимая натура.       Даже не представляю её женой Андрея. Она ведь сломается меньше, чем через год. Притворяться идеальной женой — так себе идея. Саша тому отличный пример. Леонову нужна жена с хитринкой.       — Чем воняет? — на кухню входит Леонов. Сморщив свою почти невинную мордаху, он задирает нос чуть ли не к потолку. Перевожу взгляд в сторону плиты и усмехаюсь. Запах гари бьёт в нос.       — Твоя Тася забыла про сырники, — пожимаю плечами, пока мой брат спешит убрать сковороду с плиты и включить вытяжку. Я же подношу к губам вейп и делаю затяжку, чтобы хоть как-то перебить эту вонь.       — Тась! — кричит Леон. Она не придёт на его зов. Баранова явно рыдает сейчас где-то забившись в угол, мне же остаётся только наблюдать за утренней сценой очередного представления из собственной скучной жизни. Эмоций не хватает, словно их кто-то высосал из меня при помощи коктейльной трубочки.       Андрей отправляет содержимое сковородки в мусорное ведро. Труды Барановой у плиты оказались напрасны, как и её вероятные слёзы. В этот момент на кухне появляется человек-трагедия по имени Александра Орлова Дорохова. Она морщит лоб и одновременно прикрывает ладонью свой носик. Очевидно, что её привёл сюда запах гари. В последние сутки она не выбиралась из собственной комнаты. Я не горел желанием её видеть. Поступок мышки на конкурсе красоты меня взбесил. Стремление Саши досадить Арине вышло из-под адекватного контроля. Как говорится, гены пальцем не сотрёшь. Безумие матери настигло Дорохову в не самый простой период её жизни.       Орлов и Харламова по какой-то странной причине игнорируют мои сообщения и звонки. И если вчера я ещё испытывал тревогу, то уже сегодня ничего не чувствую. Будто осознаю, что рано или поздно мой брат отнимет у меня нимфу окончательно. Его влияние на Арину растёт с каждым днём. Не думаю, что Ярослав понимает мотивы своего поведения. Скорее всего он действует инстинктивно.       Внезапно от душных мыслей меня отвлекает Андрей. Он ничего не сказал. Даже головы не повернул, когда Саша прошла за его спиной к балкону и открыла дверь, чтобы запустить свежий воздух. Леонов будто намерено игнорирует её присутствие. Нахмурив брови, внимательно наблюдаю за каждым движением брата, точнее за отсутствием таковых. Он даже не шелохнулся. Болван стоит на месте, уставившись на узоры кафельного фартука. Дорохова же, наигранно прочистив горло, бросает на застывшего парня косой взгляд.       — Вам приготовить завтрак? — «невинный» голосок Саши нарушил неловкую тишину, царящую на кухне. Андрюха вздрогнул, но ничего не ответил. Я бы тоже промолчал, но в дверном проёме появляется Тася.       — Да, сырники, пожалуйста, — растягивая гласные произношу слова, одарив Баранову издевательским взглядом. Я готов поклясться, что на секунду мне показалось, как на лбу брюнетки загорелась неоновая вывеска с надписью: «Какой же ты мудак!»       Моргнув несколько раз, замечаю, как мимо меня проходит Андрей. Он явно спешит покинуть кухню. К сожалению, я не вижу его лица, только напряженную спину, плечи и нелепый затылок. Таисия спешит за ним следом. Что-то мне подсказывает, что она заготовила жалостливую речь для своего занудного принца. Вспомнив о том, что в моей левой руке находится вейп, подношу курительное устройство к губам. Перед затяжкой усмехаюсь. Это замечает Дорохова и хмурит брови. Она уже стоит у открытого холодильника в поисках ингредиентов для готовки.       «Идиотка!» — подумал я. Путь к сердцу мужчины пролегает отнюдь не через желудок. Даже если речь идёт о таком правильном экземпляре как Леонов. Моё сердце ты украла незаметно, став для меня самым худшим кошмаром. Я понимал, что испорчу тебя. Но даже представить себе не мог результата своей безумной прихоти. Любовь не может быть чем-то прекрасным. Всю эту чушь придумали политики, чтобы затащить глупых людишек в загсы. В любви есть что-то демоническое, разрушительное и беспощадное. О ней нужно писать в страшных сказках, а не восхвалять её в песнях и стихах. Не нужно яда. Любви достаточно, чтобы отравить даже самого счастливого человека.       — Ты так и будешь молчать? — неожиданно для меня, Саша решается задать вопрос. Я же возвращаюсь к реальности и чувствую привкус горечи во рту. Смотрю на свою сломанную игрушку и не знаю, что она хочет от меня услышать. Допрос с пристрастием я устраивать не намерен. Ты не сводишь меня с ума. Именно сейчас, в это блядский момент, я горю желанием причинить тебе боль. Не могу сказать по какой причине. Не способен объяснить своих мотивов. Ты меня убиваешь. Мне остаётся только защищаться.       — Хм… Если я не ошибаюсь, то твою первую любовь тоже звали Андреем, — облизнув губы, освобождаю ядовитые слова на свободу. На моём лице торжествует надменная ухмылка. Мышка моргает и отступает на шаг назад. Она не ожидала от меня столь точечного удара.       — Не думала, что ты помнишь о Чернике, — сжав тонкие пальчики в кулачки, Дорохова заговорила неразборчиво, но я не позволил ей продолжить.       — А как звали твоего почившего дядю? — еле сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться до слёз. Она молчит. Будто забыла имя. Хлопает длинными ресницами и пытается прийти в себя. Несколько секунд тянутся мучительно долго для моей наивной мышки.       — Тебе стоило поступать на психоанализ, а не на юрфак, — пробормотав себе под нос, Дорохова в буквальном смысле нырнула с головой в холодильник, чтобы не показывать своё покрасневшее лицо. Язвительная усмешка слетает с моих губ. Саша была уверена в том, что я снова наброшусь на неё с обвинениями. Да, меня испугал её поступок. То как она использовала свою подругу, чтобы расправиться с Ариной, вызвало во мне не самые приятные эмоции. Я даже задумался «Не психопатка ли она?»       — Долго ждать завтрак? — требовательный голос Леонова заставляет меня вздрогнуть. Смотрю на брата с глубоким недоумением. Не заметил, как он вошёл на кухню.       — Минут пятнадцать, — прочистив горло, отвечает Дорохова. Она вынырнула из холодильника, поспешив к плите. Нужно отметить, что девушка продолжила прятать лицо. Мышка даже не обернулась.       — Ты куда-то торопишься? — поглотив желание закатить глаза, обращаюсь к Андрею. Снова вспомнив о вейпе, делаю затяжку. Никотин действует на меня как транквилизатор. Успокаивает. Леон отмахивается от клубов дыма рукой.       — Мы вообще-то оба спешим, — ворчливым тоном произносит братец. Опять он завёл свою старую шарманку. Тренировки, режим питания и бла-бла-бла. В этот раз не выдерживаю и закатываю глаза до неприятного болезненного ощущения.       — Вообще-то, я жду Титову и Ковалёва. Мы договорились собраться и начать готовиться к сессии, — растягивая гласные проговариваю, поставив братца в тупик. Учёба важнее спорта. Таковы семейные ценности Леоновых. «Без диплома ты будешь дворы подметать!» — классическая фраза Леонова-старшего.       Ба-бах! Дезориентация в пространстве от громкого звука и вибрация барабанных перепонок заставляет меня накрыть уши руками. Оборачиваюсь и замечаю, как Саша наклоняется, чтобы поднять с пола сковороду. Готов поклясться, что она будет снова прятаться в своей комнате до конца дня.

***

      Завтрак удался. И удался только по одной причине. Тася от него отказалась. Она укрылась где-то в пустых комнатах квартиры. После поедания сырников Андрей ушёл на тренировку, его невеста последовала за ним. Тишина царила на кухне не долго. К обеду пришли Таня и Дима. Они притащили с собой тонну учебников и конспектов. Я не рассчитывал на такой серьёзный подход моих друзей к делу и очень скоро меня накрыло уныние.       Балконная дверь открыта настежь. Какой дебил врубил на всю громкость магнитолу во дворе. Его депрессивный плейлист только отвлекает. Слова из знакомой песни вытесняют все мысли из моей головы. Я пытаюсь слушать голос Татьяны, но… «А надо мной кружатся Вороны, вороны, в голове, в голове. Пусть горят все слова, о тебе, обо мне. Скованы, скованы, старыми загонами. Завтра будет как вчера с ножами-разговорами*».       Странное чувство щекочет в груди. Я не знаю, что это. И не горю желанием в нём разбираться. Ковалёв уткнулся носом в конспект, не замечая ничего вокруг. Титова приподняв правую бровь смотрит на меня, практически не моргая. Вороны в голове. Хорошая метафора для безжалостных мыслей.       — Ну, Максим, напрягись, — девушка проводит указательным пальцем по спинке носа. Я раньше не замечал за ней такой привычки. Её кошачий взгляд изумляет, но не способен победить то странное чувство с ядовитым послевкусием.       — Если честно, я забыл вопрос, — пожимаю плечами и громко выдыхаю. Мне хочется поскорее закончить с конспектами, иначе… Даже не знаю. Я воткну себе в ухо карандаш? Возможно!       — Пропорциональная избирательная система… — Танечка напоминает вопрос практически шёпотом. Голос у неё как сказка. Из всех женских голосов, что я когда-либо слышал, именно её ласкал мой слух. Возможно он напоминал мне маму. Но, если быть честным, я стал забывать, как звучал мамин голос. Не стоит мне об этом думать.       — Пропорциональная избирательная система — пиздец, какая скучная тема для разговора! — запрокинув голову назад, закатываю глаза. Ещё немного и мой мозг, ненастроенный на учёбы взорвётся. Сложно заставить человека с биполяркой сосредоточиться, когда он не в силах справиться с собой.       — Тогда предложи другую тему, — слова Титовой заставляют меня снова посмотреть на неё. Резко вернуть голову в прежнее положение и прищурить глаза. Она умна. Я бы сказал гениальна. Её умение читать людей поражает. В этот момент Дима наконец-то отвлекается от конспекта и смотрит на меня каким-то уставшим взглядом.       — Меня бесит Тася. Я никак не могу свыкнуться с мыслью, что она станет женой Андрея, — сказал и не понял, как это произошло. Будто кто-то потянул меня за язык. Ковалёв нервно зачесал лоб. Танечка поджала губы и немного смутилась. Его взгляд приобрёл оттенки осуждения. И мне не кажется. Я хорошо знал это взгляд, которым искусно владела моя староста.       — Может не стоило вмешиваться в личную жизнь Леона, когда он встречался с М… — Дима не успевает договорить, поймав мой испепеляющий взор.       — Пфф… — Титова издаёт странный звук и вызывает во мне изумление. Я не понял. Она заставила меня сосредоточиться и ловить каждую эмоцию на её безумно хитрой мордашке. Ковалёв тоже охренел. Его приподнятые брови и горизонтальные морщины на лбу это подтверждали. Мы оба требовали пояснения к этому звуку.       — Андрей не спроста поверил брехне Максима по поводу измены Шацкой, — выдержав паузу, Татьяна наконец-то отвечает на нашу немую просьбу. Моё лицо перекосило от её слов. Во-первых, я не ожидал услышать от неё именно это. Во-вторых… Нет, у меня нет никакого «во-вторых». Хотя нет. Ковалёв болтун! Неловкая тишина повисает в воздухе.       — Можно как-то подробнее? — горло нежданно пересохло и мой голос звучит неестественно хрипло. Димон вообще проглотил свой язык.       — Ох, мальчики, вы такие… — Титова снова делаю паузу, чтобы подобрать нужное слово, — неосведомленные, — она улыбается. Так коварно и одновременно обворожительно. Кто-то однажды мне сказала, что Танечка была серым кардиналом в волонтёрском отряде. Я не поверил.       — И в чём же мы не осведомлены? — наконец-то Ковалёв заговорил.       — Это сказка про безумную любовь Леонова к Шацкой — лишь выдумка самой Маши, — ответ старосты кажется мне нелогичным. Я прекрасно помню, как Андрей по уши втюрился в Шацкую. Проводил с ней всё свободное время. Слова Тани ни как не вяжутся с тем, что отпечаталось в моих воспоминаниях.       — Бред, — качаю головой. Таня фыркает от недовольства.       — Леонову изначально нравилась подруга Маши. Но пока он искал в себе смелость, чтобы с ней познакомиться, она ушла с секции по художественной гимнастики. Бедолага профукал момент, а потом и вовсе решил попросить Машу помочь ему, но у неё были другие планы, — губы Титовой растягиваются в зловещей улыбке, стоит ей договорить.       — Это не похоже на Шацкую, — снова качаю головой. Слова девушки не складываются в логическую цепочку. Мои воспоминания либо обманчивы, либо я плохо знаю своего брата. Он бы мне сказал.       — Только не говори, что Маша соврала Андрею, — Дима похоже решил провести параллель между своим давним поступком и историей, что рассказывает нам староста.       — Нет, просто приберегла правду на пару месяцев, — Таня похоже решила говорить загадками. Её манера издеваться над нами изумляет. Она уверена в своих словах, но мне всё ещё сложно понять, о чём шла речь.       — Шацкая не сказала Леонову, что его Беатриче покинула город. Точнее не сразу сказала. Он ей нравился и благодаря женской смекалке Машенька охомутала твоего братца, — договорив, Титова подмигивает мне.       — И почему же тогда безумная любовь Леонова — это лишь выдумка Шацкой? Он же мог в неё влюбиться. Так бывает, — пожав плечами, бормочет Дима. Ни у него, ни у меня не хватает пазлов для полной картинки. Я ведь помню. Помню?       — Каждую её историю делите на четыре. Маша — врушка. Она была безумно влюблена в Андрея, а не он в неё. А потом ей приходилось скрывать, что Беатриче вернулась в город. Она завралась и её тайны были раскрыты, — Титова явно не спешит рассказать нам всех подробностей. Я же пытаюсь собрать все мысли во едино, но не могу. Совесть не позволяет. Казалось бы у меня появилась возможность вычеркнуть один грешок из списка, но совесть не позволяла этого сделать.       — Они расстались, потому что я соврал Андрею про измену Маши, — в очередной раз качаю головой. Опять схожу с ума из-за ощущения оторванности от реальности. Зачем я решил сменить тему разговора? Теперь остаётся только жалеть об этом.       — Они расстались, когда Леонов понял, что Шацкая обманщица. Она действительно ему нравилась, но их отношения были построены на лжи, — Танечка наклоняет голову к плечу. Мне почему-то кажется, что она всё это рассказала не от любви к сплетням. Просто она решила помочь мне простить себя.       — Тебе не очень-то нравится Маша, — усмехается Дима, я не вижу его лица. Просто не способен оторваться от тепла карих глаз брюнетки. Она усмехается.       — Я терпеть её не могу, — Титова закатывает глаза и начинает смеяться. Похоже на истерику. Я невольно протягиваю руку, чтобы коснуться пальцев девушки.       — Почему? — краткий вопрос покидает мои губы, а время будто останавливается. В ней столько боли. Я чувствую её в невесом прикосновении.       — Потому что она любит вызывать чувство вины у дорогого для меня человека, — на короткий миг мне показалось, что в карих глазах промелькнули слёзы. Они спрятались во тьме, так и не посмев выглянуть наружу. Я начал думать как поэт. Не знал, что от приёма лития бывают такие побочки. Таня не была безжалостной и холодной. Её сложно сравнить с Сашей, Ариной. Другая. Она умела любить ничего не требуя взамен. Титова никогда не была чьей-то тенью.       — Откуда ты знаешь про Машу и Андрея? — внезапно Дима решается задать вопрос. Я же не могу оторвать глаз от неё. Странно. Меня будто тянет к ней магнитом. Её минутная слабость поразила меня до самых темных окраин души.       — Настя Гладких рассказала, — шмыгнув носом, отвечает Танечка.       — Кто? — Ковалёв опережает меня с вопросом.       — Участница конкурса красоты, её Маша приходила поддержать, — объясняет девушка и отводит глаза на секунду сторону, а вернув его ко мне она добавляет: «Проще обвинить кого-то в своих ошибках, чем признаться в них самой».       Я не сразу понимаю смысл её последней фразы. Но задумавшись о природе любви, понимаю. Это жестокое чувство. И для Маши Шацкой любовь не стала исключением. Я не мог залезть в сердце к брату, чтобы разобраться во всех нюансах его чувств к бывшей. Возможно он был разочарован и я только добавил масла в огонь костра, который уже горел.       — Как звали Беатриче? — адресую вопрос Татьяне и неспроста. В моей больной голове зарождается план. Он пока не сформирован, но есть зачатки.       — Соня, фамилии не знаю, — Титова отвечает так, словно в этот нет смысла. Время утеряно. Ошибок прошлого не исправить. Чужих ошибок. Усмехаюсь. Ловлю на себе недоумевающие взгляды друзей.       — Ты что-то задумал? — Димон задаёт вопрос, а затем болезненно выдыхает. Похоже, что мой друг устал от моих коварных планов. Я думал этот момент наступит к годам к тридцати. Ошибался.       — Споить сегодня Андрюху и Танюху, — накрываю рот, чтобы приглушить безумный смешок. Титова улыбается самой беззаботной улыбкой на свете. В ней есть что-то родное.       — Тебе нельзя пить, — Ковалёв включает максимальный режим занудства. Я ожидал подобную реакцию. Его жизнь без меня была бы невыносимо пресной и скучной. Этот дурачок не до конца понимает, как ему повезло со мной.       — Я пить не буду, вы будете, — подмигнув друзьям, задумываюсь о том, чем закончится этот день. День с недостатком эмоций. Мне почему-то припомнился один момент из жизни. Я играл с дорогими мне людьми в этой самой кухне. Играл, не осознавая, как всё обернётся. Ярик, Саша и Дима и «правда или действие». Сегодняшним вечером нас ждёт другой состав и другая игра.

***

      Вечер. Май за окном. Дебильно выражение лица Ковалёва. Что может быть лучше? Мой друг долго сопротивлялся и даже намеревался уйти, но Таня его остановила. Титова не смогла справиться с любопытством. Ей словно нравились те игры, в которые я любил играть с людьми. Она меня удивляла, открывалась с другой стороны. Самое удивительно в том, что я не мог понять её намерений до конца. Присущая ей хитрость поражала. Вводила в ступор и требовала идти за ней. Я наблюдал за её поведением весь день. Отпечатывал в памяти каждую улыбку. На очередную манию это не было похоже. Я отвлекался. Обдумывал план действий. Отсутствие лишних эмоций очистило мысли. Всё казалось логичным. Я был готов к возвращению Андрея и Таисии. Появление последней в квартире было ожидаемым. Переезд Леонова ко мне сократил их совместное времяпрепровождение. Барановой это определенно не нравилось. Она приезжала хотя бы на час по вечерам, чтобы побыть с Леоновым.       — Что-то это не похоже на подготовку к сессии, — недовольно забормотал мой братец, увидев на столе два бокала вина и бутылку красного. Я, как и планировалось, не прикоснулся к алкоголю, чтобы не раздражать Андрона. У Таси загорелись глаза. Мне на секунду показалось, что бедняжка пропустила шумные студенческие вечеринки в своё время. Она наверняка сидела за учебниками, чтобы угодить маме и папе.       — Умеренное количество красного вина — полезно для организма, — я еле сдерживаю улыбку, стоит Тани заговорить. Леонов поджимает губы и кивает. Только вот «умеренным количеством» сегодняшний вечер и не пахнет.       — Мы заказали еду, присоединяйтесь, — с наигранной гостеприимством, проговорил Ковалёв. Хотя каким гостеприимством? Он ведь не живёт здесь. Ладно, не буду придираться к собственным словам. Странно, но Андрей принимает приглашение к столу. Он кивает и присаживается за ближайший к нему стул. Вероятно потому, что предложение исходило не из моих уст. Хотя ловлю себя на мысли, что мой двоюродный брат выглядит заёбаным. Тася наверняка вынесла ему мозг со своей подготовкой к свадьбе.       — Ну, рассказывайте, как дела на учёбе? — вопрос Барановой, что занимает место рядом с женихом, кажется мне ну очень навязчивым. Хотя может быть она слишком меня раздражает, и поэтому моя оценка её поведения не совсем объективна.       — Скучно, на третьем курсе всё становится скучным, — усмехается Титова. Я не ожидал такого ответа от отличницы. Прищурив глаза внимательно изучаю эмоции на её лице. Она не солгала. Учёба действительно ей наскучила.       — Наслаждайтесь моментом. Получите дипломы и разъедитесь по разным городам, — с толикой грусти бормочет Андрей. Он закусывает нижнюю губу и отводит глаза в сторону.       — У нас дружная группа, мы не разбежимся, — качая головой, Дима наполняет сначала бокал для Тани, а потом и для моего брата. Я как-то не заметил, как свободная посуда оказалась на столе.       — Мы тоже были дружными, вместе ездили каждое лето на сборы, — Ленов продолжает говорить с той же грустью, что и прежде. Нахмурив брови, задумываюсь о его жизни. Он окончил университет, не стал олимпийским чемпионом, женится. Интересно, что ждёт меня после получения диплома о высшем образовании?       