Вытри кровь, лейтенант, и пиши отчëт

— Всё ясно? — Так точно. — Тогда на этом всё. Не торопись, давай вместе пройдёмся. Капитан Ривз вышел из кабинета и придержал дверь перед фюрером. Оказавшись в своей приёмной, Бредли положил перед секретарём папку с бумагами и склонился над столом, что-то проговорив тому на ухо. Юноша кивнул и вцепился в стопку документов, подозрительно покосившись на Ривза. Капитан усмехнулся про себя: «сдались мне ваши секреты». Уже в коридоре, оставшись наедине с фюрером, мужчина спросил: — Мне стоит ждать возвращения заключённого из зала суда или выслать исполнителей вместе с ним? — Не забивай себе голову, — Бредли усмехнулся в усы. — Об исполнении приговора позаботится аттестационная комиссия. — Комиссия, — склонил голову Ривз. — Необычно. — Да, — улыбнулся фюрер. — Несколько неожиданный поворот для многих, но мы с Эрнестом пришли ко мнению, что это будет куда занятнее, чем рядовая дуэль. Тем более, новую площадку следует презентовать с большим размахом, чем обычно. — Раз ищварцу предстоит поездка, не стоит ли мне усилить сопровождение? — Не думаю, — фюрер прикинул что-то в голове, а затем добавил: — Впрочем, вы можете помочь с обеспечением безопасности арены. У вас в охране отличные стрелки, будет не лишним иметь на мероприятии десяток таких. Думаю, совместно с нашими они смогут справиться с любыми возможными осложнениями. — Мне стоит их проинструктировать? — М-м… — задумался Бредли на секунду. — Нет, инструкции и схему расстановки им предоставят на месте. Вам остаётся только выделить бойцов и сдать заключённого на руки военной полиции. Уже у лестницы фюрер остановился, глядя на Ривза. — Также я очень рассчитываю, что охрана тюрьмы не ослабнет за время отсутствия ваших лучших людей. — Я раскидаю смены, — равнодушно пожал плечами капитан. — К какому времени и в какое место высылать стрелков? — Их заберут от тюрьмы после суда, давайте договоримся так… К десяти утра они должны быть полностью экипированы, — улыбнулся Бредли и широким жестом указал в сторону лестницы. — Более вас не задерживаю. Ривз молча склонил голову и направился вниз, к главному холлу. Рассуждая по пути, что было бы интересно взглянуть на этот бой, он также не мог понять, почему фюрер не приказал ему лично сопровождать ищварца и даже отказался от тюремной охраны, велев лишь сдать того полиции, когда придёт время. Он даже не назначил в сопровождение ни единого алхимика, что совсем сбило капитана с толку, ведь Шрам всё ещё представлял опасность для окружающих. Впрочем, решив, что это его не касается, Ривз вышел из здания штаба и направился к тюрьме. Вынужденный идти пешком, потому что сам не имел ни прав, ни служебного автомобиля с водителем, он по пути только и делал, что крутил в голове план действий на сегодняшний вечер — проверить коридоры, подготовить оборудование для транспортировки ищварца, проинструктировать охрану на этот счёт… Всё это должно было занять не так много времени, но капитан опасался, что в лабораторию ему удастся попасть уже ближе к ночи, а это уже совершенно не радовало. Гнетущая атмосфера заброшенного места и днём давила на плечи тяжёлым грузом, ночью же там находиться было совершенно невыносимо. Хоть здание пятой лаборатории было относительно небольшим, всего три этажа, да и площадь его была в два раза меньше, чем у соседней тюрьмы, из-за пустоты оно казалось огромным, а оттого крайне неуютным местом. В брошенные кабинеты, да и в целом во всё правое крыло здания он не заходил, не было необходимости. В левом же, на третьем этаже, в оборудованной под достаточно комфортную камеру комнате, томился алхимик, которого он ещё не успел сегодня проведать. Да и в зале, который технически располагался в подвале, хотя в высоту занимал что-то около полутора этажей, стоило немного повозиться: последняя трансмутация была нестабильной и часть пола теперь подлежала замене. Этим должны были заняться доспехи, как про себя капитан называл привязанных к латам смертников, но их работу тоже следовало регулярно проверять. Вызов к фюреру сломал капитану все планы на первую половину дня, и он страшно негодовал по этому поводу, хоть и не подавал вида. Всё, что он услышал от Бредли, можно было запросто уместить на один лист бумаги и прислать ему в тюрьму, приказ главе охраны и так доставили бы в кратчайшие сроки. Но отчего-то Бредли захотел встретиться лично, и график Ривза, в который внезапно вошла подготовка Шрама к поездке в суд и необходимость искать фюреру стрелков на завтрашнее утро, окончательно и бесповоротно сбился. А сиди он спокойно у себя в кабинете, у него осталось бы на один час больше. Со всеми этими мыслями он наконец добрался до своей вотчины. Решив обойти всю огороженную высоким забором территорию по периметру, он одобрительно кивнул, рассмотрев у ворот лаборатории охрану, строго по регламенту выполняющую свою работу, но подходить не стал. Дойдя до контрольно-пропускного пункта тюрьмы, он быстро миновал его и, распахнув дверь, вошёл в знакомое до каждой трещины в штукатурке место. С тоской вдыхая тяжёлый воздух, он приступил к первоочередным обязанностям, думая про себя, что это место, вероятно, покинуть ему не удастся даже после собственной смерти. Нет, — подумал он. — Всё же, в первую очередь стоит зайти в лабораторию. Стоило новости о том, что капитан Ривз вернулся, разнестись по всем блокам и дойти до постов охраны в самом далёком от заключённых месте, Харди подскочил к старшей и толкнул её локтем в бок. — Готовься, сестрица, — насмешливо улыбнулся он. — До конца смены капитан точно решит прогуляться в наше крыло. — Боже, да за что мне это, — привычно закатила глаза девушка. — Тебе вчера не хватило, да? Харди едва уловимо вздрогнул, машинально потирая рёбра. — Хочешь, сегодня опять в зал сходим? — прищурилась Бревис. Настало её время смеяться. — По плану следующая тренировка только завтра, — отвернулся парень. — Отдыхать тоже нужно. — Ну-ну, — хмыкнула девушка. — А то смотри, можем позаниматься внепланово. Я как раз не успела вчера поработать над махами ногами. — А ты мне не угрожай, — отскочил Харди. — Я тоже уже кое-что умею, между прочим. Я уже не тот человек, которого можно было так просто запугать парой ударов по морде! Бревис рассмеялась, глядя на его ужимки. На удивление, в зале, куда она всё же притащила парня, он также не прекращал подзадоривать окружающих, шутить и беспрестанно по-доброму ехидничать. Девушка даже могла сказать, что он уже умудрился стать для всех своим, будто занимался там всю жизнь. Сама она не лезла в тренировки Харди, да и в целом держалась поодаль от мужской группы, но была наслышана, что парень, несмотря на свою субтильность, начал добиваться небольших, но уже многообещающих успехов. Она похлопала товарища по плечу, а тот усмехнулся, радуясь. — Ты больше не дуешься и не дерёшься по каждому поводу, — сияя, сообщил он ей. — Прогресс! — Веселись, ехидный, пока можешь, — зловеще проговорила она. — Раз капитан вернулся, вполне возможно, уже совсем скоро пойдут эти. Можешь начинать трястись. — Да ну тебя, — помрачнев, парень скрестил на груди руки. — Всего-то раз пожаловался. У меня правда от них мурашки, что я сделаю? Они просто зловещие. Да и как от них отбиться, если вдруг что, когда они в своих железках? И постоянно молчат… — Ты пытался с ними говорить? — вздернула бровь Бревис. — Ты в курсе, что это не по уставу? — Это просто по-человечески! — возмущённо ответил он. — Я здороваюсь из вежливости, а эти орясины просто молча проходят мимо. — Эти орясины выполняют свои обязанности, не более, — отмахнулась старшая. — Им не велено говорить, они и не говорят. — Что они вообще у нас забыли? — начал раздражаться Харди. Он присел на край выдолбленной в толстой стене ниши, в которой под самым потолком, закованная в решётку, висела красная тревожная лампа. Бревис покосилась на него и вздохнула. — Это просто мужики, нанятые на охрану заброшки, чтобы не разбрасываться ресурсами армии. Если хочешь, попробуй подкараулить кого-нибудь из них у ворот после смены, но сомневаюсь, что