Перенос

***

      Из динамика телефона донёсся тяжёлый нетерпеливый вздох, и юноша чуть нахмурился, положив смартфон на ухо, чтобы не держать его. — Савада, — поздоровался он привычно и в который раз подумал, что было бы неплохо сменить фамилию, чтобы не напоминать самому себе о Вонголе и Емицу. — Тсуна, — протянула на том конце провода девушка. — Где ты ходишь чёрт возьми? — недовольно проворчала она. — А, Лар-сан, здравствуйте. Я не знал, что это Вы, — парень закрыл глаза. — И вообще-то я сплю. Он чуть улыбнулся, расслабившись, и развалился на кровати, закинув руку на проснувшегося из-за его голоса, но не собирающегося ещё двигаться Реборна.       Крохотная часть пламени Эрнесто витала в воздухе, согревая небо и защищая его от всех кошмаров и волнений, отодвигая их до утра. Невидимые глазам, но с лёгкостью ощущаемые, жёлтые всполохи, искры и завихрения приковывали к себе всё внимание Тсунаёши, заставляя его завороженно наблюдать за огнём Его хранителя и отвлекаться от того, что говорит Милч. — Нет, не рано, — отмахнулся юноша, подавив не то зевок, не то смешок. — Вы забыли о разнице во времени, Лар-сан. — Да? — удивилась девушка и что-то пробормотала себе под нос. — Прости за то, что разбудила, — искренне извинилась она, но сразу же перестроилась обратно на серьёзный лад. — Но это правда срочно.       Мерный стук сердца солнца успокаивал, но больше не мог убаюкать, равномерно гудят под ухом, отвлекая часть разума Савады от разговора. Пульс Его хранителя вибрировал под его пальцами, а его дыхание из-за их общей глупой привычки прижиматься так близко, насколько это вообще возможно, щекотало шею. — Емицу, Массимо, — объясняла Милч. — И я слышала голос Арии, — она цокнула языком, показывая своё отношение ко всей этой компании. — И все против меня, — усмехнулся Тсуна, закатив глаза. — Ну теперь хотя бы понятно, почему моя интуиция вопила последние несколько дней, — он, едва касаясь, поцеловал Реборна в ладонь и слез с кровати, потянувшись. — Спасибо за информацию, Лар-сан. — Ты должен просто попросить, — серьёзно сказала бывшая аркобалено. — Все мы, все: даже Скалл, даже Вайпер, — она замолчала на мгновение, словно подбирал слова. — Одно твоё слово, и мы сразимся на твоей стороне. За тебя, — Лар тихо хмыкнула, по-видимому улыбнувшись. — Или даже вместо тебя.       В комнате господствовали неяркие сумерки последних предрассветных часов. Звёзды всё ещё сверкали за стеклом, но уже готовились передать свои посты куда более знакомому людям жёлтому карлику. Во всём доме стояла практически полная тишина. В комнате было слышно только едва заметное дыхание солнца и неба, да тихие помехи доносились из динамика телефона. — Я знаю, — кивнул парень, размяв шею и взтряхнув головой, окончательно просыпаясь. — Но вам не нужно отплачивать мне, — он широко ухмыльнулся, прислушавшись к постоянно сопровождающему его звонку гиперинтуиции. — Не волнуйтесь. Я справлюсь.