Замечаю взгляд Таси. Странный взгляд. Она с какой-то ревностью смотрит на жениха. Только мне не понятно, к чему или к кому именно она ревнует. Я выпал из жизни брата на несколько лет. По сути перерос его. Так мне казалось.       — Я согласна с Андреем. Все мы разбежимся, стоит нам только покинуть универ, — Титова кивает, её задумчивый взгляд мне не понятен. Неужели она решила, что всё это временно? Что Ковалёв, Харламова и даже я — лишь короткий эпизод в её жизни?       — Ну, Максим и Дима, явно будут встречать старость вместе, — с усмешкой отмечает Тася. Перевожу на невесту брата свой взгляд. Делаю глубокий вдох, чтобы не выдать шутку по поводу её первого развода. Леонов не одобрит, ещё обидится и уйдёт. А это не входит в мои планы. Никто не хохочет, не считая Барановой. Ковалёва подобные шутки порядком задолбали.       — А где Саша? — Таня внезапно задаёт вопрос, о котором мы не договаривались, если память мне не изменяет. Тася отпивает сразу несколько глотков из бокала.       — Прячется наверное в ванной, — взглянув на наручные часы будничным тоном отвечает Андрей. Меня удивляет его ответ.       — В ванной? — сам не понимаю, как открываю рот и задаю вопрос. Почему именно в ванной? Хотя чему я удивляюсь?! Саша любительница идиотских поступков.       — Позови её, — Таня обращается к Леонову. Вот теперь, не понял. Мне кажется, или хитрюшка с кошачьими глазами перетягивает инициативу задуманной игры на себя. Одаряю старосту вопросительным взглядом, она же в свою очередь игнорирует меня. Даже не смотрит в мою сторону. Дима же расслаблен, словно всё идёт по плану. Чувствую себя не в своей тарелки. Дорохова всё испортит. Однозначно, мышка всё перевернёт вверх тормашками.       Андрей поднимается и уходит. Тася снова заглатывает вино, осушая бокал до дна. Проголодавшаяся ревность не способна насытиться одним лишь красным вином. Я чего-то определенно не знаю, и речь не о сырниках. Предчувствие. Опять это блядское предчувствие. Ковалёв наполняет бокал Таси, в то время, как Титова даже не сделала и глотка с момента, как наши «овечки» вернулись в квартиру.       — Ты уже сшила платье? — Танечка задаёт вопрос Барановой. Я, если честно не помню, они вообще знакомились, или моя староста делает только вид, что они уже давно знакомы.       — Я покупала, шить дорого. К сожалению расходы на наряд невесты легли на мою семью, — мне кажется, или Тася даже не поняла, как выдала свою корыстную сущность с потрохами?       Дима поморщился, неосознанно. Боже! Как же мне сложно сдержать собственный язык и не вякнуть. У Леонова не было возможности оплатить тот самый блядский ресторан, который принадлежал семье Макаровых. Если бы он согласился купить платье этой манде, я бы его придушил. Не помню, чтобы кто-то ещё так меня раздражал. Вызывал ненависть настолько чистую и безумную. Сам не заметил, как сжал челюсть до скрипа. Прикусил щеку изнутри до ощущения металлического привкуса во рту. Забыл, как дышать на пару секунд, но на кухне появляется Саша. Взгляд, с которым её встречает Тася, меня радует. Месть сладка, даже если все события предшествующие этому моменту мне не известны. Есть причина, по которой Баранова так реагирует на Дорохову.       Ковалёв поднимается со стула и идёт за ещё одним бокалом. Между ним и мышкой ощущается напряжение. Мой друг, как и я понимал, кто стоит за фокусами со страховочным тросом. Александра же отлично играла роль невинной девы, невинной и истеричной. С ней невозможно было разговаривать на эту тему. Она выучила этот урок ещё в браке: «Громко хлопай дверью, чтобы тебе поверили». Только этот приём с нами не сработал.       — Как дела? — Таня адресует вопрос Шурке.       — Нормально, — пожав плечами отвечает Саша. Я ей не верю. Она выглядит заспанной и заплаканной. Причины её слёз мне не понятны. Даже не знаю, хочу ли я знать о всём, что творится в её больной головушке. Бокал Дороховой наполнен, но она не спешит сделать глоток. Девушка боковым зрением смотрит на моего брата, словно спрашивая разрешения. Андрей же кажется вообще отсутствует в комнате. Он раньше любил большие компании. Так радовался каждым соревнованиям. С улыбкой ребёнка Леон поднимался по утрам, чтобы поскорее попасть на стадион.       — Скучно сидим, может сыграем? — Дима следует намеченному плану. С облегчением выдыхаю. Игроков стало больше, но по крайней мере общий ход событий не сошёл с намеченного пути.       — Во что? — Тася определенно проявляет заинтересованность. Вино сыграло свою роль. Щеки на её бледном лице приобрели алые оттенки.       — Можно в «я никогда не»… — немного «подумав», предлагает Татьяна. Саша бросает в мою сторону подозрительный взгляд. Приглашать её в игру — было плохой затеей. Решение Титовой меня всё больше напрягает.       — Я знаю эту игру, — многократно кивает Баранова, и к моему удивлению у невесты моего брата загораются глаза. Даже не понимаю, откуда столько рвения?!       — Какие правила? — нахмурив брови, интересуется Леон. Его голос без эмоционален, словно мыслями он где-то в бассейне или на стадионе, но точно не здесь.       — Всем наливаем вина, затем по часовой стрелке каждый игрок произносит утверждение, начинающееся с фразы «я никогда не…». После каждого утверждения все, у кого был такой опыт пьют, — Дима объясняет правила игры, он немного нервничает, постукивает пальцами по гладкой поверхности стола. Я почти уверен, что у него подскочил пульс и сдавило горло.       — Я сыграю, если Макс не будет пить алкоголь, — кивает Леон, закатываю глаза. Ещё бы! Как же без занудных условий? В этом вся суть моего двоюродного брата.       — Я и не собирался, у меня режим. Буду пить воду, — подавив истеричный смешок, отвечаю. Саша нахмурила лоб, явно испытав дежавю. Она может нам помешать. Дороховой, как и мне, присуща нездоровая любовь к дурацким играм.       — Тогда я начну, — Ковалёв подносит бокал к губам, чтобы озвучить своё утверждение: «Я никогда не приглашал девушку на свидание в бассейн»       Не могу сдержать смеха. Леонов делает пару глотков. Тася смотрит на него и улыбается. Интересно, как быстро они поймут, что смысл игры заключается в том, чтобы споить Андрона?!       Наступает очередь Танечки. Её кошачьи глазки бесподобны. Её пальцы нежно обхватывают бокал. Выдержав драматическую паузу, она с легкостью произносит следующие слова: «Я никогда не целовалась с Ариной Харламовой».       За столом двое отпивают из бокалов: Таня и Андрей. Кажется, что я только что охмелел от злости. Оглох и ослеп на несколько секунд. Потерял способность ориентироваться в пространстве. Один глоток чистейшей ярости и моё сердце уже неистово бьётся в груди. Я не чувствую под собой стула. Не могу вдохнуть проклятый воздух через нос. Ворот рубашки сдавливает горло. Хотел эмоций? Получи!       Боль прожигает лёгкие, испепеляет сердце и выворачивает желудок наизнанку. Меня скрутило, как наркомана под эпизодом первой ломки. Мелкие капли пота выступают на лице. Я смотрю на брата, а ему будто всё равно. Для него это не имеет никакого значения.       Смех Ковалёва где-то фоном. Тася и Саша уставились на Андрея. Они шокированы. У Барановой слегка приоткрыт рот. Я вижу как пульсирует артерия на её бледной шее.       — Не смотрите на меня так. Мы играли в похожую игру, когда я ещё встречался с Шацкой, — невольная гримаса искажает лицо Леонова, и в этот момент я ловлю на себе коварный взгляд Титовой. До меня начинает доходить, что моя староста не просто серый кардинал. Она гениальна в вопросах эмоционального интеллекта. Её пытки изощрённые, они ранят в самое сердце.       — Танюш, а как ты умудрилась засосаться с Харламовой? — прочистив горло, «как ни в чём не бывало» адресую вопрос Титовой.       — На спор, — пожав плечами певучим голосом отвечает она. Улыбается. Мягко. Её тело расслабленно. Девушки сидит, откинувшись на спинку стула, перебирает в утонченных пальцах бокал вина.       Саша всё ещё шокирована. Мышонок дышит через раз. Она смотрит на Андрея не моргая. Баранова же наоборот успокоилась. Наступила её очередь.       — Я никогда не занималась сексом под дождём, — с оттенком гордости проговаривает Таисия и сразу же отпивает глотков десять из бокала. Андрей кивает и делает один глоток. Мне приходится ограничиться водой. Ковалёв, задумавшись, смотрит в потолок. Однако, через секунду он отпивает глоток вина.       — Вы в одной групповушке участвовали? — усмехнувшись, интересуется Саша. Её вопрос вводит Леонова в ступор. Он побледнел и часто заморгал. Ещё бы! Идеалисты не участвуют в групповушках! Такие, как он, трахаются только в миссионерской позе.       — Я бы запомнил, — качаю головой. Продолжаю наблюдать за братом. Ему нужно время, чтобы вернуть свою невозмутимую маску.       — Моя очередь, — металлическим голосом, громче, чем обычно он начинает говорить. — Я никогда не обманывал брата, — практически по слогам Леон озвучивает своё утверждение. Дорохова накрывает губы пальцами и начинает хихикать. Честность в нашей семье не в почёте.       — Мне понадобится целое ведро воды, — закатываю глаза, перед тем как сделать глоток из стакана. И как только я возвращаю своё внимание к Андрею он подносит бокал ко рту, чтобы отпить вина.       Сука! И в чём же ты меня обманул?       Если честно, я завис. Вариантов у меня нет. Даже не знаю, к чему он это сказал. В чём Ленов мог меня обмануть? Может он соврал, сказав, что целовал Арину, когда они играли? И что я вообще знал о личной жизни Харламовой?              Паранойя. Это определенно паранойя. Я ищу подвох там, где его нет.       — Ну, раз уж речь зашла о групповушках… — прочистив горло заговаривает мышка, но тут же осекается, а после и вовсе пошло облизывает губы, — Я никогда не участвовала в тройничке, — дополнив свою речь будничным тоном, она делает глоток вина, практически синхронно со мной и Ковалёвым.       — Вы, что участвовали в одной групповушке? — истерично хохочет Тася. Невеста моего брата понятия не имеет, что повторив вопрос Саши, попала в точку.       Неловкая тишина повисает в воздухе. Даже Ковалёв краснеет. Не знаю, причина в том, что рядом с ним сидит Таня или же в другом?       — Так и есть, — подмигиваю Барановой, чем в ту же секунду останавливаю её хохот. Второй раз за вечер она шокирована. Её брови приподнимаются, а глаза становятся практически круглыми. Она не моргает. Лицо вытягивается. Девушка закусывает губы. Готов поклясться, что её сексуальная жизнь была пресной. Фантазии скучными и однообразными. Бедняжка только что поняла, она попала в логово разврата.       — Макс, можно тебя на пару слов? — моё внимание перетягивает на себя Андрей. Я так увлёкся наблюдением за реакцией его невесты, что и не заметил резкую перемену в настроение брата.       Леонов поднимается из-за стола и уходит, я же без всякого желания иду за ним. Сначала по коридору, а потом и вовсе оказываюсь в собственной комнате. И как только Андрей разворачивается на сто восемьдесят градусов у письменно стола, я вижу его лицо. Багровое. Безжалостное и строгое, как у моего отца в минуты прилива гнева. Инстинкт самосохранения подсказывает мне не приближаться к нему на короткое расстояние. Леон неровно дышит, сжимая руки в кулаки. Его челюсть сомкнута.       — Сколько ей было лет? — металлическим голосом он озвучивает вопрос.       Пиздец! Кажется, кто-то решил включить режим старшего брата. Его опека порядком меня достала. Свою бы жизнь привёл в порядок. Долбаеб!       — Какая разница? — закатываю глаза, а затем шумно выдыхаю через рот, сомкнув губы в трубочку. Не думал, что он так отреагирует, узнав о моём романе с Сашей. Леонов был в курсе моих полиаморных увлечений. Не одобрял конечно. Отчитывал, но ему не сносило крышу от злости.       — Отвечай! — его ноздри раздуваются, а налитые кровью глаза вот-вот лопнут.       — Семнадцать, — делаю шаг назад, чтобы уберечь себя от возможных последствий праведного гнева собственного брата.       — Семнадцать? — Андрей повышает голос так, что его наверняка услышат наши гости на кухне, ну и соседи, наверное. Старушки на улице, водитель в трамвае и его пассажиры.       — Ты оглох? — не жалею о бездумно брошенной фразе. Может так мне удастся от него избавиться. Пусть валит к своему долбанутому папаше. Наощупь нахожу в кармане брюк курительное устройство.       — Я в отличие от тебя, хотя бы не обманываю себя, — делаю затяжку и язвительно усмехаюсь. — Я хотя бы встречаюсь с девушками, к которым испытываю чувства.       Ирония — моя любовь. Мой способ поставить дураков на место. Клубы сладкого дыма танцуют между мной и разъяренным братом. В воздухе запахло мятой и анонсом. Леон определенно не был готов к такому. И это его проблема. Его ограниченный мирок слишком жалок.       — Я люблю Тасю, — уверенно заявляет Андрей. Интересно, он репетировал эту фразу перед зеркалом?       — Машу ты тоже любил? Или всё-таки Соню? — не могу удержать от того, чтобы не подъебать его. Ткнуть носом в собственные ошибки. Леонов фыркает. Гнев сменяется удивлением, но лишь на короткое мгновение.       — Ты ищешь смысл там где его нет, — мой брат качает головой, а после замолкает. Он переводит свой взгляд куда-то в сторону. Вспомнил Соню? Или задумался о предстоящем браке?       — Соня мне нравилась. Но нельзя любить девушку, которую никогда не знал, — Андрей начинает говорить тем же металлическим тоном, — Маша не была её заменой. Я бы так никогда не поступил.       — Ну, в таком случае Тася — замена Маши? — язвительно усмехаюсь. Вероятно, что мне не всё было известно, но к Шацкой он явно испытывал больше чувств, чем к Барановой. Смеялся. Улыбался, продолжая быть душнилой.       — А кто был до Таси? — его вопрос звучит с упрёком. Я не интересовался его личной жизнью в последние годы. Ну, простите, у меня и своих проблем было предостаточно!       — Шпион недоделанный, — пробормотав себе под нос, Леонов снова возвращает свой взгляд ко мне. Карие глаза наполнены злобой. На багровом лбу пульсирует вена. Ещё минута и он начнёт дышать огнём.       — Я в тебе разочарован, — Андрей произносит слова сквозь зубы так, словно не может разжать челюсть от перенапряжения. Ничего не чувствую. Меня не цепляют его слова. Я столько раз слышал подобное... Отец говорил эту фразу сотни раз.       — Мне всё равно, — неосознанно закатываю глаза. Похуй! Меня не интересует его мнение. Глупо устраивать эту сцену именно сейчас. Мы не общались нормально три года. На кухне смеются ребята, похоже они продолжили играть без нас. Леонов делает резкий шаг ко мне навстречу, я же подавляю желание отступить назад. Ремнем он меня не отшлёпает. Мне не десять лет. Те времена, когда меня пытались воспитывать давно позади.       — Запудрил мозги ребёнку, — проходя мимо меня, вновь сквозь зубы бормочет Леонов.       — Я не один в этом участвовал, — не знаю, почему я сказал именно это. Не хотел оправдываться, просто так получилось. Хочу вернуть слова обратно, но уже поздно.       — Тебя это не оправдывает, — слышу за своей спиной его голос, а затем шаги. Совесть покинула мою комнату вместе с её ярым носителем. Этот разговор не имел смысла. Разворачиваюсь на пятках и иду на кухню. Игра продолжается, даже если Андрей не хочет играть. Его мнение лишь пыль.       Оказавшись на кухне, замечаю, что бокалы ребят наполнены. Леонова нет, возможно он ушёл в другую комнату. Танечка смеётся, у Дороховой покраснело лицо. Я многое пропустил, но ребятам весело.       — Чья очередь? — присаживаясь на стул, задаю вопрос.       — А где Андрей? — оглянувшись по сторонам, ко мне обращается Таисия. Она уже опьянела, что заметно по глазам. Ёжик окончательно расслабился и зря. Девушка перестала контролировать положение головы. Её огромные ноздри не дают теперь мне покоя.       — Он больше не играет, — будничным тоном отвечаю. Танечка хмурит свои бровки, явно задумавшись о теме моего разговора с братом «по душам».       — Тогда очередь Саши, — Ковалёв снова стучит пальцами по гладкой поверхности стола. Он напряжен и нервничает. Я хорошо его знаю. Это замечает и Титова. Танечка накрывает своей ладонью его пальцы. Мило. Даже слишком. Неужели я ревную? Хм!       — Жги, мышонок! — перевожу свой взгляд на Сашу. Такую холодную и… Даже не знаю. Буквально за несколько секунд её лицо облачается в новую, незнакомую мне маску.       — Непременно, — на её губах появляется притворная улыбка. Мышка выдерживает театральную паузу. Она смотрит не на меня, а словно сквозь, — Я никогда не целовалась с Андреем Леоновым, — договорив, Дорохова отпивает глоток из бокала красного вина.       Я замер. Мой взгляд прикован к холодным глазам. Мышонок снова толкает меня к пропасти. Мысли превращаются в безжалостных воронов. Они будто кружат над моей головой. Я мог это предусмотреть. Знал, что Саша на это способна. Но оказался не готов. Глоток ненависти и я снова опьянён. Плевать она хотела на меня, Диму, Ярика. Андрей же оказался тем ещё говном. Предатель. Чёртов предатель. Я тону в желании разорвать ему глотку и напиться его кровью. Растоптать идеалиста. Унизить. Сжечь на костре и поссать на его прах.       Тахикардия и удушье. Кровь приливает к сердцу. Жгучая боль. Пальцы онемели. Мертвая тишина. Моё сознание расщепляется на мелкие крупицы и сгорает в воздухе. Я себе обещал, что больше не буду. Но мои обещания — пыль. Я снова себя подвёл. Ненормальный. Больной. Не способный трезво мыслить. Человек, окруженный лжецами и предателями. Не-на-ви-жу!       — Никто за ней не пойдёт? — голос Тани возвращает меня к жуткой реальности. Делаю болезненный вдох и оглядываюсь по сторонам. Таси нет. Она ушла, а я и не заметил. Поднимаюсь со стула, достаю из кармана вейп. Меня шатает. Словно кто-то вонзил бензопилу в грудную клетку. Выпотрошил внутренние органы и засыпал их солью. Не понимаю, как прохожу по коридору. Слышу всхлипы. Они исходят из комнаты, где раньше жила Саша. Делаю затяжку, но никотин не способен мне помочь. Не сейчас, когда я переполнен тьмой.       — Зачем пришёл? Решил позлорадствовать? — шмыгая вздёрнутым носом Баранова смотрит на меня заплаканными глазами. Мне её не жаль. Я не испытываю эмпатии к её боли. Она слишком ничтожна.       — Нет, — делаю шаг к ней. Мои губы пересохли и потрескались. — Я помогу тебе отомстить, — сокращаю пропасть между нами. Тася хлопает ресницами, замерев от страха. Именно его я вижу на её лице. Ёжик забывает выпустить иголки. Только шмыгает носом перед тем, как мои руки сгребают девушку в объятия. Она не успевает и пикнуть. Раз. Я ненавижу себя. Два. Я ненавижу тебя. Три… Я падаю в пропасть и целую Тасю.       Жестокость — моё второе имя. Плевать мне на ваше мнение. Вам меня не понять. Больной урод. Ублюдок. Тот, кто и не знал никогда о принципах чести. Закрываю глаза.       Сопротивление. Лёгкое, сопротивление. Баранова пытается вырваться, но не особо старается. Мои губы сминают её. Я не чувствую возбуждения, только сладкую месть, что подкралась незаметно. Через месяц я трахну невесту своего брата. Запишу всё на видео и преподнесу в качестве подарка на свадьбу. Лишь эти мысли дают мне надежду для того, чтобы справиться с болью. Она задыхается, я улыбаюсь. Пользуюсь моментом, когда Тася приоткрывает рот, чтобы вдохнуть, толкаюсь языком внутрь. Сладкий привкус мести и безумия. Девушка бьёт кулаком мне в грудь и умудряется разорвать наш поцелуй. Открываю глаза. Брюнетка побледнела. На её лице застыл ужас. Она открывает рот, чтобы сказать: «Андрюш! Я не…»       Оборачиваюсь и моя улыбка становится шире. Леонов стоит в дверном проёме. Его взгляд опустошен. Он потерян. Сломлен. И всё также глуп.       Смотри! Смотри на меня! Смотри и знай, что это только начало! Ты поцеловал Сашу. Предатель. Праведник, посмевший читать мне нотации. Мнимый идеалист.       Андрей уходит, ничего не сказав. Через короткое мгновение я слышу, как он хлопнул входной дверью. Чувствую облегчение и подношу к губам вейп, чтобы сделать затяжку. Мама бы не одобрила мой поступок. Она бы посоветовала мне поговорить с братом. Я бы её не послушал. Хватит с меня предателей.       Слышу дверной звонок. Блять! Неужели Андрей так быстро передумал? Усмехаюсь и забыв про растерянную Тасю, разворачиваюсь, чтобы выйти в коридор и ещё раз позлорадствовать. Я обязательно добью брата. Судя по звуку, кто-то открыл ему дверь.       — Что-то забыл? — выходя в коридор, с иронией в голосе проговариваю вопрос. Замираю. Это не Леонов. В нескольких метрах от меня в окружении моих гостей, стоит Алина Макарова. В её руках чемодан.       — Ну, привет, Максим, — она улыбается мне, придерживая живот рукой.