у вас выйдет дружба. Говорят, это очень суровые ребята. Да и знаешь, если бы я была вынуждена целый день ходить в полном доспехе, я бы и сама стала такой же нелюдимой. Адский труд… Надеюсь, им за это хотя бы доплачивают. — Что там вообще охранять? И к чему доспехи? — задумчиво прикусив кончик большого пальца, спросил Харди, глядя на старшую снизу вверх. — Для того, чтобы пугать любопытных. Охрану на воротах можно обойти, знаешь ли, а вот увидишь такую страхолюдину и желание лезть дальше чудесным образом пропадает. На тебе же работает, — улыбнулась она, мимолётно потрепав парня по голове. — Да и наверняка надо следить за состоянием здания, которое мало эксплуатируется. — Сюда-то им зачем? Да, я видел пару раз, как они ведут смертников, но в остальное время шляются как будто просто так. — Не наблюдаешь, — цокнула языком Бревис. — Они сюда ходят только тогда, когда капитан на их стороне. Значит, передают кому-нибудь его приказы, чтобы он по сто раз не мотался. А смертников пусть водят, как раз по ним работка. — О, кстати, — Харди вдруг вскочил на ноги и начал наматывать круги вокруг напарницы. — Я никогда не видел, как возвращают заключённых. Они в ночь, что ли, обратно их приводят? — Бедный ребёнок, — возвела глаза к потолку девушка. — Тебе ещё столько всего предстоит узнать об этом мире… — Давай без этого, — поморщился парень. — Говорят, там два отсека, — девушка принялась рисовать примерную схему лаборатории в воздухе. — В одном из них приводят в исполнение смертные приговоры. Не замечал, что когда доспехи ведут заключённых, их всегда сопровождает кто-то из старших? Чаще всего, конечно, Йен, поэтому ты с ним поаккуратнее. Думаю, он числится в штате больше как палач, нежели распорядитель Ривза. — Он что, сам… — Думаю, да, — легко ответила девушка. — Касаемо второй части лаборатории, есть совершенно идиотский слух, что там ещё кто-то работает. Якобы, там на смертниках проводят исследования, тестируют всякие вакцины от гриппа. Лично я в это не верю, звучит как бредятина — там ни нормальных коммуникаций не должно было остаться, ни пригодной площади для большого стационара. Глядя на то, как младший задумчиво рассматривает правую часть коридора, за которой скрывается пропускной пункт на сторону лаборатории, Бревис слегка дёрнула его за шиворот. — Даже не думай, — покачала она головой. — Не положено и точка. — Да я ни о чём таком и не думал, — открестился Харди. — Тем более, как ты себе это представляешь? — Не желаю даже представлять. Просто не лезь туда, договорились? О, тихо, кажется, кто-то идёт… — Точно так, сестрица, — он ущипнул Бревис за предплечье и сбежал на свой участок, не оборачиваясь. Потирая руку, девушка остро пожалела, что так и не успела дать ему хороший, увесистый подзатыльник. — Совсем уже сдурел, — покачала она головой и, поправив форму, встала по стойке «смирно». Вскоре слева раздались тихие мерные шаги и девушка прикрыла глаза. Она по одному этому звуку уже знала, кого увидит через десяток секунд. — Здравия желаю, товарищ капитан, — негромко произнесла она. Поднявшись на третий этаж пустовавшей лаборатории, капитан Ривз обнаружил опрокинутый поднос с обедом возле комнаты, выделенной алхимику. Из-за угла, совсем недалеко, доносился шум перепалки. Вздохнув, он натянул на лицо самое раздражённое выражение. — Так, заткнулись оба, — повысил голос он, выходя в тупик коридора, залитый через высокое окно солнечным светом. В жёлтом пятне, пуская вокруг до рези в глазах яркие солнечные зайчики, сцепились двое бывших смертников, посмертно прикованных к доспехам. Слушая угасающий скандал и громкие оправдания самого бестолкового из местной стражи, отчего-то постоянно называющего себя мясником, Ривз не выдержал: — Мне всё-равно, кто виноват. Шестьдесят шестой, срач убрать. Сорок восьмой, новый обед принести. Выполняем, что встали? — Командор не в настроении, — буркнул шестьдесят шестой, проходя мимо. Оглядев массивные, стремящиеся к форме шара латы, капитан, не задумываясь, потянулся к сапогу. За какую-то долю секунды оказавшийся в его ладони тяжёлый нож полетел в Барри, с громким лязгом засев между шейными пластинами. Тот подскочил от неожиданного тычка в спину, впрочем, не опрокинулся, лишь пошатнулся. В два больших шага капитан оказался рядом с ним, схватил шлем за выпирающий вверх стилизованный рог, и, подняв его, вытащил свой нож. Однако, возвращать голову на место он не торопился. — Ты, случаем, не устал? Может, в отпуск? — негромко спросил Ривз, кончиком ножа касаясь кровавой печати внутри доспеха. — Не-не-не, это же я так, дурак просто, — завопил Барри, слепо загребая руками воздух. — Тогда взял швабру и убрался. Молча, — капитан водрузил шлем на место, и не глядя на то, как доспех поправляет его, убрал нож за голенище. — Если выйду от алхимика и наступлю в суп… — Всё-всё, — затараторил доспех. — Сейчас всё будет. Думая о том, с какой такой радости сегодня практически все окружающие решили потрепать ему нервы, Ривз вставил ключ в навесной замок и распахнул дверь. У письменного стола, не так давно прибитого к полу, стоял, заливаясь смехом, невысокий лысый мужчина. — Надо же, — рассмеялся он, увидев своего надзирателя. — Одна шутка и самое высокое начальство уже здесь. — Развлекаемся? — спросил капитан, скрестив на груди руки и осматривая комнату. — Это хорошо, значит, сегодня поработаем. — А что, полы уже починили? — спросил алхимик и вновь рассмеялся, схватившись за живот. Созерцая начало истерики, Ривз думал, стоит ли сразу всадить тому порцию успокоительного или немного подождать. — А ты, значит, специально там всё переломал? — Не зна-аю, — загадочно протянул, сотрясаясь, мужчина. — Ясно. А над охраной ты как пошутил? Захлебнувшись в новом приступе смеха, алхимик ещё какое-то время молчал, а затем, отдышавшись, рассказал. — Он доску отодвигает, а я — раз! — и хватаю его за руку! Поднос на полу, этот на полу, орёт! Созерцая его веселье, капитан вдруг подумал, что сегодня можно попробовать обойтись и без препарата — может, хорошее настроение от обеденной шутки сможет удержать мужчину в стабильном состоянии хотя бы до вечера. А вот таблетки, выписанные врачом, ему принять всё равно нужно, и капитану придётся этот момент проконтролировать. Вспомнив пару дней, когда ему приходилось силой пропихивать лекарства в рот узнику, Ривз поморщился. Впрочем, выбора пока не было — приходилось следить за состоянием единственного имеющегося алхимика, понемногу уходившего куда-то в свой, далёкий психоделический мир шизофрении. — Как я вас люблю, двинутых, — вздохнул капитан, прокручивая в голове недавние слова фюрера: «новый алхимик будет, но чуть позже». То, во что это «чуть позже» может обойтись, Ривз ему высказывать не стал, сообщил только, что при прошлой попытке провести преобразование камня сильно пострадал алхимический зал. Фюрер никак на это не отреагировал, а Ривз не счёл нужным убеждать его, что дела плохи, хотя теперь думал, что зря. В последнее время он вообще много думал о том, что каждая их встреча с фюрером усугубляет его дела, часто самым неожиданным образом. Приняв пост главы охраны, он стал не главным надзирателем, а главным, чёрт побери, психологом тюрьмы. Получил в своё распоряжение лабораторию — превратился в начинающего психиатра. Прикидывая, обнаружит ли кто-то пропажу пары лишних ампул успокоительного из медицинского блока в его личное владение, он задержал рассеянный взгляд на лучах света, затопивших тесную коморку, и в очередной раз подумал, что дальше так продолжаться не может. А затем, когда сорок восьмой притащил новый поднос с обедом, сел рядом с алхимиком на лавку и высыпал на стол несколько таблеток. Мужчина, увидев их, не задумываясь подобрал лекарства и проглотил, заедая супом, затем повернулся к надзирателю и показал, что всё съел. Тоскливо отмечая, что скоро сам будет также демонстрировать кому-то непережёванный картофель из супа, капитан развернулся на лавке и замер, глядя в окно, подставив бледное лицо ярким, с водоворотами поднятой в воздухе пыли, солнечным лучам.