***

      Яркий небосвод, залитый ровным голубым цветом, раскинулся над городом, помогая молодым листьям выделиться на его фоне и засветиться под лучами весеннего солнца. Тёплый ветер почти неслышно выл, пролетая в узких переулках, негромко свистел над крышками и тихонько дребезжал задетым стеклом окон.       За большим столом — который на самом деле был десятом сдвинутых маленьких столиков — посреди зала ресторана расположилась очень разношёрстная компания, члены которой напряжённо ждали какого-то решения своего Хозяина. Это был первый раз, когда все они собрались в одном здании. Для кого-то — это даже был первый раз, когда они вообще увидели всех, кого их общее небо решило назвать своими. И всё по такой безрадостной причине.       Господин Тсунаёши, несмотря на серьёзные новости, казался спокойным и собранным, но не напряжённым и ни в коем случае не напуганным. Для шаое сложившаяся ситуация, будто бы и вовсе не была чем-то из ряда вон. Он пил чай, делал заметки на эклетичной смеси итальянского с японским, переглядывался со своими хранителями и в принципе был так спокоен и успокаивающе, что его настроение невольно передалось и им.       Их Хозяин абсолютно равнодушно говорил о том, что ему сообщила Лар Милч — о том, что нормального человека стопроцентно вывело бы из себя. Он, едва улыбаясь, передавал слова Главы Варии, говорящего о том, что Ноно Вонголы не позволил своему сыну развязать войну от лица Королевской Семьи. Он, легкомысленно пожав плечами, сообщил им, что их противником будет «всего лишь CEDEF, потому что очевидно, что Мильфиоре не пойдут против него».       И они — тринадцать совершенно несочетающихся друг с другом человек — повторяли за человеком, принявшим их в свою семью почти безвозмездно и требовавшим в ответ лишь преданность. И они со странной уверенностью, со странно медленным для такой ситуации сердцебиением, кивали в нужных моментах и были готовы сделать то, что им прикажет их глупое самоотверженное небо.       Пятеро подростков и восемь взрослых ловили едва ли не каждый вздох господина Тсунаёши, когда он замолк, прислушиваясь к тишине бара, не смея прервать молчание шаое, только что сообщившего им о том, кто именно хочет на них напасть. Трое бывших аркобалено и трое потомков первого поколения Вонголы, убийца на пенсии; учёная из уже уничтоженной Фамилии, примкнувшая к своему якорю и больше не желающая уходить; пара сбежавших из Италии ураганов и двое просто очень умных школьников — всем им, как и самому Зиану, даже не нужно было поворачивать головы, когда их Хозяин поднялся со своего места, решив. Всё они, не смевшие дать себе хотя бы на мгновение отвлечься, только моргнули и сразу же подобрались, готовые. — Фонг, сообщи Хибари, кого конкретно ждать, — начал отдавать приказы небо. — Пусть он, однако, не прерывает тренировки. — Да, Моя Удача, — мирно улыбаясь, кивнул Око Бури, но продолжил сидеть на месте. — Тсуёши, Такеши, — продолжил Тсунаёши быстро, не давая никому возможности себя перебить. — Поделите членов Фамилии и объясните им всё, — он задумчиво крутанул кольцо на указательном пальце. — Они, конечно, скорее всего, и сами догадываются из-за внезапно начавшегося обучения, но… — Не волнуйтесь об этом, Хозяин, — отмахнулся Осенний дождь, поднимаясь из-за стола. — Мы разберёмся. — Да, Хозяин, — кивнул подросток, явно довольный заданием, и ушёл из зала вслед за отцом.       Ещё несколько приказов и ровно столько же мгновенных согласий спустя, взгляд господина наконец-то остановился на его слуге, который заметив это, тотчас же встал и поклонился, ожидая задания. — Зиан, — кивнул небо, подтверждая, что следующие слова будут для него. — Сондж, — он посмотрел на женщину с пламенем тумана, которая тоже сразу же поднялась со своего места и склонила голову. — Вы двое не отходите мамы и детей, — пламя вырвалось из него рыжими всполохами и отразилось в глазах янтарём. — Любое несоответствие норме — вы мигом идёте ко мне. — Слушаюсь, Босс, — серьёзно кивнула учёная и сразу же направилась к выходу. — Конечно, шаое, — почтительно поклонился гроза и направился к выходу. Его больше не интересовало, что происходит в большом, но почти пустом помещении, заполненном несколькими совсем не сочетающимися людьми. — Верде, сходи к папе, — продолжил говорить Тсунаёши. — Возможно, у него есть камень для кольца. Теперь у Зиана был приказ, который он обязан был исполнить в лучшем виде. У него больше не было времени на то, чтобы пытаться анализировать Семью, в которую он попал.

***

      Узы, всё ещё кажущиеся новыми, звенели не сдерживаемыми эмоциями, ярко светились в его подсознании рыжим и голубым цветами, и то и дело начинали искриться. Чувства Савады-доно, гудящие в связи, заземляли и успокаивали, не позволяя Базилю паниковать, когда один из членов его новой Фамилии задерживал на нём взгляд, и подталкивая его к разговору с другими хранителями. — А что у вас всех с именами? — смело спросила Наги, когда созданный ей слуга разлил напитки, желая, похоже, прервать несколько неловкую тишину. — Я имею в виду, что только у меня и у Ёши обычные имена, — пояснила она свой вопрос. — У вас же они какие-то… — Странные? — усмехнулся Реборн, пересевший на подлокотник кресла Тсуны-доно, как только все ушли. — Это потому что наши имена не настоящие, — пожал плечами Спаннер, на секунду оторвавшись от каких-то чертежей, изучение которых было одной из состовляющих его тренировок. — Очевидно же.       Облако, присоединившийся к Семье ненамного раньше дождя, быстро сблизился с Верде и с лёгкостью нашёл себе место в странной системе Мерджер и занятие, подходящее конкретно для него. Он же, несмотря на то, что подружился с Саито и более или менее поладил Лучшим киллером, всё равно был не совсем уверен, нормально ли он вписывается. — Говори за себя, — возмутился их ураган, вальяжно развалившийся на ковре перед креслом неба. — Моё имя настоящее. Так меня назвали мои родители. — Серьёзно, что ли, — удивился Второй да Винчи, подняв голову и несколько раз моргнув. — Тебя назвали ветром? — Ну да. Что-то не нравится? — Это плохая мысль злить Фонга, — усмехнулся Савада-доно, положив голову на плечо своего парня. — Только благодаря его терпению ещё стоят как минимум несколько зданий в округе.       Базиль рассмеялся вместе со всеми над шокированным выражением лица грозы и выпустил немного пламени, чтобы предотвратить любые ссоры. Всё же он — пусть и не был ни таким же сильным, ни таким же умным, как другие члены его новой Фамилии — был таким же как и они хранителей Тсунаёши-доно и членом его семьи. А это предполагало некоторые обязанности. — Если вам интересно, — подал голос дождь, убедившись что его коллеги не хотят придушить друг друга. — То моё имя тоже настоящее. — Базилик, — недоверчиво покачала головой туман, прыснув со смеха. — А вы? — напомнила она о вопросе двум умникам, даже не пытаясь вызвать что-то у их солнца. — Нет, конечно, — закатил глаза учёный. — Просто мне нужен был какой-нибудь псевдоним, — он снова уткнулся в свои бумаги. — Вот и привык к «Верде». — Если бы меня так назвали родители, их бы лишили прав ещё раньше, — поморщился Спаннер. — Просто прицепилось как-то, — отмахнулся он, тоже зарывшись в чертежи. — Эрнесто Марино, — расслабленно протянул Реборн. — Что? Вы спросили, я ответил, — возмутился он. — Моё настоящее имя — Эрнесто Марино.