***

Едва продрав глаза, Маэс Хьюз долго пытался сфокусировать взгляд на будильнике, но тот, будто в насмешку, не прекращал троиться. Через минуту все будильники собрались воедино и ему наконец удалось определить, что поспать ещё хоть полчасика уже не выйдет. Тихо, чтобы не разбудить заспавшуюся Грейсию, он привёл себя в порядок, оделся и приготовил кофе. Когда проснулись остальные, Хьюз уже заканчивал начищать ботинки ваксой. Затискав и зацеловав домашних, он сбежал домашних, не давая себе времени расслабиться: этим утром дел было по горло. Автомобиль уже стоял у подъездной дорожки, а рядом, разглядывая соседскую живую изгородь, его караулил штатный шофёр. Захлопнув за подполковником дверь, парень уселся за руль. — Радио, что-ли, включи, — нечеловечески зевая, попросил подполковник. — Вдруг что по нашему профилю. Шофёр откашлялся и скосил на него недоумённый взгляд через зеркало заднего вида. — Какое радио может передавать что-то подобное? — растерянно спросил он, поворачивая ручку настройки. — Ну, тот новостной канал. Сорок третья… Хм, нет… — буркнул подполковник, пытаясь припомнить нужную частоту. — Ладно, что угодно сойдёт. А куда мы, собственно, едем? — Куда сказано, — голос парня стал совсем безжизненным. — В следственный отдел. — Что ж, — хмыкнул Хьюз. — Ну, может быть и успеем. Но вообще-то на предыдущем перекрёстке можно было свернуть налево и мы были бы уже в трёх улицах от площади. Шофёр понуро промолчал, делая радио чуть громче. Подполковник отвернулся к окну, прислушиваясь к замысловатой мелодии пианино, доносившейся из динамика. На пороге высокого монументального здания его уже ждали. Капитан из отдела распахнул перед ним дверь в полтора человеческих роста, на ходу докладывая о времени и месте проведения суда. В кабинете подполковник пробыл совсем недолго, лишь забрал подготовленные документы и убедившись, что с ними все в порядке, направился к выходу. До заседания оставалось почти полчаса, но ещё требовалось найти некоторых людей, ознакомить их со своими бумагами заранее, чтобы не затягивать процесс и закончить с этим как можно быстрее. Обдумывая по пути, где ему удастся разыскать прокурора, имевшего привычку приходить в самый последний момент, подполковник и сам не заметил, как они добрались до невысокого, но довольно громозкого здания суда. Водитель остался ждать в машине у входа, сам же подполковник поспешил внутрь. Привычно коснувшись одной из массивных колонн, подпиравших второй этаж, Хьюз притормозил на скользком полу, сворачивая в сторону самого большого и роскошно оформленного зала, уже издалека улавливая гул голосов собравшихя там военных. Несмотря на то, что внутри уже было довольно много народа, туда всё ещё медленно стягивались люди. Процесс был закрытым, во всём здании суда сейчас не нашлось бы ни единого постороннего, однако приглашённых оказалось более чем достаточно, чтобы заполнить все столы, стоявшие под едва ощутимым наклоном, из-за чего зал отдалённо напоминал амфитеарт. Внутри оказалось достаточно многолюдно, чтобы проскользнуть незамеченным, и он остановился у окна, за спинами уже занявших свои места, чтобы послушать разговоры и если что, не пропустить тех людей, которых он искал. Через пару минут Хьюз отметил, что обстановка постепенно становилась всё более расслабленной, почти предпраздничной. Действительно, таких многолюдных и ожидаемых заседаний давно не случалось, было, чему порадоваться. И всё же, несмотря на его довольно неприметную позицию, к Маэсу то и дело кто-то подходил, здоровался, а часто и заводил непринуждённый разговор. Болтая о каких-то пустяках, подполковник непрерывно продумывал ход заседания и мысленно подсчитывал, сколько времени это займёт. Он был настроен добиться разрешения присутствовать на аттестации и как раз размышлял, кто из его многочисленных знакомых мог бы с этим помочь, как увидел прошедшего за судейской трибуной сухонького старичка. Хьюз мысленно потёр руки и возликовал — бригадный генерал Питерс, отличавшийся своими невероятно консервативными взглядами, был, однако, в недалёком прошлом главой аттестационной комиссии и наравне с Бредли решал, кто достоин зваться государственным алхимиком. Правда, насколько помнил Маэс, старик покинул пост, но это не значило, что он перестал иметь отношение к комиссии. Опустив плотоядный взгляд в пол, чтобы не спугнуть Питерса раньше времени, подполковник закончил очередной разговор, занял свое место у трибуны обвинения и принялся готовить бумаги для судьи, сожалея, что так и не успел передать их заранее. Однако, время шло, а ни самого судьи, ни обвиняемого в зал вести не торопились. Через полчаса присутствующие, за разговорами забывшие было о времени, забеспокоились. Стуча каблуками, забегали секретари, пытаясь выяснить для своего начальства причины задержки; прокурор, у которого тоже, казалось, кончилось терпение, дёрнул за плечо бригадного генерала и удалился с ним к двери за судейской трибуной, наговаривая что-то на ухо. Маэс взглянул на часы, нетерпеливо постучал по ним пальцем и даже сверил с громадным настенным механизмом, но ни одни из них не ошибались. Тогда он отложил в сторону бумаги и начал прислушиваться к разговорам вокруг, становившимся с каждой минутой всё громче. Спустя ещё полчаса подполковник оказался в кругу своих бывших сослуживцев и что-то весело им рассказывал у входа в зал, поглядывая на другие такие же группки, собиравшиеся в коридоре и прилегающем холле. Где-то на середине его истории высокую дверь с латунным набивками решительно распахнул взъерошенный лейтенант военной полиции. Он остановился и, видя, что все уже давно покинули зал, прямо в холле объявил: — Господа! Суд не состоится, — он отдышался, обвёл взглядом присутствующих и закончил, ни капли не робея: — Подсудимый убит вместе с конвоем. Разыскать нападавших нам пока не удалось. Хьюз присвистнул, разорвав тишину, царившую в коридоре с готическими сводчатыми арками. Он уже было коснулся плеча кого-то, стоящего впереди, чтобы поскорее протиснуться к выходу и отправиться на место, как позади них раздался возглас: — Прошу всех занять свои места! Обернувшись, подполковник обнаружил среди расступившейся толпы того самого старичка, на которого он ещё час назад намеревался открыть охоту после заседания — генерала Питерса. Хьюз нервно выдохнул через нос, покорно следуя обратно за остальными. Когда все расселись и последний ропот стих, Питерс сделал ровно тоже самое объявление, что они уже слышали от лейтенанта, только уже цивилизованно всех отпустил с несостоявшегося процесса. Когда он закончил, злой от такой идиотской потери времени подполковник по стеночке скользнул к двери, меняя планы — новость о смерти Шрама казалась куда важнее, чем несостоявшееся испытание его адъютанта. — Хьюз! — тотчас же окрикнул его бригадный генерал, занявший место судебного секретаря. — Не торо… — Как теперь быть с аттестацией моего адъютанта? — перебил его подполковник, выбирая самую доброжелательную интонацию. Как он и ожидал, Питерса это здорово сбило с толку, да так, что старик забыл, что хотел ему сказать. — Очевидно, никак, — растерянно хмыкнул тот. — Так… — Эрнест уже официально объявил об отмене аттестации? — не переставая нагло перебивать старика, Хьюз остановился перед ним, глядя снизу-вверх из-за высокой трибуны. — Нет, но… — Значит, они ещё могут найти замену, — Маэс предплечьем прижал папку с документами к рёбрам и взглянул на наручные часы, демонстративно задрав рукав. — В запасе ещё два часа. — Да что вы пристали со своей аттестацией! — негодующе воскликнул генерал. — Замена, замена! Откуда мне знать, что собирается делать Эрнест, когда я здесь, а он в штабе? — Ага, значит, он уже у фюрера, — кивнул Хьюз, стараясь сдержать смешок от вида побагровевшего старика. — Тогда я незамедлительно отправлюсь туда, дождусь его, чтобы услышать официальное распоряжение и предупредить своего подопечного. Прошу меня простить, дело не терпит отлагательств! Маэс развернулся на каблуках, думая, что пока полыхающий злостью Питерс придёт в себя от такой вопиющей наглости, он успеет сбежать, но не тут-то было. — Стоять! — разнёсся по залу сиплый старческий вскрик. Ставка не сыграла. Заведение в выигрыше, — уныло подумал Хьюз и, вздохнув, развернулся, демонстративно улыбаясь. — Вы что-то хотели? — дружелюбно склонил он голову набок. Например, задержать меня здесь, пока всё самое интересное окончательно не затопчет военная полиция? — Хотел, — неодобрительно взглянул на него Питерс. — Вы должны немедленно отправиться в первый городской морг на подмогу их патологоанатому. Есть подозрение, что одну женщину отравили. Если вы подтвердите отравление, придётся изъять документы, тело и расследовать смерть… вот, Линды Хаммонд. — Прошу прощения, а каким образом это касается военного суда и нашей экспертизы? — ошарашенный Маэс едва не поперхнулся, услышав эту чушь. — Это супруга полковника Хаммонда, вот каким образом! — теряя терпение, воскликнул Питерс. — И полковник очень ждёт результатов вскрытия, потому что у него даже есть на заметке человек, который имеет на него зуб и мог отыграться на жене. Всё, вас ждут, не задерживайтесь. Прикрыв глаза, Хьюз молча развернулся и направился к выходу. Уже в холле он оглянулся, через широкий коридор и распахнутые тяжёлые двери бросив взгляд на опустевший зал суда. Генерал уже стоял у внутренней двери, находившейся позади судейской трибуны, и разговаривал с кем-то, стоявшим в тёмной комнатке. С кем-то, отдалённо похожим на… него самого? Маэс остановился, как вкопанный, через всё это расстояние силясь рассмотреть высокого человека в военной форме, в непринуждённой позе стоявшего за дверью у трибуны. Хьюз рассмотрел очки, похожие на его собственные, взъерошенные волосы, а затем, кажется, даже встретился с ним взглядом. Тот, улыбаясь, медленно отступил в сторону, скрывшись в тени. Прикусив губу так сильно, что во рту появился железистый привкус, подполковник заставил себя небрежно обернуться, распахнуть входную дверь и уйти прочь. Кто это мог быть? Он действительно был похож на него самого или это всё — лишь игра света и тени, и на самом деле это был кто-то ещё? Не один подполковник был вынужден носить очки. Более того, со своим зрением, хоть и не особенно далеко ушедшем от нормы, но напоминавшем о себе на таком расстоянии, Хьюз мог банально обознаться. Однако, интуиция подсказывала ему, что он не должен был видеть то, что случайно застал, и уж тем более не должен никак на это реагировать. То, что он сумел удержать лицо, было пока единственным плюсом во всей сложившейся ситуации. Что-то всё же тянуло его ослушаться приказа генерала и отправиться на место гибели Шрама, однако, чутьё подсказывало, что правильнее всего сейчас будет действительно отправиться туда, куда его послали. И хотя он был почти уверен, что никто даже не заметит его задержки, если он всего на минуту заскочит туда по дороге, водителю он приказал следовать в городской морг. Беспросветный дурдом, — думал он по пути. — Лишь бы прошение Роя о переводе удовлетворили как можно скорее, может, втроём нам удастся окончательно разобраться в этом шапито. Когда автомобиль затормозил у здания самой крупной городской больницы, он хлопнул парня по плечу. Тот вздрогнул и на миг обернулся, удвилённый и слегка напуганный. — Сейчас ты… — начал Хьюз, но вдруг запнулся на полуслове, понимая, что тащить его с собой абсолютно бессмысленно: флегматичный неповоротливый парень не сумеет ничего противопоставить даже безоружному противнику, только зря будет путаться под ногами. Тогда как у самого Маэса есть оружие, а в секционной будут ещё и скальпели… Обдумав всё, он наконец договорил: — Найдёшь ближайший телефон и позвонишь по номеру, который я тебе дам. Попроси Эла, и если он ещё дома, передай ему, чтобы ехал ко мне. Я буду ждать. — А если его там не окажется? — уточнил удивлённый такой просьбой водитель. — Тогда просто жди меня недалеко от входа. Двигатель не глуши, — негромко проговорил он, нашаривая во внутреннем кармане кителя карандаш и блокнот. Через десять минут он захлопнул дверь служебного автомобиля и, не оборачиваясь, вошёл в низкую обшарпанную дверцу, когда-то, по всей видимости, служившей лишь запасным выходом. Заглядывая за каждую попадавшуюся по пути дверь, Хьюз искал хоть кого-нибудь живого, кто мог бы провести его в нужное помещение. Отыскав наконец заведующего, он коротко переговорил с ним по пути к умывальной. Небрежно, так, чтобы между слоями одежды оставались большие щели, накинул на себя халат и фартук, а затем торопливо ворвался в секционную. Вопреки ожиданиям, вместо засады внутри оказался лишь тщедушный мужчина, мучительно давивший из себя описание и никак не способный подобрать ту формулировку, которая его устроила бы. Паталогоанатом оказался довольно приятным человеком, хоть и достаточно робким во всём, что касалось армии. Закончили они довольно быстро, и в основном благодаря тому, что вскрытие уже практически было завершено — подполковнику оставалось разве что проверить, что все описания, составленные им, были верны. Как и ожидал подполковник, никаких следов, даже намёков на насильственную смерть не нашлось. — Надеюсь, это их успокоит, — пробормотал Маэс, откладывая в сторону ручку. — Всё, подпись есть. А мне, пожалуй, пора. — Не торопитесь, — проговорил патологоанатом, тыльной стороной ладони касаясь его плеча. — Пойдёмте, я угощу выпьем чаю. А то что же вы, получается, просто так приехали? — Да я… Хотя, почему бы и нет. Только предупрежу водителя. Дождётесь меня в коридоре? А то, боюсь, могу заблудиться у вас, — улыбнулся он, когда они оказались у широких металлических умывальников и доктор принялся снимать с себя пропахшую химией одежду. — Конечно-конечно, — добродушно ответил тот и проводил подполковника удовлетворённым взглядом. Толкнув входную дверь, Хьюз заозирался по сторонам и нашёл машину совсем недалеко. Открыв переднюю пассажирскую дверь, он нагнулся, выжидающе глядя на пухлого парня, скучающего за рулём. — Ну? — поторопил его Маэс. — А, да. По телефону ответил мужчина, представился как Эл. Обещал поторопиться. Я бы предложил за ним заехать, но вы не велели. — Когда вы говорили? — спросил Маэс, глядя на часы. — Ну вот как вы ушли, минут через пять я нашёл будку и позвонил. Говорили недолго. Затем я вернулся… — Стало быть, это было около получаса назад, — задумчиво прикусил всё ещё саднившую губу Хьюз. — Странно, должен бы уже добраться. Ладно, чёрт с ним. — Поедем? — с надеждой спросил водитель, положив ладони на руль. — Нет, я здесь ещё нужен, — пробормотал подполковник и, захлопнув дверь, отправился обратно. В коридоре его действительно ждали, а встретив, любезно проводили в какую-то комнату, отдалённо напоминающую довольно захламлённый кабинет, рассчитанный на троих человек. Пригласив его за один из старых, заваленных бумагами столов, мужчина скрылся в коридоре, а вскоре вновь появился с заварным чайником и парой чашек. На место я уже однозначно опоздал, — рассуждал Хьюз, учтиво улыбаясь и краем уха слушая собеседника. — Значит, основная задача сейчас — встретиться с лейтенантом и рассказать ему о произошедшем, может, теперь он начнёт делать какие-то выводы. Интересно, он согласится сам съездить туда и осмотреться? Тела, конечно, наверняка уже увезли, но мало ли остались какие-то следы, по которым можно будет хоть что-то выяснить. Что-то долго он идёт… — Где же тебя носит? — зло выдохнул он уже на крыльце морга, снова и снова нервно поглядывая на часы.

***

— Что за утро такое идиотское, — буркнул Элиот, положив трубку на рычажки. Первый звонок прозвучал лишь полчаса назад и алхимик, довольно легко восприняв новость о том, что аттестацию переносят на понедельник, с чистой совестью отправился в ванную. В целом, он туда и собирался, но теперь, когда планы изменились, можно было спокойно позволить воде смыть с себя все следы полной тревожных снов ночи. Крайт не особенно задумывался над тем, почему перенесли испытание, предполагая, что либо суд тоже отложили по тем или иным причинам, либо он затягивался и комиссия решила, что проще уже не ждать его окончания. И всё же, новость о том, что у него будет ещё целых три дня, одновременно дарила облегчение, и в то же время нервировала. Ожидание смерти хуже самой смерти, — подумал он, рассуждая, чем ему теперь заняться на выходных. Несмотря на все его усилия по восстановлению душевного равновесия, мысль о том, что ему придётся, скорее всего, прилюдно вершить правосудие над ишварским маньяком, все эти дни вызывала определённые опасения. Начиная с того, сможет ли он вообще в одиночку вывести из строя мастера ближнего боя, да ещё и такого быстрого, заканчивая тем, как публика отнесётся к вполне вероятному летальному исходу. Элиот знал только один способ победить, а он не давал никаких гарантий на то, что Шрам выживет. С этими мыслями он стоял под струями прохладной воды, стараясь абстрагироваться от лишних предположений, бесконечных «но» и «если». Душ действительно помог привести голову в порядок, однако, едва алхимик натянул пижамные штаны и принялся вытирать мокрые волосы, снизу раздался уже второй по счёту звонок. Он чертыхнулся, зная, что трубку взять попросту некому — хозяйка Марта в своей лавке, а Доут повела внука к одному из мастеров по броне, как она выразилась, на смотрины. Она так и не выбросила из головы мысль о том, чтобы пристроить Генри к кому-нибудь в ученики, чтобы «интерес приносил плоды». Так что помимо школы, в которую мальчишке предстояло отправиться уже осенью, он имел все шансы с самого детства погрузиться в столь заманчивое для него ремесло. Так и сбежав по лестнице босиком, Крайт остановился у тумбочки в коридоре и поднял трубку. Молодой флегматичный голос передал, что Хьюз ждёт его в морге, и почему-то самом обычном, а не военном. Это удивляло, но Элиот ответил, что скоро придёт и, ловя себя на лёгком ощущении дежавю, отправился наверх. Наскоро собрав мокрые волосы, он рассудил, что бродить по Централу в таком виде просто недопустимо — унылая коса, с которой капает вода, плохо сочетается с армейской формой. Поразмыслив, он вытащил из шкафа уже запылившийся комплект самой обыкновенной одежды, брюки с рубашкой, и сдёрнул с гвоздя, вбитого в дверь, кепку, покрытую со стороны затылка толстым слоем пыли. Она висела здесь с тех незапамятных времён, когда алхимик только приехал в город, и принадлежала, вероятно, почившему хозяину комнаты. Отряхнув пыль, он скептически оглядел её со всех сторон и попробовал припомнить, видел ли вообще кого-то на улице в чём-то похожем. Решив, что мода не сильно изменилась бы за пару лет, он нацепил клетчатую кепку, заправив под неё косу, надел брюки и ещё пару минут размышлял, стоит ли заправлять рубашку. Так и не сумев прийти к однозначному решению, он оставил всё, как есть: «если уж и выбирать амплуа оборванца, то надо играть свою роль до конца». Откопав со дна сумки пару старых ботинок под свой комплект, он спустился вниз, обулся и, не глядя на себя в зеркало, чтобы не передумать выходить в таком виде на улицу, решительно распахнул дверь. Он знал расположение многих больниц в городе, к двум из них точно были причислены морги. Вот только который из них тот, куда звал его подполковник, сразу выяснить у звонившего он не догадался. Крайт быстрым шагом направился к ближайшей из них, рассудив, что если там Хьюза не окажется, можно будет поймать машину и доехать до следующей. Минуя переулки, он вышел на улицу и уже через полсотни метров вынужден был замедлиться, влившись в толпу. Он приподнялся на цыпочки, стараясь рассмотреть, что мешает людям идти быстрее, и зацепил взглядом заграждения, установленные прямо на тротуаре и занимающие чуть меньше половины дороги. У самого поребрика стояла сильно изувеченная машина, будто изрешечённая чем-то вроде пуль, разве что дыры, оставленные в жести, были раза в два крупнее положенного. С водительского сидения в тот момент как раз доставали тело. Едва труп мужчины в форме военной полиции стал виден, из толпы начали раздаваться вскрики, а кто-то из полицейских, дежуривший у заграждения, поднял руки, отгоняя прильнувших к ограждению зевак. Заинтересовавшись происходящим, Элиот перестал лавировать в толпе, обгоняя прохожих, и двинулся правее, поближе к месту происшествия. Он рассмотрел лежавшие на брусчатке носилки. На трёх из них уже были тела, прикрытые тряпками, на четвёртые только грузили погибшего водителя, а к сборищу уже спешил врач ещё с одними носилками. Пятеро погибших в машине военной полиции, — удивился Элиот. — Что тут такое произошло? Он остановился чуть в стороне и прикурил сигарету, наблюдая за тем, как из автомобиля извлекают последнее тело, изувеченное странными ранами. Такие же следы он заметил на ближайшей к месту происшествия стене магазинчика, и даже на местами выбитой брусчатке подле автомобиля. Рассматривая огороженный пятачок земли, он заметил валявшуюся у колеса оправу очков, будто смятую кем-то. Тут и там среди осколков прозрачного стекла от разбитых автомобильных окон попадались более тёмные, бросающие на брусчатку коричневые блики. Нахмурившись, Крайт принялся внимательнее рассматривать трупы, но, кажется, опоздал — в принадлежавший моргу катафалк уже успели погрузить двоих. Когда подняли третьи носилки, Элиот рассмотрел, что ботинки на теле отличаются от форменных сапогов. Скрывая довольно блеклую и слабую вспышку трансмутации за фонарным столбом, он удержал волну чуть дольше и направил к носилкам. Едва заметный хлопок вполне походил на захлопнувшиеся где-то неподалёку ставни, а поднявшийся ветерок заставил ткань, укрывавшую одного из убитых, затрепетать. Всё, что алхимик успел подсмотреть, это светлые волосы погибшего и тёмную кожу у корней, однако уже это позволяло предположить, что в катафалк грузили ишварца. А по количеству погибших с ним полицейских становилось практически очевидно, что погиб не кто иной, как Шрам. Кто-то остановил погрузку. Вышедший из стоявшего неподалёку автомобиля высокий мужчина со взъерошенными волосами приблизился к телу и, приподняв ткань в районе головы, утвердительно кивнул. Элиот замер, глядя на лёгкую улыбку, появившуюся на знакомом до каждой морщины лице его начальника. Едва узнав Хьюза, он сделал шаг вперёд, думая подойти, но возобновившийся людской поток задержал его, а кто-то из прохожих и вовсе подтолкнул Крайта в спину. Вынужденный пропускать мимо себя людей, Крайт отвлёкся, а когда вновь взглянул на огороженный участок дороги, его руководитель уже отвернулся, раздавая распоряжения. — Товарищ подполковник! — крикнул Элиот, отбросив окурок в сторону урны и поспешив к ограждению, но Хьюз будто не услышал. Тогда он попытался привлечь его внимание ещё раз, громче, и тогда Маэс слегка обернулся, искоса взглянул на него, но отчего-то проигнорировал. Элиот замер на минуту, провожая его взглядом, и лишь чуть погодя догадался — в таком виде он и сам себя не узнал бы. Вспомнив, что при себе у него нет ни часов, ни удостоверения, про которые он просто не вспомнил, Крайт оставил попытки привлечь его внимание. Он увидел, как Хьюз садится в машину, явно собираясь покинуть место. Решив понаблюдать, в какую всё-таки сторону двинется кортеж с катафалком, Элиот закурил. Не прошло и минуты, как дежурившие на месте солдаты принялись отодвигать заграждение, мешавшее выезду машины. Однако, вместо того, чтобы свернуть на перекрёстке налево, что было бы ожидаемо, если бы они направлялись в любую из двух больниц, куда мог позвать его по телефону Маэс, обе машины двинулись в центр города. Алхимик качнул головой, прекрасно представляя, куда они едут — в их собственный морг и ни в какой другой. Отчего же тогда руководитель через какого-то постороннего человека просил его поторопиться к больнице, где они никогда не бывали, Элиот понять никак не мог. Вместо того, чтобы тонуть в бесплодных попытках придумать всему этому какое-то объяснение, он вплотную подошёл к ограждению, поближе к самому молодому, как ему показалось, дежурному, и задал вопрос, желая убедиться в верности хоть одного из своих предположений: — Товарищ старший сержант, разрешите полюбопытствовать, один из убитых ведь не аместриец? — Не положено, — сухо отчеканил тот, отворачиваясь. — Ну-ну, — усмехнулся Элиот, затягиваясь и делая самое ехидное лицо. Подумав, что толку с этого упрямца, как с козла молока, он съязвил напоследок, уже присматриваясь к остальным солдатам: — Тогда, надо думать, и без свидетелей поймаете нападавшего. — Ты, что ли, свидетель? — скептично оглядел его тот. — Ну, — склонил голову Элиот, не давая чёткого ответа. Он уже отошёл на шаг, рассматривая необычные следы, отпечатавшиеся в луже крови, натёкшей из-за приоткрытой двери авто, но сержант всё не сводил с него глаз. — И что ты видел? — будто без особого интереса спросил тот. — Женщину, — задумчиво проговорил алхимик, рассматривая следы узких туфель с тонким каблуком. — Невысокую, стройную… — Ясно, заканчивай издеваться. Слышал, иди отсюда, — разозлился сержант, которому вдруг пришло в голову, что его откровенно дурачат. — Ну да, точно, — улыбнулся Элиот, и, не удержавшись, решил вдруг поумничать. — Ведь не могла одна красотка так жестоко расправиться с пятью мужчинами. Даже владей она алхимией или чем-то вроде того, что могло бы оставить такие выбоины на земле. — Чего ты ко мне пристал со своими сказками? — разозлился сержант, крепче сжимая приклад винтовки. — Понятно, почему ты стоишь в охране, — Элиот тяжело вздохнул, уже сожалея, что связался с этим дуболомом. — Что тебе там понятно?! — вскипел парень, набычившись. — Да ничего. Нет бы блеснуть перед руководством наблюдательностью, показать, к примеру, во-он тот чёрный обрывочек… Хотя чего это я? Эх, бесполезная трата времени. Элиот махнул рукой и отошёл ещё на пару шагов в сторону. Он всё рассматривал выщербленную брусчатку рядом с машиной. Подойти поближе к искорёженному автомобилю было сложно из-за ограждения, перекрывающего не только проход, но и обзор с другой стороны, так что он решил пока остаться на месте, откуда было видно практически всё самое интересное. Некоторое время он прикидывал так и эдак, чем таким надо было ударить и с какой силой, чтобы получить настолько странные, поражающие своими ровными краями следы. А учитывая, насколько они глубокие… Не с копьём же напали на машину? Ни в коем случае, — подумал он. — Явно алхимия. Только вот фонарные столбы и дорожные знаки целы… На всём металлическом, да даже на земле и машине ни единого следа преобразований. Бред какой-то, не таскает же она с собой железную болванку? Или всё же какое-то необычное оружие? Заметив, что алхимик не торопится уходить, сержант снова махнул в его сторону рукой: — Ну, чего встал? Иди уже, пока я старшего не позвал. — Посмотреть уже нельзя… — только и успел пробубнить Элиот, как увидел краем глаза, что кто-то остановился совсем рядом. — Ты что-то хотел мне сообщить, Дейли? — раздался откуда-то сбоку негромкий вкрадчивый голос. Крайт едва заметно повернулся, искоса рассматривая подошедшего. Им оказался капитан военной полиций. Невысокий, подстриженный практически под ноль блондин в полукруглых очках создавал впечатление самого что ни на есть настоящего зануды. Судя по тому, как уверенно и спокойно держался этот тип, никакой информации от него Элиот не добился бы и в своей официальной одежде, и со всеми удостоверениями, а возможно, что и в присутствии подполковника. Алхимик усмехнулся, окатывая сержанта презрительным взглядом, желая просто позлить напоследок. Он уже развернулся, чтобы начать своё путешествие по моргам в попытке выяснить, что же всё-таки происходит, как тот, явно задетый, указал на алхимика рукой: — Этот гражданин отвлекает меня от работы, ложно заявляя, что он свидетель. — Я этого не говорил, — отмахнулся от него Элиот, про себя морщась. Однако, старший вдруг придержал его за плечо. — Вам есть, чем поделиться со следствием? — Сказал же, нет. Я пошутил. — Дошутился, юморист, — буркнул сержант. — Давайте предположим, что вы всё-таки свидетель. Что вы видели? — капитан выжидающе смотрел на него, всем своим видом демонстрируя, что с живого алхимика он не слезет. Пока Элиот думал, как ему сбежать от этой парочки, злорадно встрял младший: — Сказал, что видел женщину. — Женщину? — прищурился вдруг второй и положил руку Крайту на плечо. — Пойдёмте, я запишу ваши показания. Пожалуйста, опишите мне эту женщину как можно подробнее. Когда она появилась, как выглядела, что делала. Был ли кто-то с ней. Постарайтесь вспомнить все детали, это очень важно. Говоря всё это, он легко отодвинул заграждение и подтолкнул алхимика внутрь. — Так, стойте, — не выдержал Элиот. — Я действительно ничего не видел и не собираюсь тратить время на очевидно бессмысленные процедуры! — Но вы, кажется, недавно подметили, что один из погибших не относится к нашей расе, — снова взглянул на него капитан, вероятно, слышавший часть их диалога. — Одной наблюдательностью этого не выяснить. Также я заметил, как вы хотели что-то сообщить подполковнику. Значит, вам всё же есть, чем с нами поделиться. Элиота плавно вели к стоявшей неподалёку машине. Решив, что уже проще действительно сказать лейтенанту всё, как есть, он сел на переднее пассажирское сидение автомобиля, тогда как полицейский скользнул на место водителя. Элиот уже набрал воздуха в грудь, прикидывая, с чего лучше начать. Он ожидал, что капитан начнёт его расспрашивать или всячески намекать, что мешать следствию крайне плохая идея, однако машина, которую по всем правилам не глушили, вдруг плавно тронулась с места. Элиот удивлённо дёрнул бровью и раздражённо вздохнул. — А давно похищение людей входит в список методов опроса населения? — Никаких похищений, что вы, — он едва заметно улыбнулся. — Проедем в наш отдел, там оформим показания по всем правилам. Не писать же, в самом деле, на коленке? Не переживайте, тут недалеко. Ну так что, вспомнили что-нибудь? — Ага, — прищурился Элиот. — Вспомнил. — Что же? — Что тут свидетелей — целая улица, неделю можно ходить опрашивать. А вы хватаете первого встречного, кто якобы видел, как убивали ищварца. — Ага, — довольно протянул тот копируя манеру самого Химерного. — Ищварца, всё так. Только вот толпа набежала уже сильно позже нападения. Это сейчас каждый второй решил пройти по ней просто ради того, чтобы посмотреть, что тут случилось, а обычно её проходимость куда как более незначительна. Так кто нападал, припоминаете? Элиот рассмеялся. «Внимательный». Бояться ему было нечего, даже того, что Хьюз будет сердиться на него за уже второе опоздание к ряду — подполковник сам виноват, что не присмотрелся. Алхимика огорчала разве что напрасная, абсолютно не оправданная трата ближайших нескольких часов, которые, как он считал, обязательно будут состоять из скандалов, интриг и расследований. — Ну так что за женщина? — вновь вспомнил про него капитан. — Страшная, как ночной кошмар, — Крайт подпёр щёку ладонью, скучающе глядя в окно и откровенно сочиняя на ходу. — Горгона из мифов, не меньше. Ведьма. Просто ужас, что за женщина. Под два метра ростом, с огромным носом и копьём в руке. — Гражданин, за дачу ложных показаний светит штраф, — мило улыбаясь, напомнил ему тот. — Выбоины на брусчатке видели? И чем вам не следы копья? Так откуда вам знать, что это ложь? — Любите поспорить, да? — Для вас это проблема? — хмыкнул Элиот, думая про себя, отчего капитан так прицепился к нему. — Давайте для начала вы скажете, как вас зовут. — Элиот Крайт. Ожидаемо, его имя не вызвало никакой реакции. Выбравшись с узкой улочки, капитан прибавил скорость, по пути задав ещё пару вопросов, оставшихся без ответа, а через пару минут уже остановил машину у высочайшего в городе здания, занятого центральным штабом. Следующие десять минут Элиот с восторгом и изумлением наблюдал за тем, как полицейский с самым серьёзным видом оформляет для него пропуск на входе, как ведёт его на один из верхних этажей, занимаемый руководством. Уже в коридоре с лакированным паркетом он предложил алхимику занять место на скамье у окна и немного подождать, а сам исчез в одном из кабинетов. Элиот, которому было с каждой минутой всё любопытнее посмотреть, что будет дальше, не сопротивлялся. Он думал, что капитан, запугав его, выпустит сразу у штаба, и только оказавшись внутри понял, что попал в какой-то интересный переплёт, сути которого пока не мог понять. Кому, интересно, нужны мои несуществующие показания? Чего доброго, опять будут подводить под пособничество или шпионаж, — подумал он, горестно вздыхая про себя. В предвкушении очередного циркового выступления, участником которого поневоле должен был стать и он сам, алхимик с лёгкой полубезумной улыбкой рассматривал коридор. Давно он не испытывал такого изумления, как сегодня, сидя по какой-то совершенно дурацкой ошибке в коридоре самого высокого начальства военной полиции, выше которого только фюрер и ласточки. Ни за что больше не стану переодеваться в гражданское, — подумал он, едва сумев сдержать нервный смех. — Надо же, как народу нелегко живётся. Однако, минуты шли, а капитан всё не появлялся, застряв где-то внутри. Со скуки Крайт снял кепку, распустил подсохшую косу и принялся аккуратно собирать её заново. Когда он перевязал конец черной лентой, аккуратно заправил её, чтобы не бросалась в глаза и сел, закинув ногу на ногу, дверь, напротив которой он сидел, открылась. Из кабинета на него уставилось две пары глаз, оценивающе рассматривающих его лицо и кепку, которую алхимик бесцельно крутил в руках. Капитан скромно стоял поодаль, а два человека, одного из которых Элиот мгновенно узнал, отчего-то не торопились выходить за порог кабинета или приглашать его самого внутрь. Знакомым алхимика оказался вредный приземистый старик, бывший глава аттестационной комиссии, с которым Крайту пришлось препираться долгих два месяца, чтобы тот позволил ему провести испытание боем. Благо, того очень скоро сняли с должности руководителя комиссии и куда-то перевели, так что с новым главой, Эрнестом, Элиот договорился практически сразу. Теперь выяснилось, что генерал не сидел всё это время на пенсии, а каким-то чудом сумел добиться должности начальника полиции. Радоваться за него, впрочем, алхимик не торопился. Второго, подтянутого мужчину в возрасте, с загорелой кожей и коротко подстриженными седыми волосами, Крайт не припоминал, но, судя по погонам, тот соответствовал положением своему товарищу-генералу. Именно он и обратился к Элиоту, пока старик, поочерёдно бледнея и багровая, разглядывал алхимика. — Как вас зовут, молодой человек? Он даже рот открыть не успел, когда Питерс с каким-то совершенно диким выражением лица отступил в комнату и потянулся к дверной ручке, вслепую пытаясь её нашарить. Второй генерал удивлённо взглянул на него, помогая закрыть дверь, но слегка замешкался, а потому Элиот успел услышать самое начало скандала. Когда, как ему показалось, дверь закрылась, бригадный генерал Питерс заорал на капитана: — Ты с ума сошёл? Ты в курсе, кто это?! Больше Элиот не услышал ни слова. Оглянувшись по сторонам, он подскочил к двери и прильнул к ней ухом, но не сумел ничего расслышать. Тогда он отошёл правее и коснулся руками стены, молясь про себя, чтобы она оказалась из бетона и хоть примерно той толщины, на которую он рассчитывал. Иначе вместо небольшой полости алхимик рисковал проделать в ней сквозную дыру. Глаз резануло короткой яркой вспышкой, бетонная пыль с тихим песочным звуком просыпалась где-то внутри стены, а затем даже с расстояния в пару дюймов от неё, Крайт услышал громкий возглас бригадного генерала Питерса: — Так какого чёрта ты приволок сюда пса Хьюза?! — Прошу прощения, — кротко и тихо, так, что Элиот едва мог расслышать, отвечал капитан. — Он заявил, что стал свидетелем нападения на ишварита. Элиот прислонился спиной к стене и скрестил на груди руки, стараясь принять наиболее естественную позу. Повернув голову, чтобы точно услышать каждое произнесённое в кабинете слово, он замер. — И из-за этого вы привезли его сюда? — включился в разговор второй, неизвестный Крайту мужчина. — Вот именно! С какого перепугу… — Подождите, Питерс. Давайте позволим юноше объясниться. — Благодарю, — сохраняя какое-то подобие достоинства, проговорил капитан. — Вначале я заметил, что это алхимик, он сделал что-то… Я не понял до конца, что именно, но была вспышка и негромкий хлопок. Затем звал Хьюза, но ваш… В общем, он никак не среагировал. Потом этот тип пристал к дежурному, рассказав, что видел на месте убийства женщину, и уже в этот момент я посчитал, что нам выпал очень удобный случай разом избавиться от возможного свидетеля и заполучить незарегистрированного алхимика. — Ты притащил госудрственного! — вновь вспылил Питерс. — Сложно было спросить, кто он такой? — Не кричите, — осадил его седой генерал. — Его имя мне неизвестно, по виду обыкновенный зевака, как я должен был понять?.. — Всё, спокойно. Разберёмся. — Да что мы теперь ему скажем? С чего вдруг полицейский хватает на улице прохожего и увозит его не куда-нибудь, а в штаб? Для дачи показаний?! Уж кто-кто, а Хьюз заинтересуется тем, что тут происходит! — Разве это проблема? Я придумаю отговорку для алхимика, которую он сочтёт достаточно логичной, чтобы забыть обо всей этой ситуации, такое решение вас устроит? — А вы считаете, он так запросто вам поверит? Ладно, пусть даже поверит. Но если вдруг мальчишка выложит своему начальнику все подробности своего приключения? План Энви изначально трещал по швам, но это — конец! Что бы вы теперь не сказали, мы уже провалили эту задачу, хотя этим самым утром я из кожи вон лез, чтобы Хьюз нам не мешал! — Подполковник вряд ли сможет помешать плану, Питерс. Даже если он и узнает обо всём, он бессилен. Прекратите панику. — Вы совсем не понимаете масштаба проблемы! Он водит дружбу с Огненным алхимиком! В кабинете повисла напряжённая тишина. Элиот отвлёкся на внезапно появившийся в ушах шум разогнавшейся крови. Он плавно повернул голову, проверяя, не видит ли кто-то, как он самозабвенно подслушивает, и убедившись, что в коридоре никого нет, вновь прижал ухо к стене. — Если человека нельзя переубедить в его взглядах, а терпеть подле себя нет никакой возможности, остаётся ещё несколько вариантов, как от него избавиться, — услышал он холодный спокойный голос. — Мустанга впредь следует просто держать подальше от Централа, а с этими мы разберёмся. — Если ссылать в крепость каждого, кто окажется не в то время не в том месте, со временем мы сами создадим себе грозного противника. Они могут объединиться против нас и выступить оттуда единым фронтом в самый неподходящий момент. Тем более, если там будут алхимики! Даже армия не выстоит — Ишвар показал, что они такое, — буркнул бригадный генерал Питерс. — В крепости никто никому не доверяет, да и Армстронг вряд ли возьмёт командование над бунтовщиками. А без неё все, кто там живёт — неразумный сброд. Даже будь у них пара армейских псов, без хорошего командира им не выстоять, — с каким-то неестественным смешком проговорил мужчина. — Впрочем, предпринять что-то стоит, нельзя допустить, чтобы эта история дошла до кого-либо из ценных. Но не забывайте: что бы мы не придумали, потребуется одобрение. — Чёрт побери, — протяжно взвыл Питерс. — Придётся рассказать ему. Только для начала следует придумать, какие варианты мы можем предложить, чтобы не казалось, будто он разгребает наши проблемы. Эван, проверь, этот парень ещё не удрал? Есть идея, что можно ему скормить, должно хватить на некоторое время, пока я буду думать над следующим шагом. Услышав шаги, Крайт в два прыжка оказался у скамейки в коридоре и торопливо присел на самый край, стараясь придать лицу самое непринуждённое выражение. Когда дверь открылась и капитан, оказавшийся Эваном, выглянул наружу, алхимик скучающим тоном спросил: — Так о чём вы хотели со мной поговорить? Тот не торопился отвечать, скорее всего, попросту не зная, что сказать. Из-за его спины выступил неизвестный Химерному бригадный генерал и спокойно улыбнулся, подойдя ближе и присаживаясь на скамью рядом с Крайтом. — Капитан Эван видел, как вы применили алхимию на месте преступления, — с лёгкой укоризной, будто отчитывая ребёнка, начал он. — Что заставило вас так поступить? Там были простые граждане, а зона перед вами была оцеплена и полна полиции. — Я просто чинил сломанную сигарету, — Элиот состроил гримасу удивления и залез рукой в нагрудный карман рубашки, демонстрируя мятую пачку. — Неужели это нельзя делать публично? — Вот как, — рассмеялся мужчина, отчего-то даже не подумав для начала представиться. Алхимик улыбался, вторя генералу, и старался запомнить его лицо, чтобы потом Хьюз по описанию смог сказать ему, кто это вообще был. — Нет-нет, что вы, конечно можно! Эван совершенно не подумал, что для вас, алхимиков, вполне естественно выполнять преобразования по любому поводу, не задумываясь. А он решил, что вы хотели помешать следствию. Вот же недоразумение! — Да, глупо получилось. Ведь можно было просто спросить, а не везти сразу на разбирательство под сфальсифицированным предлогом, — пожал плечами Элиот. — Думаю, ему не терпится принести вам свои извинения, — с тёплой улыбкой проговорил он, а у Элиота всё внутри сжалось от ужаса. Насколько же хорошо играет, — подумал он, содрагаясь от его выражения лица. — Даже морщины у глаз, как у самого положительного дедушки. Не подслушай я их разговор, продался бы такому добряку со всеми потрохами. Хорошо, что внешность заметная, подполковник в миг его узнает, если они знакомы. — Прошу его простить, он и подумать не мог, что вы государственный алхимик. Видите ли, он не так давно получил звание капитана, методы пока хромают. Но я уверен, он обязательно их отточит. Мужчина мягко повернул голову к Эвану и терпеливо взглянул на него. Капитан подошёл ближе с таким бледным лицом, будто у его виска держали пистолет. Элиот встал, изображая, что ему крайне неудобно участвовать во всей этой сцене. Тот чётко, будто считывая текст с невидимого листа, формально извинился, склонив голову. Не хватает горестного вздоха для правдоподобности, — язвительно подумал Крайт, состроив самое дружелюбное выражение лица. — Да что вы, не переживайте. Я всё понимаю. Более того, поездка доставила мне сплошное удовольствие, — он улыбнулся и протянул капитану руку. Тем более, что вы сообщили много чего полезного. К примеру, что сторонников следует поискать в Бриггсе, а обо всём случившемся было бы неплохо немедленно сообщить Рою, раз вы так сильно его боитесь. Правда, сейчас маловато сведений для каких-либо выводов кроме того, что Шрама убили при полной поддержке военной полиции. Но я постараюсь узнать ещё что-нибудь интересное об утреннем инциденте. Или хотя бы о нашей таинственной незнакомке, — добавил он про себя, когда тот её пожал, изо всех сил стараясь скрыть изумление от жеста алхимика. — Вероятно, его сбил с толку ваш вид, — весело проговорил генерал. — Вот он и привёз вас прямо к бригадному генералу Питерсу. Кому, как не ему вразумлять незарегистрированных алхимиков от преступных действий. Уверен, захвати вы с собой часы, вопрос был бы урегулирован на месте. — Моя оплошность, — склонил голову Элиот. — Никогда бы не подумал, что по пути на рынок мне пригодится удостоверение или часы. Впредь всё буду носить с собой. — Тяжело, наверное, совмещать алхимию с работой? — вдруг живо заинтересовался тот, не сводя глаз с Элиота. — В следственном отделе, как я слышал, всегда кипит деятельность, порой даже по ночам. Наверное, сложно найти время на изыскания. — Следственный отдел направляет все усилия для борьбы с преступностью, а это настолько важное занятие, что жаловаться на нехватку свободного времени для любого из нас недопустимо, — сверкнул серьёзным взглядом алхимик, размышляя, не перегнул ли палку с преданностью работе. Он улыбнулся и добавил: — Да и некогда. Генерал вежливо засмеялся и поднялся, уперев ладони в колени. — Приятно было пообщаться, Крайт, — он протянул руку и, дождавшись, пока Элиот пожмёт его крепкую сухую ладонь, проговорил: — Надеюсь, ещё получится встретиться в более подходящих обстоятельствах. — Как сказал в день нашего знакомства майор Армстронг: «никогда не бывает обстоятельств более подходящих, чем сложившиеся». Был рад знакомству, товарищ бригадный генерал. — Что ж, до встречи, — улыбнулся мужчина и, хлопнув по плечу капитана, замершего у двери с высоко поднятой головой, направился в кабинет Питерса. Элиот зашагал по коридору, сожалея, что больше ничего не сумеет подслушать, хотя ему было крайне любопытно, о чём ещё они стали бы говорить. Сдав на выходе одноразовый картонный пропуск, он вышел на улицу, размышляя, что ему делать дальше. По всему выходило, что нужно срочно искать возможность тайком связаться с Мустангом, при этом ни в коем случае не трогая Хьюза, чтобы не спровоцировать этих заговорщиков на какой-либо решительный шаг. Интересно, насколько правдоподобно я отыграл доверие? — подумал вдруг он, удаляясь от серой громады штаба. — Надо будет потренироваться у зеркала. Или взять у Роя пару уроков при встрече. А ты рассчитываешь на встречу? — насмешливо спросил его внутренний голос. В самом ближайшем будущем, — уверенно ответил он, не собираясь терять ни капли своего боевого настроя. — Итак, на восток. Только сперва следует подсобрать ещё немного информации, не поеду же я к нему с одними расплывчатыми намёками. И всё же, если не будет слежки, не стоит ли поговорить с подполковником? Не с проста же они так этого опасаются? Ближе к вечеру, промотавшись по улицам Централа больше пяти часов, Элиот нашёл ближайший к следственному отделу телефон и подняв трубку, пошарил по карманам брюк, ожидаемо не найдя ничего, кроме мелкого мусора и клочков какой-то бумажки. Пока он был занят своими размышлениями и поисками, он не удосужился даже подумать о том, что потратил всё до последнего гроша. Прильнув к стеклянной, с частым деревянным переплётом стене будки, он осмотрелся и прижался к ней, своим телом закрывая вспышку трансмутации. Из половины висевшей на стенке металлической инструкции с выжженными химией правилами пользования телефоном получилось ровно две болванки, отдалённо напоминающих монеты. Он на пробу сунул первую из них в приёмник, но она застряла. Тогда он сомкнул ладони, спрятав в них монеты, и чуть подправил их. На этот раз ему удалось, и вероломно обманутый автомат позволил ему набрать номер Хьюза с секретным добавочным. — Возьмите трубку, будьте человеком, — в не пойми откуда взявшемся волнении проговорил Элиот, слушая гудки. Наконец из динамика послышался непривычно уставший, но вроде бы знакомый голос. — Майлз, ты там скоро? — радостно перебил его Элиот, подражая обычному тону подполковника. — Может, сегодня не будешь засиживаться до поздна, мы же договаривались посидеть вечерком где-нибудь. — Вероятно, вы ошиблись номером, — мягко ответили ему. — Эй, это я, Ульрих. Неужели не узнал? Мы с Маттео уже заждались, — надеясь, что он вспомнит хотя бы ишварский позывной Мустанга, настойчиво продолжил Элиот. — Не звоните сюда больше, — из динамика раздались гудки. — Перемудрил, что ли? — тихо вздохнул Крайт, возвращая трубку на место и глядя на испорченную инструкцию. — Или я действительно попал не на ту линию? Этого добра мне ещё на одну попытку, как же быть? Он скрестил на груди руки, задумчиво рассматривая испорченную жестяную табличку, как вдруг позади раздался требовательный стук. Из-за окна на него смотрел низкий усатый мужчина, одетый, как клерк средней руки. — Ну вы там скоро? Тут очередь! — негодовал он, приглушённый стеклом. Элиоту ничего не оставалось, кроме как выйти и уступить ему место. Он оглянулся по сторонам, игнорируя удивлённый возглас изнутри будки, отдаленно напоминающий слово «вандалы», и решительно направился в сторону следственного отдела. Он почти уже подошёл к улице, на которую выходили окна кабинета подполковника, как вдруг почувствовал прикосновение к предплечью. — Что ты делаешь здесь в таком виде? И где тебя весь день черти носили? — возмущённо спросил не кто иной, как Хьюз. — Товарищ, пары монет не найдётся? — спросил Элиот, протянув руководителю руку с зажатой между пальцами сигаретой, завёрнутой в сложенный лист бумаги. Пару секунд тот соображал, а затем рассмеялся и, достав из кармана деньги, положил их в ладонь адъютанта, забирая сигарету с посланием. — Шифруемся, значит, — проговорил он с улыбкой, когда Крайт, резко развернувшись, пошёл в сторону жилых районов. Маэс отошёл к веранде кафе, густо уставленной горшками с карликовыми кипарисами, и, развернув бумажку, пробежал взглядом косые строчки. «Кто-то очень не хочет, чтобы мы виделись. Следуйте за мной», — гласила записка. Подполковник пожал плечами и расслабленно двинулся за адъютантом. Тот свернул на многолюдную улочку и вскоре исчез за дверью набитого народом крошечного паба. Хьюз потянул дверь на себя, а затем его схватили за локоть и вовлекли в толпу, прижимая боком к стене между столиками. — Итак, ради чего вся эта конспирация? — спросил он, насмешливо глядя на Крайта. — Некая группа лиц почему-то крайне озабочена тем, что я могу рассказать вам о своём маленьком утреннем приключении, так что я решил перестраховаться. — Так-так, — заинтересованно взглянул на него подполковник. — Вероятно, сейчас я услышу что-то интересное? — Не знаю. Надеялся, вы мне объясните, что их так беспокоит, — пожал плечами Крайт. — Итак, группа высокопоставленных лиц, имеющих прямое отношение к военной полиции, каким-то образом причастна к убийству Шрама. Однако, самое непонятное в этой истории то, что отчего-то они всерьёз опасаются вас. — Излагай. Элиот наскоро пересказал ему свою поездку в штаб, не вызвав, впрочем, никакого отклика Хьюза. Когда алхимик закончил, тот накрепко задумался, уставившись на тусклую лампу в широком плафоне, под которой они стояли. — Нет, никаких мыслей на этот счёт, — покачал головой он спустя минуту размышлений. — Не знаю, с чего бы им меня опасаться. Вероятно, вся эта операция спланирована заранее, но неужели они думают, будто мы настолько глупы, чтобы лезть в их личные разборки? Разве что переживают, что я устрою скандал из-за того, что тебя приволокли к Питерсу. Но ты же не в претензии? — Никак нет, — протянул Крайт, задумчиво рассматривая ботинки. — Ладно, отложим. Может, пригодится позже, когда информации наберётся чуть больше. — Договорились, — улыбнулся Маэс. — Это всё? — Нет, ещё я хотел поговорить о женщине, которая убила ишварца. Невысокая, стройная, одета в чёрное, возможно, плащ или вроде того. Скорее всего, использует алхимию. Увидите такую на улице — бегите, не задумываясь, без помощи алхимиков такую вряд ли удастся схватить. — Ясно. Что ещё ты о ней разузнал? — произнёс Хьюз, будто ничуть не удивляясь информации. — Или ты думал, что я на месте преступления декорацией работал? — Да в принципе, о ней пока всё, — ответил Элиот. — Хотя нет, может, хоть её метод убийства станет для вас новостью. — Ну-ка. — Вполне вероятно, это не алхимия, а лишь нечто похожее. Сродни той тени или замешательству с Келли. — Ты так считаешь? — Хьюз задумчиво потёр щетину. — Ну что ж, будем пока придерживаться этой версии. — И ещё момент, — поднял вверх палец лейтенант, вскользь удивляясь, что Маэс так запросто принял его теорию, не потребовав никаких аргументов. — Уж не знаю, пригодится ли вам эта информация после того, что мы выяснили о замешанных в деле верхах, но женщину в чёрном стоит искать в районе Центрального штаба или где-то поблизости. Её там пару раз видели. — Кто? Источник надёжный? — Как сказать, — неловко усмехнулся Элиот. — Одна старуха, что торгует цветами на углу улицы. Видела её вчера и сегодня, запомнила, потому что предлагала ей купить букет мимозы, а та что-то заковыристое ответила. Описать мне её не смогли, лишь отметили, что женщина эффектная. Так что ищем красоток в трауре. Если конечно, будем искать. — Ну что ж, отлично, — Хьюз хлопнул его по плечу и поправил съехавшую набок кепку адъютанта. — Какие планы на выходные? — Думаю съездить к механику, посмотреть протез, — отвёл разочарованный взгляд он. — К понедельнику вернусь в полной боевой готовности. Вас не ждать на аттестацию? — Нет, извини, — развёл руками подполковник. — Это уж как-нибудь без меня. Съездил к Рою, ага, как же, — уныло размышлял он, распрощавшись с руководителем. — Что я теперь ему скажу? Раз даже Хьюз спокойно принимает тот факт, что полиция замешана в этом деле, имеет ли вообще смысл копать в этом направлении и привлекать непричастных? Ладно, чёрт с ним. На выходные действительно стоит убраться из города, так что, похоже, придётся и в правду ехать к механику.

***

Невысокий парень со светлым ёжиком волос на ходу поправил очки и свернул в широкий коридор. Он прошёл по лакированному паркету, миновал изящную лавочку для посетителей и, не утруждая себя стуком, распахнул дверь кабинета бригадного генерала Питерса. Наткнувшись взглядом на недовольное лицо настоящего обладателя этих светлых волос и полукруглых очков, он усмехнулся. — Итак, вы облажались, — произнёс Энви, принимая свой привычный облик. Капитан Эван, чью внешность он использовал при любом удобном случае, нервно передёрнул плечами. — Мы? — приподнял брови бригадный генерал Рэйвен, загорелый и подтянутый старик. — Это был твой план. — Со своей частью я блестяще справился. А тащить в штаб Химерного никто не просил, между прочим. — И что с того, что притащили? Я отговорился, мы спокойно разошлись. — А вы даже не заметили, — Энви закатил глаза и постучал себя пальцем по лбу. — Парень слышал каждое ваше слово и слил бы всё Хьюзу, если бы я не перехватил его вовремя. — Что? Но как? — обеими ладонями хлопнул по столу Питерс, резко поднимаясь с места. — А меньше нужно было орать, — холодно отметил Рэйвен, из-за всей этой истории вынужденный большую часть дня провести в кабинете начальника военной полиции. Энви в свою очередь подошёл к двери и критическим взглядом осмотрел прилегающие к ней стены. Заметив что-то, он вдруг ухмыльнулся и выкинул вперёд кулак. Под его ударом тонкая оболочка стены лопнула, как кожа на барабане. Во все стороны полетела бетонная пыль. — Не связывайтесь с алхимиками, — проговорил он, картинно отряхивая руки и отходя от стены, чтобы присутствующие смогли увидеть широкую полость внутри неё, которую тот сумел найти по тонкой трещине в краске. — Вам не по зубам. — Чёртов пёс, — рыкнул Питерс. — Видимо, всё же придётся… — Сидите уже смирно, — холодно взглянул на него Энви. — С этим теперь будем работать мы. Он вновь принял облик Эвана, и уже даже развернулся к двери, как вдруг остановился, будто о чем-то вспомнил. — Напоминание вам о том, как важно соблюдать инструкции, — усмехнулся он и с коротким замахом выкинул вперёд правую руку. Переглянувшись, оба старика вопросительно уставились на гомункула, не заметив, чтобы что-либо произошло. Однако, за их спинами вдруг раздался грохот оседающего на пол тела. Обернувшись, бригадный генерал Питерс шумно выдохнул, рассматривая торчавшую из виска капитана его же собственную перьевую ручку. Когда он отвёл взгляд от тела подчинённого, Энви уже не было в комнате, а Рэйвен хмурился, глядя на приоткрытую дверь. — Этот подонок хоть представляет, как тяжело будет избавиться от тела? — процедил он, озабоченный, казалось, только этим. Генерал Питерс бросил на него короткий взгляд и едва подавил желание расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки — ему вдруг стало тяжело дышать. Белобрысый парень в очках неторопливо следовал по стремительно пустеющим коридорам штаба. Оказавшись на верхнем этаже, он свернул к центральному холлу, рассматривая потолок, представляющий из себя украшенную внушительной мозаикой полусферу. Он направился к противоположной стороне холла, спокойно отворил дверь приёмной, прекрасно зная, что секретаря уже нет на месте, а затем прошёл в кабинет фюрера. Бредли, внимательно просматривающий какие-то бумаги, даже не поднял головы. — У нас есть проблемка, — Энви играючи крутанул стоявший в углу кабинета глобус. — Давай, обрадуй меня, — нахмурился фюрер, не отвлекаясь от чтения. — Нужно срочно избавляться от Химерного алхимика. — Что у вас случилось? — Твои хомячки по ошибке притащили его к себе, а затем сами, считай, слили ему всю информации об убийстве психа. Я пока вроде как всё уладил, но одна встреча с Хьюзом — и придётся кончать обоих. Ты просил пока обойтись меньшими жертвами, вот, я стараюсь. — Химерного можно завербовать. Тем более, что он знает только про полицию, я тут ни при чём. — Сомневаюсь, что получится сделать его пешкой, — усмехнулся Энви. — Честный придурок. — Не такой уж, — качнул головой Бредли и задумчиво произнёс: — Три года шпионажа за плечами. — Решай сам, но если его не заткнуть, одного из двух придётся убирать с игральной доски. Я бы выбрал алхимика — если помрёт подполковник, Химерный уже наверняка не примет твою сторону. — Он в запасе ценных, — поднял наконец взгляд Бредли. — При том, что он неплохой исполнитель, удобный для манипуляций, было бы расточительством не дать ему шанс. Давай сперва я попробую его запугать. В понедельник как раз аттестация, а на выходных я могу его отвлечь каким-нибудь поручением. — Повезло, — насмешливо протянул Энви. — В выходные твой питомец уже собирается уезжать из города. Я проверю, и если действительно уберётся, дело потерпит до аттестации. — Вот видишь, какой умный мальчик. А ты сразу убить, — фыркнул в усы фюрер. — Впрочем, если у меня не выйдет, делай с ним, что хочешь.